Горная Стража—последний оплот Меекханской империи на её северных границах. Здесь, в узких долинах и заброшенных деревеньках всё ещё таится древнее зло. Но стражники не спасают мир. Они просто выполняют свою работу: охраняют мирных жителей от диких кочевников, от племён, подпавших под влияние дикой магии, от культов кровожадных богов... И Шестой роте приходится тяжелее прочих: раз за разом она попадает в жуткие, смертельно опасные ситуации — и за всем этим начинает проступать некая зловещая закономерность...
А на юге Империи безрассудный купец нанимает в телохранители искусного воина по имени Иатех из таинственного племени иссаров, что всегда скрываются под маской — и безжалостно убивают любого, кто увидит их лица. Купец еще не знает, каким испытаниям подвергнет свою семью, и о том, что его решение положит начало событиям, которые поставят на кон судьбу всего Меекхана и приведут людей к противостоянию с богами…
Несмотря на кажущуюся простоту задачи, довольно трудно определить жанр "Сказаний Меекханского пограничья", по крайней мере, первой книги, под обложкой которой находятся сборники "Север" и "Юг", каждый состоящий из четырех новелл. В пользу эпического фэнтези говорит масштаб, обрамляющих основной сюжет событий и декораций. Просторы Меекханской империи, войны богов вековой давности, интриги спецслужб. Однако внимание, с которым Роберт Вегнер следит за судьбами главных героев, их приключениями и становлением, позволяет отнести книгу к героическому фэнтези. В то же время жестокая суровость местных нравов и обычаев может быть приписана и темному фэнтези. А ведь есть еще предпосылки к развернутой и сложной мифологической сюжетной линии... Поэтому начать рецензию стоит с того, чем она обычно заканчивается, — с резюме: перед нами отличное фэнтези, претендент на звание "Книги Года ФЛ", в котором сочетается война, магия, месть, страсть, взросление и даже отчасти детектив.
"Север. Топор и скала"
Суровый горный край, уже несколько веков, как поглощенный Меекханом, полон опасностей и неожиданностей. Среди покрытых вечным льдом вершин и узких троп, крошечных долин и коварных ледников, очень легко найти свою смерть, безвестную и глупую. Чтобы выживать и побеждать в тяжелых условиях, нужно обладать звериным чутьем и выносливостью, наблюдательностью и смекалкой, то есть теми качествами, что присущи Горной Страже. Ее солдаты зачастую выглядят страшнее, чем банда головорезов, знают каждую тропинку и примету, прекрасно владеют оружием, способны делать длинные и напряженные переходы, наводя страх на противников.
Забот и проблем Горной Страже хватает. То нужно отыскать обезумевший клан горцев, возглавляемый, вероятно, чародеем-самородком. То попадется занятный шпион с дерзким языком, то командование отправит сопровождать чрезвычайно рискованную, но и важную дипломатическую миссию, то из глухой рыбачьей деревеньки придет слух о бойне. Поэтому лейтенанту недавно образованной шестой роты, Кеннету-лив-Даравиту, придется изрядно попотеть, чтобы выйти победителем из запутанных историй, где на каждом шагу таятся неприятные сюрпризы, где приходится иметь дело с шаманами ахери и дикими горцами, имперскими дипломатами и безумными каннибалами — причем еще не ясно, кто опаснее. Ведь даже своим имперцам не всегда можно доверять.
"Юг. Меч и жар"
Под знойными лучами солнца распростерлась гигантская пустыня Травахен, отделенная от владений империи горами, где живут загадочные и странные племена народа иссарам. Все четыре новеллы так или иначе вращаются вокруг юного иссара Йатеха, талантливого воина, который однажды сошел с гор и нанялся к меекханскому купцу, Аэрину-кер-Ноэлю, торгующему с племенем д'йахирров. В отличие от более прямолинейных и рубленых рассказов предыдущего сборника, южные истории вьются подобно змеям. Вегнер свивает линии прошлого и настоящего, умело работая с флэшбеками и диалогами, чтобы напряжение неуклонно возрастало до кульминационной точки.
Это история о странном народе иссар, чья память охватывает три с половиной тысячелетия, включая Войну богов. Чьи традиции внушают оторопь и ужас своей витиеватой утонченной строгостью. Чьи отношения с империей надолго отравлены взаимным истреблением, ибо вероломно пролитая кровь размыкает надежнее всего. Но также это драматичная история юноши, который ищет себя, свое подлинное место и цель в этом мире. Но узнает лишь горькую и очевидную истину, что мы те, кто мы есть. И чтобы узнать себя до конца, отправится к Скорпионьей Мельнице...
Если северная половина книги напоминает цикл Кука "Черный отряд" и отчасти северян Аберкромби, сочетая скуповатые упоминания магии, грубые и суровые нравы, описания походного быта и отношений между офицерами роты, то южная уже в большей степени уникальна, разве что в четвертой новелле повеяло Сапковским, когда речь зашла об интригах спецслужб, а сюжет свился клубком ядовитых змей. На протяжении всех рассказов Вегнер исподволь сообщает детали мироустройства, историю империи и сопредельных племен, законы магии и богов. Можно лишь гадать, как в будущем сойдутся сюжетные линии главных героев, но уже сейчас видно, что история будет впечатляющей.
Итог:отличное фэнтези, объединяющее элементы эпика, героики и дарка.
Офицер тайной службы Бастель Кольваро, отпрыск одной из семи фамилий, обладающих высшей кровью, получает письмо от отца — тот просит его немедленно вернуться домой. Неприятности в поездке не заставляют себя ждать. В гостинице на него совершают покушение, после которого он чудом остается в живых. Нападавший убит, но кровь у него, в отличие от цветной крови высоких фамилий и низкой серой крови прочих людей,— прозрачная. Кроме того, совершено покушение и на самого государя. Но ни цели, ни мотивы убийц не ясны. Бастеля наделяют полномочиями следователя. Прозрачная или, иначе, пустая кровь становится главной загадкой…
Хотя "Северный удел", первый роман в издательской серии "Темное фэнтези", и является дебютным, его автора трудно назвать новичком. Ведь перу Андрея Кокоулина принадлежат десятки рассказов, в том числе занимавших призовые места на сетевых литературных конкурсах. Тем интереснее посмотреть, насколько удался переход от малой формы к крупной, справиться с которым удается далеко не всем. Империя, которая привольно раскинулась от Полонии до Сибирского Края, от южных предгорий до северной тундры, похожа на альтернативную Российскую на рубеже 19 и 20 веков. Почтовые станции и телеграф, поместья и крепостные, конные жандармы и шарабан, грохочущий по бревенчатому мосту. И все казалось бы знакомо, но есть одно обстоятельство, в корне меняющее положение вещей. Цветная кровь. Кровь, подаренная семи главным фамилиям в Ночь Падения, когда разделилась Благодать...
...Кровь — это сила и власть. Носители высокой крови могут подчинить, скрутить десятки низших простолюдин. Могут оживить гомункулюса, видеть сквозь препятствия или отправить весточку, отвести глаза или просто убить. Кровь императора и вовсе полностью подчиняет даже высококровных, давит на плечи, требуя неукоснительного послушания. Построенная на дарованных высокой кровью способностях империя некогда грезила о владениях от океана до океана, однако со временем кровь начала вырождаться. Слабеют силы, уже не скрутить сотню и даже полсотни низкокровных, способности блекнут, а таланты некому развивать. В западных краях вспыхивают восстания и плетет заговоры Орден Мефисто, а в кругах молодежи бродят идеи о равенстве и братстве. Империя иссыхает, истощается, теряет былую силу и волю — кто знает, во благо или на беду? Но в этот момент неизвестные убийцы открывают охоту на членов высших фамилий. Ради мести, из ненависти или заговора? Выяснить ответ предстоит Бастелю Кольваро.
...Кровь — это память и знания. Прошло пятнадцать тысяч лет с тех пор, как произошло разделение по крови. Забыты древние языки, утрачены рукописи и трактаты, истина рассеялась в сказках и легендах. И даже кровь безмолствует... Занимаясь расследованием, Бастель будет постоянно сталкиваться с лакунами, забывчивостью и нехваткой времени. Пустая кровь — вынырнувшая из ниоткуда — оборачивается бездной, из которой нет возврата. Ей нет, а точнее почти нет, противодействия. Заговорщики же вновь и вновь оказываются на шаг впереди, предугадывая ходы следователей и полицейских. Как будто это бой с тенью — или с пустотой.
...Кровь — это честь и доблесть. Пусть далеко не все носители высокой крови достойно служат отечеству и проявляют заботу к своим подопечным, но Кольваро всегда выполняли долг и становились на защиту. На защиту правды, на защиту близких, на защиту императора. Но хватит ли сил Бастеля и его немногочисленных соратников? И здесь проступает, пожалуй, ключевой эмоциональный мотив романа — мотив близящегося отчаяния, безысходности, ощущения краха. Высокие фамилии разлагаются, погрязнув в лени, эгоизме, трусости и алчности. Еще пара поколений — и первое восстание играючи сметет их. Ослабевает высокая кровь, угасают способности и силы. Магия вытекает по капле, медленно и неумолимо, приближая закат эпохи. И неизбежно возникает вопрос — а стоит ли защищать такую империю, стоит ли сражаться и жертвовать всем, что дорого? Вопрос, который заставляет выбирать между старым злом и новым. Между древним предательством и свежими смертями. И отвечает на этот вопрос долг, впечатанный в кровь.
Известный футуролог Дэвид Брин возвращается к глобальной и масштабной НФ с новым романом, “Бытие”
Джеральд Ливингстон убирает мусор на орбите. На протяжении сотен лет люди выбрасывали вещи в космос, и кому-то нужно заниматься уборкой. Но он обнаруживает на орбите что-то, чего он не ожидал, что-то, чего нет на старых картах. Через час после того как он подбирает эту вещь, Земля переполняется слухами о “инопланетном артефакте”.
Артефакт оказывается в центре всеобщего внимания и меняет все. Послание в бутылке; инопланетная капсула желающая общаться. Мир реагирует традиционно: со страхом и надеждой, и эгоизмом, и любовью, и жестокостью. И ненасытным любопытством.
Согласно результатам последних научных исследований предполагается, что количество землеподобных планет должно быть весьма большим. Тем актуальнее становится парадокс Ферми, в котором подчеркивается противоречие между высокой вероятностью возникновения разумной жизни и отсутствием каких-либо сигналов от иных цивилизаций. В романе "Бытие", вышедшем после почти десятилетнего молчания, Дэвид Брин предлагает достаточно изящный и оригинальный ответ, одновременно делая футурологический прогноз и занимаясь философскими размышлениями о будущем человеческой расы, опасностях на пути прогресса и хронических социальных проблемах.
Брин широкими мазками набрасывает картину обозримого будущего, в котором человечество пережило ряд кризисов, сплотилось заключением Великого Договора, который узаконил сословия, погрузилось в слои виртуальной реальности и впервые приняло послание от инопланетных цивилизаций. Послание, способное открыть новые горизонты или уничтожить привычный мир. Автор скрупулезно конструирует обыденность будущего глазами космонавта, семей аристократов и мусорщиков, через умные очки журналистки и знаменитого писателя. Многослойная виртуальная реальность оказывается превосходной площадкой для вездесущих масс-медиа, которые играют важную роль и для мира, и для сюжета, и для самого Брина.
Вездесущая связь плотной сетью окутала планету, позволяя людям координировать свои действия — весьма любопытна модель "умной толпы", которая самоорганизуется, усложняется и способна решать более трудные задачи, чем одна-две личности; позволяя быть в курсе новостей и быстро обучаться. Но с другой стороны, открывается широкий простор для манипулирования общественным мнением и вредоносных воздействий на сеть, которые распространяются в мгновение ока. Отсюда вытекает следующая проблема — наступает эпоха дилетантов, поскольку базовые знания общедоступны, а чтобы превзойти энтузиастов-любителей, надо быть великолепным профи. И опять же есть обратная сторона — поверхностность знаний, рассеянность и рассредоточенность, доходящие до патологии.
Вот так красной нитью через роман проходит мысль, что человечество движется по минному полю Бытия, постоянно скользя между крайностями и едва избегая роковых ошибок. Человечество движется почти вслепую, зачастую не имея достаточных сведений, опираясь на сдерживающий чувственные порывы многовековой опыт и жажду знаний, толкающую к новым открытиям. Мимо экологических и климатических катаклизмов, избегая глобальных войн с атомным и бактериологическим оружием, без самоубийственного религиозного или политического радикализма, защищаясь от нанотехнологической катастрофы или бунта ИИ, не попадая под астероидную бомбардировку, наконец. C такой точки зрения наша цивилизация предстает крайне хрупкой и уязвимой, балансирующей на лезвии энтропии. Остановка, по мнению Брина, означает смерть, но и необдуманная спешка опасна, поэтому важно находить компромисс и прислушиваться к голосу разума.
Стремясь охватить, как можно больше социальных и философских идей, научных гипотез о развитии инопланетной жизни и будущем человечества, Брин поначалу воздвигает довольно гармоничное и сложное здание, которое складывается из фрагментов выдуманных книг, стилизованных интервью и монологов, историй многочисленных персонажей. Но затем желание поделиться мыслями играет злую шутку с автором, разваливая здание текста. Сюжетные линии рвутся на полуслове, событийные кульминации пропускаются — чтобы в следующей части дать краткое содержание случившегося за прошедшие годы. Из художественного произведения роман постепенно дрейфует к футурологическим эссе и утопическим гипотезам, что особенно ярко проявляется в последней части, где события происходят в некоем квантово-фрактальном пространстве. Любовь к манифестам свойственна умной научной фантастике и здесь скорее вредит, чем заставляет прислушаться к вопросам автора.
Итог:добротная футурологическая философско-социальная фантастика с элементами эссе.
Этот мир похож на наш, но есть и существенные различия. Кровь падших ангелов, попав в человеческие тела, наделяла «сиятельных», новую элиту Второй Империи, определёнными необычными талантами. Кто-то чувствовал чужую ложь, кто-то мог изжарить человека силой взгляда, а Леопольду Орсо достался от предков дар, чувствовать и воплощать в реальность чужие страхи. Вот только поможет ли ему этот сомнительный талант в борьбе за наследство, особенно когда дядюшка не хочет отдавать положенное по закону? Ведь на кону стоит не только возможность рассчитаться с огромными долгами, доставшимися Леопольду от отца, но и сама жизнь юного «сиятельного».
Несмотря на тернистую судьбу книжного стимпанка в России, досадные провалы в продаже многих романов и циклов как переводных, так и отечественных, произведения на стыке фэнтези, детектива и стимпанка чувствуют себя довольно комфортно. Таким был "Пересмешник"Пехова, уже успевший послужить источником вдохновения для некоторых молодых авторов. В "Сиятельном", первом романе одноименной дилогии, Павел Корнев взял эти же составляющие, но собрал другую конструкцию, более альтернативно-историческую.
Улицы Нового Вавилона полны неожиданностей, под гудки паровиков и грохот подземки, среди толчеи, под тучами смога и тушами дирижаблей, поверх двухтысячелетних фундаментов и катакомб вьются сюжетные ниточки. Вьются, охватывая иудейские банки и полицейское управление, затхлые трущобы и китайские кварталы, богемные заведения и даже древний амфитеатр. Эпоха правления Падших — созданий, обладавших неземным могуществом — закончилось в Ночь титановых ножей, когда наука обогнала сверхъестественные возможности и нанесла упреждающий удар чересчур много возомнившим о себе повелителям. И теперь Империя жесткой рукой правит значительной частью мира, а пар и всеблагое электричество служат ей в этом незаменимыми инструментами.
История детектива-констебля Леопольда Орсо достаточно запутана и витиевата. Корнев постоянно переплетает сюжетные линии, то рассказывая о служебных делах, то перескакивая на дружеские просьбы, то выдергивая из небытия тени прошлого и фамильные скелеты, то погружаясь в шпионские интриги. Динамика событий потрясает отточенностью сюжетного механизма. Одно расследование тут же сменяется другим, тупик по розыскам перекрывается прорывом в ином направлении. Невинная просьба приятеля оборачивается неожиданным открытием. А финансовые проблемы с алчным и лживым дядюшкой могут получить далеко идущие последствия. Леопольду приходится постоянно быть начеку, ежедневно выбираться из очередных проблем, крутиться вьюном, чтобы сохранить шкуру и свободу.
Все три вышеупомянутые составляющие играют немаловажную роль в антураже и сюжете. Фэнтези — спустившиеся с небес Падшие, чья кровь подарила избранным особые способности. Умение различать ложь, подавление чужой воли или... талант чуять и раздувать страхи, как у Леопольда Орсо. Помимо бывших властителей есть малефики, вампиры и оборотни. А также инфернальные создания — демоны, суккубы и прочие твари из преисподней. Детектив — множество загадок в прошлом и настоящем Леопольда, который с поистине редкостной удачей увязает все глубже в основном расследовании, которое начинается с невероятно дерзкого налета на банк, и попутных проблемах, которые регулярно выныривают из будничной суеты. И наконец стимпанк — умело встроенный в декорации альтернативной истории начала двадцатого века. Истории, в которой европейские державы выступают единым фронтом против Египта, Китая и Ацтеков. Истории, где христианство строжайше запрещено за мистицизм. Где тарахтят пороховые двигатели, искрят электрические банки, а оборотни плохо переносят урановую начинку пуль.
В первом романе цикла "Всеблагое электричество" автор скорее набрасывает фон для основной линии сюжета, знакомит с историей мира, щедро рассыпает известные фамилии, развешивает множество ружей. Наряду с главным расследованием Леопольд разбирается еще с кое-какими делишками, в которых более полно и красочно проявляются особенности Нового Вавилона. И если уж речь пошла о ружьях — то надо отметить, что Корнев активно оставляет мелкие подсказки и намеки, чтобы совершенно внезапно вернуться к ним. Поэтому не стоит выпускать из вида газетные заголовки или досужие сплетни. Ведь мир Нового Вавилона и всеблагого электричества получился живым, зримым и ощутимым.
Итог:динамичный и увлекательный авантюрно-детективный роман.
Далеко на Юге раскинулись башни Звездной крепости, где обучают самых могущественных магов на земле — чарословов, способных ткать в своем теле руны-слова, превращающиеся во что угодно: в меч, в дом, в призрак. Согласно одному из древних пророчеств, юному магу суждено стать спасителем человечества, Зимородком, согласно другому — зловещим Буревестником, предателем на службе демонов.
Сирота Никодимус Марка внезапно оказывается в эпицентре смертельно опасных интриг, где каждому от него что-то нужно: магам, прибывшим из Триллинора, загадочной друидке и бесформенному существу, которое, кажется, вовсе не принадлежит к миру живых.
Так неужели он — легендарный Зимородок? Или — хуже того, Буревестник?
Довольно часто авторы наделяют героев своими профессиями и знаниями. Бывшие военные пишут про спецназовцев, наемников и телохранителей, врачи надевают на героев белые халаты, а историки упоенно реконструируют альтернативные исторические реальности. Однако Блейк Чарлтон пошел чуть дальше и одарил мага Никодимуса своей болезнью — дислексией, нарушающей навыки чтения и письма. Учитывая, что система магии в романе "Чарослов" имеет лингвистическую основу, такое заболевание — какография — приносит Нико сплошные разочарования и обиды. Даже библиотечные горгульи, одушевленные создания из кусков магического текста, с недоверием и снисходительностью относятся к юному кандидату в чарословы.
Дебютный роман Чарлтона имеет двойственную конструкцию. С одной стороны, он выстроен по правилам классического становления-взросления героя в декорациях магической школы-академии, где юноше приходится преодолевать сомнения, знакомиться с коварством и верностью, открывать в себе новые способности и самостоятельно принимать решения. С другой же стороны, скелетом для антуража и сюжета служит нестандартная магическая система, в которой ключевые роли играют различные языки, имеющие свои характерные особенности. Например, магнус влияет на физический мир, а вот нуминус воздействует на восприятие и другие магические тексты. Стоит иметь в виду, что магические руны не произносятся или пишутся, но создаются в мышцах рук мага, обретая энергию и очертания, а потом пробиваются наружу.
Итак, вернемся в Звездную академию к Нико, нашему главному герою. Древний город, выстроенный хтониками задолго до прибытия людей на этот континент, мирно дремлет под защитой метазаклятий. Но в момент проведения Совета, на который съехались волшебники со всех концов света, при неясных обстоятельствах погибает грамматесса Нора, декан Барабанной башни. Подозрение падает на магистра Шеннона, опытного мага-лингвиста, и его учеников-какографов. В том числе и на Нико, за чьей спиной темнеет вроде бы опровергнутое пророчество о Зимородке. Или же верен его зловещий вариант — о Буревестнике?
Первые две трети автор тщательно составляет сложносочиненные и сложноподчиненные предложения сюжета из множества обособленных и однородных интриг. Неспешно повествует об академии и библиотеках, заглядывает на первый самостоятельный урок Нико, вместе с Шенноном блуждает по древним улочкам в поисках врага. В свою очередь странное существо внимательно наблюдает за обитателями башни, ведя свою игру и безжалостно устраняя помехи. Фракции волшебников, прибывших на Совет, озабочены признаками пророчества — его Чарлтон затем обыгрывает на отлично, вопреки классическим клише. И для полного счастья в происходящее вмешиваются друиды, последователи одной из местных богинь. Какографу Нико придется резко взрослеть, учась самостоятельно определять для себя правила и принимать ответственность за неоднозначные решения. Ведь так трудно отказаться от шанса излечить свою болезнь и стать полноценным чарословом... вот только какой ценой?
И если поначалу повествование действительно напоминает по обстоятельности стиль Уильямса, то в последней трети события пускаются вскачь. Наружу выламывается прежде скрытое под напластованиями легенд и пророчеств мироустройство. Начинает прорисовываться подлинная древняя история, расклад сил в теологической сфере и геополитическая обстановка, связанная с противостоянием демонов и человечества. Кое-где автор едва ли не прокручивает сюжет ускоренной перемоткой, что несколько контрастирует с неспешным зачином, но зато не дает сюжету увязнуть в трясинах рефлексии и рутины. Финал "Чарослова" закладывает основу для отличного цикла с оригинальным мироустройством и увлекательным сюжетом.
Итог:удачное сочетание магической лингвистики и классического взросления.
облако тэгов
