В союзе писателей

Жанр советской приключенческой и научно-фантастической литературы возник недавно. А. М. Горький, говоря о книге Л. Никулина «Дипломатическая тайна», писал: «Книга внушила мне надежду, что у нас могут создавать «авантюрный» роман, относясь к нему, как к задаче художественной... это не может не радовать».

В мае при Союзе советских писателей была создана комиссия приключенческого жанра. Основная задача комиссии — привлечение авторов к работе над произведениями приключенческой и научно-фантастической литературы. Комиссия устраивает творческие доклады и обсуждения новых произведений. Часто на заседаниях присутствуют выдающиеся советские ученые и путешественники, рассказывающие писателям о новейших достижениях советской и мировой науки, знакомящие их с работой различных научных экспедиций. На одном из заседаний комиссии собравшиеся заслушали доклад писательницы Мариэтты Шагинян о проблемах советского детективного романа.

Недавно был отмечен 40-летний юбилей творческой деятельности писателя С. М. Беляева, автора «Записок советского врача», книги о Мечникове и вышедших в 1944—1945 годах научно-фантастических романов «Приключения Самюэля Пингля», «Десятая планета» и т. д. Юбиляр познакомил аудиторию с отрывками из своего нового научно-фантастического романа «Властелин молний».

В ближайшее время комиссия приключенческого жанра проводит дискуссию на тему: «Какими должны быть советские детективные произведения». Устраиваются также вечера, посвященные работе советских следователей. В конце декабря состоится выступление И. Брауде на тему: «В уголовном суде».

Членами комиссии приключенческого жанра являются писатели Л. Шейнин, В. Иванов, Мариэтта Шагинян, Л. Никулин, М. Ройзман, С. Беляев, Н. Шпанов и режиссер С. Эйзенштейн.

(Вечерняя Москва, 1945, № 298, 21 декабря)

НА ГРАНИ ВОЗМОЖНОГО

У Вадима Охотникова, автора недавно вышедшей книги научно-фантастических рассказов «На грани возможного» (В. Охотников. «На грани возможного». Изд. «Молодая гвардия». 1947 г., стр. 88, цена 4 руб.), есть сатирический рассказ «Автоматы писателя». Появление этого рассказа у автора, избравшего жанр научной фантастики, не случайно. Перед ним самим был целый набор «автоматов», созданных задолго до того, как он взялся за перо. Чудак-ученый, призванный своими выходками развлекать заскучавшего читателя; злодей, в руках которого оказывается грозное изобретение; молодой «рыцарь без страха и упрека», на котором можно даже невооруженным глазом обнаружить знакомые «заусенцы», всегда образующиеся, когда, штампуя детали, слишком долго пользуются изношенным штампом, — все это достаточно уже примелькалось в литературе.

В. Охотников отказался от этих штампованных персонажей. Но вместе с тем он не отказался ни от интриги, ни от хорошей занимательности, ни от элемента «тайны», который необходим в научно-фантастическом произведении. Ведь эта таинственность органически присуща не только данному литературному жанру, но и самой профессии людей, в действительной жизни стоящих у «грани возможного» — смелых исследователей, поднимающих завесу будущего.

Вадим Охотников На грани возможного Издательство: М.: Молодая гвардия, 1947 год, 30000 экз. Формат: 84x108/32, твёрдая обложка, 88 стр. Серия: Библиотека научной фантастики и приключений Комментарий: Обложка и внутренние иллюстрации В. Высоцкого.

Читая рассказы «Шорохи под землей», «Электрические снаряды», «История одного взрыва», «Напуганная молния», читатель вместе с автором идет запутанной тропой, в поисках разгадки, активно участвует в творческом процессе... Главное же в том, что читатель, закрывая книгу, несомненно, задаст себе вопрос: «А возможно ли это в самом деле?». Он невольно задумается над тайной «электрических снарядов», над принципом разрушительной машины профессора Богуцкого, над необычайными установками, служащими для появления искусственных шаровидных молний... И, конечно, захочет поближе познакомиться с затрагиваемыми в книге физическими явлениями.

Поэтому фантастика Охотникова— нужная нам фантастика, помогающая молодежи избирать свой собственный путь к грани возможного в науке и технике. В то же время рассказы эти — художественные произведения, а не научно-популярные очерки, искусственно беллетризованные.

В нашей литературе есть чудесные описания природы. Порою даже ничтожная былинка, которую в напряженнейший момент жизни видит герой. врезается в память читателя, словно выгравированная на металле. Мы живем в век машин, в годы «пятилетки науки», как часто называют нашу послевоенную пятилетку, но в огромном большинстве случаев авторы для описания машин, приборов, лабораторий не находят нужных слов, приемы художественного письма «сдают», когда дело идет о металле, стекле, пластмассе, обо всем том. что человеческие руки оживили и превратили в чудесные вещи, помогающие нам перестраивать мир. Любование, ложный пафос неуместные восторги здесь только вызывают законное чувство досады. Рассказы Охотникова скупы на описания, но в лучших из них читатель — даже совсем далекий от техники — невольно будет захвачен своеобразной романтикой научной работы на «грани возможного», где человек и прибор или машина связаны чем-то большим, чем только ручкой управления. Читатель словно видит причудливые тени различных приборов на стенах опустевших ленинградских лабораторий, освещенные автомобильной фарой от полуразряженного аккумулятора. Он вместе с исследователями наблюдает на катодном осциллографе «фантастическую игру синего узора, волнующегося на дымчатом белом экране»... Он понимает, что это не просто игра линий и цветов, а отражение в волшебном зеркале науки важных и грозных явлений. Он слышит вместе с действующими лицами щелканье звукометрической аппаратуры, шипенье пластинки с записью страшной смеси звуков воздушной тревоги, бомбежки, падения стен домов и каких-то еще никем не разгаданных звуков.

Для своих новелл автор выбрал темы, наиболее близкие для него, как специалиста: радио, звук. Но постоянно чувствуется. что он знаком не только с приборами, но и людьми. Человек, его переживания нигде не заслоняются, как это нередко бывает, любованием машинами, аппаратами, голой техникой.

В рассказе «Напуганная молния», например, очень, хорошо показан «маленький» человек, оказавшийся участником решения сложнейшей научной проблемы: искусственного получения шаровидной молнии. Он всего лишь комендант полигона научно-исследовательской организации, занимающейся этими опасными опытами, но он отнюдь не считает себя случайным спутником ученых, которому завтра быть может придется быть комендантом бани, жилых строений, рынка. И, когда дело для исследователей обернулось плохо, он принимает отчаянное решение: выйти на единоборство со страшной шаровидной молнией, «играющей» с группой ученых, притаившихся в траншее.

Сам выбор темы научно-фантастического произведения очень нелегкое и ответственное дело. Если тема в лучшем случае служит только фоном для создания художественных образов, а не является рычагом пропаганды научных достижений, — этим перечеркивается первая половина названия жанра «научно-художественный». Такая тема с этой точки зрения порочна. Порочны темы, уводящие читателя от сегодняшнего дня, никогда не осуществимые. Любимый герой иностранной научно-фантастической литературы — сверхчеловек или же человек, пытающийся, топча других, вырваться наверх во что бы то пи стало. Ярким примером является «Невидимка» Г. Уэльса. Только человеку, задумавшему воспользоваться личным превосходством над другими людьми, нужно страшное для окружающих изобретение невидимки.

Герои научно-фантастических рассказов Охотникова все заняты работами совсем другого порядка: их изобретения немыслимы вне коллектива, объединенного одной важной творческой задачей. В рассказе «Шорохи под землей» инженеры борются за овладение тайной повышения добычи калия и магния — чудесных веществ, так необходимых всему народному хозяйству. В «Электрических снарядах» целую группу людей объединяет одна идея: облегчить участь героического Ленинграда, обстреливаемого сверхдальнобойной немецкой артиллерией. Особенно характерен в данном отношении рассказ «История одного взрыва». Там — тоже Ленинград и тоже борьба с врагом, ведущаяся самоотверженным коллективом. Но талантливый изобретатель Богуцкий, ненавидящий врага и хотящий помочь Родине, стремится все сделать сам, он боится, Что участие других людей умалит его значение, как изобретателя нового способа борьбы с самолетами. И в результате этого — неизбежная трагическая развязка: вражеские самолеты гибнут, но не остается и следа ни от установки Богуцкого, ни от него самого.

Язык Охотникова прост, ясен, не вульгаризирует научной терминологии, не изобилует излишними техницизмами, чем грешат некоторые авторы, которые даже о простых, обыденных вещах стараются говорить на уровне «Курса сопротивления материалов».

Много трудностей стояло на пути заслуженного деятеля науки и техники В. Охотникова, написавшего художественные произведения на темы, кровно близкие для него, как научного работника. Об этих трудностях хорошо говорится в рассказе «Автоматы писателя».

«Меня почему-то все время тянуло изображать на бумаге математические формулы. Или в крайнем случае еще раз написать отчет о своей последней работе под названием. «К вопросу о псевдопараметрическом резонансе в четырехполюсниках при неустановившемся режиме контуров»... В своих рассказах Охотников отлично преодолел эти трудности: рассказы его — это рассказы писателя, а не только научного работника, случайно взявшегося за художественную литературу.

Книга «На грани возможного» показывает, что автор имеет все возможности создать более крупные научно-художественные произведения, с более полно очерченными характерами героев и широко взятыми проблемами завтрашнего дня.

Инж. А. Морозов.

(Вечерняя Москва, 1947, № 127, 2 июня)

„Библиотека научной фантастики"

КНИГИ ДЕТГИЗА

С конца прошлого года в Государственном издательстве детской литературы Наркомпроса РСФСР выходит интересная серия книг для школьников среднего и старшего возрастов под названием «Библиотека научной фантастики и приключений». В эту библиотечку входят небольшие произведения советских и иностранных писателей. До настоящего времени в ней вышли пять книг, пользующихся успехом у юных читателей.

В рассказе «Пещера чудовищ» французского писателя Мориса Ренара — автора многих научно-фантастических романов и рассказов (перевод Н. Рыковой, рисунки А. Комарова), читатель знакомится с вымершими животными отдаленных геологических периодов. «Вопросы, возникающие в процессе чтения, — пишет автор вступительной статьи Ф. Бублейнцков, — должны привлечь любознательного читателя к изучению серьезной научной литературы о прошлом нашей земли».

Особенным успехом пользуется у школьников научно-фантастический рассказ «Белый Карлик» И. Нечаева — молодого инженера-химика и писателя-популяризатора, участника Отечественной войны. В основу рассказа, посвященного проблеме использования атомного ядра, положена та мысль, что наука и военная техника свободолюбивых стран сильнее техники германского фашизма. Книжка иллюстрирована рисунками худож. А. Павлинова.

В нынешнем году в «Библиотеке научной фантастики» вышли: рассказ Жюль Верна «Доктор Окс» (перевод с французского 3. Бобырь) — о действии кислорода на живые организмы и природу; рассказ А. Конан-Дойля «Маракотова бездна» (перевод и обработка Н. Рыковой, иллюстрации П. Павлинова), рисующий картины глубоководной морской жизни, и два рассказа (в одной книге) Г. Уэллса: «Новейший ускоритель» и «Хрустальное яйцо» (перевод с английского Н. Волжиной, рисунки М. Гетманского).

В каждой книге содержится вступительная статья, в которой рассказывается о писателе, его творчестве и печатаемом произведении.

Все книги этой библиотеки вышли 50-тысячным тиражом. Цена их — от 55 к. до 2 рублей каждая.

(Вечерняя Москва, 1944, № 171, 20 июля)

НОВЫЕ НАУЧНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ И НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЕ КНИГИ

Большой популярностью у советских читателей пользуются произведения научно-художественной и научно-фантастической литературы. Читателям хорошо известны имена писателей М. Ильина и А. Казанцева. Первый плодотворно работает в жанре научно-художественной литературы, Александр Казанцев — автор ряда научно-фантастических романов, среди них «Арктический мост», «Обычный рейс», «Пылающий остров» и другие.

Корреспондент «Вечерней Москвы» обратился к этим писателям с просьбой поделиться своими творческими планами. Вот что они рассказали:

«Кольцо ветров»

А. КАЗАНЦЕВ

Недавно в издательстве «Трудрезервиздат» вышел мой новый роман «'Мол Северный». В нем рассказывается о реальной возможности преобразования Арктики, о создании незамерзающего круглый год Северного морского пути. Если в мелководных полярных морях от Новой Земли до Берингова пролива в ста километрах от берегов соорудить ледяной мол, он отгородит прибрежную часть сибирских морей от льдов и холодных течений Ледовитого океана. Эта прибрежная часть морей не будет замерзать, потому что питающая их теплая струя Гольфстрима не будет компенсироваться, как сейчас, холодными течениями. О рождении и осуществлении такого замысла и написан роман.

В процессе работы над книгой, во время путешествия по Арктике я сталкивался с моряками, учеными, гидрологами, метеорологами... Замысел романа заинтересовал многих, и они готовы были рассматривать его, как реальную, когда-нибудь осуществимую задачу. И тогда встал вопрос: что же произойдет, если в Арктике действительно будет существовать незамерзающая полынья шириной в сто километров, длиной в четыре тысячи?.. Повидимому, вдоль такой полыньи стали бы дуть устойчивые ветры, появилось бы новое воздушное течение, которое нарушило бы равновесие в земной атмосфере, а потому возникло бы и встречное воздушное течение. В известных условиях оно могло бы пройти над материком, над монгольской высокогорной пустыней Гоби, над великой мертвой пустыней Гоби Китая, над нашими среднеазиатскими пустынями. Два воздушных течения замкнулись бы и образовали гигантское кольцо ветров, обнимающее половину нашего континента. Эти замкнутые в кольцо ветры несли бы на север теплые массы воздуха пустынь, отепляя Арктику, а из Арктики в пустыни — прохладу и влагу полярных морей; уравняв климат и северных и южных мертвых ныне пространств, они сделали бы их и у нас, и в Монголии, и в Китае плодородными краями.

Когда в Арктике возникала эта коллективная идея, печать сообщила о проекте профессора Уайдера из Корнельского университета в США, предлагающего план метеорологической войны против СССР и соседних с ним стран. С помощью искусственно вызванных ветров американский «ученый» не в романе, а в действительности рассчитывал погубить посевы в ненавистных ему странах Европы и Азии.

Перед нами были два проекта управления атмосферой: жизнеутверждающий, выдвинутый, конечно, пока, как мечта, советскими людьми, и человеконенавистнический, который цинично опубликовал «ученый» мракобес. Мне захотелось сопоставить в романе два мира, два замысла создания ветров. Это и стало содержанием моего нового научно-фантастического романа «Кольцо ветров».

Наряду с работой над романом, я рассчитываю написать научно-художественную книгу для издательства «Молодая гвардия» о машинах, облегчающих человеку труд, дающих ему возможность во всех областях деятельности превратиться из исполнителя в командира машин. Книга эта явится развитием только что вышедшей в этом издательстве моей книги «Машины полей коммунизма».

(Вечерняя Москва, 1953, № 239, 9 октября)

Что это за история с профессором Уайдером? Источник (советский) здесь ясен — это маленький фельетон в № 33 журнала "Огонёк" за 1951 год.

цитата

После морского министра Форрестола, хотевшего применить межпланетные атомные бомбы, с не менее «великой» идеей выступил профессор метеорологии Корнельского университета Уайдер. Уайдер предложил использовать специальные приборы, установленные на кораблях, находящихся в Атлантическом океане, с целью «отвести дожди далеко от коммунистических стран, для того , чтобы они погибли от засухи». «Ученый» профессор подсчитал, что можно будет уменьшить количество атмосферных осадков на 50 процентов и таким образом уничтожить посевы.

Профессором метеорологии Корнельского университета в то время был Willam K. Widger, который действительно занимался проблемами искусственного дождевания и влияния климата и микроклимата на урожай. Но никаких следов описанного предложения я не нашёл. Не то чтобы это было принципиально невозможно.

О научной фантастике и ненаучной фантазии

Писатель Александр Казанцев давно работает в жанре научно-фантастического романа. Хорошо известны читателю такие романы Казанцева, как «Пылающий остров», «Арктический мост» и другие.

Просто и занимательно говорить о сложных научных проблемах, предвидеть пути развития нашей науки и техники, раскрывать перед молодым поколением необъятные перспективы великого строительства коммунизма — задача трудная, но благородная. Известно, что Алексей Максимович Горький придавал огромное значение научно-фантастической литературе для юношества.

Техника и стройки будущего, нарисованные со знанием дела, захватывают молодежь, вызывая желание посвятить себя великому творческому труду.

Однако, чтобы правильно выполнить свою задачу, научно-фантастический роман должен быть прежде всего именно научным. В противном случае роман становится не смелой мечтой, а никому не нужной выдумкой автора, сбивающей читателя с толку.

К сожалению, именно к таким произведениям относится вышедший недавно из печати новый роман А. Казанцева «Мол «Северный». (Трудрезервиздат).