ХХV век. Мощь земной цивилизации безгранична. Её космический флот может уничтожить любую нечеловеческую расу в отдельности и все их вместе взятые. Однако в своём могуществе Земля не замечает нависшей над ней чудовищной угрозы Вторжения Извне, с которой человечеству ещё никогда не приходилось сталкиваться. Надвигающийся вселенский апокалипсис может предотвратить космодесантник-смертник Иван, младенцем найденный в анабиозной капсуле на краю вселенной...
***
«Звёздная месть» Юрия Петухова – это трэшевая смесь западного космохоррора, патриотической криптоисторической фантастики и еретического богословия, существующая вне рамок литературного процесса. Текст будто составлен компьютером, в память которого загрузили все сны и фантазии Клайва Баркера, Василия Головачёва и Сергея Алексеева. Квинтэссенция комиксов и языческого православия. Но почему-то с письмом в защиту Ю. Петухова после обвинения двух его книг в экстремизме выступило пятьдесят российских и советских писателей, в их числе метафизический реалист Юрий Мамлеев и «деревенщик» Валентин Распутин. Какую проблематику, идею, посыл смогли разглядеть все они в его творчестве?
В эпопее пять томов, но во всех единая структура и чётко прослеживающаяся тенденция: фантасмагорический «водевиль» перемежается авторскими рассуждениями о высоком, и от книги к книге объём и градус публицистики повышаются. В послесловии к последней части Ю. Петухов открыто обращается к читателю, объясняя предназначение композиции: он пишет иносказание, и два его пласта не только самостоятельны, но во взаимодействии друг с другом и читателем рождают некие скрытые смыслы. Вспомним уровни восприятия текстов «Прощания с Матёрой» В. Распутина и «Шатунов» Ю. Мамлеева.
Пласт первый, названный самим автором «глупым водевилем». Рептилоиды, протеические амфибии, скорпионоиды, рыбоиды, звероноиды, энергетические существа. Языческие божества, нелюди, нежити и вожди древности в дарковой обработке, заговорщики-сатанисты и демоны преисподней. Стреляющая и летающая футуристическая машинерия всех мастей, телепортаторы, безумные учёные, андроиды и киберы, биомеханические протезы, мутанты и клоны. Живущие голышом дамочки, эротические наваждения и четырёхгрудые (кто больше?) инопланетянки. Всё это взаимодействует с героем-десантником соответственно, но в основном бьёт по голове с присказками «дурак», «повиси» и «дозрей».
Пласт второй – «публицистика». Бог есть, и люди дети Его. Преисподняя реальна и тщится превзойти Его, но лишь извращает творение. «Россы» несут Святой Крест эволюции человечества и гуманистической цивилизации с каменного века и страдают за свой альтруизм. Человеку не место в космосе. Историю пишут выжившие. Выживают не сильные, храбрые и честь имеющие, а слабые, трусливые, лживые и способные убивать в спину. Правят выродки, сознательно и планомерно проводящие политику деградации культуры и вырождения генофонда человечества.
Оба пласта не новы и будто скомпилированы из множества зачастую кардинально разнящихся по всем возможным параметрам источников. Оригинальны возникающие при их взаимодействии смыслы, но кто поручится за то, что они от автора, а не от читателя? Сам Ю. Петухов утверждает, что всё от Бога. За одного пером водят, другой воспринимать душой должен – и от обоих вера нужна. Текст лишь инструмент, читайте-де и перечитывайте. Автор не называет своё пятикнижие, предположим, «Правой Библией» или «Славной Торой», но намёки более чем прозрачны. Пойдём потомно.
В «Системе» Иван познаёт иной мир, его законы и обитателей – Книга Бытия о сотворении мира и человека, о зарождении еврейского народа. «Бунт вурдалаков», где власти Земли не верят десантнику, но посылают на планету Навей – Книга Исхода о бегстве из Египта, синайском даре и устроении походного храма. В «Каторге» герой узнаёт истинных правителей Земли и находит друзей в тюрьме – Книга Левит, излагающая тонкости законодательства и храмовых служб. В «Скитальце» безумец мечется во времени, исправляя свою жизнь – в Книге Чисел евреи скитаются по пустыне. В «Смертельном бое» Иван становится карающим мечом Бога – во Второзаконии Моисей напутствует евреев перед завоеванием Земли обетованной.
Сам автор, судя по всему, считает такой подход не фантастикой, пародией или иным художественным использованием религиозных текстов, а возвращением божественного учения в лоно «росского» традиционализма. Выродки-де за тысячелетия извратили, а он выправляет. В последнем томе Иван объединил в себе максимум сакрально-мифологических значений: от дурака, солдата, каторжника, богатыря, царя, Христа первого и второго до Иоанна Богослова и Моисея. Финальный историко-инквизиторский поход бесподобен: от девяностых и Ленина до генетиков-праегиптян.
В чём смысл учения Ю. Петухова? Обратимся к тексту его пятикнижия. Есть векторно противоположные Бог (развитие) и преисподняя (вырождение), и разделение их – Совесть, она же Черта – проходит в душе каждого отдельно взятого человека. Хочешь остаться с Богом – не преступи. Преисподняя и преступившие выродки творят всё что хотят, ибо дана человеку свобода воли. Бог только верит в человечество, которому остаётся тянуть лямку до последнего праведника, который и станет мечом господним, объединившим всю силу рода. Погибшие с честью в Боге душу сохранят, и «мне отмщение и аз воздам».
Человеку надо бороться с искушениями, исходящими от Первозургов и других воплощений Ога. Автор любит палиндромы и анаграммы, широко применяет народную этимологию, а его интерес к уфологии кончился объявлением всех инопланетян бесами. Посему будет так: «зург» – «груз» наоборот, суть первогрех, гордыня сатанинская. Ог в Библии – царь страны первозданных дубрав Васан, завоёванной Моисеем до Земли обетованной, и последний из некогда живших там рефаимов. Рефаимы, в отличие от нефилимов – гиганты, порождённые от женщин уже падшими ангелами, и мертвецы, которые никогда не воскреснут.
Так о чём эпопея? О том, что бороться с преисподней надо беспощадно: в силе, без сил и сверх силы всякой, не поступаясь совестью, а мёртвые срама не имут. О том, что открытую Богом дверь не закроет никто, но каждый волен не войти в неё или не идти к ней вовсе. О том, что воспитание человека, возраст, пол, национальность и даже его раса в галактических масштабах для Бога значения не имеют. О том, что бес уныния, сомнения и греха червем вползает в каждого и может разрастись внутри в Змея – но каждый способен победить грозного Змея, выдрать когтистого беса из себя и раздавить червем. О том, что надо не пытаться в гордыне превзойти Бога, а гордиться, что создан по образу и подобию Его, и делами доказывать это, чтобы в конце Пути стать равным Богу. О том, что человек всё делает сам, а Бог в него просто верит.
Острова вне времени: Память о последних днях Атлантиды (Islands Out of Time: A Memoir of the Last Days of Atlantis: A Novel), Вильям Ирвин Томпсон, 1990
Раса лемурийцев деградировала до животного состояния, большая часть гипербореев вернулась к звёздам, а цивилизация атлантов достигла зенита славы. Власть её теократии уже распространена на Западный, Восточный и Южный континенты, и Верховный Жрец Атлантиды, поддавшись уговорам Архона, вознамерился изменить неизменное. В день, когда завершится вселенский цикл из 25 920-ти лет, главный символ и инструмент могущества Империи – Башня, увенчанная Солнечным Кристаллом – будет надстроена.
Воину и поэту Брэну, одному из капитанов небесных гаруд, очень не нравятся последние изменения характера службы. Вместо прежних цивилизаторских миссий ему приходится собирать в провинциях дань в виде партий юношей, девушек и беременных женщин, доставлять Архону, а после тайно избавляться от их изуродованных трупов. Из-за этого он решается примкнуть к группе мятежников, организованной его учителем, ныне покойным Абарисом. Крайне удручённый нарушением присяги, он на улице случайно сбивает с ног высокопоставленного сановника, но остроумно отвечает на брань и превращает ссору в знакомство. Нового друга зовут Виракоча, и он обещает положить его стихи на музыку.
Талантливый композитор и учёный Виракоча в смятении. Почему Верховный Жрец и Архон не видят, что увеличение высоты Башни нарушит гармонию протекающих сквозь неё планетарных сил? Ни Солнечный Кристалл на её шпиле, ни Пять Твёрдых Тел Гипербореев в её основании до сих пор не изучены в полной мере. Неожиданно он встречает незнакомку, оказавшуюся Настоятельницей Тысячи Эйру, официальным представителем потомков оставшихся на Земле гипербореев. Она утверждает, что они уже давно знакомы в истинном мире, и удивляется тому, что Виракоча не знает о своей способности покидать телесную оболочку. Она недоумевает, почему её духовный наставник Абарис называет Виракочу «человеком будущего», и назначает время следующей встречи.
Воин, гений и жрица встретились. Для чего? К чему каждого из них в действительности готовил таинственный Абарис, если для первого он давно мёртв, второму едва знаком, а с третьей до сих пор продолжает общаться? Есть ли у него ещё ученики и, если да, кто они? Какие Силы и чьи интересы он представляет на пороге великой катастрофы?
***
Вильям Ирвин Томпсон – американец норвежского происхождения, родившийся в 1938-м году. Получил бакалавра в колледже Помона, докторскую степень в Корнеллском университете. Был преподающим профессором гуманитарных наук в Массачусетском технологическом институте и нескольких других высших учебных заведениях США мирового уровня. Поэт и автор работ по истории культуры, социальной критике, философии науки, а также исследованию мифа. Основатель и идейный вдохновитель некоммерческого фонда для объединения интеллектуалов – Lindisfarne Association, просуществовавшего с 1972-го по 2012-й год. А ещё Томпсон в 1990-м году написал роман «Острова вне времени: Память о последних днях Атлантиды», изданный на русском языке в 1995-м году.
Тогда, в девяностых, эта книга была проглочена в качестве криптоисторической фантастики. Там были Атлантида, Лемурия и Гиперборея. Упоминались колонизация Земли из созвездия Плеяд, войны, договоры и ассимиляция колонистов с местными существами. Проводились опыты по улучшению человеческой расы. Наконец, там были сексуальные сцены, отличающиеся от обычных романтических, «героических» и порнографических описаний. На деле роман оказался художественной адаптацией учения Вильяма Томпсона. «Острова вне времени» нисколько не потеряли в художественном плане после осознания этого, наоборот, встали в один ряд с авторскими космогониями Данте, Мильтона, Булгакова, Мэтисона, Вербера. Лишь появилось понимание того, что прежде всего это продукт утопического объединения Святого острова Линдисфарна.
Идеология современной «лиги мудрецов» соединила под главенством общей для атома и галактики «сакральной геометрии» элементы мифологий, мировых религий, философских и эзотерических учений от Индии, Тибета и Китая до Древней Греции, от кельтов, евреев и египтян до представителей американских доколумбовых цивилизаций. Основной задачей линдисфарнского объединения было заявлено достижение четырёх целей: планетизации эзотерики, приведения к единству всех мировых религий и национальных традиций, баланса между природой, культурой, производством и поселениями, политики, основывающейся на духовности, искусстве и науке. США должны были стать зародышем всей «эзотерической глобализации». Как видно, иронизировать, проводить современные параллели и философствовать над этим фактом можно и в настоящее время.
«Острова вне времени» построены по принципу драматического произведения: мало действующих лиц, динамики и мест действия, само действие условно, много объёмных диалогов и монологов. Более того, композиционно восемь глав романа идеально ложатся на схему драмы от Густава Фрейтага: экспозиция, возбуждающий момент, повышение накала действия, кульминация, трагический момент, нисходящий поворот действия к катастрофе, последнее напряжение перед катастрофой и собственно катастрофа. Систему образов значимых персонажей можно обозначить в виде «архетипической» и уровнево вступающей во взаимоотношения трихотомии: непослушный сын-бунтарь-ученик, дева-жена-мать, отец-учитель-Бог, соперник-предатель-дьявол, послушный сын-ребёнок-служитель. Переведя на язык литературы, получим героя, его возлюбленную, наставника, злодея и помощника. Психологически глубоко, наглядно, общекультурно и мифологически узнаваемо одновременно.
Действие романа – это движение к известной и неотвратимой катастрофе, собственно гибели Атлантиды. До катаклизма всего месяц, и даже герои предполагают его возможность с самого начала. Имеют в виду, но идут на этот риск, причём каждый исходит из собственных побуждений. Им важно не «что будет», а «как именно» и с каким результатом. Каждый стремится к достижению только своей цели. Завершается очередной цикл прецессии в 25 920 лет, и за право верховодства в цивилизации следующего цикла схлёстываются представители религии, науки, искусства, эзотерики и силовых структур. Как ни странно, находится время для дружбы, любви, зависти, страха и ненависти. Несмотря на роковую предопределённость, остаётся место для интриги и неожиданных поворотов сюжета.
Главная особенность «Островов вне времени» как произведения фантастики в постепенном смещении акцентов к сакральному пониманию текста и мистическому восприятию реальности. Земля, Космос, Время и Личность открываются с неожиданной стороны. Многогранно показаны отношения человека с отцом, учителем и Богом. Много внимания отдано внешней борьбе и внутреннему единству мужского и женского начал, разнице между сексом и его истинным значением в никому не доступной ныне традиционной тантре. Книга, начавшись с банального покушения одного из губернаторов подвластных земель на жизнь Верховного Жреца атлантов, закончилась не революцией и победой «наших», не торжеством «зла», а вообще где-то вне пространства, времени и самой книги.
облако тэгов
