облако тэгов
Я вот тут пару дней назад поймал себя на мысли, что Гессе ни много, ни мало дал описание такого явления, как постмодернизм, когда само оно еще только зарождалось:
цитатаИтак, напрасно было бы требовать от нас изложения всей истории и теории Игры: подобная задача не по плечу и куда более искушенным и достойным авторам. Решение ее — удел будущего, если, разумеется, к тому времени сохранятся как источники, так и духовные предпосылки. Еще того менее наш труд может служить учебником Игры — таковой вообще никогда не будет написан. Правила этой Игры игр усваиваются только обычным, предписанным путем, на что уходят годы, и никому из посвященных не придет на ум упрощать или облегчать процесс их усвоения.Эти правила, язык знаков и грамматика самой Игры суть не что иное, как высокоразвитая тайнопись, в создании которой участвуют многие науки и искусства, в особенности же математика и музыка (соответственно музыковедение), и которая способна выразить и связать друг с другом смыслы и результаты почти всех научных дисциплин. Таким образом, наша Игра стеклянных бус есть игра со всеми смыслами и ценностями нашей культуры, мастер играет ими, как в эпоху расцвета живописи художник играл красками своей палитры. Всем, что в свои творческие эпохи
человечество создало в сфере познания, высоких мыслей, искусства, всем, что в последующие столетия было закреплено в научных понятиях и стало, в результате, общим интеллектуальным достоянием, — всем этим неимоверно богатым духовным материалом мастер Игры владеет, как органист своим органом, и орган этот обладает почти непредставимым совершенством, его клавиатура и педали воспроизводят весь духовный мир, его регистры почти неисчислимы, теоретически на таком инструменте можно проиграть все духовное содержание вселенной. Эта клавиатура, педали и регистры строго зафиксированы, их число и распорядок могут быть усовершенствованы разве что в теории: обогащение языка самой Игры через внесение в нее новых смыслов подлежит строжайшему контролю верховного руководства Игры. Напротив, в рамках этого остова, или, чтобы продолжить наше сравнение, в рамках сложной механики гигантского органа, перед мастером открываются безграничные возможности и комбинации: среди тысяч строго по правилам сыгранных партий нельзя обнаружить две хотя бы внешне схожих одна с другой. Предположим даже, что два мастера избрали содержанием своих партий одну и ту же узкую тематику, но и тогда обе игры могут решительно отличаться друг от друга образом мыслей, характером, настроением, виртуозностью игроков, а соответственно этому различную окраску обретает и самый ход Игры.
"Игра в бисер", Герман Гессе, 1945 год
Развитие постмодернизма в литературе приходится на конец 50-х гг до нашего времени ([1]). Интересно, что в сравнительной таблице модернизма и постмодернизма последний сравнивается с "игрой".
Так вот, то явление, в котором сейчас находится литература и искусство, как мне кажется, есть стремление к Идеалу Игры в бисер, описанному Гессе в романе. Всякий, кто читал эту книгу, наверняка хотя бы на мгновение мечтал понять, познать, увидеть и почувствовать радость этого процесса, но в этом отношении роман Гессе глух. Мы не узнаем ничего, в нас лишь разжигается это стремление познания. Мы не увидим Игры, мы лишь узнаем о ней, о том, что есть некая Касталия, для которой Игра оказывается высшим идеалом.
И не постижению ли этого идеала посвящены романы Кортасара, Эко, Пелевина, Павича и многих современных писателей, наполненные изящной словесной игрой, цитатами и аллюзиями?
----
За Гессе признают первенство ([2]), предсказание будущей модели культуры постмодерна. Но если приглядеться повнимательнее, не он ли ее создал? Не он ли очертил и тем самым ограничил рамки, в которых литература следующих десятилетий будет строить свои партии?
Мне на ум приходит образ из постмодернистского романа Рансмайра "Последний мир": Метаморфозы Овидия, воссозданные гением поэта на далеком берегу в городке Томы, полностью подчиняют себе, включают в себя, ограничивают и определяют течение жизни и времени героев романа, настолько, что они сами оказываются внутри "Метаморфоз" и даже чужак — Котта — не в силах выбраться из замкнутого магического мира — не существующего, но реального.
Также и самые значительные произведения эпохи постмодерна оказываются как бы заранее описанными, т.е. уже предсказанными гением Германа Гессе (как Котта был предсказан Овидием), и являются отражением давлеющего надо всем силуэта Игры.
Материалы взяты с сайтов: