Очень бывает забавно читать старые толковые словари киргизского языка. Как-то в свое время не записывал, веселого было много, а запомнились вот эти два определения (естественно я перевел их на русский) -
туфли — сапоги без голенищ;
лось — олень с плоскими рогами.
Наверное, все хорошо помнят сцену из мультфильма "Трое из Простоквашино", где кот Матроскин при первой встрече с дядей Фёдором говорил "Неправильно ты, дядя Фёдор, бутерброд ешь. Ты его колбасой кверху держишь, а надо колбасой на язык класть… Так вкуснее получится."
Наткнулся тут в книге воспоминаний Владимира Гиляровского "Мои скитания" на такое место:
цитата
Я взял хлеб с печенкой и не успел положить в рот, как он ухватил меня за руку.
— Погоди. Я тебя обещал есть выучить… Дело просто. Это называется бутерброд, стало быть, хлеб внизу, а печенка сверху. Язык — орган вкуса. Так ты вот до сей поры зря жрал, а я тебя выучу, век благодарен будешь и других уму-разуму научишь. Вот как: возьми да переверни, клади бутерброд не хлебом на язык, а печенкой. Ну-ка!
Я исполнил его желание, и мне показалось очень вкусно. И при каждом бутерброде до сего времени я вспоминаю этот урок, данный мне пропойцей зимогором в кабаке на Романовском тракте, за который я тогда заплатил всем моим наличным состоянием.
Копы разбили принтер моего отца, когда мне было восемь лет. Помню жаркий запах от принтера, похожий на запах нагревшейся в микроволновке пищевой пленки, ужасно сосредоточенный папин взгляд, когда он загружал в принтер свежий полуфабрикат, ощущение тепла, как от свежей выпечки, от предметов, вышедших из принтера.
Копы ворвались через дверь, размахивая дубинками, один из них зачитывал пункты судебного ордера через мегафон. Кто-то из папиных клиентов сдал его. ИнфоПол закупил высокосортные фармацевтические препараты — усилители продуктивности, средства для улучшения памяти, ускорители метаболизма. Все эти вещи, стоившие целое состояние, лежали на нашей кухонной столешнице, вещи, которые вы могли напечатать у себя дома, если вас только не тревожил риск того, что в один прекрасный день ваша кухня внезапно наполнится сутолокой больших, мускулистых тел, свистящих в воздухе твердых дубинок, разбивающих всё и вся на своем пути.
Они разломали бабушкин дорожный сундук, привезенный ею из родных краев. Разбили наш маленький холодильник и воздухоочиститель, висящий над окном. Моя певчая птичка избежала смерти, спрятавшись в углу клетки, пока большая нога в сапоге превращала все остальное в жалкий проволочный клубок.
Папа. То, что они с ним сделали. Когда они закончили, он выглядел так, как будто подрался с целой командой регбистов. Они вынесли его за дверь и папарацци получили хорошие кадры, когда папу бросали в машину. Все это время пресс-секретарь вещал миру, что папино преступно-организованное нелегальное производство повинно в создании контрабанды на сумму по крайней мере в 20 миллионов, и что мой папа, отъявленный злодей, оказывал сопротивление при аресте.
Я видела все это с моего смартфона и, глядя на развалины гостиной на экране, гадала, как кто-либо, кто видел нашу крошечную квартиру и наш ужасный, грязный дом, мог принять их за жилище короля организованной преступности. Они увезли принтер и конечно же папарацци сочли его ценным трофеем. Место, где он стоял на нашей кухоньке, выглядело ужасно пустым, как святилище, лишившееся своего божка. Когда я пришла в себя, убрала квартиру и вызволила мою бедную чирикающую пташку, то поставила на пустующее место блендер. Он был сделан из напечатанных частей, так что продержался бы месяц, прежде чем понадобилось бы напечатать к нему новые подшипники и другие движущиеся части. К этому времени я могла бы разобрать и снова собрать его, заменив все, что могло быть напечатано.
Мне исполнилось 18 лет, когда они освободили папу из тюрьмы. Я навещала его три раза — на мой десятый день рождения, на его пятидесятый, и когда умерла мама. Прошло два года, как я видела его в последний раз, и он сильно сдал. Он хромал после тюремных драк и так часто оглядывался через плечо, что это походило на нервный тик. Я была сконфужена и когда мини-такси высадило нас перед домом, старалась держаться подальше от этого дряхлого, прихрамывающего скелета, пока мы заходили внутрь и поднимались вверх по лестнице.
— Лэнни, — сказал он, когда я присела, — Ты умная девочка, я это знаю. Не подскажешь, где бы твой старый па мог достать принтер и немного полуфабриката?
Я сжала кулаки так крепко, что ногти вонзились в ладони, и закрыла глаза.
— Ты был в тюрьме целых десять лет, па. Десять лет. Десять. Ты собираешься рисковать еще десятком лет, только для того, чтобы распечатать больше блендеров и медикаментов, больше ноутбуков и дизайнерских шляп?
Он усмехнулся.
— Я не так глуп, Лэнни. Я усвоил урок. Никто не собирается идти в тюрьму из-за шляп и ноутбуков. Я никогда не буду печатать подобный хлам.
Он выпил чашку чая, выпил как будто это было виски, смакуя каждый глоток, а затем удовлетворенно выдохнул. Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула.
— Иди сюда Лэнни и позволь мне шепнуть кое-что тебе на ушко. Позволь рассказать тебе о том, что я решил за десять лет в тюрьме. Иди сюда и выслушай своего глупого папочку.
Я почувствовала угрызения совести за то, что устроила ему взбучку. Он слетел с катушек, это совершенно ясно. Одному Богу известно, через что ему пришлось пройти в тюрьме.
— Что, пап? — сказала я, наклоняясь к нему.
— Лэнни, я собираюсь напечатать много принтеров. Очень много принтеров. По одному на каждого. Это стоит того, чтобы идти за это в тюрьму. Это стоит всего, что угодно.
Если не вдаваться в детали, то я — самый блестящий медицинский ум за всю человеческую историю.
Знаю, это звучит самонадеянно, но бывают моменты, когда скромность должна умолкнуть перед лицом очевидных фактов. Я изобрел первый и единственный в мире универсальный антигипоксант.
Вполне может быть, что вы, читающий эти строки — дилетант, не способный понять что это такое. Грубо говоря, это химическое вещество, которое защищает клетки вашего тела от пагубных последствий кислородного голодания. Вы можете счесть, что это не настолько распространенная проблема. Утопление? Болезни легких? И вы конечно же будете неправы. Что же поделаешь, вы же не врач. А даже если и врач, то явно не моего уровня.
Гипоксия — это то, что в конечном счете убивает каждого. Какой бы ни была "причина смерти", истинная причина кроется в том, что кислород перестает поступать в клетки тела. В частности, в клетки мозга.
Когда ваше сердце останавливается, то кровь перестает циркулировать по вашему телу. Тогда ваши клетки погибают, потому что они перестают получать кислород. Если вам нанесут рану и вы потеряете много крови, то у вас не будет ее достаточно, чтобы переносить кислород по всему телу. Как видите — все дело в кислороде.
Мне потребовалось более тридцати лет на то, чтобы разработать способ обойти эту проблему. Фокус в том, чтобы иметь резервный запас кислорода в организме. Я создал молекулу, которая может содержать большое число атомов кислорода. Она решает те же задачи, что и гемоглобин, но моя разработка гораздо лучше того, что наштамповал Создатель.
Антигипоксант (не буду морочить вам голову химической формулой соединения) может содержать до 58 атомов кислорода в одной своей молекуле. Для справки, гемоглобин — только четыре. Кроме того, антигипоксант безвреден для организма, может находиться внутри самих клеток без ущерба для них, и имеет гораздо большую концентрацию частиц на единицу объема, чем гемоглобин.
Я никогда не забуду первый успешный эксперимент. Я взял подколенное сухожилие крысы, отделенное от тела, залил его своим составом, и оставил так на три дня. По настоящему, все клетки биоматериала должны были погибнуть, но анализы показали, что они вполне живые и здоровые.
Я получил совершенные образцы своего соединения в первые 15 лет. Проблема больше была в том, как доставить антигипоксант в каждую клетку тела.
Это не должно было осуществляться в виде приема лекарства при временных задержках транспорта кислорода в организме. Во-первых, антигипоксант не успеет распространиться по всему телу. И что еще более важно, если есть возможность оказать медицинскую помощь, то маловероятно, что он вам потребуется в первую очередь. Нет, он должен быть тем, что уже есть у вас.
Это не должно быть лекарством. Это должно быть вакциной. Вакциной от самой смерти. Какими не были ваши проблемы, если у вас нет физического повреждения вашего мозга, то вы не умрете в течение нескольких дней. Это даст врачам время, чтобы исправить то, что случилось с вами, не отвлекаясь на отчаянные попытки сохранить работоспособность ваших органов. Вы можете буквально получить пулю в сердце, и у врачей будет достаточно времени, чтобы сделать пересадку сердца и спасти вам жизнь.
Таким образом, вопрос остается открытым: Как должен применяться антигипоксант? Вещество оказалось очень эффективным, но я не смог решить одну проблему — оно очень быстро выводилось из крови почками. Конечно так оно не сработало бы. Вам пришлось бы каждый день делать инъекции ударных доз препарата. Но соединение было бы особенно полезно, когда оно вводилось бы практически прямо в клетки тела. И для этого, мне пришлось модифицировать вирус.
Вирусы, как известно, проникают через клеточную мембрану и вводят в клетку собственную РНК. После чего функции клетки вытесняются производством копий самого вируса. Вирусы — конечно те еще злобные твари, но они также являются мощным оружием в арсенале медика-исследователя. После еще десяти лет исследований я сумел изменить вирус так, чтобы он синтезировал и распространял мое соединение.
Исходный вирус был безобидным штаммом, который обычно вызывал легкую форму васкулита (васкулит — общее определение группы заболеваний, в основе которых лежит иммунопатологическое воспаление сосудов — артерий, артериол, капилляров, венул и вен). Он атаковал клетки артерий, вен и капилляров. Это оказалось идеальным вариантом, потому что позволило ему после моей модификации распространять антигипоксант по всем этим клеткам. Сосудистая система, по определению, расположена там, где более всего необходим кислород.
Я проводил тесты на кошках, собаках и в конце концов на обезьянах. Система работала просто отлично. Не наблюдалось никаких побочных эффектов, все животные получали кратковременный иммунитет от смерти. Я несколько раз останавливал сердце обезьяны, на самый долгий срок — до двух полных дней. После возобновления работы сердца, животное нисколько не пострадало.
Это был прорыв, которого я ждал всю свою жизнь. Но следующим этапом было FDA (Food and Drug Administration — Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов). После испытаний на животных настает черед испытаниям на людях. Сначала для маленькой контрольной группы, потом побольше, потом еще больше и так далее. Одобрение лекарственного средства Управлением может занять десятки лет и упростить этот процесс никак нельзя.
К тому времени мне было 57 лет. Еще десять лет ожидания — и мне уже будет 67 лет. Потом должно пройти еще как минимум пять-десять лет, прежде чем Нобелевский комитет признает мою гениальность и наградит меня премией, которой я так достоин. Есть вероятность, что я не доживу до того дня, когда смогу вкусить своей заслуженной славы!
К тому же, пусть это и имеет меньшее значение, но все таки — за это время мое соединение могло бы спасти миллионы человеческих жизней.
Нет, FDA не преодолеть. Настало время действовать. Как вы помните, синтез и доставка антигипоксанта по клеткам осуществлялись вирусом. Все что я должен был сделать — вырастить культуру вируса и подождать пока эволюция не сделает его еще более заразным. На это ушло всего лишь 5 лет.
Я выпустил вирус в нескольких густонаселенных местах по всему миру. И результаты оказались идеальными! Люди начали выживать в авариях, которые прежде свели бы их в могилу. Они держались достаточно долго до прибытия медицинской помощи, которая спасала их. Вскоре изменился весь мир. Миллионы и миллионы людей продолжали жить благодаря мне.
К сожалению, за то время, что я работал с вирусом, переносчиком антигипоксанта, у меня развился иммунитет к нему. Как ни печально, но это означает, что я не могу извлечь выгоду из собственного открытия, так как вирус не может распространять антигипоксант по моей сердечно-сосудистой системе. Очень жаль, потому что мое великолепие должно было быть сохранено для человечества. Но, увы, мне придется смириться с моим риском погибнуть.
Всё шло хорошо первые несколько месяцев, но затем начали возникать проблемы. Оказывается, центры высшей когнитивной деятельности мозга имеют несколько иную организацию гемато-энцефалического барьера (Гемато-энцефалический барьер — физиологический барьер между кровеносной системой и центральной нервной системой. Главная функция ГЭБ — поддержание гомеостаза мозга. Он защищает нервную ткань от циркулирующих в крови микроорганизмов, токсинов, клеточных и гуморальных факторов иммунной системы, которые воспринимают ткань мозга как чужеродную. ГЭБ выполняет функцию высокоселективного фильтра, через который из кровеносного русла в мозг поступают питательные вещества, а в обратном направлении выводятся продукты жизнедеятельности нервной ткани). Антигипоксант при переносе через эти отделы головного мозга, слегка преобразовывался гемато-энцефалическим барьером и начинал работать неправильно. Вместо того, чтобы запасать кислород, антигипоксант соединял его с белком, находящимся в мягкой мозговой оболочке, и превращал в инертное соединение. Таким образом, близлежащие клетки мозга погибали от недостатка кислорода, так как антигипоксант забирал весь кислород и делал его непригодным.
Такая вот ирония.
Так или иначе, это привело к тому, что люди постепенно теряли свои высшие когнитивные способности. Они сохранили контроль моторных функций организма, сенсорную чувствительность, рефлексы на внешние раздражители и все такое прочее. Но они утратили способность к мышлению. Конечно это сбой в системе, но я не могу нести ответственность за него. Кошки, собаки и обезьяны вообще не имели таких отделов в мозгу. Откуда мне было знать, что это станет проблемой?
Большинство людей теперь низведены до уровня низших существ, руководствующихся простейшими животными инстинктами. Они бродят вокруг в поисках пищи. И они действительно очень опасны, так как все время пытаются тебя съесть. К сожалению, их не остановить, стреляя по ним. Мой антигипоксант исправно поддерживает их ткани живыми даже без тока крови в организме. Единственный способ их убить — попасть в голову.
Общество разрушено. Исчезли все виды правопорядка. Блуждающие полчища безмозглых людей бродят по улицам. Кое-кто может утверждать, что это моя вина, но это — абсурд. Очевидно, что во всём виновато FDA. Если бы не их бюрократия, мне не пришлось бы прибегнуть к тому способу распространения антигипоксанта, который я избрал в конечном счете.
Тем не менее, орда зомби уже стучится в мою дверь. Пришла пора убираться отсюда, прихватив мои ружья. Думаю, что они могут выслеживать меня по запаху. Я должен это тщательно исследовать.
Я уже высказывался в своей колонке (когда писал о рисунках художника Виктора Бахтина к произведениям Александра Волкова) о незавидной участи региональных издательств Советского Союза — несмотря на то, что порой там работали настоящие самородки, их имена и работы оставались незнакомыми большинству русскоязычной читательской аудитории.
Случай с замечательным книжным иллюстратором В. Н. Рыжовым в этом плане крайне характерен.
Сведения о нем, которые можно найти в сети — мизерные. Неизвестны даже его полные имя и отчество, только инициалы. Нет его фотографии или портрета. Неизвестна его биография, все что о нем можно поведать — установлено только на основе скудных косвенных фактов.
Печатались его рисунки в региональных издательствах: в Красноярске, в Калининграде, в Ашхабаде и во Фрунзе. На основании того, что Рыжов оформил почти все значимые русскоязычные книжные издания киргизских издательств (вернее те, что содержали в себе оригинальные рисунки, а не перепечатки из центральных изданий), а также то, что рисунки его показывают отличное знание киргизских реалий, рискну предположить, что он какое-то время жил и работал в Киргизии, скорее всего в городе Фрунзе. Вот собственно и все.
Между тем на ФантЛабе есть его собственная страничка, как художника книги. Вот она -
Подборка эта, к огромному сожалению, не дает полного представления (даже десятой доли от него) о мастерстве художника. Вообще, технически киргизские издания не содержали крупных иллюстраций, так что, например, в сборнике избранного Александра Беляева, Рыжов нарисовал небольшие черно-белые рисунки, да и то только по одному на произведение. Вдобавок почти все они непоправимо испорчены крайне плохой печатью на дешевой бумаге. То ли поэтому, то ли из-за того, что тематика таких иллюстраций не давала художнику развернуться в полную ширь, но впечатлиться этими рисунками довольно сложно. Но по некоторым единичным случаям все же можно догадаться насколько был талантлив художник Рыжов.
Например, неплохие рисунки были в этой мини-антологии, изданной во Фрунзе -
К сожалению, у меня это издание пропало (как и большинство книг из моей библиотеки детских времен) и показать внутренние иллюстрации не могу. А они были неплохие, особенно иллюстрация к рассказу Альберта Валентинова "Микки", вообще дальше будет заметно, что художнику очень удавались рисунки, в которых была хоть малейшая толика юмора.
Это все жанровые издания, а ведь подлинных высот своего иллюстраторского мастерства Рыжов достиг в книгах для самых маленьких читателей. Вот где настоящее раздолье для любителя книжной иллюстрации, просто настоящее пиршество души и услада для глаз.
Я знаю о трех книжках киргизских писателей на русском языке, просто блистательно проиллюстрированных Рыжовым. Опять же они у меня пропали, так что показать их я могу только в виде сканов, найденных в сети. Хочу сказать большое спасибо двум ЖЖ-юзерам:
— настоящим энтузиастам детской книги, в чьих живых журналах и нашлись рисунки из этих книг. Но давайте по порядку.
Первая книжка — это сборник басен киргизского поэта Тоголок Молдо "Волк и лиса", переведенных на русский Марком Ватагиным и Андреем Вознесенским. Из этой книжки нашлись только обложка и одна внутренняя иллюстрация. Вот они -
Рисунки просто шикарные, причем это только часть иллюстраций к одной басне, а в книжке таких басен — пять! Безумно жаль, что самой книжки нет в наличии — рисунки очень вкусные, да и национальный колорит выдержан просто отлично.
Вторая книжка — опять же басня, на этот раз Токтосуна Тыныбекова "Весна пришла". Привожу ссылку на пост в Живом Журнале shaltay0boltay.livejournal.com, благо она там выложена полностью -
Качество печати неважное, бумага еще хуже, но какие же все равно замечательные рисунки!
Вторая книжка — сборник детских стихов Мусы Джангазиева "Динара". Опять же ссылка на пост в ЖЖ shaltay0boltay.livejournal.com, где эта небольшая книжка выложена целиком -
И опять же — плохонькая бумага, бедная цветопередача, но какие симпатичные рисунки! Заметьте, кстати, что надпись на ракете "АЙ-2" — это не аббревиатура, как можно подумать, "Ай" по-киргизски — это Луна.
Ну и для полного комплекта еще пара книжек региональных издательств, проиллюстрированных Рыжовым.
Как водится, опять всякие мелочи, не заслужившие отдельного поста, но которыми было бы жаль не поделиться.
Читал в английской википедии статью, посвященную каталожным карточкам. Одна фраза оттуда очень удивила. Вот эта вот — "Они практически неизвестны в России и других странах бывшего Советского Союза".
Вот ведь бред, однако. Не знаю как в России, но я в Бишкеке в 1996 году (то есть уже в стране, которую можно было бы считать бывшей страной Советского Союза), обучаясь в техническом ВУЗе, постоянно имел дело с такими карточками. Каждый поход в библиотеки (а мы туда наведывались каждый день) не обходился без работы с картотекой. А, готовясь к занятиям, корпя над рефератами, докладами, курсовыми и проч., мы заполняли сотни самодельных карточек расшифровкой терминов, тезисами, узловыми понятиями, формулами и т.д. и т.п.
Читал тут кое-какие книги, посвященные теории перевода, наткнулся на одно очень вкусное определение. Оказывается, в профессиональном жаргоне переводчиков-поэтов разные слова, которых не было в оригинале, вставленные для того, чтобы соблюсти рифму, выдержать размер, называются "упаковочным материалом".
Очень мне эта идиома глянулась.
Борис Сичкин, известный советский киноактер (Бубу Касторского из "Неуловимых мстителей" помните?), оказывается, был еще автором очень смешных мемуаров. Там, помимо всего прочего, он рассказывает, как уже будучи в Америке (он эмигрировал туда из СССР еще в 1979 году), видел какой-то голливудский фильм про Вторую Мировую. В фильме есть группа американских солдат, переодетых в немецкую форму, заброшенных для диверсионной деятельности в тыл к немцам. А один из них негр.
Вот интересно, есть ли такой фильм на самом деле? Найти бы...
Помните, я писал про схожий случай, но в литературе — про рассказ Виталия Закруткина "Помненька". Так что действительно, было бы любопытно увидеть этот фильм.
С Сичкиным, кстати, было связано одно мое продолжительное заблуждение. Я почему-то долгое время думал, что роль бандита Попандопуло из фильма "Свадьба в Малиновке" тоже играл он. Ан нет, оказывается, в этой роли снялся другой советский актер — Михаил Григорьевич Водяной.
облако тэгов
