По сравнению с «нормальными» писателями авторы научной фантастики — поразительно здравомыслящие и дружелюбные люди. Это стало особенно очевидно для меня после того, как несколько лет назад мы впятером собрались для совместной автограф-сессии в большом супермаркете на среднем западе.
Женщина, которой выпало координировать мероприятие, была в ужасе. По ее опыту невозможно было собрать даже двоих писателей и избежать неприятного столкновения. Встреча троих обернулась катастрофой. Теперь мы впятером должны были собраться в дорогом ресторане: очень разные люди в возрасте от двадцати с чем-то до шестидесяти с лишним, черные и белые, мужчины и женщины консервативных и либеральных взглядов, писавшие все от традиционной космооперы до гонзо-авангарда. Организатор ожидала заполучить по крайней мере несварение и опасалась, что все закончится битьем посуды и выдворением.
Но мы поприветствовали друг друга как давно не видевшиеся родственники, отлично провели время за ужином, а потом прихватили с собой бутылку, вернулись в гостиницу и просплетничали до раннего утра. Организатор была поражена до глубины души. Она-то думала, что станет свидетелем брюзгливого спора, а вместо этого попала на семейное воссоединение.
Мы и правда как одна семья. И я с нетерпением жду, когда выйдет наш семейный альбом.
Я занимаю одну из полумиллиарда станций в речевой сети сочинительства, обмена слухами и наблюдениями англоговорящих умов. Через переводы я связан еще примерно с полумиллионом других (пока без хинди, китайского и суахили).
И, возможно (как знать, что нас ждет в будущем, какие оно хранит тайны?), включен в неизмеримо большую сеть всех говорящих, воображающих, любопытных умов, где бы они не находились.
Моя работа — поддерживать свою станцию в рабочем состоянии, принимать и отправлять сообщения, делая особый упор на художественность и научность, так что мои антенны вычищены и настроены так, чтобы особенно четко улавливать, приукрашать, переплетать и отправлять дальше любые намеки на странное, загадочное и чудесное.
С возрастом я заметил, что у меня развилась слабость к фактам, особенно личным, против выдумки. (С истинами я стараюсь не связываться, мне они не по зубам. Их я оставляю сверхразумам.) И, поддавшись этой своей слабости, я стал вести колонку «Луны, звезды и все такое» в журнале Locus и «О фэнтези» в Fantasy Review. Но я знаю, что ни одно из моих сочинений не залетит далеко без щедрой отделки выдумкой для подъемной силы. Хорошая история, пусть она и не движется быстрее света, может забраться куда дальше, а противоположностью смерти является не столько жизнь, сколько воображение.
Возникла новая проблема. Некоторые люди, включая меня, судя по всему, стареют быстрее, чем персонажи, которых я с них срисовал. Некоторым даже хватило совести помереть. Новым персонажам требуется время, чтобы дозреть. Разумеется, существуют эликсиры молодости, но это почти что слишком просто. В последнем моем приключении Фафхрда и Серого Мышелова я наложил на них особенное проклятие старости, необъяснимого желания смотреть на звезды и собирать любопытные факты, чтобы они могли разделить старческие страдания, на которые обречены я и мои друзья, — и сбежать обратно в средние века! Есть еще реинкарнация, переселение душ и другие более отчаянные меры. Я подумываю заключить договор с Дьяволом.
За пятьдесят лет работы газетным корреспондентом я старался писать правду. Поначалу я был уверен, что существует только одна истина, что если собрать все факты и взвесить все мнения, в итоге останется только она. Со временем я начал понимать, что не существует единой истины. Мир не делится на черное и белое, в нем существует множество оттенков серого. Наконец, уже с этим осознанием, я постарался — и теперь стараюсь — подбираться в своих статьях как можно ближе к истине.
После того, как завершились мои ученические годы в научной фантастике, я осознал, что писатели художественной литературы, как и журналисты, ищут правду, и трудятся даже с большей жадностью, возможно, в поисках какой-то большей истины. Я пытался разглядеть ее — или, по крайней мере, множество ее воплощений, — в природе человека, в его уме и сердце, а также в умах и сердцах инопланетян и роботов. Порой я говорил себе, что именно в жизни и разуме, не только человеческих, но любых, скрывается самая великая, последняя истина.
Я подозреваю, что практически все авторы научной фантастики, осознают они это или нет, занимаются поисками истины. И что в истине (или в максимальном к ней приближении) — надежда не только человечества, но вселенной.
На протяжении веков лет умные и не очень люди много раз делали презрительные замечания о так называемой «эскапистской» литературе, под которую подпадают самые разные произведения: романтические, исторические и детективные романы, триллеры, вестерны, научная фантастика и фэнтези.
Так как любая художественная литература всегда существовала в первую очередь (как бы отчаянно ни вопили критики) для развлечения, для того, чтобы открыть двери невообразимому действу и иным мирам, я не вижу в термине «эскапизм» ничего позорного. Если писатель способен хоть на час, хоть на минуту освободить читателя от ежедневных забот или каких-то несчастий, этого уже достаточно, чтобы оправдать его существование.
Из всех жанров у научной фантастики и фэнтези самые преданные читатели. Кто еще может весь год и по всему миру проводить конвенты, где встречаются страстные читатели, воображение которых открыто для будущих возможностей и предположений и прошлом?
Я считаю, что сделала что-то стоящее, если мне удалось подтолкнуть хоть одного читателя к изучению какой-то из моих идей.
Многие «почему такого не может быть?» в наше время воплотились в жизнь. Тридцать лет назад какой-то персонаж выходил в открытый космос — сегодня это происходит на самом деле. Сорок лет назад персонажи приземлялись на луну — и мы собственными глазами видели это событие на экранах телевизоров (хотя научно-фантастические мечтания говорили об этом еще много поколений назад).
Наш «эскапизм» становится реальностью. Несмотря на все презрительные замечания, мы по-своему открываем перед человечеством новые двери. Это может звучать напыщенно, но это правда.
Иногда мне кажется, что Земля — сумасшедший дом Вселенной. И я оказался здесь из-за какой-то ошибки. Надеюсь, к шестидесяти восьми, после четырнадцати люстров, я накопил хоть немного мудрости. Нужно прямо и откровенно говорить о выводах, к которым я пришел; о том, чему меня учили Уэллс, Стэплдон, Хайнлайн, ван Вогт, Кларк, Пол, (С.Фаулер) Райт, Оруэлл, Тэйн, Темпл, Гернсбек, Кэмпбелл и другие влиятельные лица научфантастики. Остается только пожалеть, что в этом списке нет женщин, но лишь Рэдклифф Холл удалось открыть мне глаза на мир вне сай-фай*.
Я придерживался идей светского гуманизма еще до того, как узнал термин. Я перестал верить в бога, как только повзрослел. Вера в любое божество кажется мне чем-то инфантильным позорным и опасным. Как бы вы чувствовали себя, если бы миллионы людей вокруг вас не только всерьез верили в Санта Клауса, пасхального зайца, зубную фею и приносящего детей аиста, но еще и унижали, калечили и убивали других якобы по их воле? Мне стыдно жить в мире, где все еще сохраняется хоть какая-то вера во власть церкви, молитву или небесного творца. Я не верю в Рай, Ад и загробную жизнь, в ангелов, демонов, призраков, гоблинов, Дьявола, вампиров, упырей, зомби, ведьм, колдунов, НЛО и прочие глупости и не доверяю очень многим земным созданиям — политикам, юристам, судьям, священникам, военным, цензорам и обычным людям. Я уважаю право на аборт, самоубийство и эвтаназию. Я выступаю за доступную контрацепцию. Я искренне хочу, чтобы человечество избавилось от курения, алкоголя и наркотиков.
Я надеюсь, — и, как мне кажется, качественная научная фантастика этому способствует, — что однажды каждый будет рождаться с полноценным телом и мозгом, жить долго, не испытывая физических или эмоциональных страданий, находить способ вести осмысленное и приятное существование и наслаждаться истинной любовью и дружбой. Люди будущего будут с жалостью глядеть на нас, варваров 20-го века, живших и умиравших в ужасающих условиях среди поджогов, насилия, грабежей, похищений, издевательства над детьми, безумия, убийств, терроризма, войн, смогов, загрязнения, голода и других отвратительных «норм» нынешней цивил(?)изации.** За свою жизнь я накопил почти четверть миллиона памятных предметов из мира нф и фэнтези, и хотел бы, чтобы меня запомнили альтруистом, достойный стать жителем Утопии.
1984 год.
-=========
*) Я придумал этот термин тридцать лет назад и горжусь тем, что его употребляют все, кроме самого упорного меньшинства: донкихотствующих горластых критиков, желающих унизить или уничтожить жанр — что явно обречено на провал. (прим. Аккермана).
Форрест Аккерман (1916-2008) — пожалуй, единственный непрофессиональный писатель фантаст, включенный в эту книгу, на его счету всего лишь дюжина небольших рассказов, но без него карта страны НФ США была бы неполной, ибо Аккерман — фэн и литагент, коллекционер книг и журналов, составитель шикарных альбомов по истории иллюстрации фантастики (1998, 2004) и ряда жанровых антологий. Аккерман участвовал практически во всех первых конвентах, и продолжал свою деятельность до самых последних дней, переписывался со многими писателями, обменивался книгами и т.п..
облако тэгов
