Дебют писателя – широко известный (в том числе и в России) сериал о Тонгоре из Лемурии. Очень важными в этом тексте представляются два составных элемента. Во-первых, Картер использует всю атрибутику палп-фикшн; похождения могучего варвара мало чем отличаются от рассказов, которые печатались в «Weird tales» и аналогичных журналах в 1930-х годах. Несомненно, Тонгор — близкий родственник Конана-варвара. Но только этим Картер не ограничивается. История Лемурии воссоздается в соответствии с теософскими установками; писатель обращается и к творчеству Блаватской, и к книгам Льюиса Спенса. Роман приобретает свойства эзотерической летописи – страны, о которых идет речь, не вымышлены, но сокрыты. Тем самым статус приключенческого текста меняется; в задачи автора входит не столько создание нового, сколько воссоздание утраченного. И большинство книг Картера посвящены исчезнувшим королевствам и забытым цивилизациям неспроста.

Впрочем, цикл о Тонгоре был лишь первым опытом. Для создания фэнтезийного цикла, по мнению Картера, требовались не только эзотерические, но и литературные первоисточники. Их писатель неустанно перечислял во множестве статей и послесловий; списки прочитанного Картером по-настоящему впечатляют (несколько десятков тысяч книг – в годы редакторской работы!). В его литературном багаже – и мифологические источники, и научные труды, и мистика, и классика фэнтези. Мэйчен и Толкин, Гауф и Де Куинси, Кольридж и барон Корво – все сплелось в этом исключительно занимательном лабиринте, из которого писателю так и не суждено было выбраться.

Вот, к примеру, «Зеленая Звезда» — сериал начинается с явного подражания «Королеве фей» Э. Спенсера, но потом сворачивает на иную дорогу. Несомненно, Картер учел наработки приключенческой фантастики конца 60-х; придуманный им мир сильно напоминает тот, в котором разворачивается действие одного из самых популярных сериалов Ф.Х. Фармера – «Многоярусный мир». В общем, и эротические обертоны, возникающие в последующих частях сериала, появляются не без влияния Фармера. И все же Картер, сохраняя верность традициям «палп-фикшн» и фэнтезийной классики, пытается отыскать модель построения фантастического мира, потенциально бесконечного и обеспечивающего постоянное внимание читателей. Поначалу в «Зеленой Звезде» это удается (изобретательность Картера особенно ярко проявилась во втором и третьем романах), потом схематизм усиливается, но тем не менее пенталогия оказывается очень удачной.

Параллельно Картер осваивает и основной источник вдохновения «палп-фикшн» — книги Э. Р. Берроуза. Первоначально речь шла не о творческой переработке, а скорее о копировании основных сюжетных установок. Именно так построен худший, наверное, цикл Картера – «Каллисто». Практически без изменений использован антураж берроузовского Марса; испытание модели оказалось удачным – настолько, что Картер написал и собственную тетралогию о красной планете.

Впрочем, здесь мы уже обращаемся к той части наследия писателя, к которой больше подходит определение weird. Ибо Картер не ограничился конструированием вторичной реальности, основанным на бесконечном воспроизведении идентичных схем в разных сочетаниях (именно так строятся многие циклы повестей Р. Говарда). Марс Лина Картера – это странное и пугающее место; романы этого цикла перенасыщены фрейдистской символикой, и приключенческие ходы в них весьма обманчивы. Романы могут показаться тяжеловесными, «палповые» главы чередуются с галлциногенными «внутренними странствиями», и в целом марсианский цикл, при изрядной схожести с первоисточником, все-таки ближе к «вирду», чем к фэнтези. Именно поэтому о нем сравнительно редко упоминают поклонники ЭРБ, часто анализирующие другие серии Картера.

Помимо «Каллисто», здесь следует упомянуть «Зантодон» – серию романов о полой Земле, выстроенную по аналогии с циклом Берроуза о Пеллюсидаре. Западные исследователи даже составили таблицу сходств, демонстрируя особенности литературной игры Картера. А Джон Клют, к примеру, считал, что Зантодон задуман как пародия на Пеллюсидар.

И то, и другое не совсем верно. Полая Земля Картера – дань уважения классике и в то же время литературный эксперимент; в Зантодоне встречаются персонажи разных классических произведений, он может показаться отчасти имитацией таких книг, как «Серебряный вихор» Дж. Майерса Майерса. И вновь аналогия не совсем точна… Задумана-то книга вполне серьезно: смысл эксперимента – проверить, как в классическом фэнтезийном мире будут уживаться «чужие» герои и где предел прочности «вторичной Вселенной». Здесь, вслед за Говардом, Картер решается на лингвистический эксперимент, тщательно продумывая не только сюжетную, но и языковую игру… К сожалению, эта игра не доведена до конца…

Здесь мы приходим к еще одной особенности творчества писателя. Картер писал в основном сериалы, стараясь заключать контракты на определенное количество книг. Но если это удавалось, он, как правило, предлагал издателям продолжить серию – а вот коммерческих перспектив его предложения уже не имели. Самый известный пример – интереснейший цикл о Крае Мира. Сначала Картер продал последний, десятый роман, «Гигант на Краю Мира», потом заключил контракт на пять приквелов. А вот контракта на книги с шестой по девятую не последовало… И интереснейший сериал, напоминающий и Вэнса, и Гамильтона хотя и не оборвался на полуслове (финал пятой книги самодостаточен), но все одно оставил поклонников не вполне удовлетворенными. Не удалось Картеру и реализовать идею серии об Атлантиде (роман «Черная звезда»), и о доисторическом мире («Тара из Сумерек»).

В некоторых случаях нежелание издателей работать с ориентированными на «палп-фикшн» сериалами приводило к замечательным результатам. История Вселенной Кайликса началась в не слишком удачном романе «Поиски Каджи», за ним последовало столь же посредственное продолжение. А потом Уоллхейм предложил Картеру написать одиночный роман – и тот, используя антураж мира Кайликса, написал одну из самых веселых, ярких и остроумных своих книг – «Волшебник Зао»; роман этот, теоретически «одиночный», на деле входит в серию. Всего книг должно было быть пять – о пяти очень разных мирах (здесь Картер вновь напоминает «садовника планет» Вэнса). Но в рамках контракта он написал лишь четыре романа – последний из них, «Маг Келлори», контрастирует с «Волшебником Зао». Это мрачный и в некотором роде циничный роман, своего рода завещание писателя…

Не следует думать, что конструированием фэнтезийных миров заслуги Картера-писателя ограничиваются. В его наследии есть прекрасный НФ-роман «Цель – Сатурн», есть поразительно эффектный трибьют А.Э. Ван Вогту «Война во времени» и замечательный образец фэнтезийного аналога киберпанка – «Обретенное желание». Классифицировать эти книги вообще сложно, да и все творчество Картера при внимательном рассмотрении оказывается скорее не классическим фэнтези, а продуманным экспериментом.

Два поздних сериала Картера – две стороны такого эксперимента. Книги о Зарконе, Повелителе Неведомого, понравятся разве что поклонникам супергероев 30-40-х годов. Расправы со злодеями – своего рода условность игры, вряд ли интересующая большую часть читателей. А вот «Терра Магика» — история другого рода; герои средневековых романов, чудовища и маги смешались в выдуманном мире, живущем по сложным и интересным законам, отчасти вычитанным из книг, отчасти сконструированным в объемных приложениях. Эту тетралогию мы сейчас готовим к печати – и ее читатели оценят, каким мог быть Картер и к чему он стремился.