Геннадий Прашкевич «ЗК-5»
Ближайшее будущее. В России принят Закон о защите прошлого, на основании которого в стране образованы шесть культурных Зон. В этих анклавах искусств писатели, художники и поэты могут создавать любые шедевры, не опасаясь обвинений в плагиате и нарушении авторских прав.
В одну из таких Зон, в Алтайский ЦИК, приезжает столичный чиновник Салтыков, чтобы присутствовать на организованном местным одиозным литератором-новатором голосовании против Закона о защите прошлого.
Опубликовано в журнале «Знамя» 2015, №6.
Номинации на премии:
номинант |
Интерпресскон, 2016 // Средняя форма (повесть) | |
номинант |
Новые горизонты, 2016 // (повесть) | |
номинант |
Филигрань, 2016 // Малая Филигрань (повесть) |
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
pitiriman, 21 сентября 2024 г.
В свете последних культурно-политических событий в нашей стране идея повести фантастической уже и не кажется. Недалеко осталось нам, до зон культурных этих, до Закона о защите прошлого. Действительно, порядком надоели уже все эти новаторские подходы к прочтению и постановке классики. Не найдя ничего свежего, «гениальные» младорежиссёры ставят свои шедевры на фундаменте великих произведений, опошляя их донельзя, вместо сатиры используя туалетный юмор и шутки ниже пояса.
Повесть серьёзно огорчила тем, что большой объём текста взят прямиком из повести «Мироздание по Петрову», иногда даже без купюр вставлены целые абзацы. Тем не менее, произведение от этого не пострадало, сюжет же совершенно другой. Но, как говорится, осадочек остался...
anagor1, 15 января 2017 г.
На самом деле это не повесть. И вообще не беллетристика. Скорее, эссеистика. На тему литературы, типа «классика vs поп-культура». Слегка напоминает Пьецуха, но лишь слегка. Впрочем, ЗК-5 — всё же не совсем эссе. Там нет стройной логики рациональных суждений, нет строгих посылок и однозначных выводов. А есть стремление автора в гротескных образах персонажей, в мешанине каких-то отрывочных рассказов-сцен, в красивых метафорах и в путаном нагромождении высказываний и рассуждений ГГ донести свои смутные, не слишком сформированные сомнения касательно судеб русской классики в наш отравленный попсой век. Сквозная метафора классики как нефти, а постмодерна как гидроразрыва пласта показалась мне великолепной!
Что касается сюжета, почти отсутствующего... самое фантастическое в тексте — это финальный итог голосования, а вовсе не идея об организации Зон Культуры. Никакие зоны — ни культуры, ни бескультурья, ни довлатовская — не помогут: попса должна победить классику с разгромным счетом! И в этом нет ничего ни удивительного, ни страшного. То есть, я совершенно не разделяю опасений автора. Литература не подчиняется правилам демократического централизма. Русскую классику читали и будут читать. Немногие, но будут. Во всяком случае, покуда на карте мира есть Россия. Вот если бы еще в школах прекратить ее насильно вдалбливать, а проходить на уроках вместо Толстого, например, Роулинг! А почему бы, собственно, не разобрать Гарри Поттера с литературоведческих позиций? Какую-то часть школьников это могло бы заинтересовать. А там, глядишь, они и Толстого прочтут. Сами прочтут, не из-под палки, а для интереса или удовольствия.
Да-да, читают люди для удовольствия! И никакого греха в том нет. И именно это ощущение: «чтение — это удовольствие!» — следует прививать детям. А полагать, будто «единственно правильной» целью чтения является познание чего-то там, как нам вдалбливали в школе — уродливое и вредное ханжество. Художественная проза — не учебник алгебры! Однако, всегда есть люди, для которых, представьте себе, познание и означает удовольствие. В определенном возрасте от Достоевского можно словить полный кайф! А лет через несколько — от Чехова. От Тургенева с Толстым, часто поминаемых автором, наверное, тоже, хотя лично у меня не получилось. Наверное, не попал в подходящий возраст (читай — уровень личностного развития). Ну и ладно, пережил ведь как-то! Это же не тяжкая обязанность — читать.
Вспоминается прекрасный рассказ Гелприна «Свеча горела». Грустный, но светлый. И, как ни странно, оптимистичный. Ибо всегда найдутся люди, который увидят, почувствуют, поймут, как прекрасен Пастернак! И покуда жив русский язык, будет жить и его поэзия. А вот популярность виршей какого-нибудь Емелина, чьих поклонников в отдельно взятый момент времени может быть многократно больше, умрет вместе с ним. Потому что в них нет доброго и вечного. Социум меняется, меняются социальные отношения, злоба дня вчерашнего сегодня выглядит смешным фарсом, а завтра будет просто скучна. Но люди в глубине своей меняются мало. Вечные вопросы бытия остаются вечными. Доброта остается добротой. И даже красота остается красотой, сколько черных квадратов не рисуй...
Так, стоп! Я же тут отзыв пишу, а не эссе. Хотя то, что вместо отзыва о книге получается полемика с ее автором — на самом деле не случайно. Какая книга — такой и отзыв. Надеюсь, те, кто намерен прочитать ЗК-5, теперь чуть яснее представляют, что их ждет.