... в тар-тарары: шефнер, лачуга должника, Герасимов.

No comments.

Лет 15-20 назад имя германской писательницы Л. Вельскопф-Генрих было гораздо более известным, чем сейчас. А сегодня не всякий продавец в букинистическом магазине сразу припомнит, кто это такая. Между тем, по крайней мере одно ее произведение экранизировано и вот название экранизации, наверное, окажется более знакомым, чем названия романов писательницы.

Литературное наследие ЛВГ нельзя назвать особенно объемным: реалистический роман-трилогия о Германии времен фашизма ("Два друга"), еще один роман о Германии "Жин и Ютта", несколько книг для детей и два цикла романов об индейцах — трилогия "Сыновья большой медведицы" о временах завоевания белыми земель индейцев дакота и пять романов (цикл "Кровь орла") о современной (XX век) жизни индейцев в американских резервациях. Последний роман цикла был опубликован посмертно, дописанный ЛВГ незадолго до смерти.

На русский язык в настоящее время переведены три романа трилогии "Сыновья большой медведицы"("Харка...", "Топ и Гарри", "Токей Ито") и пилотный роман цикла "Кровь орла" — "Ночь над прерией". Издание переведенных романов датируется, в основном, концом 80-х — первой половиной 90-х гг (самое раннее издание "Харки..." — 1970, серия "Рамка", самое позднее издание "Топ и Гарри..." — 1995), и лишь роман "Харка — сын вождя" переиздавался позднее (Терра: 2000, АСТ: 2004).

Таким образом, отечественному читателю ЛВГ известна именно своей индейской темой. И надо отметить, что по сравнению с другими авторами (Карл Май, Фенимор Купер), индейская тематика произведений ЛВГ пронизана исторической достоверностью, ощущением именно бесчестного вытеснения коренных народов пришельцами из-за океана, горечью об утерянной национальной гордости. Мое личное ощущение к индейской тематике сформировалось именно на романах ЛВГ, отчего я крайне остро воспринимаю любые "современные" трактовки от американских режиссеров (камень в сторону "Аватара").

Желание почитать что-нибудь про индейцев возникло у меня спонтанно после романа Геймана "Американские боги". Очень хотелось освежить в памяти трилогию "Сыновья большой медведицы", но в аудиоварианте ее просто не существует, зато удалось обнаружить роман "Ночь над прерией" в исполнении, естественно, моего любимого В.Герасимова.

Сюжет романа крутится вокруг молодых индейцев — Джонни Кинга, Квини и Гарольда Бута.

Джонни Кинг (он же Стоунхорн, он же Инеа-хе-юкан) — двадцатитрехлетний индеец, родившийся в семье потомственных вождей, но в ту эпоху, когда бывшие вожди стали дебоширами и пьяницами, когда индейцами управляет белый суперинтендант (глава резервации), а совет старейшин превратился в совет стариков и бездельников — потому что работы для неквалифицированных краснокожих не сыскать, а последние предпочитают предаваться мечтам о временах, когда они, а не белые властвовали над этими (и другими, более плодородными) землями. С самого детства юного Кинга с ним происходят события, бросающие тень на репутацию его семьи и его самого: дед, бывший вождь, спился и избивал юного внука, за что мать мальчика убила его, тем самым связав имя семейства с ужасным словом "убийца". В школе Джонни был обвинен в воровстве денег с учительского стола, а позже, потеряв всякую поддержку со стороны соплеменников, связался с бандами и даже вступил в гангстерские структуры.

Квини — молодая индианка, пай-девочка, которая с отличием училась в местной школе и была приглашена в художественное училище в городе, вдали от резервации, где ее талант начинает проявляться и первые картины получают высокую оценку.

Гарольд Бут — сын белого и индианки, метис, будущий ранчеро, хороший ученик и во всей резервации известный как надежный, верный и во всех смыслах положительный человек, с молодых лет влюбленный в Квини и для всех в округе — лучший кандидат в ее мужья.

Именно эти три характера выбирает автор как оттиск нового поколения индейцев. Именно им придется решать вопросы не только собственной судьбы и жизни, но и будущего завтра всех индейцев.

Книга начинается в тот момент, когда девушка возвращается в резервацию на каникулы, везя с собой гонорар за первую в своей жизни проданную картину. Здесь же объявляется Джонни Кинг, которого все в округе считают бандитом и негодяем. Тем более, что бывшие друзья Кинга шатаются в окрестностях и ведут себя далеко не цивилизованным образом.

Возвращаясь домой, Квини попадает в грозу, настоящую степную бурю и едва остается в живых — ее выручает Кинг. Ее прежние чувства к "брутальному" во всех смыслах (грубоватому, но привлекательному, сильному и решительному) юноше разгораются с новой силой и перерастают в настоящую влюбленность. В этот же момент герои подвергаются нападению: бывшие товарищи Кинга, следившие за девушкой, требуют от своего прежнего "шефа" гангстерского дележа добычи — прелестей Квини. Завязывается перестрелка с кровью и смертью и двоих влюбленных начинает связывать не только ночь единения и близости, но и тайна.

Очень скоро, неожиданно для всей резервации, под косыми взглядами соплеменников Квини становится женой Кинга. С этого момента начинаются круги, которые предстоит преодолеть молодой семье.

Если вы прочитали содержание выше (хотя оно специально спрятано под кат, ибо спойлер), тогда вы уже должны были почувствовать разницу между стилем ЛВГ и, например, Карла Мая. Вместо приключений, перестрелок, погонь, скачек, в романах ЛВГ мы видим диалоги, вы видим подобие партии, пусть не стратегической, но хотя бы тактической, причем, в качестве фигур — живые люди, сомневающиеся, страдающие, испытывающие страх, отчаяние. Правда, некоторая черно-белость остается. Есть ярко выраженные злодеи (их в романе трое), но большинство героев — белых и красных — просто люди, к которым автор испытывает симпатию, пусть даже не всегда их поступки правильны и хороши с точки зрения этики.

Обилие событий и резких поворотов, причем, иногда довольно предсказуемых, создает легкое ощущение мелодраматичности сродни бразильским сериалам. Однако поступки героев прописаны не топорно, ни в один момент не создается впечатление плохо прикрытого рояля в кустах, и даже если мы видим, что вот-вот герой ввяжется в драку, и понимаем, что это будет иметь для него самые плачевные последствия, видим мы также и то, что этот человек в данных обстоятельствах вряд ли может поступить иначе.

Пожалуй, самые сказочные эпизоды — это поиск пропавших "пионеров" и финальная психологическая гонка, где Кинг как-то уж очень просто побеждает опасного гангстера.

Интересен быт. Пейзажи. Звери. Родео. Мысли и эмоции персонажей. Психологическая достоверность, кстати, характерная именно для женщин-писательниц по сравнению с мужчинами-писателями.

Пожалуй, хотелось бы немного больше индейской культуры — легенд, историй, рассказов стариков, воспоминаний. Намеки на них есть, даже влияние их на художницу Квини и ее картины словно бы ощущается, но самих эпизодов в романе — нет. Этого очень не хватает.

Главная нить романа — реабилитация человека, с детства заклейменного "бандитом" и "пропащим". Причем, важное место занимает тот факт, что краснокожему герою в таких условиях вдесятеро тяжелее — на него готовы повесить любую гнусность, а поверить в его правоту и честность оказывается стократ труднее. Вместе с такой реинкарнацией в романе присутствует и обратный процесс: образ Гарольда Бута, внешне положительного героя, постепенно диаметрально меняется, высвечивая фальшь, гнилое нутро, и умение обмануть всех одним только невинным видом. Опять же, что простят белому, не простят краснокожему. Ну и конечно — зарождающаяся надежда для представителей этой едва не потерянной культуры. Она выглядит намного честнее и естественней чем победа синекожих аватаровцев. Может быть, это тоже сказка, но такая, в которую еще можно верить.

Оценка. Первоначально хотел поставить 8, потому что книга понравилась. С другой стороны, я слишком плохо помню "Сыновей...", чтобы с уверенностью сказать, что автор не повторяется в более позднем романе. Зато размышления, хочу ли я перечитывать именно "Ночь над прерией" или меня устроит любое из продолжений (дабы просто окунуться в мир, который мне объективно интересен), — эти размышления, не показавшие однозначного преимущества романа "ночь над прерией", несколько снизили мою оценку. Итог: 7-8.

Люблю Лема. Люблю Герасимова.

Была у меня тайная мечта, что Герасимов прочитает что-нибудь еще, кроме "Маски", рассказов и эссе, вошедших в этот старый сборник (Герасимовский "Профессор А.Донда" — гениален!), и вот — вдруг! — обнаруживаю:

— Эдем

— Солярис

— Непобедимый

— Звездные дневники

Эта коллекция по своему объему и основательности — продолжает традицию "Хроник Тральфамадора" Воннегута, также начитанных Герасимовым.

Вот случилось бы еще "Фиаско" Счастье мое стало бы безмерным.

За прошлую неделю (т.е. почти две недели назад) прослушал трилогию Азимова. Читал ее лет десять назад в этом же самом варианте, год назад слушал первую "Академию", а тут уцепился за полную трилогию, прочитанную Герасимовым. Во-первых, к чтению подходил с некоторой опаской — как она, обычная фантастика воспримется сейчас — после Эко, Сарамаго, Рансмайра и других представителей мировой прозы? Брэдбери и Воннегут уже прошли проверку, а, например, Шекли, Саймак, Азимов нет. Во-вторых, хоть любую книгу нужно читать в бумаге, времени на особенно толстые произведения в ближайшее время у меня не предвидится, тем более, перечитывать читанное: «Основателей» Азимова, «Одиссеи» Кларка, «Дюну» и пр. Поэтому то, что возможно, я все-таки пробую слушать. Иначе, руки точно не дойдут до классиков наших фантастических.

Грандиозный социальный эксперимент, задуманный Мастером Айзеком и вложенный им в руки психоисторика Гарри Сэлдона. И хотя все эти тысячелетия человеческой истории, Империя с императором в галактических масштабах сейчас, по прошествии всего нескольких десятков лет, уже кажутся наивными, главное — сам социальный эксперимент, — воспринимается серьезно и ставит перед читателем довольно много вопросов.

Итак Азимов/Сэлдон создал науку — психоисторию, — которая, подобно законам термодинамики, способна описывать социальные процессы и предугадывать/рассчитывать их развитие.

Это изобретение применено Сэлдоном, хотя определенная ответственность лежит на самом Мастере: почему для своего эксперимента Азимов выбрал именно такие "тепличные" условия — распад Империи, деградация человечества и возвращение к феодальному строю (в галактических масштабах)? Возможно, причина в том, что Мастеру нужен был известный социальный материал — т.е. своеобразное повторение пройденного: религия, торговля, индустрия. Я вижу тут по крайней мере два объяснения, возвращение к прошедшим этапам позволяет: 1) обобщить прошлый опыт и понять его прежде чем перейти к прогнозированию, 2) позволяет подготовить читателя к прогнозу за счет "привыкания" к тексту в известной, понятной обстановке прошлого.

Итог: книга интересна и увлекательна, по крайней мере (или несмотря на?) в звуковом исполнении Вячеслава Герасимова.

Вторая аудиокнига, а если быть более точным часть настоящей бумажной книги, — это сборник рассказов Юкио Мисимы из томика "Азбуки" "Смерть в середине лета".

Потихоньку я начинаю осваивать японцев, первым был Кобо Абе ("Женщина в песках"), потом Мураками ("Охота...", "Страна чудес...", "Хроники..."), попутно несколько рассказов Симады (Из сборника "Царь Армадилл"), недавно Цуцуи, или вот — Мисима. Крупнейшие его романы — "Золотой храм" и "Исповедь маски" у меня еще впереди, а вот знакомство с рассказами состоялось. Необычное, надо сказать, знакомство.

Итак, несколько историй, связующим звеном которых является смерть: смерть — как итог, мгновение перехода для праведников в рай, грешников — в ад; смерть — как цена за человеческие заблуждения; смерть — как кошмарная реальность, встретившись с которой необходимо жить дальше, но которая тем не менее магнитом притягивает такого человека к себе; смерть — как высшее мгновение жизни и выполненного долга; смерть — ....

Мисима очень необычный писатель, но, также можно утверждать, что Мисима — певец смерти. Вовлекая в свои рассказы религию, философию, социальные или исторические события, он исследует единственный феномен — Смерть. Что, кстати, подтверждается и его собственной биографией. А стоит ли Смерть того, чтобы уделять ей столько жизни? Поэтому я назвал статью "шедевром на одно прочтение": "шедевр" — потому что это действительно качественная литература, действительно, достойная прочтения, более того — must read, но.... стоит ли перечитывать эти вещи? Стоит ли посвящать себя Смерти в большей степени, чем мы и так ей посвящены? Каждому решать за себя.

Если в первое мгновение я определил для себя — "Очень хорошо, но перечитывать точно не буду", то теперь, по прошествии времени, когда, как у героини "Смерти в середине лета" раны зажили, — отчего-то мысли возвращаются к этим сюжетам и постепенно я поддаюсь и соглашаюсь с том, что что-то там меня зовет, как героиню на берег злополучного моря...