10. Интервью, которое по поручению журнала “Nowa Fantastyka” взял у британского писателя Брайана Олдисса/Brian Aldiss Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski носит название:
Я — СТЕПНОЙ ВОЛК
(Jestem wilkiem stepowym)
“Nowa Fantastyka”: В 1975 году вы были гостем легендарного учредительного съезда польских любителей фантастики. Что вы об этом помните?
Брайан Олдисс: Мы, пришельцы с Запада, вторгались в таинственные земли за Железным Занавесом. Я тогда с семьей проехал по всей Европе в автотрейлере. Там был Сэм Люндвалл из Швеции и были еще несколько человек, чью фамилии я забыл. Нас радушно встретили и позаботились о нашем питании и проживании. Сама конференция велась весьма жестко – не было ни малейшей возможности обмена мнениями, к какой мы привыкли на Западе. Наконец один из нас подошел к микрофону и попросил позволить нам более непосредственно участвовать в происходящем – организаторы согласились на вопросы из зала. И тогда один из участников конференции встал и стал зачитывать стостраничную дипломную работу. Таким образом они нас победили. Спустя пару лет мне подарили значок «Солидарности», который и до сих пор у меня есть.
“Nowa Fantastyka”: Вы все еще участвуете в фэнском движении?
Брайан Олдисс: Пик моего участия в конвентах в принципе уже миновал, хотя я по-прежнему ежегодно посещаю Флориду, приезжаю на великолепную академическую Конференцию фантастики. В Великобритании проводится много фэнских мероприятий, в том числе июньский кинофестиваль в Брэдфорде.
“Nowa Fantastyka”: Вы некогда были составителем и редактором антологий фантастики и публиковали произведения молодых писателей. Как выглядит создаваемое ими движение журналов, издательств, фэнзинов и мероприятий. Это пространство свободного обмена мнениями или окостенелый «скансен» и культурное гетто?
Брайан Олдисс: Безусловно, все еще существует “гетто” – как вы это называете – хотя речь идет скорее о клике. Любители чего бы то ни было – гольфа, парикмахерства, обжорства – стремятся к объединению. Фантастики много в кино и все больше становится в телевидении (например, новый «Доктор Кто»). Британская НФ-арена целиком жизнеспособна – недавно возобновили издание журнала “Interzone”, писатели фантастики, например Терри Пратчетт или Йен Бэнкс пользуются большой популярностью. Филип Пулман стал почетным гражданином Оксфорда. Но большинство из этих писателей, в том числе и я, не пишут исключительно фантастику. И я собираюсь составить новую НФ-антологию для издательства “Penguin”.
“Nowa Fantastyka”: Как вы оцениваете качество современной англосакской фантастики, и в каком направлении, по вашему мнению, развиваются ее молодые авторы?
Брайан Олдисс: Фантастика не есть нечто единое, она скорее предоставляет широкий круг возможностей. Мне кажется, что существует тенденция к созданию более «локальных» произведений – действие все меньшего количества произведений научной фантастики разворачивается на других планетах.
“Nowa Fantastyka”: Разделяли ли вы негодование англосакских писателей относительно лемовской «Фантастики и футурологии», в которой тот безжалостно расправился с большинством представителей западной фантастики?
Брайан Олдисс: Я люблю творчество Лема. В части своих произведений он писал о Западе, но для меня очевидным было, что это относилось к его стране. Однако нападки на западную фантастику весьма негативно сказались на его карьере. Научная фантастика из коммунистических стран была вероятно более серьезной, а западная – более раскованной, но в этом отражался различный стиль жизни тут и там. Вот интересный пример: один из варшавских аппаратчиков сказал мне, что так же, как коммунистическая научная фантастика никогда не покажет победы Запада над СССР, так и ни один западный книгоиздатель не отважится показать побеждающий Запад коммунизм. Вернувшись домой, я написал “Enemies of the System/Враги системы”.
В этой повести коммунизм в советском стиле побеждает всех – не только Запад, но также и всю Солнечную систему и так далее. Джонатан Кейп, мой издатель, принял книгу без малейших возражений. Книга пользовалась большой популярностью; никто меня не избил, не бросил в темницу и не застрелил.
“Nowa Fantastyka”: Мы тут, в Польше, ведем споры о развлекательной и проблемной фантастике. Происхождение фантастики низкое – из дешевых журналов, но вершинные достижения – высокие. При этом они непосредственно выводятся из достижений пальп-литературы. Как вы на это смотрите – как выдающийся представитель Новой волны или как автор в том числе простых анекдотических рассказов?
Брайан Олдисс: У каждого из нас свои проблемы. Я не слишком легко встраиваюсь в ряды писателей НФ. Я люблю общество, но остаюсь вечным «степным волком», всегда держусь наособицу. Подозреваю, что фэны не больно-то сильно заботятся о литературе. Может быть я ошибаюсь, но они всегда жаждут одного и того же. Они склонны к навязыванию унификации, но НФ учит тому, что все меняется – вот так меняется и мое писательство.
“Nowa Fantastyka”: У нас, в Польше, мы читали ваш “Non Stop/Без остановки” как нечто политическое, как роман о мире политического рабства, в котором обманутые граждане узнают правду о своем мире.
Вы думали о Восточной Европе, когда писали вашу книгу?
Брайан Олдисс: Писатели научной фантастики ошибаются, если считают, что могут предвидеть будущее. Обычно лучше всего стоит воспринимать фантастику как метафору. За трудностями жизни на космическом корабле, описанном в “Non Stop”, скрывалось мое недовольство тогдашней моей жизнью.
А мне тогда было не до Восточной Европы. Я только что вернулся с Дальнего Востока, который в то время также столкнулся с огромными проблемами. Кроме того, каждый из нас сражается с собственными проблемами – собака должна прежде всего избавиться от собственных блох.
Когда, многие годы назад, роман “Non Stop” был впервые переведен на польский язык, он обрел здесь популярность потому, что читатели находили в нем нечто, отвечавшее их ощущениям — ощущениям людей, увязнувших в навязанной им системе. Это научило меня пониманию того, о чем на самом деле идет речь в НФ.
“Nowa Fantastyka”: Вроде бы и «Теплица» возникла под влиянием ваших жизненных испытаний на войне в Бирме. Как происходит такая переработка — превращение вашего жизненного опыта в фантастику?
Брайан Олдисс: Я вернулся из восхитительного и тревожного Востока, с его таинственными философиями и невероятной разнородностью миллионов мужчин и женщин, в измученную, обнищавшую, наполовину разрушенную Англию. Это было таким удручающим – я ненавидел страну, которая так беззаботно столь долго оставляла меня в изгнании. Я хотел забыть о Востоке. Но в первых двух романах джунгли закрались обратно. Мой космический корабль заполонила гидропонная растительность, а в «Теплице», действительно, фиговое дерево покоряет мир.
Таким образом, мне теперь кажется, я лечил свои раны. И продолжаю лечить, главным образом творя новые миры, как научился это делать за последние полсотни лет.
“Nowa Fantastyka”: Вы написали книгу об истории НФ. Как вы считаете, роль фантастики в жизни очередных культур, обществ и формаций постоянна или все же меняется?
Брайан Олдисс: НФ изменяется вместе с переменами в обществе. Во времена раннего христианства верующие люди полагали, что все планеты населены (быть может ангелами). В диких 40-х годах популярным было убеждение в том, что заселена вся Вселенная. Сейчас больше внимания уделяется угрозам для общественной гармонии – очеловеченные герои вытеснили чужаков.
“Nowa Fantastyka”: Вы написали множество рассказов и романов, которые из них с перспективы настоящего времени вы цените выше других и считаете наивысшими своими достижениями?
Брайан Олдисс: Я написал более 350 рассказов. Думаю, что только часть из них попала в яблочко – как, например, “Supertoys Last All Summer Long/Суперигрушек хватает на все лето” со своим прекрасным, несколько зловеще звучащим названием. Мальчик-андроид, так никогда и не дождавшийся любви со стороны своей матери. Название определенно задело чувства Стенли Кубрика. Он провел десять лет в раздумьях над этой историей, которую я написал однажды зимним вечером в 1968 году…
“Nowa Fantastyka”: Вы смотрите фантастические фильмы? “Truman Show”, “Matrix”, “Cube”, «Властелин колец»… что-то из этого вас порадовало? Удивляют вас или забавляют такие неудавшиеся попытки постановки космической фантастики, как «Суперновая», «Красная планета», «Экспедиция на Марс»?
Брайан Олдисс: Из названных вами фильмов мне определенно понравился только “Truman Show”. Это хороший фильм, предками которого являются Франц Кафка и Филип Дик. К лучшим из всех поставленных фильмов, во всяком случае лучшим с художественной точки зрения, я отношу «Шепоты и крики» Ингмара Бергмана. Серьезный, чувствительный, жестокий, но вместе с тем нежный. А тем временем кино НФ больше заботится о спецэффектах – это как-то по-детски, не так ли?
“Nowa Fantastyka”: Как вы относитесь к фильмам, основанным на вашем творчестве (“Frankenstein Unbound”, “A.I.”)? Какой из подходов кажется вам более близким?
Брайан Олдисс: Всегда приятно, когда появляется такой фильм – это сложная форма искусства, отличающаяся от той, которую творит автор, согнувшись над клавиатурой. Я очень уважал Стэнли Кубрика, который никогда не повторялся. Разумеется, так бывает с гениями, работать с ним было нелегко, но он был человеком быстрым, остроумным и полностью увлеченным своим творчеством. Роджер Корман был обаятельным, учтивым, тонким и сердечным человеком. Разумеется, всеми этими достоинствами обладаю также и я.
1. Открывает журнал рубрика «Галактический гонец» — короткие сообщения на разные темы, так или иначе касающиеся фантастики (стр. 2–-3). Намечаются съемки новой кинотрилогии о Терминаторе. Сериал “Lost” планируется в показе вплоть до 2010 года (то есть по меньшей мере еще три сезона). В плебисците интернет-сервиса “Aleja Komiksu” журнал “Nowa Fantastyka” завоевал премию “Zloty Nast” в категории “Лучший журнал, пропагандирующий и продвигающий комикс” (потеснив, помимо прочих, журналы “Przekrój” и “Esensja”). Одна из самых больших и популярных российских газет «Комсомольская правда» в продолжение сообщения о поимке и съедении НЛО-навта таганрогскими рыбаками опубликовала статью о руинах небоскребов на Марсе и монолите, возвышающемся на Фобосе (к сожалению, не уточняется этот монолит черный или другого цвета). Джеки Чан и Джет Ли снимаются в фильме фэнтези “The Forbidden Kingdom”. Продолжается подготовка к сьемкам сиквела «Дракулы»…
2. В рубрике «Публицистика» напечатана статья Адама Сыновца/Adam Synowiec “Gwiazdy na podsłuchu/Звезды на подслушивании” (стр. 4–5). Радиоастрономия, поиски экзопланет, достижения программы SETI (слабые), программа ATA (Allen Telescope Array)…
3. В рубрике “Publicystyka” печатается под названием “Jestem wilkiem stepowym/Я – степной волк” интервью, которое журнал взял у британского писателя Брайана Олдисса (не иначе как по случаю его посещения Польши, хотя в журнале об этом не сказано ни слова). С этим интервью можно будет ознакомиться в следующем посте.
4. Без указания рубрики публикуется обширная и довольно-таки неожиданная работа польской писательницы НФ Евы Мрочек (известной нам также как Ева Снихур) “Archetypy astrologiczne w utworach fantаstycznych/Астрологические архетипы в фантастических произведениях” (стр. 9–12). Опираясь на методику, развиваемую Лешеком Вересом, исследовательница подвергает соответствующему анализу фильмы цикла “Чужой”, телесериал “Star Trek”, произведения Урсулы Ле Гуин, Витольда Яблоньского, но прежде всего Джоанны Роулинг.
5. Печатается комикс “Janusz 2009” (сценарист и художник KRL) (стр. 14 – 16).
6. Также в рубрике «Публицистика» печатается очередная статья Агнешки Хаски и Ежи Стаховича, которая носит название “Twórcy bestsellerów z lamusa. Część pierwsza, czyli nudne jest życie prawnika/Создатели бестселлеров из чулана. Часть первая, или Скучна жизнь юриста” (стр. 70–71). К ней мы вскоре вернемся.
7. Рецензию на фильм “Spider-Man 3” (реж. Сэм Рэйми, США, 2007) публикует Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski,
а Павел Матушек/Paweł Matuszek рецензирует анимационный фильм “Sedo Senki” (реж. Горо Миядзаки, Япония, 2006),
8. В рубрике «Фильмы на DVD»:
Роберт Зембиньский/Robert Ziębiński рассказывает много интересного о диске DVD с телесериалом “Supernatural” (реж. Эрик Крупке, США, 2005,
а Ежи Жымовский/Jerzy Rzymowski внимательно разглядывает диск с фильмом “Nightmares & Dreamscapes: From the Stories of Stephen King” (реж. Брайан Хенсон и другие, Австралия – США, 2006)
9. И, как обычно, две рецензии на комиксы (стр. 76). К ним мы вернемся позже.
Июньский номер 2007 года (204-й «Новой Фантастыки» и 297-й, если считать ab ovo) редактируют: Павел Матушек/Paweł Matuszek (главный редактор), Мацей Паровский/Maciej Parowski (отдел польской литературы, заместитель главного редактора), Иоанна Коньчак/Joanna Kończak (секретарь редакции), Ежи Жимовский/Jerzy Rzymowski (отдел критики и публицистики), Ирина Субоч/Irina Subocz (художественно-оформительский отдел), Павел Земкевич/Paweł Ziemkiewicz (отдел иностранной литературы).
То есть в составе собственно редакции изменений по сравнению с предыдущим номером нет.
В списке постоянных сотрудников числятся: Павел Дептух/Paweł Deptuch, Люция Грудзиньская/Łucja Grudzińska, Аркадиуш Гжегожак/Arkadiusz Grzegorzak, Ярослав Гжендович/Jarosław Grzędowicz, Агнешка Хаска/Agnieszka Haska, Иоанна Кулаковская/Joanna Kułakowska, Вальдемар Мяськевич/Waldemar Miaśkiewicz, Лукаш Орбитовский/Łukasz Orbitowski, Бартломей Пашильк/Bartłomiej Paszylk, Ежи Стахович/Jerzy Stachowicz, Адам Сыновец/Adam Synowiec, Якуб Винярский/Jakub Winiarski.
То есть в составе постоянных сотрудников изменений тоже нет.
Тема номера не обозначена.
«Галереи» в этом номере нет, вместо нее печатается реклама.
В оформлении лицевой стороны передней обложки использована работа польского художника РОБЕРТА ЧАРНОГО/Robert Czarny. На внутренней стороне передней обложки напечатана реклама нового издания цикла «Хроники Дюны» Фрэнка Герберта в новом переводе МАРЕКА МАРШАЛА и с рисунками ВОЙЦЕХА СЮДМАКА.
На внутренней стороне задней обложки напечатана реклама очередного номера дочернего издания “Fantastyka. Wydanie specjalnie”; на внешней стороне задней обложки – реклама новой книги американского писателя Джона Ринго, издающегося в издательстве “ISA”.
Тираж номера – 27 тыс. экземпляров. Цена экземпляра – 8 злотых 90 грошей.
PUBLICYSTYKA – ARTYKUŁY
Adam Synowiec GWIAZDY NA PODSŁUCHU 4
JESTEM WILKIEM STEPOWYM
Wywiad z Brianem W. Aldissem 6
Eva Mroczek ARCHETYPY ASTROLOGICZNE W UTWORACH
FANTASTYCZNYCH 9
Agnieszka Haska, Jerzy Stachowicz TWÓRCY BESTSELLERÓW z LAMUSA, cz. 1 70
Якуб Винярский/Jakub Winiarski хвалит сборник рассказов четырех авторов, членов Клуба фантастики “Abyna” Ярослава Слоня, Януша Богуцкого, Иоанны Щепяньской, Магдалены Колодзейчак «Нет ничего лучше, чем счастье» (Jarosław F. Słoń, Joanna Szczepańska, Magdalena Kołodziejczak “Nie ma to jak szczęście. Zbiór opowiadań”. “Abyna Print Partners”, 2006) – это удачный дебют (ну или почти дебют);
Иоанна Кулаковская/Joanna Kułakowska знакомит читателей журнала со сборником рассказов и повестей польского писателя Ромуальда Павляка «Волчья кровь, драконий огонь» (Romuald Pawlak “Wilcza krew, smoczy ogień”. “Fabryka Słów”, 2006); «к достоинствам сборника относятся: атмосфера, оригинальные помыслы и исторические подробности»;
Якуб Винярский/Jakub Winarski опять же хвалит сборник рассказов польского писателя Яцека Соботы «Падаль» (Jacek Sobota “Padlina”. “Wydawnictwo Dolnośląskie”, 2006)); «в этом сборнике сон смешивается с явью, усталость с ужасом, а остатки уважения с огромными пластами ненависти. Это сборник, в котором атмосфера не столько чандлеровская (хоть Мастера тут тоже очень много), сколько, по утверждению автора, нормальная, реалистическая. То есть как бы, используя всякие писательские штучки, Собота хотел пронести в свою прозу саму жизнь…»;
Иоанна Кулаковская/Joanna Kułakowska считает, что при всей его схематичности и вторичности роман польского писателя Рафала Дембского «Черный Пергамент» (Rafał Dębski “Czarny Pergamin” “Fabryka Słów”, 2006) все же не лишен достоинств, к которым относятся задорный стиль и динамичный сюжет;
Иоанна Коньчак /Joanna Kończak «препарирует» антологию из рассказов 12 польских авторов «Книга драконов» (“Księga smoków”. “Runa”, 2006); «это коварные юморески, меланхоличные сказки, посмодернистские шутки, стимпанковые гибриды и приключенческие истории. (…) Большинство рассказов – не более чем демонстрация высокого писательского мастерства и приглашение к ничему не обязывающему развлечению. И оценку сборника следовало бы поставить не больно-то и высокую, если бы не рассказ Вита Шостака“Raport z nawiedzionego miasta”…»;
Павел Матушек/Paweł Matuszek советует читателям журнала обратить внимание на новейшую книгу польского писателя Лукаша Орбитовского «Теряю тепло» (Lukasz Orbitowski “Tracę cieplo”. “Wydawnictwo Literackie”, 2007), которую сам автор называет «тотальным романом», хотя это шкатулочного строения сборник из трех историй о приключениях весьма интересных героев – Кубы и Конрада, обладающих странным даром: они, случается, видят некую удивительную озерную страну, внедряющуюся в наш мир и приносящую в нее различные сверхъестественные существа;
Анна Студнярек/Anna Studniarek знакомит читателей журнала с новым изданием знаменитого романа американского писателя Фрэнка Герберта «Дюна» (Frank Herbert “Diuna”. Tłum. Marek Marszał. “Rebis”, 2007); это тщательно отредактированный перевод (хотя кое-какие языковые неточности остались), твердый переплет, обложка и иллюстрации ВОЙЦЕХА СЮДМАКА;
Павел Матушек/Paweł Matuszek представляет читателям журнала сборник рассказов российского писателя Виктора Пелевина «”Омон Ра” и другие рассказы» (Wiktor Pielewin “Omon Ra I inne opowieści”. Tłum. Ewa Rojewska-Olejarczuk. “W.A.B.”, 2007); это шестая изданная в Польше книга писателя – сборник ранних его произведений (стр. 66–68).
15. В рубрике «Felieton» напечатана статья “Jak zastrzelić robota/Как застрелить робота”, в которой Ярослав Гжендович/Jarosław Grzędowicz размышляет над проблемами, которые несет быстро продвигающаяся милитаризация роботов (стр. 77).
16. И в этой же рубрике “Felieton” Лукаш Орбитовский/Łukasz Orbitowski в статье “Demokracja jako bezkrólewie/Демократия как бескоролевье” рассматривает с разных сторон возможности, предоставляемые т.н. «электронным голосованием» и сопутствующие ему проблемы (стр. 78).
17. В списках бестселлеров за декабрь 2006 года из книг польских авторов находятся книги “Więzy krwi” Майи Лидии Коссаковской, “Wyjscie z cienia” Януша Зайделя, , “Lux perpetua” Анджея Сапковского, “Wieszać każdy może” и “Czarownik Iwanow”, Анджея Пилипюка, а из книг российских писателей – “Patrol Zmroku” Сергея Лукьяненко и “Najlepsza zaloga” Олега Дивова(стр. 79).
13. В рубрике «Книжные рецензии» среди прочих публикуется рецензия Мацея Паровского/Maciej Parowski “Pajac! Pupil!! Ojcobójca!!!/Клоун! Питомец (любимец, баловень, воспитанник)!! Отцеборец!!!”, которую стоит привести полностью:
КЛОУН! ПИТОМЕЦ!! ОТЦЕБОРЕЦ!!!
(Pajac! Pupil!! Ojcobójca!!!)
Миновал едва лишь год с тех пор, как ушел Станислав Лем, а мы уже имеем три теоретически новые и наверняка оригинальные книги, посвященные его трудам и личности. Роберт Стиллер – переводчик, составитель антологий, эссеист, литературный авантюрист (и в хорошем, и в плохом значении этого слова) вырвался вперед – за пару месяцев до круглой даты.
Вот аккурат это трудным не было. Все книги – Стиллера, Орлиньского, Орамуса – существовали интеллектуально, а в значительной мере и физически, уже гораздо ранее. Свои литературные труды Лем завершил добрых несколько лет назад, а возраст его эссеистских книг (“Dialogi”, “Summa technologii”, “Filozofia przypadku”, “Fantastyka I futurologia”) исчисляется десятками лет. В последнее время великий мастер польской и мировой научной фантастики давал интервью и писал научно-популярные статьи. Идейные битвы, в которых схлестнулись с ЛемомСтиллер и Орамус и благородная информационная кампания Орлиньского разыгрываются на хорошо очерченном поле.
Каждый из этих господ был лично знаком с Лемом и пользуется этим знакомством. Наиболее симпатично и скромно ведет себя Орлиньский. Орамус рисует критический и злобный портрет Лема, но также не скрывает, что, случалось, выводил Мастера из себя.
Стиллер демонстрирует бесстыдное кокетство, превращая свою тонкую книжку в один большой монолог (с вписанным в текст кротким поддакиванием Лема!), в котором он объясняет чуть более старшему него Сташеку, в чем кроются его недостатки. Он рассказывает Лему, как неважно складываются его взаимоотношения с издателями, иллюстраторами, переводчиками (это последнее представляет собой особенный интерес), как будто Лем сам этого не знает. Он неустанно напоминает ему о своих, Стиллера, заслугах и намечает ему интересные пути развития.
“Lemie! po co umarles?/Лем! зачем ты умер?” – это такая же курьезная книга, как и ее название. Курьезная, но не идиотская. Когда Стиллер подсчитывает огрехи автора «Соляриса» в космонавтике и психологии в его произведениях, когда упрекает его в отсутствии слуха по отношению к эротике и… метафизике, когда направляет Лема на путь писательства, сближающий его с Кестлером, Оруэллом, Рэнд… то его мегаломанская фраза становится менее несносной. Столь же интересной вырисовывается попытка реконструкции лемовских целей в идейных битвах (политика, Интернет, военное дело, демографический взрыв, безумные версии теоретиков и идеологов). Привлекают внимание и замечания о совместном еврейском происхождении. Хороши атаки на великороссов и провоцирующая полемика с размазанной польскостью.
“Co to sa sępulki?/Что еще за сепульки?” на этом фоне образец такта и хорошо вылепленная информационная пилюля, сотворенная начитанным и все еще влюбленным в Лема критиком. Орлиньский, что можно было увидеть в интервью, данном корреспонденту газеты “Gazeta Wyborcza”, несмотря на несовпадение отдельных мнений, понравился Лему, но не злоупотребляет этим.
Его произведение, стилизованное под шутливый лексикон, более значительная книга, чем мне показалось, когда я ознакомился с ее фрагментами в журнале “Duży Format”. В книге нет интервью, в ней содержатся компетентные статейки, повествующие об избранных книгах Мастера, особах, явлениях, есть несколько закулисных вкусностей (хотя бы о ненавистном ПНР-овском министре Вильхельме, портретированном в романе «Глас Божий»). Орлиньский не ведет с Лемом духовной войны и не становится на сторону его противников. Он делится с читателями знаниями и восхищением, указывает на интересные закономерности в произведениях Лема (например, на его очарованность военным снаряжением).
Однако даже Орлиньский замечает и фиксирует вписанные в творчество Лема (и его личность) парадоксы. «Лем многократно метал громы и молнии, протестуя против развития литературы типа pulp fiction, хотя сам из нее произошел» — это не голословное утверждение, потому что он пишет это после подробного описания мало известных газетных первых литературных опытов Мастера.
У Орамуса были все возможные задатки для того, чтобы стать первым лемологом еще в ПНР. Он писал письма Мастеру в свои студенческие годы, а как писатель и критик посещал дом Лема с пивом и колбасой, взял у Мастера несколько интервью. И Лем также, проезжая как-то через Мысленице, решил наведаться к Орамусу. Однако им неизменно что-то мешало – если не случайность, то разница в характерах. В Орамусе было слишком мало от последователя и слишком много от насмешника, имеющего фундаментальные проблемы с самой идеей авторитета.
Все это есть в книге “Bogowie Lema/Боги Лема”. Орамус оказался для Лема критиком столь же пытливым, как и Орлиньский, но беспощадным до соскальзывания на грань бестактности. Когда Орамус издевается над феминистскими прочтениями романа «Солярис», когда в ходе интервью он объединяется с Лемом в экологической и гуманистической заботах, это выглядит вполне приличным. Но когда Орамус в разговоре с переводчиками, литературными агентами клепает каталог плохих черт характера Мастера, то он этим скверным образом грешит против писательской солидарности. Дайте мне пять минут, и я найду и издателей, и агентов, и редакторов, которые вполне чистосердечно накатят на Орамуса гораздо более тяжелые бочки.
Однако не в этом суть сей интересной с другой стороны психодрамы. Орамус разыгрывает здесь фарс не только от своего имени, но и от имени значительной части своего поколения. По сути он не воюет с Лемом, но высвобождается из-под влияния великой подавляющей личности, которая сформировала ему фантастический, литературный и интеллектуальный мир, лишь позднее надстраивавшийся в противовес Лему. Орамуса меньше волнует то, что Лем – атеист, закоренелый материалист, что он совершал разнообразные ошибки и что он не понимает современных средств массовой коммуникации и передачи информации. Он совершает в отношении Лема ритуальное отцеубийство и с облегчением отряхивает с себя все с этим связанное, потому что он мог бы стать таким же как Лем, но, к счастью, не стал. Это не зависть, это разрыв. Отбрасывание.
Каждый из авторов вписал в свою книгу – намеренно или ненамеренно – автопортрет. Стиллер – нарцисс и неисправимый “besserwisser”, который даже Лема стремится поправить. Орлиньский, напротив, невозмутимый проводник по буйным садам поп-культуры, одобряющий даже те лемовские произведения, которые сам Мастер не любил. Орамус священнодействует, демонстрируя позицию пытливого мизантропа и насмешника.
На уровне фраз наши зоилы раскрываются следующим образом. «Твоя огромная и неустанно увеличивающаяся начитанность в современной научной литературе и подкрепленное ею критическое отдаление незаменимы» (Стиллер). «В 60-х годах Лем с иронией поглядывал на рождавшуюся в среде интеллигенции демократическую оппозицию» (Орлиньский). «Наверное каждый любит пошутить, но когда шутят над ним, мгновенно утрачивает чувство юмора» (Орамус).Только ли Лема вы, панове, имели в виду?
Robert Stiller“Lemie! po co umarłes?” “Vis-a-vis Etuda”, 2006.
Wojciech Orliński“Lemologia. Co to sa sepulki? Wszystko o Lemie”. “Znak”, 2006.
Marek Oramus“Bogowie Lema”. “Wydawnictwo Kurpisz”, 2007.
облако тэгов
