Это самый сложный отзыв за всю историю моего пребывания на данном сайте — я писал его в течение 3 дней. Мне было сложно передать эмоции, испытанные мной от просмотра фильма "Сумерки", однако отнюдь не по причине его талантливости. Впрочем, учитывая, что вокруг фильма поднята такая шумиха, море восторженных отзывов и нехилые кассовые сборы, я все же решил, в пику этому восхвалению, поделиться собственным мнением об увиденном. Итак...

Началась эта некрасивая история с банального желания подзаработать. Огромная женская аудитория сутками просиживает у телевизоров, вбирая в себя новые приключения "Зачарованных", вперемешку со страданиями какого-нибудь несчастного миллионера дона Хуана Эстебана. Все они обучены грамоте и иногда читают книги. Так, почему же не предложить им книжный аналог их любимого телемыла?

Домохозяйка Стефани Майерс все рассчитала точно по формуле. Главное, чтобы был идеальный мужской образ, о котором станут мечтать все читательницы, и тогда никто и не заметит, что сюжет похож на сборник штампов, а язык — на подметку от сапога. Только, где же его взять в нынешние дни — идеального мужчину, чтобы не пил и не курил и по первому требованию, выносил из дома мусор? Ясное дело, таким может быть только мифологический персонаж. Гномы,орки, эльфы и тролли были отброшены из-за недостаточной сексуальности. В результате, затмевать всех барышень томным взглядом доверили очень романтично настроенному кровососу.

Таким образом, книга Стефани Майер изначально представляла из себя молодежную мыльную оперу, для приличия замаскированную под мистику и была адресована девочкам по имени "хочу", у которых строгие мамы поотнимали все взрослые журналы, при этом ласково прорычав на ухо" ни-и-и-зяяя!". Целомудренный и пуританский аналог интеллектуальной порнографии (содержит то же, что и в обычной, только делается это с мозгами несчастного читателя), в котором, автор своими намеками на догожданное физическое воссоединение героев, смогла довести несчастных читательниц до форменного брызгания слюной на обложку любимого романа "Ну когда жееее?" Однако, Майер к этому времени уже составила длинный список вещей, которые ей бы хотелось прикупить, поэтому ответ на простенький вопросик пришлось растянуть аж на 4 тома.

Книга вызвала нездоровый ажиотаж, но возраст читательской аудитории оказался выше рассчитанного. К книжным ларькам, распихивая друг друга ринулись различные экзальтированные барышни, домохозяйки и почетные матроны. Сказка об идеальном мужчине, способном летать в небе аки орел и ползать по стенам, как человек-паук с внешностью молодого Алена Делона и загадочностью графа Монте-Кристо, оказалась выше метаний невзрачной девушки-подростка. Позже, в интернете можно было наблюдать, как солидные тетеньки скрещивали шпаги с 10 летними девочками за право лучшего понимания главного героя. Мечтам об идеале, воистину все возрасты покорны.

Естественно, скоро о чудо-книге пронюхали вездесущие продюсеры. Потирая потные ручонки, они моментально смекнули выгоду: можно снять очень дешевый фильм, напихать в него самых дешевых актеров, пригласить самого дешевого сценариста с опытом работы над подростковыми сериалами — и все равно фильм по такой чудо-книге будет пользоваться сумасшедшей популярностью. Собственно, так и получилось.

Начнем с очевидного — такого кошмарного сценария, в комплекте с убогими диалогами, мне уже давненько не попадалось. К концу второго часа все эти однообразные сентенции "ты моя овца, я твой волк", "ты — мой героин, я -твой пакетик с клеем" начинают путаться в голове, вызывая отторжение. Единственное место, где можно за раз встретить такое же убойное количество любвеобильных пошлостей и слащавости — это, извините пожалуйста, отечественная поп-музыка с припевами вроде "тьма ты моя, я -твой лучик, шкафчик ты мой, я -твой ключик"! Вообще, по фильму складывается впечатление, что его создатели никогда сами не переживали романтических чувств, все выглядит предельно фальшиво и штампованно.

Теперь о главном, что как огонек в ночи заставляет слетаться на этот фильм толпы мотыльков определенного пола и возраста. От английского актера Роберта Паттисона изначально требовалось немного — исправно строить бровки домиком и томно смотреть в камеру, взором невинного тельца, впервые достигшего брачного периода. Оставим за скобками, что его персонажу по сценарию уже 90 лет, здесь не принято заморачиваться на подобные мелочи. Камера не обманывает ожиданий поклонников и почти все экранное время отводит съемкам его дико напомаженного лика, причем с таких крупных ракурсов, что каждый кадр достоин быть увековеченным на обложке девчачьего дневника, модном рюкзачке или рулоне розовой туалетной бумаги.

Кристен Стюарт весь фильм изображает рядовую простушку с походкой шагающего экскаватора и потрясающе богатым внутренним миром. Первое у нее отлично получается, второе — нет. Дабы, не отпугнуть никого из зрительниц и позволить лучше сработать на идею типичного сайта знакомств, о том, что каждой простушке — по принцу, режиссер сотворила из нее просто воплощенную серость абсолютно во всем : во внешности, манере одеваться и разговаривать. Однако, из этого становится непонятно, отчего такой сверх красавЕц ( исключительно, по мнению авторов) вдруг воспылал к ней такой пылающей страстью. Не иначе, как просто от голода переклинило.

Не согласен с обвинениями в адрес авторов в том, что своими творениями, они испоганили все мировое вампирское наследие, начиная от Стокера и до Энн Райс. Как мы уже говорили, вампиризм у авторши — это всего лишь, способ объяснить идеальность главного героя. В остальном же, от персонажей мифологии остались только клыки, да тонны косметики на лицах. Их сверхспособности взяты из ближайших комиксов, а диалоги даже самых древних из них напоминают изъяснения типичных американских подростков. Считайте их просто однофамильцами, какие же это вампиры?

Известно, что в Голливуде может быть ужасно все, кроме двух неизменных составляющих: спецэффектов и операторской работы. Однако, и здесь промашечка вышла: при утверждении сметы, продюсеры разумно рассудили, что публика пойдет на фильм совсем не ради спецэффектов, поэтому в одноименной графе производственной сметы, нарисовали жирный ноль. В результате, все соответствующие сцены сняты в режиме строжайшей экономии и производят удручающее впечатление. Оператору тоже за этот фильм не поставят на погоны новую звездочку: в начальных сценах погони за парнокопытным, камера козлом скачет, наперегонки с главным героем и кажется, что вот вот врежется объективом в ближайшее дерево. Если это какие-то новые веяния в операторском искусстве, то прямо скажем — сомнительные.

Единственное, к чему у меня нет никаких претензий — это прекрасная музыка Картера Беруэлла, постоянного композитора братьев Коэн. Но ради нее одной, тратить время на просмотр этого фильма, наверное не стоит — гораздо проще, купить одноименный саундтрек.

Барышни — поклонницы, сейчас конечно отложат носовые платочки с изображенным на них личиком Роберта Паттисона и возьмут в руки тяжелые камни. Посыплются стандартные обвинения: "Вы черствы, бездушны, бесчувственны и ничего не понимаете в настоящей романтичной любви". Отвечу на это словами Стивена Кинга, который таким образом выразился о всем творчестве Стефани Майер : "В книгах Майер, найдена удачная и безопасная комбинация любви и секса, описания которых годятся для девочек, еще не знакомых ни с чувствами, ни с чувственностью". Так вот, фильм выстроен на той же основе: вместо интересных образов и глубоких чувств, зрителю предлагается лишь предельно штампованная жвачка, вполне на уровне породивших ее молодежных телесериалов. Здесь нет истории любви, потому что само чувство картонно, а его история изложена предельно невнятно.

У режиссера Кэтрин Хардвик был неплохой шанс войти в историю на правах человека, эстетизировавшего подростковую мыльную оперу. Сам фильм был изначально, далеко не безнадежен: урезать эти бесконечные гляделки, напоминающие вестерн, попросить актеров сделать лица попроще, разбавить эти сопли в кетчупе вменяемыми шутками и парочкой зрелищных моментов — авось, из фильма вышла бы услада, не только для барышень, сложно переживающих собственный пубертат. В конце концов, у Ренни Харлина в "Сделке с дьяволом" на руках был такого же идиотизма сценарий, такого же таланта молодые лицедеи, но он все-таки смог сотворить из этого всего вполне достойный, одноразовый боевик.

Увы, Хардвик пошла той же дорогой, бережно ступая след в след за автором одноименной книги. В результате, из дешевой книги, годной лишь для девочек, никогда не испытывающих сильных чувств, получился абсолютно соответствующей ей по духу фильм. Вместо вкусного и аппетитного блюда, на стол, в очередной раз вывалили чан с объедками — Кушать подано! Или как говаривали в одном советском фильме : "Садитесь жрать, пожалуйста".

Голливуд очень не любит, когда его называют «фабрикой грез» и упорно пытается доказать, что кроме очередных взрывов и сладеньких историй способен доносить до зрителей и вполне серьезные послания.

К примеру, о том, что очень хорошо, когда все хорошо, и плохо — когда плохо. Проблема в том, что даже доносить до зрителей не самые глупые идеи, в Голливуде принято с помощью своего самого излюбленного: спецэффектов, пафосных диалогов и ужасающе политкорректных образов. Впрочем, чего еще ожидать от «фабрики грез»?

Не думаю, что в начале 21 века, на Земле найдется человек, который смеет оспорить тезис о необходимости защищать природу — Мать нашу, если он конечно не работает топ-менеджером в нефтяной или лесозаготовительной промышленности. Неожиданно, с ростом цен на бензин, Голливуд тоже вдруг открыл для себя существование данной проблемы — о защите, блин, их общей с прочим отсталым человечеством, матери. Надо сказать, что американский зритель обожает, когда его поучают с большого экрана: для многих из них, это — основная школа для впитывания прописных истин, если не считать комиксов про гигантских кузнечиков — мутантов, прилетевших на Землю, чтобы спасти планету от разумных бактерий.

Однако, одну и ту же идею можно донести до зрителя, по-разному. Можно это сделать, как Найт Шьямалан в «Явлении» — скучно, затянуто, но в то же время- метафорично и эффектно. А можно, сделать по чукотскому принципу «что вижу — о том пою»: взять с экрана зрителя за шкварник и так же доходчиво, спросить: «Ты когда, скотина, начнешь беречь природу — мать нашу, общую? Короче, делаю тебе последнее китайское предупреждение! Ущучил?»

В последний раз, подобный подвиг удавался лишь режиссерскому дебюту Стивена «Сломанные конечности» Сигала «В смертельной опасности», где герой решал все экологические проблемы жителей Аляски, путем взрыва небольшого нефтеперерабатывающего завода, а потом, как ни в чем не бывало, 10 минут показывал слайды о вырубке лесов и уничтожению полезных каракатиц. Теперь, к этому списку можно смело добавлять «День, когда Земля остановилась».

Граждане планеты Земля, я Вас всех поздравляю: нам хана. Начальство из межпланетного Петербурга пронюхало о том беспределе, что творится на нашей роднойпланетке — Матушке и отправило к нам, аки в уездный город N своего ревизор а, да еще с секретным предписанием: очистить жилплощадь для вселения следующих постояльцев. А то: ишь, понаехали всякие, да еще и хату казенную, в чистоте не содержат!

Однако, жители уездного города, не будь полными кретинами (хорошо, не все) смекнули, что к чему и принялись отвлекать внимание грозного мужа на разные забавные мелочи: а еще у нас музычка есть такая хорошая, и формулы математические такие сложные-сложные, и вино такое вкуснейшее, и вообще — это мы раньше такие плохие были, когда у нас велосипеда не было, а так и крестиком вышиваем, и на машинке шьем! Так запутали в итоге беднягу, что он почесал в затылке, да и передумал. И ведь жаль парня: теперь на работе, начальство точно строгача влепит или вообще, выгонит за профнепригодность.

Как и все противоречивые голливудские творения, данный фильм рождает много вопросов. Первый — к человеку, сочинявшему сценарий: а он вообще был? Или каждый просто говорил в камеру то, что первым пришло ему в голову? Где диалоги? Где сюжет? Почему, все происходящее на экране напоминает не полнометражный фильм, а полуторачасовой урок по защите окружающей среды?

Второй — режиссеру: как можно серьезный фильм о серьезных вещах снимать с таким количеством штампов? Оставим за рамками образ смешанной бело-негритянской семьи, словно сошедшей с избирательных плакатов мистера Обамы. Я прекрасно понимаю, что любой американский фильм должен иметь своего черного собрата,а то его непременно заподозрят в жгучей пропаганде расизме. Я так же, прекрасно понимаю, что на роль инопланетянина афроамериканца не взяли, потому что образ брата- судьи всего человечества, мог серьезно расстроить наркоторговцев из гетто, да так, что они могли ,по своей милой привычке, пойти жечь машины в белых кварталах. Остановиться на афроамериканском мальчике — разумный выбор. Но почему его должен был играть именно Джейден Смит?

Да, его папу Уилла Смита это наверное здорово умиляет, но в этом он совершенно одинок. После всех этих истеричных воплей и размахивания руками, я бы на месте героя Ривза, немедленно запустил процесс форматирования нашего голубого шарика, и никакие Бах с «Шато Марго» уже человечество не спасли!

Да, его образ должен воплощать кубриковскую аллегорию человечества, находящегося в стадии вечного эмбриона по сравнению с другими цивилизациями. Но почему, это так паршиво сыграно? Почему, образ человечества на экране, должен доводить само человечество, по другую сторону, до нервной трясучки?

К остальным актерам претензий нет: Ривз, Коннели, Бэйтс отыграли все в меру возможностей сценария, но спасти фильм им не удалось. Его спасти вообще могло только чудо, но и его ,почему-то не произошло.

Интересно другое: на что рассчитывали создатели фильма — как при выходе из кинотеатров зрители начнут срывать с себя свои дорогие шубы и оставив у входа дорогие машины, поедут домой на метро, дабы не делать контрольный выстрел в голову всему озоновому слою? Нет, конечно, хотели просто погреть руки на модной теме и заработать сотню-другую миллионов. Тогда, к чему все эти килограммы ненужного пафоса? К чему, эта дешевая образность, на уровне детской книжки с картинками? Очередные вопросы в пустоту, впрочем уже привычные.

Мне могут возразить, что дескать сценарий и тематика отталкивались от запредельно наивного оригинала 1951 года, римейком которого является это недоразумение. Возражу в ответ: если бы Джон Карпентер в 1982 году, снимая римейк фильма Ховарда Хоукса «Нечто» 1951 года, с таким же отсутствием фантазии просто предложил зрителю тот же самый наивняк, то до сих пор сидел бы на голливудской скамейке штрафников, без права снимать, что-нибудь сложнее рекламы зубной пасты. Римейк — это всегда переосмысление. Если сюжетное воплощение оригинала устарело еще 50 лет назад, может проще было вообще не снимать этот фильм? И у продюсеров деньги были бы на месте, а у зрителей — нервы целее.

Интересно, наступит ли, когда-нибудь день, когда Голливуд остановит свой конвейер однообразных сиквелов римейков с их поточными, на уровне жвачки, представлениями о трактовке гуманистических идей и общемировых ценностей? Или для этого должна сначала, действительно остановиться Земля?

Продолжаем приобщаться к киноклассике. На очереди — год 1982, уносящий нас в год 2019, на экране — знаменитый фильм Ридли Скотта "Бегущий по лезвию". Итак...

Мир переливается всеми оттенками холода, здесь вообще нет тепла. Солнечным лучам не пробиться сквозь улетающие вверх стелы небоскребов. От всего здесь веет искусственностью — искусственные животные и птицы, безжизненные друзья, механические жизни. Под ногами путаются клубы пара, вокруг -пустота и одиночество. Наверху не видно ни неба, ни Бога — одна светящаяся реклама. Если бы Данте вдруг увидел эти урбанистические пейзажи, то тотчас написал бы про 10 Круг, Круг Тотального Безразличия. Но это всего-лишь Лос-Анджелес 2019 года.

Вообще, написанный в 1960 году роман Филлипа К. Дика «Снятся ли андроидам электроовцы?», на первый взгляд кажется книгой, совершенно не пригодной для экранизации. Роман представляет собой типичный авангард из направления «новой волны» с многочисленными сложными ассоциациями и образами, которые невозможно перенести на большой экран. Скотт это прекрасно осознавал, и взяв от первоисточника только основной сюжетный посыл о полицейском, преследующим сбежавших человекоподобных роботов, снял на этом материале, фактически совершенно независимое от первоисточника, собственное кино.

Книга была об охотнике и харизматичном роботе- убийце. Главным героем фильма, пожалуй является сам Лос-Анджелес в своем, не столь отдаленном будущем.

Желая восполнить пробел романа в полном отсутствии описаний, Скотт самостоятельно выстроил визуально совершенную и впечатляющую картину жизни людей 37 лет спустя, которая по своей уникальности, является практически «фильмом внутри фильма» и говорит о режиссерской концепции, зачастую куда больше самого сюжета и поступков главных героев.

Проблема заключалась в том, что до Скотта такой масштабной реконструкции будущего, еще не предпринимал никто. Джордж Лукас в «Звездных войнах» и Дэвид Линч в «Дюне» описывали грядущее спустя тысячелетия, совершенно не связанное с повседневной реальностью. Скотт же поставил гораздо более сложную задачу: предугадать развитие облика современных городов так, чтобы за футуристичночтью картинки можно было бы угадать черты современности.

В результате, в созданном им городе органично сочетается технократичность ланговского «Метрополиса» с декадансом, характерным для послевоенных фильмов «нуар».

Экспериментируя с различными стилями из киноклассики, Скотт сам того не ведая, своими визуальными решениями открыл основы нового жанра — «киберпанка». Правда, сам термин появится лишь 2 года спустя — в 1984 году, после выхода знаменитого романа Уильяма Гибсона «Нейромант». Однако, знаменитая первая фраза из этой книги — «Небо над портом напоминало телеэкран, включенный на мертвый канал» представляет собой литературную квинтэссенцию того стиля, который воплотил в своем фильме Ридли Скотт. Сочетание щемящей атмосферы духовного упадка из классического «нуара» с кибернетическими пасторалями, главный герой- одиночка, напоминающий частного сыщика из романов Хэммета и Чандлера, всесилие техники и мелочность человеческой природы, впоследствии, сойдут с экрана в литературу и станут неотъемлемыми чертами целого стиля.

Известно, что поручив режиссеру этот сценарий, продюсеры тем самым рассчитывали на повторение успеха предыдущей картины Ридли Скотта «Чужой». Однако, Скотт удивил своей способностью сочетать совершенно противоположные стили: в отличие от бешеной динамики и саспиенса на борту «Ностромо», «Бегущий по лезвию» выдержан в созерцательном, скорее медитативном ключе. При съемках, Скотт начал именно с панорам города и серьезно перерасходовал бюджет — так, что большинство ключевых сцен пришлось снимать в студийных павильонах.

Из-за этого иногда складывается впечатление, сто сам сюжет и герои выступают лишь фоном для роскошной визуальной составляющей, но это совсем не так. И атмосфера, и сюжет с разных сторон призваны подвести зрителя к ответам на одни и те же вопросы.

Кто на самом деле виноват в том, что репликанты так похожи на людей: достижения последней технической мысли или сами люди, которые настолько разучились чувствовать, что уже напоминают роботов? Кто кому более подобен в этом мире: робот — человеку или человек-роботу?

Роботов научили имитировать человеческие эмоции, и может быть поэтому, они пытаются использовать эти нововведения по полной программе: они страшатся смерти, проявляют гнев, ярость. даже-любовь , что необычно для существ,состоящих не из нервов и плоти, а из сочетания проводов и микросхем. Но человек в будущем просто устал от переживаний, чувств и эмоций, он настолько отдалился от своих собратьев, что стал совершенно автономным.

Рик Декард выполняет обычную биологическую программу: ест, спит, пьет, снова ест, работает, совокупляется. С одинаковым безразличием, он убивает и имитирует любовь. На этом фоне, не обремененный моральными догмами, персонаж Хауэра выглядит воплощением человечности, гораздо более живым чем сами люди. Только в отличие от тех, кто бесполезно проводит время, называемое жизнью, у него на все есть только 4 года — такова участь всех творений будущих Франкенштейнов. Их убивают, лишь за естественное преступление — жажду жить, которую человек будущего, очевидно сам подрастерял во время долгой дороги из прошлого в настоящее.

Отдельное место в фильме занимает музыка Вангелиса — это один из тех редких случаев, когда саундтрек идеально передает не только атмосферу, но и ритм самого фильма. Отдельные электронные аккорды, преобразующиеся в сложную симфонию звуков, прекрасно передают разрозненность этого мира, где каждый элемент живет сам по себе, стараясь не согласовываться с другими: отчуждение, страсть к принудительному одиночеству — в итоге, рождающие скоттовскую атмосферу систематического хаоса.

Удивительно, но несмотря на культовый и классический статус ленты, которую многие считают лучшим фантастическим фильмом всех времен и народов, никто до сих пор не осмелился ее повторить или переплюнуть. Отдельные элементы визуального стиля «Бегущего» мы позднее найдем и у Верхувена в «Вспомнить все», и у Бессона в «Пятом элементе». Но замахиваясь на постановочную часть, никто из режиссеров пока не смог повторить той самой неповторимой атмосферы «технодекаданса» и не пытался претендовать на новый «кибернуар», что делает этот фильм по-настоящему, уникальным явлением в кинофантастике будущего и настоящего.

На дворе уже год 2009. До время действия фильма остается 10 недолгих лет. Субъективно, но пока еще эта технократическая бездна не сумела полностью поглотить современного человека. Несмотря ни на что, пока еще мы можем чувствовать, ненавидеть, любить — жить, а не существовать. Как думаете: успеем наверстать?

Находясь все еще под сильным впечатлением, размещаю отзыв на новый фильм Алекса Пройаса "Знамение". Извиняюсь, если немного путанно, но хочется и донести понравившиеся моменты, и одновременно, не раскрывать не смотревшим сюжетных сюрпризов. Надеюсь, что получилось.

Итак.....

У Алекса Пройаса есть удивительная способность обрекать свои мысли таким образом, что на выходе они превращаются в культовое кино. Несмотря на различие тематик и вынужденные компромиссы с продюсерами, все его работы отличает общая, крайне депрессивная атмосфера, мрачный стиль повествования, нагнетание полнейшей безысходности, словно океана туч, которые заволакивают от зрителя небо, но внезапно и ослепительно, все это нагромождение тьмы разрезает отнюдь не случайный лучик Надежды.

Созерцание вечного психологического ада, который на мгновение преображается в сказочный рай — ведь, мы все прекрасно помним о том, что «дождь не может идти вечно».

И что бы там не говорили про влияние Шьямалана, «Знамение» (или чуть менее библейское, но точное название фильма- «Знание») — стопроцентно пройасовский фильм. Просто раньше, работая над «Городом тьмы» и «Я,робот» в видение режиссера примешивалось видение продюсеров, которых в большей степени заботило то, как фильм воспримет обычный зритель, чем целостность режиссерской концепции. «Город тьмы» безжалостно перекроили, и в результате, все лавры этого не понятого шедевра, достались братьям Вачовски. Во время работы над «Я. робот», продюсеры вообще взяли неконтролируемого режиссера под белы ручки, дабы он им не испортил кассовый хит со 120 миллионным бюджетом.

В «Знамении» Пройаса уже некому контролировать. Он здесь един в трех лицах: сценарист, режиссер и продюсер. Поэтому, возможно впервые у него получился именно такой фильм, каким он его задумывал, в котором он наконец смог свести воедино все свои любимые наработки.

Христианизация художественного материала, повышенное внимание к христианской символике проявились у Пройаса довольно давно. Кто считает, что это не так — не очень хорошо знаком с его творчеством. Тема Мессии Джона Мердока из «Города тьмы», тема Робота — Пророка, нового Мессии, а возможно — электронного Моисея, готового повести свой народ в собственную Страну Обетованную из «Я,робот». И в первом случае, и во втором мы наблюдали фактически, картины, напоминающие апокалипсис: жуткие твари без души, манипулирующие людьми или электронное отродье, возомнившее себя Богом. В «Знамении» из всех книг Нового и Ветхого Заветов, наконец пришла очередь «Откровений Иоанна Богослова», и апокалипсис воцаряется на экране в полном, не урезанном варианте.

Тон фильму задает фрагмент лекции в исполнении главного героя, который не может определиться с выбором правильной теории бытия: предопределенность Высшего разума или слепой случай, Теория Хаоса. Кто мы — пешки на чьей-то доске или песчинки, стихийно разлетающиеся в разные стороны? А может быть одновременно, и то, и другое?

Волею судьбы, профессор получает в руки листок с таинственными цифрами, которые могут, как он считает изменить судьбу мира. За каждой цифрой — чья-то жизнь, и даже не одна. Но даже полностью расшифровав это полученное Знание, герой Кейджа чувствует себя совершено беспомощным.

Он мечется, как крыса в лабиринте, пытаясь предотвратить то, что предопределено, но потом понимает, что Знание, наука, теоретические выкладки здесь бесполезны. Какой толк от этого знания, если оно не в силах изменить сложившийся ход вещей? Герой — ученый, в один прекрасный миг вдруг понимает, что вся наука в данном случае- астрофизика, может лишь констатировать факт, но не в силах его изменить, как-то повлиять на его неизбежность.

Мы снова попадаем в типичную для режиссера тягучую атмосферу, которая сначала давит, потом душит, а затем шепчет на ухо, что хорошим это не закончится. Из ориентиров для сравнения, я бы выбрал не Шьямалана, а фильм Марка Пеллингтона 2002 года «Человек- мотылек», с которым у «Знамения» даже частично совпадают сюжеты: те же пророчества неизбежных катастроф, те же странные посланники, пытающиеся предупредить, та же попытка предотвратить трагедии….. В оправдание Пройасу можно заметить, что в основе «Человека-мотылька» лежит документальная книга, в которой изложены, вроде бы реальные факты. Так, что как страшно это не звучит, в основе фильма могут лежать частично подлинные факты. Все, я пошел запасаться консервами.

Но будет и во тьме свет, иначе бы это был фильм другого режиссера. Предопределено все: и конец, который, одновременно служит новым началом. Перелистнув страницу, натыкаемся на конец главы, но мы знаем: за ней начнется глава новая. Несмотря на все, все, все, как и в других своих фильмах, под конец Пройас приберегает свой самый теплый лучик Надежды.

Я не являюсь поклонником Николаса Кейджа, но считаю, что на этот раз с выбором фильма он не ошибся — отыграл не гениально, но вполне достойно, по крайней мере лучше, чем в несметном количестве других проектов.

Наверное, фильм провалится в прокате — есть у меня такое Знамение, которое скоро перейдет в уверенное Знание. Ну и пусть, фильмы Пройаса никогда особо не дружили с кассовыми сборами, довольствуясь гораздо более значительным уделом: о них яростно спорили, обсуждали, а главное — помнили. В киноискусстве культовый статус, зачастую стоит гораздо больше суммы, которая написана на чеке. И здесь могу с уверенностью констатировать: поклонники режиссера уже получили новый культ.

Если уж вспоминать военную киноклассику, то мысленно перенесемся в прошлое — год 1997 и вновь взглянем на фильм, уносящий нас в далекое будущее (надеюсь, не наше). Один из лучших (а может быть и самый) фильмов голандца Пауля Верхувена — "Звездный десант". Итак...

В 1959 году отставной военный Роберт Хайнлайн опубликовал фантастический роман "Звездный десант", в котором красочно изобразил собственное понимание Светлого Будущего для человеческой расы. Мир в этом будущем упокоился под ласковым армейским сапогом, демократию упразднили за ненадобностью, отныне вся власть в мире принадлежала людям в форме. Хочешь быть полноправным гражданином и иметь все причитающиеся права — отслужи в армии, иначе ты просто трутень, паразит и обыватель. А тут еще на доблестное военнизированное общество будущего нападает жуткая зараза инопланетных жуков, так почему бы каждому, кто считает себя гражданином, с оружием в руках, не доказать свою полезность для государственного строя? Не спрашивай у государства, что он для тебя сделало — спроси у себя, что ты сделал для государства! Короче, за Родину!

Мнения о романе были самые неоднозначные. Одни восприняли книгу, как классический фантастический боевик, и поэтому получили от нее море удовольствия. Однако, были и те, кто усмотрел в действиях космических десантников, уж очень смахивающих на любимую автором морскую пехоту, призыв к радикальному урегулированию коммунистической гегемонии в Восточной Европе, а саму хайнлайновскую идеологию — идеалом фашистского государства. Впрочем, эта двойственность восприятия не помешала роману Хайнлайна быть переведенным на десятки языков и в итоге, получить заслуженный культовый статус.

Повальная мода на фантастические боевики в 90-е годы, натолкнула голливудских продюсеров на мысль о перенесении книги на большой экран. Автору "Робокопа" Эдварду Ноймайеру поручили утрамбовать роман таким образом, чтобы в фильме было поменьше рассуждений и побольше возможностей все вокруг повзрывать. На постановку выделили нестыдный бюджет в 100 миллионов, а руководить ею позвали выходца из Голландии Пауля Верховена, который уже доказал умение снимать кровавую фантастику, на примере успешного "Вспомнить все". Продюсеры не учли одного: Верхувен даже в Голливуде, как "свой среди чужих" умудрился остаться европейским режиссером, да вдобавок к теме фашизма тоже обращался в раннем фильме "Оранжевый солдат". Пропустив через сознание европейского интеллектуала, сочинение бывшего сержанта морской пехоты, он в итоге снял одно из самых провокационных и выдающихся фильмов в истории кинофантастики.

В кинозале гаснет свет. Рука зрителя погружается в ведерко с попкорном. Сейчас экран должен заполниться кровью, будет много резни и взрывов — главного и любимого блюда для зрителей 90-х годов. Однако, фильм открывается агитационным роликом, призывающим граждан записываться в космическую пехоту, который одновременно подозрительно напоминает.... реальные рекламные ролики с призывами записываться в сиречь всея святых американской нации — американскую морскую пехоту. Только, почему у них форма серого цвета? Что это за странные орлы на кокардах, что-то смутно напоминающие из недавней истории? И мамочки, почему видеоряд со счастливо смеющимися детьми и иронично посмеивающимися пехотинцами, так сильно напоминает кадры кинопропаганды гитлеровского времени?

На самом деле, режиссер просто довел хайнлайновскую модель общества до ее логического завершения и одновременно, абсурда. Такие диалоги о всеобщем долге перед Государством и превосходстве землянина над остальными формами жизни, которые были в романе ( часть Ноймайер перенес на экран, но болше выбросил — уж больно знакомо звучат эти тексты), автоматически подразумевают наличие на кокардах орлов или любой иной профашистской символики. Верховен просто дорисовал эти визуальные образы, и в итоге получился фильм, где в кадре разрывают людей на клочки во имя Идеи, а за кадром и в визуальном ряде, режиссер сам над этой идеей вдоволь иронизирует.

Верхувен проявил незаурядное чувство юмора, экранизировав роман Хайнлайна (а заодно и сценарий Ноймайера) в стилистики любимого режиссера Гитлера, незабвенной нацистки Ленни фон Рифеншталь. "Звездный десант" — это пропагандистское кино для общества победившей военной диктатуры, "Триумф воли" и "Олимпия" в одном флаконе, описывающие героические будни людей, стоящих на ее страже. Но одновременно, язвительное предостережение для общества настоящего и откровенное высмеивание всех пресловутых американских ценностей: святости института гражданства, образа идеальной американской семьи, защиту демократических ценностей.... Только, истинный европеец Верхувен мог с таким изяществом, легко и ненавязчиво высмеять самые основы основ американской цивилизации, причем за американские же деньги.

Рикошет летит в разные стороны и не жалеет никого. Тут Вам и диспуты о праве женщин служить в армии наряду с мужчинами (сцена групповой помывки в совместном душе смотрится очень пикантно), и роль СМИ в растлении современного общества (прямая трансляция казни на электрическом стуле — почему бы нет, народ должен все видеть собственными глазами), и образ современного солдата как защитника демократии, который почему-то больше напоминает агрессора.

Пригласив на главные роли неизвестных большому экрану, актеров из подростковых сериалов: Ван Дина, Майерс, Харриса, Верхувен словно предупреждает, что если страна и дальше будет продолжать стрить свою жизнь, беря в качестве образцов героев телемыла с их картинностью, слащавостью и неизменным смехом за кадром, то рано или поздно, она сама не заметит, как начнет маршировать в сапогах и распевать под нос военные марши.

Сама война на экране потрясающе снята оператором Йостом Вакано и сопровождается умопомрачительной музыкой Бэзила Поледуриса. Однако, для самого Верховена она является войной двух одинаково уродливых монстров, только камера снимает происходящее со стороны наиболее привычного для нас. Более того, даже если отбросить все эти режиссерские аллюзии, ЗД и поныне остается одним из самых масштабных и зрелищно снятых, фантастических фильмов в истории жанра — сцены высадки, битвы с жуками и по сей день, как и 12 лет назад, оставляют просто незабываемое впечатление.

Фильм — два в одном: великолепный боевик и сатирическая драма. Вместе — эталон вдумчивой фантастической экранизации.

Дамы и господа, отпишитесь о том, что Вы думаете по поводу этого отзыва. Фильм, полагаю многие видели, а мне будет приятно осознавать, что все эти длинные и нудные посты я сочиняю не для себя самого.