облако тэгов
This is a tale of a succubus
A tale of love, and pain and lust
A cheating heart and a broken trust
And death, and death
"Сказки мёртвого Чикаго" за авторством Терри Ларс — книжечка тонкая, меньше трехсот страниц, но загадок читателю подбрасывает предостаточно ещё до начала чтения. Сформулирую главную: кто такая Терри Ларс — или, кто такой? Глядя на обложку и аннотацию, читая ознакомительный фрагмент, можно подумать, что перед нами неизвестной широкой публике зарубежный автор и его (или всё-таки, её?) сборник “историй с привидениями” с лёгким привкусом нуара. Возможно, винтаж, может быть — на самом деле ретро. Книга, однако, вполне современная, автор — тут всего лишь предполагаю, никакой информации у меня нет — женщина, русскоязычная. Но про Чикаго пишет так, что веришь.
Лорейне Суини тридцать четыре, она любит книги, вкусно готовить и помогать людям. Чтобы помогать в полной мере, Лорейна открыла детективное агентство, где вместе с ней работают бывший коп Эдвард (отвечает за нуар и цинизм) и ирландский цыган Кит Беэр (ирландские цыгане, это те ребята, к которым едут за домиками на колесах, потом — вышибать свои деньги назад; отвечает за комические моменты). Втроем они занимаются самыми обычными для частных детективов делами: ищут пропавшего жениха, расследуют загадочное самоубийство, пытаются изобличить неверного супруга. Но поскольку “Сказки мёртвого Чикаго” не просто детектив, а детектив мистический, все их изыскания раз за разом приводят к китейнам.
Кто такие китейны? Тролли, ноккеры, ши, слуаги и многие другие — подменыши или феи, живущие в человеческих телах. Тело можно убить, и оно погибнет, но подменыш вернется в другом. Окончательно убивает их лишь хладное железо. Есть китейны благие, то есть, условно-хорошие, есть, соответственно, неблагие — ну, сами понимаете. Но и для тех, и для других Лорейна — человеческий ребенок родителей-китейнов — чужая.
“Сказки мёртвого Чикаго” очень легко определить на полку куда-то рядом к Джиму Батчеру, Лорел Гамильтон и... новеллизациям линейки настолок Changeling: The Dreaming. Именно оттуда, из настольных игр заимствует своих китейнов Терри Ларс, а вовсе не напрямую из кельтской мифологии, как может показаться поначалу (забавно, что от подобного в своё время "пострадал" соседний Маскарад). А Гарри Дрезден подрабатывал розыском людей — как Лорейна Суини. Анита Блейк могла говорить с мёртвыми — опять, как Лорейна Суини. С творчеством Гамильтон здесь есть ещё один общий момент — чувства Лорейны к обаятельному плохишу Дилану Маккене, неблагому китейну и не самом законопослушному человеку. Чувства внезапные, на пустом месте и с легким уклоном в БДСМ — словно автор в какой-то момент спохватился что надо ввернуть что-нибудь этакое, а то читатель заскучает.
Читателю Гамильтон, возможно, и правда будет скучно — дальше эротических переживаний дело не заходит, пусть чувства и выступают основными двигателями для персонажей, как главных, так и второстепенных. А вот детектив есть и неплохой. Не честный, конечно, в том смысле, что дойти до разгадки раньше героев вряд ли у кого-то получится, ибо мистика и игра идёт по другим правилам. Зато исправно держит интригу до последних страниц, где следует классический для жанра монолог, в котором разрозненные улики складываются героиней в единую картину преступления, а потрясенный читатель восклицает: “Я так и знал, убийца — сатир-дворецкий!” И зимний Чикаго такой атмосферный.
Кто бы ещё сказал, ну при чём здесь была настолка?
«Эмансипация, Ло, никогда не зайдёт так далеко, чтобы люди начали доверять частному детективу-женщине», – любил повторять Эдвард. Эдвард был старым мачистом, расистом, любителем срезать углы и просто ворчуном. Но он был прав. Именно поэтому ещё до его появления Лорейна назвала своё агентство «Частные расследования Суини», не обозначив пол этого самого Суини. Именно поэтому она предпочитала, чтобы посетители сразу видели Кита Беэра (не сегодня: Рождество и Новый год её помощник – оплата сдельная – проводил со своей огромной семьёй в соседнем штате) и понимали, что здесь хватает тестостерона и мускулов (знать, что ни то, ни другое не будет иметь решающего значения, им необязательно). Чтобы вытравить остатки недоверия, Лорейна развесила на стенах свой диплом юриста и достойную внимания россыпь лицензий и сертификатов.
Но в общем и целом ей приходилось надеяться на то, что клиент, пришедший к ней в офис, достиг необходимого градуса отчаяния, чтобы остаться, раз уж его угораздило оказаться в кабинете частного сыщика, пусть даже сам сыщик оказался женщиной. В этом смысле на неё работали не лучшие человеческие чувства: невозможность терпеть подозрения или неопределённость, страх, ревность, душевная боль, горе и утрата. Именно они приводили к ней клиентов (Лорейна утешала себя тем, что в этом она мало отличается от других частных детективов). И именно их – эти разъедающие, ядовитые чувства – Лорейна зачастую гасила или хотя бы уменьшала. Не каждый её клиент становился счастливым, но почти каждый обретал облегчение и покой – иногда вместе с пропавшей собакой. Или с подтверждением того, что он вовсе не сошёл с ума, и его безупречная жена, которую стыдно в чём-то заподозрить, действительно изменяет ему с парнем со своей работы со степенью цинизма, которую при желании тоже можно назвать безупречной.
