Многоэтажки офисных клоак
Забиты снулым менеджер-планктоном.
Между зимой и летом, враскоряк,
Зависла осень старым патефоном.

Тупой иголки ежедневный бред,
Путь с перескоком в колею былую...
Пластинка-жизнь её вбирает след,
Фальшивя и скуля напропалую.

И даже свет летящей к нам зимы
Не в силах разогнать минор и скуку.
По руслам улиц, в перекатах тьмы,
Сонаты №2* мы слышим звуки.

Огромный город давит пустотой.
И стонет патефон мотив Шопена.
Ноябрьский, горький осени настой.
Бессмысленной судьбы пустая сцена.


* — похоронный марш, третья часть сонаты №2 Фредерика Шопена.

"В мыслях об ином, инаком,
И ненайденном, как клад..."
М. Цветаева




Вечер, распоротый крыльями мыслей чёрных,
Тает, струясь в оголённости сосняка.
Лунного диска — заоблачен тихий ход.
Вьются и мечутся, словно вампиров ворох...
Правит свой бал неизменная грусть-тоска.
Там, за кордоном двух месяцев — Новый год.

Ветру не снять с замороженных губ асфальта
Тени уснувшей осени — листьев слой.
Память о лете хоронится до весны.
Сердце звучит пиццикато больного альта.
Взгляд ноября переполнится зимней мглой -
И воцарится симфония тишины.

Не разогнать их, не скрыться от этой тучи:
Стай перелётных они отвергают путь.
Разве что русской рулетки крутнуть юлу...
Гость ноября, чей рубиновый взгляд паучий,
Высосав душу, её испоганит суть,
Неописуемо чёрный — стоит в углу.


октябрь-ноябрь 2019г.

_____________________

Человек осени.


Дмитрий Кедрин родился 4 февраля, погиб 18 сентября.

В эпоху господства классовых инстинктов он был обречён на вечное недоверие и подозрения.
Худощавый, в очень сильных, минус 16, очках (очки – признак "гнилого интеллигента"), с не очень славянской внешностью, провинциал, беспартийный, по профессии – литературный работник.
Сам он всё это прекрасно осознавал, стремился соответствовать, так как понимал, что против пролетарского рожна не попрёшь.
И всё же, кланяясь рабоче-крестьянской власти, регулярно отписываясь идеологически и политически выдержанными виршами, сумел сохранить себя как поэта.
И не просто как поэта – как одного из наиболее выдающихся русских поэтов советской эпохи.


Никакое политическое давление, никакие зигзаги тогдашней нелегкой действительности, никакие сложности личной жизни не смогли убить в нём лирический дар.


Юный стихотворец Дмитрий Борисович Кедрин, уроженец Екатеринослава (впоследствии Днепропетровска), впервые появился в Москве в 1925 году.
Сразу прижиться и устроиться в столице не смог – уж очень скудна и тяжела была тогда московская жизнь среди граждан, испорченных квартирным вопросом и безработицей.
Окончательно переселился он в Москву только в 1931-м.
Да и то не в Москву – в Мытищи, где работал в заводской многотиражке, а до того ютился у тётушки в чулане и зарабатывал гроши, ведя литературный кружок рабочих авторов при издательстве.

Говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Стихотворение "Кукла", которое Кедрин принёс в редакцию журнала "Красная новь", вызвало скандал.
Автора обвинили в "очернении советского рабочего класса".
Запахло жареным. И тогда писатель Всеволод Иванов, пользуясь личным знакомством, показал стихотворение А.М. Горькому, как раз находившемуся в СССР.

В стихотворении изображалась жуткая жизнь рабочего барачного посёлка:



Как темно в этом доме!
Ворвись в эту нору сырую
Ты, о время моё!
Размечи этот нищий уют!
Тут дерутся мужчины,
Тут женщины тряпки воруют,
Сквернословят, судачат,
Юродствуют, плачут и пьют…

Мрачной картине настоящего противополагался светлый пафос грядущих преобразований. Особенное впечатление на Горького произвели патетические строки:



Для того ли, скажи,
Чтобы в ужасе,
С чёрствою коркой
Ты бежала в чулан
Под хмельную отцовскую дичь, -
Надрывался Дзержинский,
Выкашливал лёгкие Горький,
Десять жизней людских
Отработал Владимир Ильич?



Лести в свой адрес Горький здесь не увидел, да её и не было – откуда мог знать Кедрин, что стихи попадут к "самому"?
Но Алексей Максимович был искренне тронут, мастерство автора сумел оценить; неславословный, остро-актуальный характер стихотворения его взволновал.
И Горький 26 октября 1932 года организовал читку "Куклы" на своей квартире в присутствии членов высшего руководства страны.

Читал Владимир Луговской.
Горький непрерывно курил и смахивал слёзы.
Слушали Ворошилов, Будённый, Шверник, Жданов, Бухарин, Ягода…
Вожди (кроме начитанного Бухарина) в поэзии не смыслили ни шиша, однако стихотворение им понравилось и было одобрено. "Красная новь" напечатала "Куклу" в №12 за 1932 год.
На следующий день после публикации Кедрин проснулся если не знаменитым, то авторитетным.

Как важно вовремя подвернуться под руку вождям!

В 1934 году Кедрин перешёл в издательство "Молодая гвардия" литконсультантом, из Мытищ переселился в Черкизово – опять пригород.
Много писал, мало печатался, страдал от графоманов, настигавших его даже дома, мучился семейными неладами.
Собранную им книгу стихов инстанции промытарили до 1940-го, изуродовали цензурными правками, но всё же напечатали.

Когда началась война, полуслепого поэта в армию, конечно, не взяли.
С трудом он добился назначения редактором во фронтовую газету, куда выехал в мае 1943-го.

А после войны, когда самое время было, кажется, вздохнуть полной грудью и начать активно работать, случилось страшное.
В сентябре 1945 года бездыханное тело Кедрина нашли возле железнодорожной насыпи у посёлка Малаховка, куда он ездил навестить друзей. Следствие установило, что он был ограблен, сильно избит и сброшен с электрички на ходу.
Убийц не нашли – вернее, особо не искали: в кишевшем бандитами и хулиганами послевоенном Подмосковье это был рядовой случай…


Он часто выдавал стихи образцово советские ("Сказка про белую ведмедь и про Шмидтову бороду", "Как мужик обиделся"), фельетонные ("Гибель Балабоя"), кощунственно-антирелигиозные ("Христос и литейщик"), военно-пропагандистские ("Баллада о русском пленном"), стихи-карикатуры ("Фюрер"), стихи-славословия ("Дума о России"), в юности грешил романтическими балладами ("Исповедь", "Казнь").
Так было надо.


И выходили из-под его пера (в часы озарений истиной) стихи гениальные, неповторимые, обладавшие характерным для настоящей поэзии свойством – они стремительно запоминались наизусть.


"Когда-то в сердце молодом…", "Беседа", "Кофейня", "Любовь", "Должник", поэмы "Зодчие", "Приданое", "Конь", драма в стихах "Рембрандт".

Дмитрию Кедрину судьба отпустила пушкинский срок жизни – 38 лет.
Его лучшие стихи живут и поныне.
В них – простодушная радость, ранняя мудрость, странные предчувствия.
В них правда.

______________________________________

http://old.superstyle.ru/04feb2009/dmitri...

"...и путь без солнца, путь без веры,
летящих мимо журавлей."
Н. Рубцов


Октябрь оккупирует город.
Ветров легионы — на марше.
Свинчатками — низкие тучи,
К удару наотмашь готовы.
Кумач горизонта распорот
Клинками разлуки и фальши,
И лето уже не получит
Свой шанс для последнего слова.

Чудесные вестники света,
Крылатое дружное племя!
Ваш путь — безотраден и долог,
Полёт ваш и голос — другие...
Всё было, когда-то и где-то.
А ныне, забытые всеми,
Свой клин забиваете в полог
Осенней святой ностальгии.

Безжалостна жёлтая вьюга.
Почудится — это навечно:
И скорой зимы приближенье,
И в сердце немыслимый холод.
Застынем в объятьях друг друга -
В атаке сгоревшие встречной,
В последнем жестоком сраженьи…
Октябрь оккупирует город.

Нам казалось: не будет предела ему -
Счастья летнему полдню, сияющей бездне,
А сегодня, плывя сквозь осеннюю тьму,
Журавли с ним прощаются горестной песней.

Им дано долететь до грядущей весны,
Чтобы пламя любви всколыхнулось в апреле.
Ну, а мы же, родная, с тобою должны...
Много были должны. Только вот — не успели.

Это молодость верит ещё в чудеса;
Грёза их беззаветная чуть глуповата.
Ну, а нам, как ни жаль, всё слышней голоса
Ожидающих там, за полоской заката.

Помнишь, только вчера наша радость жила,
Поднебесье душой распростёртой объемля,
А сегодня она вдруг сложила крыла,
Камнем падая вниз, на холодную землю.

Пусть не выйти уже из крутого пике,
И кругом — лишь потери, разлуки и беды,
Но смеёмся в лицо подколодной тоске,
В наш последний полёт увязавшейся следом.

Нет! И здесь, в арьегарде оставшихся дней,
Наша память наполнена нежностью мая.
Мы уходим туда, в иномирье теней,
Стяг чудесной любви высоко поднимая.

Всё минувшее — рядом. Секунды, года,
И улыбки, и слёзы — победное знамя.
Пусть уже не вернётся ничто, никогда -
Наша радость навеки останется с нами.


октябрь 2019г.