В этой рубрике мы станем публиковать статьи только о редких и коллекционных изданиях. Разумеется, для таких статей особое значение имеет визуальный ряд, поэтому просим авторов не забывать снабжать свои тексты иллюстрациями.
РИПОЛ классик продолжает работу над собранием сочинений Элджернона Блэквуда в серии Библиотека Лавкрафта, и работа над вторым томом одного из самых загадочных писателей Туманного Альбиона принесла редакции массу удовольствия.
Прежде всего хочется отметить, что литературным редактором книги любезно согласилась выступить великая Елена Владимировна Хаецкая. Это большая честь для нашего издательства и лично для меня, выросшего на гениальных романах Олафа Локнита, Дугласа Брайана, Майла Мэнсона и Дункана Мак-Грегора. Спасибо Вам, Елена Владимировна, за интерес к нашим проектам и успехов во всех начинаниях!
Составил сборник профессор Александр Сорочан, он же и перевел три из четырех повестей, вошедших в издание. Над переводом заглавного произведения трудился Григорий Шокин.
Спасибо шеф-редактору Татьяне Соловьёвой и нашему дизайнеру Арабо Саргсяну. Огромное спасибо моей жене Татьяне Моисеевой за оформительские идеи. Я чрезвычайно благодарен верстальщику Марине Лезовой, корректору Олегу Пономарёву, дизайнерам Нонне Гончаровой и Максиму Костенко и всем коллегам из редакции РИПОЛ классик.
По материалам вступительной статьи:
«Песок» — выразительная оккультная повесть, полностью сочиненная в Египте. Общение с древними силами описано убедительно и эффектно — возможно, трансформация пустыни представляет собой лучший образец визионерства Блэквуда. И тем не менее писатель не «уходит в прошлое», а сохраняет связь с настоящим. Оккультные способности главной героини позволяют вспомнить о членстве писателя в «Ордене Золотой Зари». Там Блэквуд познакомился с Энни Хорниман и Мод Гонн. Хорниман была так же богата, как леди Стэтхем, и участвовала во многих оккультных ритуалах. Некогда поразительная красота замечательной актрисы Гонн быстро увяла, и ее не раз сравнивали с египетским духом — точно так же, и леди Стэтхем описывали как египетского идола. Она несколько раз посещала Египет; отношения Хорниман с братом и его семьей могли послужить источником вдохновения для Блэквуда. Но в любом случае эта история, вдохновленная Египтом, отражает только уникальный опыт самого автора. «Песок» был закончен в конце марта 1912 года — как раз вовремя, чтобы включить текст в сборник «Сад Пана».
В повести «Жертвоприношение» отразилась еще одна страсть Блэквуда — альпинизм. В повести описаны привычные писателю Альпы, которые нередко становились фоном для его мистических историй. Здесь путешествие в горы становится инициацией: «Кровь твоей жизни я предлагаю Им от твоего имени. Благодаря отречению… ты пройдешь через врата рождения к жизни в свободе по ту сторону».
Главный герой повести «Искушение земли» Дик Элиот, — еще один чувствительный мистик, который провел молодые годы путешествуя по миру, женился, а затем вернулся в Англию. Он полюбил свою усадьбу, «Место», и именно любовь дарует земле жизнь. В повести переплетается множество мотивов — человек защищает землю, чтобы сохранить память, и вторгается в мир Природы, дабы обрести независимость. Столкновение духов-хранителей и жестоких коммерсантов кажется неизбежным…
«Нисхождение в Египет», возможно, последнее произведение «золотого периода» Блэквуда. Вернувшись в Африку, писатель доработал повесть, которую начал создавать одновременно с «Проклятыми» и «Возрождением лорда Эрни». Писатель вернулся к теме, которая его занимала очень давно и была раскрыта в «Человеке, которого любили деревья», — но теперь появился еще и местный колорит. Само прошлое Египта становится мощной духовной силой, которая способна поглотить человека. История археолога Джорджа Айсли становится «невероятным приключением» в сознании и во времени. Заключительные сцены, когда временные парадоксы приводят нас к новому пониманию законов Вселенной, производят сильнейшее эмоциональное впечатление.
Под катом — обложка в развороте и содержание тома.
Блэквуд, Элджернон
Песок / Э. Блэквуд ; [сост. и вступит. ст. А. Ю. Сорочана ; пер. с англ. Г. О. Шокина, А. Ю. Сорочана]. — М. : РИПОЛ классик, 2023. — 400 с. — (Библиотека Лавкрафта).
Издательская аннотация.Оккультист и непревзойденный автор «страшных историй» о непостижимых и навевающих древний ужас силах Природы. Британский литератор, при жизни прославившийся в США не меньше, чем на родных островах. Художник, одержимый «местами силы», и особенно — магическим Египтом. Всё это — Элджернон Блэквуд, посвятивший десятки новелл контакту современного Человека и первозданной Стихии… В данный сборник сочинений мастера вошли повести «Песок», «Искушение земли», «Жертвоприношение» и «Нисхождение в Египет».
Содержание
Александр Сорочан. Элджернон Блэквуд и силы Природы (статья) С. 5-14
Элджернон Блэквуд. Песок (повесть, пер. Г. О. Шокина) С. 17-118
Элджернон Блэквуд. Искушение земли (повесть, пер. А. Ю. Сорочана) С. 121-238
Элджернон Блэквуд. Жертвоприношение (повесть, пер. А. Ю. Сорочана) С. 241-280
Элджернон Блэквуд. Нисхождение в Египет (повесть, пер. А. Ю. Сорочана) С. 283-395
Авантитул. Издание посвящается светлой памяти Алана Кубатиева.
Алан Кайсанбекович планировал перевести для нашего собрания "Данвичский ужас" и еще несколько рассказов.
Помним и благодарим за Ваш труд в общем деле...
Итак, обозреваем.
Повести и рассказы ГФЛ объединены темой, как можно догадаться, американской провинции, забытой богами (но не Великими Древними!) собирательной штатовской деревни. Здесь вам и Жуткий Старик, и одинокий людоед со своей любимой картиной в зале, и воплотившийся Данвичский Кошмар. Для нас старались блестящие переводчики: Анна Третьякова, Катарина Воронцова, Екатерина Лабатая-Тихонова, Артём Агеев, Григорий Шокин. Вступительная статья — Александр Речкин. История образа Жуткого Старика в творчестве ГФЛ и последователей — в обстоятельной статье Алексея Лотермана, составившей внушительное приложение. Статьи и эссе мастера посвящены истории, обществу и философским вопросам.
Главным зримым украшением, как всегда является великолепный иллюстративный ряд, выполненный Андреем Ильиных. Цветные иллюстрации, составляющие обложки собрания, выполнены Андреем Ильиных и Еленой Нестеровой, удивительными художниками, работой с которыми «РИПОЛ классик» гордится.
Титулы и некоторые иллюстрации.
Титул изданияРаздел художественных произведенийРаздел эссеПриложение (Алексей Лотерман) Данвичский ужас Странный дом в туманной высиСны в Ведьмином доме
Издание рекомендовано и знатокам Лавкрафта, и читателям, впервые открывающим для себя миры этого выдающегося автора. Искушенного читателя заинтересуют новые переводы и иллюстрации, а новичку будет удобно ориентироваться в наследии ГФЛ благодаря работе составителей.
Редакция «РИПОЛ классик» с Татьяной Соловьёвой во главе благодарит всех причастных к изданию нового собрания сочинений мастера "темной фантастики": виват вам, Анна Третьякова, Катарина Воронцова, Артём Агеев, Григорий Шокин, Андрей Ильиных, Елена Нестерова, Александр Речкин, Дмитрий Квашнин, Екатерина Лабатая-Тихонова, Виктор Липка, Олег Пономарёв, Алексей Лотерман! Спасибо вам всем и успехов в начинаниях!
Под катом можно увидеть обложку в развороте и ознакомиться с более подробным содержанием книги.
Лавкрафт, Говард
Крысы в стенах / Г. Лавкрафт ; [пер. с англ. А. В. Третьяковой, А. И. Агеева, Г. О. Шокина, К. В. Воронцовой, Е. Ю. Лабатой-Тихоновой ; вступит. ст. А. В. Речкина, прил. А. Лотермана]. — М. : РИПОЛ классик, 2023. — 416 с. — (Horror Story: Иллюстрированное издание).
Аннотация. Американская глубинка Говарда Лавкрафта — одна из самых уникальных вселенных в мировой фантастике. Мрачные дебри, навевающие невыносимую хандру, сумасшедшие маргиналы, заражающие обывателей ужасом перед вторжением Великих Древних, сбывающиеся проклятия и странные диковины — всё это по сей день вдохновляет продолжателей и подражателей «затворника из Провиденса».
В данный том иллюстрированного собрания сочинений маэстро хоррора включены произведения, посвященные кошмарам деревенской глуши, будь то чудовищные причуды местных старожилов, возмездие, настигающее с того света, или нечестивые культы, связанные с возрождением владык первозданного хаоса…
СОДЕРЖАНИЕ ТОМА
Александр Речкин. Американская глубинка в творчестве Г. Ф. Лавкрафта (статья) С. 5–20
КРЫСЫ В СТЕНАХ
Картина в доме. Перевод К. В. Воронцовой С. 23–34
Жуткий Старик. Перевод Е. Ю. Лабатой-Тихоновой С. 35–40
Странный дом в туманной выси. Перевод Е. Ю. Лабатой-Тихоновой С. 41–54
Тайная Напасть. Перевод Г. О. Шокина С. 55–86
Гончая. Перевод Г. О. Шокина С. 87–98
Крысы в стенах. Перевод А. В. Третьяковой С. 99–131
Отверженный дом. Перевод А. И. Агеева С. 132–173
Сны в Ведьмином доме. Перевод А. В. Третьяковой С. 174–232
В склепе. Перевод Г. О. Шокина С. 233–246
Данвичский ужас. Перевод А. И. Агеева С. 247–310
СТАТЬИ И ЭССЕ
Под корень Перевод А. И. Агеева С. 313–316
Возрождение мужественности. Перевод А. В. Третьяковой С. 317-320
Исповедь неверующего. Перевод А. В. Третьяковой С. 321-330
Время и пространство. Перевод А. В. Третьяковой С. 331-333
Воскрешение Мерлина. Перевод А. В. Третьяковой С. 334-336
Жизнь во имя человечества. Перевод А. В. Третьяковой С. 337-340
Кошки и собаки. Перевод А. В. Третьяковой С. 341-366
В память о Роберте Ирвине Говарде. Перевод А. В. Третьяковой С. 367-374
ПРИЛОЖЕНИЕ
Алексей Лотерман. Тайна Жуткого Старика. Часть 1 (статья) С. 377-412
«Моррис — важный и оригинальный автор, первопроходец фэнтези, достойный сравнения с Макдональдом, Эддисоном и Толкином».
Урсула Ле Гуин
Аннотация. Чарующие, наполненные музыкой валлийского и ирландского фольклора рассказы Кеннета Морриса (1879–1937) дарят возможность погрузиться в мир языческих богов, фейри, друидов и прекрасных дев. Испытание временем выдержали и его сказки и притчи по мотивам китайских преданий, переносящие нас в волшебную древность Поднебесной империи, а также фантазии об известных литературных героях.
Словно предвидя потрясения XX столетия, Моррис успел зафиксировать и передать атмосферу и прелесть уходящей эпохи устных сказаний, древнего волшебства и настоящей романтики.
От редактора. Для меня большое удовольствие работать с Андреем Банновым (arcanum), большим фанатом старинной литературы, замечательным переводчиком и настоящим специалистом в старинной англоамериканской словесности. Так что Кеннет Моррис, этот неторопливый медитирующий фантазер, стал для меня интереснейшим открытием; особенно мне оказались интересны его апокрифы о Дон-Кихоте и другие вариации известных литературных сюжетов. Этот удивительный стилист показывает себя как замечательный знаток Востока: в первом томе (который ныне предложен вашему вниманию) — помимо переработанных преданий родного для автора Уэльса — собраны его переложения китайских легенд; во втором томе (над которым нынче идет работа) читатель познакомится с новым взглядом на арабские сказания.
Предоставлю слово составителю и переводчику двухтомника; что бы Андрей ни сказал о Моррисе, он сделает это лучше меня:
"На страницах этого тома, первого из полного двухтомного собрания короткой прозы Морриса на русском языке, читателя ждет вереница историй, не уступающих изяществом слога и красотой описаний сновидческим сказкам лорда Дансени. Те из них, где действие разворачивается в антураже Поднебесной империи, своей цветистостью и пышностью слога навевают воспоминания об ориентальной прозе небезызвестного Кларка Эштона Смита. <...> Большей частью они представляют собой переложения разнообразных валлийских сказаний, как из «Мабиногиона», так и из живой народной традиции, которую Моррис впитал с детства в землях древнего Кармартеншира. Особый интерес вызывает небольшой раздел «Литературных фантазий», который может напомнить искушенному читателю о лучших представителях классического английского рассказа, таких как Честертон, Саки, де ла Мар и тот же Дансени. Так, рассказ «Букет, который собрала Титания» легко мог бы вписаться в любой из ранних сборников ирландского сновидца, живописуя вторжение Волшебной страны в скучную реальность Лондона. «Божественная комедия Эвана Лейшона» заставит переживать за главного протагониста, пока тот будет блуждать в глубинах Преисподней; без преувеличения, нарисованные Моррисом картины Ада способны впечатлить самого искушенного читателя. «Последнее приключение Дон Кихота» приоткроет завесу над посмертными странствиями Рыцаря Печального Образа, наконец-то получившего возможность показать себя во всем блеске своей рыцарской славы. А «Возвращение блудного сына» обрисует печальную и трогательную историю из жизни древнего италийского рода, чем-то напомнив «Итальянские новеллы» Мережковского. <...>
Да, в конечном итоге Моррис оказался забыт на долгие десятилетия, и даже всплеск интереса к «дотолкиновскому» фэнтези в конце 1960-х годов обошел его стороной, пока в начале 1990-х, благодаря усилиям ряда энтузиастов, его имя вновь не вернулось к читателю. Стремился ли он к славе? Бесспорно, нет. Как и некогда его учитель Йейтс, невозмутимо продолжавший грезить в родовой Башне Бен-Балдена в разгар циничной эпохи модернизма и технического прогресса, Моррис оставался верен своей мечтательной валлийской душе и твердым духовным постулатам".
Под катом можно увидеть обложку в развороте и ознакомиться с более подробным содержанием книги.
Моррис, Кеннет
Незрячие драконы / К. Моррис ; [сост., пер. с англ., вступ. ст. А. А. Баннова]. — М. : РИПОЛ классик, 2023. — 352 с. — (Grand Fantasy).
Теодор Герцка (нем. Theodor Hertzka, венг. Hertzka Tivadar, 1845—1924) — австро-венгерский экономист и публицист. Известен своим утопическим романом «Фриландия» (1890). Родился 13 июля 1845, умер 22 октября 1924 года.
Биография
Родился в Пеште в консервативной еврейской семье. После окончания гимназии в родном городе поступил в Венский университет, затем перевёлся в Университет Лоранда-Этвёша. Удостоен докторской степени по экономике. С 1872 года работал в Вене в ежедневной газете Neuen Freien Presse, где постепенно занял пост редактора экономического отдела. С 1874 года стал сооснователем общества, объединявшего экономистов австрийской школы, опубликовал несколько монографий, посвящённых, главным образом, финансовой политике. Проявил себя мыслителем леволиберального толка. Он активно пропагандировал личную инициативу, общественную собственность и свободу торговли как главные факторы экономического роста, был противником биметаллизма и сторонником золотомонетного обращения. Его взгляды оказали воздействие на идеологию Евгения Дюринга и Франца Оппенгеймера.
В 1879 году основал собственную газету Wiener Allgemeine Zeitung, в 1886—1899 годах был её главным редактором. С этого периода тесно общался с основателем сионистского движения Теодором Герцлем. Публикация романа «Фриландия» вызвала не только всплеск интереса к этой утопии (Герцка опубликовал в 1893 году его продолжение, в 1896 году вышло 10-е издание романа), но и большое число фриландских обществ в Германии и Австро-Венгрии, скандинавских странах. Однако после неудачной экспедиции в Восточную Африку для основания кооперативной колонии (1894 год, колония просуществовала всего 4 месяца), интерес к утопии Герцки пошёл на спад. Неудачей закончились и попытки основания колоний-кооперативов в Парагвае и штате Вашингтон (США). В 1899 году Герцка из Вены переехал в Будапешт, где с 1901 года был редактором журнала Magyar hirlap. В 1912 году опубликовал последнюю свою крупную работу «Проблема общества», в которой отошёл от прежних экономических взглядов и провозгласил первичную роль религии в перевоспитании человечества и обращении его энергии на высшие цели. После начала Первой Мировой войны переехал к своей дочери в Германию, где и скончался.
«Фриландия»
Роман Герцки написан сухим стилем и больше всего напоминает экономический трактат и план конкретных действий (последний подан в виде дневниковых записей главного героя). Текст разделён на три части, в первой описано основание международного общества Свободы, во второй описана Фриландия на пятом году своего существования, действие третьей части разворачивается на 25-м году от основания Фриландии. Основная сюжетная канва включает построение самоуправляемой колонии, основанной на кооперативных началах, на территории современной Кении. На 25-м году её существования на территории Фриландии мирно уживаются 26 миллионов белых колонистов и 15 миллионов местных жителей. Их самоуправляемое сообщество смогло даже отразить агрессию Эфиопии.
Главной идеей Герцки был запрет ренты и ростовщических процентов: земля и капитал должны предоставляться бесплатно конкурирующим предпринимателям. Работая за скромное вознаграждение, они будут избавлены от банкротства, однако никто не будет иметь в собственности ни земли, ни капитала, получая свою долю в общем капитале. Герцка-экономист считал, что низкий экономический рост объясняется тем, что рабочие получают слишком малый доход от производимого ими продукта. Предлагая отменить норму прибыли, но не отрицая принципа индивидуальной инициативы, он хотел добиться снижения цен.
Особое место во «Фриландии» занимают споры по женскому вопросу. Герцка хотел исключить женщин из всех сфер, где они могли бы соперничать с мужчинами, предоставив им единственную возможность — заниматься уходом за детьми, больными и престарелыми. В своей попытке соединить индивидуализм с социализмом, он, по собственным словам, опирался на Френсиса Бэкона, которого считал «самым ясным и трезвым из всех мыслителей, включая современных».
В финальной части романа протагонист Карл Штраль (которого исследователь У.Бах называет alter ego самого Герцки) излагает концепцию всемирной истории. В доисторическую эпоху человечество жило в тропиках, пребывая в райском равновесии с самими собой и окружающей средой. В процессе цивилизации человек научился использовать природные богатства в своих целях, и наступило отчуждение от природы. Большая часть человечества мигрировала на север — в умеренную климатическую зону; в условиях негостеприимной природы человечество вынуждено было её покорить. Построив Фриландию на самом высоком технологическом уровне, человечество вступает на путь искупления и воссоединения с природой.
Идеи Герцки оказали воздействие на идеологию Теодора Герцля (написавшего роман «Обновлённая земля» о мирном сосуществовании евреев и арабов в Палестине), особенно важным элементом влияния была идея создания кооперативов, которые смогут примирить коллективизм и индивидуализм на основе высших духовных ценностей (кибуц). Также роман Герцки вышел почти одновременно с утопией Эдварда Беллами «Через сто лет» (1888), его даже называли «Австрийским Беллами». Однако Герцль критиковал Герцку на том основании, что «Фриландия» решает вымышленные проблемы, тогда как создание еврейского государства является решением насущной задачи.
Утопия "Заброшенный в будущее" (1895) рассказывает о путешественники, заброшенном на 200 лет вперед. Как обычно в романах такого экскурсионного толка, путешественники сначала рассказывают что произошло на Земле во время его сна (и тут интересно совпадение — описание крупной социальной революции 1918 года), потом показывают прекрасные достижения промышленной и нравственной революции, и на этом обычно экскурсия по далёкому будущему и завершается.
На рубеже XIX-ХХ веков такой прием был в обиходе у романистов, можно вспомнить аналогично скроенные книги:
1881 — анонимный "Великий романс" (The Great Romance)
1888 — Эдвард Беллами "Через 100 лет" / Looking Backward, 2000-1887 (В 2000 году; Золотой век; Будущий век; Через сто лет)
Да и позднее, в середине двадцатого века, появлялись книги, скроенные по этой формуле. Роберт Хайнлайн пробовал начать свою писательскую карьеру точно с такого же романа — "Нам, живущим" (For Us, The Living: A Comedy of Customs) — роман написан в 1938-39 гг., издан лишь в 2003.
Труды автора:
Die Mängel des österreichischen Aktiengesetzentwurfs. Wien, 1875
Währung und Handel. Wien, 1876
Die Gesetze der Handelspolitik. Leipzig, 1880
Die Gesetze der sozialen Entwickelung. Leipzig, 1886
Das Personenporto. Wien, 1885
Freiland. Ein sociales Zukunftsbild, 1890
Eine Reise nach Freiland. Leipzig, 1893
Wechselcurs und Agio. (1894) — Вексельный курс и лаж : По вопросу о восстановлении металлического обращения — СПб., Типография В. О. Киршбаума, 1895. — 266 с. (Очерк австрийского политико-эконома и публициста Теодора Гертцка (1845–1924) посвящен объяснению различий вексельного курса и лажа (ажио). Для объяснения своей точки зрения автор привлекает широкий круг экономических понятий и явлений, поэтому книга служит краткой полит-экономической энциклопедией рубежа XIX-XX веков.)
Entrückt in die Zukunft: sozialpolitischer Roman, 1895 — Заброшенный в будущее : Социальный роман. — Л.: Колос, 1925. — 190 с.
Das soziale Problem, 1912
"Заброшенный в будущее. Социальный роман" — издание 1895 года на немецком языке
Издание на русской языке. Ленинград: Колос, 1925 г. перевод Т.Богданович
Литература об авторе:
Ulrich E. Bach, «Seeking Emptiness: Theodor Hertzka’s colonial utopia Freiland (1890)» 22.1 (2011) // Utopian Studies: Р. 74-90.
Neue Deutsche Biographie (NDB). Band 8, Duncker & Humblot, Berlin 1969, S. 718
Österreichisches Biographisches Lexikon 1815—1950 (ÖBL). Band 2. Verlag der Österreichischen Akademie der Wissenschaften, Wien 1959, S. 294
Джонстон У. Австрийский Ренессанс. Часть 5. Венгерский культ иллюзии. Глава 25. См. секцию «Теодор Герцка — утопический социалист 1890-х годов».
Другой венский утопист, также уроженец Будапешта и журналист, Теодор Герцка (1854-1924) известен гораздо меньше, чем Герцль. Политической активности он выучился у венгерских интеллектуалов, образование получил в Вене, где на какое-то время примкнул к школе экономики Карла Люэгера. В 70-е годы Герцка служил редактором экономического отдела Neue Freie Presse, а с 1886 по 1901-й редактировал венский «Журнал политики и экономики», на страницах которого защищал свободную торговлю и сотрудничество землевладельцев. Как и Поппер-Люнкойс, он гордился тем, что иногда находил простые решения сложных проблем: в частности, в начале 90-х годов он настойчиво предлагал разрешить кризис на рынке драгоценных металлов путем чеканки монет из сплава, состоящего из 9 частей серебра и 1 части золота.
Известность Герцка получил благодаря футуристическому роману «Свободная страна. Социальная картина будущего» (Лейпциг, 1890). В этом романе описывается, как группа образованных европейцев организовала в горах Кении среди народа масаи колонию «Международное свободное сообщество», и через несколько поколений это сообщество распространилось по всему миру. Главной идеей Герцки была мысль о запрещении ренты и ростовщических процентов: земля и капитал, по его мнению, должны были предоставляться бесплатно конкурирующим друг с другом предпринимателям. Только работая за скромное вознаграждение, они будут избавлены от банкротства. И хотя никто не будет иметь в собственности ни земли, ни капитала, все получат свою долю в общем капитале. Воспроизводя аргументы Карла фон Фогельзанга и Антона Менгера, Герцка считал, что низкий экономический рост объясняется тем, что рабочие получают слишком малый доход от производимого ими продукта. Предлагая отменить норму прибыли, но не отрицая принципа индивидуальной инициативы, он хотел добиться снижения цен. В «Свободной стране» приводятся также споры по поводу положения женщин. Как и Огюст Конт, Герцка хотел исключить женщин из всех сфер, где они могли бы соперничать с мужчинами, предоставив им одну возможность — заниматься уходом за детьми, больными и престарелыми. В своей попытке соединить индивидуализм с социализмом, он опирался на Френсиса Бэкона, которого считал самым ясным и трезвым из всех мыслителей, включая современных. Лучшим учеником Герцки был уроженец Берлина еврейский врач Франц Оппенгеймер (1864-1943), создавший на основе принципа общественной собственности на землю целую социологическую науку.
Путь осуществления своей утопии Герцка видел в естественном отборе, то есть в борьбе между хорошей и плохой социальными системами, в итоге которой должна была победить лучшая. В 90-е годы XIX века его утопия была столь заразительной, что ассоциации с названием «Свободная страна» распространились по всей Европе. В 1893 году австралиец Уильям Лейн учредил коммуну «Свободная земля» из членов профсоюза в Парагвае, которая вскоре распалась, поскольку трезвенник Лейн исключал из коммуны всех, кто нарушал запрет на употребление алкоголя. Год спустя небольшую колонию в Кении, руководимую Юлиусом Вильгельмом, постигла та же участь. В произведении «Взгляд в будущее. Социально-политический роман» (Берлин, 1895) Герцка отказался от защиты идеалов «Свободной страны», пытаясь заглянуть на 200 лет вперед. В этом произведении экономист-утопист предсказывал экономическое изобилие, авиацию, самостоятельность женщин и детей и прочие достижения, к которым стремилась «Свободная страна».
Как и Теодор Герцль, Герцка принес в Вену убеждение венгерского интеллектуала в том, что писатели служат политике. Именно подобная ангажированность в сочетании с идеалистическими грезами порождала утопические проекты наподобие «Свободной страны». Чтобы отвести от сионизма обвинения в утопизме, Герцль в предисловии к своему «Еврейскому государству» четко разграничил свои собственные идеи от идей Герцки. «Свободная страна», писал Герцль, представляет собой описание утопии, поскольку там нет речи о необходимости борьбы с реально существующим злом, в то время как появление еврейского государства решит реальную проблему. Хотя Герцль и недооценивал насущность социального вопроса, он был совершенно прав в том, что идеи Герцки имеют не больше шансов на успех, чем проекты Поппер-Люнкойса.
========================
Иллюстрации из свежего современного переиздания романа Теодора Герцки "Заброшенный в будущее": революция 1918 года, аппараты для полётов над Землёй, благоустройство Сицилии, орошение Сахары, полёт на Луну.
Оглавление книги:
Глава I. В каких удивительных условиях мы вновь находим героя. — Воздушное путешествие из Парижа в Сицилию
Глава II. Социальная революция 1918 года
Глава III. Организация нового строя
Глава IV. Приезд в Сицилию. — Семейная жизнь
Глава V. Строй мирового хозяйства. — Как наш герой научился летать. — Еще о социальной революции
Глава VI. Герой тщетно пытается разгадать загадку своего двойного существования. — Любовь. — Общественная жизнь и общественные интересы в новом обществе
Глава VII. Путешествия на Луну
Глава VIII. Путешествие в центр Африки. — Орошение Сахары. — Сельское хозяйство. — Подготовка гипнотического сеанса
• Отель «У погибшего альпиниста» — журнал "Юность" (М.). — 1970. — №№ 9–11, иллюстрации Геннадия Новожилова (тираж журнала 1,9 млн — 1,75 млн экз)
•• Пикник на обочине — журнал "Аврора" (Л.). — 1972. — №№ 7–10, иллюстрации Георгия Ковенчука, Шимо Клаича (тираж журнала 119 тыс. экз.)
••• Малыш — журнал "Аврора" (Л.). — 1971. — №№ 8–11, иллюстрации Игоря Тюльпанова (тираж журнала 93 — 97 тыс. экз.)
•••• Парень из преисподней — журнал "Аврора" (Л.). — 1974. — №№ 11, 12, иллюстрации Игоря Тюльпанова (тираж журнала 130 тыс. экз.)
Указанные журналы выходили с периодичностью один раз в месяц, то есть номер соответствует номеру месяца. Номер 1 — это январь, номер 2 — это февраль, номер 9 — это сентябрь, и так далее. Обратите внимание, что публикации вышеуказанных повестей начинались во второй половине года. Это не случайность, это делалось редакциями журналов намеренно для привлечения подписчиков. Подписка — это процедура покупки журнала авансом, когда покупатель заранее оплачивает полный годовой комплект. В сентябре 1980 года покупатель платит 4 рубля 80 копеек за журнал "техника-Молодежи", и весь 1981 год, с января по декабрь, получается по почте, в свой почтовый ящик, 12 выпусков журнала. Была возможность выписать журнал только на 6 месяцев, или вообще только на один месяц, но похоже так редко кто делал. Хотя журналы и помещали анонсы на следующий год, но точных планов что будет опубликовано и в каком точно выпуске — не было, предугадать было невозможно. Поэтому журналы выписывали обычно сразу на весь год. Подписка через почту и отделения "Союзпечати" на газеты и журналы на следующий календарный год начиналась в августе и продолжалась до начала декабря. (год от года постепенно сроки начала и окончания подписки смещались, но в целом период был сентябрь-ноябрь). Поэтому литературные журналы стремились в этот период дать читателям что-то особо интересное из литературы повышенного спроса ("п/с", как замечали библиотекари в своих формулярах и картотеках, сортируя книги на рядовые и сверх востребованные читателями).
Примерно 90-95 процентов подписчиков читали журналы и выбрасывали их тут же, ничего и никак их не храня. Прочитал — удалил. Никто не захламлял жилье бумагой, это же не книги, предмет гордости. Несколько процентов читателей собирали комплекты в стопки, никак их не переплетая — чтобы потом лет через десять всё это полиграфическое богатство огромными штабелями оказалось на помойке либо в цепких лапках октябрят, обегающих квартиры и дома родственников и соседей, выгребая всю, как им казалось, ненужную бумагу — для сдачи ее на вторичную переработку с целью получить первое место в конкурсе отрядов своей школы. Крайне редко люди переплетали журналы в годовые комплекты — если толстую книгу в обиходе называют "кирпичом", то годовую подписку журнала надо уже называть "плитой". Так как советский любитель чтения выписывал на год минимум пять-шесть разных журналов, а профессиональный читатель выписывал 15-20 журналов, то за год-другой у него набирался наверное кубометр бумаги, и переплести все 10-20 годовых комплектов в твердый переплет было дороговато — в переплетной мастерской это стоило минимум 3-4 рубля за скромный глухой том, если переплетать самому — то всё равно надо было где-то найти и купить коленкор или бумвинил, да и профессионально обрезать в домашних условиях невозможно.
Еще некоторая крохотная часть подписчиков, примерно 1-2%, смотрели в будущее с оптимизмом, и занимались комплектованием личной библиотеки для себя и для детей, путем составления сборников-конволютов. Для этого они нещадно вырывали или аккуратно вырезали интересные им произведения, кустарно переплетали в твердые корки, а остатки журнальные сдавали в макулатуру. Если годовая стопка журнала была высотой в 10 сантиметров, то вырванные избранные произведения составляли всего 1-2 см. толщины (экономия пространства!) а остальная обрамляющая их шелуха из нечитаемого краеведения, стихов, поэзии, публицистики о трудовых династиях металлургов и дежурных здравиц "на встречу XXVII съезду", нещадно выбрасывалась в макулатуру. С 1974 года сдача макулатуры превратилась в дополнительный источник поступления книг (обмен 10-20 кг макулатуры на одну книгу Дюма или Анжелики, эквивалентно 10-20 рублям с черного рынка — по сути читатель мог исхитриться и получить некоторую компенсацию за потраченные на подписку на журналы деньги).
Данный конволют привлёк меня тем что в нём сразу четыре повести Стругацких. Если всесоюзную "Юность", с её почти двухмиллионным тиражом, всё-таки можно найти в продаже, то ленинградскую "Аврору" с тиражом в 20 раз меньше — найти существенно сложнее.
Стругацкий А., Стругацкий Б., Леонов Н. Конволют публикаций в журнале Юность за 1970 и 1975 г.г.: Отель у погибшего ольпиниста. Явка с повинной. М. Издательство Правда. 1970, 1975.г. Илл.с. Твердый переплет, Увеличенный формат.
(Читайте описание продавца BS — Aleksander, Екатеринбург.) Цена: 2000 руб. Купить
А поиск по "Авроре" выдал только 24 продажи на Алибе за период 2010-2023 гг., причем часть предложений — это единичные номера, либо даже ксерокопии. Продавались отдельные повести из "Авроры" — по две, три, шесть тысяч рублей за повесть. Например "Парень..." за 6 тыс ушел в 2022 году моментально за сутки, а это всего-то два номера журнала. Повесть "Малыш" так же продана в первый же день торгов, за 3 т.р., причем без номера с окончанием. Журналы целиком, с обложками — разумеется стоят дороже выдранных листков, но ведь нет ни того, ни другого, и предложения появляются редко и эпизодически.
"Юность" мне была не особо интересна — экспрессивная манера Новожилова меня не привлекает, хотя в натуре рисунки, разляписто брошенные на журнальных разворотах среди четырёх колонок текста, смотрятся эффектно, как сочные чёрные кляксы посреди листа ватмана — не то что в обрезанном и отретушированном виде, когда эти же иллюстрации воспроизводят в информационных целях в каталогах, сравните:
Больше всего меня заинтересовали иллюстрации Тюльпанова к "Малышу" и "Парню..." — выполненные в дотошной, въедливой манере, с кучей мелких интересных деталей, которые можно неспеша разглядывать долгими зимними вечерами, да еще на плотных глянцевых листах размером 20 на 26 сантиметров. Потом в 1980-е "Аврора" сильно уменьшила свой размер чуть ли не до покетного, став величиной всего 13х20 см, и в новое время иллюстрации в журнале уже сильно проигрывали старым, да и фантастики уже почти не печатали.
облако тэгов
