КИНОрецензии

Так случилось, что и я, поддавшись "общественному чувству", пропустил этот фильм. Поначитался рецензий, и, хотя и дошел до кинозала, но вдруг побрел на какую-то другую ленту в соседний зал, хотя шел на "Skyline" (Скайлайн) братьев Штраусов. Что именно смотрел не помню, потому что дрянь не запоминается. Но там же взял рекламку "Skyline", красивую, синюю. Поставил рядом с компом. И потом, работая над рукописью третьей книги "Миров Непримиримых", поглядывал и подумывал: Отчего же ты, умудренный годами производитель контента НФ для пиратских сайтов, лично знавший Стругацких, Снегова, Биленкина, Гуревича, Павлова и множества более молодых аффтороф, отказался смотреть то, что посмотрели миллионы? Ведь тебе положено есть все, что появляется на этой полочке ))).

И вот, сдвинув брови, невзирая на отрицательные комменты поголовного большинства, иду смотреть "Skyline". И если мое суждение будет расходиться с мнением большинства — поделюсь своими мыслями!

Само название Скайлайн будто подчеркивает связь с сагой Терминатора с его Скайнетом. Я не знаю внутренних нитей сюжета и предсюжетных размышлений автора. На память также приходит канадское монорельсовое метро в Ванкувере, которое называется схоже — Скайтрейн. Короче — все футуристическое, расположенное сверху, новое, необычное, небесное...

Сажусь. Жду. Многие зрители описывают на какой минуте они почувствовали что заплаченные за билет деньги отработаны или наоборот ))) Не деньгами, конечно, все меряется, но все же, забавно размышляю не зря ли потратился. Еще критики предупредили: актеры — ноль, характеры — картон, монологи — клейстер, сюжет — фанера, все отовсюду своровано, концовки нет. Выезжают только на том, на чем поднаторели — на спецухе эффектов. Ну да ладно, думаю. Хоть красоту посмотрим амерскую )))

Начинается фильм довольно неброско, титры в черноте. Потом обычная амерская городская мишура. Появляется лицо порно-актера Эрика Бальфура (Eric Balfour). Уже забавно,наверное задумка была такая: завидя самца-мачо на экране, зритель удостоверится, что ГГ — настоящий мужик! ))))))) Впрочем, актер нормальный, и его поведение\игра не вызывают отторжения. Простой парень в непростой ситуации. Бедный, почти безработный художник приехал к своему успешному другу. Его девушка, Скотти Томпсон (Scottie Thompson) внезапно оказавшись по сюжету беременной, тоже располагает к себе — и скромным поведением, и выдержкой, и приятной внешностью. На этой паре держится фильм, и они играют совершенно адекватно, я не чувствую ни картона, ни клейстера, ни фанеры.

Действие развивается без помех, и доходит до фантастической части.

Ну, здесь я бы немного поговорил о том, что с моей точки зрения является фантастикой. Да и не только с моей. В энциклопедии написано что фантастика — это привлечение некоего допущения, небывальщины, в обыденное повествование. Да, конечно... Однако на деле, я (а может быть и вы, как читатели) ощущаю фантастическую "ауру" произведения, когда там появляется что-то новое, что нет в нашем мире. Автор, контент-мейстер, "изобретает" новую действительность, новую реальность, и погружает в нее контент-пользователя. Оказываясь в совершенно неожиданной ситуации, или необыкновенном мире, мы ощущаем нереальную новизну фантастики. На Малеевках, где я бывал трижды с моими романами и рассказами, мы даже ранжировали список авторов, по инпуту — кто что сумел привнести нового, чего до него не было. Чистое изобретательство почти. Мудрый Дмитрий Биленкин, ведущий группы, тогда говорил нам, оглаживая бороду: "Вы имеете право использовать чужую новизну, только если: а) можете продвинуть идею далее, разработать ее, или б) придать ей внутреннее, эмоциональное развитие. Ибо просто так цитировать чужую новизну недопустимо..."

Вот. Прошу прощения за нырок "к истокам". Однако этот "принцип новизны" по-прежнему определяет очень многое в жанре (если не вообще все).

Итак, после определения игры актеров как "весьма неплохо", я стал оценивать другие моменты. Диалоги (смотрю на языке оригинала) не цепляют моего авторского уха, значит с ними тоже ничего особо страшного. Американцы другие чем мы, пожив там более десятка лет я с этим смирился. Ну говорят они так, чтож теперь делать? Они вообще супериндивидуалисты. Вполне может сказать девушка: не курите, я беременна. Почему в этом месте надо смеяться? Тут еще цеплялись за закрывшуюся дверь на крышу. Народ, это действительно так! У них именно такие замки, и именно там стоят. Они могут сами закрываться!!! И в фильме над этим посмеялись на мой взгляд, потому что потом при рефрене сюжета, ГГ снова вышел на крышу и позаботился об этой двери.

Новизна. Что сказать. Атмосфера нашествия чужих — чувствуется! Она не картонная! Голубые лучи в землю... Ну, слегка похожее было в сомнительном "War of the Worlds" с молниями, бившими в одно место. Однако подчиняющие сознание и меняющие тело лучи, хоть не Бог весть какая новизна, но все же. Прилетевшие злые элиены на здоровенных тарелках охотятся за людьми. Своровано, конечно. Однако и в "Independence Day" это тоже своровано, это вообще расхожая тема сотен фильмов и мурзилок. Однако у меня не вызывает внутреннего протеста. Я пытаюсь понять — почему не вызывает. Может быть потому, что сворованная "новизна" имеет некую иную чувственную окраску? В отличие от "Independence Day", окрашенного в оскорбленно-мажорные тона и бравурно-тупой финал, здесь звучат оскорбленно-минорные. Вообще, этот фильм смутно начинает напоминать что-то другое, вся эта масса предчувствий, недосказанностей, горя и героизма — разрушения, потери, безысходность, мегаполис, бессилие, чуждая логика и жизнь, безразличная армия... И в какой-то момент я понял, что воспринимаю это почти как продолжение "Monstro", как его параллельную линию. Судьба маленького человека, порабощенного условностями безжалостной мегакультуры, а после раздавленного чужой безжалостной мегакультурой. Они обе чужды ему. Так же как и в "Monstro" город жил и умер, и ГГ потом умер. Так же и здесь. Простой житейский пессимизм. Взгляд снизу. Тоже между прочим достойная сюжета тема, ибо — жизнь. Или вы полагаете, мы всегда будем побеждать?!

Когда появились твари из "Monstro", только помельче, это было нормально. И их такая же отвлеченная война с солдатами тоже. У маленького ГГ — своя жизнь. У солдат — своя (и они никого не спасают). У монстров и элиенов — своя. Жизнь, как она есть короче. Каждый сам за себя. Есть и трусость, и горе, и героизм. Но чудес, как в "Independence Day" или "War of the Worlds" тут нет.

Спецэффекты достойные. Нареканий от меня нет. И твари, и лучи, и сражения, и взрывы. А вот развязка... Так сложилось, что настоящие фантастические шедевры используют некий трюк: последняя сцена переворачивает смысл всего сказанного и сделанного раньше. Дает новое прочтение хотя бы. И тут я ожидал подобного. Хотя должен был бы уже привыкнуть к голливудским хитрецам: седьмую воду на киселе будут разливать. И все же "Skyline" попытался.

В финале фильма мы понимаем, что техника элиенов основана на использовании чужих мозгов — буквально. Не так как делает американская страна, выманивая их из-за рубежа вместе с телами их владельцев )))) А самым натуральным образом выдергивая из тела. Тоже новизна, ведь до этого чужаки в фантастике и страшилках потребляли нас — порабощая, поедая, высасывая кровь, коллекционируя черепа, производя эксперименты, выедая светящиеся искорки жизни, покупая душу, вырезая органы, выкрадывая счастье... Про выдергивание мозгов я еще не читал )). Стало даже любопытно — если они используют мозги как руководящий телом орган, то там же должен существовать и "старший брат" — более руководящий орган, типа RAM (оперативной памяти компьютеров). Видимо, именно с ним и боролся ГГ — мачо Эрик Бальфур. В последней сцене становится ясно, что мозг ГГ, попавший прежде несколько раз под кратковременное воздействие синего луча, изменился и обрел устойчивость. Которая позволила ему, когда вживили в тело монстра, подавить "оперативную память" и взять под контроль чужака. Сама сцена малоправдоподобна и мультяшна, видимо заканчивали фильм второпях. Однако сразу дает несколько далеко идущих последствий. Борьба не закончена, есть выживший в новом супер-теле мачо-ГГ, и его беременная жена, носитель новой жизни. Становится вдруг ясно, что минорные ноты отменяются, и будет продолжение, где все это получит развитие.

Какие выводы я бы сделал из просмотра. Их может быть несколько. Вот например один: Голливуд в опасности. Скоро небольшие артели будут делать достойные фильмы, попирая воротил кино, исторгающих не меньшую лажу. И, кстати, не эти ли хозяева Голливуда оплатили травлю "Skyline" на Северо-Американском континенте? Которая и до нас дошла в легкой форме непонятных претензий якобы зрителей, и торопливых переводов чужих рецензий??? В самом начале я немного писал о деньгах. Совершенно непонятны обвинения в малобюджетности. Это явно не зрительское обвинение. Лучше оцените такой факт: создание "Skyline" обошлось более чем в три раза дешевле, чем российский "Обитаемый Остров". Думаю, американские критики разнесли бы "Остров" в пух и прах, как по качеству спецэффектов, так и по плоскости диалогов и вторичности тем. Стоит также помнить, что "Skyline" легко поднялся до 4 строчки в американском прокате, а свой бюджет окупил за неделю.

В мире Голливуда, где просто напишешь "Марс" и уже нарушишь чей-то копирайт, придумать и продвинуть новое сложно. Но еще сложнее пробиться в закрытую гильдию фильмоштамповщиков. Что до меня — мне нравится, что будет больше новых имен, и новых кинолент соответственно.

Спасибо вам, братья Штраусы. Ставлю вашему фильму 7 из 10.

Россия-Белоруссия продолжительность 131 мин
жанр -НЕвеликое кино о Великой войне
слоган: «Я умираю, но не сдаюсь!»

Эту статью можно было бы начать миллионом различных способов: письмом с фронта, написанным дрожащей рукой под оглушительным грохотом немецких снарядов; потоком сознания, формирующимся в голове совсем юного красноармейца, который с ужасом понимает, что ему всего 16 лет, а умирать так не хочется; диалогом двух солдат, случившимся в окопе за пару минут до того, как один из них навсегда изменит судьбу — свою и однополчан, пожертвовав своей жизнью при взрыве стотонного металлического монстра. Этот первый абзац мог одновременно удивлять и шокировать, расправлять вверх сложенные за спиной крылья твоих самых патриотических чувств, передавать через скупые строчки эстафету подвига, гремевшего под минами и автоматными очередями почти 70 лет назад и давать читателю ощущение от того, что он только что дотронулся до него руками, почуствовав при этом его липкое, темно-красное биение с запахом свежей крови. Но вместо всего этого огромного арсенала выразительных средств, которым (я почти уверен!) еще обязательно воспользуются мои невольные соперники: простые авторы зрительских отзывов с сайта Кинопоиск или даже умудренные Эйзенштейном, профессиональные рецензенты, я решил начать сухарем вульгарной канцелярщины.

22 июня 1941 года, в 4 часа утра, в районе Брестской крепости высадились войска 45 пехотной дивизии, в состав которой на тот момент входило более 17 тысяч немецких солдат и офицеров. Так как по предварительным расчетам немецкого командования, противостоять им были должны всего 7 тысяч военнослужащих Красной Армии и офицеров НКВД, по тем же расчетам полностью овладеть крепостью планировалось уже к 12 часам утра все того же 22 июня, по-прежнему 1941 года. Но совсем не расчеты перечеркнули динамику продвижения войск, на которую уповали гитлеровские военачальники: даже по современным данным, точное количество военнослужащих, находившихся в крепостных стенах на момент первой немецкой бомбардировки колеблется между 7 и 8 тысячами, отдельно — женщины и дети, проживающие на той же территории и составлявшие в общей сумме более 300 офицерских семей. Однако, несмотря на огромное численное превосходство противника (более чем в 3 раза, если учесть немецкие подкрепления, прибывшие на подмогу из соседних 31 и 34 пехотных дивизий), весомые потери вследствие внезапных бомбардировок и общую дезориентацию, возникшую в первые часы войны, этому разобщенному воинству, так сильно недооцененному со стороны немецких генералов, удалось удерживать отдельные участки крепости (Трехарочные ворота, Восточный форт) вплоть до 30 июня 1941 года — несмотря на тотальный недостаток медикаментов, боеприпасов, воды и продовольствия — ценой неимоверных усилий и собственных жизней, сорвав тщательно сверенный по часам график Блицкрига почти на 8 дней. В 1965 году этому укреплению было официально присвоено звание Крепости-Героя- в честь памяти о том подвиге, который не искупить даже ценой тысяч венков и сотен мраморных мемориалов. А в 2010 этому подвигу решили возвести мемориал иного рода: не высеченный из камня, крошки и бронзы, а сотканный из десятка километров кинопленки, масштабных операторских панорам и оглушительных спецэффектов, затраченных при производстве первого за долгие годы совместного проекта российских и белорусских кинематографистов — фильма Александра Котта "Брестская крепость".

Так же как и его герои, мужественно сносил все мучения и сам жанр советского военного кино, что бы в итоге скончаться от сквозных финансовых ранений, прямо на руках своего тщедушного преемника — российского кинематографа. В нем не находилось места ни зрелищным перестрелкам, ни юмористическим вставкам, потому что для абсолютно большинства режиссеров, которые приложили к нему свои талантливые руки, это была в первую очередь Трагедия, глубоко личная застарелая боль, которую они извлекали перед экраном и стремились поделиться со своим зрителем. В их снах, каждую ночь немецкие танки продолжали наматывать на гусеницы фронтовых товарищей, поэтому обитая одновременно в двух реальностях — повседневной, сегодняшней и той войне, которая никогда не стихнет в их мыслях и сердцах, они менее всего заботились об эстетической стороне вопроса: они не стремились снять боевые сцены красиво и зрелищно, они снимали как это все было на самом деле. Именно по этой причине, российские телеканалы постепенно старались все реже и реже знакомить зрителя с классикой советского военного кино: почти три часа времени, на экране только измазанные кровью и гарью изможденные лица, и в каждом кадре пульсирует вырванный прямо из режиссерского тела голый человеческий нерв — какая уж тут эстетика, да и зрелищность почти на нуле! Поэтому, немудрено, что пока одни брезгливо отворачивали носы, им на смену пришли другие — пропитанные большими деньгами и высокими технологиями, где что ни кадр — то Апокалипсис библейского масштаба, что ни стычка с врагом — то целая "Война миров". Здесь каждая оторванная конечность отлетает в сторону не сама по себе, а лишь в качестве подношения кровавому языческому Богу Зрелищности, а объемные огненные фейерверки заставляют расплескивать по новым джинсам стаканчик с колой, невольно произнося под нос исконно-национальное "УАУ!" И пусть режиссеру нечего рассказать своему зрителю, зато он умеет снимать от таки-и-ие взрывы, и пусть содержательно фильм пуст как барабан, а пролитые литры крови при детальном рассмотрении оказываются подкрашенным сиропом, пусть в итоге фильм оказывается снят не про саму войну, а про то, как пули красиво пробивают насквозь солдатские каски, а самолеты — в суперзрелищном фонтане огня сгорают заживо вместе со своими пилотами. Зато — про войну, точнее — именно ту самую войну, которую так жаждет увидеть на экране современный зритель. Как и следовало ожидать, передозировка однотипного голливудского блюда привела к развитию у некоторых молодых людей острой формы умственного диабета: когда в современных российских школах начали появляться чудесные "цветы жизни", которые искренне недоумевали, чем занимались дорогие россияне, пока симпатяга Бен Аффлек героически сражался за свой Перл- Харбор, а в качестве сочинения о наиболее впечатлившем военном подвиге, норовили в очередной раз рассказать о героических страданиях рядового Райана, все сразу же схватились за головы. Но было уже поздно, и единственное что оставалось — это как и в военные годы, бить врага его же собственным оружием.

Поэтому снимать экранизацию одного из наиболее известных и трагических подвигов за всю историю Великой Отечественной Войны решили по принципу "золотой середины". За общение на языке пресловутой зрелищности, к которому так привыкли современные кинозрители отвечали современные спецэффекты: разносящие в щепки целые здания взрывы, разлетающиеся по сторонам конечности и ласкающий уродливое чувство прекрасного эффект "слоу мо", используемый при съемках штыковых атак — примите по описи и распишитесь. Современный зритель обязан почувствовать себя на просмотре фильма, как у себя дома: пусть местные спецэффекты не принадлежат перу кудесников из голливудской студии Industrial Light & Magic, зато в кои то веки, они не рождают желания рыскать в интернете в поисках фотографий домов, которые отстроили себе на казенные деньги ушлые киношники. За вторую половинку от "золотой середины" отвечает реальная История, подлинные герои которой — майор Петр Гаврилов (Александр Коршунов), полковой комиссар Ефим Фомин (Павел Деревянко), лейтенант Андрей Кижеватов (Андрей Мерзликин), с немой печалью взирают на зрителей со страниц учебников по отечественной истории и эпического полотна кисти художника П.Кривоногова "Защитники Брестской крепости". С первых же кадров их судьба вызывает здоровое опасение, тем более, что мы все прекрасно знаем, с какой легкостью наши кинематографисты умеют подменять исторические факты собственноручно выдуманной реальностью с крестящими первых встречных православными попами, наделенными разумом минами и героическим противостоянием "немецкий танк VS саперная лопатка", в котором с разгромным счетом, окончательную победу присуждают почему-то последней. Перекормленный до полного отвращения всевозможными "Штрафбатами", "Последними бронепоездами" и прочими "Сволочами", отечественный зритель подсознательно ждет подвоха и.....не находит его. Вот на экране разворачивается одна из самых любимых сцен в современном российском кинематографе "допрос военного офицера сотрудником НКВД", только она проходит совсем не по канону и больше напоминает дружескую беседу — без лампы в лицо, приказа немедленно чистосердечно покаяться- не важно по какому обвинению, хоть в убийстве старорежимного поэта А.С.Пушкина или демонстрации лика первородного зла в погонах, который так сильно любит изображать в других фильмах российский артист С.Гармаш. Казус? Но что еще более возмутительно — за два с половиной часа фильма, на экране никто ни разу не перекрестился, среди гарнизона Брестской крепости почему-то отсутствует типичный герой российского военного кино — полковой православный священник (+1000 — к вере, +100000- к убеждениям, владеет заклинанием "Щит небес", любимое оружие — кадило), портрет Грузинского Антихриста показывают лишь один раз- вполне нейтрально, и как венец всему- когда полковому комиссару сообщают, что на железнодорожной станции нет билетов, что бы отбыть в заслуженную увольнительную, он просто пешком отправляется назад в свою часть, даже не пригрозив никого расстрелять или на худой конец — стереть в лагерную пыль. Парадокс! Впрочем, если верить независимым интернет-источникам, совесть у российских продюсеров и сценаристов проснулась не сама по себе, таково было одно из условий получения от белорусского правительства солидной части бюджета в 225 миллионов рублей — не превращать Фильм о Подвиге в очередную антисоветскую байку. Из всего многообразия, богатой на выдумки потенциальной "михалковщины", белорусская цензура проглядела в сценарии один единственный момент, когда в уже описанной выше сцене допроса майора Гаврилова, офицер НКВД ласково называет гитлеровскую Германию "нашим союзником". В этот момент, особо впечатлительным людям за кадром даже слышится закадровый сатанинский смех продюсера Рубена Дишдишяна, так же приложившего свою руку к созданию таких "исторически достоверных" военных лент как "Последний бронепоезд" и "Апостол". Ведь такая мелочь, а приятно!

Первоначально фильм пытается прикинуться отечественным "Перл-Харбором": субботний день 21 июня 1941 года — танцы под гармонь, свежая минералочка в военторге, премьера "Веселых ребят" в местном клубе — и планы, планы: на завтрашнее утро, на следующую неделю, на всю оставшуюся жизнь. В плавном переборе фортепианных клавиш Юрия Красавина то и дело будет мерещиться сам Ханс Циммер, равно как и за камерой Владимира Башты — руки Джона Щварцмана (а впоследствии — еще и Януша Каминского, Джона Толла, Тома Стерна и нашего великого соотечественника Вадима Юсова ), а картинки нереального будущего не спешат растворяться во вчерашнем дне, позволяя зрителю наблюдать за одним из самых проверенных временем, но по-прежнему эффективных приемов: счастливые улыбки в предвкушении завтрашнего дня, который никогда не наступит. А потом в лазурном небе покажется первый самолет со свастикой на борту — и все рухнет в тартары, а вместе с ним летит к тому же адресату и сами цитаты из военной мелодрамы режиссера Майкла Бэя. И дело здесь не в том, что у нашей войны оказалось куда более уродливое и страшное лицо, а во внимании к своим персонажам: в отличии, от Бэя или его российского ученика Н.С. Михалкова, режиссер Котт не забавляется бессмысленной игрой в Чапаева, которая сметает с шашечной доски толпы безвестных статистов без имен, фамилий и характеров. Следуя скорее старосоветскому канону, он изображает противостояние защитников Брестской крепости немецким войскам в стилистике битвы легендарных 300 спартанцев с безликим и демоническим Идолищем Поганым. Впервые за этот киногод, немецкие офицеры утрачивают спасительную святую мощь Женевской Конвенции и перестают беззаботно колоть дрова на поповском дворе, а предстают перед кинозрителем в том же виде, в каком их было принято рисовать еще на агитплакатах времен самой войны: слепой и безжалостной разрушительной массой, сжигающей все на своем пути — прикрывающейся раненными и безжалостно расстреливающей пленных (и опять — ни слова о Женевской конвенции! Интересно, что по этому поводу скажет Никита Сергеевич? А Владимир Иванович?). Для советских военных, попавших в клещи вражеского окружения нет нужды расписывать ради чего и кого они сражаются, здесь нет ни политических лозунгов, ни пафосных монологов, а само слово "Родина" за весь фильм произносится один единственный раз, будто создатели картины бояться обвинений в "ура-патриотизме". Вместо этого герои экономят слова не хуже патронов, молниеносно принимают решения и делают самые страшные жизненные выборы и даже не взирая на самые страшные ранения, двигаются только вперед. Разумно осознав, что на фоне безразмерной, прущей изо всех сторон зловонной вражеской массы почти не останется времени для раскрытия характеров персонажей, режиссер Котт обращается за помощью к советской киномифологии. Ведь зрителям советского военного кино 70-х годов никогда не нужно было расписывать подоплеку каждого подвига: зачем солдат просто взял и отдал свою жизнь, к чему он стремился и какой выгоды при этом пытался достичь? Так почему эти прописные истины нужно подробно разжевыватьь таким же точно зрителям из эпохи нулевых?

Впрочем, создателям нынешних и будущих российских фильмов на военную тематику, нужно смачно поклониться в ножки отцу Самого Великого Фильма, ибо после его триумфального полета с высунутыми наружу намерениями по отношению как к военной истории, так и к здравому смыслу, совершенно любое творение будет смотреться в выигрышном свете, хотя бы потому что это не "Утомленные солнцем 2". Стремясь балансировать между высокобюджетной голливудской "боевкой" и написанной кровью советской кинотрагедией, создатели БК пытаются вывести какое-то доселе неизвестное кинематографической науке существо — што б с телом от Стивена Спилберга и с головой, как у Элема Климова. Увы, тело прижилось к нему значительно лучше головы: при просмотре фильма, невозможно отделаться от ощущения, что всю съемочную группу до ряби в глазах, до боли в желудках заставили смотреть весь список самых значительных военных картин в истории (как советских, так и голливудских), и они теперь могут повторить почти каждый их кадр не задумываясь, чисто на автомате. Беда в том, что эта автоматика рождает на теле фильма такие уродующие его гнойники, как среднестатистическая драма, типовые "размышления на тему" и дежурная мораль. В отличии от кино, в котором специально для зрителя разрезали извлекали напоказ собственные нервы, БК напоминает лишь старательную копию рентгеновского снимка, аккуратно зарисованную на папиросной бумаге. Сам того не ведая, режиссер Котт старательно ступает по граблям, которые еще в 2002 году разложил создатель "Звезды" Николай Лебедев, когда взялся снимать римейк одноименной картины 1949 года и положил туда абсолютно все: качественный саспиенс, зрелищные перестрелки, отличную операторскую работу и великолепную музыку, но позабыл лишь об одном — вложить в это все душу. Поэтому, оба этих несомненно качественных военных фильма поразят зрителя выхолощенной картинкой, приятно удивят звуковым рядом, позволят посочувствовать павшим бойцам, но никогда не заставят ощутить катарсис человека, чей внутренний мир в буквальном смысле слова взрывается на поле брани, как это сделал тот самый Сергей Бондарчук в том самом фильме "Они сражались за Родину". Они никогда не отзовутся в голове ночными кошмарами, в которых ты просыпаешься от едкого запаха дыма, перемешанного с бензином и медленно сгораешь дотла в том самом амбаре, в гениальном климовском "Иди и смотри". Да, и в БК, и в "Звезде" присутствует своя боль, но не искренняя, а просчитанная еще на уровне сценарных пометок: "здесь бросают гранату — и у зрителя в горле застывает комок", "тут летит бомба — зрительницы начинают плакать в первый раз". Похоже, что коттовскому фильму слишком нравится перспектива сравнения с высокобюджетными голливудскими боевиками, и этого уже не изменить.

Впрочем, в следовании курсу, заданному автопилотом здесь можно обвинить кого угодно, только не актеров. То ли в дело опять вмешался один властный белорусский политик, то ли сыграла роль важность момента, когда любой намек на фальшь мог заставить гореть на медленном огне в персональном актерском аду, но в этот раз, даже самые коммерчески успешные из занятых лицедеев (в первую очередь — Жан-Батист Эммануэль Мерзликин и Полный капут всем Гитлерам Деревянко) запрятали подальше все свои клоунские хлопушки и балаганные ужимки, решив разнообразия ради выложиться на все сто процентов. В таких героев хочется верить, с ними хочется идти нога в ногу и при случае собственной спиной закрыть их от вражеской пули, а для "пропагандистского патриотического кино", к жанру которого безусловно относится и БК, это — самое главное. Более того, это наверное единственный фильм за последние лет 15, который не просто выступает в этом амплуа, но и действительно в нем состоятелен. Четко, взвешено, аргументировано, без фальши и привязки к нынешней политической ситуации, он вполне способен заставить молодого зрителя ощутить если не чужую боль, пронесшуюся сквозь десятилетия, то по крайней мере чувство гордости. И если учесть, что предыдущие попытки прививания "разумного, доброго, вечного" всегда заканчивались плохо сдерживаемым советом : " А не пойти бы Вам", исходящим от лица их потенциального потребителя, следует признать, что правительства сразу двух союзных держав, в кои то веки с пользой потратили выделенные на фильм немалые деньги.

Эту статью можно было бы закончить миллионом различных способов: описать ощущения человека, которого настигает выпущенная в затылок расстрельная немецкая пуля, рассказать о перспективах на будущее молодого солдата, который медленно в одиночестве умирает от нанесенных ему ран или дойти до самой крайности — и поведать последние мысли человека, который заживо сгорает внутри металлического монстра, даже не в силах открыть его люк. Этот последний абзац мог одновременно удивлять и шокировать, взорвать внутренний мир вспышкой ослепительного фугаса, заставить ощутить холодное жжение снега, пропитанного человеческой кровью или вновь заставить коснуться чужого подвига, почувствовав его величие под своими скользкими пальцами. Впрочем, кого я обманываю: даже написав и прочитав десятки тысяч слов мы не сможем к нему приблизиться и ощутить его Величие, его вкус и возможно — зловонный могильный смрад. И именно поэтому, я оставлю все этот огромный арсенал вступлений и заключений для любого, кто осмелится им воспользоваться, а сам закончу советом изрядной банальности:

Иди и смотри.

Данная статья посвящается лаборантам, известным на нашем сайте под никами : wolobuev, gest77, Frigorifico, alexsei111, Минск (+ персональная благодарность за интересную ссылку), сделавшим на нее заказ через мой собственный "Стол заказов". Мне очень хочется верить, что результат Вас не очень разочаровал.

США, продолжительность — 127 мин.
жанр — очередная попытка некогда культового режиссера вернуть себе
годы былой кинославы — бессмысленная и беспощадная
слоган: «Деньги не спят»

Внимание: в целях иллюстрации общего качества фильма, данная статья содержит пересказ некоторых важных сюжетных поворотов и финала картины. Если Вам очень нравился оригинальный фильм 1987 года и Вы все еще планируете в ближайшее время ознакомиться с его сиквелом — просто уделите внимание последнему абзацу, который по совместительству является резюмирующим. И просто задумайтесь: а может не стоит?

В I веке н.э. экономика Римской империи была сильно ослаблена многочисленными завоевательными походами, ее финансы пришли в упадок и стоя на коленях, униженно просили пощады. Узнав о такой неприятности, император Веспасиан тотчас приказал увеличить количество налогов, которыми облагались граждане Рима. Однако, наибольшее возмущение среди свободного населения Вечного Города вызвал лишь один из них, который они презрительно называли "мочевые" — это был налог, взимаемый за пользование общественными туалетами. Если верить замечательному произведению Гая Светония Транквилла "Жизнь двенадцати Цезарей", когда новость о новом сборе дошла до ушей сына императора Тита, тот немедленно пришел к отцу, что бы высказать свое возмущение его "грязной" финансовой политикой, в буквальном смысле слова, делающей деньги из...... ничего. Тогда отец взял из первого удачного сбора всего лишь одну монету, поднес ее к носу пылающего праведным гневом сына и спросил, не ощущает ли он исходящий от нее смрад. Но монета выглядела и пахла точно так же, как и другие, и на ощупь не отличалась от своих прочих круглых сестричек. -"А ведь это деньги с мочи" — заговорщически подмигивая ответил римский император, которого так и подмывает назвать первым настоящим капиталистом, ведь сам того не зная, именно тогда он и сформулировал один из негласных принципов любого частного предпринимательства.

С тех самых пор утекло немало миллионов и даже миллиардов, омытых не самыми чистыми субстанциями — черной нефтью, грязной глиной и даже терпкой, вязкой пупурно-красной человеческой кровью. И почернело небо, и разверзлась земля, и в воздухе запахло серой, когда океан выплюнул из себя первых акул в человеческом обличье — в шикарных костюмах от лучших кутюрье, верхом на дорогущих автомобилях, очаровывающих немигающим взглядом стальных глаз и ослепительной улыбкой в полторы тысячи бритвенно острых зуба — первых на Земле финансистов. Уж они то свято чтили заветы римского императора, прекрасно зная истину, что деньги не только не пахнут, но и не горят: и какие бы времена не стояли на дворе, от каких бы катаклизмов не задыхалась планета — ни война, ни чума, ни голод, ни смерть не помешают их зарабатывать снова и снова. В 1987 году 41-летний американский режиссер Оливер Стоун посвятил подобным человекоподобным акулам один из своих самых известных фильмов — "Уолл стрит". Одна из таких прожорливых рыбин, беспринципный финансист Гордон Гекко (в блистательном исполнении Майкла Дугласа) по сюжету приманивал к себе рыбешку размером поменьше — обитающего на Уолл-стрит, мелкого биржевого малька по имени Бад Фокс (одна из наиболее известных ролей молодого Чарли Шина), что бы цинично использовать его в собственных финансовых махинациях. Однако, когда приходит пора обглодать бедолагу до самых плавников, в Гекко вдруг просыпается нереализовавшийся до этого времени комплекс Мефистофеля, в результате чего, Бад из очередного десерта вдруг превращается в самого преданного ученика, который с его помощью вдруг открывает для себя подлинную изнанку финансового рынка, где нет ни друзей, ни приятелей, ни чести, ни совести, а только один индекс Доу Джонса — что б он стоял! Впрочем, добром это все равно не кончится: искусно подогреваемая любимым "наставником", жажда наживы, дотащит молодого амбициозного брокера до самого дна, откуда уже никогда не выбраться обратно на поверхность. Но уроки жизненной "мудрости" Гекко не прошли даром, и падая в теплые объятия недремлющего американского правосудия, Фокс ухитряется зацепить вместе с собой и своего драгоценного "учителя". Финал фильма выдержан в духе типичного морализаторского напутствия: деньги — зло, большие деньги — большое зло, лучше отсидеть срок в тюрьме, чем потерять душу, и вообще: не ходите дети на Уолл-стрит играть! Впрочем, несмотря даже на такое очевидное помахивание пальчиком перед зрительским носом, картина приобрела заслуженный культовый статус, Майкл Дуглас был удостоен премии "Оскар за лучшую мужскую роль 1 плана", а само имя его персонажа стало нарицательным. Несмотря на то, что антигерой надолго упокоился под небом в клеточку, его монологи о жадности растащили на цитаты для всех американских учебников по экономике. Самого Стоуна некоторое время возмущало, что уважаемые преподаватели на полном серьезе цитируют человека, которого он в своем фильме изобразил чуть ли не племянником Антихриста, но потом и он успокоился, вовремя смекнув, что главное — это популярность, а не контекст.

В 80-е годы Стоун бесспорно входил в первую пятерку самых лучших голливудских режиссеров. Каждый из фильмов этого десятилетия, он снимал не только камерой, но и сердцем — будь то фрагменты его собственной биографии ("Взвод"), истории его однополчан с вьетнамской войны ("Рожденный четвертого июля") или попытка переосмыслить "собственные 60-е" на примере культового персонажа той эпохи ("Дорз"). В 90-е перечень тем, близких режиссеру закончился, и он начал уже откровенно эпатировать публику, предлагая ей жаренные факты из самых различных сфер жизни: теорию самого знаменитого заговора за всю историю XX века ("ДЖ.Ф.Кей"), жестокую сатиру на современное телевидение ("Прирожденные убийцы"), откровенный взгляд на одного из самых одиозных политиков столетия ("Никсон") или бьющую по нервам драму из жизни современных гладиаторов ("Каждое воскресенье") — все эти картины помогли Стоуну занять свое достойное место в десятке наиболее интересных режиссеров десятилетия. А в нулевые, тот самый эпатаж его и сгубил: попытка рассказать историю одного из величайших полководцев в истории ("Александр") вылилась в фактически подборку "желтых фактов" в стиле "Скандалы. Интриги. Расследования", в которых сам Македонский представал перед зрителем накрашенным, жалким...... (Вы ведь не думали, что я сейчас напишу это слово? Нас могут читать дети!). Греки были в таком "восторге" от режиссерской трактовки своего величайшего героя, что тут же потащили его в суд. Вдобавок, картина с оглушительным треском провалилась в прокате, после чего разгневанные продюсеры схватили стоуновскую страсть к эпатажу и перерезали ее огромными садовыми ножницами, превратив вчерашнего "ниспровергателя всего и вся" в существо с норовом кроткого ягненка. Слащавые до тошнотворности "Братья-близнецы" и совершенно невыразительный "Буш" напоминали попытку оправдаться за эпический провал "греческой гей-трагедии", убедить продюсеров и голливудских боссов, что главный борец с американской системой 80-90х может снимать и то кино, какое ему скажут. Но грустные думы о собственной тяжкой судьбинушке были прерваны радостным событием: в 2008 году грянул Всемирный Экономический Кризис. По такому удачному поводу, компания 20 Century Fox смахнула пыль с разрабатывавшегося еще 10 лет назад проекта сиквела к "Уолл стрит" и сама постучалась в дверь к Стоуну. Ты хотел ниспровергать, обличать и обвинять? Валяй, у нас сейчас как раз благоприятная политическая ситуация. Да и потом, обличать жадных капиталистов в сиквеле успешной картины 23 летней давности, вдобавок привязанной к крупному событию, благодаря которому тысячи людей лишились работ и всех своих сбережений — это ведь так не по-капиталистически, правда?

Лучший момент сиквела — его 5 минутное вступление, когда наш старый знакомый Гордон Гекко — постаревший, осунувшийся, покрытый недельной щетиной, вместе с другими заключенными покидает стены федеральной тюрьмы, в которых провел последние 13 лет. К его соседям по освобождению радостно подбегают жены, дети, за огромным "гангста"-негром приезжают братья на шикарном "лимузине". Через пару минут все сокамерники разъезжаются по домам, и Гекко остается совершенно один — всеми покинутый и забытый. В глазах мелькает уже знакомое по первой части злобно-надменное выражение короля, преданного собственной армией, старческая, но все еще сильная рука привычно сжимается в кулак и....... ничего не происходит — времена финансовых чудес и былого могущества остались в далеком прошлом. А вот все, что происходит потом уже напоминает скверную пародию на оригинал, в которой амбициозного и скользкого карьериста, сыгранного Шином, зачем-то поменяли на типичного запевалу из хора для пай-мальчиков в исполнении Шиа Ла Бафа То ли по собственному желанию, то ли по воле сценаристов, Стоун разрушает самолично созданный им канон, ведь по своей сути, Бад Фокс всегда представлял просто уменьшенную копию героя Дугласа, эдакого "Гордона Гекко лайт", которому развиться в полноценного прототипа помешали лишь нехватка времени, да цепкие руки самого сурового финансового законодательства. Однако, одно дело — Ваши поганые восьмидесятые с их грохочущей поп-музыкой и замаскированной моральной амбивалентностью, и совсем другое — славные нулевые, в которых любая попытка подать неправильный пример подрастающему на родительские деньги поколению, может привести создателей в то самое заведение курортного типа, где последние 13 лет принимал солнечные ванны их стареющий герой. Поэтому, никто не хочет неприятностей и герой Ла Бафа, Джейк Мур — просто образец для подражания: не пьет, не курит, не замечен в порочащих связях, активно поддерживает гибнущий проект по разработке альтернативных энергоносителей, и как я сильно подозреваю — по ночам, перечисляет свои последние деньги в фонд спасения голодающих лемуров. Несчастный Ла Баф более двух часов экранного времени изображает какого-то пионера, у которого группа хулиганов зверски отняла висящий на шее барабан, а он продолжает плестись за ними вслед, приговаривая: "А ну отдайте! Ну отдайте — чего Вам стоит? Ну пожалуйста!". И в этом нет никакой вины актера, ведь этот персонаж рожден калекой еще на уровне сценарной проработки. Не знаю уж кем и чем вдохновлялись сценаристы, когда придумывали его реплики, но биржевой маклер, который по десять раз за сцену только и делает, что всплескивает руками, по старчески причитая "Это неправильно", "Это нечестно", "Это нехорошо" — больше напоминает не работника преуспевающей финансово-инвестиционной компании, а девочку Алису, которая лишь недавно сбежала из собственного "Зазеркалья".

Впрочем, одной Алисой сказочная тематика не исчерпывается. Если оригинал был довольно мощной драмой, напоминающей историю нового Фауста, брошенного в неспокойные воды современных финансовых инвестиций — с обязательным раскаянием в финале и низвержением рогатого в преисподнюю, то сценарий сиквела идет по более упрощенному пути, когда одна сказка для самых маленьких сменяет другую — и так вплоть до финала, в котором кто-то обязательно получит вкуу-сную печеньку. В первой половине, когда молодой герой всерьез собирается покарать за его злодеяния прожженного биржевого дельца (Джош Бролин), фильм по уровне достоверности опасно приближается к бессмертному произведению Вильгельма и Якова Гримм "Храбрый портняжка". По крайней мере, его угрозы по отношению к генеральному директору многомиллиардной корпорации очень напоминают классическое: "А не то я как дуну — и весь твой дом разлетится в щепки!"(или это я сказкой немного ошибся?). Дальше-больше: по мере того, как в сюжете начинают фигурировать Спрятанные Огромные Деньги, фильм трансформируется в неловкое подражание "Красной Шапочке" Шарля Перро , в котором бедняге Ла Баффу в очередной раз отведена роль маленькой девочки, беззаботно скачущей по полному опасностей лесу с корзинкой со ста миллионными пирожками, а сам Гекко уже напоминает Большого Серого Волка, который для того, что бы скушать пирожки, вынужден претворяться Доброй Любящей Бабушкой. Однако, самая удивительная метаморфоза случается в финале, когда под маской серого волка вдруг и вправду оказывается умилительная бабулька, а сам сюжет окончательно трансформируется в жалкое подражание "Рождественской истории" Чарльза Диккенса , где роль всех трех Призраков Рождества, в связи с острой нехваткой экранного времени будет поручена единственному рентгеновскому снимку. Вся финансовая составляющая сценария полностью уместилась в пятиминутном фрагменте лекции героя Дугласа, законспектированном из введение для учебников по экономике, да старой байке про голландскую "тюльпаноманию", очевидно вычитанной сценаристами в какой-нибудь солидной вечерней газете, а во всем остальном, фильм сводится к настолько сахарной мелодраме, содержание которой вполне способно спровоцировать диабетическую кому. Только вдумайтесь: в фильме, который претендует чуть ли не на реалистическое отображение мира больших финансовых инвестиций, только один персонаж Бролина является по-настоящему неблагородным, нечестным, непринципиальным, в общем — законченной редиской, в то время как все остальные — добрые, милые и пушистые. Ну чем не сказка?

Впрочем, с уровнем местного сценария было все понятно еще 2 года назад, когда из-за разногласий с продюсерами проект покинул один из авторов оригинального фильма — сценарист Стэнли Вайсер. Здесь интересно другое: а куда все это время смотрел сам Оливер Стоун? Неужели он не понимал, что сцена с одноминутным камео Чарли Шина в роли преуспевающего, лоснящегося от жизни и играющего в гольф с президентом Бада Фокса, полностью разрушает всю мораль первой картины, которую он так нежно нашептывал в зрительские уши: "деньги- это зло, большие деньги — это......". Неужели, потребовалось всего 23 года, что бы придти в диаметрально противоположному выводу? Или этот слащавый финал, в котором не хватает только совместного распевания рождественских гимнов и поцелуев под омелой: неужели Стоун сам не понимал, что показать Гордона Гекко, меняющего подгузники своим внукам — это означает полностью растоптать его образ из первой картины, выдрать у акулы все клыки с помощью гвоздодера и выставить ее на солнце для набивки чучела? Понимал, не понимал — какая в сущности разница, главное, что он все это сделал, собственноручно забив собственный триумф 1987 года 9-миллиметровыми гвоздями и отправив его сплавляться вниз по реке в просторном деревянном ящике. Весь фильм снят с потрясающим безразличием, будто Стоун снимает не сиквел одной из своих наиболее известных картин, а проводит над ней акт кинематографического экзорсизма. Вместе с тягой к эпатажу, Стоун потерял самое главное, что отличало его фильмы от творений собратьев по цеху — нерв, первобытную ярость, с которой он обрушивался на зрителя, с целью доказать свою правоту. Сейчас от этого не осталось ни следа: ни ярости, ни стародавних убеждений (в 80-е годы Стоуна часто обвиняли в том, что он является убежденным социалистом), ни желания хоть в чем-нибудь убедить зрителя. И в самом деле, разве не смешно бы выглядели попытки обличения капиталистических устоев из уст человека, который в последние 7 лет готов взяться за съемки любой коммерческой дряни (вроде тех же "Башен-близнецов"), лишь бы хоть что-то снимать? Да, в 80-е все было по-другому, и деньги были злом, в разной степени присутствовали экспрессия и затаенная боль: отец Стоуна был биржевым брокером, когда он скончался в 1985 году, режиссер и сценарист облек некоторые факты его биографии в виде большого кинематографического памятника под названием "Уолл стрит" и посвятил его памяти. В сиквеле такое посвящение отсутствует и не случайно: Стоун сам чувствует, что в контексте уровня самого фильма оно бы могло лишь оскорбить память любимого человека, ведь здесь нет ни правдоподобных интриг, ни реалистичных персонажей, по степени связи с реальностью герои сиквела скорее напоминают рекламные ролики о надежности тех самых инвестиционных компаний. Но что самое страшное: Стоун об этом прекрасно знает и ему все равно.

Отдельные актерские работы — это единственное, что спасает фильм от полета прямиком в выгребную яму. И если роль, исполненную Ла Бафом не смог бы вытянуть даже сам Лоуренс Оливье, то Майкл Дуглас по-прежнему доминирует в каждой сцене со своим участием — другое дело, что в фильме их не так много, как хотелось бы. Отдельных аплодисментов заслуживают Джош Бролин, сыгравший эдакого Гордона Гекко, проапгрейженного до версии 2000+ и голливудский ветеран Элай Уоллах, удивительно ярко блеснувший в роли, для которой щедрые сценаристы изобрели аж целых 3 реплики! Грусть вызывает лишь актриса Кэри Маллиган, чья невыразительная игра вполне сочетается с тусклостью самого персонажа — экранной дочери Гордона Гекко. Кстати, Вы знали, что для того, что бы свалить на колени многомиллиардного финансового Голиафа отныне не нужно даже камня, выпущенного из пращи, достаточно лишь статейки, опубликованной на страницах какого-то сомнительного интернет-блога левой политической ориентации? Круто, может и самому, как-нибудь попробовать? Отдельных пинков заслуживает отечественный кинотеатральный дубляж, который ухитрился свести и без того не особо выразительные диалоги англоязычного оригинала до категории интернет-мемов. По крайней мере, такие реплики персонажей как "Ты пчела?" и "Ищи птичек. Птички тебе помогут" наводят на мысль о необходимости приобретения переводчиками не только англо-русского словаря потолще, но и хоть какого-нибудь чувства юмора, можно даже б/у и со скидкой.

Старушка-история так и не донесла до нас, усвоил ли сын императора Веспасиана урок, преподанный ему мудрым отцом. Впрочем, это и не важно, главное, что его отлично выучили другие. В одном, Оливер Стоун оказался совершенно прав : "Деньги не спят", они никогда не засиживаются на одном месте и находятся в постоянном движении: из одного кармана в другой. Им можно кричать, их можно приманивать миллионом различным способов, но эти наивные уловки все равно не изменят их первоначальный маршрут. Вот и сам Стоун этого не смог: вместо сиквела культовой картины восьмидесятых у него получилась лишь мертворожденная пародия эпохи нулевых. Голливудские боссы, в очередной раз вышли, аккуратно закрыв за собой дверь, и несчастному режиссеру остается лишь вновь ждать, пока кто-нибудь вспомнит о его былых заслугах и постучит. Какие дальнейшие творческие планы, мистер Стоун? Чем порадуете своих поклонников в следующий раз — воскрешением из мертвых сержанта Элайеса? Приключениями Джима Моррисона в стране мертвых? Или может быть — образом постаревшей Мэлори, которая печет в духовке печенье, наблюдая из своего окна, как Микки подстригает лужайку? Это несложно, ведь Ваши герои такие беззащитные. В конце концов, сколько бессонных ночей Вы провели работая над их характерами, продумывая, прописывая их — так не пора ли и им вернуть ответный должок и привести к Вам на крыльцо очередной караван упитанных зеленых банкнот? Только, когда это наконец случится, не стоит подносить их поближе к носу — ведь за эти 2000 лет, они так и сумели обзавестись собственным запахом. И удачных Вам кассовых сборов!

CША, жанр — "жизнь замечательных людей" эпохи wi-fi продолжительность — 116 мин
слоган: "You don't get to 500 million friends without making a few enemies"

Почему же он не отвечает? Зачем медлит? Разве не понимает, что ожидание просто убивает? Еще мгновение вперед- завершается обновление страницы, и вот уже огонек подтверждения статуса меняет свой цвет на зеленый — теперь, он меня видит! Господи, теперь он совершенно точно меня видит. Тогда, почему медлит? Или.....? Нет, даже думать об этом забудь, выкинь из головы, слышишь! Он просто не может ТАК с тобой поступить! Ну почему же тогда он так долго тянет? Чего ждет? Неужели не понимает, что от этого сейчас зависит абсолютно ВСЕ? Пульс почти замер у нулевой черты, все тело — как один сплошной натянутый нерв. Если ты сейчас меня видишь, если напротив тебя так же точно мигает мой зеленый огонек, к тебе лишь одному взываю: не медля ни одной лишней секунды, ПОМОГИ....... Дрожащий хвост светящегося домашнего грызуна упирается в притаившуюся у кромки экрана, свернувшуюся калачиком синюю змейку — и пошло новое обновление. Еще секунда — и в сиянии золотистого ореола, на прежнем фоне участившимся пульсом забьется та самая вожделенная надпись: "Вас добавили в друзья". и теплые слова благодарности к тому, кто не дал сгинуть в трудный час, тотчас слезами счастья прольются на старенькую клавиатуру. Спасибо тебе за то, что ты есть! И жизнь так прекрасна.....

У каждого поколения есть собственный аватар — некий персонаж, который настолько удачно воплощает в себе все его характерные черты, привычки и стремления, что является, в некоторой степени его олицетворением, одним телом, на худеньких плечах которого, при легком усилии можно представить сразу несколько миллионов лиц. Увы, давно канули в лету времена скромных нобелевских лауреатов, мудрых философов, деятельных политиков, которые на своих тощих ножках тянули за собой в века просвещения тысячи и десятки тысяч лиц — сторонников, поклонников и даже целых народов. Новое поколение 2000 + почти не интересуется политикой, путает изобретателя пенициллина Александра Флеминга с литературным отцом Джеймса Бонда, а Махатму Ганди — с хинди, что в общем-то не мудрено — его коллективный разум, по самую макушку погружен в виртуальный аквариум, где по разным сторонам плавают всевозможные и-мэйлы, торренты, ю-тубы, айсикью, лайвжурналы: где же со всем этим неисчислимым богатством интересных возможностей еще найти время, что бы читать про всякие глупости? И разумеется, не их вина в том, что на годы их жизни не пришлось ни нового движения хиппи образца 60-х, ни отвязной рок-волны по подобию 70-х , ни даже вялого подражания дискобуму поры 80-х. Поэтому, поколение 2000 +, словно извиняясь перед предшественниками за скудность своих контркультурных элементов, постоянно понурит головы в собственные ноутбуки. Их настоящая жизнь разворачивается там — в виртуалье: в широких взмахах орочьего меча из онлайновых РПГ, веселой борьбе с набегами упитанных форумных троллей, одновременно разрываясь между собственным блогом, несколькими форумами, десятками собственных электронных адресов и аккаунтов в айсикью. Их первым и наиболее удачным коллективным воплощением является скромный в повседневной жизни программист Томас Андерсон — серая мышь, которая лишь в зеленоватом мире онлайна начинает дышать полной грудью, превращаясь в летающую, прыгающую и ходящую по воде, грозу всех агентов смитов планеты, самого Великого Нео! Впрочем, о нем уже сняли фильм (даже три), поэтому в списке кандидатов на вакантное место, мы сразу же переходим к пункту №2. Знакомьтесь, истинное воплощение многомиллионного лица поколения 2000+ — Марк Цукерберг, основатель и президент первой на планете виртуальной социальной сети — The Facebook.

Постойте, Вы что и вправду никогда не слышали о Facebook? И вообще не имеете представления о том, что такое социальные сети? И на Вашей работе никогда не раздаются истошные вопли: "Ой, мамочки! Мою фотку только что оценили на десять баллов!!!!!", сопровождаемые крушением всего, что препятствует безумным языческим танцам по офису, в обнимку с ноутбуком? И Вы сами никогда не просыпались по утру с единственной мыслью, кого Вы сегодня "зафрендите", а кого, наоборот — "отфрендите"? Несите фотоаппарат, я хочу сфотографироваться с этим человеком, а то никто не поверит! О, Вам сказочно повезло- Вы ни разу не подвергались заражению настоящей чумой XXI века! А в роли первого источника распространения этой заразы выступил тот самый Facebook (в ту пору — еще с артиклем The), который в 2004 году создал в качестве виртуальной сети, объединяющей всех студентов Гарвардского Университета, его тогда еще безвестный второкурсник, Марк Цукерберг. Построенная на двух простейших принципах — "включить в друзья" и "оцените данный материал по шкале "нра"/"не нра", первая социальная сеть быстро перекинулась на соседние университеты, школы, города, штаты — сначала расширив свою паутину до масштабов целой страны, а потом — и всего мира, помимо прочего породив в разных странах огромное количество клонов (в качестве которых в РФ выступает печально известный "цирк имени Дурова" и прочие одноклассники, однокурсники, одногруппники, однопалатники, однокамерники). Поначалу сеть не была коммерческой организацией, но впоследствии правила игры изменились, и к тому моменту, как число аккаунтов на Facebook достигло умопомрачительной цифры в 500 миллионов человек (по данным статистики, он имеется у каждого 14 жителя этой планеты), замкнутый, угрюмый, имеющий серьезные проблемы с общением, мистер Цукерберг стал первым в земной истории 23-х летним миллиардером. Правда, для этого ему пришлось избавиться от всех друзей и приятелей, помогавших ему в этом нелегком деле — в один прекрасный день, Цукерберг вдруг понял, что он — и один в поле воин, планомерно и методично забанив каждого из них по ай-пи и не оставив обратного и-мейл адреса. Пусть без друзей и людей, которым можно было бы доверять, зато — с миллиардом в кармане и лицом на обложке журнала People, Цукерберг стал очередным символом достижения национальной мечты в стране равных возможностей. Ну чем не сюжет для новой всеамериканской "Повести о настоящем человеке"?

Однако, перед потенциальной картиной тут же встал вопрос жанрового самоопределения: засахарившиеся в собственном соку голливудские байопики обычно рисовали благородных и отважных исторических личностей, которые должны были с большого экрана подадут зрителю примеры светлых жизненных истин, которые научат преодолевать трудности, мужественно смотреть в глаза любой опасности, и в итоге помогут ему на исходе жизни выиграть заслуженный титул "лучший продавец месяца". Проблема биографии Цукерберга, которая описана в документальной книге Бена Мезрича "Миллиардеры поневоле" заключалась в том, что он совершенно не напоминал этот шаблон: самым отважным поступком в его биографии была кража идеи Фейсбука у двух не отягощенных излишками интеллекта близнецов-богатеев, а благородных — не водилось и вовсе. Да и потом, два часа судебного разбирательства по вопросу дележа имущества- два часа нудных свидетельских показаний, буквально тонущих во всевозможных напстерах, твиттерах, гуглях и смсчатах — кому это вообще будет интересно смотреть, к тому же — на большом экране? И ответ не заставил ждать: любому человеку, мало мальски знакомому с особенностями современной интернет-культуры начала XXI века — при условии, что за дело возьмутся настоящие профессионалы. Сначала книгу Мезрича от корки до корки перелопатил один из лучших в Голливуде специалистов по язвительному разговорному глаголу — драматург и киносценарист Аарон Соркин, которому удалось отточить вялые книжные диалоги до остроты боевого кинжала. Потом настала очередь режиссера, и вот здесь, впервые возникли сомнения: с одной стороны, Дэвид Финчер — это постановщик "Семи", и"Бойцовского клуба", знаковых голливудских картин, после создания которых критики прочно закрепили за ним звание "самого недооцененного американского режиссера". Однако, не стоит забывать, что именно эта тяга к известности, в итоге привела Финчера на съемочную площадку форрестгампоподобной "Загадочной истории Бенджамина Баттона", после которой уже бывшие поклонники нарекли его "любимым племянником дядюшки "Оскара"" и начали демонстративно вычеркивать новые проекты режиссера из собственных виш-листов. Так кто же станет победителем в этой битве: жажда славы или личный профессионализм?

Строго говоря, Финчер не ставил перед собой задачу рассказать очередную кинобиографию, по крайней мере в ее традиционно голливудском значении. Для этого в истории слишком много "белых пятен", которые режиссер на удивление совсем не спешит закрашивать. В нескольких версиях одного и того же события, его не интересуют доказательства чьей-то правоты, и потому ответ на главный вопрос фильма: является ли Марк Цукерберг человеческим аватаром аццкого сотоны с рогами и копытами или он просто по-своему несчастный и запутавшийся человек, так и шагнет за финальные титры, не получив никакого внятного режиссерского комментария. Впрочем, оно и правильно: Финчера не слишком интересуют ни сам Цукерберг, ни его простодушный партнер по созданию сети Эдуардо Саверин (Эндрю Гарфилд) — в этом байопике они выступают не героями, а лишь пешками, набором интернетовских смайликов, с помощью которых Финчер пишет гораздо более интересную ему кинобиографию — историю самого Фейсбука и эпохи, которую он начал. Нечто похожее мы уже видели в "Зодиаке", когда история поисков неуловимого убийцы оказалась лишь декорацией для очень точной и достоверной режиссерской медитации на тему того, как одна историческая эпоха сменяет другую. Освоив на примере 70-х, стиль "социального высказывания", Финчер со всей язвительностью разворачивает его против "нулевых": в конце концов, кто есть Цукерберг- если не типичный продукт собственной эпохи? Внутренне озлобленный, внешне язвительный, безумно одинокий, проводящий больше времени с компьютером, чем с живыми людьми и неотличимый от миллионов подобных гиков — он на мгновение вынырнул из этой серой массы, что бы стать ее кумиром и тут же сгинуть в ней обратно. Ответ на вопрос: а что такого гениального и революционного совершил главный герой, так же канет во мрак, украшенный логотипом производящей кинокомпании. Просто оказался в нужное время, в нужном месте, был наглее и расторопнее остальных — и в результате, проапгрейдил американскую мечту до версии 2.0: вместо типично-слащавого "Парня-у-которого-все-получилось", он остался в ней язвительно-мрачным "Парнем-которому-просто-повезло".

Многоопытные профессиональные критики тут же отметили сходство фильма с шедевром Орсона Уэллса "Гражданин Кейн" (1941): действительно, Марк Цукерберг, как и Чарльз Фостер Кейн является типичным воплощением американской мечты своего времени, им обоим приходится ее добиваться, распихивая конкурентов и оставляя позади немногочисленных людей, которые к ним искренне небезразличны. Однако, культурные связи "Социальной сети" не ограничиваются лишь одними поклонами седым классикам — во многом, этот фильм является своеобразным продолжением разговора, начатого Финчером 10 лет назад — в культовой картине "Бойцовский клуб". Экранизация романа Чака Паланика тоже являлась смелым "социальным высказыванием" на тему двуличности человеческой природы и безжалостно развенчивала образы законопослушных "белых воротничков", которых подсознательная жажда самоуважения и ненависть к культу потребления, воплощением которого являются они сами, заставляет месить кулаки в кровь о скулы других, таких же озверевших яппи и по ночам, под одеялом тихонечко мастерить Большую Бомбу, в качестве варианта ответа на все мучающие экзистенциальные вопросы. Впрочем, весь этот радикализм так и остался в 90-х годах, весьма точным портретом которого и являлся БК: со временем яппи вправили сломанные кости, залечили шрамы и выкинули на помойку остатки гексогена — только вот, что делать с все той же ненавистью, которая продолжает клокотать, угрожая разорвать их изнутри? Здесь на помощь пришел технический прогресс, удовлетворив жажду самоуважения в бессмысленном коллекционировании френдов и позволив этой ненависти выходить наружу и душить кого-нибудь другого — с виртуальных страниц различного рода жежешечек. Утилизировав понятие дружбы до пересылки анекдотов по айсикью, затупив собственную возможность понимать чувства других до голой сверки с жизненным статусом из социальной сети — поколение 2000+ примерно в той же степени заслужили своего кумира в лице Марка Цукерберга, в какой — бунтующие против самих себя яппи 90-х сделали все возможное, что бы в их головах поселился сам Тайлер Дарден. "Разве не человек, придумавший такие поворотные моменты современного массового сознания, как оценивание чужих фотографий или расписывание виртуальных стен может называться Вашим подлинным героем?"- словно вопрошает с экрана 48-летний Финчер, который сам относится к числу тех самых каждых 13 счастливчиков, у которых нет своего аккаунта на Фейсбуке — "Тогда и не отводите в сторону глаза, ибо через призму его истории отражается весь багаж идеалов, стремлений, характерных черт и привычек, присущих этому поколению, так найдите же в себе мужества немигая посмотреть в глаза собственному Аватару!". Сходство с БК лишь усиливается за счет использования аутентичного музыкального ряда, авторами которого правда в этот раз стали не Dust Brothers, а лидер легендарной группы Nine Inch Nails Трент Резнор и ее бессменный продюсер Аттикус Росс, которые даже специально для фильма даже ухитрились переделать бессмертную пьесу Эдварда Грига " In the hall of the mountain king".

Впрочем, пытаясь взять максимально широкий угол обзора, Финчер постоянно натыкается на незримый поводок, который затягивает на нем само определение "байопика" и с унынием возвращается к своему социопатичному Цукербергу. Самый главный недостаток фильма — это честное следование фактам из его довольно скучной и бедной на события биографии. Можно сколь угодно долго шлифовать диалоги или демонстрировать личный режиссерский профессионализм, шуструю камеру, динамичный монтаж, но это не сможет изменить одного очевидного факта: для большого экрана биография Марка Цукерберга слишком некинематографична. А ведь как хочется, что бы герой в конце прилюдно покаялся или неуловимого убийцу вдруг все-таки поймали и посадили, но жанр обязывает Финчера на максимальную честность со зрителем: и если реальный Цукерберг и вынес из всей этой истории хоть какой-то жизненный урок, мы этого уже не увидим. Зато, мимо нашего внимания не ускользнет прекрасная игра актеров : Джесси Айзенберга, для которого роль Цукерберга стала настоящим прорывом после различных невзрачных кинопроектов, Эндрю Гарфилда, чья экспрессия позволяет на время усомнится в трэшевости грядущего перезапуска "Человека-Паука", и как ни странно — Джастина Тимберлейка, убедительно и с вдохновением исполнившего роль Шона Паркера — неудачливого создателя виртуального сервиса Нэпстер. Когда все режиссерские ухищрения перестают срабатывать, Финчер делает единственный разумный выбор — просто доверяется молодым актерам, и они не обманывают его ожиданий.

Хосспади, ну как же вы мне все надоели! Ни днем, ни ночью от вас покоя нет: все стучите и стучите, пишете и пишете. Заколебали, всех — в "черный список"! Что ты там пишешь, крошка? Аааа.... ты хочешь, что бы я добавил тебя в друзья? Мечтать не вредно! Ну ка покажи свою фотку! Ойййй — тем более ничего не светит, ставлю за фото единицу — и рыдай себе на здоровье! Боже, ну что за люди — ч утра до вечера лишь одно и то же "добавь, зацени, напиши камент". Достали! Может пойти поспать — впервые за ..... сколько там уже..... Неделю? Месяц? Год? Нет, сначала нужно дождаться обновления статуса. Дрожащий хвост светящегося домашнего грызуна вновь упирается в притаившуюся у кромки экрана, свернувшуюся калачиком синюю змейку — пошло новое обновление. И на экране в сиянии золотистого ореола, равномерным сердечным ритмом пульсирует птица твоего маленького личного счастья "У вас сейчас 500 000 000 друзей". Жизнь, по-прежнему прекрасна. And Welcome to Facebook!