Насколько мне известно, это первое предложение такого рода, пришедшее к нам из СССР. Это книга научной фантастики, и она тем более желанна, что это что-то совершенно новое. Если вы хотите сверхнауки или сложной научной фантастики Astounding , вы ее здесь не найдете. Здесь нет никаких гаджетов, никаких сверхзвуковых самолетов, никаких высокопарных атомных теорий. Хотя истории, несомненно, научны по своей сути, их подход прост и непосредственен, и, прочитав и насладившись ими, вы внезапно осознаете, что неотъемлемой частью действительно хорошей научной фантастики является простота ума.
Это книга из пяти историй, рассказанных пятью мужчинами, которые встречаются во время воздушного налета. Это gожилой капитан дальнего плавания (который рассказывает заглавную историю), геолог, горный инженер, геодезист и исследователь Сибири. В этом методе изложения нет ничего нового, но именно сами истории представляют ценность. Автор, сам пенсионер капитан дальнего плавания щедро опирается на миф и опыт, а также на воображение, оставляя впечатление, что обширные страны Советского Союза должны предлагать тысячи возможностей для научного романа, подобного тому, который он так эффективно использует здесь.
Тем не менее, те, кто требует, чтобы их фантастические явления были полностью объяснены научным объяснением, могут найти эти истории недостающими, по крайней мере в этом отношении; например, в "Аллергорхой-Хорхой — чудовищный червь" (неотразимое название!) и "Озеро горных духов", которое касается открытия озера ртути в горах Алтая. Опять же, "По следам древних рудокопов" не представляет никаких поразительно оригинальных теорий, но если вы склонны к клаустрофобии, вы выйдете на дневной свет с тем же чувством облегчения, что и два персонажа в рассказе.
Если бы меня попросили провести сравнение между работой этого русского писателя и любой из фантазий, которые мы храним на наших полках, я бы указал на некоторые из лучших известных рассказов Мерритта. Но книга интересна сама по себе, как в написание и масштаб его идей, которые, кстати, милостиво свободны от пропаганды. Все мы, кто хочет расширить наше чтение научной фантастики за узкие рамки, которые диктует удобство, должны быть благодарны переводчикам, М. и Н. Николасу, и издателям этого тома за столь редкий опыт.
Источник: фэнзин "Fantasy Review" июнь-июль 1947 г.
Обложка сборника "Пять румбов" (М., Молодая гвардия, 1944), который в переводе стал сборником "Встреча над Тускаророй".
Оригинальный сборник "Встреча над Тускаророй" (М., Военмориздат, 1944) имеет другой состав рассказов, там нет "Аллергорхой-Хорхой".
Состав английского издания 1946 года:
I. Efremov "A Meeting Over Tuscarora and Other Adventure Tales" — Hutchinson, 124 стр., твердый переплет, translated by M. & N. Nicholas
Preface (A Meeting Over Tuscarora and Other Adventure Tales)
Introduction
A Meeting Over Tuscarora (Встреча над Тускаророй)
The Lake of the Mountain Spirits (Озеро Горных Духов)
In the Steps of the Ancient Miners (Путями старых горняков)
Allergorkhoy-Khorkhoy (The Monstrous Worm) (Олгой-Хорхой)
Bare Mountain Beneath the Moon (Голец Подлунный)
Оригинал:
Something from the Soviet
A MEETING OVER TUSCARORA. By I. Efremov. Hutchinson, London, 8/6.
Reviewed by John C. Craig
This is, to the best of my knowledge, the first offering of its kind that has come to us from the U.S.S.R. It is a book of science fiction, and it is all the more welcome because it is something quite fresh. If you want super-science, or the sophisticated science fiction of Astounding, you will not find it here. There are no gadgets, no supersonics, no high-flown atomic theories. Though the stories are undoubtedly scientific in background, their approach is simple and direct, and having read and enjoyed them one suddenly realises that an essential of really good science fiction is simplicity of mind.
It is a book of five stories told by five men who meet in an air raid. They are an elderly sea captain (who relates the title-story), a geologist, a mining engineer, a surveyor and a Siberian explorer. There is nothing very new in this method of presentation, but it is the stories themselves which are of value. The author, himself a retired sea captain, draws generously upon myth and experience as well as imagination, leaving one with the impression that the vast countries of the Soviet must offer thousands of possibilities for scientific romance such as he exploits so effectively here.
Yet those who require their fantastic phenomena to be fully accounted for by scientific explanation may find these stories wanting, at least in this respect; for instance, in "Allergorkhoy-Khorkhoy —The Monstrous Worm" (irresistible title!), and "The Lake of the Mountain Spirits," which concerns the discovery of a lake of mercury in the Altai Mountain. Again, "In the Steps of the Ancient Miners" presents no startlingly original theories, but if you are inclined to be claustrophobic you will emerge into the daylight with the same sense of relief as the two characters in the story.
If I were asked to draw a comparison between this Russian writer's work and any of the fantasies we keep on our shelves I would point to some of the best of Merritt's famous stories. But the book is interesting of itself, both in the writing and the scope of its ideas, which, incidentally, are mercifully free from propaganda. All of us who wish to extend our reading of science fiction beyond the narrow limits which convenience dictates must be grateful to the translators, M. and N. Nicholas, and to the publishers of this volume for an experience all too rare.
В начале 1990-х гг. Ю. Петухов издавал газеты и журналы ("Голос Вселенной", "Приключения, фантастика", "ПФ-измерение", "Метагалактика", "Галактика"), в которых львиная доля объема была отдана под его собственные сочинения. Были и небольшие исключения, печатал он и самотёк: рассказы режиссёра Владислава Панфилова из Москвы, поэта Анатолия Фисенко из Липецка, сценариста Александра Чернобровкина из Путивля, фэна и журналиста Сергея Стрельченко из Волгограда, и других литераторов, про которых мало чего известно, но которые тем не менее запомнились своими единичными публикациями. Например выпуск журнала "Галактика" № 5-6 за 1993 год был целиком и полностью отдан под повесть Виктора Волконского "Красный карлик". Об авторе ничего неизвестно, все его немногочисленные публикации отражены по ссылке: https://fantlab.ru/autor12657/alleditions
Это издание можно считать и как журнал, и как книгу (хотя ISBN у брошюрки нет).
Издательство: М.: Метагалактика, 1993 год, 60000 экз. Формат: 84x108/32, мягкая обложка, 64 стр. Серия: Галактика
Комментарий: Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации А. Филипповa.
Рассмотрим иллюстрацию для обложки этой книжечки.
Внешний вид рабочей иллюстрации с разметками
Печать журнала и неразборчивая подпись
Подпись Ю. Петухова, главного редактора журнала
Книжечка и оригинал рисунка для её обложки
Обратите внимание, что при изготовлении книги от картинки отрезали немного сверху и снизу, а цветопередача стала более тёмной, например голубые волосы превратились в тёмно-фиолетовые
На обратной стороне брошюры тоже рисунок подрезан с трёх сторон
Далее еще два рисунка Алексея Филиппова к журналам.
Иллюстрация к журналам "Метагалактика"
И ещё одна цветная акварель
Фотоснимки оригиналов этих работ Алексея Филиппова ранее не демонстрировались. Еще около десятка рисунков, в основном не изданных, были показаны на форуме, от страницы 122 — и до страницы 129.
Комментарий: Выпуск 1. Сборник книжных и журнальных иллюстраций разных лет. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации А. Филиппова. В оформлении обложки использована работа "Кровавый голод мамочек", 1992 г.
Этот старый, еще доковидный, альбом иллюстраций Алексея Филиппова, всплыл неожиданно и доступен на Алибе:
В середине 1980-х гг. в Англии издательство Xanadu была затеяна серия книг "100 лучших..." фильмов, книг, пьес, балетов, и т.п.. Специалисты в области искусства отбирали лучшие по их мнению произведения искусства, и писали об этом справочники. Часть книг имеет непосредственное отношение к фантастике, часть — лишь косвенное, как справочник по фэнтези и справочник по хоррору, некоторые эти справочники внесены в библиографическую базу данных "Лаборатории Фантастики" (раз, два, три). Данные книги можно рассматривать как рекомендательные списки, адресованные не только новым читателям, но и читателям искушенным, ибо как правило из ста книг в каждом списке — некоторая часть труднонаходима, а четверть даже не переведена на русский язык, но тем не менее это весьма важные (по мысли составителей) книги, составляющие основу жанра. Сегодня мы публикуем отзыв Рамси Кэмпбелла на книгу Карла Эдварда Вагнера "В уединённом месте", изданную в 1983 году. Все произведения сборника переведены на русский язык, выходили в разных антологиях и сборниках (в том числе в авторских книгах Вагнера), но цельного издания, именно издания авторского сборника, в том виде как его составил сам автор — такого еще не было на русском языке.
Хотя Карл Эдвард Вагнер известен своей жестокой и изощренной серией героических фантастических историй с участием Кейна, бессмертного мистического меченосца, он с 1970-х годов публикует ряд весьма оригинальных историй ужасов в небольших журналах и антологиях. Его первый сборник «В уединённом месте» был издан в мягкой обложке в 1983 году. Предисловие было написано Питером Страубом. В сборник вошли рассказы «В соснах», «Где кончается лето», «Палки», «Четвёртая печать», «Патрон 22 свифт», «Река ночных грёз» и «Сверх всякой меры». Книга была перепечатана в твёрдом переплёте в следующем году издательством «Screen/Press». Её дополнили новым рассказом «Грешнее, чем я» и послесловием автора. Его преждевременная смерть в 1994 году лишила литературу безмерного таланта. Последние работы Вагнера были включены в сборник «Экзорцизм и экстаз».
***
Карл Эдвард Вагнер — один из самых значительных и искусных современных писателей, вышедших за рамки традиций историй ужасов, и « В уединённом месте» (украшенный изящными и угрожающими иллюстрациями Рона и Вэл Лейки Линдан) — один из самых впечатляющих сборников ужасов, появившихся в течение довольно долгого времени. В то время как многие современные авторы теряют вдохновение, Вагнер черпает силу из своих обширных знаний истории жанра ужасов. Действительно, «В уединённом месте» демонстрирует развитие жанра, начиная с пейзажей готического романа, проходя через историю о призраках и фантастику, и заканчивая современным психологическим хоррором, причем делает это с изрядной долей индивидуальности и неожиданности.
Вагнер не из тех писателей, которые пытаются скрыть, кто повлиял на их творчество. Это ясно проявляется в данной книге с её многочисленными ссылками на Богарта, Николаса Рэя, Дороти Б. Хьюз и Уолтера Де Ла Мара (предположение, что читатель заметит ссылки, также подразумевает, что Вагнер — писатель, которого следует читать внимательно). Таким образом, в ранней повести «В соснах», истории о привидениях, слышится эхо «Манящей красавицы», хотя читатели больше поражаются тому, что произведение стало своеобразным прообразом «Сияния», опубликованного три года спустя. «В соснах» — это первое изложение одной из повторяющихся тем Вагнера: подавление персонажей, описание психологических конфликтов сквозь яркую, практически галлюцинаторную призму.
Произведение «Патрон 22 свифт» было написано частично под влиянием работ Лавкрафта и Мейчена. Также Вагнер черпал вдохновение и в мифологии. «Где кончается лето» — самая длинная история в книге, а «Река ночных грёз» — самая лучшая история, шедевр. В рассказе Вагнер использует загадочный символ «Короля в жёлтом» Роберта Чамберса точно так же, как Лавкрафт применяет этот символ в своем «Некрономиконе». В «Реке ночных грез» внимательный читатель может погрузиться в атмосферу, созданную автором, и увидеть, возможно, лучшие кошмарные пейзажи.
«Сверх всякой меры» — это одновременно и необычайно мощная трактовка конфронтации с «Иным», и оригинальная вариация на тему вампиризма. Из-за эротической откровенности эти два рассказа, возможно, до недавнего времени испытывали трудности с публикацией, а следующий рассказ «Грешнее, чем я» был и вовсе отвергнут редактором ужасов, которому не хватило смелости. Всё дело в том, что наркотики, употребляемые персонажами, по мнению издателя, были недостаточно осуждены. «Грешнее, чем я» — первый рассказ более мрачного периода в творчестве Вагнера. Другие позднее появились в сборнике «Почему не ты и я?», наряду с такими историями как «Знак саламандры» и «Вернись, Синяя Леди», значимыми достижениями в мире литературы.
В последние годы жизни творчество Вагнера пропитывается горечью. И читателям кажется, будто этот этап необходим автору, чтобы заново переродиться и найти новые источники вдохновения. Без интеллекта, безграничного воображения и оригинальности Вагнера современный жанр ужасов был бы беднее.
Перевод любезно предоставил А. Сорочан
Второе издание, 1984 года — твердый переплет, суперобложка, футляр. Тираж всего 250 экз, все подписаны автором, и художниками. Ценник на старте 35 долларов (аналог нынешним 200 наверное).
Книга Роберт Сильверберга и Альваро Зинос-Амаро "Путешественник по мирам" (Traveler of Worlds: Conversations with Robert Silverberg, 2016) — огромное многодневное интервью, запись бесед живого классика и его восторженного поклонника, которое представляет большой интерес для изучения истории жанра. Издание номинировалось на Хьюго (заняло шестое место) и Локус (по итогам голосования заняло тоже шестое место).
Между Сильвербергом и Зинос-Амаро сложились доверительные и творческие взаимоотношения, например у Сильверберга в столе валялся недописанный и брошенный роман "The Song of Last Things" (Песня последних вещей) на 80 страниц, и он отдал его Зинос-Амаро для продолжения. Итоговая (книга вышла в 2012, под общим названием "When the Blue Shift Comes" (Синее смещение).
Нэнси Кресс: «Чтение интервью Альваро Зинос-Амаро с Робертом Сильвербергом во многом напоминает парасейлинг: захватывающий полет в атмосфере, находящейся выше и богаче, чем обычно, с потрясающими видами на все, что находится внизу. Зинос-Амаро — умелый интервьюер, а Сильверберг — блестящий эрудит, который, оглядываясь на свою долгую и плодотворно прожитую жизнь, вспоминает о том, как он жил. Литература, чтение, путешествия, искусство, опера, археология, кулинария — обо всем этом он рассказывает остроумно и интересно. Я узнавала что-то новое на каждой странице».
Ким Стэнли Робинсон: «С Робертом Сильвербергом всегда интересно общаться, поскольку он блестящий писатель, начитанный и много путешествовавший человек, а также давний участник, наблюдатель и историк сообщества научной фантастики. В этом сообществе он, как правило, довольно хладнокровный и уклончивый персонаж, который говорит о многих других вещах, прежде чем говорить о себе. Эта привычка означает, что данная книга — нечто большее, чем просто последовательность обычных бесед с ним, потому что хорошо подготовленный и близкий по духу Зинос-Амаро нашел время, а Сильверберг уделил его, чтобы подробно и связно рассказать о многих своих главных интересах, включая его собственную жизнь. Это дает типично косвенный, но в конечном счете увлекательный портрет художника и является прекрасным дополнением к его замечательным романам и рассказам».
Ниже мы помещаем небольшой отрывок из интервью, в переводе Марины Комцян.
• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
Альваро Зинос-Амаро: У меня есть к вам несколько вопросов, которые были отправлены мне по электронной почте или через Facebook. Первый из них от Маттиаса Белца. Он говорит: «Увы, официальной библиографии нет, а все неофициальные неполны. Это означает, что существует множество рассказов Сильверберга, о которых никто не знает». Он приводит несколько конкретных примеров и продолжает: «У меня сложилось впечатление, что мистер Сильверберг не придает этому особого значения, но, на мой взгляд, исчерпывающая библиография была бы важной частью его литературного наследия».
Роберт Сильверберг: Он и прав, и не прав одновременно. Я придаю огромное значение своей библиографии — как еще я смогу разобраться в своей собственной работе? Существуют официальные библиографии. Одна из них была опубликована в 1981 году Томасом Д. Кларесоном. Однажды Кларесон пришел сюда и сел на этот диван. К сожалению, он не попросил разрешения зайти в мой кабинет и провести библиографические изыскания, которые я бы охотно ему позволил. Он составил подробную библиографию: научную фантастику найти нетрудно. Но это второстепенный материал, и у меня его целая папка, на многие мили.
Зинос-Амаро: Итак, библиография Кларесона содержит аннотации к некоторым, но не ко всем, произведениям художественной и научно-популярной литературы под псевдонимами. Я думаю, что Маттиас имеет в виду то, что не существует исчерпывающей официальной библиографии.
Сильверберг: Верно. Это самая полная библиография, которую кто-либо когда-либо делал, с точки зрения настоящей библиографии, опубликованной в виде отдельной книги. Фил Стивенсен-Пейн также составил библиографию Сильверберга, которая, по-видимому, есть где-то в Интернете. Я не думаю, что он опубликовал это, но у меня есть копия. Есть много международных изданий. У меня есть библиография на немецком, французском и итальянском языках.
Харлан Эллисон, который также много написал, хотя и не так много, говорит, что готовится его новая библиография. Но библиография Эллисона уже существует.
Я, конечно, хотел бы составить новую библиографию, но это немыслимо большая работа. Как я уже сказал, было несколько попыток. Я бы не стал создавать препятствий, но я не хочу, чтобы кто-то приходил и разбивал палатку на моем газоне, а потом неделями просматривал все журналы подряд.
Зинос-Амаро: Я думаю, что именно это и потребуется, чтобы выполнить всю работу в полном объеме.
Сильверберг: Уверен, что Грэм Грин не заставлял кого-то разбивать палатку на своей лужайке.
Зинос-Амаро: Как вы думаете, он написал столько же, к примеру, эротических рассказов, сколько и вы?
Сильверберг: Нет, он написал не так много, как я. Но все же довольно много. Например, в библиографии есть табулирование всех его писем. Но дело было не в том, чтобы посетить Грэма Грина, а в том, чтобы ознакомиться со специальными коллекциями.
Зинос-Амаро: Что касается вашей работы, Маттиас говорит, что у него возникли проблемы с поиском именно приключенческих историй. Он пишет, что вы упоминали о публикации историй в «Приключениях настоящих мужчин» в «Темной звезде», но не нашел ни одной из них.
Сильверберг: Да, это то, что Кларесону не удалось просмотреть, когда он был здесь. Я бы показал ему их.
Зинос-Амаро: Еще одна деталь, о которой упоминает Матиас, касается романа «Лесбийская любовь», опубликованного в 1960 году издательством «Найтстэнд Букс». На сайте Majipoor.com написано, что это ваша работа под псевдонимом Морин Лонгман, но на сайте о Гринлиф Классикс авторство приписывается Мэрион Циммер Брэдли.
Сильверберг: «Гринлиф» очень небрежно относилась к авторству. Когда они увидели, что Дон Эллиот продается лучше, чем другие имена, все мои книги стали подписываться «Дон Эллиот». Мэрион написала для них несколько лесбийских книг. На самом деле, просматривая список литературы, я вижу, что написал первую книгу Марлен Лонгман «Грешные девушки», а Мэрион написала следующую, «Лесбийская любовь».
В связи с эротическими книгами я упомяну, что однажды из ФБР пришли поговорить со мной. Они явились в мой дом в Фиорелло Ла Гуардиа, потому что каким-то образом связали меня с порнографическими книгами, хотя слово «порнография» ни разу не было упомянуто. Вошли два джентльмена в костюмах и галстуках, и я принял их в отделанной панелями библиотеке. Они сказали: «Мистер Сильверберг, мы знаем, что вы писатель». Я ответил: «Да, это так. Вот несколько моих последних книг». Я показал им несколько недавно вышедших книг по археологии и естественным наукам для юных читателей, которые написал, — книг, которые просто оказались у меня под рукой. И они просмотрели их с большим интересом. А потом спросили: «Вы когда-нибудь слышали о компании под названием “Рид Энтерпрайзис”?». «Рид Энтерпрайзис» была одной из фиктивных корпораций, через которую приходили чеки для авторов. Но так случилось, что мои чеки приходили от «Блейк Фармасьютикал Корпорейшн», другой фиктивной корпорации, и славные ребята из ФБР что-то напутали. Я, который не лжет, ответил: «Нет, сэр, никогда о них не слышал». Парни ушли и больше меня не беспокоили.
Зинос-Амаро: Кто сказал, что быть писателем — не рискованное занятие?
Следующий вопрос от Эрика дель Карло. Он хотел бы знать, был ли у вас какой-нибудь переломный рассказ, который, по вашему мнению, послужил переходом от насыщенных сюжетом рассказов эпохи Джона В. Кэмпбелла к более утонченному жанру художественной литературы, насыщенному персонажами? Один из ваших рассказов, который стал для вас переломным моментом.
Сильверберг: Их было несколько. «Шипы» были намеренной попыткой выйти на новый уровень. И «Увидеть человека-невидимку», который вышел раньше «Шипов».
Зинос-Амаро: А как насчет рассказа «Талантливый человек» о поэте, который вы написали после первой конференции писателей-фантастов в Милфорде? Я помню, вы говорили, что вас вдохновила та встреча.
Сильверберг: Да, это был рассказ, который я написал для Боба Лаундса в 50-х годах. Это было раньше, чем те два, о которых я только что упомянул, и после этого я все еще писал много «макулатурного» материала.
Все зависело от того, что мне разрешали. Лаундс позволял мне делать все, что угодно, поэтому я написал «Песни лета» с девятью разными рассказчиками и тому подобные вещи. Но в основном это была очень консервативная область, и я писал то, что они хотели купить.
Зинос-Амаро: Не помните, был ли какой-то конкретный журнал более ограничивающим, чем другие?
Сильверберг: В то время, когда я занимался этим, самым ограничительным был «Astounding», хотя, конечно, в 40-е годы все было совсем по-другому, но тогда я еще не писал. Ряд журналов придерживался довольно либеральных взглядов. Один из них назывался «Venture», он продержался около десяти выпусков и допускал довольно широкую трактовку образов. А также различные журналы Лаундса и «Infinity» Ларри Шоу. Все эти журналы быстро исчезли.
Зинос-Амаро: Говоря о 50-х годах, Джек Скиллингстед хотел бы узнать, не могли бы вы рассказать немного о первых днях в Нью-Йорке, когда вы жили в одном здании с Харланом Эллисоном и еще одним писателем-фантастом. Вы были молоды и писали короткие рассказы с головокружительной скоростью — видели ли вы себя в качестве конкурента этим другим писателям?
Сильверберг: Еще одним писателем в том доме был Рэндалл Гаррет. Мы с Гарретом не только не соперничали, но и сотрудничали. Мы работали вместе. У нас с Харланом была определенная неизбежная ситуация соперничества, потому что мы стали профессионалами практически в одно и то же время. Все наблюдали за нами, и в тот год, когда я получил премию «Хьюго» как самый многообещающий начинающий писатель, он был одним из номинантов, так что это было, по сути, соревнование. Но мы не вставляли друг другу палки в колеса. Когда появились новые журналы, мы сказали друг другу: «Это новый рынок». Это было просто состязание двух сверстников, которые оказались на параллельных трассах. Но каждый из нас следил за развитием карьеры другого.
Зинос-Амаро: Так как же получилось, что вы трое стали жить в одном здании?
Сильверберг: Я жил там, через дорогу от Колумбийского университета. У Харлана была очень короткая карьера в колледже, около трех месяцев, а затем он приехал в Нью-Йорк в поисках славы и богатства. Он знал меня и пришел повидаться со мной. Он посмотрел на здание, где я жил, и сказал: «Я сниму комнату дальше по коридору», что и сделал. Гаррет, плутоватый малый, на восемь лет старше меня, жил в Пеории в качестве гостя известного писателя-фантаста того времени, который через некоторое время вышвырнул его вон из-за его плутовства. И Гаррет подумал: «Что ж, пришло время отправиться в «Большое яблоко» и сломать существующие там барьеры». Он приехал в Нью-Йорк, и практически единственным человеком, которого Гаррет знал в Нью-Йорке в то время, был Харлан. Поэтому он приехал навестить Харлана и арендовал комнату на втором этаже, где жили все мы. Но они не подходили друг другу в личном плане. К тому же Харлан на тот момент еще не развился как писатель. Гарретту нужен был помощник. Он был очень хорошим писателем, очень искусным рассказчиком и очень хорошо разбирался в научной фантастике, но был алкоголиком и не смог закончить большую часть своей работы. Я был способным писателем для своего возраста, профессионалом, и не злоупотреблял спиртным. И поэтому я мог заставить его работать.
Зинос-Амаро: Как возникла эта ситуация сотрудничества? Однажды он затронул эту тему в разговоре, предложив такую возможность?
Сильверберг: Просто это казалось логичным решением. Я не сильно отличался от того, кем являюсь сейчас. Я был методичным и дисциплинированным, а в те дни — трудолюбивым. Гарретт был полной противоположностью во всех отношениях, и он видел, что противоположности притягиваются. Он сказал: «Давай пойдем в офис Джона Кэмпбелла и предложим ему роман. А потом напишем роман вместе!» Я подумал: «Это безумие. Мне двадцать лет, и я предлагаю продать роман Джону Кэмпбеллу?» Но почему бы и нет? Мы отправились в офис Кэмпбелла. Джон был очарован мной. Способные, молодые еврейские парни; что ж, за пятнадцать лет до меня был Азимов, и он подумал, что мог бы найти еще одного среди нас. Мы с Рэнди рассказали Джону о своей идее, тщательно нами разработанной, и Джон заметил: «Это очень интересно... но давайте сделаем вот так». Он вывернул нашу идею наизнанку и перевернул с ног на голову. У нас была история, конечно же, о шотландце, потому что Джон знал, что шотландцы — высшая форма жизни, — который отправляется на какую-то другую планету и разрушает ее государственную систему ради собственной выгоды. Джон сказал: «Отлично, это замечательная идея, но расскажите ее с точки зрения инопланетян. И не делайте это романом, сделайте серией рассказов». Мы пошли домой и вместе написали рассказ в 12 000 слов. Мы все обговорили, и часть текста написал он, а часть — я.
Зинос-Амаро: Вы работали посменно?
Сильверберг: Да. Как правило, окончательный вариант делал я, потому что даже тогда я был лучшим стилистом, но он был хорошим генератором идей, и к тому же у него было образование в области химии. Я учился в колледже, что я знал? Мы отнесли это Кэмпбеллу, и он сразу же прочитал.
Зинос-Амаро: Все 12 000 слов? Должно быть, это заняло какое-то время. Вы, ребята, все это время просто сидели в его кабинете?
Сильверберг: Да, мы сидели и обливались потом. Он внес небольшое редакторское изменение и купил книгу. Он бы не стал читать ее сразу, если бы не был заранее настроен купить ее. Он был знаком с творчеством Гаррета, опубликовал полдюжины его рассказов. Содержательные рассказы. И надеялся, что найдет во мне другого Азимова. Что в какой-то степени ему и удалось. Это было летом 1955 года. Я вернулся домой и подумал: «Я продал рассказ Джону Кэмпбеллу. С ума сойти». Не спал всю ночь.
Потом, конечно, он захотел два продолжения. Мы написали два продолжения. Тогда он сказал: «Теперь идите домой и напишите роман». Вот так и получилась серия из трех частей: «Избранный народ», «Земля обетованная» и «Лжепророк». Они стали «Окутанной планетой», за которой последовал «Рассветный свет». Его мы закончили летом 56-го. Прошел уже год с тех пор, как мы впервые представили нашу первую вещь. В июне я только что окончил Колумбийский университет, а в августе женился, и мы заключили сделку на 3000 долларов на крупнейшем рынке. На следующей неделе, с медовым месяцем в перерыве, я отправился на Всемирный съезд и получил «Хьюго». Неплохое начало карьеры!
Зинос-Амаро: Когда вы начали писать эти истории с Рэндаллом Гарретом, изменилась ли динамика работы с Гаррета с Харланом?
Сильверберг: Существенно. Они чуть не подрались. Они вообще не могли ладить, хотя раньше встречались на съездах и, по-видимому, были в некотором роде друзьями. Харлану было нелегко. Он писал рассказы и получал их обратно за день до отправки. И тут появляюсь я, и не только продаю огромное количество произведений, но и пишу теперь с соавтором, которого по сути украл у Харлана. Я продаю их «Astounding» и сам по себе — «Galaxy», а чуть позже — «F&SF». Я с самого начала строю крупную карьеру. А он — нет. Ему удалось продать несколько историй на второстепенных рынках, но дела у него шли неважно. Позже, в 58-м или 59-м, для него все стало совсем по-другому, но сейчас речь о 55-м и 56-м. Так что, конечно, отношения были очень напряженными.
Зинос-Амаро: Это повлияло на ваши отношения с ним?
Сильверберг: Не особенно. В том, что я продавал истории, не было моей вины. А кто бы не воспользовался возможностью сотрудничества? Они никогда не смогли бы сотрудничать.
Зинос-Амаро: Есть какие-нибудь комментарии по поводу «головокружительной скорости» в вопросе Джека?
Сильверберг: Я знал, как печатать, знал, как рассказать историю. За один год я написал и продал два миллиона слов художественных текстов. При объеме в 50 000 слов в книге, это 40 романов за 52 недели. Я бы назвал это головокружительной скоростью!
Зинос-Амаро: Вы также написали так много художественной литературы под разными названиями, особенно позже, с эротическими книгами.
Сильверберг: Однажды я даже написал вестерн. Писатель Джонас Уорд сочинял вестерны о персонаже по имени Бьюкенен. Когда он умер, то оставил после себя половину романа, а вторую половину написал я. Это называется «Бьюкенен на игле» — мой единственный роман в жанре вестерна.
Зинос-Амаро: Никогда о таком не слышал. Как вы оказались вовлечены в проект, через своего агента?
Сильверберг: Да, через моего агента. Он позвонил и сказал: «Хочешь закончить вестерн, Боб?» А почему бы и нет? Это была просто работа. Я много чего написал.
В середине 1980-х гг. в Англии издательство Xanadu была затеяна серия книг "100 лучших..." фильмов, книг, пьес, балетов, и т.п.. Специалисты в области искусства отбирали лучшие по их мнению произведения искусства, и писали об этом справочники. Часть книг имеет непосредственное отношение к фантастике (например "100 лучших НФ книг", часть — лишь косвенное, как справочник по фэнтези и справочник по хоррору, некоторые эти справочники внесены в библиографическую базу данных "Лаборатории Фантастики" (раз, два, три). Данные книги можно рассматривать как рекомендательные списки, адресованные не только новым читателям, но и читателям искушенным, ибо как правило из ста книг в каждом списке — некоторая часть труднонаходима, а четверть даже не переведена на русский язык, но тем не менее это весьма важные (по мысли составителей) книги, составляющие основу жанра. Сегодня мы публикуем отзыв Дэвида Прингла о книге, которая еще не издавалась на русском языке.
Если «О дивный новый мир» и «1984» — два великих антиутопических видения в современной британской фантастике, то «Лимбо» Бернарда Вульфа может претендовать на то, чтобы считаться их американским эквивалентом. Однако, как ни странно, это представление не удалось зафиксировать ни у массового читателя, ни в литературно-критических оценках. Я думаю, что это шедевр, хотя должен признать, что книгу, к сожалению, не заметили. Возможно, центральный образ — общество ближайшего будущего, в котором люди отрезают себе конечности, чтобы не развязать войну, — слишком тревожен и слишком безумен, чтобы его можно было легко принять. Легче представить, как мы поддаемся «чувствам» и соме, или даже соглашаемся на вечные удары ботинком по лицу, чем перенестись в созданный Вулфом мир 1990 года, в мир персонажей, лишенных конечностей, подвергнутых лоботомии.
Но какой грандиозный рог изобилия представляет собой книга «Лимбо»! Роман объемный (413 страниц в издании «Эйс» в мягкой обложке), он полон черного юмора и страстной озабоченности проблемами своего времени — особенно проблемами войны, узаконенного насилия и человеческой склонности к саморазрушению. Это роман, который выходит за рамки общепринятого, изобилует каламбурами, философскими отступлениями, сатирой на американский образ жизни, рассуждениями о наркотиках, сексе и ядерной войне, рисунками и типографскими приемами, медицинским и психоаналитическим жаргоном — настоящий «Тристрам Шенди» эпохи атомной бомбы.
В послесловии автор отдает дань уважения Норберту Винеру, Максу Веберу, Достоевскому, Фрейду и, что удивительно, писателю-фантасту А.Э. ван Вогту. «Я пишу, — продолжает он, — о подтексте и претексте настоящего — под маской 1990 года, потому что потребовались бы десятилетия, чтобы такой год, как 1950-й, очистился от возможных последствий». Бернард Вулф (родился в 1915 году) получил степень бакалавра психологии в Йельском университете и некоторое время работал телохранителем Льва Троцкого в Мексике, хотя и не присутствовал при покушении на Троцкого. Его первая книга «Настоящий блюз» была посвящена джазовой музыке, а затем он написал множество романов и научно-популярных произведений. Очевидно, он был одаренным человеком. За исключением нескольких коротких рассказов, «Лимбо» остается его единственным научно-фантастическим произведением, но роман служит достаточным доказательством, что Вулф понимал формальные требования лучше большинство «профессиональных фантастов». «Претекст и подтекст настоящего» — тема всех самых серьезных научно-фантастических произведений.
Сюжет посвящен путешествиям и страданиям доктора Мартино, нейрохирурга, который в 1972 году бежал от ядерной войны в убежище на забытом острове в Индийском океане. Он провел там восемнадцать лет, делая лоботомии наиболее асоциальным из туземцев (это гуманное продолжение древней практики туземцев – мандунги, или грубой операции на мозге). В 1990 году Мартино отправляется заново открывать для себя мир. Он находит частично разрушенную Северную Америку, в которой господствует идеология «Неподвижности». В этом гротескном обществе после взрыва бомбы мужчинам удаляют руки и ноги и заменяют их компьютеризированными протезами, полагая, что членовредительство предотвратит повторение мировой войны. Это ошибочный вариант мандунги островитян, лоботомии, которая уничтожает агрессивные побуждения. Мартино с ужасом обнаруживает, что основные идеи «Неподвижности» почерпнуты из дневника, который он сам вел и потерял в том роковом 1972 году. Мартино — невольный пророк этого кошмарного государства; его шутки восемнадцатилетней давности были восприняты слишком серьезно. В любом случае все оказалось напрасно, потому что мир разваливается на части и вот-вот начнется новая война. История заканчивается тем, что Мартино бежит на свой мирный остров, когда бомбы снова падают на города Америки.
Всё это звучит мрачно и фаталистично, но на самом деле роман чрезвычайно забавный и бодрящий, а в конце книга даже вселяет некую надежду. Богатый идеями, всеобъемлющий с точки зрения использования научных данных, роман Вулфа использует психологические и естественнонаучные представления 1950-х годов для решения важнейших проблем нашего века. Настало время, чтобы «Лимбо» признали таким, каков он есть: самым амбициозным романом в научной фантастике и одним из самых успешных, когда-либо выходивших в Америке.
облако тэгов
М.: 
