Новинки за рубежом

Вот Глен Дункан, у которого на русском выходила книга “Я, Люцифер” (по ней, кстати, снимается фильм), и решил принять меры. Взял и написал роман с верфольфом-протагонистом, абсолютно не гламурный. Другое дело, насколько хорошо ему это удалось? Посмотрим на книгу поближе.

Первый, и самый главный плюс книги – то, как она написана. Автор цитирует Набокова и Шекспира, мягко подстебывает Голливуд, устами героя размышляя, как та или иная сцена выглядели бы в фильме, и рассуждает о мотивах движущих человечеством. Единственный минус – стиль его довольно тяжеловесен. Над книжкой расслабиться не получиться, стоит держать это в уме.

цитата

All paradighm shifts the amoral craving for novelty. Obama’s election victory did it. So did the Auschwitz footage in its day. Good and evil are irrelevant. Show us the world’s not the way we thought it was and a part of us rejoices. Nothing’s exempt. One’s own death-sentence elicits a mad little hallelujah, and mine’s egregiously overdue. For ten, twenty, thirty years now I’ve been dragging myself through the motions. How long do werewolves live? Madeline asked recently. According to WOCOP around four hundred years. I don’t know how. Naturally one sets oneself challenges—Sanskrit, Kant, advanced calculus, t’ai chi—but that only addresses the problem of Time. The bigger problem, of Being, just keeps getting bigger. (Vampires, not surprisingly, have an on-off love affair with catatonia.) One by one I’ve exhausted the modes: hedonism, asceticism, spontaneity, reflection, everything from miserable Socrates to the happy pig. My mechanism’s worn out. I don’t have what it takes. I still have feelings but I’m sick of having them. Which is another feeling I’m sick of having. I just … I just don’t want any more life.

Harley crashed from anxiety to morbidity to melancholy but I remained dreamy and light, part voluntary obtuseness, part Zenlike acceptance, part simply an inability to concentrate. You can’t just ignore this, he kept saying. You can’t just fucking roll over. For a while I responded mildly with things like Why not? and Of course I can, but he got so worked up—the bone-handled cane came back into play—I feared for his heart and changed tack. Just let me digest, I told him. Just let me think. Just let me, in fact, get laid, as I’ve arranged to do, as I’m paying for even as we speak. This was true (Madeline waited at a £360-a-night boutique hotel across town) but it wasn’t a happy shift of topic for Harley: prostate surgery three months ago left his libido in a sulk and London’s rent boys bereft of munificent patronage. However, it got me out of there. Tearily drunk, he embraced me and insisted I borrow a woollen hat and made me promise to call him in twenty-four hours, whereafter, he kept repeating, all this pathetic sissying cod Hamlet bollocks would have to stop.

It was still snowing when I stepped out into the street. Vehicular traffic was poignantly stupefied and Earl’s Court Underground was closed. For a moment I stood adjusting to the air’s fierce innocence. I hadn’t known the Berliner, but what was he if not kin? He’d had a near miss in the Black Forest two years ago, fled to the States and gone off-radar in Alaska. If he’d stayed in the wilderness he might still be alive. (The thought, “wilderness,” stirred the ghost animal, ran cold fingers through the pelt that wasn’t there; mountains like black glass and slivers of snow and the blood-hot howl on ice-flavoured air …) But home pulls. It draws you back to tell you you don’t belong. They got Wolfgang twenty miles from Berlin. Ellis cut his head off. The death of a loved one brutally vivifies everything: clouds, street corners, faces, TV ads. You bear it because others share the grief. Species death leaves no others. You’re alone among all the eerily renewed particulars.

Tongue out to taste the cold falling flakes I got the first inklings of the weight the world might put on me for the time I had left, the mass of its detail, its relentless plotless insistence. Again, it didn’t bear thinking about. This would be my torture: All that didn’t bear thinking about would devote itself to forcing me to bear thinking about it.

Противоречива фигура протагониста – Джейкоба Марлоу. Он, как следует из названия – последний оборотень на Земле. Все его сородичи были истреблены Мировой Организацией по Контролю Сверхъестественного (МОКС). Тут вплетается любопытная перекличка с ролевой игрой “World of Darkness”. Как и там эти современные охотники эволюционировали из Католической церкви времен Инквизиции, которая, по сути, превратилась в гигантскую, мультинациональную корпорацию, которой сверхъестественные элементы мешают править миром. Но, в отличие от WOD, охотники здесь очень даже не против пойти на уступки, к примеру, вампиры постоянно жертвуют немалые деньги на нужды церкви, и ограничивают свою популяцию до пяти тысяч на планете, за что получают индульгенцию. Коррупция – она повсюду.

Но ближе к телу нашего героя (исключительно образно, во избежание). Вервольфы не бессмертны, в отличие от вампиров, они могут жить всего лишь четыреста лет. Джейк родился в 1808, стал оборотнем в 1842, и счастливо живет на планете Земля уже 201 год. Да, на дворе 2009 год, и Джейк, вовсю издевается над Обамой (ну и над человечеством, в целом). Он – типичный маргинал, уставший от долгой жизни и сосуществования со Зверем. Радует то, что Джейк не пытается себя оправдать. Он прекрасно знает, что он монстр и вынужден пожирать людей, и никаких терзаний совести по этому поводу не испытывает. За двести лет он увидел все, что можно, и поэтому ко всему “новому” и ко всем человеческим переживаниям он относится с цинизмом, его уже ничего не может удивить. Даже новость о том, что он последний и скоро придут и за ним, не может его расшевелить. Но из этого вытекает минус – автор, довольно быстро начинает повторяться, снова и снова делая упор на том, какой же Джейк все-таки монстр. Особенно он переборщил с сексуальными сценами. Ладно, мы поняли, что оборотни постоянно хотят, но зачем же напоминать об этом каждую главу? Причем, я не для красного словца говорю. Если в первой половине книги, сексуальные похождения довольно редки, то затем, когда он обнаруживает еще одного вервольфа – женщину, они буквально вытесняют собой сюжет, который и так не блещет. Все хорошо в меру, и эпатаж тоже. Поучиться бы Глену у Нила Геймана, который в “Американских Богах” перемежал жуткие и извращенные сцены (куда там бедному вервольфу, который просто постоянно занимается сексом) с редкими по своей красоте и умиротворенности моментами.

Если отстраниться от противоречивой фигуры Марлоу, еще, как минимум один персонаж очень любопытен – Эллис, один из охотников преследующих Джейка. Не соглашающийся с радикальной политикой МОКС, жаждущий перемен (хотя и не из самых благородных побуждений), время от времени помогающий Джейку, пытающийся его спасти – он, пожалуй, самый интересный персонаж в книге.

Самый главный минус романа – это его сюжет. Мне продолжают попадаться книги, в которых сюжет присутствует лишь для галочки, в данном случае, как фон для размышлений героя. Конец читается буквально с первой страницы, и автор даже не пытается это скрыть. Возможно, в том и суть, показать логичность выбранного автором финала, но удалось, на мой взгляд, не очень. Каких-то интересных поворотов и моментов тоже не наблюдается, разве что, когда герой узнает о своей важности для вампиров, но это всего лишь один случай на всю книгу. Более-менее на уровне выполнены экшн-сцены, в которых герой обычно выступает наблюдателем/заложником обстоятельств, что довольно забавно, учитывая его природу. Вроде бы большая часть романа происходит в Лондоне, но он какой-то искусственный. C тем же успехом мог бы быть и Париж, и Москва, и даже Жмеринка.

В итоге, роман выходит слабее, чем мог бы быть. Автор написал мейнстримовый роман в рамках жанра с предсказуемым результатом: литературные снобы удивляются и восхищаются, читатели фантастики пожимают плечами.

Резюме – любителям оборотней это читать стоит однозначно. Все-таки не так много правильных оборотней появляется в книгах в последнее время. Всем прочим – скорее не рекомендуется.

Итак, ещё один дебют не прошёл мимо меня. Глаз зацепился за яркую обложку. Заинтриговала аннотация. Первые несколько страниц ничего не прояснили, пришлось читать чуть дальше, а там и вовсе оторваться стало невозможно. Ну, а после грешно было не написать отзыв, чтобы увеличить кому-нибудь список к прочтению. Может эти "кто-нибудь" потом сюда вернутся, чтобы высказать мне своё "фе", но совесть моя будет чиста, бо считаю, что эта книжка уж всяко достойна того, чтобы как минимум составить о ней своё мнение. Я кстати очень удивлюсь, если она не попадёт в номинационные списки значимых премий.

Итак 2, что у нас тут? "Моби Дик" + "Дуэль"? Да. Но не думайте, что это мы (рецензенты, авторы аннотации) такие умные и углядели тонкие аллюзии и хитрые реминисценции — автор и сам открыто поминает в тексте историю про белого кита. "Дуэль" тоже сама напрашивается, равно как и ещё множество разных ассоциаций забредают в голову. Наверное за это я и люблю дебюты от умудрённых жизнью людей. Те просто не могут не вкладывать в свои произведения обильно накопленный за жизнь материал. А судя по книжке — Лав впитывал всё, как губка.

Меня ещё преследовала некоторая похожесть на "Далайн" (естественно, не имеющая ничего общего с генеалогией Faith). Похожесть очень размытая, такая структурно-субстратная, но может обозначить особенный акцент для того, кто будет читать этот роман (не бойтесь, к сюжету ассоциация почти не имеет отношения).

У "зрелых дебютов" обычно есть и ещё один ценимый мной плюс — книги выходят открытыми и живыми. В них ещё нет изощрённости и мастеровитости, встречаются ученические ошибки и недостатки, но тем ярче получается роман — ведь глубину-то уже никуда не деть. Собственно, долго глядя в глубину, такой автор понимает, что если он не поделится ощущениями с читателями, то она его переглядит, в одиночку-то.

Итак 3, переходим к препарированию: для начала о декорациях, благо тут за меня почти всё сказала аннотация. Есть конфедерация миров, склеенная сугубо экономическими и политическими факторами (никаких Империй Зла и повстанцев) — рациональная машина для реализации совместной экспансии разумных видов. Весь её вклад в мироздание книги заключается в том, что она имеет в своём кармане несколько корабликов класса "Аутсайдер" — объективно считающихся лучшими боевыми машинами изведанного мира. О том, что даёт кораблям такое преимущество расскажу ниже.

Вторая важная компонента мира — группа планет, входивших некогда в Шахранскую империю, ну, и сами шахранцы, куда уж без них. Триста лет назад наш эпоним за какой-то надобностью залетел в их систему, после чего эти гуманоидные инопланетяне "остались сломленными навсегда". Теперь нам предстоит пройти за ними следом, и узнать, что же принесла им "Вера" такого, чтобы сделать их расой индивидуалистов, не сильно заботящихся об окружающем мире. Лав подразнит нас существованием некоей книги Срахра, величайшего шахранца, который перенёс свой экспириенс общения с милой гостьей на бумагу. Прочитамши книжку шахранцы, так сказать, и отрешились. Но вы ведь не думаете, что мы так же просто отделаемся — нет нам надо будет сначала встретиться с "Верой" самим. Хммм... для чего нам придётся прочитать книжку .

Третий элемент вселенной Faith — это Faith, космический кораблик который прилетает и улетает. Прибыв, немного воюет, но не так, чтобы уж совсем на уничтожение — равных-то ему во Вселенной нет. Во всяком случае, так считается.

С последним утверждением не согласен капитан Фурд, командир одного из "Аутсайдеров". Не то чтобы его распирали гордыня или чрезмерный оптимизм. Просто если не он, то кто её остановит? Да, мы перешли к персонажам, но надолго тут не задержимся. Подробно на них останавливаться я не буду потому, что львиная доля прелести этой книги — знакомство с персонажами, а это процесс интимный. Тем более, что они не очень любят открываться другим. Совсем не любят. А поскольку они все очень одарённые социопаты высокого пошиба, со своеобразной этикой, то лучше не распространяться на их счёт — может быть чревато. Вы уж как-нибудь сами, а я трусливо повторю за кем-то из рецензентов: "герои Аберкромби в космосе" (люди с аллергией на Аберкромби могут сильно не переживать — есть в них и много своего, особенного. С другой стороны, если у вас аллергия на Аберкромби, то что вы делаете в моей колонке? ).

Впрочем, без освещения одного аспекта экипажа «Чарльза Мэнсона» (по большому счёту всего-то пять "человек") мне не уйти, потому что обещал. Да, именно в них кроется теоретическое преимущество "Аутсайдеров" — они иные. Их логика, реакции, этика — всё отличается от стандартного шаблона. Не зря корабли называют в честь не самых однозначных личностей. А название, очень часто, соответствует содержимому. Но сильно не беспокойтесь, автор не сооружает человекоподобных монстров, не эпатирует (почти), не пытается заставить читателя отторгнуть этих "иных" сородичей. Скорее подчёркивает инакость, которая сидит в любом человеке. Просто Фурд и Ко не боятся свою инакость демонстрировать и использовать. Наверное так. Итого: нам предстоит столкновение иной с иными, занятно, не правда ли?

Немного о композиции: тут есть и сильные и слабые стороны. Лав не плодит пиковые точки — глав всего девять, каждая тщательно подогнана и уложена в структуру романа. Лав не разгоняется — первую треть нас погружают в роман, ровно в кленовый сироп (со странным жжёным привкусом). Даже когда мы входим в стадию противостояния с "Верой", мы никуда не торопимся, периодически проваливаясь во флэшбэки с предысториями героев или подробно разглядывая на главном мониторе очередной тактический ход (разве что про особенности рыбалки на "Вер" нам нудно не рассказывают). Лав планомерно выводит читателя на концовку, и та сама по себе — хороша. Но... Да, "но" — дальше идёт сугубое "имхо" (сугубее и имхоистее не бывает): в своём заходе на концовку автор срывается. Он сюжетный и эмоциональный пик ставит чуть раньше, чем следовало бы, а промежуток между ним и последней главой напоминает ситуацию когда, вы вдруг решили подглядеть "что там будет в конце" и вам даже листать не надо — страницы выдраны. Я тут достаточно сильно утрирую, но именно из-за вот этого куска возникло моё лёгкое недовольство книгой (которое я впрочем поспешил списать на дебют).

Далее о частностях: Язык книги приятный и образный. Автор вообще его сильно любит. Ему нравится смаковать слова, крутить их в голове читателя, придавать различные оттенки. Так же можно отметить своеобразную его афористичность — в книге встречается немало фраз, которые порадуют вас почти математической красотой. Стоит похвалить и диалоги, моё традиционное мерило в этом вопросе — Кук, наверняка одобрительно покивал бы.

Стиль достаточно своеобразный: легкость базовых конструкций, воздушность предложений, яркость образов, компенсируется некоторой громоздкостью более крупных блоков. Хотя ощущения тяжеловесности текста это не создаёт.

О ритме и темпе и скорости прохождения фабулы — круг не рекордный. Вообще мы читаем притчу, но длинную. Зато притчу-боевик. Вот в этом единстве и борьбе противоположностей сидит толика особенности романа. Он медленно-быстрый. Странички листаются интенсивно, но впечатление, что мы карабкаемся в гору, да ещё и с передышками. Лав видимо перенял у "Веры" несколько приёмов практического обращения со временем.

Не возьмусь оценивать научность этой фантастики (почему меня вообще нельзя подпускать к отзывам на НФ — они получаются неполноценными), но для человека, чьи представления о мире находятся на уровне "тёмных веков" всё выглядит достаточно правдоподобно. Есть несколько пусть и не очень оригинальных, но интересно поданных идей, над которыми я бы, наверное, с удовольствием поразмышлял, обладай достаточной базой.

Вроде бы ничего не забыл? Ах да. Про сюжет-то и не сказал. Ну вы поняли, да? История о том как "Чарльз Мэнсон" встретил "Веру", можно без кавычек. История одной битвы. История одной любви. История одной книги.

Давайте что ли закругляться и резюмировать: интересный и умный новый роман от не очень юного автора, написанный стильно и сочно. Простой линейный сюжет, летящий в "яблочко" морали этой басни притчи. Колоритные персонажи, даже обоюдное молчание которых создаёт мелодию туго натянутых струн. Игры ума, состязание в тактике. История о том, как нечеловеческая инородность встретилась с инородными человеками. Смотрю в конец года. Нет, конечно лошади, на которых я ставлю, всегда проигрывают. Но эта, как минимум, достойна участия в заезде.

Традиционное P.S. Искренне надеюсь, что этот роман так и останется внецикловым .