Практик Иней — это Эльрик и Доктор Шутник в одном лице
***
Встречаются как-то Эльрик и Глокта. — У меня жизнь — полный абзац, — говорит Эльрик, — всё из-за моего физического несовершенства... — Уж кто бы говорил, — хмыкает Глокта, поглаживая ногу...
***
— Пошли, — крикнул Корум Глокте, — я тут колдуна знаю, он те Ногу Кулла даст!
***
— Кто б мне Зубы Кулла дал... — бурчал Глокта.
***
Встречаются как-то Садрик и один из героев Джо Аберкромби. — Ты кто? — Я — инквизитор Глокта. — А я — император Глюкта.
Нет, это не рассказ Нила Геймана. И не отзыв на него. Это рассказ про меня...
Майкл Муркок часто вдохновлял меня на творчество, так сказать, "по мотивам". Но при этом — вполне себе сольное и от первоисточника (т.е., собственно ММ) малозависимое... Так это было начиная с того самого дня, когда я впервые прочёл "Элрика" и... решил "А не сделать ли мне так же, но... ЛУЧШЕ?" — так это длится и посейчас.
...а с чего всё начиналось... смех и грех, вспомнить страшно...
— Папа мне обещал к Новому году купить Муркока, сказал, что денег не пожалеет! — Да деньги-то ладно, а вот где мы держать-то будем муркока?! У нас ведь места нет... (Следует долгое объяснение на тему «Кто такой Муркок») — А-а... А я думала — котёнка!
...дважды читанный "Элрик" — первый раз в далёком 1994-м (ощущение: "Ну когда же этот бесконечный роман уже, наконец-то, закончится?!"), второй — десять лет спустя (ощущение /втайне ухахатываясь над собой/: "Ах, так это был не один бесконечный роман, а ПЯТЬ РАЗНЫХ?!")
...прочитанный во время ожидания в очереди к врачу "Феникс в обсидиане", без которого я бы, вероятно, не проникся любовью к Вечному городу Танелорну... (это было уже после моего разочарования в "Элрике", как ни странно...)
...моя собственная Сага "по мотивам" — о Чёрном рыцаре Велиаре (он, как и Элрик, антигерой — но до чего же, чертяка, хорош)... сперва — вместе с подругой по переписке, потом — уже solo и уже не совсем о том...
...блуждания в дебрях и-нета в поисках инфы... нет, не о Муркоке — о Перумове. Выход через гугль на сайт Цитадели Олмера, и то, как я нашёл в списках сайтов этого портала знакомое слово: Танелорн. Чисто из ностальгии заглянул я туда — и...
...Вот итог.
По сегодняшний день я сижу на форуме moorcock.borda.ru, хотя он практически уже и дохлый. Время от времени креативлю там. (Практически все анекдоты, выложенные на этом сайте — мои)
На офсайт Муркока — multiverse.org — я не захожу, и на форуме, где он появляется, не тусуюсь — просто потому, что не такой уж я фанат самого ММ и его творчества. Мне просто близки некоторые его идеи...
Вообще, замечаю такую закономерность. Если человек — фанат самого ММ или его творчества как такового — ему, как пр., нравится Сага об Элрике. Что неудивительно, впрочем — там подробнее всего (и "вкуснее" всего) выписан мир. Зато меньше всего проявлены ключевые для всего Метацикла о Вечном Герое идеи (и Элрик сам о себе не знает, что он — Вечный Герой, и Танелорн ему "пофиг"...) А вот если человеку Муркок как бы... это... побоку немножко, зато важны кой-какие идеи цикла (относительность понятий Добра и Зла, ненужность богов, опять же слияние с "нирваной" в Танелорне)... такой человек, как правило, предпочитает только "Корума" и/или "Эрекозе" (но не всю Сагу о Герое!) Что неудивительно — там эти идеи выражены ярче всего... Я отношусь ко второй категории
PS Да, и ранний Муркок мне действительно гораздо ближе, чем поздний. Если вообще считать, что этот автор мне близок...
The Stone Thing — рассказ М. Муркока, автопародийный и даже стёбный, довольно известный там, "у них", но до сих пор профессионально не переводившийся на русский. Выкладывал я его в разных местах — на форуме сайта Танелорн, на своей самиздатовской страничке (ссылку на неё я и хочу дать здесь. Для пущей сохранности, так сказать). Мой перевод — это чисто фанатская кустарщина, не могу сказать, чтобы он был таким уж шикарным... но у него есть одно достоинство: он — единственный существующий на сегодня (upd.: как оказалось, таки не единственный -- на http://proza.ru/ есть ещё один). Так что, в принципе, можно уже вписать в библиографию Муркока на Фантлабе — "перевод доступен в сети"
Собственно, вот он — мой перевод. (Attention: несовершеннолетним, а также старым девам и выпускницам Смольного института читать не рекомендуется )
Возвращаясь к разговору о комиксах — какое-то время назад мне довелось переводить один материал, связанный с ними...
Майкл Муркок о комиксной индустрии, о своём участии в ней и о работах художника Говарда Чайкина, 1979 г.
Майкл Муркок о комиксной индустрии, о своём участии в ней и о работах художника Говарда Чайкина, 1979 г.
Г. Чайкин М. Муркок
Долгое время я уже не писал сценарии для комиксов. В юности (где-то лет с пятнадцати) я часто так подрабатывал: писал черновые сценарии для английских еженедельников и ежемесячных изданий, начиная с вестернов и кончая научной фантастикой. Я писал о таких персонажах, как Догфайт Диксон, RFC, Дик Дэринг с гор, Бак Джонс, Кит Карсон, Буффало Билл, Капитан Кондор из космического патруля, Ас Логан, Дэнни Джонс на машине времени, Паук, Дик Тюрпин, Карл-викинг (художником в этом комиксе был знаменитый Дон Лоуренс), Гладиатор Олак; и — этими работами я горжусь — комиксы «Жизнь Константина, первого христианского императора» и «Жизнь Александра Великого». Кроме того, я написал немало сценариев для еженедельника «Байбл Стори» (Библейские истории), одного из самых окупаемых проектов всех времён и народов, отличительной особенностью которого было то, что все люди, работавшие над ним, впоследствии становились стопроцентными атеистами. Мне довелось работать с некоторыми действительно замечательными художниками: Фрэнком Хэмпсоном (который прославился благодаря комиксам о Дэне Дэйре) и братьями Эмблтон. Поскольку в английских комиксах использовалась техника фотогравюры, они в то время были чем-то большим, чем их американские аналоги — им была присуща хорошая рисовальная техника, а не та чувственность, которой отличалась, к примеру, продукция студии «Марвел». Впрочем, в конце концов комиксы мне надоели. Когда старые добрые комиксы стали называть как-то вроде «графическая новелла» (умники-французы, неспособные спокойно пройти мимо чего бы то ни было, начали делать нечто под этим названием в 60-х), я обнаружил, что мне это неинтересно. Я принял участие в работе над комиксом «Джерри Корнелиус» для журнала «Интернэшнл Таймс», большей частью чтобы высмеять самые идиотские черты общества, пребывавшего в нерешительности — меня хватило только на это.
Моё предубеждение против сложных, претенциозных комиксов (всё равно, в твёрдом переплёте или нет) просуществовало много лет, пока я не ознакомился с работами Говарда Чайкина, которые показались мне превосходными как по манере рисования, так и по сюжету. Я — большой поклонник художников-иллюстраторов так называемого «золотого века»: Говарда Пайла, Чарльза Робинсона, У. Хита Робинсона, Уилли Погейни и некоторых других; и я понял, что Чайкин по-своему развивает их традиции (а не просто имитирует, как многие художники уровнем пониже). Мне очень понравилась мощная и полная романтики манера, в которой нарисован его «Железный волк» (недолго существовавший проект), и его произведения о Коди Старбэке (в журнале «Стар*Рич»), и меня восхищала его способность вместить столько действия в один фрейм. Встретившись, наконец, с Чайкином несколько лет тому назад в Нью-Йорке, я с удовольствием обнаружил, что он хорошо разбирается в творчестве художников «золотого века» (большинство американских художников с ними вовсе незнакомы). Беседовать с Чайкином было одно удовольствие, потому что он, в отличие от некоторых его современников, работающих в жанре комикса, никогда не изрекал откровенную чушь с серьёзным видом. В общем, он мне сразу пришёлся по душе. Он хорошо знал, что делает, хорошо знал, чего стоят его работы, хорошо видел возможности выбранной им техники рисования. Примерно в это время у меня и начала созревать идея предложить ему поработать вместе со мной над сюжетом для иллюстрирования. Восхищаясь его умением выстраивать сюжет, я решил, что будет лучше с моей стороны просто предоставить детальный набросок будущей истории, от которого он мог бы отталкиваться. Очень многие редакторы комиксов страдают недостатком воображения и прижимистостью, поскольку не позволяют хорошему художнику работать самому. Я же, как редактор, взял за правило никогда не указывать иллюстраторам, как «правильно» трактовать тот или иной образ. И этот подход себя окупает (по крайней мере, для меня): вы просто берёте хороших художников, и они почти всегда сделают как лучше, если предоставлены самим себе — просто потому, что они обычно побольше вашего знают о том, что нужно делать. Дайте хорошему профессиональному иллюстратору возможность сделать хотя бы набросок — и все шансы за то, что он вас удивит. Я знал о том раздражении, которое вызывали у Чайкина некоторые заказы; я знал, сколько он вкладывает в работу; я знал об огромном потенциале, которым он обладает, и о том, как трудно ему оставаться в рамках налагаемых на него ограничений. Мне казалось, что, если я предложу ему идею, он разовьёт её в нечто большее, чем получилось бы у меня. То, что вы видите перед собой — плод по-настоящему обоюдной работы, обмена идеями, которые порождали одна другую… Я думаю, что это лучшая работа Чайкина на сегодняшний день, и к тому же думаю, что это — только начало. Он создаёт хорошо прорисованные, великолепно исполненные иллюстрации, в которых чувствуется следование стандартам «золотого века», но не только следование, а и развитие тоже. Он достигает наибольшего эффекта благодаря оригинальности и самоконтролю при создании черновиков, в гораздо большей степени, чем благодаря масштабности и тщательному вниманию к деталям. Если Чайкин и потакает своим желаниям, то только в том смысле, что стремится к лёгкости работы (а не в том, что пытается приукрасить неудачный рисунок всяческими финтифлюшками). Но он редко потакает собственным прихотям, когда берётся за дело, действительно интересующее его. Ему присущи уважение к читателю, сильный интерес к действительности, он весьма умён, и у него отличный глаз. Он — профессионал в мире комиксов, где сейчас царит полный непрофессионализм, и потому-то я чувствую такое тесное духовное родство с ним, и очень рад, что нам довелось работать вместе.