Жан-Мари Бла де Роблес/Jean-Marie Blas de Roblѐs (род. 1954) – французский писатель и поэт, философ, археолог и популяризатор археологии.
Родился в г. Сиди-бель-Аббес (французские департаменты Алжира), затем его семья переехала во Францию, где поселилась в конечном итоге в г. Вар. Жан-Мари изучал философию в Сорбонне и историю в Коллеж де Франс, после чего отправился в Бразилию, где преподавал философию и заведовал Домом французской культуры в г. Форталеза. Следующий шаг на его жизненном пути – преподавание философии в Китае, где он читал курс лекций по творчеству Жан-Поля Сартра и Ролана Барта. Затем он занимался преподавательской деятельностью в Палермо (Италия), на Тайване, а в начале 1990 годов посвятил себя полностью литературному творчеству.
Дебютировал в 1982 году сборником новелл « La mémoire de riz et autres contes/Память риса и другие истории», отмеченным премией Французской академии. За этим сборником последовали романы «L'impudeur des choses/Непристойность вещей» (1987) и «Le rituel des dunes/Ритуалы дюн» (1989), однако широкую известность писателю принес роман «Là où les tigres sont chez eux/Там, где тигры у себя дома» (2008).
Это более чем 1000-страничный том, представляющий собой «наслоение пересекающихся историй; главная – история журналиста. Находясь в Бразилии, он получает от приятеля биографию немецкого иезуита Атанасиуса Кирхера, который стоял у истоков египтологии, вулканологии и астрономии. Пока главный герой – Элиэзер фон Вогау -- восхищается Кирхером и его открытиями, а также пишет статьи для французских газет, его жена покидает семью, а дочка увлекается наркотиками. <…> Де Роблес писал роман десять лет, рукопись отвергли 40 издателей, и впервые книга вышла в малоизвестном маленьком издательстве “Зульма”. И вот сказочный поворот: в первые же недели разошлись почти 30 тысяч ее экземпляров. Роман получил три престижных французских литературных премии (“Медичи”, “FNAC” и премию Жионо), отзывы критики — восторженные. Конечно, произведение, попавшее в шорт-лист Гонкуровской премии, не могло остаться без внимания. Отважные рецензенты сравнивают автора с Умберто Эко, но Жан-Мари Бла де Роблес <…> предпочитает сравнение с Борхесом» (Дмитрий Волчек). И далее – несколько выдержек из интервью, которое писатель дал Катерине Прокофьевой.
«Катерина Прокофьева: Такое тысячестраничное полотно – это почти эпос? Как вы определяете жанр вашей книги?
Жан-Мари Бла де Роблес: Я бы сказал, что это настоящий роман, там есть история, есть саспенс, есть красивый язык. Вот отдать должное языку – это очень важно.
Катерина Прокофьева: Часто вместе с вашим именем упоминается слово “барокко”... Что это значит?
Жан-Мари Бла де Роблес: Для меня это почти ничего не значит. Если иметь в виду, что барочный роман – это роман шикарный, пышно разросшийся, где много историй — то да. Но он не барочный в этимологическом смысле этого слова. Я предпочитаю – “роман-джунгли”, “роман-мир”, хотя Кирхер жил в эпоху барокко, и, наверное, это тоже влияет...
Катерина Прокофьева: Заголовок романа взят из Гёте: “Безнаказанно никто не блуждает под пальмами, и образ мыслей, наверное, тоже меняется в стране, где слоны и тигры – у себя дома”. Почему Гете?
Жан-Мари Бла де Роблес: По двум причинам. Во-первых, Гете бичует стремление к экзотизму. Мои персонажи, французы, оказались в экзотической стране, вдали от дома, между двух миров. Они ни французы, ни бразильцы, они потеряны. Во-вторых, цитата метафорично связана с фигурой тигра, как ее описывал один из моих любимых писателей – Борхес. Для него, как и для меня, тигр – метафора абсолютной истины. Это животное, которое невозможно поймать, которое исчезает в тот же момент, как показывается. Для меня – это и есть правда, ее невозможно разгадать, всегда остаются вопросы. Ведь и одно из условий поэзии – вопросы, чтобы оставались вопросы. Правда, как и тигр, появляется только в камере-обскуре, в правильном распределении света и тени. Она появляется, прячась.
Катерина Прокофьева: Действие происходит в Бразилии. Почему в Бразилии? Вы как-то пытались представить эту бразильскую этикетку в романе, специфическую экзотику?
Жан-Мари Бла де Роблес: Там нет никакой этикетки, выбор Бразилии – это необходимый выбор для моей истории, которая противопоставляет современный мир миру XVII века, когда жил Атанасиус Кирхер. Кирхер мне понравился тем, что имел совершенно гениальную способность ошибаться, причем во многих областях, за которые брался. Он смутно боялся, полусознательно уничтожал в себе научный дух, опасаясь, что это погубит ту цивилизацию, в которой он жил. Он написал сорок книг по тысяче страниц каждая! Это был настоящий ученый, такой же, как Ньютон или Лейбниц. Тот мир старинной Европы Кирхера противопоставляется новому миру, Бразилии, где — джунгли, дикарство, еще можно найти племена, которые едва знают, что такое цивилизация... И вот это действительно символично. Потерянный рай, который искал Кирхер, и который ищет каждый из моих персонажей — на свой манер.
В XVII веке в Европе была кровопролитная тридцатилетняя война, в 90-х годах прошлого века была война в Косово, Боснии, религиозная война между исламом и христианством. Уже похоже. В эпоху Кирхера пересматривались ценности, Кирхер почувствовал зарождение научного интереса, научного прогресса и сопротивлялся этому, потому что считал, что это убьет религию. Так же в 80-х годах начали рушиться великие идеологии – марксизм, Берлинская стена, все эти построения, которые обещали привести нас к лучшему будущему. Опять, как видите, радикальный пересмотр ценностей. И, наконец, третья параллель. В эпоху Кирхера Европе угрожал ислам, грозили турки. Такой же иррациональный страх, боязнь ислама сегодня присутствует в Европе.
И в то же время Бразилия – это страна, которая пережила период барокко, там есть барочные дома и церкви, много мостиков, по которым я пришел именно к Бразилии. Я жил в Бразилии два года. Я видел нищету, чуму, проказу, детей-попрошаек на улицах, которые дерутся из-за еды из помойки. И мир богатых, и этот разительный контраст. Реальность невыносимая, и ее я тоже описываю в романе.
Катерина Прокофьева: Вы жили во многих странах, в предисловиях к книгам вас постоянно называют путешественником, глобтроттером, неутомимым искателем... Вы тоже так бы назвали себя сами?
Жан-Мари Бла де Роблес: О нет, я просто любознателен, мне интересен мир, люди… Мои издатели пытаются выставить меня вечным скитальцем, это не так. Правда, я долгое время жил заграницей, но только потому, что я работал! Мне жутко представить – путешествовать для коллекции впечатлений, как турист».
Возможно, на волне успеха в том же 2008 году вышел из печати второй сборник коротких текстов Бла де Роблеса «Méduse en son miroir/Медузы в зеркале». Писатель, однако, предпочитает более развернутую форму творческого выражения, и в дальнейшем список книг писателя пополнили: романы «La montagne de minuit/Полуночная гора» (2010, гран-при Thyde-Monnier),
«La mémoire de riz/Память риса» (2011),
«Les greniers de Babel/Житницы Вавилона» (2012),
«L'Île du Point Némo/Остров в точке Немо» (2014),
«Dans l'épaisseur de la chair/В толще плоти» (2017).
Другое увлечение Бла де Роблеса – археология (прежде всего подводная). В 1986 году он участвовал в раскопках французской археологической экспедиции в Ливии. Полученные там и тогда впечатления в какой-то мере отразились в его замечательной книге « Libye grecque, romaine et byzantine/Ливия – греческая, римская и византийская» (1999).
Очень интересны и другие книги Бла де Роблеса этого ряда, посвященные популяризации археологии: «Sites et Monuments antiques de l'Algérie/Ландшафты и античные памятники Алжира» (2003), «Vestiges archéologiques du Liban/Ливанские археологические находки» (2004), «Sicile antique/Древняя (античная) Сицилия». (2011).
Книги Бла де Роблеса переведены на английский, немецкий, итальянский, греческий, чешский, польский, румынский и другие языки. Кроме, к сожалению, русского. На русский переведена (неведомо когда и неведомо кем) лишь новелла «Память риса».
1. В рубрике «Читатели и “Fantastyka”» читатели признаются журналу в любви, критикуют, советуют, просят (стр. 2).
2. Рассказ американского писателя Джона Морресси/John Morressy «The Liberator» (1991, ”The Magazine of Fantasy and Science Fiction”, April), перевел на польский язык под названием «Wyzwoliciel/Освободитель» ЛЕХ ЕНЧМЫК/Lech Jęczmyk (стр. 3-8). Иллюстрации АНДЖЕЯ ГЖЕХНИКА/Andrzej Grzechnik. Драконица Машосса властвовала над деревней. Да, ей требовалась особая дань четыре раза в год, она не позволяла жителям деревни покидать ее, однако взамен защищала деревню от грабителей и прочих лихоимцев, давала сельчанам золото для покупки продовольствия в неурожайные годы и делала много чего другого хорошего, благодаря чему жители деревни чувствовали себя в безопасности. Но это была неволя, а сельчанам хотелось воли, поэтому однажды они взбунтовались и убили драконицу. Добились воли. И чем же для них обернулась эта воля?
]
И это уже восьмая публикация писателя в нашем журнале (предыдущие см. “Fantastyka” №№ 3/1989, 7/1989, “Nowa Fantastyka” №№ 1/1991, 1/1992, 1/1993, 5/1993, 10/1993). На русский язык этот рассказ не переводился, его убогая карточка находится здесь
3. Рассказ французского писателя Жан-Мари Бла де Роблеса/Jean Marie Blas de Roblѐs, который называется в оригинале «La mémoire de riz» (1982, авт. сб. “La mémoire de riz at autres contes”) перевела на польский язык под названием «Pamięć ryżu/Память риса» ЭЛЬЖБЕТА СЕНКОВСКАЯ/Elżbieta Sękowska (стр. 9-13). Иллюстрации ЯРОСЛАВА МУСЯЛА/Jarosław Musiał. Однажды волей случая в руки рассказчика истории попал мешочек с пятью тысячами зерен риса. Это был особый рис – заключавший в себе память всего что было, есть и будет…
Этот великолепный рассказ великолепного писателя, умело стилизованный под средневековую мемуарную прозу, наводящий на размышления философского характера и вместе с тем глубоко лиричный, переведен на русский язык. Найти электронную версию перевода легче легкого. Вот кто бы мне еще подсказал, печатался ли перевод на бумаге, а если печатался, то где… В базе ФАНТЛАБа карточки рассказа нет, да и об авторе сайт если что-то и знает, то это самая малость…
4. Небольшой рассказ американского писателя Джонатана Кэрролла/Jonathan Carroll, который называется в оригинале «My Zооndel» (1988, ант. “Der Eingang ins Paradies” – в переводе на немецкий язык; 1990/1991, “Weird Tales ”, Winter; 1995, авт. сб. “The Panic Hand”) перевела на польский язык под названием «Mój zundel/Мой зундель» АННА КАМИНЬСКАЯ/Anna Kamińska (стр. 14-16). Иллюстрация АНЕТЫ ГУТКОВСКОЙ/Aneta Gutkowska.
«Весьма характерный для Кэрролла рассказ – необычность на грани с horror-ом столь естественно вырастает из нашей повседневности, что кажется ее бесспорным продолжением» (Дорота Малиновская).
И это уже четвертая наша встреча с писателем на страницах журнала (первые три см. “Fantastyka” №№ 7-10/1987 и “Nowa Fantastyka” №№ 3/1991, 7/1993). На русский язык рассказ перевел М. КОНОНОВ под тем же названием «Мой зундель» в 2015 году. Карточка рассказа находится здесь (только год первого издания все же другой). Почитать об авторе можно тут.
5. Роман английского писателя Терри Пратчетта/Terry Pratchett, который называется в оригинале «The Colour of Magic» (1983), перевел на польский язык под названием “Kolor magii/Цвет магии” ПЕТР ХОЛЕВА/Piotr W. Cholewa. В номере публикуется продолжение романа (стр. 25-41). Иллюстрации ПЕТРА КОВАЛЬСКОГО/Piotr Kowalski. На русский язык этот роман, открывающий цикл романов о Плоском мире, перевела в 1997 году под названием «Цвет волшебства» И. КРАВЦОВА. Карточку романа можно найти здесь
6. В замечательном «Словаре польских авторов фантастики»Анджея Невядовского размещена персоналия Сигурда Висьнëвского (1841 – 1892) – репортера, литератора, путешественника, промышленника. Здесь же, в подрубрике «Пожелтевшие страницы», напечатан отрывок из его новеллы «Невидимка» (Sygurd Wiśniowski. “Niewidzialny” (w:) “Polska nowela fantastyczna”, t. 2. Zebrał Julian Tuwim. Wydawnictwo Literackie, Kraków, 1976).
8. В рубрике «Рецензии» (почему-то) находится статья Кшиштофа Соколовского/Krzysztof Sokolowski «Ach, ten bohater…/Ах, этот герой…», в которой автор, опираясь на своем прочтении очередного томика Роберта Говарда «Конан. Час дракона» (R. E. Howard “Conan: Godzina Smoka”. Wydawnictwa “Alfa”, Warszawa, 1988), романа Урсулы Ле Гуин «Город начала» (U. K. Le Guin “Miejscie początku”. “Iskry”, Warszawa, 1987 -- это "The Beginning Place", 1980) и трех первых томов не переведенного на польский язык цикла романов Стивена Дональдсона о Томасе Ковенанте (S. Donaldson.”The Chronicles of Thomas Covenant, the Unbeliver”. London, 1977 – 1983), пытается охарактеризовать типичного героя фэнтези.
9. В той же рубрике «Рецензии» Гражина Лясонь/Grażyna Lasoń весьма увлеченно рассказывает о сборнике рассказов британского (шотландского) писателя Джеймса Макинтоша “Десятый подход” (J. T. McIntosh. “Dziesiąte podejscie”. Tłumaczył Wiktor Bukato. Wydawnictwa “Alfa”, Warzawa, 1988) – вероятно вообще первом авторском сборнике этого интересного автора, рассказы которого (на тот момент числом более 120) печатались лишь в периодике и антологиях;
некто Predator не слишком высоко оценивает 3-е издание «Философии случая» Станислава Лема (Stanisław Lem. “Filozofja przypadku”. Wydawnictwo Literackie, Kraków, tt. 1, 2, 1988); из второго тома, как неактуальная, исключена полемика со структурализмом, вместо нее введены размышления на тему границы роста культуры и анализ «Имени розы» итальянца Умберто Эко, которому (Эко, понятно, а не анализу) Лем явно завидует. При оказии Лем рассказывает о своем писательском опыте, уделяя особое внимание «Осмотру на месте» -- "именно эту часть можно читать". Остальное написано «таким герметическим языком, с восхождением на такие уровни абстракции, что чтение обретает черты героизма, а в конце и вовсе напоминает стучание лбом о стену»;
a некто Karburator хвалит роман японского писателя Саке Комацу «Гибель Японии» (Sakyo Komatsu “Zatonięcie Japonii”. Wydawnictwo Poznańskie, Poznań, 1989); «для каждого любителя классической научной фантастики – это истинное пиршество для глаза и ума».
10. В довольно большой статье французского критика и теоретика жанра Жака Гуамара/Jaques Goimard «Generacja science fiction/Поколение SF» (перевод на польский язык ЗДЗИСЛАВА БИГАЯ/Zdzisław Bigaj) речь идет об истории французской (и мировой тоже) научной фантастики и вкладе в нее французского «поколения 80». Статья почерпнута из журнала «Esprit» (февраль 1984), и неплохо было бы почитать ее в оригинале.
11. В статье «Spadkobierca/Наследник»Дорота Малиновская/Dorota Malinowska сравнивает подход и отношение к созданию кинофильмов двух замечательных американских режиссеров: Уолта Диснея и Стивена Спилберга, видя в последнем творческого преемника и продолжателя первого.
12. В рубрике «Наука и НФ» размещена статья Анджея Махальского/Andrzej Macalski «Podróż do kresu czasu/Путешествие к концу времени», в которой речь идет именно об этом: о конце всех времен и света в масштабах Галактики – каким его видят современные ученые.
12. В рубрике «Читатели и “Fantastyka”» напечатана подготовленная Кшиштофом Шольгиней/Krzysztof Szolginia подборка выдержек из писем читателей с оценкой опубликованных в журнале в 1989 году рассказов польских авторов. Все с тем же разбросом – от восхищения отдельными произведениями до полного их неприятия.
13. В этом номере публикуется также третий фрагмент комикса «Amazonka Anyhia» -- итальянского сценариста и художника РОБЕРТО БОНАДИМАНИ/Roberto Bonadimani.
По мнению китайской литературной критики, классическая проза фантастической и мифологической тематики, и в особенности та, что описывает приключения Сунь Укуна, оказала очень сильное влияние на формирование в Китае современной научной фантастики. Впрочем, не менее сильное влияние приписывается также западным научно-фантастическим романам.
Примерно до половины прошлого XIX столетия Китай проводил так называемую «политику закрытых дверей» по отношению к остальному миру. Поэтому переводы иностранной научно-фантастической классики появились в Китае сравнительно поздно, а первый из них – перевод знаменитого романа Жюля Верна«Вокруг света за 80 дней» – был издан только в 1900 году. Тремя годами позже появился перевод романа «Пятнадцатилетний капитан» того же автора. Этот последний роман перевел выдающийся политический и общественный деятель того времени ЛЯН ЦИЧАО (Liang Qichao), за пару лет до этого руководивший вместе с Кан Ювэем (Kang You-wei) прогрессивным движением, которое стремилось путем реформ и модернизации вызволить Китай из тесных оков феодальной системы. Чтобы облегчить китайскому читателю восприятие литературы нового для него типа, ЛЯН ЦИЧАО произвел в переводе романа традиционную для Китая разбивку текста на мелкие главы.
Также в 1903 году были опубликованы переводы двух других романов Жюля Верна – «Вокруг Луны» и «Путешествие к центру Земли». Оба перевел с японских текстов родоначальник современной китайской литературы ЛУ СИНЬ (Lu Xin), который в предисловии к первой из книг высоко оценил роль научно-фантастических романов в подъеме уровня знаний китайского общества, усматривая в них исходную точку для интеллектуального развития соотечественников.
После освобождения, в 1950-е годы в Китае принялись систематически переводить и издавать остальные книги Жюля Верна. В то время были изданы романы «Дети капитана Гранта», «Двадцать тысяч лье под водой», «Таинственный остров», «Пять недель на воздушном шаре», «Путешествие к центру Земли», «С Земли на Луну» общим тиражом в 5,5 млн. экземпляров.
Начиная с 1979 года, были переизданы прежние и опубликованы многие новые переводы романов Жюля Верна, так что теперь можно с уверенностью сказать, что самый популярный ныне в Китае писатель научной фантастики – это Жюль Верн.
10. В рубрике «Критики о фантастике» под названием «Science fiction» публикуются обширные фрагменты второй части очерка «От сказки к научной фантастике», почерпнутые из книги “Obliques, precede de Images, images…” (1975) Роже Кайуа/Roger Caillois. Выбрала и перевела на польский язык фрагменты статьи БАРБАРА ОКУЛЬСКАЯ/Barbara Okólska. Здесь же размещен небольшой фрагмент интервью Роже Кайуа, почерпнутый из газеты «Le Monde», № 24, 1970 и озаглавленный в польском переводе, выполненном также БАРБАРОЙ ОКУЛЬСКОЙ, «Opowiadanie fantastyczne i fantastyczno-naukowe/Фантастический и научно-фантастический рассказ». Графика МАЦЕЯ ДВОРАКА/Maciej Dworak.
Содержание фрагментов статьи и интервью неплохо раскрывают уже их заголовки. Весьма приблизительно сказанное в них можно обобщить следующим образом. Сказка находится в магическом мире, в котором не существует разницы между сверхъестественным как невозможным и естественным как возможным. Другими словами, сказка знает лишь «один порядок вещей». Иначе в horror story: там явление призрака из загробного мира разрушает существующий порядок – страх, пробуждаемый в нас такой фантастикой, происходит из уничтожения естественного порядка, сущности наших убеждений в отношении того, что возможно, а что невозможно. Science fiction тоже шокирует, но применяет шок с его отменой – утверждает, что «сверхъестественные» явления могут иметь место «где-нибудь и когда-нибудь», то есть использует эмпирический метод для объяснения «трещины в реальности». Это во многом объясняет причину, по которой сказка уступила свое место фантастике, а та – научной фантастике.
И теперь немного об авторе. Роже Кайуа/Roger Caillois (1913 – 1978) -- французский социолог и философ, писатель и критик, отличавшийся огромной эрудицией и широкими интересами, включавшими в себя также проблематику научной фантастики. Окончил лицей Людовика III, в 1933 году поступил в Эколь Нормаль, и одновременно -- на отделение религиоведения Высшей школы практических исследований, где посещал лекции Ж. Демюзиля, А. Кожева, М. Мосса. Одно время увлекался сюрреализмом, но позже порвал с ним. С середины 30-х годов дружил с философом Ж. Батаем, в 1937 году вместе с ним, а также М. Лейрисом основал «Коллеж социологии». В середине 1930-х Кайуа начинал активно публиковаться, в 1939 году познакомился с аргентинской издательницей Викторией Окампо, знакомой Х. Л. Борхеса. По ее приглашению посетил летом того же года Буэнос-Айрес, где читал лекции, посвященные проблемам изучения мифа и сакрального. Годы Второй мировой войны провел в Южной Америке, в 1945 году вернулся во Францию, где занялся преимущественно издательской работой. С 1948 года работал в системе ЮНЕСКО, где, в частности, участвуя в программе переводов южноамериканской литературы на европейские языки, редактировал книжную серию «La Croix du Sud», посвященную писателям Латинской Америки, в результате чего именно под его редакцией вышли первые в Европе переводы рассказов Х. Л. Борхеса.
Был главным редактором основанного в 1953 году международного философского научного журнала «Diogenes». Опубликовал множество статей и литературных очерков в «Le rocher do Sisyphe», «Description du marxisme», «Art poétique», «Vocabulaire esthéttique», «Le mythe et l’homme», «L’homme et le sacre», «Les jeux et les hommes», «Instinets et sosiéte» и других журналах. В 1967 году занял пост руководителя отдела культурного развития ЮНЕСКО, в 1971 году был избран членом Французской академии. В 1978 году был удостоен национального Гран-при в области литературы. Довольно широко переводился на польский язык. Некоторые из его произведений были переведены также в 2003 – 2007 годах на русский язык.
11. В рубрике «Среди фэнов» размещена итоговая информация о состоявшихся в 1978 году «конах»: “Stalcon” (10 – 14 октября, Ольштын) и “Nordcon” (4 – 7 декабря, Гданьск).
12. В рубрике «Наука и НФ» напечатана статья Анджея Махальского/Andrzej Machalski «Czas ujemny/Время со знаком “минус”». Может ли существовать мир, в котором время течет вспять? Вряд ли, считает автор, потому что представить себе природные законы, действительные для такого мира, совершенно невозможно. Иллюстрации ВИКТОРА ЖВИКЕВИЧА/Wiktor Żwikiewicz и МАТЕУША КАНЕВСКОГО/Mateusz Kaniewski.
12. В рубрике «Фильм и фантастика» под названием «Chochliki i czarownice/Хохлики и ведьмы» («хохлики» -- это сборное наименование для домовых, гномиков, овинных и пр. – уж больно словечко-то хорошее, может быть приживется в русском языке) публикуется рецензия Дороты Малиновской/Dorota Malinowska на фильмы «Labirynth» (1986, реж. Джим Хенсон) и «The Witches of Estwiсk» (1987, реж. Джордж Миллер).
13. В заметке «Eurocon 1987»D. M. (надо полагать, опять же Дорота Малиновская) сообщает о результатах этого самого «Еврокона», который состоялся 29 октября – 1 ноября 1987 года в г. Монпелье (Франция). Поляки привезли с него три диплома: для Виктора Жвикевича (за совокупность творческих достижений), для издательства «Iskry» (за 35 лет успешной деятельности в области НФ) и для ежеквартальника «Fenix» (как лучшего польского фэнзина).
14. В номере продолжается публикация (третий фрагмент) комикса «Wilcza Klątwa/Волчье проклятие» (сценарий Земкевича/Ziemkiewicz, художник Коморовский/Komorowski).
облако тэгов
