В детстве я часто игрался в «слепоту» — благо, стремительно угасающее зрение позволяло представить эту игру едва ли не репетицией последующей жизни. Просто закрывал глаза и жил в темноте час или два. Больше все равно не выдерживал, слишком страшно становилось. Слепота одного человека — это трагедия для него самого и для его близких. Слепота общества (во всех смыслах этого слова) — это катастрофа.

Сюжет романа Сарамаго одновременно прост и при этом крайне сложен. В некоем Городе начинают один за другим слепнуть люди — без видимой медицинской причины, причем слепота эта передается от человека к человеку быстро и неотвратимо. Общество решает изолировать слепцов, но бушующая эпидемия продолжает свою жатву. И только одна женщина почему-то остается стойкой к слепоте, ее глаза продолжают видеть, несмотря ни на что (причем периодически видеть такое, что лучше бы им ослепнуть право слово).

Признаться, больше всего подкупил не фирменный стиль Сарамаго — не выделенные в прямую речь диалоги, отсутствие восклицательных и вопросительных знаков — просто тотальная глыба текста, вместе с тем не создающая неподъемной тяжести при прочтении. Ну пишет так человек, что уж тут поделаешь. Получается так естественно, что даже как-то акцентировать внимание и восхищаться (ну или ругать) не получается. Меня подкупила жесточайшая психологическая достоверность происходящего. Быт колонии слепцов в карантине ужасает, однако практически не оставляет сомнений в своей честности и прямоте. Кажется, по-другому и быть то не может. Человек человеку волк, а в данном случае не прост волк, а раненый волк, а раненый зверь, как известно, опасен вдвойне. Шаг за шагом накручивает спираль ужасов Сарамаго, опираясь при этом не на традиционный саспенс или хоррор, а исключительно на человеческую психологию. Читать это страшно и противно, но оторваться от этого невозможно.

И ведь не вызывают вопросов необъяснимая и необъясненная слепота, не вызывает вопросов странная устойчивость к непроницаемой белой мгле перед глазами единственной женщины в городе. Потому что преподносит все автор как жестокую, достоверную притчу — на это работают и стиль письма, и отсутствие имен у персонажей, и подчеркнутое невнимание к причинам эпидемии. Сарамаго интересует не это. Сарамаго интересует психология людей в минуту. когда они наиболее нужны друг другу, наиболее беспомощны поодиночке. И в эту минуту редкие островки доброты и взаимовыручки тонут в океане насилия и глупости, более того, иногда добро вынуждено отстаивать себя наиболее жестокими и бесчеловечными способами. Вывод, сделанный автором, для нас весьма неутешителен. И в этом контексте даже странноватый хэппи-энд не выглядит таковым, ибо дело не в нем — ведь свой приговор Сарамаго вынес значительно раньше...

выберу всего пять лучших.

5. (500) дней Саммер. уже писал тут о нем, не буду повторяться. хорошо снятый необычный ромком, одновременно забавный, грустный и жизненный.

4. Луна 2112. хорошая крепкая история, отличная игра Сэма Рокуэлла. не шедевр, но очень хорошее кино.

3. Антихрист. тут даже не столько понравилось, сколько, черт возьми, впечатлило. фон Триер чертов псих, но он гений.

2. Аватар. этот фильм ждали и он пришел. настоящий визуальный прорыв, отличный экшен — красивая сказка для взрослых с немудреной моралью и восхитительными синими человечками.

ну и лучший для меня фильм года, единственный фильм 2009, которому у меня стоит 10/10 — тарантиновский угар под названием

1. Бесславные ублюдки. честное слово, настоящая доза киноманского счастья, непрерывный восторг и желание десятки раз пересматривать каждую сцену. кинокадр назвал этот фильм "киноманским порно" и тут я с ним согласен. но как же это блин сделано)))

Начну с того, чем планировал закончить: у «Царя» было, пожалуй, все, чтобы стать шедевральным фильмом: отличный актерский состав — не дутых «звезд» типа Кости Крюкова, а по-настоящему талантливых мастеров; был отменный сценарист -писатель Алексей Иванов, написавший в свое время эпическую историю становления христианства в Казани («Сердце Пармы, или Чердынь — княгиня гор»); даже оператора выписали фирменного, Клинтом Иствудом обласканного, ловившего в объектив своей камеры Хилари Суонк в «Малышке на миллион», Анджелину Джоли в «Подмене» и Шона Пенна в «Таинственной реке»… Кроме того — и это, наверное, в первую очередь, был харизматичнейший Мамонов, вокруг которого и строился фильм, и был такой смутный, богатый на размышления, крепко завязанный на религии, кровавый период в истории Руси как правление Иоанна Грозного.

Как и следовало ожидать, фильм у Лунгина получился тяжелый, мрачный и кровавый. Но тут уж ничего не поделаешь, время такое было, мрачное и кровавое. Впрочем, рассматривать «Царя» как исторический фильм не приходится — слишком уж однозначно демоническая фигура правителя получилась у Мамонова, все, что не вписывалось в эту картинку (а ведь Иван Грозный был одним из самых образованных людей своего времени, вел переписку с самыми значительными современниками, во многом способствовал организации книгопечатания на Руси, при его правлении был сделан грандиозный свод по русской и мировой истории) безжалостно отсекалось. Лунгин не снимал исторический фильм, он снимал притчу, основанную на исторических событиях. Причем снял он ее очень и очень сильно, другое дело, что сам подход несколько спорный — эдакое вольное обращение с историей для представления собственных идей кажется мне несколько кощунственным, как бы талантливо это не было сделано.

Лунгин четко следует своей линии, его Иван Грозный настоящий безумец, самодур и деспот, в его глазах нет ничего кроме сумасшествия, он кровав и одинок в своем безумии. Он верит, что всякая власть от Бога и, следовательно, любые его поступки должны быть благословлены Богом. Когда этого не происходит и посредник между ним и Богом (митрополит Филипп, равно как и его предшественник), ему такого благословения на кровавые дела не дает, царь решает избавиться от посредника. Но это не помогает и в ключевой момент своего веселья, посреди площади с разнообразными средствами пыток он остается совсем один с искренним изумлением: «Где мой народ?»

«Царь» — это история о конфликте набожного человека и жестокого царя в одном теле, которая приводит к неизбежному безумству. Мамонов истинно прекрасен в этой роли — его харизма и некоторая, чего греха таить, юродивость, помогают создать внушительный и страшный образ сумасшедшего, имеющего беспрецедентную власть казнить и миловать. Очень хорош и Янковский (а когда было по-другому?) — митрополит Московский, глубоко порядочный верующий человек, уверенный, что нельзя помазаннику Божьему такую жестокость проявлять и стоящему на том даже перед лицом смерти. Традиционно характерный персонаж получился у Охлобыстина, по-настоящему страшный шут, в котором никакого смеха, одно только помешательство. Хорошие актеры, как правило, могут вытянуть даже слабое кино, «Царя» же, даже несмотря на спорную подачу весьма сложной исторической темы, назвать слабым фильмом язык не получается.

Единственное, что мне не понравилось — на фоне такой черной фигуры Ивана Грозного этической проблемы не получается, посему многие рассуждения о религии, многие молитвы не производят должного эффекта. Они смотрятся не как элемент покаяния, не как момент разрыва души между Богом и кровью, а как безумие. В итоге вместо драмы о борьбе святого (не зря ведь Иоанна хотели канонизировать) и демона мы получили просто историю о душевнобольном, которая может ужаснуть, напугать, впечатлить, но вряд ли способна поставить сколько-нибудь серьезные вопросы и заставить задуматься. Лунгин не пожалел черных красок и в итоге просто замазал большую часть создаваемого полотна.

Это, впрочем, не умаляет достоинств того, что получилось — кровавой истории царя с нехитрой моралью о том, что на тирании и безбожие сильную страну не построишь. Возможно, от фильма стоило ждать большего, но и то, что получилось, впечатляет…

Мне кажется, популярность «Сумерек» сродни популярности индийского кино в начале 90-х или группы «Ласковый май» тогда же. Неискушенному отечественному зрителю (слушателю в случае с Юрой Шатуновым) на фоне серости перестроечных лет внезапно показали ярко раскрашенную поющую открытку, и даже несмотря на то, что это было лишь примитивно-цветастым картоном, оторвать лиц женского пола от очередной «Зиты и Гиты» (или отвратительно спетых «Белых роз») возможности не было никакой.

Так же и с «Сумерками»… Сотни романтических комедий и подростковых сериалов а-ля «Беверли Хиллз» наводнили жанр приличной телегой штампов, вырваться из которых удавалось единицам. И тут пришла Майер под ручку с Катрин Хардвик. Со своей маленькой поправкой к избитому жанру – вампирами. И неискушенные девочки, которые в силу возраста не были знакомы с красивой историей любви женщины и вампира в «Дракуле», с по-настоящему глубокой сагой «Интервью с вампиром», где нашлось место и вампирам-вегетерианцам и любви, мигом растащили «Сумерки» по тетрадочкам с сердечками. Плевать, что на фоне тех фильмов этот кажется плоской и заштампованной историей – подросткам большего не нужно. Равно как не нужно тем, кто был подростком и для кого простая история Бэллы и Эдварда оживает, как когда-то оживала ярко раскрашенная поющая открытка индийского кинематографа.

Но перейдем к «Новолунию». Вторая часть вампирской саги была создана мужчиной-режиссером. Уж не знаю, как такое святотатство потерпели фанатки, но знамя, поднятое в свое время Катрин Хардвик он не уронил, направив мощный удар медовых глаз Эдварда по той самой аудитории, которая четко была определена маркетологами. Другое дело, что тонкости прочувствовать изгибы девичьей души ему не хватило, в результате чего фильм многие не приняли – даже несмотря на заметно улучшившуюся игру Кристин Стюарт, даже несмотря на Тэйлора Лотнера, чей Джейк блистал не только подкаченной фигурой но и казался по-настоящему живым и ярким персонажем.

Скажу честно, я к фильму отнесся благосклонно… В свое время именно на «Новолунии» я сломался, читая Майер – там большую часть книги не происходило вообще ничего кроме страданий покинутой Бэллы. Мужчина-режиссер эти страдания старательно урезал и это мне понравилась. Фанаткам – нет… Еще мне в фильме безусловно пришлись по душе: двухминутная роль Дакоты Фаннинг, Майкл Шин, красивая динамичная сцена в итальянском городке, как всегда восхитительная Эшли Грин – в общем, вполне достаточно, чтобы не пожалеть о времени, потраченном на просмотр.

А то, что героиня страдала не так изощренно, как это описывала Майер и то, что вампирской любви с сопливыми диалогами в стиле «Ну обрати меня» «Ну не буууду» в фильме не так много – это, по-моему, только в плюс. Хотя девочки-фанатки Эдварда меня, безусловно, не поймут.

Писать отзыв на эту книгу Белянина довольно непросто. Потому что текст есть, а романа, собственно говоря, нету. «Меч без имени» напоминает непомерно разросшийся монолог какого-нибудь Дроботенко для очередного, прости Господи, «Аншлага».

Нет, формально сюжет есть и он даже изрядно напоминает классическую сказку: есть рыцарь (простой русский парень Андрей), есть принцесса, заточенная в высокой башне (я бы даже сказал, летающей башне) и есть дракон (сиречь, злой маг), от которого ее надо спасти. А вот то, как этот нехитрый сюжет раскрывается – это, простите, не художественное произведение. Это Петросян.

Нет, я прекрасно понимаю, что это юмористическая книжка. Но я читал того же Пратчетта и примерно понимаю, как должен выглядеть симбиоз смешного юмора и хорошего фэнтези. У Белянина нет ни толком прописанного мира, ни героев (не считать же героями тот набор жанровых клише, который есть в книге), ни сколько-нибудь интересных приключений… Сплошная «Смехопанорама». Да, иногда шутки попадались забавные, да, читается «Меч без имени», как и любой сборник анекдотов, легко. Но даже в нелюбимой мной Громыко литературы на порядок больше.

Да, всегда можно сделать скидку на то, что это только первый роман автора. Мол, не наработал еще мастерства, не научился обрабатывать сказочные сюжеты, прописывать героев, захотелось покрасоваться лишь своим феноменальным чувством юмора. Может, дальше лучше будет?.. Я еще попробую, но в общем и целом пока разочарован.