| Статья написана 15 июня 13:22 |
 О небольшом текстологическом открытии,или в дополнение к общеизвестной интерпретации одного (не)загадочного романа Джина ВулфаПеред изложением заявленного "небольшого текстологического открытия" сразу укажу, что буду стараться наиболее спойлерные суждения прятать под, собственно, спойлером. Но, смотря на последние отзывы на роман и вообще на специфику комментирования таинственного "Покоя" с целью рассечь вуаль таинственности, понимаю, что всего сокрытого не сокроешь. Даже если не верны герменевтические изыскания FixedGrin (и не только), связывающие "Покой" и "Пятую голову Цербера" в единую книжную вселенную, то иного рода сходства и взаимозависимость между двумя книгами Джина Вулфа сохраняется (как, например, здесь). Они будто два близнеца, имеющих одно начало, общие родовые пятна, но и взаимную противоположность друг другу. С одной стороны, со стороны подобия, и там, и там — странные истории странных семей на фоне (квази)американского Юга. С другой стороны, со стороны противопоставлений и переворачиваний, если жанровая классификация "Пятой головы..." достаточно прозрачно обнаруживается в аббревиатуре НФ, то "Покой" подходит под квалификацию интеллектуального хоррора Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)с выходом в мистическое. Точнее, в истории о призраках и духах — так сразу в англоязычных википедиях и определяется, с первой же строки, этот роман, сразу же разрушая основную тайну написанного . Возвращаясь к сходствам, оба романы сконструированы при помощи изящного стилистического постмодернизма, с использованием повествовательной фрагментации и с включением разных жанров и способов письма, например, транскрипции магнитофонных записей или вставкой эпистолярных отрывков. Но главное различие, взаимообратное для "Покоя" и "Пятой головы", заключается в традиции их понимания, в истории интерпретаций. Насколько я заметил по немногочисленным отечественным и чуть менее малочисленным зарубежным комментирующим текстам, отзывам и эссе, для романа "Покой" вполне сложилась некая общая колея с осмыслением сюжета и основного замысла произведения, тогда как основные дискуссии и вопросы сохраняются в отношение деталей Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)( например, отсылая вот сюда, это загадки вокруг убитого в морозильной камере или причины, которые помешали Дену и Маргарет пожениться) . А вот с "Пятой головой Цербера" все обстоит ( как мне кажется) наоборот: к деталям ( почти) нет вопросов, сами по себе они не объяты ореолом тайны, а вот загадочность романной конструкции в целом, отсутствие той самой единой, более-менее конвенциональной интерпретации, остается ( ее я попытался, как хочется думать, изящно решить при помощи Платона, но переводчик "Пятой головы..." со мной согласен далеко не во всем). И, переходя наконец к тому самому "текстологическому открытию", я не сделаю чего-то переворачивающего наши представления о "Покое" Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)( как том самом романе о призраках, центральную тайну которого, спасибо составителям англоязычной статьи о книге, сам писатель обнажил в нескольких интервью) . Наоборот, сказанное мной скорее дополнит и подтвердит общеизвестное. Итак, вот отрывок из романа Вулфа, якобы подсмотренный Олденом Виром в Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)книжном магазине Голда-старшего, в одной из многих изобильно разбросанных по четвертой главе отсылок на Лавкрафта и зафиксированных переводчицей, в вымышленной книге "Чудеса науки" Морристера : "Там на столе лежало несколько томов, и я взял один. Это оказались Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)"Чудеса науки" Морристера , и, открыв фолиант где-то посередине, я узнал, что сведущий человек может при желании – хоть это и смертный грех – вызвать демона или ангела, "и вера для этого без надобности, ибо тот, кто поступит по наущению, испустит дух – истинно он верует или нет, все едино". И что ангелы – это, вопреки привычным изображениям, не мужчины и женщины, у которых лопатки прорастают крыльями, а скорее некие крылатые существа с детскими ликами; их крылья оканчиваются кистями рук таким образом, что в сложенном виде ладони соединяются в молитве. Что Рай (по рассказам призванных ангелов) – это край холмов и террасных садов, моря там холодные, голубые, и вода в них пресная; что он имеет форму ангела – точнее, многих ангелов, ибо (как и Ад) Рай повторяется, всегда разный и всегда один и тот же, ведь каждый ангельский Парадиз совершенен и уникален; и что различные ангельские Парадизы соприкасаются ступнями и кончиками крыльев, вследствие чего ангелы могут перемещаться из одного в другой. Ад же, в свою очередь, край болот, испепеленных равнин, сожженных городов, недужных борделей, непролазных лесов и звериных логовищ; и нет двух демонов, схожих очертаниями и видом, у одних конечности в избытке, у других наоборот, у третьих расположены не там, где надо, или вместо человечьей головы звериная, или у них нет лиц, или лица их подобны тем, кто давно умер, а то и тем, кого они ненавидят, отчего им противно собственное отражение в зеркале. При этом все демоны считают себя красивыми и – по крайней мере, по сравнению с кем-то другим – хорошими. А если убийца и жертва были злыми, после смерти они становятся единым демоном" На первый взгляд, обратить внимание в связи с этой цитатой стоит не на ее контент, а скорее на общий контекст описанного в главе и на те заглавия, откуда она, собственно (якобы), изъята. Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)И, разумеется, особого внимания достойна завершающая четвертую часть "Покоя" цитата из очередной вымышленной книги, которая даже для невнимательного читателя укажет дорогу к конвенциональной интерпретации романа, о чем уже упомянул в конце своего отзыва warlock1980 . Но что, если я покажу, что эта цитата имеет вполне реальный, не выдуманный литературный источник? Далее, приводя слишком похожую для обычного совпадения аналогичную цитату, сразу скажу, что схитрю, используя Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)не отчеканенные в мистических текстах Эммануила Сведенборга, а изящно и с почтением пересказанные аргентинской википедией, то есть Луисом Борхесом в эссе "Эммануил Сведенборг "Мистические труды"" : Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)" Согласно его учению, рай и ад не являются какой-то местностью, хотя души умерших, населяющие и (в некотором смысле) творящие небеса и преисподнюю, воспринимают их как пространство. Это состояние души, которое зависит от прошлой земной жизни. Никто не обречен на небеса, ад никому не запрещен. Двери, так сказать, открыты. Те, кто умер, не знают, что мертвы. Какое-то время они думают, что находятся среди своего обычного окружения, среди друзей. Затем к ним приходят незнакомцы. Если у умершего была склонность ко злу, то он предпочтет общество демонов. Если он был праведником, то изберет общество ангелов. Для блаженных мир дьявола – это юдоль болот, пещер, горящих хижин, руин, домов терпимости и таверн. Грешники лишены лика – или обезображены чудовищными, зловещими гримасами, но мнят себя красивыми. Насилие и взаимная ненависть – вот их счастье. Они отдаются политике в самом латиноамериканском смысле этого слова – живут интригами, ложью и только и делают, что навязывают другим свою волю. Сведенборг рассказывает, как однажды в глубины ада упал луч райского света, – грешникам он показался зловонием, гнойной язвой, тьмой.Преисподняя – оборотная сторона рая. Такая противоположность нужна для равновесия творения. Господь правит как адом, так и раем. Это равновесие необходимо для свободы воли – человек должен непрерывно выбирать между добром, исходящим из неба, и злом, чья вотчина – преисподняя. Каждый день, каждое мгновение человек творит свое проклятие или спасение. Мы станем такими, какими уже являемся. Страх или ужас предсмертной агонии, когда человек растерян и напуган, не имеют никакого значения... Рай, который увидел Сведенборг, состоит из бесчисленного множества небес, бесчисленного множества ангелов на каждом небе – и при этом каждый ангел сам по себе является небом. Всем правит горячая любовь к Господу и к ближнему. Форма неба (и небес) повторяет форму человека или, что то же самое, ангела, ибо ангелы не являются особым видом. Ангелы, как и демоны, суть мертвые, присоединившиеся к первым или вторым. Любопытная черта, наводящая на мысль о четвертом измерении и предвосхищенная Генри Мором: ангелы, где бы они ни находились, всегда обращены лицом к Богу. В краю духов солнце – это видимый образ Господа. Пространство и время иллюзорны, стоит человеку подумать о ком-то, как он тут же появляется рядом. Ангелы разговаривают подобно людям – словами, которые можно произнести и услышать, но их язык природен и не нуждается в изучении. Он является общим для всех ангельских сфер. Искусство письма также известно небу; Сведенборг не раз получал Божественные послания, рукописные или отпечатанные, но расшифровать их до конца ему не удалось, ибо Господь предпочитает прямое, устное наставление. Не важно, крещен ребенок или нет, не имеет значения религия родителей – все дети попадают в рай, где их обучают ангелы. Ни богатство, ни счастье, ни радости плоти, ни мирская жизнь не преграда, чтобы попасть на небо. Ни бедность, ни несчастье не являются добродетелями. Важны добрая воля и любовь к Господу, а не внешние обстоятельства. Мы уже упоминали отшельника, который, пройдя путем одиночества и самоотречения, сделался непригоден для неба и лишился его наслаждений. В "Трактате о супружеской любви", вышедшем в 1768 году, Сведенборг заявил, что земной брак всегда несовершенен, ибо мужчина действует по разуму, а женщина – по воле. Попав на небо, мужчина и женщина, любившие друг друга, сливаются в едином ангеле" Оба отрывка содержат упоминания того, что: Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)ангелы имеют форму рая (неба); пространственные очертания райских кущ и адских чертогов иллюзорны и конкретны для того или иного человека (заметьте прямо-таки текстуальное совпадение в описаниях ада: "Ад же, в свою очередь, край болот, испепеленных равнин, сожженных городов, недужных борделей, непролазных лесов и звериных логовищ" и "мир дьявола – это юдоль болот, пещер, горящих хижин, руин, домов терпимости и таверн"); у демонов и грешников (что одно и то же) нет ликов, или лики их обезображены (опять практически текстуальное совпадение: "вместо человечьей головы звериная, или у них нет лиц, или лица их подобны тем, кто давно умер, а то и тем, кого они ненавидят, отчего им противно собственное отражение в зеркале... считают себя красивыми и – по крайней мере, по сравнению с кем-то другим – хорошими" и "лишены лика – или обезображены чудовищными, зловещими гримасами, но мнят себя красивыми... ") и т. д. Отдельный интерес представляют указания на Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)объединение в единое существо любящих у Сведенборга и убийцы и убиенного у Вулфа — это может быть подтверждением того, что Олден описывает далеко не только Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)свои собственные воспоминания. Не менее важно и то, что не упоминает Вулф в псевдоцитате, имеющей, как я стараюсь показать, реальные истоки: Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)мертвец не знает, что он мертв. Особенно мертвец в аду . Более того, представляется, что отсылки на Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)мистическое учение Сведенборга как интертекстуальное доказательство посмертного бытия главного героя-грешника инкрустированы в другие эпизоды "Покоя". Например, в те строчки, где присутствуют намеки на Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)отсутствие Солнца, солнечных лучей и естественного света (т. е. Бога, как следует из откровений Сведенборга) в иллюзорном мироздании Вира (упомяну, что эпизод с походом маленького Дена вместе с Оливией и Пикоком несколько выбивается из общего ряда с явным упоминанием наличия солнца) : "Я иногда думал, что летом деревья такие тихие, поскольку испытывают подобие экстаза; именно зимой, когда, по словам биологов, природа спит, они на самом деле бодрствуют – ведь солнца нет, и они словно наркоманы без наркотика, которые спят тревожным сном и часто просыпаются, бродят по темным коридорам лесов в поисках солнца" "Думал ли я, что это свет из печи, проникающий сквозь слюдяное окошко, или что кто-то оставил непогашенную лампу, или солнце светит в восточное окно – не забывайте, я был твердо убежден, что наступило утро, – теперь и сам не знаю; вероятно, я не стал тратить время на размышления. Я открыл дверь... и тут же ласковый желтый свет – нежный, как двухдневный цыпленок, как цветок одуванчика, и куда более яркий – хлынул наружу, и я с изумлением увидел, что все свечи на рождественской елке горят, каждая вытянулась по струнке на конце ветки, словно увенчанный пламенем белый призрак" "Были на той ферме луга и леса, поля для пахоты и поля для сена – что только не придумаешь, и к тому же земля была богатая на загляденье; но также попадались каменистые участки, и лощины среди зарослей, куда из года в год не проникал ни единый лучик солнца" "У Джека на языке вертелись слова, дескать, есть у него Молли, и он здесь останется любой ценой, пока не засияет солнце, потому что очень ее любит, но он и пикнуть не успел, как банши вцепилась ему в глотку и завопила" "Третий поклонник впечатлил меня сильнее прочих: страну, откуда он был родом, иной раз можно увидеть летним днем в вышине – там, где с необоримой безмятежностью плывут над нашими тенистыми, сумеречными низинами летающие острова, словно лебеди рассекая белоснежной грудью поверхность пруда и не задумываясь ни на миг о червях и улитках, которые копошатся в грязи внизу. Он без затруднений добрался до острова с башней принцессы, и его прибытие оказалось самым грандиозным из всех, ибо он приземлился на крыше с почетным караулом из духов воздуха: те из них, кто находился ближе всего к нему, были едва различимы, как призраки, и походили на мужчин и женщин, уродливых, прекрасных и странных; одни с длинными развевающимися бородами, другие в фантастических одеждах, а третьи зависли в отдалении крылатыми ангелоподобными силуэтами на фоне яркого солнца. Принцесса была с третьим женихом самой строгой, заставляла его выполнять всевозможную черную работу в башне, чистить рыбу и мыть посуду, опорожнять помойные ведра и даже полировать сапоги своих слуг; однако когда король-отец спросил, что с ним сталось, она ответила лишь одно: «Его королевство было слишком нематериальным для меня – там ничего нет, кроме пустоты и стонущих ветров»" "Он поднял голову и посмотрел в окно, словно призывая солнце в свидетели своих слов" Первая приведенная цитата, наверное, самая примечательная в отношение Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)скрытых отсылок на Сведенборга как ключа к пониманию прискорбного положения Олдена (он мертв, он грешен, он сам создает свой ад): зимой природа спит (т. е. спит, на самом деле мертв, сам Олден); притом это не-совсем-сон, а скорее бодрствование (т. е. Ден неприкаянный из-за происшествия в самом начале книги призрак); и это бодрствование в наркотическом поиске солнца (т. е. Олден Вир, видимо, имеет хотя бы крохотный шанс на спасение, почти инстинктивную тягу или рефлекторный порыв к спасению, к прорыву иллюзорного ада к настоящему Богу) . Или возьмем ( не совсем) завершение непрочитанной до конца маленьким Деном сказки о принцессе и трех поклонниках. Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)У Сведенборга (опять же, пересказанного Борхесом) есть следующее уточнение: "как однажды в глубины ада упал луч райского света, – грешникам он показался зловонием, гнойной язвой, тьмой" . А теперь посмотрите, как принцесса обращается с принцем из некой нематериальной небесной страны и как в итоге отказывается от брачных уз с ним ( опять же, мы точно не знаем, какой финал у этой сказки и есть ли он вообще). И все остальное приведенные отрывки постольку-поскольку намекают или порой прямо говорят об Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)отсутствующем солнце и о попытках его отыскать, призвать или найти . Но хватит цитат и сравнений. Перейду к заключению. Повторюсь, не думаю, что мое случайное открытие ( Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)не читай я параллельно новый сборник эссеистики Борхеса, вряд ли бы нашел эти текстуальные и смысловые параллели ) показывает "Покой" Джина Вулфа в совершенно иной плоскости или продуцирует небывало новую интерпретацию романных событий. Общая повествовательная канва, "изнаночный" сюжет и главная интрига не представляют собой тайны за семью печатями. Другое дело, что далеко не все отсылки, детали, аккурат расположенные смысловые нюансы и загадки второго порядка найдены и однозначно решены. Могут ли они быть расшифрованы все до единого и однозначно поняты — еще один нерешенный вопрос. Но, порой, когда нам удается случайно-удачно разыскивать ответы на малые вопрошания, свет истинности проливается из одного локального участка текста на многие другие, переводя известное нам абстрактное понимание романа в более конкретное и полноценное. Например, Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)соглашаясь с моими доводами в пользу сведенборгианских мотивов в книге, можно частично решить вопрос о наличие тех или иных убийств, совершенных грешным Олденом. Да, они должны были быть — поэтому он и в личностном аду. С другой стороны, символические наименования многих персонажей романа могут, ясное дело, указывать на целый ряд скрытых деталей ( например, см. этот подробный анализ), но в т. ч. они могут означать те или иные аспекты личности. состояния или характера самого Олдена. Я имею в виду, что все эти Голды, Блейны и т. д. могут быть не какими-то искаженными реальными персоналиями из живой, прежней, жизни Вира, но какими-то овеществленными его подсознанием или ангелом-хранителем подсказками. Например, редко упоминаемый Стюарт Блейн ( Stewart Blaine, но, быть может, фамилия от искаженного "Blind" — слепой, незрячий, т. е. не замечающий и не способный заметить настоящего мира вокруг) во многом напоминает самого Олдена: любитель собирать книги, богач не на своем собственном состоянии, старик, холостяк. Возможно, он есть "тульпа" (вспоминая сноски переводчика "Пятой головы...", тульпа — " создаваемые для иллюстрации тех или иных аспектов (как правило, помех и препятствий) на пути ученика к постижению доктрин буддизма"; или, что близко, и упомянуто в той же самой сноске — это аквастор — " ...наделенные самостоятельной личностью фантомы, проецируемые в мозг собеседника (эйдолоны) или создаваемые физически ad hoc, с тем чтобы вернуться в первоначальное неструктурированное состояние, когда ментальный контроль разработчика ослабевает или вовсе утрачивается (аквасторы). Последний термин восходит к алхимическим работам Парацельса. Однако более точное соответствие аквасторам Урд и Старому Мудрецу Сент-Анн имеется в тибетской мистической традиции, где фигурируют материализованные усилием воли просветленного учителя мыслеформы – тульпа") самого Олдена, намекающая ему на собственное удручающее "местопребывание" ( положение, состояние). Вполне может быть, что и все другие персоналии — подобные же вещественные мистерии в полуразбитом театре внутри затухающего сознания Дена Вира, на специфичный и не совсем реалистичный манер пересказывающие своему носителю-производителю ( т. е. Ден, то понимая это, то не очень старается помочь самому себе) мотивы, грехи и ошибки минувшей жизни, направляя его к спасению через Христа (ведь, вновь по Сведенборгу, только искренняя любовь к богу, вера в него, хорошие дела, а также, просвещенческое обновление христианской доктрины, надичие разумности могут вместе привести ко спасению). Не даром в самом конце "Покоя" есть история про сидов (где есть и христианский мотив — " Иисус Христос спасает всех"; и мотив, связывающий роман с "Пятой головой...", притом колониальных нарративов в книге и так хватает — "... сиды ушли [частично превратившись в гусей], люди стали стрелять в гусей из луков, и стая все уменьшалась, но оставалась стаей, и пока она жила, жили и дети. Сам Кухулин, великий герой, свернул шею нескольким гусям из этой стаи, украсил свои стрелы их перьями, и стрелы пели в полете, плакали в груди убитых"; и мотив, отсылающий к истории, (пере)рассказанной Борхесом, о бессмертном боге в виде стаи птиц — " и пусть умирал то один, то другой гусь, стая целиком никогда не умирала, но была красивой, дикой и свободной") . Разумеется, загадки остались. Уверен, что у последующих читателей получится найти ответы и на них. Поэтому, вперед, к "Покою"! PS. В приведенном материале с некоторой иронией перечитывается вот такой, казалось бы, хвалебный и в чем-то пафосный комментарий к этому роману Вулфа: "Say there was—heaven forbid!—a fire. Some embittered bibliothecary, some mad miscreant has set a spark, and I watch weeping as it swiftly grows beyond my capacity to combat. There is nothing to do but, in the few fleeting moments before this treasure trove is turned to cinder, grab a few works from off the shelves, to preserve some tiny portion of this vast catalog for humanity’s erudition and my own personal enjoyment. What do I save? Not Lovecraft, whose existential ennui, tentacled horrors, and anti-Semitism would have no respite from the flames. Robert E. Howard and Fritz Leiber, I am sad to say, would go in the same direction—future generations would have to labor without their pulpy goodness. Poe would get a moment’s consideration, but not more than that. T.H. White, Tim Powers, and Martin himself I would consign, sadly and with regret, to the rising inferno. Murakami I would pass over without a glance. Le Guin, to the misfortune of the coming age, would remain on the shelves. King’s vast oeuvre would pass into oblivion. Grimacing, horrified, weeping and embittered, I would allow Borges’ great treasure trove of wit and wisdom to pass into ashes. I would let Gaiman go up in flames, I would ignore Tolkien, Dunsany, Delany, Heinlein, Dick, and Zelazny. I would sprint, burnt-handed, from this literary cenotaph carrying Gene Wolfe’s Peace, and afterward I would commend myself for such swiftness of thought" (отсюда). Как я старался показать выше, без того же Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)Борхеса лучше понять "Покой" Джин Вулфа у меня не получилось бы. Поэтому спасать надо все книги, а не только " самые-самые". "Покой" на фантлабе
|
| | |
| Статья написана 15 марта 21:55 |
 Удвоение двойничества,или Платон среди волков"И установил, наконец, лучший творец, чтобы для того, кому не смог дать ничего собственного, стало общим все то, что было присуще отдельным творениям. Тогда принял Бог человека как творение неопределенного образа и, поставив его в центре мира, сказал: "Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать все, что есть в мире. Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные существа, но можешь переродиться по велению своей души и в высшие божественные... И как не удивляться нашему хамелеонству! Или вернее – чему удивляться более?" (Дж. Пико делла Мирандола, "Речь о достоинстве человека") В последних отзывах я начинал с цитат-негодований предыдущих отзывчивых читателей, чтобы в итоге если не прояснить, то сгустить еще сильнее общую непонятность и таинственность прочитанного. В случае романа-триптиха Джина Вулфа, "Пятая голова Цербера", я поступлю с самого начала и до конца иначе. Ведь, как кажется, подробнее прокомментировать собственный перевод и надежнее расставить маяки-"напоминалки" для забывчивого и сбивчивого читателя (коим являюсь и я), чем это сделал Конрад Сташевски, нельзя. Поэтому не буду пытаться произвести дополнительные археологические раскопки семантических напластований в романе: боюсь, дальнейшие подземные работы попросту разрушат исследуемый объект. Я лишь постараюсь добавить к той совокупности примет, которые замечает и обычный читатель вроде меня, и иные приметы, специально картированные переводчиком, надстроечную интерпретацию для романных событий. Версию, которая радикально не меняет конечное понимание "Пятой головы..." после прочтения третьей части. Но показывает, что (на самом деле? как бы? якобы?) основной вопрос произведения Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)(заменили ли аборигены-оборотни земных колонистов частично, а то и полностью?) во многом лишен смысла. Сам этот вопрос — очередной оборотень, отшлифованный на писательском станке Вулфа и встроенный в самый центр повествования лишь для того, чтобы в очередной раз обмануть читателя. Во многом моя несколько корректирующая действо в романе призма понимания перемещена из отзыва на "Повесть о Платоне" Питера Акройда прямиком в эти строчки. И вдохновлена как вставной цитатой выше из эпохи Итальянского Возрождения, так и творениями из времен еще более давних. Собственно, скопированных, воспроизведенных с той или иной успешностью деятелями того самого Ренессанса — из античных, точнее платоновских времен. Если еще точнее, то мое прочтение "Пятой головы Цербера" сквозит "Пиром" Платона. Перечитав для кружка один из наиболее известных и читаемых диалогов философа-литератора, нельзя не отметить, что темы оба автора — и древний литературствующий эллин, и американский философствующий фантаст — обсуждают схожие. Ведь мотив оборотничества у Вулфа — это не просто хамелеонство, двойничество, копирование и воспроизведение в одном иного. Он обязательно подразумевает проблему подлинности и неподлинного, воспроизведения не только иного в другом, но и того же самого в самом себе, т. е. повторение, самоповторение, тождественность самому себе. Собственно, в первой части "Пятой головы...", одноименной заглавию всего романа, т. н. гипотеза Вейль — нечто третьестепенное для этого участка в глобальной архитектуре сюжета, но более значимое и центральное в двух других его областях. В ней именно вопрос самотождественности — центральный. Если же мы принимаем как главную загадку и интеллектуальную игру для сметливых читателей во всех трех повестях книги лишь вопрос об оборотнях и их существовании, то первая (не)глава как бы выпадает из контекста. Хотя именно она и должна задавать, и действительно задает контекст для всех линий повествования Вулфа. Но вернемся к Платону и его "Пиру". Что же в диалоге о любви (Эроте) можно найти о проблемах копирования? Начнем с того, что условный постмодернистский поворот в философии, среди штурманов которого можно легко различить фигуру Жиля Делеза, нападали именно на Платона за идею о наличии Идей (Эйдосов) как вечных и неизмененных образцах, от которых исходят вещи подлунного, вещественного, нашего мира, т. е. мира теней, образов и тех самых копий. Основной укор Платону и философиям, подверженным платоническому влиянию, у Делеза в сжатом виде содержится в работе "Платон и симулякр". И основана она на реверсии и переворачивании платоновской мысли и оценки: не Истина (неизменное, Идея) лучше своей копии (изменяемое, вещь), но наоборот. И вообще никакого постоянства (и Истины) нет — есть лишь становление и истины с маленьких букв как моменты этого становления. Сама вещь — лишь серия из отдельных точек, которые суть движение из ниоткуда в никуда. Но все эти представления уже есть у самого Платона (не даром Делез заявляет именно о переворачивании, а не о переписывании Платона; хотя, чего уж, он его именно переписывает, ведь в платонической картине мира нет негативного или позитивного окраса для двух этажей мироздания: есть лишь верхний и нижний этажи, которые оба необходимы для полноценности вселенского дома) в "Пире": "—Так вот, — сказала она, — если ты убедился, что любовь по природе своей — это стремление к тому, о чем мы не раз уже говорили, то и тут тебе нечему удивляться. Ведь у животных, так же как и у людей, смертная природа стремится стать по возможности бессмертной и вечной. А достичь этого она может только одним путем — порождением, оставляя всякий раз новое вместо старого; ведь даже за то время, покуда о любом живом существе говорят, что оно живет и остается самим собой — человек, например, от младенчества до старости считается одним и тем же лицом, — оно никогда не бывает одним и тем же, хоть и числится прежним, а всегда обновляется, что-то непременно теряя, будь то волосы, плоть, кости, кровь или вообще все телесное, да и не только телесное, но и то, что принадлежит душе: ни у кого не остаются без перемен ни его привычки и нрав, ни мнения, ни желания, ни радости, ни горести, ни страхи, всегда что-то появляется, а что-то утрачивается" (207d-207e) Эмпирическая реальность, животность, органика, даже (как показывает далее) значительная часть интеллектуальной (духовной) сферы в попытках сохраниться, остаться неизменным, продолжиться далее, неизбежно преображается в нечто иное ( Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)и именно сохраниться пытались аборигенные оборотни, чья способность менять облик — лишь гипертрофированная суть всякой жизни вообще по Платону ): "А еще удивительнее, однако, обстоит дело с нашими знаниями: мало того что какие-то знания у нас появляются, а какие-то мы утрачиваем и, следовательно, никогда не бываем прежними и в отношении знаний, — такова же участь каждого вида знаний в отдельности. То, что называется упражнением, обусловлено не чем иным, как убылью знания, ибо забвение — это убыль какого-то знания, а упражнение, заставляя нас вновь вспоминать забытое, сохраняет нам знание настолько, что оно кажется прежним. Так вот, таким же образом сохраняется и все смертное: в отличие от божественного оно не остается всегда одним и тем же, но, устаревая и уходя, оставляет новое свое подобие. Вот каким способом, Сократ, — заключила она, — приобщается к бессмертию смертное — и тело, и все остальное. Другого способа нет. Не удивляйся же, что каждое живое существо по природе своей заботится о своем потомстве. Бессмертия ради сопутствует всему на свете рачительная эта любовь" (208b) Второй отрывок так вообще посылает привет Борхесу с его памятным Фунесом (не даром аргентинский писатель частенько обращался к грекам) и размышлениями о памяти и забвении, которое позднее и у Умберто Эко в эссеистике помелькают (и вообще станут серьезной темой для исследований у психологов, физиологов и когнитивистов). Но оба фрагмента из платоновского "Пира" помогают соединить в единое смысловое целое два вида копирований (клонирования, воспроизведения и метаморфоз) — репродуцирование тождественного и преображение в чуждое. И один, и другой типы — моменты различающихся повторений (или повторяющихся различий) в общем потоке становления, который суть жизни. Поэтому и семья (видимо) однофамильцев автора "Пятой головы Цербера", и аборигены занимаются одним и тем же. И, вспоминая уже другую работу Платона, "Государство" (седьмую его книгу), и генетики, и чужаки-хамелеоны Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)одинаково несчастны — они в своих круговращениях в попытках либо сохранить свой облик, либо найти иное обличие, обречены на самый печальный сценарий вечного возращения из возможных, ведь эти персонажи не пытаются прорваться за порочную петлю, к вечному и неизменному вне копий, клонов и единичного . Все эти люди и нелюди обитают в пещере из собственных и чужих теней, не видя за ними себя настоящих. Именно поэтому вся генетическая династия ( привет яблочной экранизации "Основания") Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)в попытках откорректировать клонов для достижения успеха и славы обречена на провал , а аборигены и при истинности, и при ложности гипотезы Вейль Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)уже мертвы, без промежуточных вариантов в лице известного эксперимента с кошкой и запутанностью квантов . Заигрывания с биоинженерными ремеслами ( которые, по Платону, конечно, не настоящая наука) или доведенный до совершенства актерский навык ( Платон, естественно, именно так бы описал способность оборотней) не помогут найти путь к Благу как Истине, Красоте и Добру. Да, я понимаю, что вся эта вставка о платонизме в тексте Вулфа — это домыслы, которые имеют лишь очень косвенное подтверждение в теле романа. Скорее, в "Пятой голове Цербера" есть, если можно так сказать, латентный платонизм, но не более того. А вот что в ней есть вероятнее — и здесь введенный латентный платонизм становится мне подпорками для возведения заявленной надстроечной системы понимания сюжета — это ясность Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)не по вопросу верности или неверности гипотезы Вейль, а о том, кем или чем были сами оборотни . И ответ очень прост: Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)аборигены никогда не были аборигенными до конца — они всегда были людьми . Ведь вторая часть книги, "История, записанная Дж. В. Маршем", которая оценивается многими и среди отозвавшихся здесь, и в обзоре "Книжного поезда" на ютубе как слишком сложная, запутанная, чуть ли не лишняя для остальной романной конструкции, на самом деле крайне значима. Она доказывает Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)не существование оборотней в прошлом (что происходит уже в заключительной части, "V. R. T.", притом существование оборотней продлевается до настоящего времени по книге), но сосуществование с ними в эти давние доколониальные времена неких Детей Тени, которое были гораздо более ранней волной колонизаторов с Земли (получается палеоконтакт наоборот). И да, это доказывает экзотичное предположение, озвученное Дэвидом из первой (не)главы произведения. Но если были как минимум две колонизационные волны, древняя доисторическая и более современная нам, почему их не могло быть больше? Если природа оборотничества в широком или в удвоенном смысле, о котором я распинался выше, принадлежит не только аннезийцам, но и людскому роду, может, это все один и тот же род? Человеческий? Но эти "аборигены" происходят из очень, очень и очень древней волны колонизации. И если это так, то заменяли ли аборигены людей или нет — очень вторичный вопрос. И те, и другие всегда людьми оставались. Думаю, стоит еще добавить, что и "V. R. T." частично подтверждает такую версию — ведь там содержится свидетельство о возможности скрещиваний между аборигенами ("аборигенами"?) и поздними колонизаторами. Ну и последнее, что добавлю, так это типично-необычный рассказ Лафферти "Хитропалые" (1976 г.) — его "вот-это-поворот", а именно многомиллионнолетнее существование человеческого рода и многочисленных видов человеков, к некоторым из которых наш "базовый" подвид лишь очень блеклый аналог спокойно, без ракет и скафандров, путешествующих среди звезд, и, кстати, умеющих менять облик, подобно вульфовским пришельцам ("пришельцам"?), напоминает некоторые фантастические допущения рассматриваемого романа . Наверное, мое решение для создания некоторого рамочного понимания "Пятой головы Цербера" слишком экзотично и необычно, но экзотичен и необычен сам текст. Поэтому и методы для его адекватного понимания должны быть под стать. П.С. К множеству возможных отсылок в романе — реальных и гипотетических — хотел бы добавить такую. Заключенный из третьей части произносит суду пространную речь в свою защиту, отдающую кафкианским сюром, как и вся местная пенитенциарная система. Среди прочего он приводит список классов существ, "которые ни при каких обстоятельствах не могли бы понести наказание по соображениям их виновности". И часть приводимого списка, сама его странная логика напоминает классификацию животных из рассказа-эссе Борхеса "Аналитический язык Джона Уилкинса" своей системной бессистемностью.
|
|
|
облако тэгов
