Совершенно случайно зашёл в одну тему.

Грустную тему.

И в комментариях увидел своё посвящение Сене...

https://zen.yandex.ru/media/birdmarket/po...

Неоправданное введение в текст заимствованных слов наносит большой ущерб художественной речи.
Речь обесцвечивается, если разнообразным и ярким русским синонимам предпочитаются слова книжные, невыразительные.
Например, пишут: Я хорошо помнил модуляции ее голоса (а почему бы не сказать переливы или — как звучал ее голос?); Я не могу сконцентрироваться (а лучше было бы написать сосредоточиться, подумать) и даже так: В старину все деревенские новости концентрировались у колодца...

Злоупотребление заимствованными словами, имеющими ограниченную сферу использования, нежелательно и в нехудожественных текстах. Авторов научных работ справедливо упрекают в неоправданном увлечении иностранной терминологией, которая затрудняет чтение текста, а иногда становится непреодолимым препятствием для его понимания.
При подготовке данной работы я использовала материал диссертации Анатолия Ивановича Дьякова «Деривационная интеграция англицизмов в русском языке конца XX века в функциональном аспекте». И хотя работа явно относится к области русского языка, она пестрит иноязычными терминами и узкоспециальными понятиями.

Например, «англоязычный окказионализм» (Окказионалимзм (от лат. occasionalis -- случайный) -- индивидуально-авторский неологизм, созданный поэтом или писателем), «социо-функциональные аспекты англицизмов и их дериватов в русском языке» (Аспект (от лат. aspectus -- вид, облик, взгляд, точка зрения) -- одна из сторон рассматриваемого объекта; Дериват (лат. derivatum -- «производное») слово, возникающее на основе другого). Не оправдано, например, использование непереведенных иноязычных терминов импеданс вместо полное сопротивление, свип-генератор вместо генератор качающейся частоты и т.п.

Не следует употреблять заимствованные слова, если у них есть русские эквиваленты, точно передающие то же значение.
Например, реклама расхваливает квалитетную женскую обувь (а почему не качественную?); юрист пишет о консалтинговой деятельности (не лучше ли вместо непонятного слова употребить его синоним — консультативной); издательство оговаривает с автором эксклюзивное право на публикацию рукописи (яснее и проще — исключительное право); договаривающиеся стороны наконец достигли консенсуса (а точнее — согласия, единодушия) по всем вопросам и т.д.

Наряду с необходимыми, полезными словами в русский язык приходит большое количество слов, без которых можно обойтись, например: конверсия (преобразование), стагнация (застой), плюрализм (многообразие, множественность мнений; ранее было известно как название некоего «идеалистического учения»), презентация (представление) и т.д.

Также существует тенденция в связи с меняющимся языковым вкусом (предпочтение американизмам) заменять французские слова английскими. Так, вместо мультипликатор и мультипликационный начали говорить и писать аниматор, анимационный (художник-аниматор, анимационный телесериал). И подобные примеры отнюдь не единичны: брифинг (пресс-конференция), дисплей (экран), картридж (патрон), сленг (жаргон), паблисити (реклама), мейкап (макияж). /10/


Часто иностранные слова употребляют не к месту и невпопад.
Это связано с непониманием или искажением их смысла. Такие случаи, с одной стороны, мешают правильному пониманию слов, а с другой -- могут вызвать негативную оценку интеллектуального и культурного уровня говорящего, явиться поводом для насмешек.

Например: «Продаем парадоксальные итальянские светильники» (реклама в «МК»). Подобные ошибки объясняются стремлением выразиться «красиво». Ср. еще: Дружная игра нашей команды не позволила шведским хоккеистам добиться успеха в дебюте матча (следовало написать о начале матча).

Употребление заимствованных слов без учета их семантики часто приводит к нарушению лексической сочетаемости.

Например: Я очень конспективно говорил...; По набережной двинулась кавалькада автомашин; Вяленая вобла давно воспета гурманами рыбных блюд.

Разберем ошибки: конспективно можно записывать чье-то выступление, а говорить можно кратко, сжато, лаконично. Кавалькадой называется группа всадников, едущих вместе, машины едут колонной. Слово гурман — «любитель и знаток тонких блюд» — не может управлять существительными, которые уточняют его значение (нельзя сказать «гурман конфет»); в контексте лучше было написать: ценителями (знатоками) рыбных блюд.

С употреблением заимствованных слов может быть связана и речевая избыточность. В этом случае рядом с заимствованным словом используется русское, очень близкое по смыслу, а иногда и дублирующее его значение. Так возникают сочетания единый монолит, инициативное начинание, все подробности и детали, ускорить и форсировать и т.п. Например: Студенты-вечерники ограничены лимитом времени, можно переделать так: Время студентов-вечерников ограничено; у студентов-вечерников мало времени и т.д.

Или: завод по производству, фабрика по производству, цех по производству... Слова завод, фабрика уже содержат понятие производства и выражают единственно его значение. Пример несколько иного рода: трагический инцидент. Ведь его значение уже содержит смысл: неожиданное происшествие, как правило, неприятное, связанное с конфликтом. А словосочетание самый оптимальный уже примелькалось и стало привычным, хотя само слово оптимальный означает: наиболее приемлемый, самый благоприятный, наилучший для чего-либо./18/

Если носители языка станут избегать родного слова и предпочитать ему слово чужое, то что ждёт такой язык?
Ясно, что будущее такого языка очень туманно, так как все искажения языка способны с течением времени только накапливаться. Первоначально кажущееся безобидным увлечение иностранными словами постепенно превращается в некий крепкий навык повсеместного использования иноязычных слов и приобретает свойство устойчивой привычки.

Например, вместо «законный» мы говорим «легальный» (англ. Legal — законный), вместо «срочный» -- «экстренный» (англ. Extra — сверх), вместо «преступный» -- «криминальный» (англ. Criminal — преступный), вместо «договор» -- «контракт» (англ. Contract — договор), вместо «скидка» -- «дисконт» (англ. Discount — скидка), вместо «проба» -- «тест» (англ. Test — проба, испытание), вместо «стоянка» -- «паркинг» (англ. Parking — стоянка), вместо «выходные» -- «уикенд» (англ. Weekend — конец недели)?

Появилось слово «абсолютный» (англ. Absolute — безусловный, совершенный) и ранее всем привычное выражение «совершенно верно» выпало из нашего языка, его нигде не слышно, зато «абсолютно верно» можно услышать где угодно.
Кроме того, следом появились «абсолютная правда», «абсолютно правильно», «абсолютно точно», хотя раньше у нас были «чистая правда», «совершенно правильно» и «совершенно точно».
И таких примеров огромное множество. Это является причиной, по которой сегодня очень многим людям уже трудно построить свою речь без иноязычных слов.
В сознании огромного количества наших людей уже произошла замена многих русских слов на иностранные слова.

Например, если человеку постоянно говорить «стабильный» (англ. Stability — устойчивость) вместо «устойчивый», то он постепенно забывает или просто не знает, что «стабильный» является заменителем слова «устойчивый», и в его словарном запасе слово «устойчивый» исчезает, а иностранное «стабильный» остаётся.
Поэтому многие уже не могут обойтись без иностранных слов, так как необходимые русские слова у них вышли из оборота.
Часто слышимое нами слово «уникальный» (от лат. Unicum — единственный) заменяет такие слова как единственный, исключительный, беспримерный, бесподобный, неповторимый, небывалый, неслыханный, неподражаемый, необыкновенный, незаурядный, и все эти русские слова как-то выпадают из нашего сознания, когда мы хотим выразить свою мысль, и в уме всплывает только «уникальный».
Родные русские слова незаметно превращаются в лишние и ненужные, и про них потихоньку забывают.

Я хочу подчеркнуть, что к иностранным словам именно привыкают, так как они не имеют русского корня и поэтому не несут никакой смысловой нагрузки (cмысловая нагрузка появляется, когда мы узнаём перевод иностранного слова и в уме переводим иностранное слово на русский язык).
Например, слово «общинный» имеет множество однокоренных слов и все эти слова будут нам понятны, так как имеют русский корень (община, общинник, общий, общество, общественность, общественник, общение, общительность, общность, обобщить, обобщение, сообщение, сообщество, сообщник, приобщить, приобщение), и, напротив, заменитель слова «общинный» слово «коммунальный» (англ. Communal — общинный) ни о чем нам не говорит и является навязанным обозначением слова «общинный».
Проведите опрос простых людей о смысле слова «коммунальный» и вы увидите, что они не знают истинного значения этого слова.

Таких ни о чём не говорящих слов в нашем языке уже тысячи, и их количество постоянно растёт.
Подобные слова проникают повсюду.
Даже наш русский Дед Мороз сегодня живёт не во дворце, а в «резиденции» (англ. Residense — жильё, местожительство), даёт не советы, а «рекомендации» (англ. Recommendation — совет).

Каждый раз, когда я слышу какое-нибудь иностранное слово, я вынуждена гадать: в каком же смысле надо понимать данное слово? если услышу слово «утрировать», в каком же значении это слово понимать, то ли в смысле «преувеличения», то ли в смысле «искажения» , то ли в обоих смыслах сразу.

При этом нам навязывают слова, которые имеют равнозначные по смыслу замены из русских слов.
Например, мне так объяснили преимущество слова «модернизация» перед словом «обновление»: «Да потому, что «обновление» означает как «восстановление, починку», так и «замену новым», а «модернизация» -- «изменение соответственно требованиям СОВРЕМЕННОСТИ». Ну и в чём здесь противоречие? Разве «замена новым» не соответствует требованиям современности?
Я могу сказать, что требования современности кое-где предполагают «восстановление и починку». Так можно бесконечно играть словами. И я не понимаю, почему, если что-то можно сказать по-русски, меня начинают убеждать, что это плохо, несовременно, а говорить иностранными словами — это требование современности.
Если я хочу посетить выставку, то почему я должна посещать «экспозицию» (англ. Exposition — выставка, описание, разъяснение, делать показ)?

Иностранные слова наделяются каким-то особенным, глубоким или широким смыслом, а русские слова такого смысла лишаются.
Например, вам могут сказать, что, когда мы слышим слово «электорат (от лат. Elector-избиратель)», мы представляем себе различные слои населения с их чаяниями и тревогами, которые они хотят выразить в ходе выборов, а если мы скажем просто по-русски «избиратели», то мы ничего такого представить не сможем.
В любом иностранном слове находится какой-то особый смысл или значимость, до которой русский язык не дотягивает.

Кроме того, увлечение иноязычными словами лежит ещё в нашем давнем раболепстве перед всем иностранным.
У многих из нас глубоко в сознании засело какое-то чувство неполноценности (всё родное кажется плохим, а всё европейское видится неким совершенством).
Не так давно подслушали слово «инновация» (англ. Innovation), которое в переводе означает «нововведение», «новшество» или «обновление», и теперь везде говорят про «инновацию»: «инновационное поведение», «инновационное мышление».

Пора понять, что ничего такого особенного и значительного в иностранных языках нет, ни в английском, ни во французском, ни в немецком, и русский язык ничем им не уступает и даже во многом их превосходит.
У нас в средние века шла выработка своего русского словарного запаса понятий, которые отражали многообразие общественной жизни и описывали разные стороны жизни.
Происходило подлинное обогащение языка. Например, в XVI — XVIII веках министерства назывались приказами. Это было наше название, и оно имело смысловое наполнение. Каждый понимал, что Приказ — это орудие государственного управления, так как управление осуществляется благодаря приказам. Но желание подражать во всём Европе взяло верх, и развитие в этом направлении оборвалось. Пётр1 переименовал Приказы в коллегии, а коллегии впоследствии были переименованы в министерства (от лат. Ministro — служу, управляю).
Но если мы сегодня вместо «министерство» стали бы говорить служительство, служинство (ведь есть же у нас похожие слова: воинство, достоинство, убранство и т.д.), служина, служиво и т.д., а министров назвали бы служителями или поручителями, то, возможно, они более остро осознавали бы свою ответственность.

Неким священным языком для наших властителей стал латинский.
Для примера назову слово «инспектор» (от лат. Inspector — наблюдатель, смотритель). Это слово ничего для нас не значит, мы просто привыкли к нему и запомнили, что инспектор это тот, кто делает проверку или осуществляет надзор за чем-либо. Почему мы не можем использовать вместо «инспектор» -- смотритель, надзорник, надзорщик, проверник, проверщик, поверщик, поверник и т.д.?
Мы что, стыдимся родного языка? Ещё А.С.Пушкин писал про станционного смотрителя, тогда это было обычное дело.

Диких и нелепых слов у нас в избытке, может видеть каждый.
Мы уже притерпелись к этим словам и пропускаем их мимо ушей. Большинство людей толком и не знают, что означают все эти «эвакуации», «ликвидации», «эксплуатации», «трансляции», «мониторинги», «креативы» и т.д..
Например, мы то и дело слышим про «эвакуацию» людей с места бедствия и уже не спрашиваем себя: а зачем нам эта «эвакуация», неужели по-русски нельзя сказать?
Слово «эвакуация» (позднелат. Evacuatio, от лат. Evacuo — опоражниваю) первоначально имело значение «опорожнения» чего-либо и применять это слово по отношению к людям несколько странно. Опорожнить можно кастрюлю или ведро, но никак не людей. Очевидно, когда мы слышим слово «эвакуация», мы должны понимать его в смысле «вывоз» или «перевозка». Тогда непонятно, кому пришло в голову пользоваться латинской «эвакуацией».
Вместо «эвакуации людей из зоны (места) бедствия», мы можем сказать — «удаление людей с места бедствия». Можно и другие слова употребить (вывоз, перевозка, переброска, спасение, освобождение и т.д.).

Бывает, замену русских слов на иностранные оправдывают тем, что некоторые иностранные слова короче русских, и это способствует краткости изложения.
Во-первых, это не всегда так. Для примера можно привести следующее: ассортимент (подбор, выбор), церемония (обряд), эксперимент (опыт), комфорт (уют), комфортабельный (удобный), коммуникативный (общительный), коммунальный (общинный, общий), фундаментальный (основной, коренной), конфиденциальный (тайный, сокровенный), модернизация (обновление), рецензия (отзыв, оценка), коммуникация (связь, сообщение), интерпретация (толкование), рекомендация (совет), трансляция (перевод), пропорционально (соразмерно), детектив (сыщик), бизнес (дело), контрафактный (поддельный), продемонстрировать (показать, явить, проявить), интенсифицировать (усилить, ускорить) и т.д. Подобных примеров можно насобирать довольно много. Почему-то здесь про краткость не вспоминают?
И иногда можно наблюдать стремление простое и короткое русское слово поменять на иностранное, но подлиннее и позаковыристей, чтобы всех удивить.

Многие иностранные слова пришли к нам по той причине, что выражают новые понятия, которых ранее не существовало.
Это говорит нам о том, что народы, создавшие новые понятия, не боятся создавать новые слова на основе родных корней и не боятся, что новые слова кому-то покажутся смешными.
В Англии, например, играют в игру «ногамяч» (football) и для них это не смешно. Или газеты они называют «новостная бумага» (newspaper). В любом языке есть, на первый взгляд, смешные слова, но люди привыкли к этим словам, и они стали общепринятыми.

Оправдано ли перенимание иностранных названий (миксер, тостер, блендер, плеер, ресивер, модем, сплитер и т.д.) без попытки дать понятное русское название?
Эти слова воспринимаются нами просто как какие-то значки. Обезьянка в цирке ведь тоже слов не понимает, а воспринимает их как знаки к действию. Ей говорят «алле», и она понимает, что надо встать, ей говорят «ап», и она в ответ на слово-значок прыгает. Мы воспринимаем иностранные слова точно так же, как знаки к действию.
Мы слышим слово-значок «миксер» и понимаем (кому объяснили), что это такой прибор для смешивания, слышим слово «тостер» и запоминаем, что это такое устройство для обжарки и т.д.

Русские слова, напротив, несут ясность мышления и вместо непонятного значка появляется осмысленное, доходчивое слово.
Мы понимаем, что будильник будит, печь печёт, холодильник холодит, двигатель двигает, глушитель глушит, обогреватель обогревает, самолёт летит и т.д.

Одним из слов, получивших международное употребление в западных странах, можно назвать слово «компьютер», и у нас по уже устоявшемуся правилу быть, как все, ни у кого даже мысли не возникнет, что у нас может быть что-то другое, а не «компьютер».
Некоторые говорят: «Да что там по-русски вместо компьютера скажешь?»
Действительно, набор выполняемых компьютером задач довольно многообразен, что трудно подыскать слово, которое отражало бы все виды работ, осуществляемых компьютером. Но ведь и само слово «компьютер» вообще ничего, кроме латинского «вычислитель», не выражает. К поиску необходимого слова можно идти по разным направлениям и в итоге выбрать что-то одно, что устроило бы всех. Например, слово «числовик» (похожие слова — грузовик, поисковик, пуховик), «числовер» (осуществляет верные, точные действия с числами), «числомер» или «числомерник» (мерные действия с числами), и всё это — электронное устройство, в основе работы которого лежит обработка чисел, числовых рядов, действия с числами, запись данных в виде числовых последовательностей, преобразование числовых рядов в доступные нам данные и т.д. У французов, например, есть своё слово -- «ordinateur», у финнов слово — «tietokane», у исландцев -- «tolva», и они стараются проявлять самостоятельность в вопросах языка.

Слово «файл» (англ. File -- регистратор, картотека, подшитые бумаги, дело). Файл — это место, где хранятся данные, которые можно положить в файл, взять или перенести в другой файл и т.д.
Англичане файл назвали файлом. Мы можем назвать по-другому, например — карман, вкладка, вкладыш, кошелёк, ларчик, тайник, сусек (по сусекам поискать), коробка, стопка, клетка, подшивка, стол, сота, опись и т.д.
Смысл в том, что в карман можно что-то положить, вынуть, переложить, очистить, закрыть, так же и на стол можно положить вещи, а потом убрать на другой стол.

Слово «сайт» (англ. Site — место, участок, местоположение, местонахождение) мы можем назвать дом, двор, окно, поле, поляна, участок, точка и т.д.
Вместо «блогов» (blog — домашняя страница, дневник, доска объявлений) можно использовать лист, листок, страница, записка, строка, книжка, перепись, письмо, разговор, «говорник» и т.д.
Вместо самого слова «интернет» я могу предложить «сетевет» (здесь корень «вет» как в словах завет, совет, ответ имеет смысл связи, однокоренное слово «вече»), «сетеком» (здесь русский корень «ком» означает нечто собранное, сжатое в шар, то есть «сетеком» это сеть сплетённая в шар, снежный ком в детстве все скатывали), «сетевод» (водит по сети), «сетевед» (ведёт или ведает сеть), «сетемет» или просто сеть и т.д.
Если я скажу такое выражение: «Зайдите в «сетевет» и откройте сетевое окно (дом, двор, поле) такое-то, найдите следующий карман (сусек, ларчик, вкладку) и возьмите, что надо», разве это не будет понятно? Или вместо «сегодня в блогах» можно будет увидеть «сегодня в листах (в строках, в разговорах, в страницах, в записках)». То есть тут можно поразмышлять над разными возможностями. Это то же самое, как, например, мы говорим «мороженое», а англичане говорят «ледяные сливки» (Ice-cream), но понимаем под этим одно и то же. Почему на русскоязычных сайтах (окнах) мы должны читать английские слова, написанные русскими буквами?
Неужели русские слова хуже «блогов», «баннеров», «хостингов», «аутсорсингов», «утилит», «ревалентности» и т.д.? Те же англичане переносной компьютер назвали просто «записная книжка» (notebook), мы могли бы использовать слово «книжка» или «дневник».

Работа по замене иностранных слов на русские слова является очень занимательной и предполагает широту творческого поиска. Хочу привести некоторые примеры:

аккумулятор (накопитель, зарядник),

амортизатор (гаситель, ударник, смягчитель), радиатор (охладитель, охладник, остудитель),

спидометр (скоромер, скоромерник, скоростник),

термометр (у Даля тепломер),

трансформатор (от лат. Transformo — преобразую) (преобразователь, преобразовник),

компрессор (нагнетатель, сжиматель),

генератор (производитель, производ),

автор (творитель, творник),

кондиционер (от лат. Condicio — условие, состояние) (уютник, освежитель),

компьютер (англ. Computer, от лат. Compute — считаю, вычисляю) (числомер, мыслемер, смысловер, числовик, смыслодел, числовник, вычислитник, вычислитель),

препарат (готовник),

адсорбент (поглотитель),

копия (отпечаток, снимок),

комплекс (сборник, сложник, составник),

премьера (от франц. Premiere — первая) (первина, первеник),

презентация (представина),

регистратура, регистрация (учётка, учётница, прописка),

регистрационная палата (учётная палата),

регистратор (учётник, учётчик),

магазин (торговник, торговик, торжок, товарник, покупник),

почта (отправка, посыльница),

аналог (подобник, сходник),

эксперт (опытник, испытарь, следопыт),

автономный (самостийный, самодейный),

автомат (самодел, самостав),

оператор (от лат. Operatio — действие, дело) (дельник, дельщик, знайщик),

бизнес (дело, делострой — строить своё дело),

бизнесмен (деловщик, деловик),

оперативник (действенник, сыщик),

продюсер (устройщик, продвижник),

эскалатор (подъёмник),

навигатор (направник, поисковик, поисковник),

навигация (путевод, вспомните «путеводная звезда»),

корректор (исправитель, правщик),

диспетчер (ответчик, приёмщик, связник),

корреспондент (письменник, обзорник, обозреватель),

репортёр (очевидник, событник, свидельник, кругозорник),

репортаж (обзор), информационный канал (новостной поток),

журнал (дневник, временник, записник),

журналист (по англ. Pressman, по-русски печатник или новостник, событник, статейщик),

газета (новостница, вестница, вестина, листовка),

редактор (решатель, решальник, составитель, составщик),

редакция (составница, составица),

администратор (распорядитель), инвестиции (вложения),

консервант (сохранник, целостник),

консервация (сохранка, надёжка подобно сушке, уварке, засолке),

экспедиция (поискоход, поискодел, поисковед, поискослед),

инструмент (орудник, приспособник),

автобус (перевоз, перевозка),

изолятор (обособник, отдельник, разделитель, отделитель),

инициатива (у Даля зачин, начин, можно использовать начинание, стремление, желание),

инстинкт (латин. Instinctus — побуждение) (побудок, побудка),

анализ (разбор, разборка),

концепция (продумка, замысловка, целемыслие, деломыслие, точномыслие, и т.д.),

энциклопедия (всеведица, науковедница, кругосветница),

система (от греч. Systema — целое, составленное из частей, соединение), строема (нечто выстроенное, имеющее внутренние и внешние связи между составными частями), своема (некая совокупность составных частей, которые являются друг для друга своими, образуя единое целое),

единема, составема, составина),

реклама (от лат. Reclamo — выкрикиваю) (объявка, зазывка,),

программа (прометка, распорядка ( вспомните «распорядок дня»)) и т.д.

Бывает, приходится слышать, что многие иноязычные слова имеют международное употребление и являются общими для всех европейцев и поэтому всеми признаются как что-то безусловное, вытекающее из общеевропейского развития. На этом основании некоторые полагают, что и нам надо в духе приверженности этого единого (европейского) развития прописать эти слова в нашем языке, несмотря на то, что наш язык и сам имеет широкие возможности обходиться без ненужных дополнений.
Мы привыкли доверять людям, использующим иностранные слова, и считаем, что если они их используют, то значит так и надо. Но так ли это на самом деле?

То, что наше безразличное и равнодушное отношение к собственному языку не может остаться без последствий, сегодня неумолимо становится всё более и более очевидной истиной.



https://studwood.ru/982297/literatura/neo...

ЭЙ, ЯМЩИК, ГОНИ-КА К ЯРУ...

Наверное, нет такого человека, кто не слышал бы знаменитую песню, шедевр русского романса:

***

Что-то грустно, взять гитару -

Запеть песню про любовь,

Аль поехать лучше к Яру -

Разогреть шампанским кровь.

Там цыганки молодые,

Будем петь, гулять всю ночь,

Я раздам им золотые,

Разгоню тоску я прочь.

Эй, ямщик, гони-ка к Яру,

Эх, лошадей, лошадей, брат, не жалей.

Тройку ты запряг, не пару,

Так вези, брат, веселей!

Лунной ночью, белой вьюгой,

Снежной пылью занесет.

В сани сяду я с подругой,

Тройка с места понесет.

А когда приедем к Яру,

Отогреемся, друзья,

И под звонкую гитару

Будем петь мы до утра.

----------

И вот теперь, культовое место, которому была посвящена песня, легендарный ресторан "Яр" — закрывается...

Московский ресторан "Яр" был основан в 1826 году и получил свое имя от искаженной фамилии владельца-француза.

В 1917 после революции был закрыт, и там разместился клуб для бойцов Красной Армии.

Здание неоднократно перестраивалось, в дальнейшем там расположилась правительственная гостиница "Советская", при которой тоже был ресторан — "Советский".

Гостиница с уничтожением СССР впала в кризис, но постепенно была реанимирована.

В 1998 в здании вновь открыт ресторан "Яр".

Адрес — Ленинградский проспект, 32; в этом же здании — цыганский театр "Ромэн".

30-лет назад на Чернобыльской АЭС произошла катастрофа.
Что именно случилось на атомной станции, до сих пор остаётся неизвестным.
Поэтому версий случившегося бытует великое множество.
Два года назад мы писали о возможных испытаниях новейших видов советского вооружения на четвёртом блоке АЭС, которые и привели к трагедии. Впрочем, есть и другие, не менее интригующие версии.

Одна из них мне показалась особенно интересной. В ней идёт речь о запланированной диверсии с целью дискредитации Советского Союза...

Десять лет назад, в двадцатую годовщину Чернобыльской катастрофы, Первый канал телевидения России показал интересный документальный фильм известного российского тележурналиста Сергея Медведева «Ликвидатор».

Фильм был посвящён трагической гибели академика Валерия Алексеевича Легасова, который возглавлял так называемые ликвидационные работы на Чернобыльской АЭС (сразу после самой катастрофы) – как известно, в 1988 году академик Легасов покончил жизнь само-убийством, повесившись в собственном рабочем кабинете.

Якобы руководитель ликвидационных работ на АЭС получил в ходе командировок на месте ядерной катастрофы большую дозу облучения да к тому же испытал мощный психологический стресс. В общем, психика академика не выдержала, и он свёл счёты с жизнью при помощи петли-удавки...

Назначили стрелочников.

Медведев в своем фильме подвергает сомнению официальную версию смерти академика – именно как «самоубийство вследствие угнетенного состояния психики».
В фильме «Ликвидатор» приводятся свидетельства родственников и близких друзей Легасова, которые категорически опровергают утверждения об «угнетённом состоянии духа» академика. Более того, приводится очень странная деталь о способе самоубийства главного ликвидатора последствий Чернобыльской катастрофы.

Оказывается, в ящике письменного стола в рабочем кабинете Легасова лежал именной пистолет, но академик почему-то предпочёл удавиться в нескольких шагах от своего письменного стола – вместо того чтобы покончить счёты с жизнью более лёгким способом, застрелившись из этого самого пистолета.

Дальше – больше! Выясняется, что академик Легасов наговорил на диктофон специальное послание, посвящённое истинным причинам и последствиям взрыва на четвёртом реакторе АЭС. Но кто-то старательно стёр эту часть магнитозаписи, поэтому до сих пор неизвестно, что именно хотел обнародовать академик...

Примечательно, что в том же 1988 году, буквально сразу после смерти Легасова, в главной партийной газете «Правда» появилась статья, посвящённая «истинным причинам» Чернобыльской катастрофы. В статье утверждалось, что на четвёртом реакторе произошёл так называемый тепловой взрыв, случившийся из-за якобы непрофессиональных действий обслуживающего персонала четвёртого энергоблока.

В общем, виновными были названы нерадивые работники станции, проявившие преступную халатность!

Но самое интересное заключается в том, что автором вышеупомянутой статьи в «Правде» был некий подполковник Веремеев, являвшийся профессиональным сапёром и... не имевший никакого отношения к ядерной физике!
И, что уж совсем не лезло ни в какие ворота, этот подполковник-сапёр появился на месте Чернобыльской катастрофы только в 1988 году.
То есть лишь два года спустя после самой катастрофы!

Однако эту статью о причинах Чернобыльской катастрофы вслед за «Правдой» перепечатали все основные советские газеты.
И с течением времени на статью подполковника Веремеева начали ссылаться, как на документ...

Вызвали настоящий ад.

Журналист Медведев в своём фильме усомнился в этом и обратил внимание на тот факт, что именно академик Легасов должен был подготовить окончательный отчёт о причинах Чернобыльской катастрофы – но он скоропостижно удавился, и тогда в дело вступил «чудо-сапёр».

При этом незадолго до смерти Легасов почему-то решил наговорить послание о настоящих причинах и последствиях Чернобыльской трагедии, но, как мы уже знаем, он повесился, а сделанная им запись оказалась уничтоженной...

Впрочем, уже тогда, в 1988 году, по стране поползли слухи, что ядерщики саботируют расследование настоящих причин Чернобыльской катастрофы.
Интрига усиливалась ещё и тем, что ни одно серьёзное научное издание так и не перепечатало выводы ядерщика-самоучки Веремеева, породив тем самым ещё больше вопросов...

Ближе к концу своего фильма Сергей Медведев привёл сенсационные сведения о некоторых событиях, предшествовавших взрыву, а также свидетельские показания о катастрофе сотрудников четвёртого энергоблока ЧАЭС, которые были засекречены по личному указанию тогдашнего руководителя государства Михаила Горбачёва. Недавно с этих материалов был снят гриф секретности...

Оказывается, что примерно за минуту до взрыва реактора многие сейсмические станции, разбросанные по всему земному шару, зафиксировали странную высокочастотную сейсмическую волну.
Странность этой сейсмической волны состояла в том, что спектр частот, сопровождающих сейсмические волны при обычных землетрясениях, находится гораздо ниже.

Поначалу вышеупомянутую высокочастотную сейсмическую волну посчитали следствием взрыва четвёртого реактора, но позже выяснили, что взрыв произошёл минутой позже.
И что самое примечательное – источник возникновения этой самой высокочастотной сейсмической волны находился чуть ли... не под самим четвёртым энергоблоком!
Это сильно напоминало мощное локальное землетрясение, вызванное именно искусственным, а вовсе не природным путём!

Поэтому некоторые независимые эксперты пришли к сенсационным выводам: вполне возможно, что против Чернобыльской АЭС была совершена диверсия с применением новейших и до сих пор строго засекреченных средств ведения войны – так называемого дистанционного геотектонического оружия, способного вызвать колебания земной коры.
Разработки этого оружия в своё время вели и Советский Союз, и США.

Как потом говорили специалисты:

«Работники АЭС в своих показаниях наотрез отрицали какие-либо нарушения в регламенте управления реактором.
По их словам всё случилось буквально в несколько минут – в реактором зале начались непонятные вибрации и шум, которые закончились взрывом реактора. Согласно свидетельским показаниям, взрыв чернобыльского реактора напоминал кадры из научно-фантастического кинофильма – над зданием Четвертого энергоблока поднялся в небо столб пламени метров в сто, а несколько секунд спустя в небо взмылся ещё один столб пламени – в несколько раз выше первого»...

Пиар на крови.

Кстати, катастрофа на Чернобыле в то время оказалась далеко не единственной, которая так и осталась нераскрытой.
Вот какие наблюдения, например, сделала газета «Советская Россия»:

«Вообще, вторая половина 80-х – интереснейшее время (насколько здесь уместно это слово), и оно ещё ждёт своих исследователей и историков в погонах. Была страшная железнодорожная катастрофа под Уфой, крупнейшая в истории России и СССР. 4 июня в Иглинском районе Башкирской АССР, в 11 км от города Аша, на перегоне Аша – Улу-Теляк в момент встречного прохождения двух пассажирских поездов – №211 «Новосибирск – Адлер» и №212 «Адлер – Новосибирск» – произошёл мощный взрыв газа, образовавшегося в результате утечки на трубопроводе «Сибирь – Урал – Поволжье». Погибло от 575 человек до 645 (более точных данных нет), 181 из них – дети, ранено было более 600 человек!

Тогда же было установлено, что газопровод был повреждён искусственно, и многие приводили в качестве примера книгу Томаса Рида, бывшего главкома ВВС США, входившего при Рейгане в состав Совета национальной безопасности США, в которой описывалась некая операция ЦРУ США по взрыву газопровода в СССР.

Расследование той аварии так и закончилось ничем, как, впрочем, и другие расследования катастроф, аварий, жестоких массовых убийств (помните Фергану 1989 года?), войн и прочих бедствий, посыпавшихся как из рога изобилия на нашу ставшую слишком доверчивой родину».

Издание считает, что все эти аварии были не случайны и имели вполне определённые цели:

«Всё это сопровождалось тотальной подлой и грязной кампанией в СМИ, что мы ничего не можем, ничего не умеем, что мы опасны, что мы злы, жестоки и ленивы, и нас срочно надо взять под опеку «развитым» и «цивилизованным» странам.

Чернобыльская катастрофа, думаю, была крупнейшей идеологической – да-да, именно идеологической – бомбой, взорванной в нашей стране в «перестроечное» время.
Версия, что авария в Чернобыле была не просто катастрофой, а диверсией, долгое время была просто под запретом, на её обсуждение было наложено табу, несмотря на то что доказательств этому было гораздо больше, чем по так называемому Катынскому делу или делу убийства царской семьи Романовых...

Многие, например известный писатель Сергей Алексеев, утверждали, что это была не просто диверсия, а одна из запланированной цепи диверсий – в частности, что такая же диверсия планировалась на Ленинградской АЭС и ряде других.
Время было выбрано умышленно – страна ещё жила спокойной жизнью, никаких признаков деградации или упадка не было, темпы роста были выше, чем, например, в США, но уже были запущены механизмы «катастройки», и СССР необходимо было на пустом месте раскачать, как чернобыльский реактор, и с теми же целями – взрыв и разрушение. Взрыв на ЧАЭС, по сути, дал старт целой кампании по убийству СССР – как залп «Авроры» или, если брать более подходящие аналогии, сигнал «Над всей Испанией безоблачное небо», после которого в Испании начался фашистский мятеж».

И действительно:

«Образовалась огромная прореха в экономике страны: невероятные «внеплановые» финансовые затраты, вызванные борьбой за ликвидацию последствий чернобыльской катастрофы, всеобщей мобилизацией армии «ликвидаторов», великим переселением с заражённых территорий, возведением «саркофага» и т.д.

Впервые за многолетнюю совместную жизнь в «семье единой» вдруг пронёсся шквал взаимных обвинений и претензий, которыми «братские народы» начали забрасывать друг друга».

По всей видимости, всё это происходило не без ведома высшего руководства страны во главе с Горбачёвым, который уже стал на путь предательства. Для обеспечения его «рыночных реформ» требовалось дискредитировать саму советскую власть, вот американцы и старались – где-то с помощью обычных диверсий, а где-то, как в Чернобыле, задействовали новейшее секретное оружие, способное вызывать настоящие стихийные бедствия.

... Говорят, что академик Легасов, который проводил расследование буквально сразу после аварии, выявил истинную причину случившегося. Однако это вызвало недовольство как со стороны самого Горбачёва, так его верного сподвижника, «прораба» перестройки Александра Яковлева. Они пытались заставить Легасова искать другие более «приземлённые» причины Чернобыльской катастрофы – мол, иначе нас поднимет на смех всё мировое сообщество!

Но академик не согласился и в результате оказался в петле...



Игорь Невский, специально для «Посольского приказа»
http://www.posprikaz.ru/2016/04/avariya-n...

"Моя поэзия — простые чуда,
тот край, где в лете
спит старый кот под форточкою чутко
на парапете."

К. И. Галчинский


Моя поэзия — ночные облака,
Что под ветрами снов проходят в вышине;
В лесном безвременье — журчанье ручейка;
Взгляд саламандры в догорающем огне;

Моя поэзия — слиянье ностальгий:
О том, что было, и о том, чему не быть;
Над мраком омута — отчаянья круги;
Сквозь лабиринт потерь — спасительная нить.

Моя поэзия — воспоминанье дна
О том, что мир наполнен светом и теплом.
О том, что мёртвой не бывает тишина.
О том, что нет дороги к счастью — напролом.

Моя поэзия — о самом дорогом:
О тех, кто рядом, но, увы — не навсегда...
О том, что в сердце, невесомым мотыльком -
Любви и нежности волшебная звезда;

О самом будничном: минутах и часах
Простого счастья, что отпущены судьбой;
О том, что истинно на времени весах,
И что не страшен лет безжалостный прибой;


О том, что жизнь — какой бы краткой ни была -
Сильнее вечности.
Над бездной темноты
Моей поэзии два призрачных крыла
Несут меня за горизонт моей мечты.


10.06.2019г.