Ровным счетом обратное мнение относительно трилогии своего двоюродного деда имел Анджей Жулавский. Режиссера увлекли извечная потребность в религиозности и описание сумбурной людской духовности, которая не позволяет человеку достигнуть порядка и гармонии. Впрочем, влечение к такой тематике он проявлял уже в первых двух фильмах: «Третья часть ночи» (1971)
и «Дьявол» (1972).
Второй фильм так никогда и не был выпущен на экраны. Этому воспротивились тогдашние власти, отложив на 18 лет на полку единственную копию фильма и сделав самому Жулавскому предложение, которое он не мог не принять – режиссер вынужден был покинуть Польшу. Жулавский эмигрировал во Францию и там, нежданно-негаданно для ПНР-овских властей, добился успеха. Его фильм «Главное – любить» (1974) принес полякам признание и популярность среди европейской публичности, а исполнительнице главной роли – Роми Шнайдер – престижную премию «Сезар» за главную женскую роль.
Чтобы сохранить свой престиж, ПНР-овские функционеры в области культуры уговорили Жулавского вернуться, пообещав ему финансирование следующего кинематографического проекта. Желая помериться силами с семейной легендой, Анджей Жулавский выбрал «На серебряной планете».
С одной стороны, реализация столь огромного предприятия была для герековской рахитичной кинематографии рискованным предприятием. Нужда в использовании сотни необычных костюмов, сооружении больших декораций или подготовки на пленэре съемочных площадок, правдоподобно имитирующих лунные пейзажи, казалась вызовом, достойным принятия могучей голливудской киностудией, а не социалистической страной. С другой стороны, только коммунистическая кинематография, совершенно не считающаяся с расходованием общественного достояния, могла легкой рукой потратиться на столь гигантское производство.
Весной 1976 года начались съемки. Съемочный план предполагал использование таких отдаленных или уединенных земных закутков, как пустыня Гоби, монгольские степи, подземные соляные шахты в Величке и околицы Лисьего Яра на Балтийском море.
В фильме снимались как известные уже (Трела, Талар, Бельская), так и не слишком известные, но многообещающие актеры (Янда, Фрич). Главную роль – Марка – играл Анджей Северин. Однако успех предприятия зависел прежде всего от главнокомандующего: Анджея Жулавского. Это он, сочетая черты безжалостного диктатора и снисходительного учителя, вынуждал съемочную группу работать не покладая рук, вдохновлял, вводил в художественный транс.
В сермяжной, неустанно контролировавшейся действительности Народной Польши Жулавский создал на съемочном плане оазис духовной и художественной свободы. «Жулавский сотворил изолированный из той действительности “островок” свободы, на котором – признаюсь – я чувствовал себя как маленький Ясь, познающий огромный мир» — так, спустя многие годы, на страницах ежемесячника “Film”, вспоминал о работе над фильмом Ян Фрич.
Ярость Вильгельми
Однако съемки продолжались. Спустя два года интенсивной работы над фильмом он все еще не был готов к показу. Члены съемочной команды начали испытывать усталость. Анджей Любич-Петровский, игравший шерна Авия, пережил нервный срыв, другие актеры с растущим нетерпением дожидались завершения съемок.
Наконец о кинематографистах вспомнили власти. Тогдашний глава польской кинематографии Януш Вильгельми потребовал, чтобы отснятый материал предоставили ему для ознакомления. Посмотрев его на экране, он впал в ярость. Фильм, который должен был бичевать религию как опиум для народа, доносил до зрителя убийственную для марксистской идеи мысль: религия и потребность в вере – это природные черты мыслительной деятельности человека, и их не может ликвидировать ни одна из систем, как философских, так и политических. Тут же было принято решение о запрете дальнейшей работы над фильмом. Возведенные с большим трудом декорации оказались ненужными, часть костюмов бросили в выкопанные ямы и залили известковым раствором. Гигантский труд сценографов и костюмеров пошел насмарку. Направленная министру культуры петиция кинематографистов не помогла – съемки прекратились. Виновник всего этого переполоха, Анджей Жулавский, для начала получил запрет на работу по профессию, а затем ему вручили загранпаспорт и предложили покинуть страну.
Мрачный эпилог
В 1985 году, когда Жулавский вернулся на время в страну, ему позволили завершить съемки фильма. К сожалению, первоначальный замысел не удалось уже запечатлеть на кинопленке. Вместо отсутствующих сцен режиссер вмонтировал снимки современной Варшавы, а за кадром изложил содержание нереализованных сцен. Таким образом смонтированный фильм был показан в 1988 году на фестивале в Каннах,
а позже демонстрировался в польских кинотеатрах.
После 1989 года его несколько раз показывало телевидение, а в 2006 году фильм был выпущен на DVD.
10. На стр. 4—6 напечатана статья Лукаша Журека/Łukasz Żurek, которая носит название:
ЖУЛАВСКИЙ на ЛУНЕ
(Żuławski na Księżycu)
«Решением вице-министра культуры и искусства, заместителя министра по делам кинематографии, съемки фильма “На серебряной планете” были прерваны весной 1977 года. Съемочная команда находилась в то время над Балтикой, наконец-то был изготовлен необходимый для завершения съемок комплект декораций и костюмов, работа над которым началась двумя годами ранее (…) Все эти декорации, костюмы и реквизиты были уничтожены. Декораторы, костюмеры, сценографы годами хранили на складах и в собственных квартирах то, что им удалось спасти. Я заканчиваю этот фильм, думая о них». Таким высказыванием предваряет показ своего фильма «На серебряной планете» режиссер Анджей Жулавский.
Фильма-легенды, в котором сюжет и история создания сплетены с религией, великим искусством и малой политикой. Именно эту последнюю следует винить в том, что самое необычное предприятие в более чем столетней истории польской кинематографии так никогда и не оказалось завершенным.
Начало
Изданная в 1903–1911 годах «Trylogia księżecowa/Лунная трилогия», написанная младопольским поэтом, драматургом и прозаиком Ежи Жулавским/Jerzy Żuławski,
слагается из томов: «Na srebrnym globie – rękopis z Księżyca/На серебряной планете – рукопись с Луны»,
«Zwyciężca/Победоносец»
и «Stara Ziemia/Старая Земля»,
которые, грубо говоря, описывают возникновение и становление человеческой цивилизации на Луне. Хотя автор пользуется в описании космического оснащения сильно устаревшим псевдонаучным стаффажем, а стиль его временами становится попросту невыносимым, и через сто лет после первого издания трилогия по-прежнему кажется интересной. Главным образом потому, что Жулавский правдоподобно представляет почти антропологическую история становления цивилизации, культуры и религии. Станислав Лем в предисловии к первой части трилогии так описывает замысел автора: «Жулавский хотел показать возникновение религиозного мифа. Подлинное событие, героический “Исход” с Земли на Луну, утрачивая свой человеческий, реальный облик, становится для следующих поколений объектом культа, застывшим в символах, знаках, в литургических обрядах (…); эта намечающаяся аналогия с библейскими мотивами продолжается и доводится до конца во втором томе, в “Победителе”, который представляет собой как бы второе действие, дальнейший этап обрастания действительности мифом, по форме отчетливо ассоциирующимся с христианскими концепциями Спасителя, Мессии».
Однако автор «Соляриса» считает эту концепцию слишком надуманной и претенциозной. По его мнению, лучшими фрагментами «Лунной трилогии» являются те, в которых описывается «история лунных пионеров, их путешествия от места посадки в центре лунного диска к полюсу». Здесь, считает Лем, Жулавский в полной мере проявил свой талант повествователя и силу воображения.
(ОССЕНДОВСКИЙ – МАТЕРИАЛЫ к БИБЛИОГРАФИИ. Окончание — SUPLEMENT)
I. Ранее шла уже речь о замечательной серии научно-популярных книг “Cuda Polski/Чудеса Польши”. Она была издана в 14 томах в 30-х годах прошлого века, и это замечательный памятник эпохи и весьма занимательное чтение.
В наши дни серия переиздана в виде репринта.
Четыре тома этой серии написаны Антонием Фердинандом Оссендовским.
II. Ниже в этом разделе размещена информация о некоторых книгах (представленных в основном репродукциями обложек), которым также еще только предстоит найти место в будущей полной библиографии.
Вот такое издательство
напечатало по меньшей мере 30 наименований книг Оссендовского
Среди них есть и несколько тех книг, которые напечатаны впервые
Возможно найдутся и другие.
А вот еще пара-другая книг также современных серий.
III. А теперь давайте пройдемся по переводам. Среди них наверняка есть уже знакомые нам произведения, названные только иначе. Или скомпонованные по-другому.
1. “The Breath of the Desert/Дыхание пустыни”.
2. “The Fire of Desert Folk/Огонь народа пустыни”.
3. “Il lupo del Lago Nero/Волк Черного озера”.
4. “Schattenbilder aus dem Neuen Rusland/Силуэты из новой России”
5. “Le Maroc enflame/Марокко в огне”
6. “Tchar Aziza”
7. “Recontre avec le roi du monde/Встреча с королем мира”
8. "Les navires egares"
9. “Leonas del rif y Geiszas del Japon/Львицы рифы и японские гейши”
10. “Japonische Erzalungen/Японские рассказы”
11. “En el pais de los oasis y del simun/В стране оазисов и симуна”
12. “Oasis and Simoon/Оазис и симун”
13. “El hombre y el Misterio en Asia/Люди и тайны Азии”
IV. Ну и последнее. Все вышеприведенное, чем здесь испытывалось терпение читателей этой колонки на протяжении почти полумесяца, – конечно же не библиография, а всего лишь приглашение к составлению таковой. А прежде чем приступить к ее составлению не находящемуся в Польше библиографу следует скачать все, что можно, из указанных произведений в оригинале (польский язык) прямо со страницы польской ВИКИПЕДИИ в удобном для чтения формате и, затем, внимательно их прочитать. Первоначальную информацию о переводах на другие языки могут дать опять же соответствующие статьи национальных ВИКИПЕДИЙ, список которых находится здесь https://www.wikidata.org/wiki/Q1392335 Удачи вам на этом долгом, но увлекательном пути!
79. “Pierścień z krwawnikiem/Кольцо с сердоликом” – Kraków 1938
80. “Pod sztandarami Sobieskiego/Под знаменами Собеского” – Warszawa 1938
81. “Zyszaki” – Poznań 1938
82. “Biały kapitan/Белый капитан” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1939; reprint “Oficyna Cracovia” Kraków 1990; книга переводилась на французский, чешский и итальянский языки
83. “Cztery cuda Polski/Четыре чуда Польши” – Warszawa 1939
84. “Karpaty i Podkarpacie/Карпаты и Прикарпатье” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, серия “Cuda Polski”, Poznań 1928, 1939; репринт “Libra”
85. “Jasnooki łowca/Зоркий охотник” – Kraków 1946
86. “Wacek i jego Pies/Вацек и его собака” – Poznań 1947
87. “Dzieje burzliwego okresu (od szczytu do otchłani)/История бурной эпохи (с вершины до бездны)” – “Wydawnictwo Polskie (R. Wegner)”, Poznań [ok. 1934]
88. “Cadyk ben Beroki/Цадик бен Бероки” – Białystok 1992.
Около 40 указанных произведений (польский язык) можно скачать прямо из статьи в польской «Википедии».
(ОССЕНДОВСКИЙ — МАТЕРИАЛЫ к БИБЛИОГРАФИИ. Продолжение9)
63. “Huculszczyzna: Gorgany i Czarnohora/Гуцульщина: Горганы и Черногория” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, серия “Cuda Polski”, Poznań 1936; репринт “Zakład Narodowy im. Ossolińskich”, Wrocław 1990
64. “Iskry spod młota/Искры из-под молота” – Poznań 1936
65. “Kosmacz/Лохмач” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936
66. “Kraczka/Утка” –“Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936
67. “Kruszenie kamienia/Дробление камня” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936 (это первая часть двухтомного романа «Искры из-под молота», см. Пункт 63)
68. “Miś i Chocha” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936
69. “Ogień wykrzesany/Огонь из искры” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936 (это вторая часть двухтомного романа «Искры из-под молота», см. Пункт 63)
70. “Popielatka” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936
71. “Puszcze polskie/Польская пуща” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, seria “Cuda Polski”, Poznań 1936; “Wydawnictwo Tern (Rybitwa) Book”, Londyn 1953; reprint: “Sejneńskie Towarzystwo Opieki Nad Zabytkami”, 2008
72. “Rudy zbój/Рыжий разбойник” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznan 1936
73. “Szympansiczka” – “Wydawnictwo Polskie R. Wegnera”, Poznań 1936