"Еврейский Бог щедр на чудеса"

Президент Института Ближнего Востока ЕВГЕНИЙ САТАНОВСКИЙ рассказывает о причинах и следствиях новых арабских революций

http://mishmar.info/evreieskiie-bog-shedr...

Лекция ОЛЕГА КАШИНА о том, что никакой России скоро больше не будет

http://www.openspace.ru/society/russia/de...

В поисках критериев «новой социальности» организаторы премии НОС решили отвлечься от современной литературы и обратиться за ответом к литературному процессу последней четверти XX века. На рассмотрение жюри представлены известные произведения, которые были впервые показаны, прочитаны или опубликованы в далеком 1973 году.

Идея разыграть премию НОС образца 1973 года возникла в силу необходимости объяснить (в том числе и самим себе), что же мы ищем в текущей словесности. А ищем мы точки пересечения эстетической новизны, новых языков литературы — и новой глубины (остроты, широты — нужное подчеркнуть) социального анализа. О том, что такие точки пересечения возможны, свидетельствует литература недавнего прошлого — в том числе (а возможно, и в первую очередь) те тексты, которые мы включили в „шорт-лист 1973 года“. За каждым из этих имен стоят и новый эстетический код, и новое понимание социальности. Проверить наш поисковый метод на этой признанной классике, прояснить наши ориентиры — вот главная цель этой литературной игры» — говорится в официальном заявлении организаторов НОСа.

Конечно, жюри предлагает отнестись к голосованию как к игре: в этом гипотетическом, идеальном шорт-листе собраны книги, которые никогда не конкурировали на одном поле: какие-то из них вышли в советских изданиях, какие-то — в эмигрантских, какие-то вовсе распространялись в самиздате.

1973-й год был выбран почти случайно — он просто оказался из ряда вон выходящим по продуктивности для русской литературы. Именно в 1973-м были впервые опубликованы «Архипелаг ГУЛАГ», «Москва-Петушки», первые главы «Сандро из Чегема» и многие другие книги, ставшие ныне настоящей классикой.

Шорт-лист премии «Нос-1973»:

— Александр Галич. «Генеральная репетиция»

— Венедикт Ерофеев. «Москва-Петушки»

— Василий Шукшин. «Характеры»

— Андрей Синявский. «Прогулки с Пушкиным»

— Людмила Петрушевская. «Уроки музыки»

— Фазиль Искандер. «Сандро из Чегема»

— Саша Соколов. «Школа для дураков»

— Александр Солженицын. «Архипелаг ГУЛАГ»

— Братья Стругацкие. «Пикник на обочине»

— Юрий Трифонов. «Нетерпение»

— Евгений Харитонов. Проза

— Варлам Шаламов. «Колымские рассказы»

— Игорь Холин. Проза

— Владимир Набоков. Strong Opinions

На сайте Премии открыто читательское голосование: http://www.prokhorovfund.ru/projects/nose/

Я был убежден, что "Москва-Петушки" В. Ерофеева будут безоговорочным лидером, но пока впереди "Сандро из Чегема" Ф. Искандера.

Собрание документов из Центрального архива минобороны в Подольске, касающееся Второй мировой, передают в новый специальный архив. В процессе передачи планируется физически уничтожить значительное количество документов (по логике — уникальных оригиналов), "потому что у нас нет места их хранить". Про самые элементарные вещи -оцифровку, простое строительство новых хранилищ никто даже и не говорит.

http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/co/2167306.htm

Как сказал один из участников Форума, "остается лишь молиться, чтобы в бюджете денег не хватило... Пусть тратят на Олимпиаду в Сочи"

И то правда. Хоть какая-то от нее польза будет.

После зачистки архива доступ исследователям в новый архив будет значительно проще, чем сегодня. Не видите связи?

Лига арабских стран сделала заявление, согласно которому режим Каддафи утратил легитимность. «Правда, – заметил в интервью Русской службе «Голоса Америки» профессор московского Института востоковедения Владимир Исаев, – не вполне ясно, кто ее приобрел? Национальный комитет, не понятно кого представляющий и не признанный никем, кроме Франции? Ведь его тоже никто не выбирал».

Легитимность по-ливийски

Что же все-таки происходит в Ливии?

«Происходит то, – продолжает Владимир Исаев, – что еще не происходило ни в одной из арабских стран, охваченных волнениями. А именно: на днях сын Каддафи честно предупредил население или тех, кого называют повстанцами: мы применим армию. И пошла армия. Естественно, что города стали ей сдаваться. В Египте армия была нейтральной, в Тунисе армия не поддержала президента. А ливийская армия осталась на стороне Каддафи. Как обычно, все решает организованная вооруженная сила. Оппозиция, которая приезжала пострелять на джипах, разбежалась при первом появлении серьезного соперника. Плохо вооруженные и плохо организованные люди начали отступать».

Кто же эти повстанцы, вступившие в бой с правящим режимом? Ливийский лидер не устает повторять, что за мятежниками стоит «Аль-Кайда».

«Конечно, это не Аль-Кайда», – убежден известный российский политолог-арабист, профессор Высшей школы экономики Георгий Мирский. «Более того, – подчеркивает он, – «Аль-Кайда» в Северной Африке, я думаю, чувствует себя проигравшей: скажем, в Египте все произошло вообще без нее. И получилось так, что она годами вела борьбу против всех этих нечестивых правителей, включая и Мубарака, а оказывается, они летят один за другим, а она тут вообще ни при чем. Нет, в Ливии выступили те же самые люди, что и Египте и в Тунисе. Начинает всегда интеллигенция – образованные молодые люди. Те, кто имеет образование, но не имеет работы.

Правда, в Ливии их не так много – более того, там уровень жизни гораздо выше. Там никто не голодает, да и трущоб там нет… Ливийский пример показывает, что дело не только в экономических факторах…».

«Сорок два года правления одного и того же человека, – вот в чем проблема, – продолжает Георгий Мирский, – человека, который всем надоел. Если бы не было Туниса, а потом Египта, то еще долгие годы, возможно, ничего бы и не было. Но это арабский мир – без Туниса не было бы Египта, а без Египта не было бы Ливии. Они считают себя братьями и внимательно следят за тем, что происходит в другом доме…».

Почему же недовольство достигло, наконец, критической отметки? «Ливийская молодежь получает неплохое образование, – отмечает Владимир Исаев. – А вот социальный лифт, который позволил бы ей выдвинуться, в стране отсутствует.

Иными словами, карьеры им не сделать, хороших должностей не занять – если, конечно, они не принадлежат к клану Каддафи. Этот клан устроен неплохо; за сорок с лишним лет он весьма серьезно укрепил свои позиции и занял руководящие посты в обществе, в экономике… Тем самым, перекрыв кислород остальным. Вот те и поднялись против Каддафи – сначала с трехцветными флагами, а потом и с оружием».

Вождь – должность невыборная

Такова база оппозиции. Что же представляют собой правящий режим и его лидер?

«Тут есть существенная деталь, – продолжает Владимир Исаев, – ливийский лидер – выходец отнюдь не из самого многочисленного и могущественного племени в стране. И это обстоятельство также вызывало и вызывает недовольство в ливийском обществе с его разветвленной племенной структурой. И прежде всего, у влиятельных племен Киренаики, которым не по душе засилье незначительного, с их точки зрения, племени, представитель которого стал первым лицом в государстве».

Каков же, так сказать, почерк Каддафи-диктатора? С кем его можно сравнить? «Ни с кем, – считает Георгий Мирский. – Он уникален. Другого столь же экзотического и эксцентричного человека не существует. Недаром арабы всегда называли его «маджнуном» – сумасшедшим: с его «прямой демократией», с его попытками объединиться то с Египтом, то с Алжиром, то с Тунисом, с его поддержкой международных террористов, с его образом жизни. Всерьез его не воспринимали. Но, вместе с тем, считаться с ним надо: страна-то богатейшая. А кроме того, хотел стать главой всей Африки, он разъезжал по всем странам, всех учил, как жить… В общем, считаться с ним приходилось. Есть, однако, и еще один немаловажный момент: Мубарак и Бен Али – это, в общем, были случайные люди у власти: так уж получилось, что злая судьба постигла их предшественников, а они в этом момент оказались ближе всего к президентскому креслу. Вот они в него и уселись. А Каддафи сам совершил революцию: молодой офицер сколотил группу и сверг монархию. Иначе говоря, это self made man: он все сделал сам, и амбиции его – это амбиции великого вождя, лидера мирового класса. И держаться за власть он будет до конца…» .

Что же за государство создал выходец из племени аль-Каддафи? «Слово «джамахирия», которое ливийский лидер ввел в арабский язык, можно перевести как «народномассовость», – рассказывает Владимир Исаев. – Ливийский режим уникален: в стране нет официального правительства. Власть на местах принадлежит народным комитетам. И если начальник такого комитета вызывает недовольство жителей подведомственной ему территории, то они имеют право собраться (никакого разрешения для этого не требуется) и избрать другого человека. А прежнему председателю в таком случае остается лишь подать в отставку».

Перманентная революция? «Конечно, – констатирует Владимир Исаев, – прямо по Троцкому. И вместе с тем – причудливое соединение идей Прудона и Кропоткина. Можно ли назвать это диктатурой в строгом смысле слова? Ведь обычно диктатура предполагает репрессии».

«Между тем, – продолжает московский арабист, – в Ливии массовых репрессий не было – разумеется, до начала военных действий. Что делал Каддафи? Выдавливал оппозицию за рубеж? А кто в арабском мире этого не делал? Создавал лагеря по типу сталинских? Да ничего подобного. Убивал политических оппонентов? И этого нельзя сказать. Неудивительно, что на все обвинения он отвечает: «Простите, я предоставил широкие полномочия народу? Предоставил. В стране есть бесплатное медицинское обслуживание? Есть. Образование? Тоже есть. (Кстати, пенсия в Ливии составляет восемьдесят процентов от заработка.) Так чего же вы от меня хотите? Чтобы я ушел с занимаемых постов? Но я не занимаю никакого поста. Я – лидер вот этой самой перманентной – по Троцкому – ливийской революции. И с этой должности вы не можете меня свергнуть по той простой причине, что она невыборная».

Нефть и оружие

Такова концепция власти в стране. А силовое обеспечение? «У него есть ресурсы, – подчеркивает Георгий Мирский. – Армия там ничтожная, всего пятьдесят тысяч человек. Казалось бы, что получая такие нефтяные деньги, можно создать мощную армию. Но нет, он создал элитные подразделения, набрав наемников из африканских стран: из Чада, Судана, Мавритании».

А вооружение? «У него есть больше сотни советских самолетов, – рассказывает Георгий Мирский, – у него есть танки, система «Град», «катюши». Две недели назад казалось, что его дни и даже часы сочтены. А оказалось – нет: он выиграл момент и перешел в контрнаступление. Поэтому если дела будут идти так, как сейчас, он потопит восстание в крови. Единственное, что может ему воспрепятствовать, – это если его лишат авиации. Поэтому главный вопрос: можно ли установить бесполетную зону?»

Решение о бесполетной зоне принято. Однако по мнению Владимира Исаева, дело обстоит сложнее. «Закрыть небо, – констатирует политолог, – значит уничтожить ПВО. Иными словами, наземные удары будут продолжаться».

Что же дальше? «Это неясно, – продолжает Исаев. – Ведь все высказываются против иностранного военного вторжения. Между тем инициатива – в руках правительственных войск. Похоже, что решение о закрытии неба существенно запоздало. Потому что долго сопротивляться повстанцы не смогут. И, несомненно, скоро начнут требовать введения иностранных войск для защиты мирного населения. И что тогда придется делать? Принимать другие резолюции? Или поступить, как некогда поступили с Саддамом?».

Остается, впрочем, еще один вопрос: чего ожидать в сложившейся ситуации от Каддафи, вновь утратившего международную респектабельность? Не призовет ли он на помощь радикалов-исламистов? Едва ли, считает Владимир Исаев: пригласить их легко, а вот выпроводить затем несравненно труднее. «К тому же, – констатирует аналитик, – ливийский правитель пошел по другому пути: посулил экономические льготы зарубежным странам, причем, не самым развитым экономикам. И немудрено: отношения с Францией, да и с другими, испорчены. Французские и итальянские компании, долгие годы работавшие в Ливии, теперь уступят место другим. Россия, присоединившаяся к западному сообществу, в Ливию больше не пойдет. Стало быть, ее заменят Китай и Индия. Когда дело доходит до нефти, все становятся прагматиками».

Я понимаю, разброс читательский предпочтений будет огромным. Кому-то интересна античность, кому-то средневековье, кому-то Смутное время...