М.А. Черняк

Современная русская литература. Учебник для академического бакалавриата

[Бакалавр. Академический курс]

2-е изд., испр. и доп.

М.: Юрайт, 2019.

294 с. Пер. 70X100/16 5-534-07479-6

цитата

Учебник характеризует современный литературный процесс с точки зрения его включенности в общую картину жизни страны. Книга представляет собой подробный анализ современного состояния литературы, ее тематического разнообразия. Особое внимание уделяется ярким персоналиям, оказавшим наибольшее влияние на формирование новейшей литературы.

В учебник включены дискуссии по темам в современной критике, списки художественной и критической литературы, вопросы и задания. Кроме того, издание содержит биографические сведения о писателях, темы сочинений и рефератов.

Содержание учебника соответствует актуальным требованиям Федерального государственного образовательного стандарта высшего образования.

Для студентов высших учебных заведений, обучающихся по гуманитарным направлениям.

От издательства 7

Литература на перекрестке эпох: основные черты современного литературного процесса 8

— «Переходный» характер современной литературы 9

— Современный литературный процесс как объект изучения 11

— Четыре «поколения» современных писателей 13

— Массовая литература и ее роль в современной культуре 16

— Литература и новые информационные технологии. Литература и PR 18

— Поиск героя времени в современной литературе 20

— Критика и современный литературный процесс 21

— Основные направления современной прозы 22

— Особенности современной женской прозы 24

— Основные черты современной поэзии 25

— Выводы 27

— Рекомендуемая литература по теме 28

-- Художественная литература 28

-- Критическая литература 28

Модель мира в современной антиутопии: Ю. Даниэль, В. Войнович, Л. Петрушевская, В. Маканин, Т. Толстая, Д. Пригов 32

— Вопросы и задания 57

— Рекомендуемая литература58

-- Художественная литература 58

-- Критическая литература 58

Поиск героя времени в современной литературе: В. Шукшин, В. Астафьев, Ю. Мамлеев, А. Уткин, Э. Гер, В. Пелевин, В. Тучков, О. Славникова 60

— Вопросы и задания 82

— Рекомендуемая литература 83

-- Художественная литература 83

-- Критическая литература 84

Образ Петербурга в прозе рубежа XX—XXI веков: А. Битов, В. Пелевин, О. Стрижак, Т. Толстая, М. Веллер 85

— Вопросы и задания 101

— Рекомендуемая литература 103

-- Художественная литература 103

-- Критическая литература 103

Юмор и сатира в современной литературе: С. Довлатов, В. Войнович 105

— Вопросы и задания 123

— Рекомендуемая литература 124

-- Художественная литература 124

-- Критическая литература 125

Пушкинский миф в литературе конца XX — начала XXI века: А. Терц, Т. Толстая, А. Битов, В. Пьецух, С. Довлатов 126

— Вопросы и задания 141

— Рекомендуемая литература 142

-- Художественная литература 142

-- Критическая литература 142

«Женский почерк» в современной прозе: Т. Толстая, Л. Улицкая, Л. Петрушевская, В. Токарева, Е. Долгопят 144

— Вопросы и задания 161

— Рекомендуемая литература 161

-- Художественная литература 161

-- Критическая литература 162

Массовая литература конца XX века 166

«Наше все»: А. Маринина в зеркале современного иронического детектива 190

— Вопросы и задания 203

— Рекомендуемая литература 204

-- Художественная литература 204

-- Критическая литература 204

«Шелковая нить русской словесности»: критика в современном литературном процессе 208

— Рекомендуемая литература 219

-- Художественная литература 219

-- Критическая литература 221

Литература конца века «здесь» и «сейчас»: материал для коллоквиумов и дискуссий 222

— Тема 1. Современный литературный процесс 222

— Тема 2. Современная антиутопия 232

— Тема 3. Поиски героя в современной литературе 238

— Тема 4. Санкт-Петербург в современной литературе 240

— Тема 5. Современная женская проза 243

— Тема 6. Современная поэзия 249

— Тема 7. Массовая литература 253

— Тема 8. Современная критика 263

Сведения о писателях 267

Темы рефератов 286

Темы сочинений по современной литературе 288

Новые издания по дисциплине «Литература» и смежным дисциплинам 293

Черняк Мария Александровна — доктор филологических наук, профессор кафедры русской литературы филологического факультета Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена.

Д.В. Спиридонов, Е.В. Хорошев. Национальные варианты детектива в современном зарубежном литературоведении: проблема внутрижанровой типологии детективного нарратива // Вестник СурГПУ, 2014, №6(33), с. 69–73.

Статья посвящена изучению опыта описания национальных вариантов детективного жанра в современном зарубежном литературоведении. На основе мета-анализа существующих исследований британского, американского и французского вариантов жанра предлагается набор критериев для внутрижанровой типологии детективного повествования.

Ключевые слова: детектив, внутрижанровая типология, национальный вариант жанра, сравнительное литературоведение.

Традиционно внутренняя типология любого жанра строится на основе структурных признаков (герой, тип сюжета, хронотоп и проч.) и приводит к постулированию наднациональной типологии, которая, хоть и не обязательно «привязана» к конкретной национальной литературной традиции, не является универсальной. Фактически при описании любого подвида жанра исследователь, как правило, опирается на одну или две национальные традиции, между тем, в национальных литературах представленность жанровых подвидов не одинакова. То, что может быть названо, например, «детективом» во французской литературе не совсем похоже на то, что именуется этим словом в английской или американской литературе. По сути, можно говорить о том, что параллельно с наднациональной, но достаточно условной типологией существует национальная типология: у жанра обнаруживаются национальные варианты, наличие которых так или иначе признается исследователями, однако реальная система изучена явно недостаточно. Причина тому – недостаток (количественный и качественный) типологических исследований в современном литературоведении, а также общие проблемы теории жанра.

В связи с указанной проблемой представляется интересным присмотреться к тому, как описываются в литературоведении национальные варианты жанров массовой литературы, являющиеся по определению более однородными, а потому удобными для типологического исследования. Конечным итогом таких наблюдений могла бы стать выработка типологических критериев для построения национальной типологии и, соответственно, для типологического изучения национальных модификаций жанра в пределах одной литературы.

Положение детективного жанра в этом контексте кажется вполне типичным. С одной стороны, и в теоретических, и в конкретно-исторических работах так или иначе признается существование национальных модификаций или жанровых традиций, поскольку существуют исследования, посвящённые отдельным национальным вариантам жанра и их частным чертам (ср., например, статьи об итальянском, датском, голландском, испанском, каталанском и проч. детективах в сборнике [4]). С другой – нам не известны попытки хоть сколько-нибудь систематического описания таких национальных вариантов жанра в типологической перспективе (в настоящее время в зарубежном литературоведении тема национального разнообразия детективных произведений поднимается, главным образом, в связи с проблемой жанрового канона и попыток его расширения в контексте мультикультурализма, см., например [3]). Национальная типология подменяется вненациональной, которая, с одной стороны, упирается в проблему внешних границ жанра, а с другой – в сложную проблему внутрижанровой типологии.

Между тем, эти вопросы имеют большое значение для поставленной в данной статье проблемы. Во-первых, существенно сделанное в связи с проблемой внешних границ жанра наблюдение Н.Н. Вольского, который говорит о двух независимых жанровых определениях: определения по смыслу («детектив») и определения по форме («роман»). «Слово “жанр” употребляется по отношению к роману и к детективу в разных значениях. Это становится очевидным, если заметить, что любой детективный роман принадлежит как к жанру “романа”, так и к жанру “детектива”. При этом нельзя сказать, что между “романом” и “детективом” существуют соподчиненные отношения: конечно, “детективный роман” – это лишь одна из разновидностей “романа”, но точно так же “роман” – только разновидность “детектива”, который может существовать также в форме рассказа, повести или драматического произведения. Но это значит, что словом “жанр” обозначаются два различных понятия, оба одинаково приложимые к детективному роману, но практически не связанные друг с другом» [1, с. 185]. В реальных исследованиях эти два параметра смешиваются, хотя представляется, что следует все же определять детектив по «смысловым», а не генологическим параметрам, пусть даже под «детективом» в этом случае понимается не только детективный роман, но и детективный рассказ или пьеса, поскольку в противном случае мы будем просто не в состоянии принять во внимание те типологические черты, которые составляют специфику детектива, и почти неизбежно будем заниматься описанием романа в широком смысле.

Во-вторых, конкретные разновидности детектива («аналитический детектив», «триллер», «боевик», «исторический детектив», «иронический детектив» и проч.), как правило, описываются на конкретном национальном материале, поскольку являются типичными для той или иной национальной традиции. В этом отношении оказывается продуктивным использовать эту типологию при характеристике национальных вариантов. Вместе с тем, необходимо учитывать: а) наличие национальных модификаций указанных подвариантов, их различный «вес» в той или иной национальной жанровой традиции; б) возможность «миграций» и межнациональных заимствований жанровых форм.

Обсуждение теоретических параметров внутрижанровой типологии обычно строится по историческому принципу. Так, «основным» вариантом признается исторически наиболее ранний английский аналитический детектив. Так, по мысли Цветана Тодорова, именно в этой разновидности впервые сочетаются все те черты, благодаря которым мы и опознаём детективный жанр: наличие преступления, загадки как основы сюжета; фигуры сыщика и преступника как главные действующие лица; интеллектуальная работа сыщика как движущая сила сюжета [8, с. 10–15]. Характерной особенностью английского (викторианского) аналитического детектива признается борьба двух миров – мира гармонии (мира, который представляет сыщик) и мира хаоса (мира, который представляет преступник). В результате преступления мир хаоса нарушает упорядоченность мира гармонии, и сыщик шаг за шагом восстанавливает утраченную гармонию, подбираясь к преступнику. Все последующие жанровые модели можно описывать как исторически конкретные «ответвления» от жанрового канона. Так, «детектив закрытого типа» рассматривается как модификация аналитического детектива, вызванная к жизни трансформацией роли сыщика: в послевоенном мире, лишённом традиционных ценностных ориентиров, изначально негармоничном (в отличие от викторианского двоемирия) сыщик оказывается эксцентричным «чужаком» (Эркюль Пуаро, мисс Марпл), «подсматривающим» за внешними событиями (эти модификации рассматриваются в работе [2, с. 120–124]).

Национальные варианты описываются как своего рода «ответвления» от жанрового канона. Так, американская детективная традиция развилась из синтеза религиозного пуританского памфлета и готической новеллы, с оглядкой на английский детектив. Исследователи отмечают, что в американском «крутом» детективе меняется роль сыщика, который становится активным действующим лицом, не просто вычисляющим, но и физически ловящим преступника. Эта трансформация обусловлена транслируемой жанром картиной мира, которая описывается как взгляд мужчины, европеоидной расы и гетеросексуальной ориентации (Э. Пеппер обращает внимание на то, что среди писателей, работавших в таком жанре, был всего один афроамериканец, писателей-женщин не было вообще, как и гомосексуалистов), а также пафосом социальной критики, которым изначально наделяется эта жанровая форма [5, с. 143–147].

Во Франции, напротив, модель детективного жанра, начиная с Эмиля Габорио, оказалась одной из проекций психологического романа [7, с. 61–68]. Позже он приведёт к появлению психологического детектива в духе Сименона, а также к типично французскому подвиду жанра – «нуару». Главной отличительной чертой «нуара» является то, что он ставит акцент на истории совершения преступления («днях драмы», по Тодорову) [8, с. 125]. Мир «нуара» изначально дисгармоничен, люди – мелки и незначительны, убийство – ужасно, но закономерно для мира бессмысленной жестокости. Сыщик в нуаре впервые становится уязвим для рук убийцы. Более того, сыщиком может оказаться не профессионал и не любитель сыска, а подозреваемый в совершении преступления, который сам начинает расследование ради доказательства собственной невиновности. «Нуар» чаще других поджанров преступает правила классического детектива: убийц может быть несколько, может быть несколько сыщиков, в рамках этой же жанровой разновидности впервые в истории жанра соединяются в одном лице убийца и полицейский [6, с. 118]. Типологически близким «нуару», но противоположным по пафосу является авантюрный и сатирический детектив, где преступник одерживает победу над сыщиком. В этой конфигурации «ущербным», «дисгармоничным» оказывается мир обывателя с его буржуазной моралью и «усреднённой» системой ценностей.

Таким образом, в историко-типологическом плане возникновение вариантов жанра представимо в виде дерева, в котором «основной» вариант жанра порождает – за счёт модификаций отдельных типологических черт – все прочие, при этом существенны историко-культурный и литературный контекст, благодаря которому при «трансплантации» жанра на иной национальной почве происходят указанные изменения.

Анализ исследовательской литературы позволяет установить те характеристики, по которым опознаются соответствующие модификации и которые, следовательно, могут лечь в основу национальной внутрижанровой типологии. Приведём их в виде перечня формальных признаков.

I. Тип главного героя. Здесь, по всей видимости, существенны два параметра: 1) социальная/профессиональная характеристика (сыщик-любитель; профессиональный частный сыщик; полицейский; шпион; авантюрист; преступник); 2) сюжетная функция и тип отношения героя с окружающим миром. Здесь возможны две принципиальные ситуации, в зависимости от того, предполагает ли жанровая модель ситуацию «двоемирия», как в классическом детективе, где мир обывательский (М1) противостоит миру преступному (М2), а вторжение преступного мира в мир обывателей приводит к нарушению порядка, который должен быть в итоге восстановлен. В жанровых моделях, для которых характерна ситуация двоемирия можно выделить следующие сюжетные типы героев: а) герой принадлежит миру М1, восстанавливает порядок, нарушенный преступником (тип Шерлока Холмса); б) герой не принадлежит миру М1 (мир при этом понимается как изначально преступный, порочный), восстанавливает порядок (тип детективов Агаты Кристи); в) герой-преступник не принадлежит миру М1, нарушает порядок (Фантомас, Арсен Люпен). Так, «двоемирная» модель детектива характерна для английской и французской детективной литературы. «Остросюжетная» американская модель, скорее, не предполагает ситуации двоемирия в этом смысле («двоемирие» реактуализируется в шпионском варианте жанра, однако в совершенно другом смысле).

II. Тип сюжета и хронотопа. Этот параметр можно представить в виде шкалы, на концах которой будут две сюжетные модели: 1) замкнутое пространство, обуславливающее высокую степень «аналитичности» и «психологичности» сюжета; 2) незамкнутое пространство и, как следствие, высокая степень остросюжетности.

III. Тип пафоса. По этому параметру представляется целесообразным различать: 1) аналитический «героический» детектив, построенный на разгадывании загадки (для него не характерно эмоциональное вовлечение читателя, при этом главный герой мыслится как уникальная личность, силой мысли восстанавливающая разрушенный преступником порядок); 2) психологический «героический» детектив (близок первому типу, но, в отличие от него, предполагает способность главного героя реконструировать не внешние обстоятельства преступления, а его психологическую логику, которая в разной мере может быть детерминирована социальным положением персонажей – в этом случае детективное повествование сближается с традицией социально-критической литературы, в которой изобличение преступление коррелирует с изобличением общественных пороков); 3) сатирический детектив (детективное повествование сближается в этом случае, с одной стороны, с авантюрной литературой, с другой – с юмористической; подлинным, почти романтическим героем здесь оказывается, как правило преступник-авантюрист, а сыщик – «антигероем», обывателем с его обывательским сознанием); 4) остросюжетный детектив (предполагает эмоциональное вовлечение читателя за счёт элементов саспенса, поскольку такой тип не предполагает ситуацию «двоемирия» в том смысле, в котором мы оговорили её выше, «героизация» здесь возможна, но она не имеет жёсткой корреляции с типом героя).

Кроме этого, анализ исследовательской литературы позволяет сделать вывод о том, что преобладание тех или иных черт в той или иной традиции (неважно, является ли их появление «эндогенной» инновацией или результатом своего рода межлитературного заимствования) определяется главным образом неоднородностью как литературного контекста, так и внелитературных условий: культурно-исторических, социальных, экономических и проч., – которые, по всей видимости, оказывают наибольшее влияние в момент «трансплантации» жанровой модели, её переноса на новую почву. Этим, вероятно, объясняется и сравнительная устойчивость жанровой модели в британской литературе, где отсутствие момента «трансплантации» обусловило преемственность, эволюционную континуальность жанровых модификаций детектива и тот факт, что специфика прочих национальных традиций детективного жанра лучше всего проявляется на ранних этапах их развития – в этой связи симптоматично, что почти все такого рода описания национальных вариантов жанра ориентированы в сторону истоков этого жанра внутри соответствующей национальной традиции: чем дальше от точки бифуркации мы отходим, тем менее однородным, менее специфичным и более «интернациональным» кажется национальный вариант жанра.

Построение обобщающей типологической модели жанра (в нашем случае – детектива) представляется сложной, но насущной задачей, поскольку без такой модели невозможно обеспечить сопоставимость типологических исследований жанра – ни в синхронном, ни в диахронном аспектах.

Литература

1. Вольский Н.Н. Лёгкое чтение. Работы по теории и истории детективного жанра. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2006. 280 с.

2. Ackershoek M.A. «The Daughters of His Manhood»: Christie and the Golden Age of Detective Fiction // Theory and practice of classic detective fiction. Ed. by J.H. Delamater, R. Prigozy. Westport ; London: Greenwood Press, 1997, P. 119–128.

3. Cawelti J.G. Canonization, Modern Literature, and the Detective Story // Theory and practice of classic detective fiction. Ed. by J.H. Delamater, R. Prigozy. Westport ; London: Greenwood Press, 1997, P. 5–16.

4. Investigating Identities. Questions of Identity in Contemporary International Crime Fiction. Ed. by M. Krajenbrink, K.M. Quinn. Amsterdam ; New

York: Rodopi, 2009.

5. Pepper A. The «Hard-Boiled» Genre // Theory and practice of classic detective fiction. Ed. by J.H. Delamater, R. Prigozy. Westport ; London: Greenwood Press, 1997, P. 140–152.

6. Platten D. Into the Woods: The Contemporary «Roman Noir» as Modern Fairy Tale // Yale French Studies, 2005, №108, Р. 116–130.

7. Shutt S.A. French crime fi ction // The Cambridge Companion to Crime Fiction. Cambridge: CUP, 2003, P. 59–77.

8. Todorov Ts. Poétique de la prose suivi de Nouvelles recherches sur le récit. Paris: Seuil, 1980. 192 p.

Спиридонов Дмитрий Владимирович — кандидат филологических наук, Уральский федеральный университет, филологический факультет, доцент кафедры зарубежной литературы и кафедры романского языкознания

Евгений Хорошев — Уральский федеральный университет, филологический факультет, аспирант

Все Свободны. 2019 год. Лидеры продаж

https://vk.com/vse_svobodny?w=wall-234733...

35 самых лучших и востребованных книг во «Все Свободны» в 2019 году:

1. Михаил Вишневский «Галлюциногенные грибы России» (авторское издание)

2. Джозеф Макэлрой «Плюс» (Pollen press)

3. Антон Секисов «Реконструкция» (Все свободны)

4. Михаил Елизаров «Земля» (АСТ)

5. Джефф Аптер «Всегда мало. История группы The Cure» (Кабинетный учёный)

6. Евгений Алехин «Рутина. Книга первая» (ИЛ-music)

7. Феликс Денк, Свен фон Тюллен «Der Klang der Familie. Берлин, техно и падение Стены» (ШУМ)

8. Роман Михайлов «Ягоды» (Individuum)

9. Лоран Бине «Седьмая функция языка» (Издательство Ивана Лимбаха)

10. Виржини Депант «Кинг-Конг-теория» (No Kidding Press)

11. Жак Лакан «Семинары. Книга 8: Перенос» (Гнозис/Логос)

12. Реза Негарестани «Циклонопедия» (Носорог)

13. Мик Миддлз, Линдси Рид «В смятении. Жизнь Иэна Кертиса» (Кабинетный учёный)

14. Майкл Манн «Фашисты. Социология фашистских движений» (Пятый Рим)

15. Лёха Никонов «Нулевые» (авторское издание)

16. Ник Ланд «Собрание сочинений. Том 2: Киберготика» (Hyle Press)

17. Зигмунт Бауман, Леонидас Донскис «Моральная слепота» (Издательство Ивана Лимбаха)

18. «Французские и немецкие чародейные сказки» (Издательство CHAOSSS/PRESS)

19. Констанс Де Жонг «Современная любовь» (No Kidding press)

20. Фредрик Джеймисон «Постмодернизм, или культурная логика позднего капитализма» (Издательство Института Гайдара)

21. Луи-Фердинанд Селин «Феерия для другого раза» (опустошитель)

22. Паулу Фрейре «Педагогика угнетенных» (Радикальная теория и практика)

23. Жан Бодрийяр «Совершенное преступление. Заговор искусства» (Рипол-классик)

24. Бруно Латур «Где приземлиться? Опыт политической ориентации» (Издательство Европейского университета)

25. Егор Летов «Офлайн» (ВЫРГОРОД)

26. Сборник детских стихов «ОБЭРИУ» (Клаудберри/Книжный магазин «Маршак»)

27. Максим Жук «Письма для Карла» (авторское издание)

28. Оливия Лэнг «К реке. Путешествие под поверхностью» (Ad Marginem )

29. Джонатан Литтелл «Благоволительницы» (Ad Marginem)

30. Аленка Зупанчич «Секс и бытие» (Музей Сновидений З.Фрейда)

31. Алексей Поляринов «Почти два килограмма слов» (Individuum)

32. Роберт Герц «Смерть и правая рука» (Археология русской смерти: death studies journal)

33. Дэвид Фостер Уоллес «Бесконечная шутка» (АСТ)

34. Дженезис Пи-Орридж «Психическая библия» (Magreb)

35. Славой Жижек, Франк Руда, Агон Хамза «Читать Маркса» (ИД Высшей школы экономики)

* В рейтинг не включены периодические издания

Весьма примечательный список — ничего из него не то, что купить, а и просто полистать совершенно не тянет... :-)

Подписные издания. 2019 год. Лидеры продаж

https://vk.com/wall-49002091_22980

Рейтинг продаж художественной литературы и мемуарной прозы за 2019-й:

1. Алексей Поляринов «Центр тяжести»

2. Владимир Набоков «Письма к Вере»

3. Андре Асиман «Назови меня своим именем»

4. Егор Летов «Стихи»

5. Джозеф МакЭлрой «Плюс»

6. Шон Байтелл «Дневник книготорговца»

7. Жан Кокто «Ужасные дети. Адская машина»

8. Герман Гессе «Магия книги»

9. Мария Степанова «Памяти памяти»

10. Патти Смит «Просто дети»

11. Сборник «В Питере жить»

12. «Ленинградская хрестоматия. Маленькая антология великих ленинградских стихов»

13. Крис Краус «I love Dick»

14. Дэвид Фостер Уоллес «Бесконечная шутка»

15. Стивен Фрай «Герои»

16. Виктор Пелевин «Искусство легких касаний»

17. Майкл Шейбон «Потрясающие приключения Кавалера & Клея»

18. Евгений Замятин «Мы»

19. «Князь Феликс Юсупов. Мемуары»

20. «Письма А.С. Пушкина к жене»

21. Оливия Лэнг «К реке»

22. Джонатан Литтелл «Благоволительницы»

23. Сергей Довлатов «Заповедник»

24. «И слову слово отвечает. В. Бибихин — О. Седакова. Письма 1992-2004 годов»

25. Лидия Чуковская «Памяти детства»

А вот из сего списка кой-что даже уже и куплено... :-)

Полина Бояркина. Почти ЖЗЛ, поволжское фэнтези и котики. Победители «Большой книги-2019» // Санкт-Петербургские ведомости, 2019, №239 от 19 декабря, с. 5.

На прошлой неделе была вручена самая крупная российская литературная премия — «Большая книга», которую присуждают за художественную и документальную прозу. Сто с лишним деятелей искусства, членов специального жюри под названием «Литературная академия», наградили три самые, по их мнению, значительные книги уходящего года — биографию Венедикта Ерофеева, написанную тремя исследователями, второй роман самой известной дебютантки современной русской литературы Гузели Яхиной и первое произведение молодого актера Григория Служителя. В короткий список вошли произведения двенадцати авторов, среди них — Сухбат Афлатуни, Ольгерд Бахаревич, Евгений Водолазкин, Александр Гоноровский, Линор Горалик, Евгения Некрасова, Алексей Сальников, Роман Сенчин и Вячеслав Ставецкий. Поговорим подробнее о книгах финалистов.

Олег Лекманов, Михаил Свердлов, Илья Симановский. Венедикт Ерофеев: посторонний. М.: АСТ, 2018.

Первое место (словно под стать разговорам о том, что нехудожественная литература постепенно отвоевывает у художественной ее место под солнцем) получил «Венедикт Ерофеев: посторонний», написанный тремя авторами: филологами Лекмановым и Свердловым и биографом-любителем, исследователем творчества Ерофеева Симановским.

Эта книга, безусловно, событие в книжном мире — первое жизнеописание одного из самых знаковых писателей второй половины XX века. Налицо объемная и кропотливая работа — систематизированы мемуарные источники, опубликованы архивные документы, предпринята попытка проверки некоторых сведений. Текст представляет собой переплетение двух, условно говоря, сюжетных линий — биографические главы, озаглавленные «Венедикт», перемежаются очерками под названием «Веничка», в которых комментируется «Москва — Петушки», разбираются интертекстуальные связи произведения, анализируются его темы и мотивы. Однако подчас статьи, на которые ссылаются авторы в этих главах, выглядят гораздо более цельными как самостоятельные единицы.

Пожалуй, самый главный вывод, который можно сделать после прочтения этого опуса, — жизнь и литература находятся в очень сложных отношениях, между ними нельзя поставить знак равенства и объяснить одно через другое. И это важная и одновременно простая идея, которую стоит держать в голове вообще любому читателю.

Григорий Служитель. Дни Савелия. М.: АСТ, 2018.

Молодого актера и писателя Григория Служителя ввел в большую литературу Евгений Водолазкин. И в голосовании жюри ученик неожиданно превзошел учителя, который с минимальным отрывом оказался на четвертом месте. «Дни Савелия» — первая книга Служителя, своей «кошачьей» темой наследующая «Житейским воззрениям кота Мурра» Гофмана и «Пути Мури» Ильи Бояшова. Сам автор говорит, что это еще и признание в любви родному городу, и называет свой текст романом-путешествием.

Кот Савелий живет на Таганке, изъясняется исключительно высоким литературным языком и переживает большую историю любви — в девяти главах, по количеству кошачьих жизней. То, что роман этот на самом деле не про котов, а про людей, достаточно очевидно, вопросы вызывает, скорее, соотношение понятий — то ли коту уж слишком не чуждо человеческое, то ли людям отчаянно недостает котовьего.

И если профессиональное сообщество восприняло очередную книгу об усатой и полосатой братии несколько настороженно, то читатели своей любовью Григория Служителя уж точно не обделили (ведь котики, как известно, одна из самых продаваемых тем), в их голосовании он также оказался на втором месте. И тем не менее, несмотря на недостатки, которые вообще-то свойственны любой первой книге, очень интересно узнать, в каком русле творчество молодого автора будет развиваться в дальнейшем.

Гузель Яхина. Дети мои. М.: АСТ, 2018.

Оказывается, и к третьей книге, вышедшей в финал премии — «Детям моим» Гузели Яхиной, — некоторым образом причастен Евгений Водолазкин. (И есть в ней, как и в «Днях Савелия», гофмановские следы — так даже зовут одного из персонажей.) Писательница признается, что после первого романа «Зулейха открывает глаза», который стал одним из самых популярных за последние годы и за который она получила первый приз «Большой книги-2015», у нее наступил творческий кризис. И именно коллега по перу дал ей ценный совет: «Попробуй написать совершенно другой текст».

Тем не менее во втором романе вновь переплетаются различные культуры, национальные вопросы и судьбы людей. «Дети мои» посвящены поволжским немцам, а действие разворачивается в 20 — 30-е годы прошлого века. Главный герой — маленький человек Якоб Бах — российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Удалившийся от людей, он растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность. И хотя за «Детьми» также стоит серьезная исследовательская и этнографическая работа, вторую книгу Яхиной уже никак нельзя назвать исторической, слишком много в ней фантастичного.

Это история о людях, которых чужой волей поместили в пространство, где им практически с нуля пришлось творить новый мир — в наши дни совсем позабытый. А также о любви, которая делает нас одновременно очень слабыми и очень сильными.

(с) Санкт-Петербургские ведомости

Манжула О.В. Тема Троянской войны в зарубежной литературе XX-XXI веков // Мировая литература в контексте культуры, 2019, №8(14), с. 53-61.

цитата

В статье предпринята попытка сделать обзор произведений о Троянской войне, написанных с начала XX в. по сей день. Отмечается, что жанры произведений многообразны: от любовного романа до фантастики. Автор статьи анализирует особенности изображения известных эпизодов истории и цикла легенд, связанных с Троянской войной.

Ключевые слова: Троянская война, исторический роман, фэнтези, фантастика, античность, Ахиллес, Елена Троянская, Троя, зарубежная литература.

с. 53-54:

Согласно современной исторической концепции, Троянская война – это реальный исторический факт; в ней принимала участие возглавляемая царем коалиция ахейцев (микенцев); воевали они против жителей Трои и их союзников. Возглавлял коалицию царь Микен Агамемнон, троянцы были побеждены, их город взят ахейцами. Согласно греческой мифологической традиции, которая выражена в поэмах «Илиада», «Одиссея» и обширном цикле произведений о Троянской войне, поводом к войне Греции с Троей явилось похищение троянским царевичем Парисом (Александром) спартанской царицы Елены. Современные исследователи приходят к выводу, что «Троянская война происходила в период с 1275 по 1260 г. до н.э.. Сразу вслед за этим событием в Южной Европе началось великое переселение народов. На Балканский полуостров пришли дорийские племена, а микенская цивилизация прекратила свое существование. Только по прошествии 400 лет греческая культура возродилась. Предшествующая цивилизация была настолько разрушена, что история Греции додорийского периода считалась мифом, и только в конце XIX в. учеными-энтузиастами Генрихом Шлиманом и Альбертом Эвансом было доказано, что она существовала в действительности. Таким образом, Троянская война стала разграничительным рубежом между древним и современным миром, между ахейской и классической Грецией.

В литературе разных стран сюжет Троянской войны был популярен всегда. Неудивительно, что весьма широкое распространение эта тема получила в XX–XXI вв. Античная культура тесно связана с культурами Европы, а историческая преемственность античной и европейской литератур довольно ощутима, что способствовало этому распространению. К тому же античность служила духовной опорой культуры Европы в сложные и поворотные моменты истории.

с. 54-55:

Открывает обзор произведений роман ирландского писателя Джеймса Джойса (Joyce James Augustine Aloysius, 1882-1941) «Улисс» (Ulissus, 1921). В этом романе эпический сюжет гомеровской «Одиссеи» является инструментом для упорядочения изначально хаотического художественного материала. Герои произведения соотносятся с персонажами эпоса, различные мифологические мотивы в романе символизируют трансформацию классических мифологических символов. Их можно подразделить на первобытные (вода в качестве символа плодородия), христианские (омовение соотносится с крещением) и авторские (трамвай-дракон). В романе Джойса мифология является дополнительной базой, служащей для символической интерпретации материала, полученного из повседневного наблюдения, поскольку сюжет произведения выстроен вокруг обычного для жизни Дублина дня, который пропускают через себя главные герои романа. Исследователь С.А. Малахов утверждает, что «город является наиболее адекватной формой метафорического сказания о судьбе».

Можно сказать, что в произведении воплотилась традиционная Одиссея в общих чертах. В своей задумке роман следует этой модели, здесь повествуется о полном невзгод путешествии и возвращении домой конце. Однако один из главных мотивов – мотив опасности во время странствия представлен иронично, он утрачивает свой истинный смысл испытания личности на пределе, «пограничности». Содержание этой Одиссеи не исключительное, а повседневное. В финале произведения, на «Итаке», Блум и его сын не встречаются, а расстаются, а жена Блума не хранит ему верность, а изменяет. Судя по кардинально противоположным постулатам в главной сюжетной линии, можно сделать вывод, что автор стремился к нарочито диаметральному перевертыванию в классических схем и парадигм.

с. 56-57:

Первым заметным произведением о Троянской войне после Второй мировой войны является роман английской писательницы Оливии Кулидж (Coolidge Margaret Olivia Ensor, 1908–2006) «Троянская война» (The Trojan War, 1952). В романе Кулидж история тесно переплетается с вымыслом. Поскольку Оливия Кулидж – детская писательница, ей присуща романтизация истории. Ее слог достаточно легок для понимания. Роман Кулидж, скорее, похож на сказку, чем на описание исторических событий. В произведении мировая история предстает весьма романтической. Вот, например, как описывается Парис: «Парис казался загорелым и волшебно-солнечным. Его блестящий шлем был сдвинут назад, золотые волосы выбивались из-под него и обрамляли загорелое лицо, пышущее здоровьем. Желтовато-коричневая леопардовая шкура небрежно накинута на его плечи. Пояс и сандалии были из чистого золота. Короткая белоснежная туника оттеняла руки и ноги, покрытые легким загаром». Произведение объединяет все сказания о Троянской войне от начала до конца.

Популярность сюжета о Троянской войне в литературе вернулась к концу XX в. Тогда был написан роман Розмари Сатклиф (Sutcliff Rosemary, 1920–1992) «Черные корабли у стен Трои» (Black Ships Before Troy, 1992). Это роман для детей, опубликованный посмертно. Основанное большей частью на «Илиаде», произведение при этом содержит историю о Троянской войне от рождения Париса до строительства коня. Критик отмечает «убедительное видение и чувствительность к языку, истории и героизму», которые показывает Сатклиф в пересказе гомеровского эпоса.

Весьма нетривиальным произведением о Троянской войне в череде других подобных является фантастический роман американского писателя Дэна Симмонса (Simmons Dan, р. 1948) «Илион» (Ilium, 2004). Действие происходит на терраформированном Марсе второго тысячелетия н. э. Могущественные существа, которые представляются как олимпийские боги, реконструируют Троянскую войну. Профессор Хокенберри, филолог из XX в., написавшего когда-то монографию о «гневе Ахиллеса», переносится во времени, его назначают координатором эпических битв. Участники этих битв оснащены микрофонами, а Хокенберри может вселяться в тела мифических героев. В романе показаны люди будущего, возомнившие себя богами. Они в тепличных условиях, их желания исполняются мгновенно. Но автор задается вопросом: кто они – господа или рабы в условиях собственного существования?

В романе «Илион» три основных сюжетных линии. Главной линией является рассказ о Троянской войне от лица Хокенберри. Он сравнивает происходящие события с «Илиадой» и осознает, что если он изменит их ход, то он сможет предотвратить разрушение Трои. Другой сюжетной линией становится повествование о людях четвертого тысячелетия н.э.: это некие «пост-люди», они покидают Землю и оставляют на ней всего миллион людей. Оставшиеся на Земле могут вкушать все плотские радости, также им предоставлена возможность мгновенно перемещаться в любые места планеты и становиться снова молодыми каждые сто лет. Третья сюжетная линия сосредоточена на поместье Ардис-холл, где коллекционер бабочек Даэман пытается соблазнить юную Аду.

с. 58-59:

Среди произведений XXI в., на наш взгляд, примечательным является роман американской писательницы Джо Грэм (Graham Jo, р. 1968) «Черные корабли» (Black Ships, 2008). Роман посвящен истолкованию мифа об Энее. Роман был выдвинут на премию Locus Award в номинации «Лучший дебютный роман» и включен в список «Лучшие фантастические книги 2008 года» по версии редакторов amazon.com. События романа происходят после того, как пала легендарная Троя. Лишь немногие ее обитатели сумели избежать гибели или позорного плена и спастись на девяти кораблях. Смелый мореплаватель и мужественный воин Эней и его верные сподвижники ‒ кормчий Ксандр и прорицательница Чайка — ведут уцелевших троянцев в неизвестность.

Главной героиней в романе является троянская прорицательница Чайка. На протяжении романа Чайка часто принимает серьезные решения, пренебрегая запретами и указаниями, преподанными ей наставницей-пифией. Грэм называют продолжительницей традиций Мэри Рено. Действительно, на протяжении романа она предоставляет читателю самому решить, действительно ли Чайка обладает сверхъестественным даром или возможны другие объяснения ее способности видеть то, что скрыто от других. В произведении существенна психологическая составляющая. Сюжет построен вокруг оригинальной идеи: автор выдвигает идею, что люди моря, изображенные на известной фреске в Египте, – это троянцы, прибывшие туда. Писательница отмечает в предисловии к роману: «Годы спустя, обращаясь уже не к литературе, а к археологии, я встретила их вновь — на этот раз в Египте, где на стенах храма в Мединет-Абу фараон Рамсес III запечатлел свою победу над загадочными «народами моря», захватчиками с севера, чье появление возвестило о конце бронзового века и начале упадка. Там высечены их лица, увенчанные шлемом, как короной. Те, кого египтяне называли именами, смутно похожими на привычные нам, — не ахейцы ли они? Не дарданцы, не исчезнувшие ли троянцы, служащие наемниками Египту? Не их ли черные корабли различаем мы на стенах храма, выстроенного в пустыне за сотни миль от моря?».

с. 59:

Отдельной темой хотелось бы выделить произведения, где главной героиней является Кассандра. «Трагический образ троянской царевны Кассандры, пророчицы, предсказаниям которой никто не верит, пожалуй, один из самых волнующих и потрясающих в Античности». Он запечатлен Гомером в «Илиаде», Эсхилом в «Агамемноне», Еврипидом в «Троянках», где отразилась древнейшая версия мифа. Образ Кассандры оказался востребованным в немецкой литературе ХХ в. Обращаясь к Троянскому циклу мифов, немецкие писатели явно соотносили Трою с современной им Германией, имея в виду ситуацию первых послевоенных лет и приближающуюся постсоциалистическую эпоху в разрушающейся ГДР. Они стремились провести прямые параллели, вернуться к вопросам прошлого, настоящего и будущего и разобраться в онтологических проблемах бытия, а также определить духовные приоритеты человечества.

с. 60-61:

Таким образом, мифологический сюжет о Троянской войне, являясь сам по себе весьма пластичным и потенциально богатым, был востребован чрезвычайно разными писателями ХХ и XXI вв. Их произведения – экзистенциальные, философские, феминистские, реалистичные, наполненные психологизмом – исходят из традиционного содержания мифа и современности с ее насущными проблемами и, как справедливо отмечает Г.Г. Ишимбаева, «стремятся к глубинному мифосмыслу, который имеет эпохальное и вечное значение, он несет в себе идею стоического гуманизма в контексте неизменной природы бытия».

Оксана Владимировна Манжула — к. филол. н, доцент кафедры английского языка профессиональной коммуникации, Пермский государственный национальный исследовательский университет