Жила-была девочка Маргарет, которая родилась на Аляске. У неё в детстве был ручной волк (наполовину, но всё равно зверь внушительный), а её папа воспитывал детей не просто жить по-спартански, но и с ранних лет учиться самостоятельности, поэтому ещё девочкой Маргарет обучилась многим вполне мужским ремёслам. Она выросла, вернулась на Аляску, вышла замуж за парня из рыбацкой семьи. Пока муж ходил в плавания, она занималась домашними делами и писательством.
Под псевдонимом Мэган Линдхольм писала то, что сегодня проходит как young adult. При этом понимала, что внутри у неё живёт нечто большее, более могучее, безудержное...
как дракон... ну, или как тот дикий пёс, наполовину волк, с кем она обследовала леса вокруг жилища, когда была ребёнком. Её писательскому таланту хотелось расправить крылья. Её книгам хотелось стать более зубастыми, в самом хорошем смысле слова, вцепляясь в читателя так, что не растащишь.
Только вот какое дело... много ли женщин стали великими писательницами, создавая книги в жанре фэнтези? Урсула Ле Гуин — одна такая. Исключение из всех правил. Конечно, можно вспомнить и другие имена: Андрэ Нортон, Кэролайн Черри, Кэтрин Куртц, наша Мария Васильевна (долгих ей творческих лет!). Только вот редкие исключения подтверждают правило, которое в современных реалиях можно считать предубеждением, но не до конца вытравленным: фэнтези, написанная женщинами, не то же самое, что фэнтези мужская.
Можно ли как-то остаться самой собой и писать в полной мере эпические художественные полотна, но при этом пусть тебя воспринимает этот мир и читатели в нём как-то более динамично? Мэган Линдхольм стала Робин Хобб именно для этого. Что первым приходит на ум, когда слышишь имя Робин? Робин Гуд, Робин и Бэтмен — ощущаешь мужскую энергию, а уж "малиновка" и прочее приходит потом. Так вот лёгким решением Маргарет (Мэган) стала известна во всём мире как Робин.
Это уже Робин Хобб в 90-х придумал (придумала) Мир Элдерлингов — эпический цикл, насчитывающий сегодня без малого два десятка книг (а с дополнительными повестями так и больше) в пяти внутренних циклах. Это благодаря этому миру писательница останется в веках, как Ле Гуин. Хотя всех совокупных заслуг автора пока недостаточно — для того, чтобы получить одну из престижных мировых фантастических премий. На премии "Хьюго" и "Небьюла" книги писательницы выдвигались не раз, но пока не получили.
Почему? Ответу на этот вопрос лучше посвятить отдельный материал, хотя стоит ли? Достаточно прочитать комментарии под обсуждением любой из книг Робин Хобб. Мнения полярные: кому-то в текстах Хобб много воды (даже так — Воды), кому-то вполне огонь, для кого-то её романы мягкие, для кого-то — в самый раз, эталон в жанре фэнтези. Слишком женские, в достаточной степени рассчитанные на подростковую аудиторию, избыточные в словах, а оттого провисающие в действии, — минусы в прозе Хобб отдельные читатели всегда найдут. Что важнее в целом: о Хобб говорят, книг Хобб ждут, к её текстам относятся почти так же, как к сакральным скрижалям поттерианы Роулинг (достаточно было в одной из книг, вышедшей в "Азбуке", заменить пару ключевых терминов на переводные, против использовавшихся ранее транскрибированных оригинальных). Каждая книга Хобб, даже если речь всего лишь о переиздании, — это событие.
Вчера отправилась в типографию первая книга цикла "Хроники Дождевых чащоб" — "Хранитель драконов". Всего лишь второе издание, первое выходило более шести лет назад, ещё в эпоху "Домино". Что изменилось за эти годы? Текст не стал лучше или хуже, он по-прежнему прекрасен, пусть и в чём-то по-прежнему уязвим, как детёныш дракона. Но читатели выпестовали за минувшие годы прозу Хобб, наделили её могуществом, помогли раскрыться великой красоте книжного цикла, сокрытой в глубине бездонных драконьих зрачков мира Элдерлингов.
Если в 2012 году книга выходила в серии с довольно гибким названием "Книга-фантазия" и обложкой, для которой от перемены авторов на обложке мало что изменилось бы, то теперь все книги, имеющие отношение к миру Элдерлингов, выходят в едином оформлении с обложками, подобными средневековым манускриптам или свиткам, которые разворачивают королевские герольды, чтобы зачитать всему честному народу о геройских деяниях и прочих великих событиях. Единое оформление серии в оригинальных изданиях — авторства британской художницы-акварелистки Джекки Моррис. Это оформление, доработанное для "азбучных" изданий Сергеем Шикиным, идеально подходит книгам Робин Хобб — автора, в чьей прозе мягкость воды сочетается с продублёнными ветрами и дождями драконьими шкурами, а витиеватость и старомодность слога так идёт буквицам — заглавным буквам в написании названии романов.
Также подходят нынешнему оформлению книг Робин Хобб хвалебные отзывы от коллег по цеху — маститых авторов, писателей-мужчин. Робин Хобб — та, благодаря кому женская фэнтези стала в один ряд с лучшими работами в жанре, созданными мужчинами. Та, кого Джордж Мартин называет бриллиантом, а Орсон Скотт Кард добавляет, что она ещё и тот автор, кто задал современные стандарты в большой фэнтези.
Проза Робин Хобб, как те дракончики из романа "Хранитель драконов", — набралась сил, взращённая в любви и трудностях, между водой и огнём, готова унести на мощной спине в мир Элдерлингов. Пока вы, читатели, обсуждаете книги Хобб, ожидаете их, спорите о них, радуетесь и негодуете, рассматриваете творчество автора под микроскопом, "Азбука" останется хранителем творческого наследия автора. Потому что таких "литературных драконов" надо беречь как зеницу ока.
Выход первой книги цикла "Хроники Дождевых чащоб" не отменяет новых книг в самом новом цикле из мира Элдерлингов — "Сага о Фитце и Шуте". Вторая книга, "Странствия Шута", предварительно запланирована на апрель.
Писательство — звёздная работа. Зажигается светило, и сияние его текстов продолжает движение в безбрежном читательском пространстве, донося свет до тех, кто готов разглядеть звезду, даже спустя годы и десятилетия после смерти автора. В то время, как весь известный космос фантастов изборождён звёздными флотилиями издателей вдоль и поперёк, возвращаться снова на уже изученные планеты явно не плохая примета. Главное — ступать в очередной раз на поверхность творческого наследия по-настоящему большого автора не в том же состоянии разума и духа, как было в первый раз, как случилось раньше. Тогда это будет во всех смыслах новинка.
Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Свет далёких светил каждую ночь иной — он становится чуть ближе во времени, даже если источник света всё так же далёк, а то и вовсе прекратил существование в физической форме, перейдя в чистый поток фотонов. Книги — тот же звёздный свет. Писатели-фантасты — те же космические светила, к которым можно не стать ближе, даже изучив досконально все их "характеристики" с помощью самого высокоточного оборудования, а можно жить под их светом, не зная об их химическом составе ничего, но всё же ощущая близость, а порой и некое сродство.
Каждый человек родился под одной из множества звёзд, каждая звезда светит кому-то с особенным значением. Каждый большой писатель — звезда. Некоторые писатели-фантасты — целые созвездия, миры, вселенные. В кольцах этих миров время всегда одинаково притягательно и постоянно меняется. Познавать эти миры можно сколь угодно долго и при этом сохранят интерес, секрет которого в том, чтобы не заключать свои представления об авторском мире в кольцо первых впечатлений. Есть ещё секрет — в не завершающихся поисках верной интонации, в попытках подступиться к расшифровке вселенского авторского замысла. Другими словами, в переводе сигналов с поверхности авторского мира.
Можно пролететь мимо этого мира в сияющем корабле, ощетинившемся орудиями читательской компетенции, и карта вселенной в бортовом компьютере так и будет зиять пробелами. Раз прилетели в мир Ларри Нивена, не прячьтесь за наглухо задраенными люками. Лучше приготовьтесь встречать гостей извне. Держите шлюзовую камеру активной. На подходе — третий том избранного Ларри Нивена из цикла "Известный космос". Бортовой переводчик уже включён и настроен. После перекалибровки он говорит новыми голосами — Сергея Удалина и Тиграна Магакяна. Эти новые переводы — возможность взглянуть под иным углом на изученный мир.
Даже если автор вам известен, даже если знаете что от него ожидать, не пролетайте мимо. Нивен не просто светило, это огромный сложный мир, его не познать и не постичь одним пролётом над плоскостью эклиптики. Свет, идущий к читателю от этого автора, подобен сиянию далёкой звезды. С годами он становится чуть ближе, и всё меньше шансов, что будет возможность источник света увидеть своими глазами. Тем интереснее сегодня расшифрованные сигналы из этого мира, без которого галактику SF не представить.
В третий том вошли роман "Защитник" (Protector) о паках и защитнике Фсстпоке, а также сборник "Рука закона" (Flatlander) о расследованиях детектива Гамильтона.
В состав сборника входит статья Нивена "Научно-детективная фантастика". Как часть Flatlander, статья совершает общий экскурс в специфику дел, которыми во вселенной Известного космоса занимается специалист Джил Гамильтон, он же Джил Рука. Писатель проводит параллели между детективной литературой и фантастической. Детектив и SF имеют много общего не только по читательской аудитории, но и по основной идее, заложенной в сюжет. Сила этих жанров — в силе писательского воображения и в силе желания читателя разгадать заложенную в историю загадку.
Без загадки не будет интереса. Загадочности прозе Нивена хватает в полной мере, как хватает загадок и в картине любого запутанного преступления. Разглядеть все подсказки и ниточки, соединяющие зацепки в единую стройную картину, в состоянии талантливый следователь. Читатель прозы Нивена тоже в некотором смысле должен обладать навыками следователя, хотя бы в желании непременно дойти своим умом до разгадки, соединяя внешне скучные детали в увлекательное повествование.
Детективы и научную фантастику объединяет вызов, который за внешним развлекательным слоем, ожидает по-настоящему заинтересованного читателя. Готового читателя. Читателя, способного ловить на лету подброшенные намёки. Чтобы принимать брошенные вызовы, надо обладать определённой долей читательской смелости. Нивен не из тех комфортных писателей, в чьих мирах находишься под защитой многослойной брони, отделяющей читателя от ревущей космической пустоты, заполненной миллиардами интерпретаций. Нивен — это выход в открытый космос, при этом с осознанием, что кораблик восприятия, который читатель покинул, всего лишь утлое судёнышко, а вот снаружи, пока выбираешься из шлюзового отсека, беспощадной громадой встаёт огромный и прекрасный мир.
Вот такие мысли приходят в голову, пока рассматриваешь обложку. Прочь лирику...
На выход готовы? Третий пошёл. Сегодня книга отправилась в типографию. Ожидается на орбите в марте. Там уже вращаются в своих кольцеообразных структурах первый и второй, посылая в пространство зашифрованные сигналы, которые приняла "Азбука".
В связи с решением издательства «Азбука» в одном из премиальных оформлений – серии «Иностранная литература» — выпускать тома избранных романов Джеймса Хэдли Чейза, читатели стали задавать вопросы. Обычно они звучат так «Почему Чейз?», «Почему серия классических детективов, начатая двухтомником Сименона, продолжена Чейзом?», «Сколько можно издавать Чейза?», «Неужели Чейза мало издано другими?» и в том же духе. Ответ такой: Чейз не так прост, как может показаться. Ему просто не хватало внимания.
Как это не хватало внимания? В 90-е его печатали все кому не лень, а ленивых тогда не было. Издатели запускали серии, типографии печатали огромными тиражами, читатели скупали, зачитывали книги до невменяемого состояния, чтобы потом забыть о Чейзе как о пройденном этапе. Это несправедливо. Пройденным можно считать этап, когда книги этого писателя издавали без любви, но ради денег. Не ради самого автора и даже не всегда и не во всём ради читателей.
Давайте разбираться. Давайте поговорим о Чейзе и посвятим его книгам лонгрид.
Почему Чейз?
Переводы Чейза нередко в те времена грешили против истины, связанные друг с другом произведения не проверялись на предмет соответствия деталей – это минимальный список издательских грехов. Читатели же воспринимали Чейза вполне заслуженно как развлекательную литературу, но порой изрядно принижали роль и значение в истории остросюжетного жанра британца, сделавшего себе имя на нуаре американской закалки и шпионских историях. Небрежное отношение – как в плане качества изданий, так и в восприятии творческого наследия автора в соответствии с общим мнением – на пользу ещё никому не шло.
Почему Чейз? Потому что именно сегодня о нём можно и нужно говорить внимательно и с расстановкой, когда огромный спектр предложений в жанрах детектива, триллера и прочих остросюжетных лекал парадоксально наводит на воспоминания об авторах старой школы. Среди множества сюжетов, которые подаются как «шок, трепет и забудьте всё, что вычитали в жанре раньше», всё глубже погружаясь в реалии тёмных сторон современной жизни, детективы Сименона, Кристи, Чейза, Чандлера, Стаута, Честертона, Гарднера, Конан Дойля и других – это в самом лучшем смысле слова забвение и отдых для поклонников жанра. Того, о чём пишут современные авторы триллеров и детективов в новостях выше крыши.
Исходя из этого, а также по ряду других причин «Азбука» вынашивает определённые планы на серию, названную «Классика детектива». Начать решено с Чейза, потому что давно пора было издать полное собрание сочинений автора, но в правильных переводах и редактуре, с выбором из широкого списка вариантов максимально точного (привычного) названия каждого романа, с верной расстановкой произведений по условным и авторским циклам, с уважением к классику нуара и hardboiled-детектива, а также автора шпионских романов, приключенческих аттракционов, а порой и мистики.
Так почему Чейз? Потому что ещё чуть и будет весьма проблематично отыскать концы. Те концы, которые ведут к авторам классических переводов ранее выходивших романов Чейза. «Азбука», занявшись сбором сведений о переводах, быстро столкнулась с тем, что называется «выбрать не из чего». Для первых нескольких книг с переводами разобрались довольно быстро, а вот к настоящему времени стало понятно: пожалуй, что и практически все переводы закончились. Из тех, которые без серьёзной редактуры, можно использовать. Из тех, чьё авторство доподлинно известно. Из тех, чьих авторов вообще можно найти. Дальше начнётся работа по-настоящему: новые переводы, новый взгляд на автора. Об этом подробнее чуть ниже.
Choose your Chase
Чейз очень разный и об этом можно и нужно писать и говорить. Как сделал, например, Василий Боровков (borovkovv), Он справедливо считает, что раз начали издавать Чейза, ещё и замахнувшись на ПСС (что уже какое-то время «тайна мадридского двора»), надо разъяснить современному читателю, в чём следует искать удовольствие от чтения книг этого автора. С разрешения автора, позвольте представить ссылку на хороший материал о томе «Запах денег", в котором, помимо короткой рецензии на книгу, представлено несколько личных размышлений borovkovv о том, почему не стоит думать о Чейзе свысока и пренебрежительно.
Очень удачно был написан материал именно о томе «Запах денег». В этом издании в качестве дополнительного материала размещена статья одного из редакторов собрания сочинений Чейза – Аллы Степановой. Статья написана в ответ на многочисленные вопросы читателей и поклонников детектива, некоторыми из которых были приведены в первом абзаце материала, который вы читаете. Редактор на примере конкретного тома, куда вошёл цикл об Марке Гирланде, разъяснила, что такое Чейз в исторической перспективе и в издательских масштабах, как ведётся работа над томами серии и почему Чейз – это больше, чем принято думать о его творческом наследии. Слово Алле Степановой.
Не думайте о Чейзе свысока
Этот удивительный мастер детективного романа снискал успех у читателей во всём мире, его книги неизменно пользуются спросом и постоянно переиздаются. Теперь романы Чейза выходят в петербургском издательстве «Азбука».
Русские читатели смогли в полной мере познакомиться с творчеством Джеймса Хэдли Чейза лишь в 1990-е годы, в эпоху книжного бума, когда наконец оказались доступными многие не пропускавшиеся цензурой произведения мировой литературы. Сочинения Чейза относились к их числу: и не только потому, что были лишены недвусмысленной идеологической подоплёки и к тому же изображали все мыслимые и немыслимые для советского человека соблазны западного образа жизни (особняки, яхты, поездки в другие страны и т. д.), но ещё и потому, что порой содержали откровенные выпады против коммунистов.
Справедливости ради отметим, что некоторые романы Чейза (а их насчитывается более девяти десятков) до постперестроечного бума всё-таки увидели свет в советской периодике — часто в региональных изданиях, таких как «Литературный Азербайджан», «Литературный Киргизстан», «Дон», алма-атинский журнал «Простор», минский журнал «Неман», или «непрофильных» журналах вроде «Сельской молодёжи», «Огонька» и «Журналиста». Впрочем, печатали Чейза и московские литературные журналы «Наш современник» и «Смена», и ленинградский журнал «Звезда». Так, в «Звезде» в 1974 году был опубликован роман «Весь мир в кармане» — единственный детектив Чейза, экранизированный в СССР ещё при жизни автора, хотя и переделанный в самом невыгодном для Запада духе («Мираж», 1983). К рубежу 1980–1990-х годов на русском языке были изданы два десятка романов Чейза, ещё большее количество распространялось в самиздатовских переводах.
Но, безусловно, пик изданий пришёлся на начало 1990-х годов: Чейз оказался одним из самых популярных писателей на территории всего бывшего СССР. Его книги издавали в Таллине, Тбилиси, Душанбе, Киеве, Баку, Ростове-на-Дону, Минске, Алма-Ате, Грозном, Чебоксарах и т. д. Сегодня тиражи тех лет кажутся невероятными: 50, 100, 200, 500, 600 тысяч экземпляров, а роман «Каменные джунгли» в 1991 году «Лениздат» выпустил миллионным тиражом. В эту эстафету включились все: столичные «Правда», «Московский рабочий», «Юридическая литература» (тут уж, как говорится, сам бог велел); коммерческое чутьё обнаружили региональные отделения Союза журналистов СССР, крохотные университетские издательства и даже типография Госснаба СССР; но особенно активно романы Чейза принялись тиражировать появившиеся повсеместно негосударственные издательства.
Печатали, не беспокоясь о существовании правообладателей: Россия присоединилась к международным соглашениям в области авторского права только в 1994 году. За короткое и очень счастливое для отечественных издателей время на русский были переведены все сочинения Чейза, начался выпуск его собраний сочинений — сразу в нескольких издательствах. Печатали наспех: за год-два выходило всё собрание — двадцать, тридцать томов.
Произведения Чейза продавались в магазинах, киосках и с лотков — вместе с изданиями Ницше, Кафки, Миллера, поэтов Серебряного века и всей «возвращённой литературы». Однако бешеная популярность Чейза на постсоветском пространстве имела и обратную сторону: реакция более взыскательной публики на его романы была скорее негативной. В те годы читатели открывали для себя такие шедевры большой литературы, как «Мастер и Маргарита», «Доктор Живаго», «Лолита», «Архипелаг ГУЛАГ», «Наши» и т. д. и т. д., — знакомство с этими книгами не только вносило существенные коррективы в сложившиеся представления о литературном процессе ХХ века, но меняло само общественное сознание. На этом фоне серьёзный разговор о творчестве Чейза был практически невозможен. Его романы, зачастую переведённые наскоро, непрофессионально, одетые в аляповатые обложки, воспринимались как бульварное чтиво. Это сегодня в отечественном литературоведении стало модным изучать жанровую литературу (с которой в советское время дело обстояло плохо) — детектив, исторический роман, фэнтези. А тогда только знатоки и ценители детективов — например, Сергей Бавин, автор замечательной энциклопедии «Зарубежный детектив ХХ века» (1991), — могли судить о богатстве повествовательных приёмов, оригинальности сюжетных поворотов, нетривиальном выборе главных героев — словом, о «разнообразии и яркости творческой фантазии Чейза».
Постепенно тиражи книг Чейза снизились — это стало заметно уже к концу 1990-х годов, однако интерес читателей к нему не пропал. По сей день в России и во всём мире его книги продолжают успешно издаваться, пройдя «естественный отбор», обретая всё новых поклонников и доказав своё право называться классикой детективного жанра наряду с произведениями Артура Конан Дойла, Агаты Кристи, Жоржа Сименона и др.
Романы, объединённые в этом томе, — пример серии, цикла в творчестве Чейза. Здесь есть сквозной главный герой — внештатный агент ЦРУ Марк Гирланд. Чейз отдал дань жанру шпионского романа, который после Второй мировой войны сделался чрезвычайно популярным по обе стороны «железного занавеса» (в СССР его расцвет начался после смерти Сталина). Помимо Гирланда, ещё два персонажа в этом цикле оказываются ключевыми: шеф французского отделения ЦРУ Джон Дори и сотрудник советских спецслужб Маликов. Действия и взаимоотношения этих трёх героев и задают развитие сюжета. В отличие от романов с криминальной основой, Гирланд не занят расследованием преступления, он не собирает улики и не восстанавливает нить событий, — детективная линия здесь ослаблена. Как агент Гирланд обязан выполнить то или иное серьёзное и опасное задание, и интерес представляют само путешествие (судьба забрасывает Гирланда то в Сенегал, то в Гонконг, то в Прагу, то в старинный немецкий замок), трудности, преследования, неожиданные сюжетные повороты.
По-видимому, романы не задумывались изначально как серия: слишком очевидны корректировки, которые автор вносил в образы своих героев. Чейз писал этот цикл с перерывами (1965–1969), чередуя с работой над другими произведениями. Во всяком случае, четыре романа о приключениях Марка Гирланда явно не предназначались для публикации под одной обложкой (объём каждого романа достаточен для выпуска брошюры). Интересно, что второстепенные персонажи серии оказались главными героями примыкающего к ней романа «Believed Violent» (на русском языке издавался под названиями «Следов не оставлять», «Фанатик», «Опасный пациент», «Под давлением силы»): в нём действуют такие известные по циклу о Гирланде злодеи, как Герман Радниц и Лю Силк, но нет ни самого Гирланда, ни Дори, ни Маликова.
Кажется, единственное издание на английском языке, да и то объединившее только первые три романа серии, вышло в 1977 году в Лондоне («Meet Mark Girland» — «Знакомьтесь с Марком Гирландом»). На русском языке четыре романа серии вместе также не публиковались. И даже в относительно недавнем Собрании сочинений Чейза в 30 томах, выпущенном «Центрполиграфом» (2011, 2016), эти четыре романа разбросаны по разным томам и без учёта хронологии написания.
Трудно сказать, почему романы о Гирланде не появились под одной обложкой на языке оригинала. Возможно, тяга к увесистым томам собраний сочинений, будь то философские трактаты или, как в данном случае, детективы, — черта русского менталитета. А вот почему в собраниях сочинений на русском языке эти романы оказались «разлучены», объяснить довольно просто. Дело в том, что у них нет одного переводчика, и редакторам предстояла работа, чтобы привести имеющиеся переводы к «общему знаменателю».
Когда «Азбука» приступила к подготовке романов Чейза, выяснилось, что права на некоторые существующие, не раз публиковавшиеся переводы принадлежат различным издательствам. В 1990-е годы стали широко практиковаться так называемые договоры отчуждения: деньги переводчику выплачивались один раз, а права на созданный им текст на весь срок охраны авторского права переходили к издательству. Тогда переводчиков не особенно заботили условия договоров, зато сейчас многие из них с сожалением сообщили о невозможности принять наше предложение. Кого-то из переводчиков (или их наследников) разыскать не удалось: выполнив однажды по случаю заказную работу, они больше никогда не занимались переводческой или какой-либо другой литературной деятельностью. Чьи-то переводы оказались подозрительно короткими по сравнению с оригиналом (обычно наоборот: русский перевод в объёме несколько превышает текст-источник на английском), с первых страниц их качество вызвало большие сомнения, и от них пришлось отказаться. В целом эта ситуация не стала исключением и при составлении данного тома.
Наша серия романов о Гирланде сложилась из двух готовых и хорошо известных поклонникам Чейза переводов («Выгодная сделка», 1991; «Запах денег», 1990) и двух новых, выполненных специально для данного издания («Шутки в сторону»; «Ангел без головы»). Четыре переводчика — С. Денисенко, А. Герасимов, А. Степанов и Б. Белкин. Причем дистанция между публикациями переводов двух чётных и двух нечётных романов серии — 28 лет. Конечно, переводы отличаются друг от друга и подходом к решению творческой задачи, и индивидуальным стилем, и мастерством, да и само время накладывает свой отпечаток. За 28 лет в русском языке утвердилось множество заимствований из английского (киллер, колумнист, ланч, сэндвич, ресепшен), нам стали знакомы и понятны реалии западноевропейской жизни (например, блюда французской кухни, различные брендовые товары или понятия, относящиеся к сфере услуг), и в этом плане новые переводы парадоксальным образом оказались ближе к оригиналу. Безусловно, индивидуальная манера переводчика не нуждается в редактуре, и всё-таки отдельным моментам при публикации четырёх романов серии в одном томе следовало уделить внимание.
В первую очередь потребовалось устранить некоторый разнобой в именах сквозных персонажей, например: ОʼХаллоран/ОʼХаллорен, Мэвис/Мавис. Маликов в английском оригинале, у Чейза, — Малик: фамилия, с одной стороны, как будто восточная (Малик — распространённое имя у мусульман, означающее «царь»), с другой — рифмуется с русским словом «маленький». Но в любом случае она явно нелепа для сотрудника советской разведки, наводящего ужас на всё ЦРУ, к тому же отъявленного злодея и гиганта-атлета (его рост 6 футов 4 дюйма, то есть 193 см). Нужно сказать, что и фамилии других сотрудников советских спецслужб у Чейза часто лишь напоминают русские (интересно, имена китайцев в его романах тоже вызывают улыбку у китайских читателей?). Современные переводчики предложили не идти на поводу у автора и несколько модифицировать «русские» фамилии, чтобы снять ненужный комический эффект.
Потребовалась унификация написаний повторяющихся в романах серии географических названий (например, улица в Париже, где находится квартира Гирланда, в каждом переводе имела свое написание: улица Сюис, рю де Сюис, рю де Свис, улица де Суисс), а также ресторанов, отелей и т. д. Сегодня, имея возможность обратиться к различным путеводителям и веб-сайтам, нам гораздо легче уточнить написания тех или иных названий, чем переводчикам прошлых лет; попутно мы можем узнать многие любопытные подробности. Так, Сорбонна, где училась Джиллиан Шерман из четвертого романа серии (1969), в 1968 году была разделена на несколько университетов как один из центров левого движения, и героиня Чейза, по-видимому, испытала влияние молодёжной протестной идеологии. Или другой пример: в том же романе Марк Гирланд, большой знаток вин и кулинарных изысков, пригласил девушку в ресторан Жоржа Гарина, — хозяин лично приветствовал гостя. В 1973 году газета «Нью-Йорк таймс» с сожалением сообщала о том, что этот парижский ресторан закрылся. Ресторан был не просто знаменит по обе стороны Атлантики, а считался едва ли не лучшим в мире: достаточно сказать, что его не раз посещал Генри Киссинджер. Однако владелец, Жорж Гарин, когда ему исполнилось 60 лет, предпочёл закрыть своё детище, опасаясь, что уже не в силах соответствовать высоким требованиям. Такие подробности интересны не просто как факты ушедшей эпохи: они далеко не случайны, они нужны Чейзу для создания определённого колорита, для ощущения полнокровной городской жизни, даже для понимания поступков своих героев.
Большую сложность вызвал выбор формы обращений героев друг к другу: как перевести английское «you» — «ты» или «вы»? Особенно острым этот вопрос оказался в связи со сквозными персонажами серии: например, если в первом романе они общаются друг с другом на ты, то было бы довольно странно, если в следующих романах они вдруг перешли бы на вы. Иногда колебания форм обращений встречались даже в пределах одного романа: как только реплики героев становились грубыми, переводчик как будто интуитивно начинал использовать местоимение «ты». Нужно было попытаться если не найти общее для всех персонажей серии решение (это сложно, учитывая, что они имеют разный социальный статус, занимают разные должности, принадлежат к разным культурам, в разной степени знакомы друг с другом), то по крайней мере несколько сбалансировать эту ситуацию. Образ главного героя, Марка Гирланда, кажется убедительнее, если он обращается к другим персонажам на ты (ведь он герой крутого детектива!), включая самого Джона Дори, над которым постоянно иронизирует: «Старина Дори... Ну, что я говорил? Как Эйфелева башня — никогда не меняешься». Подчинённые Дори, Тим О’Халлорен и Джек Керман, обращаются к своему шефу на вы, а Дори на правах старшего по должности и по возрасту говорит им «ты». На ты общаются между собой сотрудники советских спецслужб Маликов и Смирнов (они хорошо знают друг друга), но, например, в разговорах с чехословацкими коллегами, в соответствии с советскими этикетными нормами, используют обращение «вы». Если была возможность, реплики переводились без использования определённых местоименных и глагольных форм, — такая попытка уклониться от выбора формы обращения оказывалась предпочтительнее.
Очень интересно было сопоставить портретные характеристики сквозных персонажей. Иногда незначительные разночтения в переводах возникали из-за сложностей с поиском эквивалента в русском языке: например, «silver blond» (цвет волос Маликова мог приобрести разные оттенки в романах серии). Или «bird like face» — повторяющаяся деталь в описании внешности Дори: буквально это переводится как «птичье лицо», но что это значит? Между прочим, в медицине есть такое понятие — «bird face» (птичье, птицеподобное лицо), подразумевающее аномальное недоразвитие нижней челюсти. Однако герой Чейза отличался вовсе не челюстью, а носом: у него был клювообразный нос («beak nose») — такое уточнение встречается в первом романе. Немного понятнее, но всё-таки какой клюв — большой или маленький? А во втором романе о Дори сказано «bird-like man» — то есть птицеподобный мужчина, и ясности это не прибавляет. Однако, как оказалось, сочетание «птичье лицо» довольно часто встречается и у русских классиков: Мамина-Сибиряка, Чехова, Горького, Андреева, Набокова. То есть по-русски так говорить можно, и это самое главное, а вот что перечисленные писатели вместе с Чейзом и каждый по отдельности имели в виду — пусть догадывается читатель.
В первом романе о Дори сказано, что ему шестьдесят пять лет; в последнем романе — ему шестьдесят шесть. То есть все события серии происходят всего лишь за год (с апреля до мая следующего года), тогда как создавались романы в течение четырёх-пяти лет. Чейз откликается на актуальные события своего времени (оно несколько «спрессовано» в серии), тем самым поддерживая читательский интерес: читатель видел в агенте ЦРУ Марке Гирланде персонажа, живущего в одной с ним реальности, участника той политической ситуации, которая складывалась на текущий момент.
Нужно сказать, что Чейзу удается блестяще запечатлеть своё время. Его герои пользуются всеми новейшими техническими достижениями: это пистолеты с глушителями, прослушивающие устройства, фотоаппараты, рации, самолёт на воздушной подушке и т. д. Но сегодня, конечно, мы можем только посочувствовать шпионам тех лет: у них не было ни банковских карт (герои Чейза таскают с собой деньги в чемоданах), ни интернета, ни мобильных телефонов. Атмосфера эпохи передается и благодаря множеству других примет: это и битники, и печатные машинки «IBM», и женские прически а-ля Брижит Бардо, и британский Гонконг. Гирланд ездит на «Фиате-600» и приглашает девушек к себе домой, якобы для того, чтобы показать свою коллекцию абстрактной живописи. Герои Чейза читают знаковые для своего времени книги. Так, в первом романе серии Жанин Дольне берёт на пляж «последний роман Франсуазы Саган» (наверное, «Сигнал к капитуляции»), и ей это очень подходит: жажда опасных приключений как спасение от скуки и праздности, как побег от условностей повседневной жизни приводит Жанин к самоубийству. Гирланд же в юности «пытался подражать Хемингуэю» — с его пафосом героизма и брутальностью; но ведь Гирланд ещё и красавчик (за что его ненавидят абсолютно все персонажи-мужчины и обожают абсолютно все женщины), и везунчик, и авантюрист. Так что, садясь в самолёт, он будет читать не Хемингуэя... а Чейза.
Гирланда часто называют персонажем бондовского типа. Джеймс Бонд упоминается во всей серии лишь однажды, в четвёртом романе, и даже не как герой книг Яна Флеминга, а как герой фильмов (кстати, книги и фильмы о Бонде тоже были запрещены в СССР). Гирланд действительно во многом похож на Бонда, не говоря уже о том, что оба агента (ЦРУ и МИ-6) часто действуют против советских спецслужб. Дори характеризует Гирланда: «Сильный, беспощадный, в совершенстве владеет приёмами карате, первоклассный стрелок, а кроме того, умён, проницателен и ловок», — чем не Джеймс Бонд? (Помимо карате, Гирланд владеет еще и дзюдо.) В одном из романов об агенте 007 Ян Флеминг назвал возраст своего героя: около тридцати пяти лет. Чейз говорит о Гирланде: «Из-за легкой седины на висках он казался чуть старше своих тридцати пяти лет» (не у Чейза ли впоследствии заимствовал эту деталь Акунин, создавая образ Фандорина?). Чтобы противостоять жестоким и расчётливым врагам, Гирланду, как и Бонду, требуются незаурядные способности, интеллектуальные и физические. Как и Бонд, он практически не меняется, его характеристика более-менее стабильна.
Однако супергерой Чейза имеет и принципиальные отличия от Бонда. Агент 007 — «великолепная машина», как охарактеризовал его Умберто Эко, не дающая сбоев, что и определило успех «Саги об агенте 007» у широкого круга читателей. От Гирланда, напротив, можно ожидать чего угодно. Он внештатный агент, и этот статус даёт герою Чейза известную независимость. Дори обращается к Гирланду, когда никто другой не в силах выполнить задание, однако нравственные принципы Гирланда вызывают сомнения: в первом романе он чуть не перебежал на службу к злодею Герману Радницу, а затем не раз поступался интересами ЦРУ. Он действует по ситуации, никогда не забывая о собственной выгоде. И только в четвёртом романе Дори признает, что у Гирланда «есть свой кодекс чести»: «Я его знаю — он волк-одиночка и себе на уме, но если уж он принимает задание, то выполняет». Супергерой Чейза вовсе не считает ЦРУ силой добра: в политических играх ему не симпатична ни одна сторона, потому что для каждой из них цена человеческой жизни ничтожна. И потому в какой-то момент Гирланд протягивает руку помощи врагу — Маликову: «Мы профессионалы... и оба участвуем в этом чёртовом грязном деле. Бывают моменты, когда нужно забыть о гадах, которые там, наверху, дёргают за ниточки...» Неожиданно для шпионского романа именно супергерой, агент ЦРУ выражает ощущение усталости обычных людей от непрекращающихся войн и тотальной пропаганды.
В четвёртом романе Чейз добавляет к портретной характеристике Гирланда неожиданную деталь — веллингтоновский, то есть крупный, нос. Возможно, это было продиктовано желанием еще немного индивидуализировать портрет главного героя серии (в четвёртом романе?), но не исключено, что Чейз попросту решил наделить Гирланда, близкого ему по взглядам, автобиографической чертой.
Самые серьёзные изменения в ходе создания романов претерпел образ Маликова, причём они коснулись как раз не внешности, а характера этого героя. Например, в первом романе о финансовой состоятельности Маликова судить сложно. Зато уже во втором романе этот момент Чейзом всячески акцентируется: Маликов носит рубашку и галстук от «Маркс и Спенсер» (недорогая одежда на любой вкус) и стоптанные башмаки, он разглядывает витрины магазинов, разжигая «свою подавленную страсть к обладанию дорогими вещами», «которыми ему не суждено было владеть», и, морща нос, вспоминает свою однокомнатную московскую квартиру. Чейзу становится важно, что Маликов служит коммунистической идее, именно поэтому философия и образ жизни Гирланда неприемлемы для него: «Слова американского агента, его отношение к работе бесили и изумляли русского. Сам Маликов всегда относился к заданиям весьма серьёзно, он был готов пожертвовать жизнью во имя дела. Этот же человек... Он видел, что Гирланд думает только о себе». И вот свирепый и кровожадный дикарь из СССР (вполне в духе советских персонажей Яна Флеминга), приказавший в первом романе уничтожить африканскую деревню, в четвёртом романе проявляет благородство и приходит на помощь Гирланду. Маликов, конечно, не оставляет службу и не перебегает во вражеский стан. Он говорит Гирланду: «Скоро мы снова окажемся по разные стороны». Но он обретает способность мыслить и действовать, как свободный человек. И Гирланд с готовностью пожимает ему руку, — поступок, невообразимый для Джеймса Бонда. Это развитие совсем другой традиции: фильм «Профессионал», снятый в 1981 году по роману Патрика Александера (1976), — один из её ярких примеров.
«Это может стать началом прекрасной дружбы», — Гирланд произносит в одном из романов знаменитую фразу из фильма «Касабланка». По-видимому, такая эффектная концовка — взаимовыручка и мирное прощание агентов двух враждебных систем — уже не позволяла продолжить серию: в ней были переосмыслены и в итоге едва ли не подорваны жанровые основания шпионского романа. Но это стало возможным благодаря мастерскому владению его структурными возможностями. Чейз, прекрасный знаток массовой литературы и её клише, не обманул читательское ожидание в главном — подарив радость встречи со своими героями.
В одном материале – все главные новинки февраля. Информация об изданиях уже появлялась в издательской колонке или издательских ветках форума. Для вашего удобства эта информация собрана общим списком. Важное нововведение: там, где возможно, добавлена дата готовности тиража. Также в финальной части обзора есть несколько намёков на планы ближайших месяцев.
Альтернативная реальность, в которой некогда русская Аляска стала землёй обетованной для еврейского народа. Большая литература скрывается снежной пустыне ироничного неонуара.
Аннотация:
От лауреата Пулицеровской премии, автора международных бестселлеров «Потрясающие приключения Кавалера & Клея» и «Лунный свет», — «альтернативная история независимого еврейского государства: вместо Палестины оно появляется на Аляске. Там говорят на идише, изредка устраивают стычки с соседями-индейцами и ждут окончания 60-летнего срока, отмеренного США для обустройства евреев, убежавших от нацистов в годы Второй мировой войны из Европы» (Lenta.ru). И вот на фоне всеобщих апокалиптических ожиданий происходит как бы совершенно заурядное убийство: в дешёвой гостинице «Заменгоф», названной по имени изобретателя языка эсперанто, находят тело опустившегося, но некогда гениального шахматиста. За расследование берётся Мейер Ландсман, детектив из группы «Б» отдела убийств Главного управления полиции округа Ситка. Всему округу осталось лишь несколько месяцев привычной жизни, а дальше — неизвестность, но Ландсмана в его стремлении к истине не остановят ни препоны, чинимые собственным начальством, ни организованная преступность мессианского толка, ни махинации ФБР, ни возвращение в Ситку бывшей Ландсмановой жены, успевшей окончить курсы повышения квалификации для женщин-детективов…
«— Что у тебя в сумке, дед? — спрашивает Ландсман. — На вид тяжёлая.
— Это книга.
— Одна книга?
— Она очень толстая.
— Долгая история?
— Очень долгая.
— О чём она?
— Это про Мошиаха, — говорит Элияху. — А теперь, пожалуйста, уберите руку.
Ландсман отпускает его. Старик выпрямляется и вскидывает голову. Облаков, заслонявших его глаза, как не бывало. Он кажется рассерженным, надменным и не таким уж старым.
— Мошиах грядёт, — говорит он.
Это не совсем угроза, скорее обещание искупления, но всё-таки лишённое теплоты.
— И очень вовремя, — говорит Ландсман, дернув пальцем по направлению гостиничного вестибюля. — Сегодня у нас как раз местечко освободилось.»
Долгожданная новеллизация VIII эпизода саги «Звёздные войны». Больше чем фильм.
Аннотация:
Из пепла Империи встаёт новая угроза свободной Галактике — беспощадный Первый Орден. К счастью, у Новой Республики есть герои, готовые взяться за оружие. Рей, обладающая Силой; бывший штурмовик Финн, восставший против жестокости своих хозяев; и По Дэмерон, бесстрашный пилот истребителя, сражаются плечом к плечу с генералом Леей Органа и бойцами Сопротивления. Однако героям света противостоят верховный лидер Первого Ордена Сноук и его ученик, Кайло Рен. В своих руках они сосредоточили колоссальную власть, которая держится на неисчислимой армии штурмовиков и оружии чудовищной разрушительной мощи. Все попытки свергнуть эту власть заведомо обречены на провал. Но среди немногих оставшихся надежд есть одна почти легендарная — мастер-джедай Люк Скайуокер...
«Последние джедаи» Джейсона Фрая — новеллизация одноименного голливудского блокбастера 2017 года, действие которого разворачивается вслед за событиями фильма «Звёздные Войны: Пробуждение Силы».
Впервые на русском языке!
Перевод с английского Галины Андреевой, Веры Анисимовой, Анастасии Бугреевой, Александра Виноградова, Натальи Кодыш, Павла Лапо, Алексея Мальского, Александры Фроловой
Серийное оформление и оформление обложки Виктории Манацковой
Издательство благодарит за помощь в подготовке издания «Гильдию архивистов JC»
416 страниц + 8 страниц вклеек
Цитата:
«Теперь их разделяло не больше пары метров, и Рей задумалась, что будет, если она не сдвинется и соприкоснётся с Реном. Смогли бы они снова заглянуть в разумы друг друга? Смогли бы коснуться друг друга, дотянувшись через всю Галактику?
— А ты и есть чудовище! — воскликнула Рей, вспомнив ужас, который испытала, будучи парализованной на Такодане.
Она дерзко смотрела на Кайло, не отводя взгляда, и заметила боль в его глазах. Боль... И внутреннюю борьбу.
— О да, — ответил он, однако в голосе его не было угрозы — лишь мука.
И в тот же миг он исчез, оставив её созерцать волны, накатывающие на камни.»
Котиков любят все, великий Хайнлайн не является исключением, и судьба фантаста самым прямым образом связана с котом Пикселем, который ходил сквозь стены.
Аннотация:
Название роману дал один из его главных героев — котёнок Пиксель, потому что Пиксель действительно проходит сквозь стены. Да, «это невозможно, но он ещё маленький и об этом не знает, поэтому у него получается, — объясняет такую его способность героиня романа. — И никогда не известно, где он появится в очередной раз». А главный не четвероногий герой, Колин Кэмпбелл, писатель и полковник в отставке, обосновавшийся после ранения на орбитальной станции «Золотое правило», вечно вляпывается в подозрительные истории. Началось всё с того, что незнакомца, подошедшего к его столику в ресторане, немедленно убивают и за Кэмпбеллом и его подругой начинают охоту некие неуловимые силы. И не будь в «мультиверсуме» Хайнлайна Корпуса времени, поддерживающего вселенский порядок, непонятно, чем бы закончились приключения Колина и его подруги.
Роман публикуется в новом переводе.
Перевод с английского Кирилла Плешкова
Серийное оформление Сергея Шикина
Оформление обложки Владимира Гусакова
Иллюстрация на обложке Майкла Уэлана
Издательство выражает благодарность С. В. Голд (swgold)за активную помощь при подготовке книги
448 страниц
Цитата:
«Что-то щекотало мой подбородок. Я медленно просыпался, потом медленно открывал глаза и наконец обнаружил, что смотрю в самые голубые глаза из всех когда-либо виденных мной. Глаза принадлежали котенку ярко-оранжевого окраса, среди предков которого могли быть сиамцы. Стоя на моей груди к югу от адамова яблока, он довольно мурлыкнул, сказал “Мррэм?” и продолжил лизать мой подбородок. Его шершавый язычок и был причиной щекотки, от которой я проснулся.
— Мррэм, — ответил я и попытался поднять руку, чтобы погладить его, но не смог: на моих плечах все еще покоились две головы, а с обеих сторон ко мне прижимались тёплые тела.»
Ещё один удивительный мир, который изнутри больше, чем снаружи. Трудно устоять, легко затеряться, невозможно покорить. Или возможно?
Аннотация:
Вавилонская башня — величайшее из чудес света. Это огромный, как гора, слоёный пирог из воинственных и мирных уделов; это мир гениев и тиранов, воздушных кораблей и паровых двигателей, диковинных животных и таинственных механизмов.
Всю жизнь проживший в сельской глуши, Том Сенлин убежден, что Вавилонская башня — сердце цивилизации, средоточие всего самого лучшего и возвышенного. Вместе с молодой женой он отправляется туда в свадебное путешествие — и теряет её в толпе на городском рынке. Потратив два дня на бесплодные поиски, Том решает войти в башню, — вероятнее всего, жена уже ждёт его внутри. И попадает в дьявольский лабиринт, нисколько не похожий на счастливый мир, нарисованный его воображением.
Впервые на русском!
Перевод с английского Натальи Осояну
Серийное оформление Виктории Манацковой
Оформление обложки и иллюстрация в тексте Владимира Гусакова
Иллюстрация на обложке Иэна Лейно
480 страниц
Цитата:
«Только когда Сенлин повернулся, чтобы уйти, он увидел портфель, свисающий с плеча торговца. Эти строчки нельзя было ни с чем перепутать. Это был его портфель.
Возможно, Сенлин вдохновился новым костюмом и свежей рубашкой, которая приятно тёрла запястья и шею, или, быть может, низенький рост торговца напомнил ему об учениках и придал ощущение власти. Или все дело в том, что совсем недавно Адам предал его доверие, а потом обокрал? Как бы там ни было, Сенлин почувствовал прилив уверенности, граничащий с опрометчивостью. Он не позволит воровству остаться безнаказанным! Он поступит вопреки своей обычной сдержанности и примет меры. Но вдруг противник вооружен? Сенлин решил, что самый безопасный путь — застичь воришку-карлика врасплох.
Сенлин встал, прижавшись спиной к фасаду магазина у двери; он застанет вора совершенно неподготовленным, едва тот выйдет на улицу. Сенлин почувствовал, как от доселе неизведанного трепета предвкушения его бросает в жар. Дверь магазина открылась, и вышел вор, Сенлин схватил его за шиворот и оторвал от земли.
— Ха-ха, я тебя поймал! — с триумфом вскричал Сенлин.
Но от триумфа не осталось и следа, когда ему проворно врезали пяткой в пах.»
Из мира приключений – в большую литературу, где благородным разбойникам так же просторно.
Аннотация:
Бакалавр медицины Питер Блад, обвинённый в государственной измене – за то, что, верный клятве Гиппократа, оказал помощь раненному мятежнику, – приговорён к каторжным работам в южных колониях Великобритании. Спустя полгода, совершив дерзкий побег с острова Барбадос на захваченном испанском галеоне, он начинает новую, полную приключений и опасностей жизнь капитана пиратского корабля и вскоре становится легендой берегового братства и грозой Карибского моря. Благородный разбойник, волей судьбы оказавшийся вне закона, но не утративший понятий о добре, чести и справедливости,– таков главный герой увлекательной корсарской одиссеи, поведанной английским писателем Рафаэлем Сабатини.
Издание по составу повторяет ранее выходивший том в серии «Мир приключений»
Перевод с английского Анатолия Горского, Татьяны Озерской, Владимира Тирдатова
736 страниц
Цитата:
«Пиратский корабль, разрядив орудия правого борта, начал разворачиваться, чтобы привести в действие батарею левого борта. Использовав передышку, Блад, рассчитав как можно точнее место, с которого корсары произведут следующий залп, переходил от пушки к пушке, собственноручно заряжая каждую. Едва он успел зарядить последнее орудие, как пираты, осуществив свой маневр, повернулись к крепости левым бортом. Выхватив из рук мушкетёра брызжущий запальный фитиль, Блад немедленно выпалил по корсарскому судну. Если выстрел и не оправдал всех его надежд, всё же он был достаточно метким. Бушприт корабля разнесло вдребезги. Вздрогнув, судно слегка накренилось, и в тот же момент прозвучал ответный залп пиратов. Но вследствие крена ядра пролетели над фортом, не причинив ему никакого вреда, и зарылись в землю далеко позади.
— Огонь! — скомандовал Блад, и тотчас грянул залп остальных девяти пушек.»
На пути к полному собранию сочинений том Чейза о героях, сделавших карьерную заявку на киллеров.
Аннотация:
За полвека писательской деятельности британский автор детективов Рене Брабазон Реймонд (1906–1985) опубликовал около девяноста криминальных романов и сменил несколько творческих псевдонимов. Самый прославленный из них — Джеймс Хэдли Чейз.
«Я, как ищейка, беру след и чую, чего хочет читатель. И что он купит» — так мэтр объяснял успех своих романов, охотно раскрывая золотоносный секрет: читателей привлекают «действие и ритм». В XX веке не осталось места неспешным старомодным историям, в которых эксцентричный сыщик расследует загадочное убийство аристократа в декорациях уютного загородного особняка; по законам нового времени детектив пускает в ход револьвер едва ли не чаще, чем дедукцию.
В настоящий сборник вошли романы, представляющие три десятилетия писательского успеха Дж. Х. Чейза: «Карьера убийцы» (1939) — второй из опубликованных автором, «Кинжал Челлини» (1949) и «Он своё получит» (1955).
Перевод с английского Андрея Герасимова, Наталии Рейн
Серийное оформление Вадима Пожидаева
Оформление обложки Валерия Гореликова
640 страниц
Цитата:
«Она не смотрела на меня, и я вдруг похолодел.
— Нет, ты действительно считаешь, что его убил я! Признайся, это так?
Она схватила меня за плечи, прильнула к моей груди.
— Мне безразлично, убил ты его или нет! — сказала она. — Совершенно безразлично. Я хочу быть с тобой. Всё остальное не имеет значения.»
Четвёртая книга о детективе с призраками прошлого Корморане Страйке от автора семи книг о волшебнике со шрамом. Меняются имена и псевдонимы, но сюжет всё так же завораживает.
Аннотация:
«Я видел, как ребёнка убили… Его задушили наверху, прямо у лошади».
У Билли явные проблемы с умственным здоровьем, но он уверен, что в детстве видел убийство ребёнка, — и давняя тревога наконец приводит его в офис частного детектива Корморана Страйка, вновь прославившегося после поимки Шеклуэллского Потрошителя. Договорить Билли не успевает, спугнутый перспективой скорого приезда полиции, но его история не выходит у Страйка из головы. Попытки докопаться до истины поведут Страйка и его помощницу Робин Эллакотт (ставшую полноценным партнёром в их агентстве) сложным извилистым путем: от окраинных клубов, где собираются противники Лондонской олимпиады, — в пропитанные интригами коридоры власти, от парламентских кабинетов — к окутанному тайной имению в глубине Оксфордшира… Но ещё неизвестно, что будет Корморану и Робин сложнее — разгадать эту головоломную загадку или разобраться в своих чувствах…
Впервые на русском!
Перевод с английского Елены Петровой
672 страницы
Цитата:
«Вселенское желание славы таково, что люди, которые приходят к ней случайно или невольно, начинают тщетно ожидать сочувствия.
После задержания Шеклуэллского Потрошителя Страйк не один месяц опасался, как бы это величайшее сыщицкое достижение не нанесло смертельный удар всей его карьере. Те осколки известности, которые доставались его агентству, теперь напоминали ему два погружения утопающего перед безвозвратным уходом в морские глубины. Бизнес, ради которого он пожертвовал столь многим и трудился не покладая рук, в значительной степени держался на его умении передвигаться незамеченным по лондонским улицам, но после задержания серийного убийцы детектив прочно засел в общественном воображении, стал курьёзной сенсацией, простаком в состязании знатоков и объектом любопытства, ещё более притягательным оттого, что не мог его удовлетворить.»
В продаже с 27 февраля
Также в новом оформлении, едином для всей серии, переизданы три первые книги цикла о Корморане Страйке.
Где Пендергаст, там особая аура у преступлений. Дело о краже вин в маленьком приморском городке становится чем-то большим. Более загадочным, зловещим и завораживающим.
Аннотация:
Специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст нехотя соглашается расследовать дело о похищении коллекции редких вин и... обнаруживает в погребе нишу с кандалами, а при тщательном осмотре — крохотную человеческую кость. Здесь когда-то заживо замуровали человека. Ограбление явно было инсценировано, чтобы вынести отсюда останки: кто-то очень хочет скрыть следы преступления, совершенного очень давно — судя по радиоуглеродному анализу кости, в 1880-х. Зачем? Пендергасту удается выяснить, что в те же годы у местных берегов странным образом исчез пароход вместе с пассажирами, экипажем и грузом, в том числе особо ценным. Не было найдено ни обломков, ни трупов... если не считать труп приезжего историка, который как раз изучал историю исчезнувшего судна. Убийца вырезал на мёртвом теле таинственные символы... События прошлого и настоящего сплетаются в тугой узел, и по мере расследования агент понимает, что тут не обошлось без вмешательства неких тёмных сил.
Впервые на русском языке!
Перевод с английского Григория Крылова
Серийное оформление Вадима Пожидаева
Оформление обложки Сергея Шикина
416 страниц
Цитата:
«Когда раздался звонок в дверь, Констанс Грин перестала играть на фламандском клавесине, и в библиотеке воцарилась напряжённая тишина. Констанс посмотрела на специального агента Алоизия К. Л. Пендергаста, который сидел у гаснущего огня в тонких белых перчатках и почти бесшумно листал иллюминированную рукопись, позабыв о наполовину пустом бокале амонтильядо на приставном столике. Молодая женщина припомнила последний раз, когда кто-то позвонил в дверь по адресу Риверсайд-драйв, 891, — чрезвычайно редкое событие в особняке Пендергаста. Воспоминания о том жутком моменте теперь повисли в воздухе, как миазмы.»
Поль д’Ивуа (1856–1915) прославился приключенческими романами в духе Жюля Верна. На протяжении двадцати с лишним лет каждый год он выпускал по книге. В его самом знаменитом романе «Авантюрист поневоле, или Пять су Лавареда» рассказывается о бедном молодом журналисте, которому вдруг достаётся громадное наследство. Однако, чтобы его получить, необходимо совершить кругосветное путешествие всего за год, потратив сумму, которой хватит лишь на бокал вина. Строгий судья будет следить за соблюдением условий завещания.
В романе «Необычайные приключения на краю света» герои повсюду разыскивают пропавшего путешественника: на Мадагаскаре, в Индокитае, в Таиланде, Америке. Сумасшедшая гонка завершается в Африке. Читатели смогут в полной мере пережить с героями романов Поля д’Ивуа их удивительные приключения благодаря великолепным иллюстрациям замечательного французского художника Люсьена Метиве (1863–1932).
«Авантюрист поневоле, или Пять су Лавареда» — в полном варианте, «Необычайные приключения на краю света» — впервые на русском!
Перевод с французского Дмитрия Савосина
Серийное оформление Вадима Пожидаева
Оформление обложки Владимира Гусакова
Иллюстрации Люсьена Метиве
Составитель Александр Лютиков
944 страницы
Цитата:
«Невозмутимость Лавареда ободрила его спутников, уже было решивших, что ветер переменился. Поужинали на высоте тысячи четырёхсот метров над землёю и собрались ложиться спать, как вдруг Лаваред по-настоящему зарычал.
— Что с вами? — спросила очень взволнованная Оретта.
— Прошу прощения, я всё понял.
— Поняли что?
— Почему компас сошёл с ума!.. Ведь иначе и не скажешь — он у нас обезумел, совершенно обезумел.
Джентльмен, заинтересовавшись, живо подошёл и спросил:
— И в чём же причина?
— В молнии, дорогой сэр. Помните, в какую бурю мы попали над Лхасой. Пролетая сквозь грозовые облака, мы пережили настоящую электрическую баню, и вот с тех пор намагниченная стрелка не понимает ни что она делает, ни куда показывает.
— Да, и впрямь правдоподобно... Феномен, отмеченный довольно часто.
— Да, — журналист издал комический вздох, — если б мы его заметили пораньше, могли бы нащупать и ветер попутный. Но в конце концов, не будем сожалеть об Индии — нас зовёт Сибирь!..
И, насвистывая российский гимн, он растянулся на дне корзины и сомкнул глаза.»
Новое дело агента Джейн Хок: выбралась из тихого уголка – попала в комнату шёпотов. Новая книга Кунца.
Аннотация:
В результате теракта в небольшом провинциальном городке в штате Миннесота гибнет несколько десятков человек, включая губернатора штата. Лютер Тиллмен, местный шериф, которому показались подозрительными многие обстоятельства дела, отстранён от расследования под давлением миллиардера Дэвида Джеймса Майкла. Тиллмен на свой страх и риск продолжает вести расследование, и поиски приводят его в Кентукки, в место, населённое «скорректированными» людьми — теми, кто оказался жертвой бесчеловечного эксперимента. Там же волею обстоятельств оказывается и Джейн Хок, также охотящаяся на миллиардера-убийцу. Сумеют ли они, объединив усилия, справиться с человеком, для которого закон и жизнь человеческая ничего не значат? Или они тоже падут жертвами безжалостного преступника?..
Роман впервые издаётся на русском!
Перевод с английского Григория Крылова
Серийное оформление Вадима Пожидаева
Оформление обложки Ильи Кучмы
512 страниц
Цитата:
«Джейн семь лет прослужила в ФБР, в Группе оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации, которая чаще всего работала вместе с Третьим и Четвертым отделами поведенческого анализа, а они имели дело, среди прочего, с массовыми и серийными убийствами. В этом своем качестве она убила всего двух человек, попав в отчаянную ситуацию на отдалённой ферме. На прошлой неделе, находясь в отпуске, Джейн убила троих в целях самозащиты. Теперь она стала неконтролируемым агентом, и на её счету было немало убийств.»
Гражданская война между американскими Югом и Севером как повод для захватывающей трилогии. История дружбы, любви, сражений, потерь и обретений семейств Хазардов и Мэйнов. И Суэйзи такой молодой в экранизации.
Аннотация:
Соединенные Штаты Америки. 1860-е годы. На фоне Гражданской войны Джейкс продолжает рассказ о двух семьях: Хазардах и Мэйнах.
С момента первых выстрелов у форта Самтер семьи оказываются на противоположных сторонах. Кому-то приходится испытать все ужасы войны на фронте, во время самых кровавых сражений… Кто-то отдаст жизнь за свои убеждения… Но все будут вовлечены в триумф и трагедию конфликта, уничтожившего наивность американцев и выковавшего новую нацию…
Как и ставший классикой роман Маргарет Митчелл «Унесённые ветром», сага Джейкса о войне между Севером и Югом имела грандиозный успех и до сих пор числится в списке мировых бестселлеров.
В 1985 году Эй-би-си сняла по трилогии сериал, который имел огромный успех и до сих пор остаётся очень популярным. Главные роли исполнили Патрик Суэйзи («Грязные танцы», «Дом у дороги») и Джеймс Рид («Блондинка в законе», «Звездный путь: Вояджер», «Коломбо»). В сериале также снимались такие звёзды, как Кирсти Элли, Дэвид Кэррадайн, Джин Келли, Роберт Митчем, Джин Симмонс, Оливия де Хэвилэнд, Джеймс Стюарт и Элизабет Тейлор.
Впервые на русском языке!
Перевод с английского Татьяны Голубевой
Оформление обложки Ильи Кучмы
1 120 страниц
Цитата:
«Война увеличила население Вашингтона, прежде составлявшее сорок тысяч человек, почти втрое. Невозможно было пройти и шага, не уворачиваясь от омнибусов, толп пьяных солдат, погонщиков мулов, с проклятиями хлеставших несчастных животных, или с виду приличных джентльменов, возникавших словно из ниоткуда и шептавших на ухо адрес лекаря, который в любое время дня и ночи лечит сифилис. А то и вовсе под ноги вдруг бросались свиньи или стадо галдящих гусей.
Но самое ужасное было то, что в городе стояла нестерпимая вонь. Хуже всего пахло от сточных вод с нечистотами, стекавшими в городской канал, который Билли увидел, когда свернул строго на юг по Третьей улице. На одном из пешеходных мостов, ведущем в юго-западный район города, известный как Айленд, он остановился и увидел труп чьего-то терьера, плывущий среди гнилых капустных листьев и экскрементов.»
Мы долго готовились к бою, но теперь готовы его дать. Пусть грянет буря – девятая книга «Саксонских хроник» прибывает.
Аннотация:
Британия, раннее Средневековье, долгая война. Раз за разом армии норманнов вторгались в Мерсию и Уэссекс, истребляя саксов в битве, но им так и не удалось завоевать британский остров целиком. Смелый и опытный полководец Утред Беббанбургский до сих пор успешно отражал набеги захватчиков, но на этот раз ему угрожает новый враг, чьё имя сеет страх по обе стороны Ирландского моря, — конунг Рагналл. Он желает стать королём Британии и заручается поддержкой правительницы Дунхолма — чародейки Бриды. В далёкой юности она любила Утреда, и тем сильнее её нынешняя ненависть к нему. Но поистине нечеловеческая злоба кипит в ней против христиан. Брида клянётся вернуть стране веру в древних богов и готовит бывшему возлюбленному страшную месть. Утред попадает в умело расставленную ловушку...
Девятый роман из цикла «Саксонские хроники».
Впервые на русском языке!
Перевод с английского Александра Яковлева
Оформление обложки и иллюстрация на обложке Сергея Шикина
Карта выполнена Вадимом Пожидаевым-мл.
448 страниц
Цитата:
«Пронёсся мимо забитого бычка, кровь которого густым чёрным пятном разлилась по земле. Северяне, начавшие разделывать его, бежали, и вскоре я настиг их и свалил одного, ударив плашмя Вздохом Змея. Быстро развернулся. Конь заскользил в грязи, взвился на дыбы, и, используя его массу, я направил меч в грудь второму беглецу. Клинок вошёл в плечо, углубился в тело, на губах врага выступили алые пузыри. Я пришпорил скакуна, чтобы высвободить тяжёлое лезвие из тела умирающего. Мимо промчался Финан, затем мой сын. Он низко держал свой меч, Клюв Ворона, и перегнулся в седле, чтобы погрузить клинок в спину удирающего человека. Норманн с выпученными глазами замахнулся на меня секирой, но я легко уклонился, а потом Берг Скаллагримрсон воткнул ему между лопаток копьё. Остриё прошло через внутренности и вынырнуло, окровавленное, из живота. Берг скакал с непокрытой головой, и его светлые волосы, длинные, словно женские, были увешаны косточками и лентами. Парень отпустил ясеневое древко и выхватил меч.
— Попортил его кольчугу, господин! — Он широко улыбнулся мне.»
Сорок пятая книга в серии «Больше чем книга», если верить базе «ФЛ». Совпадение?
Аннотация:
Александр Дюма-отец (1802–1870) — признанный мастер-беллетрист, автор множества написанных на историческом материале увлекательных романов. Стремительное развитие событий, неожиданные повороты сюжета, придворные интриги, беспринципная борьба за власть, любовь и ненависть — всё это читатель найдёт и в романе «Сорок пять». Он завершает собой трилогию, посвящённую гугенотским войнам конца XVI века, и является продолжением повествования, начатого романами «Королева Марго» и «Графиня де Монсоро». Диана де Меридор, потерявшая возлюбленного, жаждет отомстить… Удастся ли ей это?
В книге использованы иллюстрации французских художников XIX века Жан-Адольфа Боса, Эда Коппина, Альфонса де Невиля и американца Фрэнка Тэйера Мэррилла.
Перевод с французского Анны Кулишер и Надежды Рыковой
Послесловие Михаила Трескунова
Руководитель проекта Александр Лютиков
Оформление обложки и иллюстрация на обложке Сергея Шикина
Иллюстрации Жан-Адольфа Боса (1818–1875), Эда Коппина (работал в сер. XIX в.), Альфонса де Невиля (1836–1885), Фрэнка Тэйера Мэррилла (1848–1923)
784 страницы
Цитата:
«Эрнотон медленно развернул пергамент, протянутый ему Луаньяком, и громко прочитал:
— “Приказываю господину де Луаньяку принять командование над сорока пятью дворянами, которых я вызвал в Париж с согласия его величества. Ногаре де Ла Валетт герцог д’Эпернон”.
Все, пьяные или протрезвевшие, низко склонились. Только выпрямиться удалось не всем одинаково быстро.
— Итак, вы меня выслушали, — сказал г-н де Луаньяк, — следовать за мной надо немедленно. Ваши вещи и прибывшие с вами люди останутся здесь, у мэтра Фурнишона. Он о них позаботится, а впоследствии я за ними пришлю. Пока всё, собирайтесь поскорее: лодки ждут.»
Дата готовности: 27 февраля
Несколько слов о планах на ближайшие месяцы.
В марте запланированы большие книги иностранных классиков – двухтомник «Граф Монте-Кристо» Александра Дюма и омнибус «Зов предков» Джека Лондона (четыре сборника рассказов и три романа) в серии «Иностранная литература: Большие книги», том Реймонда Чандлера в серии «Иностранная литература: Классика детектива», вторая книга цикла «Ураган» Джеймса Клавелла в серии The Big Book, переиздание в серии «Большой роман» книги Сары Уотерс «Бархатные коготки», «Фавориты Фортуны» Колин Маккалоу в серии «The Big Book. Исторический роман», очередные романы Донато Карризи и Тесс Герритсен, ещё один роман Дина Кунца («Нехорошее место»), «Хранитель драконов» Робин Хобб, омнибус «Ойкумена» Г. Л. Олди в серии «Мир фантастики» — и это ещё не всё.
На апрель запланированы «Листья травы» Уолта Уитмена в серии «Иностранная литература: Большие книги». Также ожидаются новые книги Хайнлайна, Митчелла, Кука, Кунца, Тилье, Марриета, Верна и ещё несколько сюрпризов, которые будут объявлены позже.
Внимание! Даты готовности изданий, указанные в анонсе, не равняются датам появления книг в продаже! В сроках появления новинок возможны изменения.
В апреле в типографию отправится уникальное издание – поэма Александра Пушкина «Медный всадник». Текст будут сопровождать прежде нигде не издававшиеся иллюстрации петербургского художника Михаила Бычкова.
Уникальность этого книжного проекта не только в новизне иллюстраций, но и в авторском подходе. Не в подходе Александра Сергеевича: тот как раз всё давно сказал. А нам, потомкам, остаётся снова и снова перечитывать петербургскую повесть о знаменитом наводнении и ожившей конной статуе Петра, восхищаясь текстом, в котором оживает город, которого больше нет. Тот Петербург, по мостовым которого прогуливался Поэт и бежал от Медного всадника Евгений.
Для Михаила Бычкова «Медный всадник» — произведение с особым шлейфом воспоминаний, а работа над иллюстрациями к поэме стала особенным авторским проектом. Художник, помимо иллюстраций, специально для готовящегося издания написал вступительную статью, проникнутую духом пушкинского Петербурга – во многом забытого и переиначенного к настоящему времени.
Вот что пишет художник: «Эта книга — авторский проект. Я не ставил перед собой задачу проиллюстрировать “Медный всадник”. Мне хотелось создать живописный эквивалент поэмы — сложный, многоуровневый, как и она сама. О её истории, о разнообразии понимания поэмы исследователями я не пишу, оставляю это пушкинистам. Всё, что хотел, я сказал в иллюстрациях. Буквально каждая строка поэмы заставляла меня задуматься, а зачастую — и изрядно помучиться, искать, смотреть, читать, бродить по улицам Петербурга…
<…>
Я родился и вырос в сердце Санкт-Петербурга — тогда Ленинграда — на Моховой улице, в двух шагах от Летнего и Михайловского садов, Инженерного замка, Марсова поля. Каждое утро мы с отцом отправлялись на Васильевский остров, где я учился, а отец работал; шли по набережным мимо Зимнего дворца, через Дворцовый мост, мимо Кунсткамеры, Академии Наук, Университета, откуда виднелся на другой стороне широченной Невы маленький Медный всадник. Всё это было буднично, с годами примелькалось.
Флёр привычности, притупивший моё восприятие города, слетел, как только я взялся за “Медный всадник”. Я погрузился в изучение материалов для иллюстраций: видов Петербурга, истории его строительства, — и понял, что я, коренной петербуржец, города не знаю. Постепенно в процессе работы я открыл для себя город заново, во всей его красоте и необычности. Работая над иллюстрациями к новеллам О. Генри, я постигал Америку начала ХХ века по фотографиям, каталогам торговых домов, а для того, чтобы почувствовать Петербург Пушкина, мне просто нужно было выйти из мастерской на улицу — и вот он рядом, весь перед глазами.»
Художник заново изучил каждую строку поэмы, чтобы разглядеть то, что видели глаза поэта, стать частью его времени, его Петербурга. Поэтому каждая иллюстрация в книге – это не просто авторская фантазия на тему, а вычитанная в архивах, высмотренная на гравюрах того периода, выспрошенная у специалистов по эпохе Пушкина.
Основные этапы работы над иллюстрациями и вдохновившие на их создание строки пушкинского текста художник соединяет в единое повествование в своём тексте. В самой книге иллюстрации и поэма так же связаны живыми нитями – от конкретных строк текста к изображению на рисунке, следующему дословно выбранной цитате. Художник, сопровождая строки поэмы иллюстрациями, через них смотрел на Петербург одновременно глазами автора и героя произведения. Ещё одна цитата из статьи Бычкова объясняет, как художник добивался через цвета точности в передаче времени: "Я прочёл всё, что, по мнению пушкинистов, читал или мог прочесть Пушкин про наводнение. Все же поражает, как он удивительно точно и страшно описал то, что сам никогда не видел.
Вода в тот год дохлёстывала до второго этажа Зимнего дворца. Какого цвета тогда был дворец, известно вполне достоверно: сохранились квитанции на покупку пигментов. Во время наводнения дворец был жёлто-охристого цвета, при этом колонны были покрашены в лёгкий палевый цвет. При Николае I стены стали желтее, колонны выкрасили белым. При Николае II весь дворец вместе с колоннами был закрашен багрово-красной краской.
Цвет крыши собора в Петропавловской крепости, как и крыши всех церквей в городе, был сдержанного сине-зелёного цвета, не было унылой серой оцинковки, как сейчас."
Помимо иллюстраций и статьи Михаила Бычкова в издание войдут комментарии филолога Галины Потаповой. Это дополнение к пушкинскому тексту позволит подробнее узнать об истории создания поэмы, разъяснить некоторые реалии, малопонятные или совершенно незнакомые человеку нашего времени, а так же чёткими штрихами сведёт в одно большое полотно все возможные параллели и связи «Медного всадника» с другими произведениями великого поэта.
Всего в книге будет около 30 авторских иллюстраций, включая обложку, которую можно будет показать по мере готовности. Все рисунки – полосные или на разворот. Формат издания – 70х100/8 (245х305). Типография – «Парето».
В качестве иллюстраций для анонса использованы оригинальные работы художника, а не примеры книжных страниц.
облако тэгов
