Посвящается Вертеру де Гёте

Жил на свете некто Корум: очень заводной парень. Такой заводной, что в его честь даже часы назвали. Правда, он этого не знал, потому что всю жизнь левой ногой копался в запчастях от наших, советских, будильников «Слава» с шестью камнями. А потом его по пьянке таким вот будильничком с камнями грохнули, он и вырубился; а когда пришёл в себя, оказалось, что у него украли и пиджак, и часы, и левую ногу (а он-то и не знал, что от рождения протез носит!!!)

Корум унывать не стал: похромал в гастроном за палитрой. Или за политурой... (он всегда в этих названиях плохо разбирался). Но заблудился, потому что гастроном-то был в Халуиг-нан-Ваке, а стоило только нашему принцу спросить любого прохожего: «Извините пожалуйста, как пройти в Халиуг-нан-Вак», как его самого посылали... туда же.

Пришёл он в конце концов на хутор, где жили три эльфа-колхозника – Финрод, Финалгон и Феофилакт. У них была большая беда: напали снеговики-упыри зубастые, весь урожай поморозили. Корум сказал: «Не беда, найдём мы и на них управу»; закрылся в сарае, долго там что-то клепал, сваривал и чем-то стучал... Через неделю выходит, и предъявляет им рефлектор-обогреватель. Ожили духом колхозники, стали Корума прославлять, до небес превозносить...

И пропал мужик! Возгордился, то есть... ну совсем. Начал задирать нос – мол, «что б вы без меня делали». Уже никто не знал, как его и усмирить. Всему посёлку указывал: тут надо гречиху посеять, тут овёс... (а то, что на эльфийских широтах ни овёс, ни гречиха не растёт — это ему и дела нет, видите ли!) И решили колхозники на пленарном заседании – следует призвать Мудрого Калатина, пусть он с Корумом управится. Но только заклинание у них сглючило, и явились вместо Калатина с Сепирисом два прославленных хитреца из союзных республик: Хитрый Пётр и Хитрый Байбурак. Стали думать и гадать, как им Корума одолеть... но это, разумеется, история уже другая.

Если пошариться по Ибею, то можно найти на BD почти все фильмы, которые у нас крутили по коммерческому ТВ в 90-е.

Но только вот "Чужие деньги" с ДеВито -- хрен найдешь. Диск выпуска 2007-го (или 2009-го?) еще накопать можно. Новых блю-реев -- нет. Хотя подозреваю, что люди, "зырящие" кино на хардверных носителях, больше подвержены ностальгии, чем молодежь, а стало быть, купят.

Похоже, кто-то у них там в верхах заметил, что фильмец откровенно неполиткорректный () ибо оскорбляет чувства простых рабочих () Решили не играть с огнем

А были ли они? До-кризисные времена.

Вот вам еще один демо-отрывок из "Сопротивления" -- там я попытался сказать, что накопилось почти за 40 лет..

цитата

...Было время, когда мы любили всех на свете, невзирая, как человек выглядит и что у него в голове (а там могли быть очень, о-очень мерзкие мыслишки! Но это не мешало нам испытывать к другим людям – пусть сто раз непохожим, пусть ИНЫМ – благие чувства, например, уважение).

За то на нас «наезжали» в прессе, называли прекраснодушными мечателями, поколением «мажоров» и прочими неприятными словами. Вскоре, ясное дело, обнаружилось: всё – правда. Мы были слабы. Мир устал и состарился, он не хотел чувствовать то, что чувствуют молодые. Мы же – доморощенные бунтари – оказались беззащитны против почтенных, но во многом напористых пожилых буржуа, которые учили нас «жить как все». С другой стороны, хотя и был пра-ативный опыт общения с современной рокенбридджской элитой, мы не сдавались. Для нас тогда ещё не кончилась пора больших ожиданий…

Это было время, когда война в Намере едва пришла к финалу. Мальчишки-газетчики, шлёпая грязными пятками об асфальт, рьяно призывали прохожих «отведать "Новой эпохи"», и я не остался в стороне от их умолений. Кстати, меня зовут Антуан; можно просто Тони. Я – автор этой повести, хоть и изложена она устами совсем другого человека. В оправдание своё скажу, что мы с Джимом давно поладили на сей счёт – он сказал «можешь придумывать что хочешь, я не возражаю. Только пару намёков оставь, как же всё на деле было». Чоктоса, впрочем, подговорил писать именно он, так что у книги не один и не два, а три повествователя...

Так что, если вы встретите на страницах романа совсем уж неправдоподобные описания (например, это касается мира, куда Джим с ансамблем попадают части так в 4-й), смело списывайте на ненадёжность кого-то из рассказчиков. Если вас покоробит, как я или Джим, излагая события, пишем от лица своего товарища, а потом вдруг по некоей причине начинаем от третьего – считайте, это мы потешаемся над вашей легковерностью. Сейчас народ таков: всё съест, что ни дай.

Впрочем, кажется, я отвлёкся. Мы говорили о времени, в которое писался роман… Итак, война в Северном Намере уж отгремела. Жаркая сталь не лилась больше с небес; утроба цеппелинов не извергала пламя и металл...

Это было время, когда на улицах расцветали газовые фонари. Я до сих пор помню их тяжёлые серебристые стебли, увенчанные чернёными головками, внутри которых таился тёплый жёлтый свет. Полунагие юноши-спортсмены в кокетливо измятых цилиндрах играли под сими фонарями – соревновались в ремесле регболла. Изящно пасуя друг другу и отбивая мяч тросточкой, они были рады до слёз, как трёхлетки в яслях. Тела их представляли настоящее буйство красок: от античной смуглоты атлетов – до розоватой бледности у городских заморышей, коим любящие старые матери не всегда могли сварганить поутру плотный завтрак с собою, в колледж. Подруги этих юношей, красовавшиеся в серых жакетах наглухо, коротких штанцах до колен и милых старомодных башмачках, были невинны и прелестны. Однако, стоило свернуть от них в переулок, как вся красота и резвость молодости оставались далеко позади, а ты – лицом к лицу с каким-нибудь хмурым бородатым дядею (что характерно – без носового платка, и зачастую без сорочки!) Он наставлял на тебя баткилиган, душа уходила в пятки… и, если ты не помнил наизусть какой-нибудь трюк из космо-шейперских, чтобы отрихтовать постылую реальность как раз в тот момент, когда надо – тебе приходилось, прямо скажем, солоно. (Мне-то как раз везло: я некогда практиковал мироформизм в качестве основной профессии, так что магические кунштюки в запасе имелись!)

Рокенбриддж – мерзкий, грязный город – тогда считался «культурным центром»; нас даже не коробили странные обычаи кое-каких особ, населявших его (например, инициация Серых Ястребов, сопровождавшаяся ритуальными ранами, ушибами и уколами). «Кто во что горазд», – говорила моя мама. Пожалуй, и теперь я всё ещё согласен с нею.

Короче, время было сложное, но интересное. Наша юность в те годы уже закончилась; вместе с нею ушли некоторые комплексы, характерные для восемнадцати- и девятнадцатилетних. Я – слава Джеймину! – вовремя избавился от чувства собственного величия, а также от комплекса превосходства над окружающими. Мой друг Джим Корман проникся любовью ко всему миру и стал говорить, что он – часть природы (иногда, впрочем, изрекал что-то вообще непонятное, вроде «Мы все составляем Замысел Божий»). И я, и он считали, что любить людей гораздо лучше… против того, КАК относились к ним в пору своего отрочества.

Вообще, молодость – самое начало возмужания (не в пример глупому, наивному отрочеству!) – была эпохою веры, но в то же время и открытием вопиющего безверия, кое владело умами так называемых «простых людей».

Найдя в себе баланс и гармонию, мы искренне надеялись, что и остальной народ так же примет эти великие (пусть – банальные) истины. Но народу не было до них дела. Народ интересовала разве что дармовая выпивка или курево… Поэтому сейчас, с высоты прожитых лет оглядывая те времена, я смело могу сказать: у нас было всё впереди. И у нас не было ничего впереди!

Когда-то я уже писал о своей старой детской любви -- диафильмах (а скажите, кто их не любил? Ведь мы все на них выросли). Жутковатый "Сон о железном волке"... "Урфин Джюс", торкавший не слишком-то проработанной (по нынешним временам), но тогда -- вполне себе симпотной графикой. Еще один непритязательный, простенький, и все равно чудесный -- черно-белый "Али-Баба"!.. Странная, ввергавшая семилетнего ребенка в ступор "Земля требует свое". И прочие, прочие, прочие -- имя им легион.

Но диафильм "Девять братьев и сестра Элените" я раскопал на просторах Сети уже сейчас, в зрелом возрасте. В детстве у меня его не было; тем больше, впрочем, удовольствия я получил. Много ностальгии, еще больше позитива -- несмотря, что сама сказка (независимо от этого мульта) довольно страшная и кровавая. Вообще литовские сказки -- ОЧЕНЬ страшные (знаменитое гриммовское "мачеха меня убила, съел меня отец родной" против того, что там иногда можно встретить -- детский лепет). Но художник Г. Григайтене сделала чудо -- историю, в к-рой есть насилие и шок-контент, превратила в оч. красивую романтическую сказку. Отдельные мотивы, к. там есть, напоминают "Лебедей" Андерсена...

Напоминают, понятно, общим контекстом, а не прямым сюжетным сходством. История о сестре, бывшей в рабстве у собственных же братьев, оказывается, м.б. перетрактована в духе семейной дружбы, "красивое Добро против уродливого Зла", и тому подобное.

цитата

-- Ой, месяц, месячишко, скажи мне молодой,

Что на небе делают мои родители?

-- Твой батюшка мед, вино пьет,

Твоя матушка шелковые нити делает.

Сестрица Элените, у которой только и осталось от отцовского наследства, что кобыла, отправляется на поиски братьев (они "уехали воевать", но при этом живут в "усадьбе" — один из тех многих ляпов, на к. в детстве внимания не обращаешь, а потом они смотрятся такими трогательными и пленительными...) Девушке помогает зайчик, за к. охотники гонятся (и тут я, честно говоря, думал, что она соберет к себе в сани целый зоопарк. Но то был лишь один маленький элемент истории...) Ведьма Лаума подменяет собой девушку, убивает зайчонка и добивается места в усадьбе братьев; ну а дальше сюжет понятен -- будет много чувствительного, душещипательного и симпотного, как у Макото Синкайя.

Впрочем, посмотрите сами -- настоящая ведь милотааа

Причаститься к полнометражному просмотру сказки можно тут:

https://www.youtube.com/watch?v=c76hy0K3r5I (в осовремененном формате -- слайд-шоу с озвучкой)

Или тут:

http://diafilmy.su/2919-devyat-bratev-i-s... (собственно, сам диафильм)

Примечание. В диафильме присутствует одна (1) сцена с обнаженной натурой (насколько это было тогда возможно, тем паче -- в детском мульте), но, несмотря на это, он невинен как слеза младенца. Видимо, поэтому советская цензура его и пропустила (хотя -- таки да -- оно присутствует).

Примечание N2. (Хотел написать, но забыл...)

Примечание №3. А Элените -- это, вообще-то,

Алёнушка!