Данная рубрика посвящена всем наиболее важным и интересным отечественным и зарубежным новостям, касающимся любых аспектов (в т.ч. в культуре, науке и социуме) фантастики и фантастической литературы, а также ее авторов и читателей.
Здесь ежедневно вы сможете находить свежую и актуальную информацию о встречах, конвентах, номинациях, премиях и наградах, фэндоме; о новых книгах и проектах; о каких-либо подробностях жизни и творчества писателей, издателей, художников, критиков, переводчиков — которые так или иначе связаны с научной фантастикой, фэнтези, хоррором и магическим реализмом; о юбилейных датах, радостных и печальных событиях.
Меня уже несколько раз просили написать о книге Ежи Брошкевича "Трое с Десятой Тысячи". Видать, есть люди, которым крепко запала в душу эта повесть польского писателя, ориентированная на средний школьный возраст, выпущенная в Советском Союзе издательством "Детская литература" в 1969 году. Откликаюсь на эти просьбы, тем более, что пред Новым годом намного приятнее рассказывать про фантастические произведения о прекрасных мирах, заканчивающиеся счастливым финалом, а не про что-то вроде книжки Б. Фрадкина "Пленнники пылающей бездны", о которой я недавно писал в своей статье "Советский фантаст убил всех своих героев...". Обложка книги Ежи Брошкевича из моей библиотеки (см. фото ниже) несколько замусолена, но ведь это значит, что книжку многие прочитали.
Ежи Брошкевич. Трое с десятой тысячи. — М.: Детская литература, 1969 г. Тираж: 50000 экз. Иллюстрация на обложке, внутренние иллюстрации Н. Антокольской.
Для начала несколько слов об авторе повести "Трое с Десятой Тысячи". Ежи Брошкевич — польский писатель, прозаик, драматург, эссеист и публицист. В России известен по переводам ряда его произведений для детей и нескольким книгам для взрослого читателя. Родился 6 июня 1922 года во Львове, окончил там среднюю школу и музыкальную школу. В конце 1939 года город Львов вошёл в состав СССР, а в 1940 году Ежи Брошкевич поступил в Львовскую музыкальную академию, готовился к карьере пианиста... ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ.
30 октября и 27 ноября 2024 года в Петербургском Доме писателя состоялись открывающие очередной сезон первое и второе заседания Литературной студии имени Андрея Балабухи. Их темы – открытие учебного сезона и вечер короткого рассказа. Гостем октябрьского занятия был литературный критик и писатель Сергей Неграш.
1 – Участники заседания 30 октября; 2-4 – Участники заседания 27 ноября
На традиционных «пятиминутках хвастовства», которые ощутимо затянулись из-за обилия позитивной информации, было представлено немало авторских книг, коллективных сборников, премий, призов и почетных грамот. Староста Студии Татьяна Берцева сообщила о выходе в свет двух рассказов в серии «Петраэдр»: «Силуэты храмов» — в выпуске 84 (сборник «Время делу») и «Зачем, если…» — в выпуске 85 (сборник «Мечты и грезы»). Сергей Неграш рассказал об издании романа Роберта Крафта «Морские бродяги. Вне закона» (https://fantlab.ru/edition427241?ysclid=m...), который был переведен на русский язык Неграшем и Николаем Непомнящим. Третий том романа был выпущен издательством «Орион» (Нижний Новгород) в серии «Библиотека приключений. 1-я серия (Продолжатели)». Еще один перевод был представлен Сергеем Удалиным. Речь идет о детективном романе Питера Джеймса «Умереть с первого взгляда» (https://fantlab.ru/edition428087). Это 15-й роман цикла «Детектив Рой Грейс». Он был выпущен издательствами «Азбука» (Санкт-Петербург) и «Азбука-Аттикус» (Москва) в серии «Звезды мирового детектива».
5 – Сергей Неграш; 6 – Сергей Удалин показывает на экране телефона обложку изданной книги
Анна Овчинникова, появившаяся на Студии после долгого перерыва, похвасталась изданным в 2023 году фантастическим романом «Хроники везения и невезения» (издательства АСТ, NoSugar Books (Москва)) в серии «NoSugar. Другие планеты» (https://fantlab.ru/edition400966), который попал в шорт-лист Всероссийского конкурса на лучшее произведение для детей и юношества «Книгуру», а также сказочной повестью «Тигрушины байки» (https://fantlab.ru/work1453352), которая была озвучена издательством ООО «1С-Паблишинг».
7 – Анна Овчинникова
Этот год оказался особенно удачным для Алексея Шелегова. Он не только издал первую авторскую книгу «Пальпиус и Глазиус – космические пираты» (Санкт-Петербург), но и выпустил рассказ «Падение» в альманахе СПб. отделения Союза писателей России «Петербургская литература 2024» (https://dompisatel.ru/?p=36777&ysclid...), стал дипломантом III Международного литературного конкурса «Есть только музыка одна»-2024 памяти Дмитрия Симонова (в номинации «Рассказ»), номинантом литературного конкурса «Абхазия. Это моя земля» (за рассказ «Одиссея Сандро») и участвовал в Межрегиональной Мастерской для писателей Северо-Западного федерального округа (семинар прозы) в Мурманске.
8 – Обложка книги «Пальпиус и Глазиус – космические пираты»; 9 – Обложка альманаха «Петербургская литература 2024»; 10 – А.Шелегов с дипломом Международного литературного конкурса «Есть только музыка одна»; 11 – Диплом этого конкурса; 12 – Диплом литературного конкурса «Абхазия. Это моя земля»; 13 – А.Шелегов с сертификатом Межрегиональной Мастерской для писателей СЗФО
Литературные премии в 2024 году получили Валерий Шлыков – «Беляевскую премию» в номинации «За литературную критику в области научно-художественной литературы» (за серию рецензий, опубликованных в 2023 году на литературном портале «Горький») и Леонид Шелудько – «Дверь в лето» в номинации «Специальный приз. Восстановление справедливости» (за издания талантливых произведений последних лет, написанных в разных жанрах, в первую очередь, за книгу коротких стихов «Брага» (СПб.: «АураИнфо+Группа МИД», 2022), а также за публикации произведений прозы и поэзии в литературно-краеведческом журнале «Начало века» (Томск; 2021-2023)). Об этих награждениях, которые состоялись в рамках ежегодного Беляевского фестиваля, я уже рассказывал на Фантлабе (https://fantlab.ru/blogarticle88502).
14 – В.Шлыков с дипломом Беляевской премии; 15 – Л.Шелудько
Похвастались творческими успехами и соруководители Студии. Елена Ворон – тремя рассказами: «Я буду любить тебя» — в сборнике «Драма на трех страницах» (https://fantlab.ru/edition436061 ), выпущенном ИД «Полынья» (Санкт-Петербург) в серии «Книжная серия альманаха «Полынья», «Черные мысли на белом снегу» — в альманахе «Полынья», выпуск 2 («На одной волне») (саратовское издательство «Амирит») (https://rusneb.ru/catalog/000199_000009_0...) и «В клинике домашних животных» — в сборнике «Литературный ковчег» (волгоградское издательство «Перископ-Волга»). Ваш покорный слуга отметился авторским сборником фантастики и приключений «С горки на горку» (https://fantlab.ru/edition433412), выпущенным под маркой АНОК ТЦ «Борей-Арт» (Санкт-Петербург), и статьей «Самый воинственный гриб» (научно-популярный журнал «Планета грибов» №16 за 2024 год (Санкт-Петербург).
16 – Сборники с рассказами Е.Ворон; 17 – Л.Смирнов с томиком «С горки на горку»
Теперь о главном... Не все короткие рассказы на поверку оказались таковыми. Леонид Шелудько зачитал на октябрьском занятии стихотворение «Яблоня», которое он доработал по результатам давнего обсуждения. А потом настала очередь действительно рассказов: «Человек – лось» Вадима Кузнецова, «Сокровища мне не нужны» Анны Овчинниковой, «Просто добавь воды» Татьяны Берцевой и Натальи Лесковой, «Разговор с духом» — Григория Лебедева (в соавторстве), а также «Отрывок из ненаписанного» Алексея Шелегова. Во время обсуждения выяснилось, что многие студийцы несколько переоценивают качество прочитанных текстов и, уж тем более, — ими написанных. Увы… Так что работать нам еще и работать.
Пересказывать содержание рассказов и обсуждение особого смысла не вижу. Мы с Еленой Ворон решили, что участников Фантлаба стоит познакомить с одним из этих коротких рассказов (разумеется, с самым толковым), который сотворили Наталья Лескова и Татьяна Берцева. Что называется в тему...
Просто добавь воды
В редакцию Виктор всегда заходил словно в клетку с тиграми, хотя со своим редактором Машей знаком был уже давно: не один пуд соли съели при работе над его текстами. Но сегодня все должно было пройти на ура. Даром он столько всяких обучающих семинаров за последний год прошел?
— Привет! Это тебе за труды твои, — он радостно выложил перед Машей огромный пакет её любимого печенья.
Маша встала из-за стола, насыпала печенюшек в тарелку и поставила рядом с толстой пачкой распечатанных листов, в которой Виктор безошибочно признал свой последний роман. Маша тем временем налила себе сок, а Виктору — кофе. Жестом предложила сесть.
— Что-то случилось? — настороженно поинтересовался Виктор, слегка напуганный таким молчаливым приемом.
— Это что? — спросила Маша, откидываяcь на спинку диванчика и показывая на стол.
— Ну... Это... — Виктор покосился в указанную сторону с опаской, что ему в магазине положили не то печенье, и решил сразу перевести Машино внимание на интересующий его вопрос. — Моя книга. Моя новая книга... Как-то так, я полагаю...
— Бестселлер, наверное? — ехидно спросила Маша и потянулась за печенькой. — Шы-ыдэвр! Классика на все времена!
Виктор поморщился:
— Не ёрничай, пожалуйста... Я понимаю, что может быть не очень хорошо, но всё-таки...
— Вить, давай откровенно. Я не первую твою книгу редачу. И мы оба знаем, что ты в целом ты не плох. Миры у тебя уникальные, фантдопы вкуснейшие, сюжет поворачивается круче, чем трасса в «Формуле 1». Язык слабоват, чего греха таить... Но после моего напильника было вполне читабельно... Но вот это — что?!
И она посмотрела на стопку бумаги так, словно та была йогуртом, забытым в холодильнике на пару недель и уже начавшим отращивать ножки и подумывать о захвате галактики.
— Ну... Я пытался... — вздохнул Виктор. — Пытался написать свой лучший роман...
— Угу. Лучший, — Маша кивнула, дожевывая печеньку. — Серьезно, лучший. Ты знаешь, что это реально могло бы стать бестселлером... Шедевром... Даже рекордом продаж! Классикой на все времена — вряд ли, но гонорара могло бы хватить больше, чем на одну чашку кофе. Но... Где роман?! Где он? Тут его нет! Знаешь, что тут есть?
— Что? — испугано спросил Виктор и на всякий случай потянул руку к листам, словно ожидая увидеть вместо таких знакомых ему букв какую-нибудь арабскую вязь.
— Это — синопсис, Вить! Синопсис, понимаешь?!
— Да как же?.. Тут же восемь авторских!..
— Да! Восемь авторских синопсиса будущего двенадцатитомника! Ты только посмотри! — Маша резко подалась вперёд, раскрывая рукопись то в одном, то в другом месте. — Вот это что за предложения? Существительные, глаголы... Изредка сдобренные союзами и удобренные предлогами. Остальные части речи — где? Где наречия, деепричастия, прилагательные, наконец? Где многоэтажные сложноподчинённые конструкции? Где цветастые эпитеты? Про метафоры, сравнения и одушевления я вообще молчу! А герои? Вот герцог этот... Он же интересный человек! Почему про него ничего нет? И сам он говорит односложными предложениями! А ведьма словно в армии отслужила: «да», «нет», «никак нет»... И про нее тоже ничего не сказано толком! У тебя все персонажи лишь обозначены, а раскрывать их кто будет? Пушкин?
— Пушкин мог бы ... — вздохнул Виктор, печально глядя на своего редактора. — Но послушай, Маш... Я действительно пытался сделать как лучше. Я же знаю, что с точки зрения языка слабо пишу. Вот и пошел на семинар. На один, на другой... И везде говорят: отжимайте ваши произведения! Сокращайте, убирайте лишнюю воду! Зачем к одному существительному столько «прилепительных»?! И вообще: прилагательные — жировая ткань романа. Хватит добавлять красивости, пишите проще! Ну вот я и...
— Отжал... — вздохнула Маша, и шумно потянула из трубочки сок. — Вообще… все верно, да... Сама такое говорю чаще, чем хотелось бы. Но, знаешь?.. Все-таки во всем меру надо знать! В том числе и в отжимании. Это могла бы быть действительно хорошая книга... Но ты её прямо пересушил. Всю воду из нее выкачал. Все жизненные соки… Один песок остался. Понимаешь? Она стала безжизненной. Поэтому забывается сразу после прочтения. Забытая книга песка...
— С этим можно что-то сделать?
Маша посмотрела на пачку листов, на остатки сока в своем стакане... Усмехнулась:
— Знаешь, последуй-ка ты совету из рекламы моего далёкого детства...
Год заканчивается, возможно в следующем году продолжу приводить в порядок и открывать для просмотра серии, но это не точно. Энергии и задора всё меньше. А обратная связь жиденькая.
В общем, всех любителей книгоиздания в виде серий — с Наступающим!
Открыта для просмотра персональная серия Евгения Гаглоева, в которой издаётся цикл мистико-приключенческих повестей для подростков "Охотники за мифами" (ранее под названием "Охотники за древностями" выходили в АСТ, которое издало одну повесть).
Людмила Подосиновская, автор всего двух рассказов и двух очерков. В одном из своих очерков она описала личные впечатления от знакомства с Александром Беляевым.
Так как в сети я не нашел этот текст, публикую его здесь для общего блага.
Мои встречи с Александром Беляевым
Л. Подосиновская
«Костёр» 1968 №8, стр. 39-40
Когда-то давно, в детстве, когда мне было лет десять, я очень любила Майн-Рида, зачитывалась «Всадником без головы». Но однажды попала мне в руки книга Александра Беляева «Голова профессора Доуэля» — и с Майн-Ридом было покончено. После «Головы профессора Доуэля» я прочитала «Человека-амфибию», «Прыжок в ничто»... С тех пор я полюбила фантастику и моим любимейшим писателем стал Александр Беляев. Я тогда не знала, жив он или нет, где он живет, рядом или на другом конце света. Он не мог быть близко, он был, как и всякое божество, где-то там, в неведомом краю, может быть, на другой планете.
Как-то в один несчастный день пришла мне вдруг фантазия взять перо и бумагу и написать фантастический рассказ. И название-то я ему дала самое несчастное — «Несбывшаяся мечта». Часто я потом вспоминала это название!
Но это потом, а тогда... тогда случилось чудо. Из «Ленинских искр» мне написали, что рассказ мой переслали писателю А. Р. Беляеву и надеются, что он мне в ближайшее время ответит.
И он ответил. Оказалось, что он живет на земле, и даже совсем недалеко, в городе Пушкине, до него не нужно лететь в космической ракете, а можно доехать самым обычным поездом. «Найти меня не трудно... Я живу во дворе кино «Авангард». Кино у нас единственное, все знают. Четырехэтажный дом во дворе. Третий этаж, кв. 34».
Мы с мамой решили поехать вдвоем — ей тоже хотелось познакомиться с известным писателем, да и мне не так страшно было с нею. Воскресенье 13 апреля 1941 года было солнечным ясным днем. Ровно в десять часов утра от перрона Витебского вокзала отошел поезд, и через полчаса мы были в Пушкине. Следуя указаниям письма, мы быстро дошли до кинотеатра, вошли во двор, ступили на лестницу... И струсили. Остановились у квартиры 34, постояли, посмотрели друг на друга, не решаясь позвонить... Где-то наверху хлопнула дверь, и я чуть не пустилась наутек, — но тут мама нажала кнопку звонка.
Дверь открыла немолодая женщина.
— Александр Романович Беляев здесь живет? — спросила мама.
— Да. Вам его самого нужно?
— Самого,— отважно сказала я. — Скажите ему, что мы приехали из Петергофа.
Она пригласила нас войти, предложила раздеться и ушла. Мое волнение достигло предела. Я лихорадочно сорвала с себя пальто, чувствуя всем своим существом, что он уже идет, что вот сейчас откроется дверь и он появится на пороге.
И вот дверь открылась и он вошел. Мне трудно сейчас, спустя двадцать пять лет, вспомнить его черты, у меня остались в памяти лишь густые черные брови и серебряные волосы, остался приветливый мягкий голос и крепкое рукопожатие в первую минуту встречи. Он пригласил нас в кабинет, извинившись, сказал, что ему недавно делали операцию, поэтому он должен лежать, и прилег на койку, а мы сели рядом. Он уже прочитал к тому времени два или три моих рассказа и теперь заговорил о них.
Указал на их достоинства и недостатки, выбрал один для дальнейшей работы, подробнее остановился на нем. Я немного оправилась от волнения, старалась не пропустить ни слова и некоторые замечания его запомнила на всю жизнь. И сама обстановка этого разговора, кабинет писателя тоже остались в памяти как что-то необычное и чудесное. Везде книги, книги, куча журналов на столике, пишущая машинка... а на стенах семь больших рисунков, прежде всего привлекших мое внимание. Я сразу узнала два из них — на одном была изображена ракета в космическом пространстве, а на другом — схватка с шестирукими обезьянами, обитателями Венеры. Они были из «Прыжка в ничто». Заметив мой интерес, Александр Романович объяснил, что остальные иллюстрации к его книгам: «Звезда КЭЦ», «Под небом Арктики», «Подводные земледельцы», «Воздушный корабль» и еще одна не помню откуда. Кажется, он назвал автором художника Фитингофа.
Несмотря на всю мою робость и волнение, я все-таки осмелилась спросить Александра Романовича, над чем он работает сейчас, и он охотно на этот вопрос ответил. Сказал, что пишет сценарий «Когда погаснет свет», уже кончает его, а потом «заберется на долгое время на Марс». Готовится к выходу его последний роман «Ариэль». «Вы прочитаете его первая», — сказал Александр Романович. К сожалению, «забраться на Марс» ему уже не удалось.
После этого первого посещения я была у него еще два раза в мае 1941 года. Каждый раз это был солнечный день, каждый раз, как межпланетный корабль, трогался десятичасовой поезд с Витебского вокзала, каждый раз ровно в одиннадцать часов я все с тем же трепетом и волнением нажимала кнопку звонка у заветной двери. Наверное, я была тогда похожа на лунатика: я ничего не видела и не слышала вокруг, кроме Беляева. Не знаю, какая у него была квартира, сколько там было комнат, что было в этих комнатах. Помню, была большая комната, через которую надо было пройти, чтобы попасть в его кабинет. Но однажды я обнаружила в ней присутствие столика: меня посадили за него выпить чашку кофе. Потом обнаружилось, что из этой комнаты есть дверь еще в одну комнату — туда, где жила Светлана, дочь Беляева. Светлана была больна, лежала в постели, и Александр Романович привел меня к ней.
Разумеется, она тоже писала научно-фантастические рассказы. Не знаю, сколько ей было тогда лет, я решила, что лет двенадцать. Комната ее была полна игрушек, а она, полулежа в постели, охотно и непринужденно читала нам рассказ, который назывался «Притяжение магнита». Если бы она знала, как я ей завидовала!
А сам Александр Романович прочитал мне начало и рассказал конец своего нового рассказа, над которым работал в то время. Назывался он «Роза улыбается». Речь в нем шла о девушке из капиталистического мира, которую никуда не принимали на работу из-за ее печального лица. Везде нужны были служащие с веселыми, улыбающимися лицами, а Роза не могла улыбаться, у нее было большое горе. Тогда она решилась на пластическую операцию, и на лице появилась вечная улыбка. Но глаза оставались грустными, и ее все- таки не принимали на работу. Наконец ей повезло, она устроилась в похоронное бюро — там нужна была именно такая улыбка.
Собираясь уходить, я попросила у Александра Романовича что-нибудь почитать из его книг. Он задумался: «Что бы вам дать? Мне самому как-то больше всего нравится «Властелин мира», но здесь у меня нет ни одного экземпляра, все в Москве. Я вам дам последнее, что у меня вышло». И он дал мне «Звезду КЭЦ».
Так с книгой в руках я и ушла от него в этот день. И больше мне уже не пришлось его увидеть — через месяц началась война. Вскоре пришла ко мне последняя весточка от него — почтовая открытка:
«Дорогая Люда! Простите за молчание. Рассказ ваш я получил. Был страшно занят работой и не мог прочитать и ответить. Теперь уж «литературную учебу» придется отложить до мирного времени. Когда можно будет приехать, привезете и книгу. Если понадобится раньше — напишу, тогда можно будет выслать по почте.
А вы продолжайте литературную работу — поскольку позволяет время и обстоятельства. Привет маме. Светлана шлет Вам привет. Она в селе.
А. Беляев»
Война разбросала людей в разные стороны, и я тоже была заброшена далеко от Ленинграда, от заветного Пушкина. Мы попали в оккупацию и много дней брели по дорогам, таща на себе то, что успели захватить из дому. Но где бы я ни была, я всегда, как самое дорогое, берегла письма Беляева и его книгу. Часто, перечитывая желтые почтовые открытки, я вспоминала часы, проведенные у любимого писателя, вспоминала его слова, его советы и верила, что снова увижу его, снова приеду к нему после войны.
К сожалению, надежды не сбылись. Уже в самом конце войны я узнала, что он умер в Пушкине, в начале 1942 года. Долго не могла я в это поверить, но все оказалось правдой: Беляева больше не было в живых. Мне осталось несколько его писем, книга и память о встрече с ним как о самом большом счастье в моей жизни.
облако тэгов
