Честно говоря, познакомился с этой книгой случайно — обычно интерес к такому виду литературы для меня не свойственен, модной в последнее время среди людей моего возраста ностальгией по Союзу я тоже не страдаю. Но в недавнем книжном дайджесте мелькнул "Тайный суд" того же Сухачевского — единственная из отечественных новинок (шлак! прах! тлен!), которой мало-мальски удалось привлечь мое внимание. В новинках мелькнул, а в сеть абрафаксы ещё не слили. Вот и пришлось вытянуть наугад одну из ранних работ автора — для, так сказать, оценки потенциала. Ну и не заметил, как зачитался. А такое со мной происходит всё реже и реже.

Крепкий конспирологический триллер в оболочке советской действительности первой половины 60ых годов. В основе сюжета – история Виктора Арнольдовича Серебрякова, занимающего важный чин в министерстве финансов, а по совместительству являющегося членом тайного Ордена с более чем двухсотлетней историей под именем архангела Хризоила. Орден этот занят наблюдением и обеспечением безопасности потомков Христа – деспозинов, а Серебряков разыскивает затерявшуюся в недрах ОГПУ-МГБ-МВД таинственную литеру Ф. Разумеется, не обошлось в этом деле и без древнего пророчества, которое создал незадолго до смерти один российский монарх, а второй прочёл через сто лет и так ужаснулся, что сжёг его в камине – да только пророчества, как и рукописи, не горят…

Сюжетная завязка «Конца Ордена» вызывает совершенно недвусмысленные ассоциации с «Кодом да Винчи» Дэна нашего Брауна и несовершенно двусмысленные – с отечественным кино «Гений». Всё это припорошено советской действительностью с его дефицитным «Чинзано», двадцать первыми «Волгами» и всесильными госструктурами, но так, слегка. В первую очередь, достоверность Сухачевского – достоверность номенклатурная, достоверность донесений, рапортов, доносов и аналитических записок, куда и вписана история последнего русского деспозина, ещё со времен Менжинского скрытого в архивах Лубянки под простой литерой Ф.

К основному действию примыкает линия флэшбеков из 30ых, в которых воспроизводится история становления юного мазурика Федьки в собственно Виктора Арнольдовича и орденского архангела – с непременным мудрым учителем и призраками прошлого, которые обязательно не забудут навестить героя и в настоящем.

«Современный» сюжет тоже весьма каноничен. Сколь бы не был резидент хитроумен и силён, наблюдать за ним интересно, только когда всё идёт не по плану. Ещё лучше – летит в тартарары. И автор эти «тартарары» герою обеспечивает в соответствии с реалиями тех лет – с перевыполнением плана. Тщательно выстроенные планы Хризоила путает появления коллеги по Ордену – амбициозного и жаждущего продвижения в иерархии архангела Колобуила. Возвращаются кредиторы учителя, сущности скорее хтонические, нежели человеческой природы, вынуждающие и ученика задолжать им, а если Серебряков не расплатится, они с удовольствием возьмут в оплату его жизнь. Не желающее терпеть больше потери в своих рядах всесильное ведомство выпускает на след Хризоила своего лучшего агента – способного на равных конкурировать с орденскими архангелами. Да и в Ордене не всё гладко … Чего ещё не хватает? Всё верно. В довершении всего Сухачевский вяжет герою руки любовной линией. Как по мне, линия эта – самое слабое место в книге, хоть и совершенно необходимое.

В остальном, чтиво, как уже говорил, весьма добротное и в напряжении держит до самой последней строчки, хотя интрига с деспозином (да, его надо спасать несмотря ни на что) разрешается куда раньше. С удовольствием посмотрел бы киноадапатцию – здесь есть, что адаптировать и почти нечего играть, так что сошла бы и наша. При условии, что бюджета хватило бы на взрывающийся самолет.

Аннотация:

Простой паренек из рабочего квартала Фэйтфул-плейс Фрэнк Мэки и его возлюбленная Рози Дейли решают вместе бежать из дома. Но Рози не приходит к месту встречи в назначенный час. Проходят годы, Фрэнк делает отличную карьеру в полиции, но все эти годы его продолжает мучить вопрос: почему тогда, в юности, любимая девушка его предала? Страшная правда открывается неожиданно. И с этого дня судьба обрушивает на Фрэнка удары один за другим. Чудовищные события закручиваются в немыслимый узел, затягивая в него родных, друзей и даже обожаемую дочь Фрэнка. И в какой-то момент он становится перед выбором: что для него важнее — долг полицейского или долг мужчины?

Don't betray your lover

You will just betray yourself

Can you see the human spirit?

Is there emptiness inside

Детектив — жанр крайне консервативный, с множеством условностей и ограничений. Их здесь, пожалуй, больше чем где бы то ни было. Взять хотя бы "Десять заповедей детективного романа" Рональда Арбутнота Нокса или "Двадцать правил для писания детективных романов" за авторством С. С. Ван Дайна — в какие нечеловеческие рамки загнали они будущих коллег по цеху! Детективы, где сюжет основывается на раскрытии преступления из прошлого героем в настоящем, ко всему прочему обладает ещё одной особенностью — большинство их персонажей выглядят, как будто употребляли ноотропилы с того самого момента, когда это преступление было совершено. В данном случае прошло двадцать два года, но ни малейших пробелов в памяти опрашиваемые свидетели не проявляют. Забегая вперед, скажу, что это не единственный недостаток в книге, но сколько-то попортить впечатление они не способны.

"Ночь длиною в жизнь" балансирует на грани двух жанров — психологического детектива и семейной драмы. Детективная линия повествует о таинственном исчезновении подружки Фрэнка, которая оставила ему трогательную записку в заброшенном доме и навсегда растаяла во тьме дублинской ночи. Но сейчас в этом безнадежном, казалось бы, деле всплывают новые улики, и у Фрэнка Мэки появляется шанс пролить свет на загадку всей его жизни. Вот только для этого придется вернуться в родной квартал, более того – в дом номер восемь, где всё ещё живут его, Фрэнка, родители. Дом, из которого он бежал двадцать два года назад. И возвращение это будет мало похоже на возвращение блудного сына. Об этом рассказывает линия семейно-драматическая.

Согласитесь, веет от всего этого чем-то киношным? Легко представляется экранизация, с небольшим бюджетом, но приятным актерским составом (жаль, Шеймус Девер никуда не вписывается). Вот и я позволил себя увлечь этим ассоциациям, помноженным на авторскую популярность, а зря! В хорошем детективе обязательно сыщется ложный след, а здесь они повсюду. Вот к примеру, главный герой Фрэнк Мэки – хороший коп обязательно должен быть неудачником в личной жизни, жить черте где и иметь застарелый рубец на душе (первое прямо влияет на второе и проистекает из третьего). Кинематографично? Ещё как! Но кем он окажется в финале? Не вдаваясь в подробности – ибо спойлеры, ибо ни-ни! – могу сказать, что весь экранный лоск заканчивается странице этак к 50-ой. Там, где у какого-нибудь Лихейна из рукава начали бы вылетать первые козыри, Тана Френч делает ещё более неожиданный трюк, убирая карты под стол. Удивительно, но книге это идёт лишь на пользу – из яркой и бросающейся в глаза картинки проступает конфликт, неожиданно грубый и зримый. И с развитием действия он будет становиться всё более грубым и зримым, можно даже сказать – отталкивающим.

Впрочем, куда более неиллюзорный шанс "оттолкнуться" от этой книги возникает гораздо раньше, чем читатель узнает, каких ужасных скелетов скрывают в шкафах обитатели рабочего квартала Фэйтфул-плейс (и не только его). Как обычно бывает с детективами (а с семейными драмами иначе и не случается) темп событий здесь достаточно неспешный, а при переходе от внешней яркости образов к внутреннему наполнению, он и вовсе проседает так дико, что некоторое время всерьез приходится продираться сквозь текст – хорошо хоть, недолго. Дальше перепутанный клубок взаимоотношений начинает потихоньку распутываться, а истончившаяся детективная линия вновь обретает четкость и объем. К тому же, во второй половине гораздо больше Холли, а дочка Фрэнка Мэки – из тех, кто просто обязан быть лучом света в этом темном царстве взрослых, безнадежно погрязших в обидах, счетах и претензиях друг к другу. Да и просто наблюдать, как блудный сын перевоплощается в заботливого отца – совершенно отдельное удовольствие. Такой же яркостью пропитаны только флэшбеки, в которых Фрэнк вспоминает о Рози. Всё остальное, которое «здесь и сейчас» Тана Френч пишет серым по серому. Не оттого, что не хватает авторского мастерства, вовсе нет! Оттого, что в палитре жизни рабочих кварталов серый – основной цвет. Если не единственный.

"Ночь длиною в жизнь" — книга об ответственности, к этому подводят нас и детектив, и драма. Об ответственности живых перед мертвыми и живых перед живыми. Отцов перед детьми — и, естественно, детей перед отцами. А ещё – о трусости и тех масках, под которыми она скрывается (и вот тут, пожалуй, есть кое-что общее с тем самым вышеупомянутым Лихейном). Книга неожиданная, захватывающая, тонко-эмоциональная, но, что самое главное – очень честная. И оттого послевкусие у неё горькое. Никому не будет дано по вере его.

цитата

В общем-то не важно, участвуешь ты в операциях или нет. Риск нашей работы — совсем иного рода: постоянно создавая иллюзии, начинаешь думать, что управляешь всем. Очень легко поверить, что ты — гипнотизер, творец миражей, крутой перец, знающий, что реально и в чем секрет фокуса, хотя на поверку ты обычный зевака с отвисшей челюстью. Как бы ты ни старался, действительность побеждает — она хитрее, быстрее и беспощаднее. Единственное, что тебе по силам, — крепиться, знать свои слабости и в любой момент ожидать удара исподтишка.

Второй раз жизнь приготовила мне удар исподтишка вечером в пятницу в начале декабря. Я славно потрудился, подправляя очередной мираж: один из моих парней — ох, не найти ему в рождественском чулке подарков от дяди Фрэнка! — крупно влип и по ряду запутанных причин должен был предъявить нескольким мелким наркодилерам пожилую даму в качестве своей бабушки. Теперь я ехал в Долки, к бывшей жене — забрать дочку на выходные. Шикарный дом в фешенебельном пригороде Дублина, подаренный отцом Оливии нам на свадьбу, когда-то носил название вместо номера, однако я это быстро исправил. Впрочем, мне уже тогда следовало сообразить, что наш с Оливией брак долго не протянет. Узнай о свадьбе мои родители, ма разорилась бы на свадебный подарок — мягкую мебель в цветочек — и запретила бы снимать защитную пленку.