Одной из достопримечательностей Петербурга давно стали небольшие книжные магазины. Их представители рассказали, какие издания пользовались наибольшим спросом в октябре. Оказалось, что жители интересуются историей города, а также, готовясь к новогодним праздникам, покупают книги в подарок.

Подписные издания:

1. Ю. ГАЛКИНА, М. КОСЬМИН. «Истории домов Петербурга, рассказанные их жителями»

2. Ф. ИЛЛИЕС. «1913. Лето целого века»

3. А. ПОЛЯРИНОВ. «Риф»

4. «Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России»

5. Е. КУБРЯКОВА. «Зазеркалье Петербурга. Путешествие в историю»

6. П. СМИТ. «Преданность. Год обезьяны»

7. С. КОЛОВСКАЯ. «Петербургский алфавит. Неформальный путеводитель»

8. Т. ДИТЛЕВСЕН. «Детство»

9. И. БРОДСКИЙ. «Ниоткуда с любовью»

10. О. ЛЭНГ. Crudo

«Подписные издания» существуют с 1926 года. На полках – классическая и современная проза, книги по философии и истории, литературоведению и теории театра и кино, социальным наукам и психологии.

Михаил Иванов (совладелец):

«Этот рейтинг очень четко фиксирует характерные предпочтения наших читателей: качественные издания о Петербурге, лучшее из русской и зарубежной художественной литературы, актуальные научно-популярные исследования и классика в новом оформлении. Книга «1913. Лето целого века» Флориана Иллиеса держится в нашем топ-5 уже больше 5 лет, это самая любимая наша книга. А «Истории домов Петербурга» не покидают этот список уже почти год, с момента выхода в январе 2020 года».

Чудетство:

1. М. ЯСНОВ. «День открытых зверей»

Новый сборник великого поэта, вышедший незадолго до его ухода, в том числе и при участии «Чудетства».

2. А. УСАЧЁВ. «Котобой, или Приключение котов на море»

3. А. БОБРИНСКИЙ. «Эрмиты. Петербургская сказка»

4. А. СТАРОБИНЕЦ. «Зверский детектив»

5. Б. РЕРВИК. «Акулиска враг редиски»

6. М. КУННАС. «Веселые машинки»

7. Т. ДЕЛЬ РИО. «Уоррен тринадцатый и Всевидящее око»

8. Т. КУЛЬМАНН. «Эдисон. Тайна пропавшего сокровища»

9. Сборник маленьких сказок Андерсена с иллюстрациями Антона Ломаева

Самая новая книга с иллюстрациями замечательного и титулованного петербургского художника из вышедших. Ажиотаж не стихает уже несколько месяцев.

10. Петсон и Финдус. Семейный календарь на 2021 год

Детский книжный магазин-клуб «Чудетство» – это не только авторская подборка книг, но и место, где проходят встречи с писателями, художниками, выставки, лекции, а также всевозможные мастер-классы и спектакли. Как утверждают основатели, на сегодняшний день это самый крупный в России специализированный детский книжный офлайн-магазин. «Островок с лучшими детскими книгами, чудесами и волшебством в самом центре Петербурга» – так о себе говорят в «Чудетстве».

Мария Зимина (основатель):

«В наш топ вошло немало изданий, популярных перед Новым годом. Среди самых покупаемых – новинка, книга замечательного писателя, к сожалению, недавно ушедшего из жизни, Михаила Яснова «День открытых зверей».

Порядок слов:

1. С. ДОБРОТВОРСКИЙ. «Кино на ощупь»

2. У. МЕРЧ. «Искусство монтажа. Путь фильма от первого кадра до кинотеатра»

3. С. ЭЙЗЕНШТЕЙН. «Стенограммы режиссерских семинаров 1933-1935»

4. Э. ЛЮСЬЕ. «Музыка 109. Заметки об экспериментальной музыке»

5. М. МОНТЕНЬ. «Путевой дневник»

6. О. ЛЭНГ. «К реке»

7. Д. ВАНДЕРМЕЕР. «Странная птица. Рассказы»

8. Р. САФИУЛЛИН. «Декорации «Сталкера». Рассказ из Зоны событий»

9. А. МАР. «Женщина на кресте»

10. Д. ХАУСТОВ. «Берроуз, который взорвался»

«Порядок слов» – независимый магазин интеллектуальной литературы. Главный приоритет – литература non-fiction. Важнейшие направления: книги по кино и театру, мемуаристика, публицистика, филология, философия, социология.

Константин Шавловский (владелец):

«Мы в основном специализируемся на книгах о кино, поэтому неудивительно, что в нашем топе сразу несколько изданий о кинематографе. Небольшие независимые книжные магазины, как правило, имеют устоявшийся круг читателей. Нам это, в частности, помогло преодолеть первую, а теперь и вторую волну пандемии. Представьте, у вас есть 30 друзей. Возможно, кто-то из них не приходит в гости, потому что боится заразиться... Но есть и те, кто не поменял друга. С небольшими клубными магазинами так же».

(с) Петербургский дневник

Фетисова Т.А. Детектив в пространстве культуры. Аналитический обзор // Вестник культурологии, 2020, №3(94), с. 165-180.

цитата

В пространстве современной культуры происходит сближение массовой и элитарной литератур, что проявляется в образовании многочисленных гибридных форм с использованием знаковых конструкций классического детектива. Новые романные модификации, с одной стороны, рассматриваются как развитие и трансформация детективного жанра, а с другой — как исчезновение и растворение традиции детектива, стирание жанровых границ.

Ключевые слова: детектив; жанр; массовая литература; формульная литература; крутой детектив; классическая формула; культурные стереотипы.

с. 166:

Со времени своего возникновения в середине ХIХ в. детектив при всей своей популярности среди читателей постоянно подвергался критике со стороны академических кругов и приверженцев серьезной литературы как примитивное, низкопробное чтиво, литература второго сорта, характеризующаяся схематичностью сюжетов, неразвитостью характеров персонажей, бедностью языка. Считалось, что он «создается полуграмотными бездарями на потребу мелких клерков, фабричных работниц и прочих лиц, понятия не имеющих, что такое культура и литературный вкус» [Фримен Р.О. Искусство детектива // Как сделать детектив. М.: Радуга, 1990, c. 28–37].

с. 167:

Рождение интеллектуального детектива (англ. detective, от лат. detego – раскрываю, разоблачаю) связывается с именем американского писателя Эдгара Аллана По (1809–1849), называвшего свои рассказы о расследовании преступлений «логическими». Э. По был первым, кто в качестве предмета литературного повествования использовал не описание преступления, а процесс криминального расследования, в центре которого стоял интеллектуал-детектив. Характерный сюжетный поворот, в основе которого находилась сложная задача, требующая решения с помощью интеллектуальной деятельности, был использован впервые в новеллах Эдгара По «Убийство на улице Морг» (1841), «Тайна Мари Роже» (1843), «Похищенное письмо» (1844), опубликованных в промежутке между 1840 и 1845 гг. Так была заложена основа классического детектива.

с. 167-168:

Благодаря огромной популярности, которую впоследствии обрели английские детективы, имеющие тесную связь с образцовыми для данного жанра текстами Эдгара По, классический детектив стали называть английским, несмотря на его американские корни, поскольку и свое название жанр обрел благодаря американской писательнице криминальных романов Энн Кэтрин Грин – первой, кто назвал свой дебютный роман «Дело Ливенуорта» «детективом».

Рождение логического детектива к середине ХIХ в. было связано, в первую очередь, со становлением в это время в европейских странах научного мировоззрения, обусловившего научный подход к преступлению как к социальной проблеме. Преступление в обществе к этому времени уже не рассматривалось с позиции религиозной морали, как это было в Средние века и вплоть до XVIII столетия. Уже никого при разборе преступления не интересовало грехопадение, кара или раскаяние, но все большее любопытство вызывали форма преступления и его причины. Освободившаяся от давления церкви наука стала основным мерилом, определяющим все процессы социальной жизни, в том числе и в культуре.

с. 169-170:

Стремление понять суть феномена – почему произведения, не обладающие с литературной точки зрения высокими достоинствами, имеют высокий рейтинг среди вполне образованных людей – стимулировало появление большого количества работ, посвященных анализу детектива.

Одним из первых его заступников был английский писатель Г.К. Честертон, выступивший со статьей «В защиту детективной литературы» (1902). Впоследствии Честертон был избран первым президентом Клуба авторов детективов, созданного в Лондоне в 20-х годах ХХ в. и существующего поныне. Участники клуба, среди которых наиболее известны Остин Р. Фримен, Дороти Л. Сейерс, Рональд Нокс, а также близкий по своим взглядам к британскому детективному клубу американский писатель Уиллард Хантингтон Райт (псевдоним Ван Дайн) внесли огромный вклад в ис-следования детектива, впервые обозначив его как самостоятельный полноправный жанр, достойный своего законного места в литературе.

Одним из наиболее убедительных аргументов защитников детективного жанра от нападок на него как на низшую форму литературы явилось его жанровое своеобразие, его отличие от других литературных жанров. Детектив нельзя судить по художественным законам и категориям, выработанным для других жанров и совершенно неприменимым в отношении детективов. Надо «относиться к этому жанру как к особого вида конструкции», писал Честертон, и не стоит требовать от авторов детектива решений тех художественных задач, которые они себе не ставили. Ведь никому и в голову не придет «в случае поэтической речи, где существование стихотворного метра или рифмы не прихоть поэтов», потребовать говорить «как все обычные люди – просто, ясно и по существу» [Вольский Н.Н. Дело о "детективе без берегов" ("теоретические" споры о детективе и их практические результаты)].

с. 171-172:

Известно определение «хорошего детектива», сформулированное Ван Дайном: «хороший детектив» должен обладать четкой фабулой при почти полном отсутствии психологизма, так как само повествование напоминает хитро сплетенный кроссворд. По этой схеме насилие в детективе должно быть минимальным, а сама история обладать строгим единством стиля и общего настроения».

Схематизм и рационализм, определявшие логику построения классического детектива, являлись порождением научного знания, которое было характерно для ХIХ столетия. Однако сциентистское мировоззрение, способствовавшее становлению и развитию техногенной цивилизации, к началу ХХ в. утрачивает свои позиции. На смену рационализму стало приходить иррациональное восприятие действительности.

Наступление монополистического капитала с его жестокой конкуренцией, организованной преступностью, коррупцией в государственных органах власти, Первая мировая война, продемонстрировавшая человечеству весь спектр технологических возможностей, нацеленных на убийство, поставили под сомнение возможности разума и науки и вызвали пересмотр проблемы смысла человеческого бытия, места человека в мире. В таком обществе дедуктивный метод Шерлока Холмса плохо подходил для раскрытия преступлений.

На смену интеллектуальным героям классических детективов Конан Дойла, Агаты Кристи, Честертона и прочих сыщиков «золотого века» пришел другой герой, профессиональный сыщик-одиночка, физически сильный и выносливый, готовый с помощью кулаков и оружия добиваться справедливости в обществе, где закон, по его мнению, не способен вершить правосудие.

с. 172-173:

Образ сыщика нового образца, так называемого «крутого» (от англ. hardboiled, букв. «круто сваренный») парня по имени Рейс Уильямс, был впервые представлен в рассказе «Рыцари таинственной ладони» Кэролла Джона Дейли. Именно с этого произведения, напечатанного в 1923 г. в популярном американском журнале «Черная маска», началось победное шествие «крутого детектива», в котором описывается реальное убийство, вернувшееся «в руки тех, кто совершает его из-за конкретных причин, а не из желания запастись на всякий случай трупом, причем совершают это убийство чем попало, а не дуэльным пистолетом ручной работы, ядом кураре или тропической рыбы», как это было предпочтительно в классическом детективе [Чандлер Р. Простое искусство убивать // Как сделать детектив. М.: Радуга, 1990, с. 164–179].

Как писатель К. Дейли во многом уступал другим авторам «крутого детектива», например, Дэшилу Хэммету и Рэймонду Чандлеру, но его заслуга в том, что он, как и Эдгар По, явился основателем нового направления в криминальной литературе.

с. 173-174:

Теоретики и защитники классического детектива, опасаясь за чистоту жанра, составили своего рода инструкции по написанию детектива, своеобразные своды правил, которые были сформулированы англиканским пастором Роналдом Э. Ноксом в его работе «Десять заповедей детективного романа» [Нокс Р.Э. Десять заповедей детективного романа // Как сделать детектив. М.: Радуга, 1990, с. 77–79] (1929) и в близкой ей, но содержащей более обширный свод правил, составленный американским писателем С.С. Ван Дайном «Двадцать правил написания детективных романов» [Ван Дайн С.С. Двадцать правил написания детективных романов // Как сделать детектив. М.: Радуга, 1990, с. 38–41] (1928). Правила эти, состоящие из следующих положений, были достаточно жесткими:

«Надо обеспечить читателю равные с сыщиком возможности распутывания тайн, для чего ясно и точно сообщить обо всех изобличи-тельных следах.

В отношении читателя позволительны лишь такие трюки и обман, которые может применить преступник по отношению к сыщику.

Любовь запрещена. История должна быть игрой в пятнашки не между влюбленными, а между детективом и преступником.

Ни детектив, ни другое профессионально занимающееся следствием лицо не может быть преступником.

К разоблачению должны вести логические выводы. Непозволительны случайные или необоснованные признания.

В детективе не может отсутствовать сыщик, который методично разыскивает изобличающие улики, в результате чего приходит к решению загадки.

Обязательное преступление в детективе – убийство.

В решении заданной тайны надо исключить все сверхъестественные силы и обстоятельства.

В истории может действовать лишь один детектив – читатель не может соревноваться сразу с тремя-четырьмя членами эстафетной команды.

Преступник должен быть одним из наиболее или менее значительных действующих лиц, хорошо известных читателю.

Непозволительно дешевое решение, при котором преступником является один из слуг.

Хотя у преступника может быть соучастник, в основном история должна рассказывать о поимке одного человека.

Тайным или уголовным сообществам нет места в детективе.

Метод совершения убийства и методика расследования должны быть разумными и обоснованными с научной точки зрения.

Для сообразительного читателя разгадка должна быть очевидной.

В детективе нет места литературщине, описаниям кропотливо разработанных характеров, расцвечиванию обстановки средствами художественной литературы.

Преступник ни в коем случае не может быть профессиональным злодеем.

Запрещено объяснять тайну несчастным случаем или самоубийством.

Мотив преступления всегда частного характера, он не может быть шпионской акцией, приправленной какими-либо международными интригами, мотивами тайных служб.

Автору детективов следует избегать всяческих шаблонных решений, идей».

Однако еще при жизни Ван Дайна эти правила подверглись серьезной критике.

В статье известного американского автора детективных романов Рэймонда Чандлера «Простое искусство убивать» [Чандлер Р. Простое искусство убивать // Как сделать детектив. М.: Радуга, 1990, с. 164–179], которая была напечатана в 1944 г., излагаются и обосновываются претензии «новаторов» детективного жанра к классическому английскому детективу. В основном он критикуется за неправдоподобие, «вычурность и психологическую неубедительность мотивировок, делающую героев детектива картонными куклами, чьи поступки определяются не внутренней логикой характера, а произволом автора, занятого конструированием очередной головоломки».

Классическая формула жанра в «крутом» детективе – расследование преступления, завершающееся разгадкой – в общем соблюдалась, хотя и ретушировалась, подчиняясь требованиям новой структуры произведения, которая все больше пополнялась новыми элементами.

с. 175:

В современном отечественном литературоведении отмечаются широкие возможности трансформации детективного жанра как очень подвижной художественной системы, которая умеет встраиваться в другие, первоначально не связанные с детективами жанрами, в том числе в произведения «высокой» литературы, обогащая традиционное художественное пространство новыми элементами. Создание гибридных произведений происходит с помощью новых социокультурных знаковых конструкций, востребованных новыми героями и событиями. Новые знаковые конструкции, в свою очередь, способствуют утверждению новых, характерных для определенной жанровой модификации так называемых «литературных формул».

Литературным формулам была посвящена работа американского филолога Джона Кавелти «Приключение, тайна, любовная история: формульные повествования как искусство и популярная культура» (1976), в которой он вводит понятие «формульной, конвенциональной» литературы.

«Формулами» Кавелти назвал культурные стереотипы, традиционные способы описания, общую сюжетную схему, свойственные произведениям массовой литературы, которые делают жанр легко узнаваемым, что и определяет успех этих произведений, поскольку только благодаря стандартизации литературы читатель может быть заранее уверен в ожидаемом эффекте от прочтения продаваемых текстов.

Одновременно Кавелти защищает формульную литературу от нападок на нее, как на литературу, осуществляющую эскапистскую функцию, которая по своей сути облегчает жизнь современного человека, оберегая его от сложностей реальной жизни.

с. 176:

Наблюдаемые в наше время процессы стирания границ между различными жанровыми модификациями, между литературой элитарной и массовой, имеющие в своей основе разные посылы, обусловлены не столько литературными, сколько социальными процессами. В век всеобщей коммерциализации «высокая» литература, по примеру массовой, также стремится к достижению читательского признания не только у элиты, но и у обычного читателя, что стимулирует ее к наиболее привлекательным заимствованиям из массовой литературы, прежде всего из произведений детективного жанра.

Эффективность детективного жанра как структуры, способной привлечь к себе наибольшее количество читателей, обязана своему базовому коду: «загадка – процесс ее решения – разгадка», вызывающему интерес и интеллектуальное напряжение читателя. Таким образом, детектив становится питательной средой для нарождающихся жанров, что снимает остроту разграничения на массовое и элитарное.

с. 177:

Таким образом, существование детективного жанра в наше время, оказавшись в противоречия с требованиями массовой культуры, практически исчезло. В сущности, позиция Вольского [...многочисленные жанровые гибриды последних лет, объединенные под названием «детектив», не имеют между собой ничего общего и свидетельствуют отнюдь не о трансформации детективного жанра, а, по сути, о его смерти...] – это продолжение давней полемики между защитниками чистоты жанра классического детектива и «новаторами» по поводу метаморфозы, происходившей с детективом на протяжении ХХ в.

По мнению большинства современных исследователей, «современный детектив, порождая новые литературные модификации, утрачивает одномерность массового искусства». На самом деле произошла полная девальвация детективного жанра и его поглощение массовой литературой, представляющей собой коммерческую, развлекательную продукцию.

Фетисова Татьяна Александровна — Институт научной информации по общественным наукам РАН, Центр гуманитарных научно-информационных исследований, Отдел культурологии, научный сотрудник.

«Дочь – лучший будильник, а мишка с лапами – лучший антидепрессант» Беседовал Владислав Толстов // Петербургский дневник, 2020, №192 от 22 октября, с. 12.

Новый роман Маши Трауб «Полное оZoomление» (вышел в издательстве «Эксмо») посвящен реалиям послед-них месяцев – удаленке и режиму самоизоляции. Писатель на себе испытала все прелести дистанционного обучения и поделилась опытом с «ПД».

— Сейчас все ожидают второй волны коронавирусной инфекции и перевода на удалёнку. А у вас буквально на днях об этом вышел роман. У вас самой всё так и было, как в книге описано?

— Да, всё именно так и было. Тот редкий случай, когда совпадения с реальностью не являются случайными. Все уроки, родительские собрания, тренировки в онлайн-режиме я «списала» с членов моей семьи.

Хотя, разумеется, это все-таки не документальная проза, здесь есть и вымысел.

Всё было в новинку – и уникальный материал для меня как для автора, и формат книжного сериала, который я попробовала, – главы и аудиозаписи в моём озвучивании выходили раз в неделю. Мне было интересно работать, поэтому книга получилась живой и весёлой.

Правда, сейчас, когда нас накрывает вторая волна, я бы сказала – «было бы смешно, если бы не было так грустно».

— Интересная тенденция: мы за время ограничительных мер получили несколько сериалов, блогов, стримов (в том числе и ваша книга), где обыгрываются ситуации, когда человек находится на карантине и старается себя развлечь. Но пока нет ни одной книги, например, о врачах, работающих в красной зоне. Как вы считаете, почему так происходит?

— Если честно, мне кажется, что людям, которые пережили трагедию, заболевание, пока тяжело не только об этом писать, но и говорить. Страх, боль остаются в сердце навсегда. Не каждый готов выплеснуть пережитое на бумагу. Например, я сама смогла написать одну довольно больную для меня историю спустя десять лет после того, как она случилась.

— То есть книгу про пандемию коронавируса вы писать пока не планируете?

— Я бы не смогла написать книгу о коронавирусе, красной зоне. Мне в реальности нужно быть героем, жить внутри ситуации, истории. Не смотреть со стороны, а переживать на себе. Тогда это получится честно и искренне. Иначе нельзя. Это не фантастика, не художественная литература, а человеческая трагедия.

— А читать книгу про эпидемию COVID-19 вы бы сами стали?

— Если бы подобную книгу написал врач, я бы первая её купила.

— В Москве и других городах России отменяются массовые мероприятия, в том числе презентации книг и встречи с читателями. Наверное, у вас тоже произошли такие отмены. Что вы получаете на встречах с читателями? Насколько они вообще важны лично для вас?

— Ни один видеоэфир ни в одном онлайн-формате не заменит живое общение с читателями. Мне очень важно видеть их глаза, реагировать на эмоции. Я люблю, когда мне задают вопросы из зала, причём зачастую неожиданные. Поэтому, как только стало возможно, я соглашалась на все встречи в офлайн-режиме.

Да, я готова встречаться со своими читателями в маске, в перчатках, хоть в противогазе.

Писатели зависят от обратной реакции. Они такие же актёры. Иметь прямую связь с читателями, видеть их, слышать, иметь возможность подписать книгу – писателям это нужно как воздух.

— Почему только две ваших книги экранизированы («Дневник мамы первоклассника» и «Домик на юге». – Ред.)? Ведь они, по сути, являются уже готовыми сценариями для сериалов.

— Конечно, я хотела бы, чтобы экранизаций было больше. Но никак не могу предсказать, какой материал заинтересует кинопродюсеров. Да и влиять на этот процесс не могу.

— Если бы у вас был выбор, то какую из своих книг вы бы хотели увидеть на большом экране в первую очередь?

— Я бы очень хотела увидеть на экране кинофильм по моей грузинской дилогии «Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба» и «Шушана, Жужуна и другие родственники».

Если бы из моих книг сделали фильм, где режиссёром стал бы Георгий Данелия, в главных ролях снялись Вахтанг Кикабидзе, Софико Чиаурели, а музыку к фильму написал бы Гия Канчели... Это был бы фильм моей мечты. Но, к большому сожалению, такое уже невозможно.

— Наступила настоящая осень, время депрессии и скверной погоды, к тому же в этом году осложненная эпидемией коронавируса. Можете поделиться своим способом справляться с плохим настроением? Как вы заряжаетесь позитивом?

— Пить витамины, регулярно заниматься спортом, много гулять. Читать, смотреть кино или сериалы. Шить, вязать, готовить. Купить новую сковороду или чайник.

И, конечно, проводить как можно больше времени с семьей – вместе завтракать или ужинать, разговаривать, смеяться, шутить. Играть в настольные игры, наконец.

Или, наоборот, загрузить себя работой так, чтобы на остальное даже мыслей не оставалось. Способов много.

Моё плохое настроение мгновенно улетучивается в тот момент, когда моя дочь в семь утра будит меня и просит срочно пришить лапы мишке, которого она сшила вчера. Но пришить так, чтобы мишка ими двигал.

Поверьте, в семь утра дочь – лучший будильник, а мишка с лапами – лучший антидепрессант.

Маша Трауб (настоящее имя – Мария Киселева) родилась 8 октября 1976 года в Москве. Образование получила в Московском государствен-ном институте международных отношений (специальность – «журналист-международник»).

Маша Трауб написала более 30 книг прозы, среди которых две детские. В основном её работы посвящены теме материнства и образу жизни российского среднего класса. Кроме того, статьи Маши Трауб печатаются в популярных газетах и журналах, а также в Интернете.

(с) Петербургский дневник

Ольга Маркина. Что искали в книге «451 градус по Фаренгейту» // Петербургский дневник, 2020, №191 от 21 октября, с. 6.

В 1953 году, 20 октября, в США вышла в свет великая антиутопия Рея Брэдбери. Занятно, что роман был напечатан частями в первых выпусках журнала Playboy. Интересно, как это повлияло на потенцию американских мужчин...

В Советском Союзе читатели увидели роман в 1956 году, но рецензии появились значительно раньше, уже во второй половине 1954 года. Несмотря на массу отрицательных отзывов в СССР, произведение не только не было запрещено, но даже вышло без сокращений, в отличие от США.

Любовь советского человека к творчеству Брэдбери была несомненной. Я думаю, что читатели выискивали в его книгах скрытые антисоветские намеки и их находили.

В Советском Союзе жанр научной фантастики был очень популярен, идеологически выдержан, и целью его было нарисовать картину будущего – некоего бесклассового общества, сплоченного, гармоничного и, конечно же, созданного на социалистической платформе.

А антиутопии иностранных авторов, которые печатались, рисовали обратную сторону этой сказки.

Мне видится, что Рей Брэдбери очень подростковый писатель. И поэтому советскому человеку с его целомудренностью и неиспорченностью эмоций пришелся как нельзя кстати.

Он такой же, как мы. Так же боится темноты, этого мира и одиночества, с детской непосредственностью выражает чувства. Именно это и сроднило нас.

Роман «451 градус по Фаренгейту» во многом оказался пророческим. Телевизионные «соседи», заполонившие жизнь и мозги героев, вполне присутствуют в нашей жизни. И не столько в телевизоре, сколько в социальных сетях, без кото-рых трудно представить нашу реальность.

Мы перестали общаться друг с другом, практически перестали читать книги, хотя они разрешены. И то, что вы сейчас читаете этот текст, – уже наше завоевание.

(с) Петербургский дневник

Ольга Маркина — обозреватель ПД.

Фистин Г.С., Попова О.А. Номенклатурные наименования в современной фантастике (на примере обозначения оружия и техники) // Российская наука: тенденции и возможности. сборник научных статей. М.: Перо, 2020, с. 154-157.

цитата

Статья посвящена особенностям функционирования номенклатурных наименований в современных фантастических текстах. На материале анализа произведений С. Лема, Дж.Р.Р. Толкина, Л.М. Буджолд и др. выявляется специфика образования названий оружия и техники в современной научно-фантастической литературе и фэнтези. Определяется типология номенклатурных единиц в современной фантастической литературе (на материале названий оружия и техники).

Ключевые слова: современная фантастика, научная фантастика, фэнтези, номенклатурные наименования, оружие, техника.

В современной культуре значительное место занимает такое явление, как фантастика. Как пишет Елена Николаевна Ковтун в книге «Поэтика необычайного», «для современного человека фантастика – это космические ракеты, научные эксперименты, социальные прогнозы и параллельно, хоть и парадок сально – белая и черная магия, средневековый декор, вампиры и ведьмы, битвы на мечах в воображаемых мирах и иномерных пространствах вселенной» [1, 60].

Другими словами, современная фантастическая литература включает в себя две разновидности – научную фантастику и фэнтези. Научная фантастика основывается на научной картине мира, стремится к постановке социальных проблем и выработке научных прогнозов; в фэнтези же, напротив, создается особый художественный мир, где фантастические и иррациональные события мыслятся как естественные и важнейшие.

Долгое время в литературоведении фантастика считалась несерьезной литературой, не имеющей права называться подлинно художественной прозой и не достойной быть предметом научного анализа. По этой причине языковые особенности современной фантастической литературы являются практически не изученными, что определяет новизну и актуальность нашего исследования.

Объектом исследования являютсяособенности лексики в современной фантастической литературе,предметом исследования– основные принципы образования номенклатурных наименований в научной фантастике и фэнтези (на материале названий оружия и техники).

В качестве материала исследования нами выбрана научная фантастика и фэнтези («Возвращение со звезд» С. Лема, «Сага о Форкосиганах» Л.М. Буджолд, «Властелин Колец» и «Сильмариллион» Дж.Р.Р. Толкина, цикл «Ведьмак» А. Сапковского, «Гарри Поттер» Дж.К. Роулинг и др. произведения).

Под номенклатурными наименованияминами понимается разновидность специальной лексики, совокупность названий, употребляемых в какой-либо науке, сфере производства и т.д. для обозначения конкретных объектов (в отличие от терминологии, называющей отвлеченные понятия и категории)[2, 176]: к примеру, «АК-74», «Mercedes-Benz A-Class», «УАЗ Patriot» и т.д.

В современной фантастике, зачастую посвященной изображению научно-технологического будущего, космическим путешествиям в другие галактики, звездным войнам и магическим сражениям, широко распространены номенклатурные наименования техники и вооружения. Чаще всего в фантастической литературе описываются вымышленные образцы техники и вооружения, не существующие в реальной действительности.

Проанализировав выбранные нами произведения, мы разделили вымышленное оружие и технику на три группы:

1) Высокотехнологическое оружие и техника;

2) Магическое оружие и техника;

3) Легендарное оружие и техника.

Рассмотрим особенности номенклатурных наименований каждой группы:

1) Высокотехнологическое оружие и техника. Данная группа включает в себя множество типов оружия и техники, отличающихся использованием технологий, до сих пор не получивших применения в нашем мире. Их можно встретить в основном в жанре научной фантастики и в жанре фантастического боевика. Как правило, в жанре научной фантастики принципы работы того или иного типа оружия или техники описаны более подробно, чем в жанре боевика, в котором любой тип оружия дан как аксиома.

Принципы создания наименований техники и вооружения в этой группе различны:

— в основе наименования лежит имя собственное, действующее как оберег и призванное наделить объект качествами какого-либо легендарного героя: «Прометей» и «Одиссей» – космические корабли, на которых осуществлялась космическая экспедиция на Фомальгаут. Названы в честь известных персонажей греческой мифологии (С. Лем «Возвращение со звезд»);

— наименование объекта отражает его высокотехнологичные свойства: «Триумф» – большой быстроходный боевой космический корабль (Л.М. Буджолд «Сага о Форкосиганах»).

— наименование образовано посредством аббревиации и присвоения объекту серийного номера: «РГ– 132» – ракета грузовая 132-ой серии, грузовой скачковый космический корабль нового поколения (Л.М. Буджолд «Сага о Форкосиганах»);

— наименование объекта образовано искусственно (вымышлено автором) по аналогии со сложными научными разработками: «Рэндомизатор электронных орбиталей»–мощное оружие, разработка жителей космической колонии Бета (Л.М. Буджолд «Сага о Форкосиганах»).

2) Магическое оружие и техника. К данной группе относятся многие типы оружия и техники, отличающиеся использованием магии при их создании или употреблении. Как следствие этого, некоторыми типами магического оружия или техники могут пользоваться только специально обученные магии люди.

В этой группе можно выделить следующие принципы создания наименований техники и вооружения:

— наименование объекта отражает название предприятия-разработчика и номер серии или модели: «Нимбус-2000»– метла Гарри Поттера, выпущенная компанией «Скоростные метлы Нимбус» в 1991 г.; «Нимбус-2001»– следующее поколение скоростных метл, выпущенных компанией «Нимбус»; «Чистомет-11» – метла компании «Чистомет»; «Форд «Англия»(«FordAnglia 105E Deluxe») – изначально обычный человеческий автомобиль, выпускавшийся британским филиалом компании «Форд» до 1967 года и др.(Дж.К. Роулинг «Гарри Поттер»);

— наименование объекта отражает его свойства и предназначение: «Хогвартс-экспресс» – специальный поезд, доставляющий студентов Хогвартса к месту учебы и обратно;«Ночной Рыцарь» – заколдованный трехэтажный автобус для ведьм и волшебников и др. (Дж.К. Роулинг «Гарри Поттер»).

3) Легендарное оружие и техника. Данная группа включает в себя множество типов оружия и техники, существующих обычно в единственном экземпляре и привязанных к определенному эпосу или персонажу. Оружие и техника, относящиеся к данной группе, могут быть как магическими, так и высокотехнологичными.

Принципы создания наименований техники и вооружения в этой группе:

— наименование объекта отражает имя его хозяина: «Ласточка» – меч Цири, фактически ее тезка (А. Сапковский «Ведьмак»); «Нож Сириуса»–волшебный перочинный ножик, который Сириус Блэк подарил своему крестнику Гарри Поттеру; «Меч Годрика Гриффиндора» – меч, созданный из чистого серебра, на лезвии которого видна гравировка «Годрик Гриффиндор» (Дж.К. Роулинг «Гарри Поттер») и др.;

— название объекта отражает его силу и магические свойства: «Гламдринг» – меч Гэндальфа, в переводе с синдарина его название означает «молотящий врагов»; «Жало» – эльфийский длинный кинжал, обладающий волшебными свойствами и принадлежавший Бильбо (Дж.Р.Р. Толкина («Властелин Колец» и «Сильмариллион») и др.;

— наименование объекта отражает место его производства: «Рунный Сигилль из Махакама» – меч, подаренный ведьмаку Геральту краснолюдом Золтаном Хивайем (А. Сапковский «Ведьмак») и др.

Таким образом, можно сделать следующие заключения:

1) Механизмы образования номенклатурных обозначений в современной фантастике во многом аналогичны принципам их создания в научной и официально-деловой речи.

2) Присвоение наименований различным типам оружия и техники в фантастической литературе производится в соответствии со следующими принципами:

— наименование мотивировано свойствами обозначаемого объекта;

— наименование содержит указание на предприятие-разработчика и серию либо модель объекта;

— наименование образовано посредством аббревиации;

— наименование объекта отражает место его производства;

— наименование указывает на имя хозяина объекта (это черта исклю-чительно фантастической литературы).

Литература

1. Ковтун Е.Н. Поэтика необычайного: Художественные миры фантастики, волшебной сказки, утопии, притчи и мифа. М.: Изд-во МГУ, 1999.

2. Шембирев Е.И. Особенности лексики в научно-фантастическом тексте // Научный альманах, 2018, №5–3(43), с. 175–177.

Фистин Г.С. — курсант, Пермский военный институт войск национальной гвардии Российской Федерации

Попова Ольга Александровна — кандидат филологических наук, доцент кафедры гуманитарных и социальных наук, факультет подготовки кадров высшей квалификации и дополнительного профессионального образования, Пермский военный институт войск национальной гвардии Российской Федерации