Юрий Поляков

Быть русским в России. Сборник статей и эссе

Портрет на обложке — Дмитрий Слепушкин

Дизайн обложки — Роман Хапилин

М.: : Аргументы недели, 2019.

496 с. Пер. 84X108/32 3000 экз. 5-6042364-7-5

цитата

В книге со знаковым названием «Быть русским в России» собраны лучшие статьи и эссе известного прозаика и драматурга Юрия Полякова, постоянного автора «Аргументов недели». С 2001 под 2016 год он возглавлял «Литературную газету», ставшую в тот период кафедрой отечественной консервативно-патриотической мысли. В сборник вошли классические статьи «От империи лжи – к республике вранья», «Зачем вы, мастера культуры?», «Десовестизация», «Словоблуждание», «Лезгинка на Лобном месте», а также новые работы, в первую очередь цикл «Желание быть русским» (2018), вызвавший широкий резонанс и разноречивые оценки.

В каждом слове автора — жесткая отповедь "либерафанам" и тревога за будущее Отечества. Публицистика Юрия Полякова, классика русской литературы, цепляет за живое каждого, не позволяя остаться равнодушным к судьбе Великой России и отличается эмоциональным накалом. Часто используя в спорах слова и выражения, мы даже не подозреваем, что попали они в современный русский язык из статей Юрия Полякова.

Автор первым в самом начале девяностых назвал вещи своими именами и сказал, что на месте рухнувшей империи лжи "возникло не царство правды, а обыкновенная республика вранья", что демократический король голый и ущербный и что "ложь стала первой и пока единственной успешно приватизированной государственной собственностью.

Почвенники и беспочвенники. Беседа Юрия Полякова и Андрея Угланова 5

Невольный дневник. Предисловие автора 15

Желание быть русским 20

Космос комсомола 120

Богу надо помогать! 124

Ё-мобиль и перелётная элита 138

Булгаков против электротеатра 160

Кустарь с монитором 180

Вольные бюджетники и немотствующий народ 190

Детектор патриотизма 197

Как я стал консерватором 202

Прикол века 205

Левиафан и Либерафан 208

Не люблю иллюзий! 214

Косяк на Камергерском 228

Назначить памятником! 230

На Украине началась гражданская война 233

Где проспект Ивана Калиты? 238

Бузите и обрящете! 255

"Непонимание по всем фронтам..." 259

ВТОРОЙ РАЗДЕЛ: БИТВА ЗА ПАМЯТЬ 263

От империи лжи — к республике вранья 265

Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция! 270

Россия накануне патриотического бума 275

Зрелище 281

Грешно плевать в Чудское озеро 287

Наши гостомыслы 293

Человек перед урной 303

Словоблуждание 308

Зачем человеку одна голова, а орлу две? 319

Десовестизация 326

Фабрика гроз 336

Просто комсомол 347

Слово — не птеродактиль. Вместо манифеста 353

Триста лет вместе. Юбилейная инвектива 358

Россия в откате 362

Государственная недостаточность 377

Писатели и ПИП 388

Зачем вы, мастера культуры? 403

Битва за память 437

Шолохов и "шелуховеды" 443

Песней — по жизни 447

Два кризиса в одной стране 468

Лезгинка на Лобном месте 471

День суверенных одуванчиков 490

«Дочь – лучший будильник, а мишка с лапами – лучший антидепрессант» Беседовал Владислав Толстов // Петербургский дневник, 2020, №192 от 22 октября, с. 12.

Новый роман Маши Трауб «Полное оZoomление» (вышел в издательстве «Эксмо») посвящен реалиям послед-них месяцев – удаленке и режиму самоизоляции. Писатель на себе испытала все прелести дистанционного обучения и поделилась опытом с «ПД».

— Сейчас все ожидают второй волны коронавирусной инфекции и перевода на удалёнку. А у вас буквально на днях об этом вышел роман. У вас самой всё так и было, как в книге описано?

— Да, всё именно так и было. Тот редкий случай, когда совпадения с реальностью не являются случайными. Все уроки, родительские собрания, тренировки в онлайн-режиме я «списала» с членов моей семьи.

Хотя, разумеется, это все-таки не документальная проза, здесь есть и вымысел.

Всё было в новинку – и уникальный материал для меня как для автора, и формат книжного сериала, который я попробовала, – главы и аудиозаписи в моём озвучивании выходили раз в неделю. Мне было интересно работать, поэтому книга получилась живой и весёлой.

Правда, сейчас, когда нас накрывает вторая волна, я бы сказала – «было бы смешно, если бы не было так грустно».

— Интересная тенденция: мы за время ограничительных мер получили несколько сериалов, блогов, стримов (в том числе и ваша книга), где обыгрываются ситуации, когда человек находится на карантине и старается себя развлечь. Но пока нет ни одной книги, например, о врачах, работающих в красной зоне. Как вы считаете, почему так происходит?

— Если честно, мне кажется, что людям, которые пережили трагедию, заболевание, пока тяжело не только об этом писать, но и говорить. Страх, боль остаются в сердце навсегда. Не каждый готов выплеснуть пережитое на бумагу. Например, я сама смогла написать одну довольно больную для меня историю спустя десять лет после того, как она случилась.

— То есть книгу про пандемию коронавируса вы писать пока не планируете?

— Я бы не смогла написать книгу о коронавирусе, красной зоне. Мне в реальности нужно быть героем, жить внутри ситуации, истории. Не смотреть со стороны, а переживать на себе. Тогда это получится честно и искренне. Иначе нельзя. Это не фантастика, не художественная литература, а человеческая трагедия.

— А читать книгу про эпидемию COVID-19 вы бы сами стали?

— Если бы подобную книгу написал врач, я бы первая её купила.

— В Москве и других городах России отменяются массовые мероприятия, в том числе презентации книг и встречи с читателями. Наверное, у вас тоже произошли такие отмены. Что вы получаете на встречах с читателями? Насколько они вообще важны лично для вас?

— Ни один видеоэфир ни в одном онлайн-формате не заменит живое общение с читателями. Мне очень важно видеть их глаза, реагировать на эмоции. Я люблю, когда мне задают вопросы из зала, причём зачастую неожиданные. Поэтому, как только стало возможно, я соглашалась на все встречи в офлайн-режиме.

Да, я готова встречаться со своими читателями в маске, в перчатках, хоть в противогазе.

Писатели зависят от обратной реакции. Они такие же актёры. Иметь прямую связь с читателями, видеть их, слышать, иметь возможность подписать книгу – писателям это нужно как воздух.

— Почему только две ваших книги экранизированы («Дневник мамы первоклассника» и «Домик на юге». – Ред.)? Ведь они, по сути, являются уже готовыми сценариями для сериалов.

— Конечно, я хотела бы, чтобы экранизаций было больше. Но никак не могу предсказать, какой материал заинтересует кинопродюсеров. Да и влиять на этот процесс не могу.

— Если бы у вас был выбор, то какую из своих книг вы бы хотели увидеть на большом экране в первую очередь?

— Я бы очень хотела увидеть на экране кинофильм по моей грузинской дилогии «Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба» и «Шушана, Жужуна и другие родственники».

Если бы из моих книг сделали фильм, где режиссёром стал бы Георгий Данелия, в главных ролях снялись Вахтанг Кикабидзе, Софико Чиаурели, а музыку к фильму написал бы Гия Канчели... Это был бы фильм моей мечты. Но, к большому сожалению, такое уже невозможно.

— Наступила настоящая осень, время депрессии и скверной погоды, к тому же в этом году осложненная эпидемией коронавируса. Можете поделиться своим способом справляться с плохим настроением? Как вы заряжаетесь позитивом?

— Пить витамины, регулярно заниматься спортом, много гулять. Читать, смотреть кино или сериалы. Шить, вязать, готовить. Купить новую сковороду или чайник.

И, конечно, проводить как можно больше времени с семьей – вместе завтракать или ужинать, разговаривать, смеяться, шутить. Играть в настольные игры, наконец.

Или, наоборот, загрузить себя работой так, чтобы на остальное даже мыслей не оставалось. Способов много.

Моё плохое настроение мгновенно улетучивается в тот момент, когда моя дочь в семь утра будит меня и просит срочно пришить лапы мишке, которого она сшила вчера. Но пришить так, чтобы мишка ими двигал.

Поверьте, в семь утра дочь – лучший будильник, а мишка с лапами – лучший антидепрессант.

Маша Трауб (настоящее имя – Мария Киселева) родилась 8 октября 1976 года в Москве. Образование получила в Московском государствен-ном институте международных отношений (специальность – «журналист-международник»).

Маша Трауб написала более 30 книг прозы, среди которых две детские. В основном её работы посвящены теме материнства и образу жизни российского среднего класса. Кроме того, статьи Маши Трауб печатаются в популярных газетах и журналах, а также в Интернете.

(с) Петербургский дневник

Иван Охлобыстин. В детстве я хотел стать волшебником. Беседовал Владислав Толстов // Петербургский дневник, 2020, №185 от 13 октября, с. 16.

Известный артист осваивает новое амплуа — литературное. Вышла новая книга Ивана Охлобыстина «Дом Солнца». В ней две очень разные повести, объединённые темой советского прошлого. Может ли актер претендовать на достойное место в ряду современных российских писателей? Отвечает сам автор.

— Когда у вас находится время писать, учитывая вашу занятость на съёмках? За три года выходит уже седьмая ваша книга — после «Запаха фиалки», «Улисса», «Записок упрямого человека», «Небылиц и дум», «Песен созвездия Гончих Псов» и «Магнификуса II». Даже Бальзак не работал с такой производительностью.

— Пишу я в перерывах между съёмками и во время коротких отпусков, когда они случаются. А вообще должен признаться, что мои писательские успехи в немалой степени заслуга моего редактора Игоря Воеводина. В свое время он убедил меня сесть за написание первой книги и постоянно вдохновляет на такой интенсивный труд. И справедливости ради надо сказать, что из книг, которые вы перечислили, только три — «Улисс», «Запах фиалки» и «Дом Солнца» — являются оригинальными. Остальные составлены из текстов, которые я писал в разные годы.

— «Дом Солнца» обращен к советской эпохе — в ностальгически-романтическом ключе или антиутопическом, как в повести «СССЭР». Сейчас многие писатели стали возвращаться к советскому прошлому, переосмыслять его. Советский Союз на глазах превращается в такую «новую Атлантиду». Лично вам очень хочется обратно в СССР?

— Будет неправдой сказать, что мне хочется в настоящий Советский Союз. Скорее, мне хочется вернуться в ту страну, где я вырос, где я был ребёнком. И у меня было счастливое советское детство. Я думаю, интерес нынешних писателей к советскому прошлому — это такая ностальгия по жизни в обществе, которая подчинена определённой, но недостижимой цели, какой для советских людей был коммунизм, светлое будущее. Люди жили мечтой о грандиозном будущем, в котором мы построим первое в мире справедливое общество, где не будет своих и чужих, а наши дети полетят колонизировать Марс. Советская жизнь при всех её бесспорных минусах давала возможность жить ради такой цели, за которую не жалко отдать жизнь.

Сегодня, увы, таких целей нет. Мы живём в обществе, где единственным маяком является личное потребление, комфорт, жизненный успех, а это чушь. И мы чувствуем, что это какие-то неправильные цели, и завидуем советским людям, у которых были правильные.

И вообще, я бы хотел, чтобы вы помнили: любовь — главное в жизни человека.

Но любовь, как и подвиг, как и вера, — далеко не комфортные понятия, с ними трудно жить.

— Читаете ли вы кого-то из современных российских писателей? Если бы вам доверили составить школьную программу обязательного чтения, какие книги туда включили бы?

— Я много читаю. И слава богу, современная отечественная литература за последние годы обогатилась замечательными книгами, отличными писателями. Это Евгений Водолазкин, Захар Прилепин, Михаил Елизаров, Владимир Шаров — к сожалению, ушедший от нас недавно.

Парадокс я вижу в том, что именно в эпоху, которая отличается художественным вакуумом, массмедийной порнографией всех калибров, появляют¬ся такие отличные писатели.

Это даёт мне надежду, что люди останутся людьми, и в России слова «я люблю тебя» будут ассоциироваться не только с рекламой шоколадок.

— Вы написали пьесу для Михаила Ефремова. Общаетесь ли с ним сейчас?

— Конечно, общаюсь. Михаил мой друг, крёстный моей старшей до-чери, я никогда не откажусь от него, хотя могу и не соглашаться с его гражданской позицией. Он — моя семья, и это несравнимо важнее любых политических пристрастий. Эти пристрастия преходящи, а семья навсегда. И вообще: среди прочего я учу детей, что всё тлен, кроме Бога и семьи, что счастлив только благодарный, что Истина и Любовь — это глаголы, а не существительные. Они живые. У них не может быть законченной формы. Раньше было истиной, что человек не может летать, а он летает. В самолетах, но летает ведь! В юности любовь у нас ассоциируется со страстью, в зрелости — с единомыслием, в старости — с жертвенной преданностью.

— Вы озвучивали роль почтальона Печкина в новом сериале «Простоквашино». А кого ещё из героев советских мультиков хотели бы озвучить?

— Да кого угодно! Озвучивать мультфильмы — это всегда огромная радость и большая честь для меня. Ведь даже гениальных писателей не счесть, а сказочников по пальцам можно пересчитать. А гениальный мультфильм — это прежде всего прекрасная сказка. В детстве я сам хотел стать волшебником. Правда, потом понял, что жизнь уже чудо и вмешиваться в него, даже из самых луч¬ших побуждений, эгоистично, глупо и даже преступно. Чаще всего люди сами не знают, чего хотят, а если и думают, что знают, — обычно заблуждаются. Недаром есть поговорка: бойся своих желаний.

— Скучаете ли по «Интернам»?

— Очень скучаю. Но только не по самому сериалу, а по шести годам напряженной работы в окружении замечательных и профессиональных людей — режиссёров, актёров, художников. В нашем мире это объединяется под прозаическим названием «цех», но это была великая проза! Общие победы и общая усталость, общие надежды и разочарования. Я уверен, что именно это и стало одной из составляющих успеха «Интернов». Люди по другую сторону экрана чувствовали, что сериал создавался на эмоциональном подъёме, что за придуманными ситуациями кипела настоящая жизнь. И поэтому «Интернов» так любят до сих пор. Я и сам их люблю.

Стать режиссёром или актёром Охлобыстин решил в школе, после того как посмотрел фильм «Обыкновенное чудо» Марка Захарова. Подростка впечатлил монолог волшебника в исполнении Олега Янковского.

(с) Петербургский дневник

(с) Лена М.

Верле Артём Викторович

Эстетические ритмы истории

Диссертация на соискание учёной степени кандидата философских наук

Специальность 09.00.04 эстетика

СПб: РГПУ им. А.И. Герцена, 2005.

216 с.

Работа посвящена тематизации категории ритма в восприятии и реконструкции исторического бытия.

ВВЕДЕНИЕ 3

ГЛАВА 1. ТЕМАТИЗАЦИЯ КАТЕГОРИИ ЭСТЕТИЧЕСКОГО РИТМА В ИСТОРИИ 16

§ 1. Исторический цикл и эстетический ритм 16

§ 2. Пространство истории: ритм – контекст – событие 41

§ 3. Эстетический ритм исторического сюжета 68

ГЛАВА 2. ЭСТЕТИЧЕСКИЕ РИТМЫ РУССКОЙ ИСТОРИИ XVIII–XIX ВЕКОВ: ПОДСТУПЫ К ЭСТЕТИЧЕСКОЙ КОНСТРУКЦИИ 99

§ 1. Формообразующая интенсивность ритма: русская история XVIII века 99

§ 2. Историческая форма и историотворчество: русская история XIX века 127

§ 3. Памятник и память: фиксация эстетических ритмов истории 154

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 179

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 183

Верле Артём Викторович — кандидат философских наук, доцент кафедры философии и теологии Псковского государственного университета.

Т.И. Алексеева (Институт археологии РАН). Восточные славяне: истоки, становление, формирование // Наука в России, 2003, №2, с. 62-72.

Исследователей истории древнейших славян интересуют несколько ключевых вопросов и прежде всего — антропологический состав. Существует ли комбинация физических черт, связанная именно с этими народами, или разнообразие их облика столь велико, что ни о каком антропологическом единстве не может быть и речи Физический облик современных славян складывался на протяжении многих веков. Каковы его истоки? Где прародина? Каковы взаимоотношения с окружающим населением? Постараемся ответить на эти вопросы, основываясь на предшествующих и новых исследованиях.

Современные представления о антропогенезе славян сведены к следующему.

1. Все без исключения современные славянские народы относятся к европеоидной расе, но их физический облик никак не сводится к единому типу, представляя к тому же различные ветви и фиксируя пять несводимых антропологических типов:

— беломоро-балтийский;

— восточно-европейский;

— днепро-карпатский;

— понтийский;

— динарский.

2. Краниологические серии раннесредневековых славян X-XII вв. фиксируют:

— антропологическое единство тогдашнего славянского населения;

— сходство со средневековыми балтами, дающее основания предположить былое единство;

— явное отличие от средневековых германцев;

— слабое проявление южно-европеоидных черт неясного генезиса.

3. В антропологическом составе современного русского населения чётко фиксируются три т.н. ядерных структуры, отражающие соответственно:

— дославянский субстрат;

— длительную и интенсивную метисацию, близкую к панмиксии (наиболее типична и сопоставима с наиболее распространенным восточно-европейским типом);

— раннесредневековых славян.

4. Антропологические материалы народов Восточной и Центральной Европы в целом совпадают с геногеографическими и археологическими данными региона и дают основания очертить прародину славян:

— на севере: верхним течением Западной Двины;

— на западе: средним течением Вислы;

— на юге: левыми притоками Дуная в среднем течении;

— на востоке: правыми притоками Днепра в среднем течении.

Татьяна Ивановна Алексеева (1928-2007) — выдающийся отечественный антрополог, академик РАН.