Редко когда встретишь пухлый многостраничный роман, сюжет которого можно легко без всяких спойлеров изложить в нескольких предложениях. «Простые смертные» Дэвида Митчелла – именно такой роман. И это тем более удивительно. Вот попробуйте ради эксперимента коротко изложить сюжет того же «Облачного атласа». Явно будет нелегко.
Допущение: а что если рядом с нами живут некие могущественные маги, которые веками ведут изматывающую войну, и никто об этих магах и их войне ничего не знает. Второе допущение: что должен чувствовать и думать человек, которого волей случая (или судьбы) вовлекло в их конфликт? Причем этот человек много лет и не подозревал, что находится в эпицентре событий. Собственно, именно об этом «Простые смертные».
Кстати, это название для рассматриваемой книги Дэвида Митчелла неродное. В оригинале она называется «Bone clocks», то бишь «Костяные часы». Маленькое замечание: название, под которым книга эта вышла в 2015 году в издательстве «Э», автору этой рецензии кажется удачней оригинального. Но тут уж дело вкуса.
А теперь немного конкретики. «Простые смертные» представляют собой историю жизни простой ирландки Холли Сайкс. Начинается роман в 1984 году, а заканчивается в 2043-ем. По сути это семейная сага, которая вмещает в себя и прошлое, и настоящее, и будущее. Прием на самом деле далеко не нов. Что-то в таком духе уже проделывал и сам Митчелл в «Облачном атласе», правда, его нельзя назвать семейной сагой.
При том, что роман объемный, самый большой в библиографии автора, ничего принципиально нового читатель в нем не обнаружит. И это является одновременно минусом и плюсом. За это «Простых смертных» можно легко возненавидеть (разгромных рецензий на просторах Интернета можно найти немалое количество) и легко полюбить (благожелательные отзывы так же легко найти). Создается впечатление, что Дэвид Митчелл сознательно решил написать книгу, в которой были бы сконцентрированы все его любимые приемы, темы, образы и персонажи (перекличек с предыдущими пятью романами столько, что можно играть в отдельную игру, которая заключается в их поиске). В итоге получился этакий «концентрированный Митчелл». При этом данная художественная задача сделала «Простых смертных» излишне тяжеловесной. Автор слишком щедр. Действие романа развивается, кажется, во всем мире: мы побываем и в Исландии, и в Англии, и в Швейцарии, и на Ближнем Востоке, и в азиатских странах, и в России, и в Австралии, и в Латинской Америке, и в США, и в Канаде, разве что в Антарктиду не заглянем. Митчеллу мало XX и XXI века, нас ждут экскурсы и в век XIX, а потом еще и в средневековье. Жанровые рамки определить невозможно: нас ждет и янг-эдалт, и любовная драма, и военная проза, и саркастичные записки выдуманного писателя, и городская фэнтези, и антиутопия. История рассказана от лица нескольких персонажей: своенравной девчонки, самодовольного хлыща и афериста, военного корреспондента, желчного писателя, бессмертного существа и старухи, которая пытается выжить в условиях надвигающегося конца цивилизации. Большому роману полагается несколько тем: Митчелла волнует то, что мы уничтожаем родную планету, тут же возникает тема психологических травм, которые время, чтобы там не говорили, не лечит, будет много эзотерики, будет столь же много рассуждений о техническом прогрессе, не обойдется и без толерантности, а на сладкое нам завезли семейные ценности. Неподготовленный читатель может легко потеряться в этом лабиринте. Вот вам одна из причин недовольных мнений о «Простых смертных». Кстати, лабиринт – это один из ключевых символов романа. Но символов тут и без лабиринта предостаточно. Нужно внимательно за ними следить, и не факт, что вы сможете проинтерпретировать их все. Автор этих строк, например, так и не понял, почему Митчелл так часто акцентирует внимание на птицах. Да и персонажей тут предостаточно. Некоторые появляются и исчезают, а некоторые самым неожиданным образом возвращаются. Роман просто трещит по швам. Конечно, все это мы уже встречали у Митчелла и раньше. Постоянному Читателю проще, а вот гостю, зашедшему на огонек, будет далеко не так легко. Но и Постоянный Читатель так же может расстроится: он привык, что Митчелл его каждый раз удивляет чем-то новеньким, а тут все уже известное. Хотя к приятным моментам можно отнести то, что по ходу дела можно узнать о судьбе персонажей из предыдущих книг. «Простые смертные», являясь по сути самостоятельным произведением, все-таки лучше воспринимаются именно как часть некоего большого цикла. Имейте это в виду, если решили с ними ознакомиться, не прочитав до этого предыдущих романов Митчелла.
«Простые смертные» в некотором смысле определяют рамки и законы вселенной Митчелла. Можно теперь не сомневаться в тех чудесах, про которые мы читали в предыдущих романах. Вряд ли теперь получится поставить под вопрос, например, то, что произошло с Джейсоном Тейлором в первой главе «Лужка Черного Лебедя» (кто читал, поймет), или то, что ближе к финалу «Сна №9» Эидзи Мияке повстречал самую настоящую ведьму. Да, чудеса реальны. И жестоки. А ненадежные рассказчики вдруг стали надежными. Вот это поворот! Теперь мы знаем, что вселенная Дэвида Митчелла хронологически раскинулась от древних времен до конца цивилизации. Так, конечно, и должно быть. Вон, в одной очень важной религиозной книге все так и есть: от сотворения мира и до конца света. Таким образом шестую историю из «Облачного атласа» («П`реправа возле Слуши и все остальное») можно считать финальным аккордом истории, которую вот уже столько лет рассказывает Митчелл. Хотя последние страницы «Простых смертных» дарят нам надежду, что все-таки не все так плохо. Кто знает, вдруг человечество возродится. Если это так, то будем надеяться, что у нас есть шанс об этом прочитать.
«Простых смертных», в общем-то, можно читать двумя способами. Первый способ: воспринять книгу как монолитный роман. И тогда стоит копаться в деталях, искать отсылки и считать все повешенные на стены ружья. Безусловно, тогда вы найдете логические дырки, провисающие моменты и банальные повороты сюжета. Да, эта книга у Митчелла вышла несколько рыхлой и словно бы недопродуманной. Второй способ: воспринять «Простых смертных» как сборник повестей. И тогда вы получите историю сбежавшей из дома девчонки, историю неприятного парня, попавшего в плохую ситуацию, историю человека, который стремится выполнять свой долг, не смотря на то, что при этом у него разваливается семья, историю мести, которая оказалась несоразмерной проступку, который ее вызвал, историю борьбы могущественных сил и историю умирающего мира. Одни истории вам понравятся. Другие – не очень. Не исключено, что одна из них вызовет раздражение. Но так всегда выходит со сборниками повестей. Все тексты даже любимого автора не могут одинаково нравиться. Если помнить об этом, то разочарования не случится. Оба способа равновелики. Потому «Простых смертных» можно прочесть два раза. Для этого можно сделать паузу между подходами на пару лет. Возможно, автор этих строк последует собственному совету и прочтет «Простых смертных» не как роман. Но для этого, конечно, надо сделать перерыв. И да – все сказанное в этом абзаце вовсе не направлено на защиту «Простых смертных». Митчелл (даже когда перемудрил) не пишет романы, требующие защиты. Они легко обходятся без нее. И это стало ясно еще после «Литературного призрака».
Если перечислить все отсылки к предыдущим книгам, то список получится огромным. Потому отметим всего несколько самых запоминающихся. Во-первых, мы узнаем, к чему все-таки пришла Мо Мунтервари из «Литературного призрака». Во-вторых, выясним, что у фильма, который в первой главе «Сна №9» в своем воображении смотрит Эидзи Мияке, есть литературный первоисточник. В-третьих, будет упоминание про Феликса Финча, того самого критика, которого скинули с крыши в «Облачном атласе». В-четвертых, любопытно было узнать, кем стал работать Джейсон Тейлор из «Лужка Черного Лебедя». В-четвертых, нам предоставят неожиданную трактовку финала «Тысячи осеней Якоба де Зута». Понятно, что это личный перечень того, что зацепило. Каждый может составить свой. Благо материала для этого предостаточно.
ВНИМАНИЕ! В тексте рецензии достаточно много СПОЙЛЕРОВ. Они процветают во второй половине текста.
Товарищам, ответственным за выпуск очередных «Мстителей», не позавидуешь. В конце концов, самое ожидаемое кино десятилетия, итоговый двадцать второй фильм франшизы (все понимают, что на этом дело не закончится, но это будет совсем другая история, по крайней мере, так сообщают из главного офиса «Marvel»), ожидания фанатов завышены до предела, за год каждый из них успел придумать свой идеальный финал. Понятно, что фанаты оценят каждый поворот сюжета, проанализируют каждую реплику персонажей и внимательно рассмотрят каждый кадр. Все ждут от этого фильма своего, и хорошо было бы удовлетворить желания каждого. К тому же на «Мстители: Финал» пойдут даже те, кого обычно не застанешь за просмотром кинокомиксов. В зале будут ценители современного европейского кино, найдутся и те, кто считает, что после «Гражданина Кейна», вообще, ничего стоящего не сняли. И эти зрители, которые, конечно, не видели предшествующих фильмов, скорее всего, будут в полнейшем недоумении и в лучшем случае назовут происходящее на экране детским садом, а в худшем примут за театр абсурда в самом глупом из возможных его изводов. И уж эти господа и дамы точно в своих отзывах от «Мстители: Финал» не оставят и камня на камне, размажут по стенке, попрактиковавшись при этом в самом злом остроумии. Но это, увы, неизбежное зло.
Критик, решивший взяться за рецензию на «Мстители: Финал», оказывается в схожей ситуации. Чтобы он не написал, точно найдутся те, кто с ним не согласится. Если напишет, что спецэффекты хороши, придут те, кому они показались дешевкой. Если похвалит сценарий, то ему возразят, что тут полно сюжетных дырок (а их точно найдут больше, чем есть на самом деле). Если попытается поумничать и порассуждать про скрытые смыслы, то абсолютно точно кто-нибудь сообщит простую мысль, что в кинокомиксах даже поверхностные смыслы искать не стоит. И равно наоборот – если поругает, то получит в ответ обвинения в предвзятости, снобизме и всех остальных возможных в данном случае грехах. Тут даже раскрывать подробности сюжета надо с опаской, противники спойлеров, конечно, почувствуют себя оскорбленными, хотя на данный момент эти дурацкие спойлеры, кажется, из каждого утюга доносятся. Создатели фильма вроде бы смогли одновременно усидеть даже не на двух стульях, а на целом десятке. Хотели неожиданные повороты сюжета? Получите! Хотели масштабную битву? Будет! Хотели тяжелые переживания героев? Ну, их тут в достатке! Хотели отсылки к предыдущим фильмам? Без этого не обошлось! О, вы беспокоитесь по поводу политкорректных моментов? Тогда получите гея, переживающего утрату близкого человека, и парад героических женщин. Критику все-таки в данном случае сложней. Но он попытается обойти подводные камни, сообщив всем и сразу, что предлагаемый текст не является чистой рецензией, а скорее фиксацией некоторых впечатлений от просмотра. Потому будет уместным написать дальнейший текст от первого лица.
Я никогда не был ярым фанатом киновселенной «Marvel». До весны прошлого года видел всего пять фильмом франшизы. Одни вызвали у меня скуку и раздражение, другие – понравились. Я больше комиксы читал. На «Войну бесконечности» пошел только потому, что все мои друзья и знакомые, посмотрев ее, только и рассказывали, как им очень понравилось. И первый час не понимал, что, вообще, забыл в кинотеатре. Не покидало стойкое впечатление, что смотрю двадцатый сезон сериала, просмотр которого я забросил шесть сезонов назад. Какие-то персонажи, у них какие-то взаимоотношения, отсылки к каким-то событиям. Но чем дальше, тем становилось любопытней. Сериал вдруг превратился в древнегреческую трагедию про схватку с судьбой. Танос, словно неотвратимый рок, пер к своей цели, остановить его было практически невозможно. И вот – он щелкнул пальцами… Ну, все знают, что после этого случилось. Фильм оборвался на высочайшей ноте, накал достиг пика. Единственный вопрос, который мучил меня при выходе из кинотеатра, был прост: как они смогут всех вернуть и при этом не сфальшивить? И именно поэтому я и пошел на «Мстители: Финал»: посмотреть, получилось ли у авторов не опустить планку. Что ж, они большие молодцы. Вот только преподнесли мне совсем не то, что я ожидал. И за это спасибо им, конечно.
Итак, все начинается так, словно и не было этого года ожидания. Пролог выглядит частью эпилога прошлой части. Соколиный Глаз проводит день с семьей: игры с детьми, пикничок, всякое такое. А потом все, кроме него, исчезнут. И при этом нет никакой нагнетающей атмосферу музыки. Тихо, спокойно, грустно. Подобная сцена уместна, скорее, в какой-нибудь инди-драме. Хорошее начало, подумал я.
А потом сценаристы начали обламывать все ожидания зрителя. Уже примерно на десятой минуте фильма они умудрились прибить Таноса. Вы думали, что герои все три часа будут преследовать его? Не, так не будет. Ах, вы думали, что надо просто отобрать у Таноса Перчатку Бесконечности? Ну, он не дурак, знает, что после своего поступка, стал самым разыскиваемым существом во Вселенной. Потому просто взял да и уничтожил волшебные камешки. Дорогие Мстители, поймать меня не сложно, и проку от этого вам не будет.
А вот еще важная коллизия. Все ломали голову над тем, как Скотт Лэнг выберется из квантового пространства. Да очень просто: крыса случайно нажмет нужную кнопку. Вот и все. И не нужна никакая капитан Марвел. За полминуты проблему решили.
Вы ожидали, что означенная героиня выполнит роль бога из машины. Ха! Ее покажут едва ли раза три, при этом она будет скорее выполнять функцию декорации. Ведь было бы нечестно взвалить весь груз спасения мира на ее плечи, старые герои заслужили самим решить столь важную проблему. А новичкам, конечно, тоже свое достанется, но позже – в новых сольниках.
Таким сюжетным ходам хочется аплодировать стоя.
На мой взгляд, сценаристы провели образцовую работу. То, как они обманывают ожидания, связывают предыдущие фильмы между собой, зеркалят сюжет предыдущих «Мстителей» (раньше Танос собирал Камни Бесконечности, теперь их собирают супергерои) и подменяют цели (вы думали, что вернуть погибших сложно, так вот, сложнее будет отстоять их) заслуживает похвалы и записи в Книгу Сценарных Достижений Голливуда. Но при этом давайте учитывать следующее: это образцовая сценарная работа в рамках определенного (я бы сказал даже «специфичного») жанра и в условиях конкретных задач, которые стояли перед создателями. Если оторвать «Мстители: Финал» от франшизы, то будет непонятно, как их оценивать. Все-таки сериал, и третий сезон подошел к концу. Только сериал этот выходил в кинотеатрах, и у его эпизодов чудовищный хронометраж.
Есть, конечно, и то, что не понравилось. Вот, например, не понравилось то, как переосмыслили образ Тора. Он действительно такой тупой и слабый, что стал алкоголиком с пивным животом? Этот персонаж точно не заслуживал подобной участи. А если посмотреть на ситуацию не с позиции «нравится – не нравится», а с позиции логики повествования, то абсолютно не понятно, зачем Тора при том, как он деградировал, взяли на миссию. Он же ее практически завалил, да что там завалил – все за него сделал говорящий енот. Зато теперь мы знаем, что у Тора самая лучшая во Вселенной мама. Хотя это – если уж так надо было – могли бы показать совсем другим образом.
Хочется сказать еще пару недовольных слов по поводу хронометража «Мстители: Финал». Все-таки три часа – это долго. И если вы берете столь длинную дистанцию, то ее надо максимально наполнить событиями. Мы тут, чай, не фильм Тарковского смотрим, а развлекательный кинокомикс. И темп фильма, надо это признать, порой провисает. Почему? Потому что авторам нужно показать как можно больше душевных страданий персонажей. Ну, да – мы поняли, половина всех разумных существ во Вселенной исчезла, утрата колоссальная, все переживают, а тут еще и личные драмы добавляются. Так вот – психологические моменты никогда не были достоинствам франшизы. Может быть, двенадцатилетнего зрителя все это и может тронуть. Но вот взрослого – вряд ли. В «Мстители: Финал» есть очевидные удачи из этой категории (особенно, в финале), но длительное наматывание соплей на кулак только раздражает. Если бы фильм сократили хотя бы на полчаса, он только выиграл бы. Но авторы идут на поводу фанатов. Они все это растягивают не просто так, они понимают, что фанатам все это очень надо. И в итоге, как мне кажется, перекармливают их. Действительно, если использовать метафору с едой, то, выйдя из кинотеатра, чувствуешь себя объевшимся. Недаром многие сейчас говорят, что на этом можно смело ставить точку.
При всем при том, мне понравилось. Не скажу, что кинусь пересматривать. Вот «Доктора Стрэнджа» когда-нибудь точно пересмотрю. Но совершенно не жалею, что посмотрел этот фильм.
В XIII веке Фома Аквинский предложил публике пять доказательств бытия Бога, одно из которых гласит, что все не наделенные разумом природные объекты действуют ради некоей индивидуальной цели; невозможно представить, что они могли бы сами эту цель избрать, следовательно, существует некая воля, обладающая достаточной для того силой (читай: безграничной властью), которая их и направляет; разумеется, данной силой следует считать Бога. Аквинский ловко выносит за рамки этого доказательства наделенные разумом природные объекты, то есть людей. Все-таки свобода воли – это скользкий момент во многих теологических построениях. Хотя никто не мешает допустить, что и люди стремятся к своим индивидуальным целям, направляемые волей Бога. Так, например, поступил другой богослов, Мартин Лютер, который в XVI веке сообщил городу и миру, что у людей нет никакой свободы воли, все происходит согласно замыслу Бога, и мы ну никак не можем ничего изменить. Вот вам и жесткий детерминизм: мир – это механизм, а мы – лишь часть это механизма, шестеренки, которые ничего не могут решать, за нас уже все давно решено. Кем или чем? Ну, тут мнения могут разниться: Богом, Вселенским Разумом или причинами и следствиями, которые становятся причинами, порождающими следствия, которые в свою очередь являются причинами для иных следствия, и так до бесконечности. Допустим на мгновение, что все так и есть. Некая сила (можно для простоты эту силу именовать Богом) создала наш мир таким, каким он есть: все продуманно и выверено до мелочей, спектакль разыгрывается безукоризненно. Но что будет, если вдруг окажется, что два незначительных статиста вдруг выйдут из роли и станут поступать так, как им хочется, а не так, как предписано свыше? Не может такого быть, чтобы подобная возможность не была заложена в систему с самого начала (скажем, с момента Большого Взрыва). По идеи должен запуститься механизм, который выправит погрешность, то есть вернет статистов к их ролям. Позвольте назвать этот механизм петлей времени.
Вот вам и возможное объяснение кутерьмы, происходящей в «Жизнях матрешки», новеньком сериале от «Netflix». Но не будем делать за сценаристов их работу. А они не стали утруждать себя объяснениями. Просто сделали очередной «День сурка». Учитывая, что тема модная, решили, что зрителю и так все понравится. И в этом один из очевидных минусов данного сериала, хотя можно сказать, что неплохой вышел. Конечно, возможно, в следующих сезонах, если их снимут… Надежда, безусловно, умирает последней, но опыт «Lost» не дает поверить в то, что объяснения все-таки будут.
Итак, что тут у нас на этот раз.
Надя Вулвоков в день своего рождения (ей исполнилось тридцать шесть) умудрилась погибнуть под колесами автомобиля. Неудачно перешла дорогу. Но история для нее не закончилась, а только лишь началась. Она пришла в себя в туалете квартиры, где проходит вечеринка в ее честь. Память о смерти у нее сохранилась. Сперва Надя решила, что у нее глюки. Потом подумала, что сошла с ума. Затем… Но ни одна из версий не оказалась верной. Она продолжила умирать и возрождаться все в том же месте. Порой дело доходило до абсурда: несколько раз сломала шею, свалившись с одной и той же лестницы.
Зритель зевает. Ага-ага. Зритель умный. Он видел массу фильмов про петли времени. Он даже мог книжки какие-нибудь с таким сюжетом читать. Ну, понятно, что героини отводится не больше суток, после чего снова начинать сначала. Видели, знаем. Но тут создатели сериала умудрились удивить зрителя. Они неожиданно ввели в сюжет второго персонажа, который так же застрял в петле времени. Это Адам Завери. У этого товарища все гораздо драматичней. Если у Нади день рождения, то у него день расставания с возлюбленной. Да уж, неприятный момент. Герои, найдя друг друга, на пару занялись поиском выхода. А время поджимает-то. Вокруг портятся вещи, исчезают люди, в общем, реальность истончается, кажется, конец света не за горами. Неужели это все происходит всего лишь из-за двух людей с проблемами?
Каким бы изощренным не был сюжет (в данном случае изощренным его не назовешь, просто очередная вариация заезженной до дыр коллизии), без ярких персонажей все равно туфта получится. Вот с персонажами в «Жизнях матрешки» все в порядке. Хорошо прописанные, яркие, запоминающиеся. Надя – рыжая тварь, циничная сволочь, уже давно сломавшая собственную жизнь. На это у нее, конечно, есть причины. Она бесконечно курит, грубо шутит, с людьми не церемонится. Воплощенный хаос. Разумеется, за этой маской скрывается ранимая женщина с проблемами. При этом у нее есть определенная харизма. За ее метаниями по Нью-Йорку интересно наблюдать. Алан – полная ее противоположность. Болезненно аккуратный, педантичный, воплощенный порядок. В момент, когда мир для него треснул и сломался, он потерял над собой контроль. И это ввело его в ступор. А также породило чувство вины, так как он считает, что происходящее – это наказание за что-то плохое, что он сделал. Вся эта мнительность подана в забавной манере. Итак, главные герои – полные противоположности, но при этом дополняют друг друга. Понятно, откуда у Нади появилась версия, что они один и тот же человек, которого неведомая сила просто разделила на два. Конечно, еще одна тупиковая версия, но это не отменяет того, что между Надей и Аланом есть определенная химия. О, нет: тут нет крышесносной любви, просто дружба. И тем оно ценней, в конце концов, не каждый день выходит сериал про дружбу мужчины и женщины. Второстепенные персонажи также очерчены вполне четко. Вот вам Майк, университетский преподаватель, сноб и ловелас. А вот Рут, психолог, добрая и отзывчивая, всепонимающий взгляд в комплекте. Познакомьтесь с Ферраном, продавцом в ночном магазине, он пишет роман. А вот местный бездомный, зовет себя Конем, ох, он кажется полностью с катушек съехал и почему-то хочет подстричь Надю. Список можно продолжить. В общем, тут есть на кого посмотреть. Кто-то возможно вам полюбится, и будет жаль с ним расставаться после последнего на данный момент эпизода (вроде бы обещают второй сезон, но пока все неопределенно).
В «Жизнях матрешки» приличное количество хороших шуток. Юмор порой вполне себе черный, но сюжет, так сказать, обязывает. Действие из комедии постепенно переходит в драму, найдется место и всякой крипоте. Честно говоря, зловещие моменты в этом сериале выглядят несколько неуместно, но сценаристы почему-то не смогли без них обойтись. Хотелось им, наверное, так сказать, навести драматизма. Что ж, у них это вполне получилось.
Надо сказать, что при всем при этом смотрится сериал не настолько бойко, как может показаться из вышенаписанного. Порой темп повествования провисает. Понятно, что и вот этот диалог нужен, и вот без этого не обойтись, все работает на раскрытие персонажей. Но все-таки кое-что можно было и выбросить. А кое-что подсократить. Восемь получасовых эпизодов – это не так уж и много. Но тем не менее, сериалу пошло бы на пользу небольшое сокращение, было бы на пару эпизодов меньше, только лучше стало бы. Возможно, найдется умелец, который из «Жизней матрешек» сделает двухчасовый фильм, динамичный монтаж творит чудеса. Есть большой шанс, что в таком виде «Жизни матрешки» будут смотреться гораздо выигрышней.
В плюсы сериалу можно отнести и просто отличный саундтрек. Поэтому, если уж решили его посмотреть, пожалуйста, избегайте версию, в которую локализаторы добавили песни Аллы Пугачевой. Это произошло оттого, что главная героиня очень на нее похожа. Так сказать, отсылочка для русскоязычного зрителя. Тем не менее, в данном случае вы будете лишены просто чудесных композиций, хотя без песни «Pussy Riot» на финальных титрах седьмого эпизода можно было легко обойтись. Она там, мягко скажем, как-то неуместна.
Любители искать всякие пасхалки, цитаты и дополнительные смыслы тоже найдут, чем заняться. Создатели «Жизней матрешки» припасли для них много вкусного. В этом смысле сериал похож на компьютерные игры, которые делает Надя, она тоже любит этим баловаться. И чем, кстати, не дополнительный смысл? Ведь, действительно, происходящее очень напоминает уровень какой-нибудь сложной компьютерной игры. Попробуй пройди вот эту комнату, в которой под ногами открывается люк в огненный колодец. Думал, легко будет? Но нет! Бах! И снова начинай все с начала. А вот вообще замудренная отсылка, которую авторы, скорее всего, даже не делали. В сезоне восемь эпизодов. Равно столько длится во втором сезоне аниме «Меланхолия Харухи Судзумии» сюжетная арка «Бесконечная восьмерка», которая так же посвящена петле времени. Тут – восемь, там – восемь, это «жу-жу-жу» явно неспроста.
Основные минусы были уже названы. Нет внятного объяснения происходящего. Автора этих строк, честно говоря, устроило бы, наверное, любое. Ну, пусть Конь окажется магом, который так забавляется. Или пусть выяснится, что все происходящее – компьютерная игра. На худой конец сойдет и то, что Надя действительно сошла с ума. Но нет, слишком многого хотим. Додумывайте, так сказать, сами. Хотя кому-то это как раз может понравиться. И, как уже говорилось, события действительно могли бы развиваться подинамичней. И та, и другая придирка, конечно, проходят по разряду вкусовщины. А вот вторичность данного продукта от «Netflix» на вкусовщину не спишешь. Но если вас это не смущает, то определенное удовольствие от просмотра получить можно. В конце концов, и герои интересные, и смерти изобретательные, и атмосфера Нью-Йорка хорошо передана, и бомж загадочный, и музон отличный. Как говорят в таких случаях, крепкий середнячок. Просмотр необязателен, решайте сами.
Хотите странное и очень красивое кино? Такое есть у нас! Вашему вниманию предлагается рецензия на «Эволюцию» Люсиль Адзиалилович!
(Сразу скажу про фамилию режиссера. Ее у нас транскрибируют по-разному: и как «Адзиалилович», и как «Хадзихалилович»», а также как «Хаджихалилович». «Кинопоиск» отдает предпочтение первому варианту, «Википедия» за второй, но с упоминанием третьего. Впору запутаться. Но коль уж в первом абзаце было написано «Адзиалилович», то пусть так и остается на протяжении всего текста. Понятно, что могут придти знатоки и рассказать, как правильно. А потом придти другие знатоки и рассказать, как правильно, но по-другому. Но по отношению к рассматриваемому фильму это как-то неважно. Потому оставим данный вопрос в пределах этих скобок.)
А теперь забудем про веселый тон. Он явно не соответствует фильму, о котором пойдет речь.
Не смотря на общий сновидческий стиль повествования, сюжет все-таки можно вычленить и достаточно связно изложить. Итак, маленький островок. На нем живут женщины неопределенного возраста и мальчики лет десяти-одиннадцати. Мальчиков кормят странным варевом, дают пить капли и следят, чтобы далеко не убегали. Но им и убегать-то не хочется, они все слегка заторможенные. Николя будет поживей остальных. Он любит плавать в море и однажды находит под водой труп незнакомого мальчика. Его мама, узнав об этом, делает вид, что это совсем неважно, и выговаривает сына за то, что тот пошел плавать один. Ну, как выговаривает – проговаривает слова без особых эмоций, без экспрессии, без всякой привязанности в голосе. Николя считает, что мама и остальные женщины от него что-то скрывают. Поэтому он идет ночью на берег, где собираются мамы, пока дети спят, и видит, как они устраивают что-то вроде оргии. Очень странной, надо сказать, оргии. В тот же вечер мальчик, увидев свою маму обнаженной, замечает на ее спине присоски. Она постоянно водит Николя в больницу, где периодически оставляет его на некоторое время. Там Николя колют иголками и что-то в него подселяют. Николя не один такой: остальные мальчики так же оказываются на больничной койке. Вот только к Николя проникается симпатией одна из медсестер. Ей особенно нравится, что он любит рисовать, хотя это вроде бы запрещено. Чем дальше, тем сильней Николя подозревает, что мамы детям на самом деле не мамы, а над ними проводят страшные эксперименты…
Все это занимает больше половины фильма. Но тут дело спойлерами не испортишь, так как сюжет для создателей «Эволюции» представляется чем-то малозначимым. Упор делается на операторскую работу, на определенные ракурсы, движения, цвета, общее оформление кадра. Стиль здесь на первом месте. И это объяснимо, учитывая, что сама Люсиль Адзиалилович говорит следующее: «А я в большинстве случаев ничего такого конкретного в виду не имею; я хочу передать определенные эмоции, погрузить в них зрителя, минуя при этом рациональную стадию». Но это, правда, не мешает при желании придумать кучу теорий по поводу происходящего на экране. Самая простая и явная: над детьми ставят какие-то эксперименты, на лицо генетические исследования. А вот дальше можно и пофантазировать. Например, мальчики были похищены морским народом, в котором остались только женщины. И они теперь, выбравшись на сушу, используют детей как инкубаторы для производства себе подобных. Ну, или они какие-нибудь инопланетяне, которые тайно обитают на этом островке и опять же проводят опыты на похищенных детях. Никто не исключает и ситуации постапокалипсиса с теми же последствиями. Сама режиссер словно бы подталкивает нас к подобным трактовкам, когда говорит: «Да, «Эволюция» более нарративный фильм, и следовательно, более жанровый. И в нем действительно есть больше от научной фантастики – а было бы еще больше, если бы мне не пришлось вычеркнуть из сценария некоторые сцены в угоду бюджету. В юности я много читала Лавкрафта, Филиппа Дика, и они меня, пожалуй, до сих пор очень вдохновляют. Но это очень минималистичный сайфай». В конце концов, никто не мешает воспринимать остров, на котором развивается действие фильма, как потусторонний мир. Или – что опять же вполне очевидно, учитывая общую тональность фильма, – представить всю «Эволюцию» как попытку отразить визуальными средствами такую непростую штуку, как взросление; пумбертат на носу, тело начинает меняться, странные сны снятся, фантазии жуткие в голову лезут. Возможно, все это – лишь сон Николя, которого угораздило заснуть в не самом подходящем для этого месте.
Мотив воды – главенствующий в «Эволюции». Сперва нам показывают восхитительные подводные ландшафты. Солнце пробивается сквозь толщу воды, живописно колышутся заросли водорослей. Но скоро этот праздник жизни закончится. Герой попадет в больницу, которая больше похожа на темный омут. Капли текут по стенам. На полках стоят банки с формалином, в которых таится что-то противное, что-то гадкое, что-то омерзительное, а на самом деле, скорее всего, недоразвитые эмбрионы. А в огромном аквариуме томится мальчик, приятель Николя. Атмосфера сгущается, не отпускает. Шлепающие звуки шагов в мрачных коридорах. Операционный стол, куда кладут беспомощного Николя. Зеленый свет на стенах. Николя мечтает отсюда вырваться, но его не пускают, держат взаперти. Ведь он болеет. А может быть и не болеет. Сон уже невозможно отделить от яви, бред – от реальности. Кошмар обволакивает, стесняет движения, с героем происходит что-то противоестественное. Пусть сюжет от нас ускользает, а вот чувство – нет. Чувство обреченности. Чувство обмана, лжи, липкой паутины. Сила «Эволюции», конечно же, не в истории, ее сила в атмосфере. И именно ради нее этот фильм стоит смотреть, а не ради ответов на выдуманные вопросы.
P.S. Рекомендую ознакомиться с интервью Люсиль Адзиалилович, из которого я взял несколько цитат для данного текста. Интервью можно прочитать по этой ссылке: https://seance.ru/blog/interviews/lucile/ Там есть еще много всякого интересного для тех, кто проникся «Эволюцией» и хочет узнать подробности. Кстати, в этом интервью развеивается миф, который придумали некоторые критики, мол, «Эволюцию» надо воспринимать, как продолжение первого фильма Адзиалилович, «Невинности». Не буду пересказывать слова режиссера, просто приведу цитату: «Если честно, я так о ней не думала. Не то чтобы я просто решила – сделала историю про девочек, теперь сделаю историю про мальчиков. Все сложилось немного иначе…».
В абсолютно белой комнате за столом сидит женщина в наручниках. Знакомьтесь, Джейн Шарлотта. Ее фамилию мы так и не узнаем. Она обвиняется в убийстве некоего мистера Диксона. Его имя мы так и не узнаем. Когда Джейн Шарлотту арестовывали, она заявила, что работает в Организации (абсолютно секретной), которая борется со злом. И теперь ей предстоит пройти собеседование с психологом, чья задача состоит, как и полагается, в том, чтобы оценить ее вменяемость. А вот и психолог. Он входит в комнату, садится перед арестованной, представляется: «Ричард Вейл». Задает обычные в таком случае вопросы. Но диалог уже скоро превратится в монолог. Хорошо продуманный, очень литературный, построенный по всем правилам триллера монолог. Джейн Шарлотта, кажется, одержима идеей рассказать свою историю, иначе она не стала бы кричать полицейским про «Злых Обезьян». Собственно, весь роман Мэтта Раффа представляет собой, скажем так, запись рассказа Джейн Шарлотты. Сразу становится ясно, что она – ненадежный рассказчик. Прекрасно! Ведь по ходу чтения можно еще и размышлять о том, где же она врет, где что-то умалчивает, а где правдива так, как может быть правдив только истинно верующий, которому во время исповеди вкололи сыворотку правды.
Все это с самого начала крайне кинематографично, словно читаешь новеллизацию неснятого фильма. Только стоит сказать, что эта новеллизация чертовски хороша, возможно, она даже лучше воображаемого фильма. Это ощущение проистекает из того, что все это мы уже так часто видели. Сама идея построить повествование в виде допроса – давно набивший оскомину штамп. Какие только фильма не начинались вот так. Из последних вспоминаются «Игра в имитацию» и «Аннигиляция». И чем дальше, тем больше будет этих штампов. В какой-то момент становится ясно, что это осознанный авторский прием. Вот важный звоночек: надо держать ухо востро, явно это «жу-жу-жу» неспроста. И да, неспроста.
Жила-была своенравная девчонка. Она все время ругалась с матерью, баловалась наркотой, учиться не желала, в общем, вела себе препаршиво. В какой-то момент ситуация дошла до такой степени, что девчонку отправили жить к дяде с тетей, иначе все могло закончиться хуже не придумаешь. Оказавшись в маленьком городке, девчонка заскучала. В итоге она увлеклась книжками про Нэнси Дрю и даже стала получать некоторое удовольствие от посещения школы (в конце концов, у нее не было больше никаких развлечений). А тут нашлось еще и приключение. Девчонка стала подозревать, что школьный уборщик является маньяком, который уже убил нескольких маленьких мальчиков в округе. Непроизвольно наша героиня принимается за расследование, словно копируя поведение героини своих любимых книжек. Но этого мало: оказывается, что рядом действует Организация (абсолютно секретная), которая явно избрала своенравную девчонку, чтобы та помогла в уничтожении маньяка. Дальше будет еще много всякого. Но пересказывать все остальное – это лишить читателя львиной доли удовольствия от книги.
Уже в завязке первого эпизода повествования виден основной парадокс: если Джейн Шарлотта все это выдумала (сознательно или не сознательно, не суть как важно), то она, конечно же, базировалась на том, какие книги читала и фильмы смотрела (вот оно оправдание для всего этого бесконечного количества штампов и отсылок к конкретным фильмам и книгам), но, если все сказанное психологу правда, то тогда ее история настолько похожа на выдумку, что ей не веришь. Первая трактовка может объяснить все те удивительные события, которые происходят с главной героиней. Вторая трактовка подразумевает, что мы должны всю эту небылицу принять на веру, объяснений многого так и не будет, они не нужны, ведь если ты веришь в происходящее, то в объяснениях не нуждаешься. «Верую, ибо абсурдно», – сказал Квинт Тертуллиан. И был, конечно, прав. Мэтт Рафф для обоснования этого тезиса вставляет в текст более пространную конструкцию, которую называет «проблемой Нода», но ее суть сводится к словам Тертуллиана. До самого финала мы не получаем хотя бы маленькой наводки на то, какая трактовка верная. Хотя, возможно, автор этих строк просто пропустил ее, ведь в тексте куча деталей, выглядящих многозначительно, но по сути отвлекающих внимание.
Повышенное внимание к мелочам провоцирует не только сам текст, но еще и рекламные отзывы на обложке. Поэтому порой в тексте можно увидеть то, чего в нем нет. Хотя тут, скорее, причина не в читателе, а в издателе. Местами Джейн Шарлотта говорит о себе в мужском роде. Кажется, что это должно что-то значить. На самом деле ничего не значит, банальные опечатки, вот и весь ответ. Что, конечно, несколько разочаровывает.
Второй важной темой романа после темы доверия становится вопрос определения истинного зла. Дело в том, что Организация, на которую Джейн Шарлотта по ее словам работает, занимается тем, что уничтожает людей, которых признает предельно злыми и вредными для общества. Но в каждом человеке есть доля зла. Нет абсолютно добрых людей. Поэтому эксперты Организации вынуждены всегда решать, стоит ли данный человек того, чтобы его убили. То есть понятно, что когда речь идет о каком-нибудь тихом извращенце, который лишь фантазирует о запретном, но никогда не претворит свои фантазии в реальность, его вряд ли решат убрать. А вот когда приходится решать, кого же убить, гангстера, который искалечил кучу людей, или тихого маньяка, который незаметно прикончил нескольких человек, но никогда не будет пойман полицией потому, что умело прятал следы, то ответ будет менее очевидным. Тут, конечно, Мэтт Рафф подпускает как раз-таки очевидный момент. Выстраивание стратегии деятельности любой организации всегда ограничено ресурсными рамками. И в этом ключе вопрос в другом: кого перспективней устранить – того, кого могут никогда не поймать, или того, кто рано или поздно окажется либо за решеткой, либо в могиле благодаря действиям собственных подельников? Конечно, вся эта казуистика отвлекает наше внимание от главного вопроса: можно ли считать добрыми людьми тех, кто возомнил себя имеющими право решать жить кому-то или нет? Парадоксальным образом ответ на этот вопрос столь же неочевиден, как и ответ на предыдущий вопрос; не будем забывать, что маньяк убил, скажем, десять человек, а гангстер искалечил сто десять. И вот тут дело уже за читателем. Это ему стоит ответить для себя на эти вопросы. Мэтт Рафф ни разу даже не пытается внятно их проговорить, не то, чтобы дать на них ответы.
Итак, мы имеем сложные гносеологические и этические вопросы в обертке лихого, почти пародийного боевика. Кажется, это беспроигрышный вариант. Плюс – ненадежный рассказчик и связанные с этим головоломки. Кажется, это тоже беспроигрышный вариант. Но, к сожалению, автору изменило чувство вкуса. Он так хотел поразить читателя, что в финале, мягко скажем, перемудрил. И опять же мы получили не какую-то там оригинальную развязку, а очередной набор штампов. Что указывает, безусловно, на то, что Мэтт Рафф последовательно используют ту же стратегию, с которой начал свой роман. Хотя вот тут-то не хватает как раз некоторого слома, смены правил, возможно, тогда бы финал по-настоящему поразил бы. С другой стороны есть книжки, в которых финалы пусть и неожиданные, но для опытного читателя предсказуемые. За примерами ходить далеко не надо: «Бойцовский клуб» Чака Паланика. Но опять же, эта книга берет не заковыристым сюжетом, а некоторым надрывом, сильным чувством, положенным в его основу. И вот тут-то виден главный изъян «Злых обезьян» Мэтта Раффа – этой книге очень не хватает безудержного порыва, настоящей ярости, божественного безумия, которое всегда сопровождает выдающиеся произведения искусства. Но это не означает, что «Злые обезьяны» не заслуживают внимания. Стоит повторить, это отличная сюжетная штука, которая еще и заковыристые вопросы поднимает.
облако тэгов
