Фильм «Не зови волков» снят по мотивам автобиографического романа «Не кричи: «Волки!»» Фарли Моуэта, который в 1959 году по заданию Службы изучения животного мира Канады лично наблюдал в канадской тундре волков и опроверг их вину в вымирании оленей-карибу, доказав, что питаются они в основном леммингами и другими мелкими грызунами. Записки натуралиста сугубо описательны, сухо документальны и невыносимо скучны? Только не в этом случае. Представьте себе молодого кабинетного учёного, вчерашнего студента, мягкого телом и духом, заброшенного самолётом на практику в белое пятно на карте севера Канады. Зимой. Со снаряжением, список которого составляли теоретики. С подробным письменным планом действий, рассчитанным максимум на ночёвку в пригороде. Представьте себе его удивление и потрясение при столкновении с реальным, диким и суровым миром. Но он выжил. «Значит, нужные книги ты в детстве читал!»
Кстати о книгах: в фильме чётко прослеживается влияние творчества Джека Лондона и, особенно, юмористическая полемика с ранним его периодом. Тайлер — совсем не сверхчеловек, прогибающий под себя мир своей волей. Безусловно, Джек Лондон использовал в качестве персонажей «канцелярских мальчиков», но у него они воспитывали и тренировали себя до требуемого Ницше идеала. В фильме вроде бы всё то же самое, но искажённое, как в кривых зеркалах комнаты смеха. Человек так же оказался в неимоверно тяжёлом положении, наедине с первобытной природой, на грани жизни и смерти. Но кто он здесь? Не просвещённый варвар, а беспомощный интеллигент. Не господин над дикарями и хищниками, а мирный сосед и чудаковатый отшельник в дружеской пикировке с ними. Не преодоление обстоятельств, а дрейф по течению. Закаляться в ежедневных походах на морозе? Увольте, так и простудиться можно! Лучше впасть в спячку до весны. Биться со зверем грудь на грудь? Предпочтительнее будет мирно разделить территорию и по-животному разметить границы личных владений. Охота и здоровая мужская диета из медвежатины и солонины? Ну, когда кончатся консервы, можно и мышами с галетами питаться... Обыкновенный городской житель в необычных обстоятельствах. Романтический пафос сходит, как жирок с тела, но остаётся множество анекдотических ситуаций, которые и делают фильм таким привлекательным.
Режиссёр Кэррол Бэллард часто обращается к проблеме «человек-природа-цивилизация» на конкретных примерах, есть у него истории про людей и диких гусей («Летите домой»), лошадей («Чёрный скакун»), гепардов («Мысли о свободе»). Тут мы видим учёного, решающего поставленную перед ним задачу о «волке, олене и капусте» на лоне природы и невольно переходящего от неё к переоценке смысла жизни вообще. Это сближает фильм с идеалом уже позднего Джека Лондона, заключающимся в тихой, мирной, патриархальной, но деятельной и творческой жизни в единении с природой и культурой. Таков Тайлер, он больше не городской неженка и вполне способен позаботиться о себе и других, и волк стал ему младшим братом. Таков пожилой абориген, носитель заветов предков. Но эти двое — реликты прошлого, изгои наступающей цивилизации. Чудо, что им довелось встретиться. Вдвойне чудо то, что Тайлер, чужак, стал наследником шамана и сохранил преемственность поколений. Прост и гениален найденный Бэллардом образ оцивилизованного, но внекультурного современного человечества, воплощённый в молодом аборигене. Он примитивен и безобиден, пока беззуб. Все его интересы — деньги, еда, выпивка и женщины на стороне. Он не способен стать носителем культуры, ему не дано перехватить подхваченную Тайлером эстафету, для него всё это лишь забавные байки больше ни на что не годного старика. Получив от цивилизации искусственные зубы, такой человек становится опасен, из бездумного обывателя становясь беспечным разрушителем. Второй подобный персонаж, случайно разбогатевший лётчик, лишь усиливает эту мысль в более наглядной форме. Что, помимо самосохранения, делать носителям культуры в сложившейся ситуации? Противиться злу насилием, кидаясь в самолёт камнями? Безрезультатно, глупо и смешно. Остаётся только пытаться малыми личными действиями сглаживать ошибки человечества, смягчать нанесённый природе вред в надежде, что сама она достаточно прочна для того, чтобы выжить в современном мире.
«Вампирские хроники» Энн Райс – крайне непривычное и необычное для меня чтение. Я, как и большинство несовременных мужчин, преступно нетолерантен и плохо переношу даже платонические и высокохудожественные описания любви двух партнёров одного с собой пола, а в этих книгах такие отношения стали нормой. Как же хорошо, что сериал открывается почти целомудренным по сравнению с остальными романами «Интервью с вампиром»! Как и в случае с группой «Queen» времён Фредди Меркьюри, сначала я втянулся, а когда узнал – было уже поздно. Я закусился, стиснул зубы и стоически продолжил начатое. Признаюсь, что даже после всех душевных мук и терзаний нисколько не жалею ни о том, ни об этом случае. Я до сих пор слушаю хорошую музыку, слушаю её прямо сейчас, во время написания этого эссе, и знаком теперь с одной из ярчайших представителей «Серебряного века» литературы о вампирах. Усилия действительно того стоили.
Энн Райс не просто восхитительна в своих безудержных фантазиях, она профессионально работает с текстом и сюжетом, цепко удерживает читательский интерес. Цикл с каждой книгой лишь раздвигает горизонт её художественного мира дальше и дальше по принципу всё увеличивающихся концентрических кругов. Как именно? Странами и целыми континентами осваиваются новые географические зоны. Всё глубже и глубже становятся экскурсы в прошлое как всего человечества, так и отдельных героев. Расширяется знакомство с её собственным, пусть бедным, но оригинально организованным бестиарием: собственно вампиры, монструозные и безмозглые упыри, природные и стихийные духи, привидения и души умерших, лесные ведьмы и городские маги, экстрасенсы и спириты, падшие ангелы и кровавые древние боги, неканонические Иисус Христос и Господь Бог, а также некоторые другие существа и сущности. Авторская мифология Энн Райс ненавязчиво и органично вплетается в историю, легенды и мифы народов мира, вживляется в современную культуру. Возникают, уходят в тень и снова появляются на сцене всё новые и действительно интересные персонажи, отличные друг от друга. Постепенно и ступенчато, как в масонском ордене, раскрываются тайна появления в этом мире вампиров, их сверхъестественные умения и способности. От книги к книге значительно меняются даже жанровые особенности и внешний стиль повествования. Например, легко узнаются элементы исторического и любовного романа, мистики, романтизма, сентиментализма, новеллистического повествования, авантюрного приключения, «божественной драмеди», городского фэнтези… Всего не перечесть без раскрытия конкретных сюжетов. Читайте, и вы увидите сами!
Меня, как и многих других, отталкивают (и всегда будут вызывать во мне брезгливость вплоть до отвращения) некоторые не вполне пристойные сцены и отдельные мерзкие моменты вампирского цикла, обыкновенно имеющие здесь сексуальную подоплёку. Помимо уже отмеченного и откровенно навязчивого мужеложства, в повествовании имеются педофилия и геронтофилия, эдипов комплекс, детская проституция, ритуальный каннибализм и (вот они, корни анекдота о старом беззубом вампире!) то, что, не желая подробно описывать само действие, можно назвать «менструальным вампиризмом». Согласно шкале оценки допустимости Джошуа Тревиньо («окно Овертона»), местами зашкаливает от «радикально» до «немыслимо» в сторону «большей свободы». Границы допустимого расшатываются основательно, но желания «бросить ЭТО немедленно» почему-то не возникает. Возможно потому, что страдают стены и кровля, а не фундамент нормы. Предлагаю не зацикливаться на этом, как и сама Энн Райс. Что есть, то есть, и от этого не отказаться. В многочисленных вариациях жанра «хоррор» конкретные страхи, бытовая чернуха, насилие, убийства, секс, половые извращения, психические отклонения, мифологемы, архетипы, религия и мистический ужас идут рука об руку. Набор и степень детализации этих составляющих разнится в зависимости от автора, но общее правило не меняется никогда. Желаешь действительно поразить читателя – сначала выведи его из равновесия, лиши душевного покоя, поставь вне привычной (и приличной) зоны комфорта.
Основная и общая претензия, неоднократно высказанная в основном мужской аудиторией «Вампирских хроник» – это, естественно, многочисленные описания гомосексуальных любовных игр. Что также никого не удивляет, недовольство вызывает отнюдь не женский их вариант. Действительно, здесь и мне видится явный перебор. Не вдаваясь в подробности, отмечу, что присутствуют описания сцен от почти дружеских объятий до недоговорённой, иносказательной и, в редких случаях, откровенной порнографии. «Танцуют» все, от вампиров до людей, но не всё так страшно, как может показаться. Не стоит сгущать краски. Главное, на что следует обратить внимание – это то, что гомосексуализм в книгах Энн Райс не самоцель. Это лишь малая часть её мира, никак не пропаганда, не воинствующий вызов общественной морали и семейным традициям. Он есть, но особого и пристального внимания не заслуживает. Покувыркались и забыли. Следующий момент, о котором стоит знать, это отсутствие самой физической возможности полового акта у вампиров ввиду их полной импотенции. Они мертвы и, как ни крути, их удел – бессильная бисексуальность. Путь к «вратам наслаждения» открывается для них лишь через клыки, горло и желудок. Особо ушлые индивиды предпочитают дружить с живыми партнёрами и работать руками и губами, но всё равно всегда заканчивают кровопусканием. Таким образом, вся сексуальная гиперактивность вампиров в основном происходит от осознания невозможности получить желаемое, и чаще всего случается лишь на словах. «Сосут и плачут, плачут, но сосут», как верно подметил Ник Перумов в «Охотники. Пророчества Разрушения». Выдохнули. Вдохнули. Успокоились. Можно продолжать дальше?
Рискну высказать предположение, что такой род «свободной любви» в творчестве Энн Райс появился не только из-за взрыва общей распущенности, вызванной сексуальной революцией шестидесятых-семидесятых годов двадцатого века (как мы помним, год её рождения 1941-й). Не обошлось и без этого, конечно. Но всё же, по-моему, истинная причина кроется в омутах и подводных течениях гендерной психологии. Как мужчине никогда не удастся понять или, переодевшись, изобразить женщину – так и у Энн Райс, каким бы талантливым автором она ни была, не получилось полностью войти в образ и создать полноценных героев противоположного ей пола на том уровне достоверности, чтобы в их правдоподобие поверили читатели-мужчины. Приведу ниже всего три показательных примера из её текстов и свои комментарии к ним, судите сами.
Пункт первый. Абсолютно все описания нежной мальчишеской влюблённости, неистовой юношеской страсти и зрелого мужского желания – от эмоциональных их проявлений до физиологических – практически полностью не соответствуют действительности. Их будто записали с чьих-то слов и исковеркали, желая приукрасить, а не взяли из своего личного опыта. Читал, смеялся и плакал.
Пункт второй. Образ Старшего Мужчины (Учителя, Наставника, Отца, Вожака) у мальчиков и юношей действительно священен, присутствует даже некоторая доля влюблённости. Но мы не влюбляемся в него, как девочки, так, как это описано в сериале, и тем более не испытываем желания и потребности недвусмысленно лечь под него и по-женски «отдаться ему и его сильным твёрдым рукам». Это я считаю уже серьёзным проколом со стороны Энн Райс. Поясню свою мысль специально для въедливых дам, имеющих полное право спросить: «Почём мне знать, какие чувства испытывают девушки к Старшему Мужчине?» Отвечаю: «И не могу знать, лишь предполагаю, но отношение мужчин к этому образу совсем другое». Мы видим в нём будущего себя, идеального самца для подражания. Мы учимся у него и ждём одобрения и похвал, как божественной милости. Набравшись сил и опыта, мы бросаем ему вызов и боремся с ним, чтобы превзойти его и занять его место. Всё просто до примитивности, и никаких сладких слёз в подушку.
Пункт третий. Чрезвычайно важный момент, который, вероятно, может вызвать приступ бурного веселья у женщин. Ну не способен ни один здоровый мужчина в своём уме относиться к собственному пенису, как к чему-то «непонятному», «ненужному» и совершенно «лишнему», как к «ничтожному кусочку мягкой плоти», «жалкому», «мокрому», «липкому» и «вонючему». Это наш идол, наш кумир, отдельное самостоятельное существо со своими специфическими и зачастую неконтролируемыми желаниями, а также предмет нашей тайной гордости. Вам смешно, милые дамы? А мы так живём. Уже привыкли ходить с Ним, как со своенравным кобелём на поводке, холить его и лелеять.
Думаю, на этом пора заканчивать. Повеселились достаточно, даже устали. Обобщая всё сказанное выше, утверждаю, что мужские персонажи Энн Райс – это женщины, неловко и со смешным неистовством изображающие мужчин. Замечателен в связи с этим персонаж Габриэль де Лионкур, мать Лестата (появляется уже во второй книге цикла), и её диалоги с сыном. Личное моё мнение состоит в том, что американская «Гусарская баллада» не удалась, поскольку на целый батальон «шурочек» Энн Райс не удалось изобразить ни одного поручика Ржевского. Поэтому имеем то, что имеем, а именно – женский мистический любовный роман-эпопею с чёрными нарисованными усиками и мягким бюстом внушительного размера. Те немногие из мужчин, что способны отстраниться и удержать на расстоянии многочисленные трансгендерные подробности, получат удовольствие от чтения. Я смог, хотя и, признаюсь, с огромным трудом. Всем остальным категорически не советую заходить дальше «Интервью с вампиром». "Show Must Go On!"
Трогательная история любви и величайшего испытания, какое только может ей грозить. Молодая английская пара приезжает на отдых во Французские Альпы — и попадает под лавину. Выбравшись из-под снега, они возвращаются в гостиницу и находят её абсолютно пустой. В деревушке вокруг также ни единого человека. Им остается сидеть и ждать, когда прибудут спасатели, но никто не приходит. Тогда они пытаются самостоятельно выбраться к людям, но всякий раз тропа выводит их к тем же самым пустым домам. Странные видения испытывают на прочность их любовь и рассудок, исподволь внушая, что никто не мог выжить после этой лавины, а законы природы перестают работать вовсе...
***
«Безмолвная земля» британца Грэма Джойса действительно выделяется в череде книжных и кинематографических «чистилищ» для потерявшихся между жизнью и смертью душ. Правдоподобный психологизм приземлённого и атеистического сознания персонажей он сумел довести до глубины и мощи первичных общечеловеческих архетипов. Полностью современная и узнаваемая в мелочах супружеская пара, оказавшись выдавленной обстоятельствами в метафизическую изнанку бытия, вынуждена повторять процесс созидания мира с самого начала.
Пространство этого небольшого романа – хрустальный шар с домиком, парой ёлок и снегом. Потрясёшь его – и сами знаете, что будет. Начнёшь читать и тут же понимаешь, что он собой представляет и что будет дальше. Удивительно, но ни шарик, ни роман не теряют от этого своего очарования. Нисколько. Почему? Этот маленький пузырёк личного пространства вмещает в себе вселенную. Вечная и старая как мир, повторяющаяся снова и снова история. Мужчина и женщина, любовь и смерть, эгоизм и альтруизм. Достаточно одной действительно экстремальной ситуации, чтобы отвалилось всё лишнее, чтобы обнажилась основа. Лавина сойдёт, а скалы останутся. Именно это и случилось с Зоей и Джейком.
Вначале – хроническая усталость и отсутствие смысла жизни. Отдых на модном горнолыжном курорте на деле приносит всего несколько раз по три минуты удовольствия. Всё остальное – длительный период накопления средств, проезд, давка в автобусе и ресепшн гостиницы, утомительная дорога вверх по склону. Любви нет, есть брак – взаимное удовлетворение похоти, положение в обществе и привычка. Даже продолжение рода сейчас не обязательно. Существование – всего лишь мельтешение скучных, примитивных, однообразных и повторяющихся движений. Дыхание, еда, сон, выделение отходов, фрикции.
Как быть, если не только в повседневности, но и при выходе за рамки обычного отсутствуют активная борьба и прямая угроза жизни? Если вдруг напрочь пропадёт каждодневная жвачка, позволяющая не думать о смысле личного – своего собственного – существования? Что делать тогда? Поневоле придётся остановиться и оглянуться на пройденный путь. Оглядеться вокруг и попытаться осознать себя, личный круг освоенного пространства. Ужаснуться: где я, кто этот человек возле меня, как и почему мы вместе, кто я сам и зачем?
Наедине с собой, вне времени, показухи и необходимости, все дела и занятия теряют смысл. Еда безвкусна. Алкоголь не пьянит. Сексу чего-то не хватает. Лихорадочная гиперактивность вскоре сменяется скукой и раздражением, а те – апатией. Мир вокруг распадается, осыпается прахом, исчезает. Внезапно замечаешь, что и сам теряешься по частям. Только что было что-то – и вдруг его не стало. Ноющая, зияющая и всё разрастающаяся пустота внутри. Угасают воспоминания, слова, мысли. Начинаешь говорить и забываешь начало фразы, не знаешь, как закончить. Молчишь. Засыпаешь. Умираешь. Гаснешь. И только фоновый, не дающий благословенного забытья и полного покоя шум в голове: «Ш-ш-ш-ш-ш…»
Вначале не было ничего. Ничего, кроме Бога. А может быть, человека. Нет, двух людей: мужчины и женщины. Ей было темно и холодно. Он зажёг для неё огонь и поддерживал его, а женщина в круге тепла и света рассказывала ему сказки. Она боялась кого-то во тьме, и мужчина защищал её. Она готовила ему пищу и называла её вкус. Он ел, слушал и верил ей на слово. Они были. Они – стали. Но нельзя гореть, не сгорая. Когда вокруг нет ничего, единственное, из чего можно творить – это ты сам. Вспыхнут чувства, появятся воспоминания, жизнь обретёт свет, тепло, цвета, форму, вкус и смысл. Живёшь, лишь отдавая себя друг другу. Даёшь жизнь, лишь жертвуя собой. Финал великолепен: живи, живите!
Ура, наконец-то свежачок от мэтра Перумова! Звучит-то как волшебно: «Сказки Упорядоченного», «Охотники», «Пророчества Разрушения». Не название – песня! Можно отдохнуть от почившего на лаврах основного сериала, побаловать себя фэнтезийным боевичком. Новые герои, законченный в две-три книги сюжет, бодрая фабула – что ещё для счастья надо? Быстрей домой, скорей в кровать, жену бай-бай, а сам читать!
Ночь с пятницы на субботу
Тэ-экс, что тут у нас в аннотации? Маги, ещё и подраться не дураки. Спасибо ханси Фессу! Вампиров гоняют? Есть за что. А они, бедненькие, дружить хотят? Ничего, переживём! Эта гламурная нежить даже Хедина-Милостивца в конце концов достала. Козлоногие лезут со своими пророчествами? В том и интерес! Занимайте места в ложе, сейчас кто-то будет получать по рогам и наглой морде!
Спустя час
Мама дорогая, куда я попал?.. Кота мне на воротник…
Суббота, шестой час утра, на кухне с безбожно разбуженной женой
Понимаешь, я покупал книгу Перумова. Ну, я же тебе рассказывал: Ни-и-ик, Пе-ру-мов! Эльфы, драконы, кольца, хоббиты! Истинные маги, древние боги, новые боги, следующие боги, которые были маги! Помнишь? Один мир тресь, кучу миров хрясь, потом пришёл Спаситель. Какой Спаситель? Да вроде Христа, только со стрелой вместо креста. При чём тут Христос? Э-э-э, не важно, я не про это, я про другое! Покупал Перумова, а вляпался в «Сумерки»! С самого начала! Пойми, в «Сумерки»! Вляпался! А потом Геральт с Йеннифер разборки устроили! На полкниги! Да, и подрались тоже. Ты вот скажи, зачем мне надо знать, сколько раз и с кем эта заматеревшая... Всё, всё, не выражаюсь! Тут по-другому не скажешь! Сколько раз, с кем и как именно эта амбициозная аспиранточка спала ради диплома, очередного научного звания, продвижения в должности, каждого артефакта! Наконец, чтобы «защитить» своего «неблагодарного» и морально устаревшего возлюбленного?! Для чего мне её лучшая подруга-нимфоманка?! Мне?.. Нимфоманка?!. Кхм, мне тебя хватает, это я так, фигурально… Это всё в книге! Зачем я это читаю? Не знаю. Это же Перумов!
Я хотел, чтобы боевые маги спасали мир… Да, как в Сейлор Мун, только круче, не перебивай! А тут живого вампира половину главы вскрывают! С называнием всех над- и подчелюстных желёз и их выделений на латыни! Гной в тазик выпускают! «Артериум анималис» пинцетом в разрезе ловят, а те разве только не шипят в ответ! А потом этот жирный вивисектор идёт пить пиво, жрать колбасу и снимать проституток! Почему проституток? Потому что старшая дочь трактирщика, редкая мастерица, вышла замуж и уехала, а младшая ещё не достаточно подросла. Да, ему сам трактирщик сказал. Да, он знал про дочь. Да, вивисектор толстый, как летающий Харконнен, но ещё может получать удовлетворение орально! Да, всё прямо так и написано! Нет, я ничего не выдумываю! Вот, сама погляди! Зачем я это читал? Не знаю, это же Перумов…
Тут даже охотники на вампиров не охотники, а трапперы! Кто такие трапперы? Это трусливые капканщики! Никакого по мечу в руку и «грудь на грудь»! Шахматы какие-то! Да, с походовым описанием всей партии! Да, детально описано, как они каждую верёвочку натягивают и каждую пружинку взводят. Да, вампиры всё это время терпеливо стоят в сторонке, ждут и ничего не замечают... А потом вообще толерастия началась! Что такое толерастия? Это терпимость к … Нет, я не выражаюсь! Это нормальное мужское слово! Хорошо, не буду дома.
Ты пойми, я книгу брал! Книгу, цельное произведение, а не сборник рассказов! Ну да, тут написано «роман», а на деле это три-четыре рассказа специально обученные обезьяны ножницами порезали и склеили как попало! Почему двухтомник? Могут и третий выпустить, и четвёртый. А-а, почему не один том? Не знаю, если всю эту лишнюю… Всё, всё, не ругаюсь! Если всю эту воду слить, то и двухсот страниц не наберётся. Нет, это не параллельные сюжетные линии! Здесь даже сюжета нет! Нет, раньше было не то же самое! Нет, я не горячусь! Что это, уже соседи в дверь стучат? Ладно, выйду, извинюсь. Заодно вынести мусор? Я вроде с вечера вынес. А-а, ты про книгу… Я же деньги заплатил… Пятьсот рублей отдал… Говоришь, здоровье дороже? Гм. Может, в библиотеку отдать? Что? Не надо детям психику портить? Действительно, не надо. Ладно, уговорила, выкину.
Моя собственно рецензия на "Сказки Упорядоченного" (цикл, на тот момент "Войны Ангелов" не было), Ник Перумов, 2017: https://fantlab.ru/blogarticle55579
Это не детская литература. Вот главное, что понимаешь уже после первых глав дилогии Олега Верещагина «Путь домой». Подчёркнуто жестоко, жёстко, прямо и однозначно. Нет полутонов и светотени, промежуточные положения и всякая неопределённость в его мире попросту не выживают. Реальность накидывает ситуации, не предупреждая, и на них приходится мгновенно реагировать. Никаких «эй, подождите», никаких «моя хата с краю». Успел – жив, не успел – мёртв. Жизнь как схватка на клинках: удар – защита – контрудар. Жизнь или смерть, третьего не дано. Такой же однозначный категорический императив и в отношении морали. Другой человек всегда либо друг, либо враг. За друга жизнь отдай, врага убей. Унижение терпеть нельзя. Совершивший подлость не жертва обстоятельств, а подлец. Слабых и девочек защити. Рабство не имеет прав на существование. Девочки не должны воевать и умирать. Если в человеке есть гниль, она обязательно проявится и разрастётся, такой человек никогда не исправится и потому не достоин дружбы. Никакой новомодной «толерантности», компромиссы с совестью всегда приводят ко злу.
Что это, романтика плаща и шпаги, очередное ходульное сказание о дружбе, любви, чести и поединках? Современные зорро, гардемарины и пираты? Очень похоже, но чересчур натуралистично. Секс, увечья, пытки, изнасилования, гомосексуализм, убийства, каннибализм. Рыцари Круглого Стола спасут положение? Были здесь и они, но их уже сожрали. Идёт такое нагнетание откровенной «чернухи», что становится непонятно, для чего Олегу Верещагину понадобилось делать героями этой истории именно школьников средней параллели. Можно возмутиться, а нужно задуматься. Лишь современная городская цивилизация породила такое понятие, как «подросток» (он же «тинейджер») – уже не ребёнок, но ещё не взрослый. Взрослый, но недостаточно. В Средние века люди этого возраста уходили от родителей или теряли их, начинали обзаводиться семьями и хозяйством, нанимались на работу, рожали и воевали. В наше время «дети» из малообеспеченных семей и деревни хоть и вынужденно, но до сих пор вкалывают. Ещё пример к сравнению – в России смеются над «вечным студентом» за тридцать, холостяком без жилплощади и постоянного заработка, живущим на содержании у родителей. А в Европе это норма, поскольку там нишу наших тридцатилетних занимают пятидесятилетние. В чём разница? Только в правах, окружающей среде и воспитании. «Подросток» – это бесправный взрослый, искусственно задержанный обществом в развитии социального статуса из-за повышения среднего возраста населения. Именно проблемой инфантилизации современного общества и решил заняться «безумный пионервожатый» Олег Верещагин в своём жестоком эксперименте. Детей в его «Пути домой» нет. Они изначально поставлены в условия, заставляющие их оперативно принимать взрослые решения, и потому либо взрослеют в свои двенадцать-шестнадцать лет, либо погибают. Естественный отбор. Глобальная ритуальная инициализация, в которой могут выжить только личности с максимально развитыми морально-волевыми качествами и практическими навыками.
Окружающий мир дилогии похож на чуть усложнённый лабиринт для крысы. Даны во всём землеподобные декорации для обитания, природные ресурсы – лишь руки приложи, смена времён года и дикие звери, чтобы не расслаблялись. В избытке готовое – осталось найти – средневековое оружие для смертоубийства, враги и конкуренты. Враги возведены в абсолют для полной невозможности переговоров и заключения с ними мира: рептилоиды, каннибалы и гомосексуалисты. Конкуренты – такие же подопытные крысы, но часто другой национальности, причём националистические настроения для пущего интереса возведены в принцип. Беги, Лола, беги! Беги, но знай, что жизнь у тебя только одна. Беги, но помни, что остаться человеком важнее, чем выиграть. Условность и схематичность мира выгодно оттеняют и дополняют более чем многочисленные цитаты из русской и мировой классической и художественной литературы, песен советской эстрады и кинофильмов, культовых групп и бардов. Простите, но из чувства уважения к проделанной работе автора я хочу перечислить их в спойлере, хотя бы только из первой книги. Огромный массив чужих текстов и впечатляющий список фамилий! Одновременно срез конкретной ушедшей эпохи и вневременной культурный пласт настоящей поэзии. Картонные декорации простенького сюжета оживают, душа читателя расправляет крылья. Если отнять у персонажей эти песни, им останется только умереть. Олег Верещагин далеко не мастер описания человеческого сердца, но компилятор талантливый. Мне жаль людей, которые способны пролистывать в книгах «Пути домой» стихи, не читая их и не вникая, следя лишь за пунктиром передвижения загнанной крысы, издыхающей в лабиринте. Я бы хотел, чтобы сейчас зазвучала «Баллада о борьбе» («Средь оплывших свечей и вечерних молитв…», 1975 год) Владимира Высоцкого, хоть в его собственном исполнении, хоть группы «Мельница» Натальи О'Шей. После мне нечего будет добавить.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
«Чайф», Николай Гумилёв, «Аквариум», Ада Якушева, «Наутилус Помпилиус», ВИА «Пламя», Андрей Макаревич, «Кино», Вероника Долина, Сергей Лукьяненко, Булат Окуджава, Константин Никольский, Владислав Крапивин, Михаил Светлов, Гарсиа Лорка, Леонид Бутяков, Юлий Ким, Александр Розенбаум, Башлачёв Александр, Юрий Визбор, Владимир Ланцберг, Юрий Шевчук, Андрей Вознесенский, Максим Танк, Юрий Ряшенцев, Олег Митяев, Александр Грин, Осип Мандельштам, Валерий Миляев, Леонид Филатов, Александр Градский, Саша Чёрный, Владимир Высоцкий, Роберт Рождественский, Юрий Левитанский, Михаил Исаковский, Павел Коган, Михаил Танич, Марина Струкова, «Любэ», Сергей Есенин, Александр Пушкин, Алексей Толстой, Елена Хаецкая, Константин Симонов, Сергей Боханцев, Борис Вахнюк, Александр Галич, Александр Бушков, Мария Семёнова, Уильям Шекспир, Лайон Спрэг Де Камп, русские народные, казачьи, походно-туристские песни.
облако тэгов
