Аркадий и Борис Стругацкие «Улитка на склоне»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика | Антиутопия ) | Сюрреализм
- Общие характеристики: Социальное | Философское | Сатирическое
- Место действия: Неопределённое место действия
- Время действия: Неопределённое время действия
- Сюжетные ходы: Контакт
- Линейность сюжета: Параллельный
- Возраст читателя: Для взрослых
В некоем условном месте и в не менее условное время (вполне подойдет – «здесь и сейчас») существует Лес — гигантская квазиразумная экосистема, целенаправленно формирующая сама себя. Лес производит огромные объемы пищевых ресурсов, пригодных в пищу, в отдельных местах — даже съедобную почву, по вкусу и по фактуре напоминающую сыр. Лес оказывает тормозящее воздействие на психику, в его границах реализуются экзотические процессы упорядочивания биомассы, включая управление любыми элементами социума, локализованными на его территории.
Для изучения Леса и освоения его ресурсов создано Управление — что-то среднее между базой геологоразведки и филиалом академии наук. Две параллельные линии сюжета: микробиолог, попавший после аварии вертолета в деревню аборигенов, который никак не может вернуться в Управление, и — филолог, специалист по японской прозе, непонятно как и зачем командированный в Управление.
Сюрреалистичный мир, в котором есть место и расплодившимся бюрократам, и самоотверженным ученым–исследователям, и жрицам кошмарного культа партеногенеза, и одиноким философам, безуспешно пытающимся понять этот мир.
Беловой вариант из папки «Чистовики». На его основании в 2009 г. редколлегией Полного собрания сочинений с согласия БНС проводилось восстановление канонического текста повести.
Первая публикация: Улитка на склоне [Главы о Лесе: 2, 4, 7, 8, 11] // Эллинский секрет. — Л.: Лениздат, 1966; Улитка на склоне [Главы об Управлении: 1, 3, 5, 6, 9, 10] // Байкал (Улан-Удэ). — 1968. — №№ 1, 2.
В произведение входит:
|
|
|||
|
|
Входит в:
— антологию «Metagalaktika 6», 1983 г.
— журнал «Смена № 11, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 12, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 13, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 14, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 15, 1988», 1988 г.
— сборник «Волны гасят ветер», 1989 г.
— журнал «Urania, 1996, № 2», 1996 г.
— журнал «Сибирские Афины, № 2'1999», 1999 г.
Награды и премии:
 лауреат |
Великое Кольцо, 1988 // Крупная форма | |
 лауреат |
Северный клинок / Nordklinge, 2011 // Роман (повесть) | |
 лауреат |
"Сталкер" / Stalker, 2015 // Переводной роман (СССР; повесть) |
Экранизации:
— «Улитка на склоне» / «The Snail on the Slope» 2009, Сингапур, реж. Владимир Тодорович
— «Улитка на склоне» 2017, Россия, реж. Дмитрий Скоропад
- /языки:
- русский (57), английский (4), немецкий (3), французский (2), португальский (1), итальянский (2), шведский (1), чешский (2), эстонский (1), украинский (1), польский (5), словацкий (1), болгарский (3), венгерский (1), сербский (2), японский (1), румынский (1), эсперанто (1), турецкий (2), каталанский (1), сербохорватский (1)
- /тип:
- в планах (2), книги (75), периодика (7), самиздат (2), аудиокниги (4), цифровое (3)
- /перевод:
- О. Бормашенко (2), М. Бронштейн (1), Р. Валла (1), Фуками Дан (1), Л. Дворжак (2), В. Лажуа (1), И. Левандовская (4), Д. Либерти (1), А. Майерс (2), А. Мелконян (3), Т. Петерсоо (1), М. Петри (1), К. Ренстрём (1), Р. Рибо (1), М. Стаменкович (1), В. Стоическу (1), М. Т. П. Перейра (1), М. Токар (1), Н. Фурса (1), Х. Фёльдеак (3), И. Фёльдьяк (1), М. Чолич (2), С. Эрканлы (1), Х. Ялин (1)
В планах издательств:
2025 г.
Издания:
1989 г.
1990 г.
1990 г.
1990 г.
1992 г.
1992 г.
1992 г.
1995 г.
1996 г.
1997 г.
2000 г.
2001 г.
2003 г.
2003 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2008 г.
2009 г.
2010 г.
2013 г.
2013 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
Периодика:
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1996 г.
1999 г.
Самиздат и фэнзины:
2013 г.
2017 г.
Аудиокниги:
2006 г.
2009 г.
2012 г.
2012 г.
Электронные издания:
2016 г.
2017 г.
2022 г.
Издания на иностранных языках:
1972 г.
1975 г.
1978 г.
1979 г.
1980 г.
1980 г.
1983 г.
1983 г.
1983 г.
1984 г.
1984 г.
1985 г.
1988 г.
1991 г.
1994 г.
1996 г.
1997 г.
1997 г.
1999 г.
2000 г.
2002 г.
2007 г.
2010 г.
2011 г.
2011 г.
2011 г.
2013 г.
2014 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
2020 г.
2021 г.
2021 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 5 ]
Gennadydobr, 2 мая 2021 г.
Для меня «Улитка» — гениальная неудача Стругацких.
Она проста и понятна, если смотреть на неё в контексте эволюции писателей.
Уже написан «Понедельник» и задумано его горькое сатирическое продолжение — «Сказка о тройке».
Уже в мире Стругацких появляется зло, и персонифицированное, человеческое, как в «Попытке к бегству», и безличное, равнодушное, как в «Далёкой Радуге».
Уже авторы разочаровались в идее пафосного триумфального прогресса «Полдня» и «Стажёров».
Уже пришёл конец «Хрущёвской оттепели», началось «закручивание гаек» и тихая реабилитация сильного лидера Сталина.
Всё это отразилось в «Улитке».
Институт Леса — жестокая сатира на советскую бюрократию.
Перес — это тот же Привалов, очутившийся в мире абсурда.
А сам Лес — развенчание идеи прогресса, как самоцели.
Конечно, повесть, как это всегда бывает у Стругацких, не сводится только к этой дихотомии.
Кстати, по богатству вложенных в неё идей, мыслей, я всегда считал её романом.
И ещё одно наблюдение.
Здесь авторы впервые отказываются от полных объяснений всего происходящего,
направляя читательскую мысль только намёками. Сапиенти сат.
Не все приняли такой принцип тогда, и не все понимают и принимают его сейчас, как видно из комментариев.
[ 5 ]
artem-sailer, 27 марта 2021 г.
Сложное произведение, понять которое с первого раза, наверное, невозможно. Слишком много получилось наслоений, а также слишком уж много аллюзий, двусмысленностей и недоговорённостей.
Если спросить меня сегодня, о чём эта книга и какой в ней заложен смысл, я начну туманно и путано рассуждать, но в конечном итоге, вероятно, просто разведу руками, пожму плечами. Даже сейчас, по прошествии многих лет и после прочтения почти всего из Стругацких, «Улитка» так и остаётся некой тайной.
Возможно, потому, что непрост был путь знакомства с этой повестью. В юности осилить не смог, бросил где-то на половине, чуть позже прочитал урезанную версию «Беспокойства» в издании https://fantlab.ru/edition951, даже не подозревая, что читаю лишь линию Горбовского. Недавно всё же прочитал полноценный вариант «Беспокойства» и вот сейчас — «Улитка на склоне». Если честно, то теперь в голове полнейшая каша, потому что так и не смог абстрагироваться от нюансов предыдущих версий.
Многие считают, что обе линии повествования независимы друг от друга, не связаны друг с другом. Однако, при некоторой доле вольности и фантазии, можно допустить, что Кандид — это вымысел Переца. Плод его воображения, доведённого до болезненного состояния. Управление и его обитатели настолько агрессивно воздействуют на его психику, что Перец, даже не осознавая этого, начинает генерировать образы и действия, которые воплощаются в реальности посредством психокинетических способностей Леса. Разумеется, фантазии не могут быть точным отражением действительности, подсознательное, по Фрейду, никогда не воплощает всё попавшее в него со стопроцентной точностью. Как раз наоборот — например, наши сны отображают события и переживания дня в таком вот кривом зеркале, если так можно выразиться — в извращённом виде. Отсюда и приключения Кандида — неточная и очень своеобразная копия глубоко внутренних переживания Переца. Но, что характерно, общая идея одна: Перец не может выбраться из Управления, Кандид не может выбраться из Леса, оба имеют чёткое, осознанное и горячее желание, но обоим мешают внешние сюрреалистические обстоятельства. Если откинуть подробности, антураж, то по большому счёту, обе истории будут идентичны. Даже концовка: Перец смиряется со своей участью и принимает должность директора, Кандид понимает, что выбраться не получится, и берёт на себя функцию защитника от мертвяков. И всё это — очень даже хорошо укладывается во фрейдовскую теорию толкования сновидений.
[ 22 ]
Nitta, 8 января 2014 г.
Стругацких я люблю с детства, но есть для меня в их творчестве крайне неоднозначные вещи.
С которыми — сложные отношения. А с — «Улиткой» — самые сложные.
Вещь для братьев поворотная, новаторская. И для того времени, а в особенности, в СССР, была, наверное, просто-таки «литературной бомбой», откровением.
Я честно пыталась в нее «въехать» и ею «проникнуться» много раз — и в подростковом возрасте, и уже во взрослом состоянии. Тем более, что многие друзья с укором говорили: «Ну как ты не понимаешь, тут же...». Когда же я начинала предметно расспрашивать, что именно такого, мне недоступного, понимает мой собеседник, ответы были очень разные и довольно размытые, что навело меня на некоторые размышления. Но о них — позже.
Произведение получилось сложное. Повесть двухчленная, состоит из двух частей «Лес» и «Управление», которые, в принципе должны дополнять друг друга, но мне части показались скорее параллельными, чем взаимосвязанными. Их чередование подчиняется скорее эмоциональным акцентам, а не логике. Хотя, возможно, я не права.
Очень интересный язык. Очень.
И очень много недосказанного. Стругацкие вообще любят оставлять многое на откуп фантазии читателя, но для меня здесь слишком большой простор для воображения. Практически, читателя приглашают в соавторы. Как литературный эксперимент — интересно, и, видимо, удачно так как у повести масса поклонников. Но я существо сравнительно простое и мне совсем без авторской позиции — неинтересно.
Второй момент — это излишняя образность повествования. С одной стороны — здорово. А с другой... Даже самый-самый прямолинейный текст разные читатели умудряются понимать по-разному, и это нормально. Что уж говорить о тексте, практически целиком построенном на различных образах и аллюзиях — тут есть риск так и не донести до читателей некоторые из своих мыслей. Что, на мой взгляд, с повестью и произошло.
После выхода «Комментариев к пройденному» с интересом узнала, что именно подразумевали авторы. И то, что об этом догадались только несколько их знакомых. А остальные читатели, у которых жизненный опыт, круг общения, возраст да и время проживания другие — догадывались о чем-то своем. Необычно и небезинтересно, но, увы, видимо просто не мой жанр.
Управление. Здесь — довольно жесткий и язвительный театр абсурда, доведенной до этого самого абсурда бюрократии. Хлестко, едко, безнадежно. Сам текст — «зацепил», герои — ну просто вообще никак. Как и основная сюжетная линия, которую непросто выколупать из-под различных языковых хитросплетений. Нет у меня того опыта общения с бюрократией и такого к ней отношения, какие, видимо, были у авторов.
Лес. Для меня — более интересная линия, и я совсем не удивилась, когда узнала, что она была взята из изначально писавшейся вещи «про другое». Более цельная, более интригующая и загадочная. Отдельно от «Управления» я ее с удовольствием перечитывала, хотя мои выводы и то, что полагали авторы не совпали.
Возможно, дело еще в том, что для моей примитивной натуры — книжка без героев — книжка не очень интересная. В этой повести сопереживание вызвал только Кандид и еще почему-то было очень жалко Наву.
Сложная, новаторская для авторов и для своего времени вещь, написанная образным интересным языком. С несразувычленяющейся сюжетной линией (ели ее можно так назвать). С довольно странными героями и огромным полем для читательской работы с образами.
И не то чтобы совсем безнадежная, а какая-то очень усталая. На любителя (ценителя, и т.д.). Увы, у меня с этой повестью «не сложилось», честно признаюсь.
[ 8 ]
kovalenko910, 9 августа 2019 г.
Повесть «Улитка на склоне» является переработкой «Беспокойства», кое-где воспроизводящей целые эпизоды последнего. Отзыв на «Беспокойство» я уже писал, но здесь не лишним будет повторить краткое содержание, тем более, что отличия кое-где весьма существенны.
Мы снова наблюдаем жизнь научного городка, расположенного уже не на Пандоре, а в некоем неопределенном месте, возможно, на Земле. Городок населен персонажами с говорящими именами и фамилиями. Здесь также занимаются проблемой леса: искореняют, охраняют, изучают и т.д. Здесь также остро переживает свое одиночество и вынужденное бездействие ученый-филолог Перец. А где-то в лесу все томится Кандид, бывший сотрудник научной базы, пропавший без вести.
Если в «Беспокойстве», вполне укладывающемся в историю Мира Полудня, часть, посвященная Горбовскому, вполне понятна, рациональна и буднично-производственна, а неразбериху и путаницу эпизодов с Молчуном-Атосом можно объяснить необъяснимым воздействием инопланетного леса, то в «Улитке» обе части наполнены сюрреализмом. Видно, что авторы в процессе завершения «Беспокойства» ухватили новую концепцию и решили не столько написать осмысленный сюжет, сколько передать свои эмоции.
В этом отношении «Улитка» выглядит куда более цельным произведением, когда миры «там» и «здесь» сливаются воедино, а своеобразным переходным объектом между этим мирами является картина, изображающая лесопроходца Селивана, который то ли обратился деревом, то ли — наоборот — очеловечился (впрочем, оригинал и первые копии уничтожены во избежания двоякого трактования произведения искусства).
Не секрет, что основной идеей произведения является конфликт субъективного и объективного, а если конкретнее, то — индивидуальной этики и объективно-исторического. Чувствуется окончательный перелом творческого пути Стругацких, когда они вдруг словно оказались где-то за границами того курса, каким следовали поначалу. Впервые в полной мере они оценили со стороны идею исторического процесса, который, согласно марксистской философии, есть нечто неизбежное и непреодолимое. Впервые они по-настоящему задумываются над этикой, которая не всегда согласна с этим самым историческим процессом. И хотя робкие попытки предпринимались еще в повести «Трудно быть богом», там они, казалось, признавали неизбежность «исторического прогресса», бессмысленность всякого бунта. Здесь же они готовы противопоставить ему индивида, хоть и слабого, но уже осознающего свою самость. Он словно пробуждается и понимает, что находится в кошмаре.
Основной конфликт повести можно проиллюстрировать цитатой: «Прогресс может оказаться совершенно безразличным к понятиям доброты и честности, как он был безразличен к этим понятиям до сих пор.» И очень важно здесь то, что цитата эта принадлежит отнюдь не Атосу, оказавшемуся в абсолютно чуждых условиях, сметаемому равнодушной рукой «прогресса» и отрицающему этот прогресс по вполне очевидным причинам. Цитата принадлежит Перецу, который вроде бы и должен являться частичкой «человеческого» мира, с его собственным видением прогресса, но уже и не ощущает себя этой частью. Ему равно чужд как мир людей, так и мир леса.
Стругацкие, конечно, задумывались о том, как могли себя чувствовать разнообразные аристократы, конец образу жизни которых принесла революция, не посчитавшаяся с их мнением. Но хорошее произведение парадоксальным образом может включать в себя смыслы, уходящие далеко за горизонт видения автора. Поэтому Стругацкие правы лишь наполовину, ведь революция большевиков заодно разрушила общинный уклад крестьян, практически сделав их рабами и инструментом индустриализации, того самого безличного и равнодушного прогресса. И, что самое горькое и ироничное, их прогресс едва ли считался с интересами конкретного рабочего, уничтожая его во имя рабочего абстрактного, рабочего-символа.
Конечно, это закономерно порождало чувство бессилия и нереальности происходящего. Конечно, об этом не могли не задуматься серьезные авторы. Поэтому неудивительно, что повесть неуловимо напоминает «Историю одного города» Салтыкова-Щедрина, которая была написана в похожих условиях беспросветного мрака, усиления авторитарных сил и застоя. Здесь и сюрреализм происходящего, и полное отрицание какого-либо развития и отсутствие подлинных событий наряду с обычной сменой времени суток и чередой незначащих действий (вчера было так же, как и сегодня, как и будет завтра), и говорящие имена и фамилии одномерных персонажей, ухватывающие именно эту наиважнейшую единственную черту его характера, и злая ирония (а еще иронично то, что годы написания произведений разделяет практически ровно век — 95 лет).
В общем, об этой повести можно много писать, и еще больше можно будет написать после второго, третьего прочтения. Но пока пора остановиться. Печально, что Стругацкие словно отчаянно пытались найти выход из проблемы дихотомии «индивидуальное — общественное», но так и не нашли его. Тем не менее, за поставленные вопросы и искренние попытки ответить на них, ставлю девятку. Рекомендую читать, но помнить, что писатель — не духовный наставник, учитель или кумир, его слова не обязательно принимать (или отрицать) целиком и полностью. Иногда полемика с ним является куда более ценным подарком, нежели готовые ответы и поданная на тарелочке мораль.
[ 31 ]
Крафт, 18 ноября 2009 г.
Как много значит для автора и его книг хорошая реклама!
В этом плане «Улитке» и Стругацким очень повезло. По крайней мере, в отношении меня – пропиарили их знатно, хотя и в условиях довольно необычных.
Ночь. Команда «Отбой» прозвучала уже давно, но не для нас троих «счастливчиков», уж и не помню за какую провинность назначенных мыть лестницу центрального входа – широченные мраморные ступени от выхода на чердак через четыре этажа к парадному крыльцу. На этажах потолки под четыре метра – вариации на тему «копать отсюда и до обеда». Спать пойдём, когда закончим. Вся ночь впереди.
Как я потом понял, компания мне в тот раз попалась довольно оригинальная. Обязательные разговоры о «сволочи-старшине», чувстве голода, желании спать и прочих насущных проблемах современности быстро сошли на нет, а на баб (прошу прощения у дам), как это обычно бывало раньше, почему-то не вышли. Вместо этого мои товарищи по несчастью, исходя из понятных им одним ассоциаций, начали увлечённо сыпать цитатами из неизвестной мне книги. По их мнению, это произведение как нельзя лучше характеризовало окружающую нас казарменно-казённую действительность. Казалось, они знают книгу наизусть…
- Я не пью. У меня печень больна! Вот справка, прошу, — Клавдий-Октавиан Домарощинер из Группы искоренения достал из кармана и помахал перед лицом Тузика мятым тетрадным листком с треугольной печатью, исписанным неразборчивым медицинским почерком. Перец различил слово «антабус»…
- Ну, что стоите? Бездельники! Разве для этого вас писали? Доложите-ка мне, как идёт сев, сколько посеяно разумного, доброго, вечного? Каковы виды на урожай? А главное – каковы всходы? Молчите…
- У вас тоже трубки нет? – Есть, как не быть. — А почему вы тогда не слушаете? – А не слышно ни хрена, мы провода перерезали…
- Не везёт Домарощинеру. Возьмёт новую сотрудницу, поработает она у него полгода – и рожать…
…большая картина, изображающая подвиг лесопроходца Селивана: Селиван с поднятыми руками на глазах у потрясённых товарищей превращался в прыгающее дерево….
…У коттеджей стояли какие-то люди в ночном белье с завязанными глазами, и каждый махал сачком для бабочек. Цепь бегущих людей в развевающихся чёрных плащах тащила то ли бредень, то ли волейбольную сетку…
…привез в чемодане малолетнюю любовницу и прячет ее в подвале пекарни… Ким читал эти доносы и одни бросал в корзину, а другие откладывал в сторону, бормоча: «А это надо обмозговать…»…
- Откуда это? – заинтересовался я. Книга была мне совершенно незнакома.
- А ты что, не знаешь? Да это же Стругацкие, «Улитка на склоне». Не читал? – ребята смотрели на меня если не презрительно, то уж жалостливо, это точно.
Наверное после моих слов они даже несколько бравировали передо мной заниями, пересказывая какие-то, особо запомнившиеся им эпизоды. Интересно, что внятно объяснить сюжет и основную мысль книги они не хотели (или не могли). «А помнишь…?» «Ага!» «А вот ещё…» «Ха-ха-ха!» Поскольку я был не в теме, то сначала просто молча слушал, потом принялся хихикать вместе с ними. Под конец мы откровенно ржали в полный голос. Развеселились не на шутку.
Странная реакция наказанных вызывала жуткую зависть часового у знамени на посту №1 и даже привлекла к нам внимание дежурного, выползшего по этому случаю из своего аквариума. Не найдя формального повода придраться к качеству работы, он строго указал нам на необходимость соблюдать тишину в ночное время (чтоб спать ему не мешали) и убыл восвояси. Тем более, что работу к тому времени мы уже закончили. Время пролетело незаметно.
Всё услышанное прочно отложилось в памяти и вызвало насущную потребность приобщиться. На следующий же день я пошёл в библиотеку и взял все книги Стругацких, которые тогда были «не на руках». Ни в эту, ни в несколько следующих ночей выспаться мне тоже не удалось, пока не проглотил запоем всё.
А дальше началось: охота за другими книгами АБС из библиотеки, поиск и воззвания к совести злостных «невозвращенцев», уточнение, что, где, когда издано, у кого есть, кто поможет…
Но это уже совсем другая история...
[ 13 ]
wertuoz, 28 марта 2017 г.
Перед нами сложное философское произведение, которое даже сами авторы посчитали своим лучшим творением, которое сшивалось из лоскутов предыдущей работы «Беспокойство», которое обросло еще большим психологизмом, сарказмом и фантасмагорией, читать которое нужно очень внимательно и угадывать правильно расставленные акценты авторов.
Начну с того, что не могу не сравнить данное произведение с произведением «Беспокойство», предыдущей формой этой необычной и многогранной истории, граней на которой теперь еще больше, чем прежде. «Беспокойство» более романтично и прозаично, герои которого — это глубокие знакомые персонажи вселенной «Полудня», и «Управление» во многом показано в том же прогрессивном ключе, общество которого представляет из себя ученых, изобретателей и просто любознательных личностей, которые, не смотря на все возрастающую ответственность, рвутся к знаниям и совершенствованию, в поле проблематик которого стоит ребром вопрос о человеческом знании и беспечности подходов к этому знанию. Эти вопросы и поднимает главный герой Горбовский, пытаясь предостеречь человечество от возможных последствий. И вся линия Горбовского кардинально отличается от линии Переца, что полностью и переворачивает восприятие мира произведения «Улитка на склоне». Это уже другой мир, который никак не связан с миром «полудня» и её романтичными положительными героями. И наиболее остро с этим миром резонирует линия Кандида (в прошлом Атоса-Сидорова), которая практически осталась неизменна, как по смыслу, так и по восприятию, но изменилась общая синергия двух сюжетных линий, что делает из произведения более острую психологическую драму, проблематика которой раскрыта уже под другим углом. Теперь по порядку:
1. Тоска Переца по пониманию и его личное отчуждение. Линия Переца для меня — того, кто уже прочитал произведение «Беспокойство», представляет самый важный интерес, потому что это основная причина перестройки моего восприятия книги. И понять его историю наиболее важно, потому что теперь это сложная психологическая и фантасмагорическая пляска из самокопания, глубины характеров окружающих персонажей, а так же нагнетаемого саспенса, когда мир вокруг главного героя буквально сходит с ума, при этом ломая под себя его волю и здравый рассудок. Абсурдность происходящего нагнетает психологизма еще сильнее, ведь вся жизнь «Управления» сводится к совершенно диким и глупым моментам, которые буквально приводят Переца в ужас. Начиная от очень странных пристрастий практически всех сотрудников управления к кефиру, продолжая пошлостью и мерзостью откровений водилы Тузика, заканчивая зомбированием и раздачей персональных приказов по личному телефону. Представленное общество буквально развращено и лишено даже малейших крупиц сознательности: они работают на сломанных ЭВМ, имитируют бурную деятельность и ищут только малейшего повода, чтобы сбросить с себя свои обязанности, ездят в лес на аванпост за зарплатой и стреляют в упор, если кто-то задержался у кассы. «Управление» буквально задыхается в собственной бюрократии, которая, видимо, и была создана для того, чтобы лишить возможности кого-либо что-то поменять и начать разбираться в царящем беспределе. И единственным, кто понимает это и является Перец, который по началу старается во что-то вникнуть, но затем устав от непонимания окружающих, полностью отчуждается и опускает руки. Последним аккордом бюрократическая машина подминает под себя его волю, формально ставя его практически на вершину этой дикой гнилой пирамиды, давая понять всю тяжесть и тщетность стремлений изменить хоть что-то.
Проблематика линии Переца, казалось бы, лежит на поверхности: это буквально высмеивание бюрократии, в принципе как системы управления чем-либо, и гиперболизация всех её пороков и недостатков, а так же всех нас, кто так же, как Перец, опустил руки и выполняет дибильные поручения по личному телефону. Но если бы это был просто сарказм и злая ирония — тогда произведение воспринималось бы просто, как сатирическое (в чем авторы несомненно мастера). Но в нем есть что-то еще: то, что и привносит история Кандида.
2. Кандид и его забытое прошлое. Если в «Беспокойстве» я воспринимал судьбу Атоса, как личную драму человека, который пытается выбраться из болота собственного беспамятства, из оков собственной поврежденной психики, который пытается осознать происходящие процессы, их причины и следствия, а затем, понимая всю неизбежность жестокого «биологического» прогресса, пробует что-то изменить несмотря ни на что, то теперь для меня очень важно понять: кто такой Кандид на самом деле, вернее кем он был до того, как буквально «свалился» в лес. Это ученый, который изучал лес — его структуру, флору и фауну, его микромир. Ученый, который так же работал в этом самом «Управлении», которое читатель успевает возненавидеть еще на середине повести. Но что же получается? Именно «Управление» давало распоряжения Кандиду изучать лес, а значит цель этой организации и состояла когда-то именно в этом, когда-то в нем работали настоящие ученые, которые старались докопаться до тайн партеногенеза этой странной «биологической» цивилизации. Но ведь именно этим и занимались люди «полудня» на планете Пандора, но по мрачной версии «Улитки на склоне» что-то вдруг пошло на спад — прошло около трех лет с момента пропажи Кандида и «Управление» начало забывать свою цель и свое назначение, захлебываясь все в том же болоте (но бюрократическом). И данное наблюдение очень символично с точки зрения картины мира «Улитки..» и её общей проблематики.
3. Общая проблематика повести. Если в «Беспокойстве» мы имели две сюжетные линии, которые по сути никак друг на друга не влияли, но при этом очень сочно дополняли и привносили колорита именно во вселенную «полудня», раскрывая еще глубже и больше её романтических героев, то здесь мы имеем именно синергию двух историй, которые резонируют друг с другом на самых высоких тонах. По своей сути это одна большая история о преодолении — история о том, как не дать себе утонуть в пучине непонимания, не быть отчужденным, а пытаться что-то изменить. В случае Переца — это отрицательный пример светлого человека, который прогибается под систему, оправдывающую не закономерность, а разрушительный хаос. В случае Кандида — это пример противостояния, когда из хаоса непонятно протекающих вокруг процессов, получается закономерность, которую в общем счете герой осознает и кидает ей вызов. Это повесть еще и о стремлении к пониманию. Тоскует по понимаю Перец, который буквально сходит с ума в обществе царящей бюрократии, пытается найти понимание и Кандид, пребывая в примитивном социуме иного мироощущения, от того сталкиваясь с собственными психологическими барьерами. Каждый из героев как бы психологически ощущает себя в некой подсознательной трясине, из которой выбраться суждено только одному из них.
В итоге получилось сильнейшее философское произведение, которое по смысловой нагрузке значимей, чем предыдущая его форма. Оно более острое, более витиеватое и запутанное, более психологичное, которое способно собрать из двух сложных многогранных сюжетных линий одну яркую смысловую мозаику.
[ 11 ]
Mishel5014, 17 января 2018 г.
По-моему, эта книга — этапное произведение у Стругацких. Срывание масок, взгляд на мир без розовых очков и подведение итогов.
Очень интересно сравнить ее с первоначальным вариантом «Беспокойство».
Мечта о коммунистическом завтра жестко опускается на каменистую поверхность.
Вместо компании энтузиастов, самоотверженно изучающих новый мир будущего — толпа глуповатых бюрократов и карьеристов, занятых бессмысленным делом вроде расчетов на неправильно работающих калькуляторах. Хвастающихся друг перед другом количеством статей, трясущихся при мысли об увольнении и почему-то усиленно пьющих кефир.
Рай для Весельчака У из «Гостьи из будущего».
Вместо упоенной мечты «А вот в Будущем!...» — циничный и безнадежный скепсис усталых людей.
«А вот выяснится, что ты — гениальный извозчик, а Перец — гениальный обтесыватель кремневых наконечников, а Вася — гениальный уловитель какого-то поля, которое еще и не открыли...» — откровенная мина под мечты об идеальном обществе, в котором каждый — гений.
Еще это книга о всеобщем непонимании всех.
Бюрократы и чиновники не понимают друг друга. Кандид не понимает аборигенов. Мыслящие машины не понимают людей. Славные Подруги вообще не хотят понимать людей, они для них просто козлы.
И даже никакого намека на выход. На попытку как-то понять друг друга. Абсурдный и равнодушный мир.
Мир, в котором умные авторы прощаются со своими иллюзиями молодости.
Финальные итоги будут подведены в другом романе — «Град обреченный».
[ 7 ]
Molekulo, 18 июля 2019 г.
Первый раз «Улитку на склоне» я прочитал лет 7 назад и, конечно же, поставил ей 10 баллов, шедевр же. Недавно перечитал по совету друга, мол, со второго раза понимаешь гораздо больше. Все равно не понял, пришлось разбираться, что это вообще такое.
Сатира на бюрократию? Местами похоже, но как-то слишком мелко. «Сказка о Тройке» в этом плане известнее и понятнее будет.
Рассуждения об обществе, прогрессе и цивилизации вообще? «С вами светлое будущее не построишь, а если вам построить светлое будущее, вы и будете ходить от алмазной распивочной до хрустальной закусочной.» Вроде тоже похоже.
Хорошо, а Лес тогда что? Фантастические декорации, борьба города и деревни, мир победившего феминизма или новая цивилизация, не обязательно даже человеческая?
Вопросов намного больше, чем ответов, а другие рецензенты либо также не понимают, что происходит, либо находят какие-то свои смыслы. Пришлось обратиться к авторам. Вот что говорит Борис Стругацкий — http://www.rusf.ru/abs/int/sem_ulit.htm
За многогранность, поиск смыслов и разгребание тонны других отзывов: 10/10
[ 13 ]
MarchingCat, 27 октября 2016 г.
Злая, очень злая книга. Зато честная.
Начало напрочь обескураживает своей прямотой. С первых страниц повести про Перца — неприкрытая едкая сатира на ГБ-шника. Совершенно не понимаю, насколько надо было быть безбашенным редактором, чтобы подписать эти повести в печать в 1960-х годах. Зачем был нужен такой риск? Вопрос риторический. Просто далее-то всё уже пошло по-взрослому. Стругацкие показали себя настоящими мастерами игры в прятки с цензурой. Текст метафоричен до предела. Просто феерия гротеска и метафор. И оттого текст очень многослоен.
Хотя, конечно, такая стилистика, вынужденная игра с цензурой, сыграла свою злую шутку. Да и не могла не сыграть. Многие смысловые посылы запрятаны столь глубоко, что полностью расшифровать повесть, вероятно, не дано никому — только усилиями многих исследователей. Но для меня тут свой плюс. Критику не читаю и потому при каждом перечитывании в голову приходит что-то новое, «открытия» совершаются.
По сатирической части приведу избитую цитату. Не могу не привести. Скажу лишь, что тут вся суть свершений эпохи или облика строителя коммунизма.
И в этом была действительно большая беда. Ибо ранее на Руси Понять умели и могли почти всегда.
Впрочем, сатира сатирой. Но кроме неё есть ещё два крупных пласта. Первый — это предельно честные, на грани цинизма, рассуждения о природе человека как такового.
Вот, например, снова звучит та же мысль, что и в «Хищных вещах века», только тут прогнозом прямым текстом:
Или пример просто одного из наблюдений за природой человека:
А второй пласт — то, за чем спрятана сатирическая основа романа — суть полностью самостоятельный сюжет, самобытный мир. И это гениально. Да-да, отвлекитесь от проблем борьбы с Системой, от всего социального в тексте. Всмотритесь в описания и загадки мира Леса — мир биоцивилизации интригует и потрясает. Единственное, о чём я пожалел — слишком мало ответов именно по этой линии произведения.
И всё же — роман не для всех. Кого-то отпугивает почти открытая депрессивность текста. Кого-то — неформатный способ подачи материала (сейчас такой роман кто-то бы и к «альтернативе» отнёс). А мне «Улитка на склоне» очень нравится. Ибо это из тех произведений, когда при чтении нужен мозг, причём не только обрабатывать информацию, но осмысливать её, искать параллели, связи, исходники метафор, и так далее.
[ 3 ]
FionaFly, 27 августа 2020 г.
Повесть о настоящем и будущем, о котором мы не знаем ничего, или Кризисная повесть
*************************************************************************
«Мы — сон леса. Атавистический сон. Грубые призраки его охладевшей сексуальности…»
(Братья Стругацкие. «Улитка на склоне»)
***
Если Вы не читали ещё «Улитку …», то стоит прочитать вот почему. Перед Вами фантастическая, гротесковая, символическая, абсолютно раскованная повесть! Это «ранние Стругацкие» – они большинству читателей более понятны и им симпатизирует большинство. «Улитку…» разные читатели воспринимают по-разному и это здорово – скорее «плюс», чем «минус». Поэтому не особо доверяйте аннотациям к книге (кстати, они тоже бывают неодинаковые, хотя и в основном сходятся). Это выражение личного мнения того, кто их составил. У Вас может быть своё видение и впечатление. Рецензии, которые люди оставляют на сайте, – весьма неоднозначны, поэтому читать их бывает интересно. Если «Улитка…» зацепит, то Вам тоже захочется поделиться своим мнением.
В повести – две составляющие: «лесная часть» и «перецовская часть». Главы в повести перемежаются от одной составляющей к другой. «Лесная часть» может быть отдельной фантастической «повестушкой». В наше время, возможно, мы сказали бы: фэнтези. Это не научная фантастика. «Перецовская часть» – по имени главного персонажа, которого зовут Перец. В этой части читатель тоже не найдёт ничего научно-фантастического и уж очень повествование напоминает «Понедельник начинается в субботу» этих же авторов.
Братья Стругацкие предваряют повесть эпиграфами (цитаты из Б. Пастернака и Иссы, сына крестьянина), из которых следует, о чём это произведение. Прочитаем внимательно. Б. Пастернак указывает на неотвратимое и бесспорное будущее, которое ждёт нас и распахнуто настежь, но существует помимо нашей воли. Это очевидно. Что же касается улитки, которая ползёт по склону Фудзи до самых высот, то, по-моему, это символ медленно, но неотвратимо приближающегося будущего. Улитка так ничтожно мала и ей так безумно долго и упорно ползти до вершины, при этом она не может знать, что её ожидает впереди, будущее от неё не зависит… Будущее не зависит от нас, людей. Оно неотвратимо будет, но каким будет – этого мы не знаем. Не об этом ли повесть Стругацких?
Если, читая «Улитку…», рассматривать лес, как будущее, которое «ни в ком не нуждается» («Создается впечатление, что они в нас совершенно не заинтересованы. Им ничего от нас не нужно»), то повесть становится предельно ясной, на мой взгляд. Всё, что к Лесу не относится – суета сует и символические образы настоящего с поправкой на 60-е годы и свой жизненный опыт. Теперь можно с удовольствием читать, наслаждаться «вкусным» чтением, отмечать понравившиеся цитаты!
Стругацкие написали «Улитку…» в Гаграх, находясь в творческом кризисе, который они не осознавали. Когда через 14 дней повесть была готова, перечитав её, они поняли, что получилось то, про что обычно говорят «никуда не годится». Вот тогда они поняли, что пребывают в состоянии кризиса, причём, в состоянии двойного кризиса. Окончательный вариант повести был завершён несколько позже – в ноябре. Шёл 1965 год. И, как любая кризисная вещь, рождённая в муках, поиске и сомнениях, она получилась замечательной! Помимо самой «Улитки…» весьма познавательно прочитать Комментарий Бориса Стругацкого, который идёт вместе с повестью.
Я не ставила целью подробный анализ «Улитки…». Зачем лишать людей, читающих мою скромную «рецензию», удовольствия самим размышлять и делать выводы? Желаю приятного, занятного и увлекательного чтения!
[ 8 ]
Книгочея, 3 марта 2018 г.
Я прочла эту книгу еще в школе и совсем не поняла ее, но меня очень привлекла идея леса, как метафора бессознательного. Перечитывая ее сейчас, взрослой, я много интересного ожидала для себя открыть, но, каюсь, так и не осилила до конца. Даже больше — бросила читать в самом начале и окончательно решила для себя, что Стругацких больше читать не буду.
Главным образом, меня смутил опять этот мотив умного, благородного главного героя среди уродов. Это же Марти Сью в чистом виде, просто невозможно это читать, психологически коробит от чтения каждой страницы. Пришлось признать окончательно, Стругацкие — литература второго сорта. Мой дедушка плохо отзывался о Стругацких, я часто думала, что он просто не понимает такой великой литературы, но сейчас я полностью солидарна со своим дедулей, Стругацкие — в топку.
[ 4 ]
Ал-др, 7 декабря 2018 г.
Любимая книга Стругацких, особенно нравится часть Управление. Перечитывал множество раз. Конечно, это не развлекательное чтение, нужно думать головой. Поэтому это книга не для всех и минусовать ее только за то, что ничего не понял, не стоит. Конечно, это книга своего времени, но времена имеют свойство возвращаться, поэтому это произведение будет актуально, на мой взгляд, всегда. И стиль написания (чередование глав) тогда, может быть, был редким, а сейчас так пишут многие авторы — никакого неудобства не представляет. Безусловный шедевр.
[ 13 ]
anya2555, 10 декабря 2014 г.
Неделю назад, разбирая старые книги, я наткнулась на сборник «Миры Братьев Стругацких». Книжка эта у меня уже лет этак 10, и я задумалась, почему «Пикник на обочине» и «Отель у погибшего альпиниста» я прочитала давно, а «Улитку ...» не тронула. Взявшись за сие произведение, я поняла, почему будучи подростком не осилила. Даже сейчас, во взрослом возрасте я читала мучительно долго....вернее мучительно и долго. Тяжело воспринимать произведение, где ни один герой не вызывает не то что симпатии, но даже малейшего сочувствия. Такое ощущение, что текст липкий и неприятно пахнет. А диалоги и монологи персонажей такие, как будто их накачали какой-то страшной наркотой. Я прочитала эту повесть. Поставлю «галочку». Но перечитывать её не буду, и переосмыслять её и размышлять над ней желания нет. Всё вышесказанное — мое личное мнение. Наверняка есть люди, которые по другому восприняли эту книгу. Но она не для меня.
[ 5 ]
Angvat, 17 января 2018 г.
Массаракш, как же непросто писать об этой книге. Произведение любимых авторов, которое однозначно не понравилось – об этом всегда непросто писать. В данном случае даже словосочетание «не понравилось» не совсем подходит, потому что тут я даже желчью плюнуть толком не смогу. Скорее подойдет «не зашла». Закрыл последнюю страницу и в голове какой-то сумбур, толком и сказать не могу, о чем я только что прочитал. Попробовал снова перечитать – совсем не идет. Наверное, дело в том, что в других произведениях авторы смягчали пилюлю своих размышлений и заворачивали их в какую-нибудь яркую оболочку, а ту прямо какие-то оголенные нервы, какие-то кости, на которых плоть нарастили лишь кусками. Все-таки я не могу кушать философские витамины в сыром виде с приправой лишь из одного сюрреализма на пустой желудок. Не мое.
[ 5 ]
SHWY, 17 января 2018 г.
«Улитка» состоит из двух совершенно разностильных и, на мой взгляд, неравноценных частей, слабо склеенных между собой. «Лесная» часть погружает читателя в прекрасно нарисованный таинственный мир с его говорливым, себе на уме, народом, горячими мертвяками, заболачиванием и одержанием. Я бы назвал эту часть «наш ответ «Солярису», похоже и по идее и по исполнению. «Институтская» часть хороша там, где она стыкуется с «лесной» — в начале и в конце, но и там не дотягивает до «Леса». В остальном это повесть о бюрократии, только лишённая запоминающихся моментов, украшающих тяжеловесную, в общем, «Сказку о Тройке». Читать обе части вперемежку, как было задумано авторами, мне кажется, всё равно, что разбавлять коньяк газировкой – две, по отдельности, приятные вещи только портят друг друга. Так что мои восторги и оценка на 90% относятся к «Лесу» — может быть потому, что я прочёл его первым в «Эллинском секрете» и не сразу добыл «Институтскую» часть.