В июльском плане серии "Иностранная литература: Большие книги" — первая книга знаменитой трилогии лауреата Нобелевской премии по литературе и почётного академика Императорской Санкт-Петербургской Академии наук Генрика Сенкевича. На волне возросшего интереса к новой волне польской фантастики стоит напомнить, кто в самой Польше на протяжении более полувека безраздельно правил — не огнём и мечом, а талантом и сюжетами — в художественной литературе в целом.
Бытует мнение, что "Трилогию" (условное название для трёх романов — "Огнём и мечом", "Потоп" и "Пан Володыёвский") следует обязательно прочитать всем, кто хочет узнать, что за народ — поляки и какая она — Польша. Ставшие классикой польской литературы книги Генрика Сенкевича о борьбе поляков за свободу с внутренними и внешними врагами создавались в период, когда Польша была частью Российской империи.
Первое книжное издание "Огнём и мечом" (1884 год) и титул издания
Охватывая период примерно в 30 лет, "Трилогия" Сенкевича посвящена трём страницам в польской истории. "Огнём и мечом" напоминает о временах, когда казаки Войска Запорожского во главе с Богданом Хмельницким, которого поддержал простой люд, выступили против Речи Посполитой. Стоит ли уточнять, на чьей стороне были симпатии автора? "Потоп" воссоздаёт художественную версию событий освободительной войны поляков против шведского нашествия, получившего название "Шведский потоп". "Пан Володыёвский" ведёт польских рыцарей на битву с османами.
Трилогия экранизирована поляком Ежи Гофманом. По политическим причинам переносить на большой экран действие знаменитых романов Сенкевича начали с конца. В 1969 году вышла экранизация книги "Пан Володыёвский", через пять лет состоялась премьера фильма "Потоп". К самой сложной книге трилогии Гофман приступил лишь тогда, когда СССР перестал существовать и советское наследие, а вместе с ней идеология дружбы народов стала делом прошлым, — в 1999 году. В той экранизации одного из героев книги, полковника Войска Запорожского Ивана Богуна, сыграл Александр Домогаров.
Оригинальный постер фильма "Огнём и мечом" (1999)
Упоминание о всей "Трилогии" Сенкевича в анонсе иллюстрированного издания "Огнём и мечом" не просто для исторической справки, а как иллюстрация намерений. В случае хорошего приёма первой книги "Азбука" планирует продолжить работу над новым изданием оставшихся книг трилогии. Время покажет, пока же — время показать, что ожидает внутри тома "Огнём и мечом" в серии "Иностранная литература: Большие книги".
Роман будет издан в известном переводе с польского Асара Эппеля и Ксении Старосельской. Текст сопровождается послесловием и комментариями известного филолога-полониста Бориса Стахеева.
В книге будут представлена 41 полностраничная иллюстрация чеха Венцеслава Черны. Работы этого художника уже известны постоянным покупателям иллюстрированных "азбучных" изданий. Их можно увидеть в томах "Корабль-призрак"Марриета и "Путешествия и приключения капитана Гаттераса"Верна в серии "Больше чем книга".
В июньском плане — фантастически красивая новинка: "Костяные часы"Дэвида Митчелла. Почему новинка? Потому что, кроме названия и обложки, у романа, выходившего ранее под названием "Простые смертные", многое изменилось внутри, в самом тексте. Более того — есть весьма убедительные причины утверждать, что книга новая и выходит впервые, поскольку в том виде, в каком текст предстаёт как "Костяные часы", он на русском не издавался.
Для начала — данные издания.
978-5-389-16277-8
768 страниц
Аннотация:
В новом переводе — великолепный роман современного классика Дэвида Митчелла, дважды финалиста Букеровской премии, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как «Сон №9», «Облачный атлас», «Голодный дом» и другие. В «Костяных часах» Митчелл продолжает и развивает темы, затронутые в «Облачном атласе» и углубленные в «Голодном доме». «Прекрасная история, прекрасный язык, всё прекрасно, — писал о “Костяных часах” Стивен Кинг. — Один из лучших романов года, ничуть не уступающий долгожданному “Щеглу” Донны Тартт по литературной глубине». «Триумфальное, ошеломительное, головокружительное путешествие по всему миру, — вторила ему в своей рецензии маститая Урсула Ле Гуин. — Пугающие тёмные глубины “Костяных часов” дерзко скрыты за остроумными фокусами и словесными кружевами, которые сплетает неподражаемый рассказчик Дэвид Митчелл».
Итак, познакомьтесь с главной героиней: «Холли Сайкс, простая английская девушка, ничем не уступает Холдену Колфилду» (Booklist). Однажды жарким летним днём она сбегает из дому: своенравный подросток, бунтарка с разбитым сердцем, невольная пешка в тайном глобальном конфликте. Когда-то она слышала голоса «радиолюдей» — теперь же тайна одного потерянного уикенда аукнется в различные ключевые моменты её жизни. И год за годом она ломает голову, что же имел в виду семилетний братишка Джеко, вручив ей картонку с «инфернальным лабиринтом» и велев заучить его наизусть: «Когда идёшь по этому лабиринту, Мрак неотступно следует за тобой»…
«“Костяные часы” — превосходная работа мастера, которую с удовольствием можно читать и как литературную загадку, и как необыкновенную историю жизни обычной женщины на протяжении шести бурных десятилетий» (San Francisco Chronicle).
Перевод с английского Александры Питчер
Оформление Виктории Манацковой
Иллюстрация на обложке Нила Маррена (Neal Murren)
Несколько слов о переводе. Желания устраивать дискуссию уровня "наш перевод лучше" нет. Хочется просто поделиться тем, что читатели смогут найти в книге "Костяные часы" в издании от "Азбука".
1. Новый перевод (для сравнения время ещё будет, пока достаточно самого факта).
2. Сцена, которой не было в предыдущих изданиях на русском.
3. Послесловие автора.
4. Послесловие переводчицы с историей о возвращении в текст "изъятого эпизода" (её определение) или "удалённой сцены" (определение ответредактора издания Александра Гузмана).
5. Несколько десятков страниц комментариев к тексту (для определённой группы читателей такие допматериалы — настоящий подарок).
6. Помимо комментариев — список "перекрёстного опыления" (определение переводчицы) по образу и подобию того, чем были дополнены комментарии к роману "Голодный дом" — отсылки к другим произведениям автора, создающие из текстов его книг одну большую вселенную.
7. Несколько правок в тексте, которых не было даже в оригинальном издании. Все они отдельно обговаривались с писателем и были удостоены его похвалы — за внимательное отношение к тексту.
Не исключено, что это ещё не всё, но пока достаточно и этого, чтобы составить общее представление об издании. Одно ясно уже сейчас: работа над русским изданием романа проведена внушительная.
Дополнительно всех, кто читал роман ранее, ожидает сюрприз, о котором милости просим поговорить после выхода романа в теме, посвящённой творчеству автора. Заодно и задание самым внимательным и въедливым читателям найти этот сюрприз и определить, когда выйдет книга, что изменилось в общем ходе повествования.
В качестве бонуса — один из рифмованных эпизодов в тексте романа "Костяные часы". Оцените ритмику текста и найдите сами, когда книга выйдет в продажу, другие фрагменты, в которых так же можно ощутить стихотворный ритм. Можно зачитывать под подходящий бит.
Оригинальная обложка. Издание 2014 года. Издательство Sceptre
ОРИГИНАЛ
“The Buried Bishop’s a gridlocked scrum, an all-you-can-eat of youth: ‘Stephen Hawking and the Dalai Lama, right; they posit a unified truth’; short denim skirts, Gap and Next shirts, Kurt Cobain cardigans, black Levi’s; ‘Did you see that oversexed pig by the loos, undressing me with his eyes?’; that song by the Pogues and Kirsty MacColl booms in my diaphragm and knees; ‘Like, my only charity shop bargains were headlice, scabies, and fleas’; a fug of hairspray, sweat and Lynx, Chanel No. 5, and smoke; well-tended teeth with zero fillings, revealed by the so-so joke — ‘Have you heard the news about Schrodinger’s Cat? It died today; wait — it didn’t, did, didn’t, did…’; high-volume discourse on who’s the best Bond … Sartre, Bart Simpson, Barthes’s myths; ‘Make mine a double’; George Michael’s stubble; ‘Like, music expired with the Smiths’; and futures all starry; fetal think-tankers, judges, and bankers…power and money, like Pooh Bear and honey, stick fast — I don’t knock it, it’s me; and speaking of loins, ‘Has anyone told you you look like Demi Moore from Ghost?’; roses are red and violets are blue, I’ve a surplus of butter and Ness is warm toast.”
БЫЛО
«Берид Бишоп» славится своим превосходным гриль-ассортиментом и всем-что-ты-можешь-взять-в-юности: «Стивен Хокинг и Далай-лама правы: в основе их учений – одна и та же истина»; короткие джинсовые юбки, рубашки «Gap and Next», кардиганы под Курта Кобейна, чёрные ливайсы; «Ты видела, как эта сексуально озабоченная свинья возле сортира прямо-таки раздевала меня глазами?»; «Ох, от этой песни «the Pogues» и Кирсти Маккол у меня дрожат колени и ёкает под ложечкой»; «Единственный прок от этой благотворительной лавки – вши, блохи и чесотка»; дымная духота, наполненная запахами лака для волос, пота, дезодоранта и «Шанель №5»; отлично ухоженные зубы с полным отсутствием пломб, которые с удовольствием демонстрируют в ответ на весьма посредственную шутку: «А ты слышал новость о коте Шрёдингера? Он сегодня умер; погоди-ка… нет, не умер, нет, всё-таки умер, нет, не…»; разговор на повышенных тонах о том, кто лучше сыграл Джеймса Бонда или кто лучше в «Pink Floyd» – Гилмор, Уотерс или Сид; рассуждения о гиперреальности и о соотношении доллара и фунта; споры о Сартре; перескакивание с Барта Симпсона на «Мифологию» Барта; «Двойной, пожалуйста!»; хороша ли щетина Джорджа Майкла?; «Это похоже на «Smiths», нет, музыка окончательно выдохлась!»; все сплошь урбанисты, причём большинство – из знатных дворянских семейств; их глаза и надежды на будущее сияют, как звёзды; с момента зачатия они уже чувствуют себя государственными мыслителями, судьями и банкирами, хотя пока и in statu pupillari; они уже прорастают из лона всемирной элиты (или, чёрт возьми, очень скоро прорастут!); власть и деньги, как Винни-Пух и мёд, мгновенно прилипают друг к другу – тут я никого не стану критиковать, я и сам точно такой же; а что касается «лона элиты», то «разве вам не говорили, что вы похожи на Деми Мур в фильме «Привидение»?»; в общем, розы красные, фиалки голубые, у меня есть масло, а Несс похожа на тёплый, только что из тостера, ломтик хлеба, так что…
Оригинальная обложка. Издание 2014 года. Издательство Random House
СТАЛО
В «Погребённом епископе» жуткая давка и толкотня, неуёмное пиршество юных духом и телом; «Хокинг и Далай-лама — вот кто герои дня»; короткие джинсовые юбки, рубашки из «Гэп» и «Некст», кто-то весь в белом, кардиганы как у Курта Кобейна, чёрные ливайсы; «Нет, ты глянь, как этот озабоченный мудак у сортира на меня уставился!»; от голоса Кирсти Маккол и The Pogues ёкает сердце, а ноги не держат вообще; «Угу, отоварился в благотворительной лавке — приобрёл коросту, чесотку и вшей»; удушливое амбре — лак для волос, пот, «Акс», «Шанель № 5», табачный смог; сверкают отбеленные, ухоженные, без единой пломбы зубы в ответ на дурацкую шутку: «Слыхали, кот Шрёдингера сегодня сдох? Нет… нет, не сдох, а жив, или всё-таки сдох...»; громкие дебаты о лучшем Джеймсе Бонде, о Гилморе, Уотерсе и Сиде из «Пинк Флойда»; разглагольствования о гиперреальности всего на свете, о стерлингово-долларовом паритете, о Сартре, o Бартe Симпсонe и о «Мифологиях» Барта; «Мне двойной, дубина!»; у Джорджа Майкла стильная щетина; «После The Smiths музыки в принципе нет...»; а вокруг весь этот кордебалет таких высококультурных, привилегированных, интеллигентных почти как я; их глаза, их чаяния, их карьеры сияют ярче звезд; даже в утробе они ощущают себя в полный рост — государственные мужи, вершители судеб, законодатели и банкиры, еще in statu pupillari, но уже готовы править миром; взлелеянные в лоне глобальной (или не очень) элиты, они властью на царствие помазаны и деньгами окроплены, будто медом облиты; ведь власть и деньги, как Винни-Пух и мёд, неразлучны, это и ослик сразу поймёт, я и сам такой же; и кстати, о лоне, слушай, ты так похожа на Деми Мур в «Привидении», ну просто заглядение... алая роза, как известно, эмблема, вот только у меня мучительная проблема: сливочного масла в запасе через край, а Несс — пышный горячий каравай…
Кода анонса — главный вопрос: зачем это покупать? Чтобы собрать снова все книги Дэвида Митчелла в новых изданиях в единой редактуре Александра Гузмана — настоящего знатока творчества автора. Митчелл в ближайшее время будет издан снова, и "Азбука" предложит не просто переиздания, а новые издания хорошо известных романов. Чтобы собрать в домашней (и не только) библиотеке издания с явно нетривиальным оформлением обложек с использованием различных книгоиздательских спецэффектов. Чтобы книги одного из наиболее интересных современных британских авторов, создающего тексты на стыке реальности, фантастики и фантазии, были в изданиях с максимально обширными дополнительными материалами, благодаря которым игру слов, отсылки, аллюзии и прочую писательскую эквилибристику можно увидеть, понять и оценить.
Следуйте за "Азбукой" и Дэвидом Митчеллом. В июльском плане — "Под знаком чёрного лебедя", и это тоже будет во многом иная книга, чем та, которую вы читали раньше.
У могущественных колдунов Юга Чёрный Отряд отвоевал укрепленный город Дежагор — и сразу же оказался в глухой осаде. Противник бросает на штурм всё новые войска, не считаясь с потерями. Гарнизон крепости разделился на враждующие лагеря, население готово взбунтоваться, а обезумевший командир ведёт торг с Хозяевами Тьмы. Паломники из древнего племени нюэнь бао, оказавшиеся в западне вместе с братьями Чёрного Отряда, утверждают, что пробудились древние божества, а убийцы из секты Обманников пророчат скорый приход Года Черепов. И только Мурген, знаменосец и летописец Отряда, оказавшийся во власти таинственных чар, начинает постигать ход зловещей игры — той, в которой и люди, и боги не более чем пешки.
Перевод романа "Суровые времена" — Дмитрий Старков. Перевод романа "Тьма" — Виталий Волковский.
Коротко о Робин Хобб. После майских праздников следует ожидать постепенного появления в интернет-магазинах и в рознице тиража второй книги цикла "Сага о Фитце и Шуте" — "Странствия шута". 30 апреля тираж книги прибыл из типографии.
Аннотация:
Фитцу Чивэлу, внебрачному сыну принца Чивэла, бывшему тайному убийце, скрывающемуся под именем Тома Баджерлока, пришлось покинуть своё поместье, чтобы спасти внезапно объявившегося давнего друга — Шута. Би, маленькая дочь Фитца, осталась под присмотром слуг и учителя. Фитцу ещё только предстоит узнать, что её похитили. Даже Шут не может сказать, что будет дальше, ведь с тех пор, как в мир его стараниями вернулись драконы, грядущее сокрыто от него — как и от других, не столь бескорыстных провидцев. Лишь маленькая девочка со светлыми волосами способна видеть будущее, но её увозят прочь от дома и от отца безжалостные Слуги.
Впервые на русском!
ISBN 978-5-389-11397-8
800 страниц
Перевод с английского Нат Аллунан
Перевод стихов А. А. Кузнецова
Серийное оформление Виктории Манацковой
Оформление обложки Владимира Гусакова
Иллюстрация на обложке Джекки Моррис (Jackie Morris).
Это не все новости о серии "Звёзды новой фэнтези". После обсуждения в топике серии сделал правильный, хотя и не совсем своевременный вывод, что необходимо в издательской колонке, чтобы увидело как можно больше людей, сообщать о появлении в продаже ожидаемых книг. Не все читают то, что я пишу в издательском и серийных топиках, кто-то пропускает информацию в ежемесячных подборках. Для тех, кто пропустил, уже в продаже снова.
Возможно, эта информация поможет кому-то распланировать свои покупки более вдумчиво и не упустить (в этот раз) Кука, Сандерсона и Хобб. Они такой забывчивости явно не достойны.
В конце апреля — начале мая в серии «Иностранная литература. Большие книги» выйдет очередное издание знаменитого романа Александра Дюма-отца «Граф Монте-Кристо». Не первое издание романа в издательстве, конечно. Были и дешевые издания, было и большое иллюстрированное в одном томе, к которому ваш покорный слуга приложил руку. Но это издание, я думаю, будет стоять особняком. Огромный комплект потекстовых иллюстраций — 232 штуки — блистательного чешского мастера Венцеслава Черны, а в "нагрузку" к нему 31 иллюстрация другого не менее талантливого чешского художника, Станислава Гудечека, и все эти иллюстрации, как уже не раз бывало, впервые в России и впервые за последние сто лет в мире! Как это ни удивительно, но творчество этих великолепных графиков напрочь забыто в их родной Чехии, их иллюстрации к различным книгам за очень редкими исключениями не публиковались после прихода в Чехии к власти коммунистов в 1946 году, да и в постсоциалистической Чехии о них никто в издательствах вспоминать не спешит. И поэтому я очень рад, что могу в достойном виде представить очередные достижения этих мастеров книжного искусства современному читателю.
Честно скажу: «Граф Монте-Кристо» — это мой любимый роман Александра Дюма. Я его читал уже раз пять, и наверняка еще не раз к нему вернусь. Я думаю, у каждого есть свои любимые книги Дюма, к которым он периодически обращается, для меня такими книгами всегда были не "мушкетеры" или "гугеноты", а приключения Эдмона Дантеса. И на втором месте после «Графа» я всегда ставил тетралогию «Записок врача», но о ней мы поговорим отдельно, думаю, уже скоро. И с тех пор, как я увлекся книжной иллюстрацией — я все время хотел издать «Графа Монте-Кристо» с хорошими иллюстрациями. Мне не нравились существующие издания: «Интрейд» был дорог, а «Эксмо» напечатало своего «Графа» на меловке, мне не нравится такая бумага в художественных книгах, это бумага для альбомов. И пару лет назад мне удалось осуществить свои чаяния в издательстве «Азбука» (не сразу, проект пропылился в редакции примерно с год, прежде чем нашлась серия для его воплощения).
И, как вы понимаете, речь не шла про какие-то чешские иллюстрации, мы издавали французских мастеров, очень большой и интересный комплект (к слову, он больше того, что я вам сейчас представляю, практически в два раза). С чешскими иллюстрациями история более запутанная. Если я кажусь вам каким-то суперспециалистом по чешской иллюстрации, то, на самом деле, вы ошибаетесь — я открыл для себя мир этих иллюстраций всего года три-четыре назад. Началось все со Зденека Буриана — и в немалой степени благодаря статье Алексея Караваева в его авторской колонке. Помните такую? Вот. Именно тогда я заинтересовался иллюстрациями Буриана к приключенческим книгам. До этого я, как и все, знал Буриана как палеохудожника. А тогда узнал о его другой ипостаси — и начал копаться в этом. К чему это привело вы уже знаете — через какое-то время мне удалось заинтересовать этими иллюстрациями «Азбуку», мы начали долгие и муторные переговоры с наследниками, а потом начали выходить книги. Ну а я, готовясь к будущим изданиям, нашел через интернет разные чешские антикварные магазины и начал в них рыться в поисках интересных вариантов иллюстраций Буриана — и заодно открыл для себя имена Венцеслава Черны, Станислава Гудечека, Вацлава Чутты, Олдрича Цихелки, Франтишека Хорника, Яна Гофа, Виктора Оливы и еще многих других чешских художников, с которыми я надеюсь в ближайшие годы познакомить и вас. Но надо понимать: нет никаких единых баз данных об творчестве этих мастеров, имена многих из них в современной Чехии давно преданы забвению, всю информацию приходится разыскивать буквально по крупицам в разных местах. Да, недавно вышел в Чехии прекрасный альбом Владимира Прокопа "Иллюстраторы приключений", в котором многое уже сведено в единые списки — но и там далеко не все издания упомянуты. И далеко не все интересные художники. Поэтому моя работа по поиску интересных работ чешских иллюстраторов как началась года четыре назад, так и продолжается сегодня и будет продолжаться и в будущем.
Вот так и с иллюстрациями Черны и Гудечека к «Графу Монте-Кристо». На момент выхода нашего издания с французскими иллюстрациями я о существовании чешских иллюстраций уже знал, но не видел их ни разу, не знал о количестве и качестве. Их могло быть много, а могло — всего несколько штук. А могло и вообще не быть, и такое бывало. С год назад я приобрел чешское издание 1926 года романа Диккенса "Записки Пиквикского клуба" с иллюстрациями Олдрича Цихелки — получил по почте малоформатный трехтомник в мягком переплете с тремя рисованными фронтисписами. Авторства Цихелки, да, тут меня не обманули. Но в тексте иллюстраций не было. Или, скажем, "Война в воздухе" Уэллса — покупал издание с иллюстрациями Гудечека, получил со скверными перепечатками иллюстраций Артура Майкла. А Гудечек, похоже, этот роман вообще не оформлял. Я это рассказываю, чтобы вы понимали: информация о количестве и качестве иллюстраций отсутствует, покупать приходится обычно кота в мешке, а дальше — как повезет.
Издание «Графа Монте-Кристо» с комплектом иллюстраций Гудечека я нашел в продаже довольно быстро, и, конечно, купил (я очень многие чешские издания покупаю просто в коллекцию, даже не имея планов их когда-нибудь издать). Но 31 иллюстрация — это маловато для любого издания такого большого романа, так что книги просто заняли свое место на моих полках. А вот издание с иллюстрациями Черны я искал очень долго, оно редкое, 1905 года (в чешских базах есть упоминание переиздания 1921 года, но это может быть и ошибкой). Но нашел. Купил. И, открыв посылку, был поражен: пять больших томов, в красивом оформлении в стиле арт-нуво (мы воспроизвели титулы этих томов на шмуцтитулах частей, вы сейчас их увидите), с множеством великолепных иллюстраций.
Вы думаете, на этом мой поиск чешских изданий «Графа Монте-Кристо» завершен? Нет. Иллюстрации Черны мы воспроизводим по изданию Hynek 1905 года. Гудечека мы печатаем по изданию Antonín Svěcený начала 1920-х годов (точный год в книге не указан). Но в моей табличке с информацией о существующих чешских изданиях есть крупицы ценной информации о том, что в 1925 и 1929 годах в издательстве Jos. R. Vilímek роман «Hrabě de Monte Cristo» выходил с иллюстрациями Станислава Гудечека и Олдрича Цихелки. Я это издание пока не нашел, нет его у антикваров. Когда-нибудь появится, тогда куплю и только тогда смогу поставить точку в исследовании истории иллюстрирования «Графа Монте-Кристо» в Чехии конца XIX — первой половины XX века. Что там, в этом издании? Не знаю. Может быть тот же самый комплект плюс фронтиспис Цихелки, может, и нет никакого Цихелки, а может быть — новая красота. Когда-нибудь узнаем. К слову, «Графа» иллюстрировали и в социалистической Чехии, но это уже совсем другая история.
А сейчас я пишу об иллюстрациях Венцеслава Черны к роману «Граф Монте-Кристо». Я рассказывал об этом художнике здесь. Мы публиковали его иллюстрации в книгах Сенкевича "Камо грядеши" и "Крестоносцы", в первом томе "Черного корсара" Эмилио Сальгари, его рисунки сопровождали наши издания повестей Лидии Чарской в серии "Любимые книги детства с иллюстрациями", скоро уже вы увидите работы этого мастера в нашем издании Сенкевича "Огнем и мечом" (а потом и в публикациях остальных романов знаменитой Трилогии), иллюстрации этого художника выходят в последних двух томах нашего иллюстрированного собрания Жюля Верна, и мы не раз еще представим вам работы этого великолепного мастера! А пока — «Граф Монте-Кристо» (привожу образцы иллюстраций только из первых двух частей, чтобы не сильно спойлерить сюжет):
Венцеслав Черны не только нарисовал интересные шмуцтитулы и проиллюстрировал страницы книг, он еще и красиво оформил содержание каждой части (в чешском издании, напомню, они выходили в отдельных томах). Мы, конечно же, это все не потеряли (покажу только из первого тома, первые три части романа):
А вот иллюстрации Станислава Гудечека к роману «Граф Монте-Кристо», в нашем издании они воспроизводятся на вклейках в конце обоих томов:
И обязательно надо сказать о потрясающих обложках Сергея Шикина, они прекрасно дополняют ансамбль книги, придавая ему изящную завершенность:
В конце второго тома вы найдете настоящую история Франсуа Пико, которую мы уже публиковали в предыдущем издании романа в БЧК. Это именно тот рассказ, который Александр Дюма почерпнул из архивов французской полиции и который стал источником вдохновения для «Графа Монте-Кристо»!
768 и 736 страниц (2 тома). Перевод с французского Лидии Олавской, Владимира Строева. Иллюстрации Станислава Гудечека и Венцеслава Черны. Оформление обложек и иллюстрации на обложках Сергея Шикина. Руководитель проекта Александр Лютиков. Тираж 4000 экз.
Хорошая новость для любителей больших исторических и приключенческих романов: в типографию отправился роман "Речной бог" — первая из запланированных книг Уилбура Смита. Почему не начали с циклов "Кортни" или "Баллантайн"? Настанет и их время.
Небольшая история жизни для тех, кто по какой-то причине ещё не знаком с творчеством писателя с Юга африканского континента, кто чередует захватывающие исторические саги с не менее захватывающими приключенческими циклами, подобно умению Кена Фоллетта сочетать масштабные романы на историческом материале со шпионскими историями.
Уилбур Смит появился на свет на территории современной Замбии (тогда — Северная Родезия) в семье выходцев из Британии. В младенчестве переболел церебральной малярией — болезнью, поражающей мозг. По поводу перенесённой болезни у писателя есть шутка: он выжил вопреки убеждениям врачей, что от малярии младенец не оправится, но с тех пор остался немного сумасшедшим — так сказались на мозге последствия перенесённого недуга. Это, впрочем, жить не мешает, а напротив — помогает в творчестве: надо быть слегка не в себе, чтобы на полном серьёзе писать столько книг о том, чего на самом деле не происходило.
Детство Уилбур провёл на родительской ферме, исследуя с чернокожими местными мальчишками 12 000 гектаров лесов, холмов и саванн на земле, принадлежавшей её семье. Детство у будущего автора лихих авантюрных романов и исторических саг было бурным. В 8 лет отец вручил сыну дедов Remington .22, научил стрелять и следовать кодексу, которому следовали все мужчины в семье Смитов.
Деда Уилбура звали Кортни Джеймс Смит. В годы Англо-зулусских войн (то есть точно после основного конфликта 1879 года) палил по противнику из пулемёта Максима и был ярким представителем нации и своего времени. Впечатлившись в детстве рассказами о подвигах деда, Уилбур, когда решил стать писателем, героя своего первого изданного романа "Когда пируют львы" (When The Lion Feeds) назвал, как деда, Кортни. Так появился один из наиболее известных циклов Смита — "Кортни".
Первое британское издание When The Lion Feeds с автографом автора:
Семья оказала значительная влияние на Уилбура и его решение не просто стать писателем, но писать книги, которые складываются в эпические серии и в них непременно должны свистеть пули или хлысты погонщиков, или плётки надсмотрщиков, где люди соперничают с хищниками в ярости первобытных инстинктов, согласно которым надо завоёвывать территории, биться с соперниками и лить кровь. Родители Уилбура Смита не были жестокими людьми, но отец и мать воплощали для Уилбура две стороны одной монеты. Сила и напор, прорывающиеся в характере отца взрывными вспышками эмоций, напоминали мальчику о древних богах, а мягкость нрава, спокойная отвага и творческие наклонности, которыми была богата мама, воплотились в сознании мальчика в ангельский образ. Благодаря отцу в книгах Уилбура есть громы и молнии, благодаря матери он вообще начал писать и и о самых разных вещах.
Мама Уилбура Смита была ненасытной читательницей и привила сыну любовь к чтению с ранних лет. Среди первых больших книжных впечатлений будущего писателя — романы Сесила Скотта Форестера, Генри Райдера Хаггарда, Джона Бакена. Бакен (или Бьюкен) был весьма интересной личностью: военный корреспондент и генерал-губернатор Канады, автор героических шпионских саг и серьёзных исторических трудов, в основном — биографий политиков и деятелей искусства.
Если бы творчество Уилбура Смита было человеком, пожалуй, оно бы могло называть себя Джоном Бакеном.
Впрочем, биография самого писателя во множестве деталей отразилась в написанных им книгах. Суровый отец не одобрял книжных увлечений сына и решил сделать из отпрыска настоящего мужчину и отправил в интернат Кордуэлл в южноафриканской провинции Наталь, провинции садов. Там мальчик попеременно получал кнут и пряник: кнут в виде близкой к военной муштре, пряник — в образе учителя английской словесности мистера Форбса.
Учитель не просто поощрял в юноше жажду к чтению, которая была столь велика, что тысячу томов художественной литературы в библиотеке интерната мальчик прочёл в мгновение ока, но и обучал его основам литературного мастерства. Уже в конце первого учебного года мистер Форбс признал эссе своего воспитанника Уилбура Смита лучшим и вручил приз. Первой наградой за литературное творчество для Смита стала книга Уильяма Сомерсета Моэма "Введение в английскую литературу".
Это событие стало важной вехой для будущего писателя в определении жизненного пути. Он решил наперекор отцу писать книги, хотя, по настоянию родителя, стал бухгалтером, чтобы "не быть дураком и не умереть от голода".
Душа бухгалтера мечтала о большем — писать книги. Так появился первый рассказ: Her Majesty's Inland Revenue Service. Он ушёл за 70 фунтов в журнал Argosy. Окрылённый успехом начинающий автор засел за роман. Первый блин вышел комом: произведение с пафосным названием The Gods First Make Mad собрало впечатляющую коллекцию отказов от издательств со всего мира.
Наученный горьким опытом, Смит принял верное решение: он не забросил после первой неудачи дело, а попробовал снова и написал о том, что было близко ему, что он сам в некоторой степени пережил. "Я написал историю о молодом человеке по имени Шон Кортни, который рос на африканском ранчо. Я написал о моём собственном отце и моей дорогой маме. Я вплёл в сюжет бисерный узор из истории африканского континента. Я писал о чёрных и белых. Я писал об охоте и золотодобыче, а также о торговле людьми и женщинах. Я писал о любви, любви и ненависти. Короче говоря, я писал обо всех вещах, которые я хорошо знал и любил. Я оставил попытки изречь нечто, претендующее на философию и глубокое погружение в политику, я оставил за бортом желание бросить миру вызов, присущий юношескому максимализму, чем грешил мой первый роман. Для своей истории я придумал привлекающее внимание название When the Lion Feeds".
Обложка первого британского издания When The Lion Feeds:
Выстрел попал в цель. Лондонский агент схватился за роман. Книга получила хорошие отзывы. Из Голливуда пришло предложение об экранизации. Это было начало писательской карьеры Уилбура Смита как "Речной бог" станет началом "карьеры" для автора в издательстве "Азбука".
В какую компанию попали его книги? Судя по серии, в которой Смит стартует, The Big Book, компания превосходная. Если сделать выборку по тэгу "исторический роман", то "Речной бог" становится в один ряд с книгами Бернарда Корнуэлла, Джеймса Клавелла, Роберта Резерфорда, Колин Маккалоу, Дэна Симмонса и других именитых авторов, объём томов произведений которых соответствует глубине перспективы и широте размаха сюжетов.
Отдельно стоит упомянуть о Грегори Дэвиде Робертсе: его "Шантарам" в некотором смысле — точка бифуркации для всех приключенческих романов, в которых в разных пропорциях смешан колорит дальних земель или времён, масштаб событий и увлекательность сюжета. Слабый роман сравнения не выдержит, и "единое" с главным хитом оформление станет для книги "одеждой с чужого плеча не по размеру". Чтобы этого не произошло, надо чтобы сошлись мастерство автора и опыт издателя. В положительном смысле, оформление "под "Шантарам"" даёт чёткий сигнал: книга может стать для читателя таким же открытием, как "Шантарам". Не в художественном плане, а именно в том, что называется "книга для всех". Обложка тома "Речной бог" тому свидетельство.
Обложка первого издания романа River God (1993) (издательство Macmillan):
Откройте для себя мир приключенческих и исторических, а то и всё вместе романов Уилбура Смита. Герои его книг — дико харизматичные и в хорошем смысле просто дикие мужчины и женщины, готовые к резким переменам в жизни и самым захватывающим приключениям ради простых стимулов. Место действия его романов — или хищные, чарующие, опасные земли Африки нынешней и прошлых веков, или не менее дикие джунгли современного мира, где ведётся борьба за власть, ресурсы и женщин, или древние земли, полные загадок и мистических явлений, как цикл "Древний Египет", первая книга которого — герой анонса.
Азбука хорошего приключенческого романа не будет полной без имени Уилбура Смита. Первым будет "Речной бог" и древнеегипетские чудеса.
Аннотация:
Слабый правитель способен свести на нет все достижения предшественников... Пока фараон наслаждается пышными празднествами и зрелищем кровавых мистерий, междоусобная война расшатывает могущество Древнего Египта, на границах свирепствуют дикие племена, за пределами городов бесчинствуют разбойники, а с востока к берегам Нила приближаются полчища варваров-гиксосов на колесницах, запряжённых невиданными гривастыми зверями. Понимая, что ослабленному царству грозит неминуемая гибель, супруга фараона и мать наследника царица Лостра решается покинуть Стовратные Фивы. С помощью своего верного слуги и советника Таиты она снаряжает огромную флотилию, чтобы отступить к верховьям Нила, сохранив египетский народ и армию. Впереди — страшные пороги Великой реки и неведомые земли Африки, полные чудес и опасностей...
Данные издания:
Перевод с английского Андрея Патрикеева
Оформление обложки Ильи Кучмы
ISBN 978-5-389-16495-6
640 страниц
Напоследок — цитата для тех, кто готов последовать за Уилбуром Смитом в чертоги фараонов:
"Я проехал из Фив до Элефантины за два дня и две ночи, и, когда добрался до дворца, у меня едва хватило сил добрести до беседки в водном саду, где возлежала моя госпожа. Я бросился на землю у её ложа и прохрипел:
— Госпожа, — губы мои растрескались от жажды и пыли, — фараон одержал большую победу. Я вернулся, чтобы отвезти тебя домой."
Что в дальнейших планах? "Хищные птицы" (Birds of Prey). Почему сразу девятый роман цикла "Кортни"? Девятый он по времени написания, но не по внутренней хронологии цикла. Согласно этой хронологии самые ранние события цикла происходят в романе "Хищные птицы".
После публикации материала появились комментарии, в которых лаборанты задают несколько вполне резонных вопросов. Зачем издавать то, что уже не раз было издано, преподнося это как новинку? По какой причине снова изменены названия романов? Правда ли, что Азбука" в некотором смысле переводит книги Уилбура Смита заново, утверждая, что более ранние переводы были неполными? Самое время поработать справочной службой здравого смысла.
Сначала о названиях. "Божество реки" или "Речной бог", "Хищные птицы" или "Стервятники"? Если не углубляться в историю Древнего Египта, а рассуждать чисто логически, первый вариант названия анонсированного в материале романа более напоминает о дриадах или наядах, чем о боге реки, от которой зависела жизнь древней цивилизации египтян. "Божество" — это нечто уровня идола, но не высшее существо, а вот "бог" — в этом слове уже больше силы. В оригинале роман называется River God, а не God of River. Даже не River's God. Если сделать обратный перевод слова "божество" на английский, god точно не появится среди основных вариантов. Такая же картина с переводом Birds of Prey. "Стервятники" — это более "низкий" вариант перевода, упрощающий мотивы поступков героев книги. Бог (речной) с ними с мотивами, достаточно посмотреть, как переводится название романа с английского. Для тех, кто знаком с комиксной вселенной DC, название "девичьей" команды Birds of Prey однозначно переводится как "Хищные птицы". Что касается возможного "обмана" покупателя, который, интересуясь творчеством автора, приобретёт новое издание уже стоящего у него на полке романа, думая, что это новая книга, — данное предположение не выдерживает критики. При наличии множества источников информации попасть впросак крайне непросто. Есть ещё один нюанс, который оправдает покупку книг Уилбура Смита в изданиях от "Азбуки". В определённом смысле, "Азбука" впервые издаёт полные тексты романов писателя.
Почему впервые, когда столько изданий уже было? И что означает — "полные"? Вроде бы не было сокращений в прежних переводах. В комментариях вспомнили одного из основных переводчиков книг Смита — Александра Грузберга (Арсеньева). Не оценивая качество переводов, проведём простые подсчёты. За цифрами обратимся к главному редактору издательства "Азбука" Александру Жикаренцеву, кто среди переводчиков тоже не случайный человек.
"Перевод Грузберга "Когда пируют львы" насчитывает 764 000 знаков с пробелами. Английский текст насчитывает 852 000 знаков. Как известно, при переводе на русский тексты разрастаются в среднем на 10-20 процентов. Тексты Смита в переводе увеличиваются в объёме весьма заметно. Согласно этому правилу, даже если за точку отсчёта взять минимум в 10 процентов, в русском переводе английского текста When The Lion Feeds в 852 000 знаков должно получиться более 937 000 знаков. Разница в 173 000 знаков, или более 4 авторских листов (авторский лист — 40 000 знаков). Это — сухая статистика, без учёта индивидуальной манеры работы с текстом конкретного переводчика".
Отвлечёмся от статистики и дадим факт: в "Азбуке" при сравнении перевода романа с оригиналом разница вышла около 7 авторских листов. Это почти 200 страниц в переводе на понятный обычным читателям объём. То есть роман был сокращён практически на четверть! Если принять к сведению то, что написал в комментарии magister, то многовато сцен насилия попросила удалить редакция, прежде чем роман напечатали.
С другой стороны, такое бывает. Но бывает и куда хуже. Ещё одна цитата:
"Следующему роману из цикла "Кортни" — "И грянул гром" — досталось куда больше. В русском переводе в тексте 668 000 знаков с пробелами, а вот в английском — 807 000. Если умножить на погрешность перевода, то в русском переводе должно было быть около 887 000 знаков.
"Хищные птицы". В русском переводе это 1 209 000 знаков, а в английском тексте 1 401 000 знаков. Применяем погрешность, итого — 1 541 000. Роман сокращен на 332 000 знака. Это по статистике. В реальности это дает около 10 авторских листов (300 книжных страниц)".
Что эти цифры означают? "Азбука" переводит Уилбура Смита практически полностью заново. Из переводов, не требующих серьёзной доработки, можно выделить романы из цикла "Баллантайн", над которыми работали переводчики из школы Баканова, первые две книги "Египетского цикла" (включая "Седьмой свиток"), некоторые отдельные романы вне циклов. Все остальные тексты требуют серьёзной работы над переводами, включая цикл "Кортни", который "Азбука" планирует впервые издать целиком. Исходя из этого, можно говорить, что Уилбур Смит в полных переводах и полностью издаётся впервые. Пожелаем автору удачи в бою.
облако тэгов
