облако тэгов
(публиковалась в «Мире фантастики»)
Питер Уоттс. Ложная слепота
Peter Watts. Blindsight
Роман
Переводчик: Д.Смушкович
Издательство: АСТ, АСТРЕЛЬ-СПб, 2009
Серия: Сны разума
416 стр.
Тираж 4 000 экз.
С недавних пор стоны о безвременной кончине научной фантастики стали чем-то вроде занудного, но неизбежного фона, этакого комариного писка. Как правило, стонут и пищат те, кто имеет очень слабое представление даже о той фантастике, которую переводили на русский язык в последние годы. Имена Вернона Винджа, Дэвида Лэнгфорда или Тэда Чана им попросту ни о чём не говорят.
Разумеется, отечественному читателю доступна только малая доля надводной части айсберга: лишь мизерное количество тех действительно интересных книг научной фантастики, которые издаются на Западе. Добавьте сюда среднекорявые переводы, ведь зачастую переводчик оказывается просто невежественнее того, чьи книги переводит.
Но, кажется, ситуация начинает изменяться к лучшему. Серия «Сны разума» «АСТрели» заявлена как собрание самых новых, лучших и «продвинутых» научно-фантастических романов. Её ждали ещё год назад, однако в ход пошли очередные издательские перетасовки — и вот только теперь что-то более-менее прояснилось. Первая книга серии вышла, на очереди ещё несколько. О следующих будем судить в свой срок, а вот «Ложная слепота» Питера Уоттса — вещь незаурядная. Я бы рискнул сказать, что выход этого романа на русском — событие того же масштаба, что и публикация «Криптономикона» Н.Стивенсона или «Истории твоей жизни» Т. Чана.
Знаковая книга. После неё писать твёрдую научную фантастику по-старому уже попросту невозможно. Уоттс — мастер высочайшего класса, он вводит не одно, а множество сюжетообразующих допущений, по сути, создаёт иную картину мира — но при всём этом не забывает о художественности. Полагаете, что твёрдая НФ — это формулы, заумные монологи на пять страниц и ноль событий? Ошибаетесь. В «Ложной слепоте» нет и страницы, которая не держала бы читателя в напряжении. Что же до заумности — да, роман сложный, но не запредельно. Автор идёт навстречу читателю и разъясняет всё или почти всё. Остальное — то, что не доучили в школе, — можно нагуглить в течение пяти минут.
Взяв за основу классическую завязку (появление признаков внеземного разума и снаряжение экспедиции для Первого контакта), Уоттс последовательно и убедительно выворачивает наизнанку все привычные сюжетные ходы. В романе будут и космический корабль инопланетян, и переговоры с ними, и встреча «лицом к лицу»... вот только корабль окажется не совсем кораблём, переговоры — отнюдь не тем, что ожидали земляне, а уж встреча «лицом к лицу»...
Словно желая окончательно выбить у читателя почву из-под ног, Уоттс вводит в роман... вампира. Да-да, самого настоящего, биологически полностью достоверного, научно обоснованного — и обоснованного сюжетно. Не торопитесь презрительно кривиться: многое изменилось бы, если бы Уоттс назвал вампира «давней параллельной ветвью развития вида Хомо сапиенс, заточенной под охоту на этих самых сапиенсов»? Вот его вампир — это самое и есть.
Уточним: в «Ложной слепоте» речь пойдёт отнюдь не о приключениях очередной гоп-команды ван хельсингов. Те, кто отправился в путешествие к кораблю-некораблю пришельцев, — учёные, а не супермены. И интересуют Уоттса не выстрелы ради выстрелов, а — ни много, ни мало — человеческий разум. Его природа, его возможности, его пределы.
Уоттс предельно безжалостен по отношению к человечеству. В этом он схож с Лемом, который никогда не был склонен идеализировать хомосапиенсов или же наделять их какими-либо приоритетами за один только факт их существования. Человек, утверждает Уоттс, ограничен изначально — просто по своей природе. Мысль не новая, верно? Однако Уоттс идёт дальше и исследует причины такой ограниченности и способы её преодолеть.
Впрочем, «Ложная слепота» — роман многоплановый и многогранный. К примеру, помимо сюжетной линии, посвящённой контакту, немалое количество страниц в нём касается жизни на Земле в не таком уж далёком 2082-м году. И снова Уоттс предельно честен с читателем, проецируя нынешние тенденции в будущее и показывая, что нас может ожидать.
«Ложная слепота» завершается солидным блоком авторских примечаний — бонус для тех, кто заинтересовался темой и хочет разобраться, что же из упомянутого в романе имеет под собой научную основу (и какую именно).
В данный момент Уоттс работает над непрямым продолжением «Слепоты»; хотелось бы надеяться, что и её, и первую трилогию писателя мы увидим на русском. В идеале — переведёнными всё тем же Д. Смушковичем, который, на мой взгляд, справился со сложнейшей «Слепотой» отлично. Из сравнимых по уровню работ вспоминается только «Барочная трилогия» Н. Стивенсона в переводе Е.Доброхотовой-Майковой. [Справедливости ради добавлю, что позднее, сравнивая исходник с оригиналом, фантлабовцы нашли целый ряд расхождений, однако, на мой взгляд, общей картины это не меняет. Хотя редактура книге -- да, не помешала бы.] Полиграфия на части тиража подкачала — поэтому будьте внимательны и проверьте, хорошо ли пропечатались буквы в вашем экземпляре. [Или дождитесь запланированного в серии "Science fiction" переиздания.]
Итог: есть книги-однодневки и есть книги-события. «Ложная слепота» — из последних. Год назад мне довелось читать её ещё в рукописи, перед написанием рецензии — уже «вживую». Впечатление не изменилось, только открылись новые грани в уже знакомом тексте. Жестокий, умный, честный роман с живыми персонажами и незаурядными идеями. Для тех, кто не боится заглядывать в зеркало и рассуждать о собственной природе.
Это интересно
Для отечественного читателя Уоттс — автор, по сути, новый. На русском у него публиковались только рассказ «Подёнка» да повесть «Ниша», которую впоследствии автор переработал в роман «Starfish», начало трилогии «Рифтеры».
ЦИТАТА
– А, ну да, – внезапно проговорил «Роршах». – Теперь понятно. Вы думаете, здесь никого нет, так? Вам какой-то консультант на большом окладе подсказал, что волноваться нечего.
«Чертик» забрался в самую чащу. Большую часть тактических наложений мы потеряли из-за зауженного канала связи. В тусклом видимом свете кошмарный ландшафт со всех сторон разрубали чудовищные ребристые гребни «Роршаха», каждый с небоскреб размером. /.../
– Вы решили, что мы всего лишь «китайская комната», – глумился «Роршах».
«Чертик» шел на таран, нашаривая, за что бы уцепиться.
– Это была ошибка, «Тезей».
Владимир Пузий
— - -
PS. Роман вышел в финал "Книги года — 2009", голосование по которому завершается 20.00 16 февраля.