Среди фантастических новинок октября особое внимание стоит уделить тому «Мир-Кольцо» Ларри Нивена, изданному в хорошо знакомой серии «Звёзды мировой фантастики». Какая же это новинка? Самая настоящая: два первых романа цикла вышли в новом переводе, выполненном Кириллом Плешковым. При работе с оригиналом текста переводчик учитывал неточности, допущенные в прежних переводах. Некоторые из них разберём в обзорном материале.
В кольце переводов
Автор вписал серию об искусственно созданном Кольце в хроники Известного космоса ещё в 70-х. Первый роман, «Мир-Кольцо», получил четыре премии: Хьюго, Небьюла, Локус и Дитмар. Цикл неоднократно издавался на русском, однако, читатели отмечали, что никому из переводчиков не удавалось справиться с текстом Нивена. При наличии нескольких вариантов перевода ни одного эталонного не было. Более того – «Мир-Кольцо» в переводах на русский казался читателям скучным, тогда как чтение текстов в оригинале сильно меняло представление о романах как о достойных образцах твёрдой НФ в статусе классики жанра. Что же было не так с переводами?
Перевод, выполненный в начале 1990-х И. Невструевым, оценивают весьма высоко, особенно в сравнении с последующими изданиями, в которых восприятие и без того не самого простого текста затрудняли шероховатости переводов. Однако брать этот перевод за образец не вариант.
Начать с нуля и так по кругу
Кирилл Плешков выполнял свой перевод с нуля, «не пользуясь текстами предыдущих переводов». Однако представление о текстах цикла переводчик имел возможность составить неоднократно.
«Вышло так, что впервые я когда-то прочитал “Мир-Кольцо” на польском, потом на английском и только затем уже – на русском». И вот здесь самое интересное: перевод И. Невструева, как и более поздний вариант – Е. Монаховой, практически идентичны (в более позднем исправлены некоторые ошибки, пропущенные в более ранних изданиях), и выполнены они с польского издания в журнале «Fantastyka» за 1988 год. При сравнении польского издания и переводов Невструева\Монаховой, взятых в Сети, Кирилл Плешков находил одинаковые неточности, а лингвистический разбор текстов перевода указывал на то, что фразы построены в переложении с польского языка, а не с английского.
Польский-русский vs. английский-русский
Несколько примеров, подтверждающих заключение Кирилла Плешкова о том, что самые ранние переводы романов цикла «Мир-Кольцо» были переведены не с оригинала.
1. В тексте отсутствует упоминание о «плоскоземельцах». Вероятно, переводчик не нашёл подходящего аналога для «flatlanders» или не понял ассоциации. Иногда используется «жители равнин», что имеет совсем другой смысл, или просто «люди». Пример: «Как и все люди, Луис By был окрашен в цвета искусственных красителей» вместо «Как и все плоскоземельцы, Луис Ву пользовался косметическими красителями».
2. Непонятное «ненис», ничем не похожее на «нет в мире справедливости» — калька с польского «нет никакой справедливости».
3. Калькой с польского является название корабля «Счастливый случай» вместо «Рискованной ставки» (Long Shot). В тексте прямо упоминается о том, что это термин из лексикона игроков.
4. Описание поведения атакующего кзина словами «верещишь и скачешь» вместо «вопишь и прыгаешь» вызывает совсем не те ассоциации. Скорее всего, ещё одна калька.
5. Оттуда же — из польского текста — происхождение титула кукольника «Лучше-всех-спрятанный» (причём, при первом упоминании в тексте он встречается в виде «Идеально Укрытый» — видимо, переводчик на русский забыл внести исправление в черновик). Хотя на самом деле это Hindmost, «Самый Задний» или «Замыкающий». У Кирилла Плешкова был и более задорный вариант «Задводитель» в противоположность «Предводителю», но он не был принят.
6. Последняя фраза первого романа. Два варианта.
У Невструева (и, соответственно, на польском): «По крайней мере, пока не побываем дома и не получим нашей награды».
В оригинале (и в переводе Плешкова): «По крайней мере, пока не поделимся своей тайной с нашими мирами, твоим и моим, и не обзаведёмся исправным кораблем».
Хронология Известного космоса
И другие официальные переводы
Этих примеров достаточно, чтобы стало понятна очевидная истина: любой пересказ обедняет оригинал истории, а пересказ с пересказа создаёт совсем другую историю.
При работе над переводами «Мир-Кольцо» и «Строители Мира-Кольца» Кирилл Плешков не анализировал недоработки более поздних переводов, выполненных после Невструева и Монаховой. С теми переводами он знаком только по читательским отзывам, но может ответить общее для всех, кто работал над переводами, заблуждение: создателей Мира-Кольца упорно называли инженерами, хотя куда ближе по смыслу «конструкторы» или «строители».
При работе над материалом о новом переводе подтвердить его важность и необходимость помогли примеры из ветки «Ларри Нивен. Обсуждение творчества». FixedGrin, fales, пофистал и другие пользователи, сходясь во мнении, что Ларри Нивену не особо везло с переводами, так что порой было непонятно, о чём в тексте идёт речь, цитируют «любимые» фрагменты. Вот некоторые из них:
«Этот Вундерлендский Миротворец был использован лишь однажды. Собственно, это была гигантская версия обычного горнорудного инструмента дезинтегратора, который испускал луч, уничтожавший заряды электронов».
«Чмии сидел странно неподвижно, пока они копались в этом вопросе, добиваясь толкования непонятных слов».
«Они вошли в Библиотеку через маленький вестибюль в основании конуса – самом его кончике».
«Её голова была совершенно белая: видимо, она родилась с такой».
О том, что переводчики порой весьма свободно толковали оригинальный текст, говорит, к примеру, тот факт, что цвет корабля кукольников (shocking pink) превращался в переводах то в шокирующий оранжевый, а то и в ярко-оранжевый.
Возвращаясь к началу
Короткий сравнительный анализ разных вариантов перевода романов серии «Мир-Кольцо» был сделан не с целью оценки профессиональных качеств переводчиков, а только как разъяснение решения издательства «Азбука» сделать новый перевод. С новым вариантом работать оказалось проще, чем доводить до ума уже имеющиеся.
Карта Великого Овального океана
Данный материал создавался в качестве приглашения к дискуссии для тех читателей, кто уже прочитал «Мир-Кольцо» и «Строители Мира-Кольца» в переводе Кирилла Плешкова, и, имея представление о текстах Нивена в оригинале и\или предыдущих изданиях романов цикла, готовы высказать свои мнения, мотивированные замечания и конкретные предложения по дальнейшему улучшению перевода, чтобы никому не пришлось менять цвет лица с shocking pink до ультимативно-гневного ярко-оранжевого.
Сразу можно дать ответ на один из возможных вопросов: почему «Луис Ву», а не «Луи Ву». Переводчик учитывал, что в оригинале имя героя звучит как Luweewu, и специально отмечал этот момент в комментариях к глоссарию имён и названий, который был приложен к переводу. Дело в том, что ранее в серии «Звёзды мировой фантастики» вышел первый сборник «Хроники Известного космоса» и там герой назван Луисом Ву. Так что из двух был выбран тот вариант, что уже отметился в издании от «Азбуки».
Помимо двух романов в издание вошли «Хронология Известного космоса Ларри Нивена» в переводе Т. Магакяна, карта Великого Овального океана и краткий Глоссарий мира.
Собрали для большего удобства в одном материале новинки месяца в главных фантастических сериях.
В сравнительно новой серии карманного формата в мягких обложках выходят переиздания классики фантастики и фэнтези отечественных и зарубежных авторов. Несколько особняком стоит одна из новинок месяца – «Военный талант»Джека Макдевита, первая книга цикла «Алекс Бенедикт». Все семь книг цикла уже выходили в серии «Звёзды новой фантастики». Первая книга о космическом торговце антиквариатом была написана в 1989 году, тогда как шесть последующих – уже в нашем веке.
Макдевит пишет фантастику с 1981 года. Вездесущий Стивен Кинг назвал писателя наследником Азимова и Кларка. Из минусов прозы, которые отмечают читатели, — «медленно запрягает». Из плюсов – «быстро едет», когда сюжет набирает обороты. Цикл об Алексе Бенедикте, в копилке которого – премия «Небьюла», предлагает и то, и другое: не самый быстрый разгон и полный набор космических приключений, загадок, детективных интриг и миссий по поискам артефактов.
В первом романе серии, переизданном в «Азбука-фантастика», исчезает дядя Бенедикта: его корабль не вышел из гиперпространственного прыжка. От дяди остаётся некоторое имущество и разрозненные сведения о тайне, сокрытой в далёкой туманности, где пару веков назад бушевала война между людьми и расой ашиуров. Власти, как водится, скрывают, и Бенедикт отправляется за разгадкой сам.
Цикл Орсона Скотта Карда об Эндере Виггине выходил на протяжении нескольких лет в серии «Пятая волна», оформленной под «Звёзды мировой фантастики». Первый роман – «Игра Эндера» — был издан в 2013 году, и вот – первое переиздание, в мягкой обложке.
Кард в представлениях не нуждается. «Игра Эндера» стала для писателя пропуском в мир НФ. До того, как текст стал романом, открывающим цикл, отдельные его части публиковались в виде одноимённой повести — в журнале «Аналог» за август 1977 года. Как написал сам Кард, «тогда журналом заведовал Бен Бова, и его вера в меня и в эту повесть стала краеугольным камнем всей моей карьеры».
Эндер Виггин родился, чтобы переломить исход безнадёжной войны, которую семь десятилетий люди вели с жукерами – расой захватчиков. Мальчик – настоящий гений военного дела и ему вести землян к победе.
«Лунная радуга»Сергея Павлова как пример качественной отечественной фантастики выходила в составе тома избранных произведений автора в серии «Мир фантастики» в 2016 году. В мягкой обложке переизданы только две части романа, давшего название тому сборнику. В книгу также вошёл глоссарий.
Мир будущего. Внеземелье. Столкновение с Неведомым, что с человеческой природой несовместимо. Четвёрка землян получает во время экспедиции во Внеземелье необычные способности. Став экзотами, они должны скрывать свои новые возможности: для обычных людей «фантастическая четвёрка» — пугающая загадка.
Шекли всё так же чудесен, сколько бы лет ни прошло. Мистер Марвин Гудмен берёт билет на планету Транай, чтобы вырваться из беличьего колеса быта. Кэролайн Мередит осталось одно убийство до десяти жертв, чтобы получить статус привилегированного члена общества в мире, где наверх надо карабкаться по трупам. Дополняют сборник рассказы разных лет – коллекция шедевров в малой литературной форме.
«Чужак в стране чужой»Роберта Хайнлайна – фантастический гимн эпохи «детей цветов». Один из больших романов автора, у кого так же блестяще получалось писать приключенческую фантастику для подростков, чему свидетельство – увлечение книгами Хайнлайна одного из главных героев недавно изданного в серии «The Big Book» романа Дина Кунца «Краем глаза». Прежде, чем лишиться зрения, юный вундеркинд до последнего момента читал «Звёздный зверь», «Астронавт Джонс», «Космическое семейство Стоун» и другие повести.
Роман о «космическом Маугли» Валентайне Майкле Смите для 1960 года, когда он был написан, был весьма смелым произведением. Издатель не решился публиковать текст полностью, и книга вышла в сокращённом варианте. В том издании, что вышло в конце прошлого года в серии «Большой роман», текст вернулся к исходному объёму, прибавив в весе в сравнении с предыдущими изданиями примерно на 60 000 слов.
Роман, который автор первоначально хотел назвать «Еретик», называют «библией сексуальной революции» и культовой книгой для адептов контркультуры, а Библиотекой конгресса США внесён в список книг, «сформировавших Америку». Перед чтением книги лучше снимать на время нимб, если фантастика для вас – средство для бегства от реальности и жанр, где плотское начало уступает научному. Третья книга Хайнлайна в серии «Азбука-фантастика», после «Кукловоды» и «Луна – суровая госпожа».
«Сезон туманов»Евгения Гуляковского – образец эталонного космического боевика из времён СССР. Если по какой-то причине до сих пор не знакомы с творчеством автора и считаете, что в Советском Союзе в фантастике были или Стругацкие, или сплошной гуманизм, то прочтите первый роман цикла, изданный в мягкой обложке. Полностью цикл выходил несколько лет назад в авторском сборнике в серии «Мир фантастики».
Завязка истории: инспектор внеземных поселений Игорь Ротанов прибывает в земную колонию на далёкой Реане, чтобы объявить о переносе поселения в другое место и оказывается в центре практически детективного сюжета с погонями и перестрелками, путешествиями через время, разумными растениями и прочими сюрпризами дальнего космоса.
В серии – одно переиздание и одна новинка, Гибсон со Стерлингом и второй сборник Савченко.
Два писателя смешали стимпанк с альтернативной историей, чтобы рассказать историю о компьютере Чарльза Бэббиджа, изобретённом в первой половине XIX века. Прекрасный в своей окутанной клубами пара фантастичности роман о неведомой Британии, где власть у аристократии перехватили лорды-радикалы во главе с Байроном. В этой версии истории возглавляемая Карлом Марксом коммуна взяла власть в Нью-Йорке, Лондону грозит экологическая катастрофа, а бунтовщики-луддиты предоставляют конспирологам богатую пищу для размышлений. Мир, где машина различий меняет ход промышленной революции.
Во второй том избранных произведений Владимира Савченко вошли два романа из цикла «Вселяне». Автор задумывал его на шесть книг, но не успел воплотить задумку в жизнь. Более того, два первых романа в том виде, в каком они включены в том серии «Мир фантастики», в бумажном варианте выходят впервые. «Должность во Вселенной», первая книга задуманного цикла, издавалась дважды – в 1992 и 1993 гг. В последние годы жизни Владимир Иванович значительно переработал текст романа, но напечатан он в новом варианте до сих пор не был. Вторая книга, «Время больших отрицаний», впервые публикуется официально. Над текстами была проведена значительная редакторская работа, чтобы читатели по достоинству смогли оценить мастерство автора.
2 октября, близ города Таращанска, районного центра в степной части Катаганского края, появился Шар. Дело было в воскресенье. Если где-то порой понедельник начинается в субботу, то в Таращанск в воскресенье явилось Неведомое…
Открывать творчество Савченко для себя лучше всего с книги «Открытие себя», вышедшей пару лет назад в серии «Мир фантастики».
В серии – очередная книга Роберта Хайнлайна. «Достаточно времени для любви, или жизнь Лазаруса Лонга» преподносится как роман-симфония. Десятая книга автора в серии «Звёзды мировой фантастики» — ещё не кода, но мощный аккорд. Роман о бессмертии. В 1973 году, когда книга вышла, она не получила престижных наград, более того получила не очень хорошие отзывы критиков. Роман Хайнлайна сравнивали с вышедшим в том же году «Свидание с Рамой» Кларка, получившим «Небьюлу». Книгу отметили двадцать лет спустя, и она по достоинству вошла в зал славы мировой фантастики.
В отличие от критиков, читатели приняли «Достаточно времени для любви» достаточно тепло. За первый месяц на этой книге издатель заработал больше, чем на любой другой книге Хайнлайна за последние десять лет минимум.
Главный герой романа, Лазарус Лонг, появлялся в раннем произведении писателя «Дети Мафусаила». Старейший представитель человеческой расы, спустя два тысячелетия с рождения в 1912 году, решается на эксперимент со временем и возвращением в детство.
Второй новинке в серии — переиздании в новом переводе первых двух романов Ларри Нивена из цикла "Мир-Кольцо" — будет посвящён отдельный материал.
Пятая книга Бэнкса в серии. «Материя» представляет собой самостоятельный роман, связанный с вселенной Культуры – утопического общества грандиозных масштабов, созданного писательской фантазией.
Большая фантастика. Настолько величественная и объёмная, что обычным пересказом не обойтись. Аннотация обещает приключения опального принца на фоне противостояния могущественных цивилизаций, которые вдруг проявили интерес к родному миру принца Фербина. За сюжетной интригой, которую создают герои – убегая, конфликтуя, предавая, умирая, сражаясь, проступает величественный корабельный лес замысла Бэнкса. Эти уходящие в невозможную даль стволы, как громадные башни, поддерживающие свод пустотелого мира Сурсамен, родного для принца Фербина, в непостижимой дали нашёптывают звёздам истории о множестве миров, которые смогли подчинить себе культура Иэна М. Бэнкса, его познания, его фантазия.
Перевод романа 2008 года выполнен в новой редакции. В приложении – список имён персонажей и названий кораблей, словарь видов существ вселенной Культуры и уровней Сурсамена, общий глоссарий.
Громкая, как рок-концерт, новинка. «Короли жути»Николаса Имса — это грохочущее героическое фэнтези, где сошлись в поединке Мартин с Пратчеттом. Джордж подавляет мрачной эпичностью, Терри разит юмором. Хороший вышел литературный дебют и интересная идея – добавить ассоцаций с рок-музыкой в мир мечей.
Двадцать лет назад «Сага» гремела на весь обитаемый мир, от Крайнии на западе до Великой Зеленой пучины на востоке. Клэй Пузочёс (со щитом Чёрное Сердце из древесины ходячего дерева), Золотой Гэбриель (с друинским мечом Веленкор, по преданию некогда прорубившим проход между мирами), Матрик Черепобой (с любимыми кинжалами Рокси и Грейси), идеальный убийца Ганелон (к которому в самый нужный момент не пришли на помощь даже соратники, считая, что он заслужил свою кару) и маг Аркандий Муг («великий мастер слова, рьяный борец с черногнилью, рассеянный председатель общества пиротехнических наук Охфордского университета и единственный в мире человек, сохранивший веру в совомедведов после своего восьмого дня рождения») — за подвиги и бесстрашие их прозвали Королями Жути, ведь даже кишащая чудовищами Кромешная Жуть была им нипочём.
Прошли годы, и легендарная банда распалась. И не собралась бы вновь, если бы Роза — дочь Гэбриеля, решившая пойти по стопам отца, — не попала в беду в далекой Кастии, которую осаждает Жуткая орда во главе с Листопадом, одним из последних на свете друинов… Команда снова в сборе: время рок-н-ролла. Потому что «Сага» готова снова выйти на сцену и дать пару концертов.
Дин Кунц уникален. Человек энциклопедических познаний. Романтик тёмных образов. Один из самых плодовитых и обласканных издательствами авторов в жанре остросюжетной прозы с мистическими элементами. Его постоянно ставят в один ряд с Кингом, но правильнее относиться к каждому из авторов по-своему, не смешивая их в уме до однородности по признакам.
Сравнение Кунца с Кингом может причинить больше вреда первому, чем укрепить в массовом сознании статус небожителя для второго. Кунц начинал с фантастических романов в 60-е, а в тёмный лес два писателя зашли почти одновременно, в середине 70-х, выбрав разные тропинки.
Кинга его тропа привела к статусу символа жанра, особенно в России. Кунца водила до настоящего времени у нас по довольно мелким водам, но внушительными тиражами. Под «мелкими водами» имеется в виду то, что за творчеством автора закрепился статус развлекательной литературы. Пора признать, что в его прозе есть место большим величинам. Его романы – это не только коллекции ужасов, книги-загадки, мистические бестселлеры. «Азбука» представляет Дина Кунца теми романами, к которым смело можно добавить – the big, «большой». Две книги уже вышли, в ближайших планах – ещё две.
Глазами ангелов и демонов
Если читали Кунца давно, то роман «Краем глаза» (From the Corner of His Eye, 2000) – подходящий вариант для возобновления знакомства. Если хорошо знаете творчество автора, выход романа миллениума в серии «The Big Book» — повод по-новому взглянуть на Кунца и оценить мастерство писателя. Перед вами литература, где сверхъестественное – это не основа, а одна из струн, вплетённая в общую мелодию сюжета и только усиливающая эффект реализма от представленных в романе событий.
Это внушительный роман для медленного чтения, так же неспешно он затягивает, скрывая за реализмом, иногда шокирующим и болезненным, проявления сверхъестественного, добавляя к повествованию нотки магического реализма и притчи библейского размаха.
Роман в виде истории о добре и зле, тьме и свете в человеческих душах литературным языком излагает одну из популярных научных теорий о происхождении и взаимосвязи всего во Вселенной – теорию струн. У каждого действия есть последствия: решения, которые принимает человек, как и поступки, которые он совершает, отражаются колебаниями в невидимых струнах, связывающих всё во вселенной. Злые деяния – жестокость, жажда убийства, обман – порождают диссонанс в вибрациях и возвращаются в итоге к источнику – тому, кто зло сотворил. Это закон вселенной, в котором ощущается рука Творца.
Увидеть вибрацию струн, связывающих души, пусть даже краем глаза, помогает Кунц. Заметно, что автор много думал на эту тему, досконально изучив за годы творчества человеческую натуру – как по научным трудам по психологии, психиатрии, социологии, так и на личном опыте: в детстве Кунцу пришлось нелегко.
В тексте рассыпаны, как жемчужины, многочисленные свидетельства, что физическая смерть – это не конец и те, кто нам дорог, не исчезают бесследно, пока мы помним. На первой сотне страниц смерть – один из главных элементов, движущих сюжет.
Чёрное и белое
Вибрации струн, выраженной в поступках и последствиях, запускает Енох Каин-младший спонтанным убийством собственной жены. Он – источник. В одно время с этим событием и после него в разных точках США умирают люди. Эти внешне не связанные события запускают волну противодействия злым умыслам Каина – реализованным и будущим. Смерть Наоми, любящей и прекрасной супруги Еноха. Смерть Джо Лампиона, мужа Агнес – идеальной доброй самаритянки, чья беременность станет невольной причиной трагедии. Смерть Серафимы Уайт, чернокожей девушки с душой ангела, изнасилованной и умершей при родах. Три смерти связаны с поступком Каина множеством тонких нитей – как блестящие лаком струны фиксируют буквы имени автора романа на обложке. С этих смертей всё только начинается.
У трёх смертей есть три продолжения. Наоми была беременной от Еноха. Серафима умерла, но дала жизнь дочери, которой дала имя Ангел. Агнес родила ребёнка-вундеркинда Бартоломью: его имя для самоуверенного и беспринципного Каина станет знамением, которого он боится так же сильно, как ещё одного человека. Загадочный полицейский детектив Томас Ванадий, с приметным родимым пятном на половину лица и привычкой крутить в пальцах четвертак. Он – настоящий тёмный рыцарь, с тем же мистическим ореолом всеведения и одержимости противостоянием злу, как Бэтмен. Ванадий куда сильнее связан с Каином, чем кажется на первый взгляд. Вывести лжеца на чистую воду – это желание для детектива сильнее смерти, в прямом смысле слова.
Дети – Бартоломью и Ангел – выступают на стороне света в книге, где всё, как в шахматной партии, разделено на чёрное и белое, возвращая в эпоху невинности из современности, где в моде серые оттенки и добро со злом неоднозначны. Еноху досталась роль дьявола, искушающего вседозволенностью. На стыке света и тьмы – Ванадий. Все прочие персонажи – как хор в древнегреческом театре. Они – в роли спасителей, жертв, хороших и плохих людей – действуют как проводники и усилители мелодии вселенской струны, привнося оркестровую полифонию в главную тему – противостояние добра и зла, света и тьмы.
Что дальше?
Второй книгой в подборке Кунца стала новинка, впервые издана на русском. «Тихий уголок» (The Silent Corner, 2017) открывает цикл об агенте ФБР Джейн Хок. Название не обещает идиллии, как может показаться. «Тихий уголок» — так называют возможность пользоваться интернетом в скрытом режиме, при котором не обнаружить пользователя с помощью технических средств. Другими словами, человек скрывает своё местоположение с определённой целью – получить свободу действий.
История разгоняется очень быстро и несётся, не давая времени опомниться до самого финала. Джейн Хок своим статусом и характером, равно как и обаянием, напоминает о Фоксе Малдере, только в «Тихом уголке» нет мистики, зато сколько угодно технологической паранойи. Главная героиня, которая вполне вписывается в ФБР в типаж Малдера, попадает в историю с элементами «Чёрного зеркала» и «В поле зрения» (Person of Interest).
Муж Джейн совершает самоубийство, и расследование возможных причин, которые его подтолкнули к этому, выводит агента Хок на след настоящего заговора: её муж не единственный, кто при загадочных обстоятельствах покончил с собой, и за волной суицидов стоят люди, кому по силам устроить тотальную слежку за любым человеком. Джейн придётся на собственном опыте узнать, как в современном мире оставаться в тени, вне взоров камер и следящих устройств в электронике.
В дальнейших планах вслед за новинкой «Тихий уголок» — переиздание книги «Тёмные реки сердца» (Dark Rivers of the Heart, 1994) и в одном томе двух романов: «Исступление» (Intensity, 1995) и «Скорость» (Velocity, 2005). Большие романы Кунца, в которых наиболее полно раскрывается его талант в страшную историю вкладывать глубокий смысл.
В конце сентября 2018 года в серии "Больше чем книга" выходит роман Александра Дюма "Двадцать лет спустя" с полным комплектом иллюстраций французского художника Раймона де ла Незьера, не переиздававшихся в течение последних почти ста лет, а также с иллюстрациями Станислава Гудечека (воспроизводятся по изданию Svěcený 1926 года).
пленка с фактурой "лен", тиснение блинтом для рельефа, тиснение золотой фольгой
К сожалению, все еще кратко могу рассказывать о новых выходящих "моих" проектах по причине полнейшего цейтнота со свободным временем.
О переводе. Тут все просто — есть только один перевод романа, Елены Лопыревой и Надежды Рыковой, его публикуют все, и мы не исключение. Никаких дополнительных редактур для нашего издания не проводилось.
А вот об иллюстрациях мне опять есть чего рассказать. Но сначала надо немного углубиться в историю иллюстрирования романов Дюма-отца в XIX веке. К первым изданиям большинства романов иллюстрации рисовались целой когортой художников: Стааль, Босе и другие. Образцы этих иллюстраций можно найти в нашем издании "Графа Монте-Кристо". Я говорю о больших комплектах иллюстраций, потому что первые издания на самом деле выходили либо вообще без иллюстраций, либо с десятком-другим полностраничных иллюстраций, в большинстве своем представляющих портреты персонажей. И лишь затем следовали богато иллюстрированные издания. Это была первая "волна" иллюстрирования романов Дюма.
После этих первых изданий, выходивших еще при жизни Дюма, до конца XIX века никаких серьезных попыток проиллюстрировать Дюма не было, лишь в 1890-1910 годах сразу несколько издательств сделали серьезные шаги в этом направлении. С плодами работы одного из этих издательств вы уже знакомы: это иллюстрации Мориса Лелуара к "Трем мушкетерам" и "Графине де Монсоро". Это же издательство выпустило еще и "Кавалера де Мезон Руж" с иллюстрациями Жюльена Ле Блана, но сейчас я хочу рассказать о другом издательстве, о "Le Vasseur A & Cie". Это издательство в 1897-1899 годах выпустило полное иллюстрированное собрание сочинений Дюма-отца в 60 томах! Это были крупноформатные брошюры, с мелким текстом в две колонки, печатались они на довольно плохой бумаге (по крайней мере к нашим временам она напрочь пожелтела и покоробилась), но в них были иллюстрации, их было много, и их рисовали специально для этого издания (не ко всем томам, в небольшой части были переиздания иллюстраций из первых изданий)! Практически сразу эти выпуски были торговцами переплетены в 25-томник и в таком виде они и продаются до сих пор, как комплектом, так и разрозненные тома. Оригинальные брошюры встречаются редко (хотя я несколько штук купил). Потом, в 1904-1906 годах это собрание было переиздано, и вновь его переплетали, и оно тоже вполне доступно к покупке в зарубежных антикварных магазинах.
Это собрание сочинений дало нам новые имена иллюстраторов Дюма: Альфонса де Невиля, Феликса Фелипотто, Хораса Кастелли и других, в том числе Раймона де ла Незьера.
Раймон де ла Незьер не так много времени в своей жизни посвятил иллюстрациям, большая часть книг, им оформленных, в нашей стране неизвестна, а потому и иллюстрации этого прекрасного графика русским книголюбам практически неизвестны. В прошлом году было одно издание в "Вече", и все (если верить базе Фантлаба). На самом деле есть довольно много трудностей с аттрибуцией иллюстраций этого художника, ибо подписывался он обычно как R. De La Nézière, а происходил из рода, в котором было много художников, в том числе и с именами Рауль, Рене и Роберт.
Но нас интересуют его иллюстрации к "Двадцать лет спустя". Первое издание этих иллюстраций — 1897 год. Но Незьер (не знаю уж, по собственному почину или по просьбе издательства) и далее продолжил работу над иллюстрациями к роману, если присмотреться к подписям, то там можно найти и 1898, и 1899 года. Эти иллюстрации вошли в издание 1904 года. При этом, как часто в таких случаях бывает, кое-какие иллюстрации из комплекта 1897 года в новом издании воспроизведены не были. Сколько раз я с таким сталкивался, уже и не сосчитать, а все равно каждый раз удивляюсь. Я приобрел себе издание 1904 года, но так как качество воспроизведения иллюстраций (в первую очередь из-за плохой сохранности бумаги) в нем оставляло желать лучшего, то, уже не в первый раз (и не последний, в следующем году будут еще такие же случаи) я прибег к чешским переизданиям. "Двадцать лет спустя" с иллюстрациями Раймона де ла Незьера вышла в Чехии в 1924 году, там была хорошая бумага, приличное качество печати иллюстраций — но воспроизводился комплект иллюстраций 1897 года. Потому пришлось дополнительно отсканировать еще пару десятков иллюстраций из французского издания 1904 года — и вновь у нас получился уникальный комплект, который нигде никогда не издавался.
Итог по иллюстрациям в тексте (для любителей статистики): 141 иллюстрация из первого издания, 20 — из второго. Вот образцы этих иллюстраций, все — из первой части (чтобы не спойлерить сюжет тем, кто не читал роман):
Ну а в конце книги, на вклейках, так же как и в "Три мушкетера", мы приводим комплект иллюстраций (16 шт) Станислава Гудечека, которые публиковались всего один раз, в чешском издательстве Svěcený в 1926 году.
Перевод с французского под редакцией Елены Лопыревой и Надежды Рыковой. Оформление обложки Сергея Шикина. В оформлении обложки использована иллюстрация Мориса Лелуара. Иллюстрации Раймона де ла Незьера и Станислава Гудечека. Руководитель проекта Александр Лютиков.Цветной форзац. Ляссе. 880 страниц. Тираж 5000 экз.
«Азбука» в серии классических детективов, начатой двухтомником Жоржа Сименона, издала два тома избранных романов британца Джеймса Хэдли Чейза. На очереди – третья книга, в планах – ещё одна.
Чейз. Важное имя в истории мирового детектива. Этот чрезвычайно плодовитый автор оставил после себя более 90 романов. Он хорош тем, что его книги можно читать и по порядку, и в любой последовательности. Легко читается, быстро затягивает. Он бы не вошёл в серию «Классика детектива», будь он из авторов, кого почитал и сразу забыл. Его крепкая проза в жанре «крутого детектива» (нуара) создавалась по простой формуле «быстрота, насилие, женщины, Америка». Но относиться к Чейзу свысока будет ошибкой: есть в его книгах нюансы. Они и делают переиздание избранных произведений британского классика детектива событием, достойным внимания.
Есть книги, которые остаются в памяти не благодаря сюжетам и авторскому стилю, а тому, что они были прочитаны в подходящее время. Они напрямую связаны с каким-то важным периодом жизни, потому им присущ эффект перемещения во времени. Такие книги возвращают читателя в то время, когда он впервые их прочитал.
Издание таких книг – аналог изобретения машины времени. «Азбука-Аттикус» этот эффект активно изучает. Недостаточно переиздать Дюма, Шекли, Хаггарда, Гамильтона, Конан Дойла. Бес в деталях, и в выигрыше будут те, кто это понимает.
Вид и состав сборников
«Те самые» ощущения возвращаются, когда взвешиваешь на ладони два увесистых тома из серии «Иностранная литература. Классика детектива» — «Лучше бы я остался бедным» и «Сильнее денег». Это не те прежние белые и алые томики с плохими стоковыми фотографиями или рисунками в духе киноплакатов перестроечной эпохи на обложках. Не те зачастую небрежные переводы и отсебятина в названиях. Те книги сегодня заслуживают разве что улыбку, но не автор. Чейз заслуживает большего. Читатель изменился за годы, его воспоминания забронзовели, и им уже не подойдёт серая бумага и дешёвые обложки. Они достойны возвращения в золотом тиснении на «раме» обложки и в ореоле настоящей классики.
Чейзу больше не к лицу бульварные обложки, но в тему оформление в духе киноклассики нуара. Глядя на обложки томов, легко представить, как Богарт щурится, пуская кольца сигаретного дыма, роковая блондинка готовится низвергнуть ещё одного простака, Джеймс Кэгни готов стрелять. Акцент на старое кино в оформлении обложек создаёт правильный настрой. Первый нюанс.
Второй – в переводах. В сборники произведений Чейза в серии «Иностранная литература. Классики детектива» входят тщательно отобранные, наиболее точные и выверенные переводы – лучшие из тех, что были сделаны. Некоторые романы переведены заново: авторов прежних переводов не удалось разыскать.
Третий нюанс – в подборе произведений для отдельных томов. Сознательно избран принцип не придерживаться прямой хронологии выхода романов в оригинале. Сборники скомпонованы таким образом, чтобы у тех, кто читает Чейза впервые, сложилось обще представление о писателе, а для тех, кто с его творчеством знаком, будет приятно увидеть новое качественное здание лучших вещей. Как раз в таком порядке, чтобы охватить все периоды в творчестве Чейза и лучшие сюжетные идеи.
В первом сборнике «Лучше бы я остался бедным» собраны романы 1950-х – 1960-х годов: «Мэллори», «Весна в Париже», «Ещё один простофиля» и «Лучше бы я остался бедным». Второй том, «Сильнее денег», представлен тремя произведениями того же периода: «Дело о наезде», «Уходя, не оглядывайся» и «Сильнее денег». В октябре увидит свет третья книга серии – «Перстень Борджиа», куда, помимо романа, давшего название сборнику, вошли «Вопрос времени» и «Гроб из Гонконга».
Краткое содержание
«Мэллори» и «Весна в Париже», также известные под другими названиями, включая общее для дилогии «Почему я?», объединены одним главным героем – бывшим военным разведчиком Мартином Корридоном. Он побывал в плену у гестаповцев, и на своём опыте узнал, как высока бывает цена предательства. В «Мэллори» Корридон разыскивает предателя среди членов Сопротивления, «Весна в Париже» показывает героя с другой стороны – как беспринципного мошенника, внедрённого в банду.
Нуар как он есть. «Ещё один простофиля» — история о классическом неудачнике, втянутом в дело о подстроенном похищении дочери богача. В 1998 году Вуди Харрельсон сыграл роль того самого простака в экранизации романа – фильме «Пальметто» режиссёра Фолькера Шлёндорфа.
«Лучше бы я остался бедным» — классический Чейз раннего периода: дело об ограблении банка и последствиях, изложенное в типичной для классического нуара манере одним из участников налёта. Ещё один нуар – «Дело о наезде». Сотрудник рекламного агентства заводит роман с женой босса и становится жертвой шантажа, когда его автомобиль, но с другим человеком за рулём, сбивает полицейского. Роман «Уходя, не оглядывайся» известен также под названием «Стоит только начать». Профессиональный медвежатник, скрываясь от полиции на заправочной станции, идёт на поводу у жены владельца бензоколонки. Дамочка желает прибрать к рукам сбережения мужа из сейфа.
Несколько особняком, из-за более высокой концентрации мрачности, стоит «Сильнее денег». В этом романе герой оказывается на самом дне города. Он спасает девушку от смерти, но та оказывается наркоманкой и убийцей. В совершённом ею преступлении обвиняют спасителя девушки, и ему приходится скрываться. Через много лет лгунья вновь появляется в жизни героя, чтобы шантажировать преступлением, которое герой не совершал.
Третий том не без экзотики. «Перстень Борджиа» напоминает о том, что гриф – птица терпеливая и дождётся тех, кто задумал выкрасть бесценный перстень с ядовитой историей из спрятанного в джунглях особняка миллионера. «Гроб из Гонконга» — шаблонная для Чейза, но крепкая и пряная история о китаянке, гробе и наркотиках. «Вопрос времени» под музыку Шопена раскрывает подробности хитрого плана мошенников, задумавших втереться в доверие к богатой старушке и переписать завещание.
Есть у Чейза одна особенность: если начал, сложно просто так бросить его читать. Потому издавать его надо с вниманием к деталям, чтобы машина времени работала снова и снова.
облако тэгов
