Меньше недели назад нас с другом, философствующих на лавчонке среди центральной аллеи, застали врасплох неожиданным вопросом. А именно парочка молодых ребят спросила: "что вы знаете об Иисусе Христе?". Вопрос странный для обычного летнего вечерка. Вполне возможно, в теперешнюю эру "образования" он мог поставить в тупик, ведь и самые простые библейские сведения оказались в тени социальных сетей и новой мифологии by "Марвел". Но мы, двое книжных червей с "набором интеллигента" и самообразованием, ответили на все вопросы типа ЕГЭ о Новом Завете на "отлично" и высказались о том, кто есть Христос сегодня. В итоге завлечь нас на тусовку новой квази-секты у "экзаменаторов" не вышло, но сподвигнуть меня на прочтение "Автобиографии Иисуса Христа" Олега Зоберна — да.

Разумеется, Иисус Христос, был он или нет как человек из плоти и крови (скорее всего был), стал личностью культурной и исторической — мировым феноменом. Христианство, искусство, политика, общественная жизнь, наука и иные пласты жизни большей части мира и человечества так или иначе "заражены" его присутствием. Притом я не применяю ни апологетический, ни уничижительный смысл в таком взгляде на роль основателя европейского мироздания. Я занимаю нейтралитет и осторожность в позиции и словах в такой теме. Тем не менее масштабы фигуры Иисуса и затерянность ее в веках и пространствах привела к множеству интерпретаций и веяний. Как религиозного содержания, который я постараюсь не затрагивать, так и культурного. Но отражения образа Искупителя, Учителя и Богочеловека из первого века нашей эры в культуре принимали порой радикальные отличия от каноники любой конфессии. И все началось с гностических апокрифов, десятков непризнанных Церковью "откровений". Именно эти сожженные в пожарах для "нечистого слова" и дошедшие до сегодня в урывках и фрагментах писания породили новый жанр литературы. Книги об Ином Христе, недогматическом и живом. Неважно, правдивая, шутливая, ироничная, антирелигиозная или мистическая такая литература. Важнее ее лучшие представители, которые заставляют задуматься о унесенном рекой времени пророке из Иудеи две тысячи лет назад. Жозе Сарамого, Михаил Булгаков, Лев Толстой, Ренан, Филип Дик... Не беру интересные версии атеистических богословов. Жанр апокрифического изучения Сына Человеческого жив и сегодня, и в России. Например, из зарубежного могу вспомнить фильм "Человек с Земли", а из книжного и российского — новейшее "евангелие" Тима Скоренко. Правда, с творениями Еськова и Лазарчука в подобной области я слабо знаком, но весть о рассматриваемой книге в виде альтернативной истории (или, лучше сказать, фантастической фолк-хистори аля альтернативное богословие?) меня привлекла. Поэтому взглянем на один из ответов на вопрос who is Иисус в постсекулярном мире? К которому и Россия относится, как бы кому не хотелось.

Итак, кто же, по мнению широко не известного автора, Зоберна, Иисус Христос? Точно не Сын Божий, да и не особо пророк, если последним считать глубоко верующего в Бога и свою миссию. Наоборот, в словах Йесуса Нацеретянина частенько звучат неуверенные фразы вроде "бог, если он существует". И анти-теистические метафоры о божестве как драконе, который поедает души мертвых и причиняет страдания живым. А потому, по словам зобернского Иисуса, Его должно убить. Это одаренный, не через край, юноша, которому не шибко люб физический труд, но тянет чтение, образование, странствие и философия. Ему хочется необычной жизни, в которой слава была бы уместной, но не первостепенной. Он чувствует призвание стать бродячим учителем-толкователем. Ему не чуждо сомнение и тяга к знаниям, которое идет из эллинской философии, знания иудейского Закона, Эпикура и стоицизма. Но и женская ласка с вином ему не безразличны. Не обходится книжный Иисус и без знаний римской медицины. Более того, к концу романа он желает совсем отказаться от мессианства и пророческой мантии, чтоб целиком податься во врачевание. Иисус Зоберна не кровожаден, но и не за этику ненасилия. С ораторскими способностями, но без божественного очарования. Не боится легкого и не всегда законного дохода, но и не стремится к богатству. Без вопиющего шарлатанства, но с "ловкостью рук и никакого мошенничества". Правда, мистические видения будущего, полеты сознания и магические исцеления имеются. Слегка анархист, но без антиримского настроя. В общем и целом, Иисус здесь — обычный человек. И ему нравится свой образ жизни, к которому он отлично приспособлен. Он умеет находить выход из трудного положения, порой эпатажничая. Он не особо патриот, но хочет облагородить свое отечество и избавить народ от нелепостей веры предков с мешающими благоденствию предрассудками. Иисус старается и хочет быть милосердным, порой покуривает наркотическую травку, произносит временами пессимистичные к жизни фразы о суетности и преходящем характере всего, чуть ли не обращаясь то ли в платонизм, то ли в буддизм. Он бродячий философ, которому хоть и не чуждо ни что человеческое, но главный герой "Автобиографии..." старается держаться умеренности во всем. И повествование книги постепенно показывает все эти стороны и грани выдуманного Христа, характер которого на протяжении романа развивается и остается неоднозначным и динамичным. Произведение наполнено как интересными вариациями о рождении архетипических черт "культурной тени Иисуса", так и забавными случаями из его жизни и встреч с людьми. Лично мне понравились и сатира на попов с блатом из России, и предсказание о расколе и борьбе ветвей христианской веры, и своеобразная версия "вино — кровь моя", и взгляд на грубую и чрезмерную аскетичность и суровость житейского регламента ессеев как на родителей Церкви Христовой, а также метафора на природу человека через творение голема из глины и человеческих страстей...

Все эти любопытные детали и красивые подробности не освобождают "Автобиографию Иисуса Христа" от минусов. Притом серьезных. Во-первых, наличие излишней чернушности и грязи. Искусство должно быть свободным, я агностик и политический радикал, да и вообще за повсеместную секуляризацию. Но даже меня смутили некоторые не просто антирелигиозные, а именно грязные выпады. Не слишком хорошо из Магдалины делать шлюху, притом НАСТОЛЬКО вольно-распущенную. Насчет авторского образа Иисуса все понимаю, но можно было бы и совсем-совсем грязь тоже не вставлять. Главный изъян, вменяемый мною "Автобиографии...", правда, не в единичных случаях посредственной пошлятины. У меня другой вопрос — а в чем идея, сверхзадача? Я понимаю желание пофантазировать на апокрифическую тематику, да. И осознаю, что глупо постоянно искать слишком глубокое и высокое в любых книгах. Но я все-таки спрошу — какая цель книги? Неужто банальный антирелигиозный выпад? Думаю, что не совсем. Роман лежит где-то на стыке такого выпада-пародирования-осмеяния и попытки нового интерпретирования первого христианина. То есть творчество Олега Зоберна где-то между антирелигиозной воинственной смешилкой и евангелием для современности. Повторим, прежде чем рассматривать вторую крайность вокруг книги, какого же Иисуса выписал автор. Человек, со страстями, некоторым смирением, идейно эклектичный, малость гедонист, сомневающийся, сладострастный, с мелькающим манихейством в видении мира. Но, самое главное, непоследовательный, трусливый, не доводящий до конца, без должной ответственности, с отсутствием цели. Идеи фикс, ультима туле и вообще какого-либо конечного желаемого. Убеждения, жизненные, ближние и дальние, задачи зобернского Иисуса постоянно меняются, но сам он не находится в живом поиске желанных плодов существования. Он решает отдельные ситуации, но идти к большему боится и не хочет. Так что, на мой взгляд, нерешительный, не желающий Цели, ради которой можно жить и должно умереть, без твердых взглядов (добродетелей), даже с целым рядом правильных идей (умеренной аскезы, разумного милосердия, отсутствия ханжества и запретов на половую жизнь), такой Христос никому не нужен. Может, узкой группке каких-то либеральных (в плохом смысле) любителей диких инсталляций или совсем уж посредственному обывателю. Религиозному или атеисту фигура Христа притягательна ригоризмом, неизменными добродетелями, причастностью к большей идее, самопожертвованием, разумной толерантностью, силой воли. А для левых политических радикалов в образе, казалось бы, праотца церковной догматики, может увидеться борец за безвластье, равенство и братство, социальный революционер, духовный партизан против Империи и Системы. Сегодня нужен Иисус, который требует самоотверженности, аскезы от излишних удовольствий и телесных желаний, а также единство личности и людей вокруг большой и важной идеи. В общем, толстовский Христос пока побеждает. А данный роман не стал особым событием даже в рамках литературной жизни России. Тем не менее прочитать его небесполезно, хотя бы ради неплохого языка, порой хорошего юмора и для пробуждения тематических размышлизмов.

И да, странноватым сектантам летним вечерком я сказал, что для меня Христос сегодня — учитель житейской мудрости.

Примечание:

* — никакого политического контекста также нет

Почему современная литература переполнена обсценной лексикой, откровенной чернухой и сплошь пустой бессмыслицей? Есть мнение, что вина лежит лишь на выродившимся писателе, распустившемся чрезмерно после эпохи стальной цензуры Советской власти. Богатыри пера поредели, а в мастера слова ныне берут кого ни попадя. И те лишь за денюжку, без великих идей и уж тем более богатого языка. Но мне ближе несколько другая теория. Если бытие действительно определяет сознание, то триада эпоха-общество-культура определяет почерк писателя в конкретном месте, времени и социуме. Поэтому, когда берутся винить таких наших современных мэтров, как Пелевина да Лимонова, о котором речь ниже, за беспардонную матерщину и «беспросветную пошлость» (с), то как же можно забыть элементарное. Писатель — это губка общественного сознания. А его фолианты — все то дерьмо, что автор-губка впитал из всех или почти всех социальных страт. Ибо какое время, такой и пиит. Тем не менее дальше я собираюсь несколько попрекнуть и пожурить Лимонова же за «Это я — Эдичка». Который, насколько я понимаю, является самым его успешным романом.

До нацболов и «Другой России», до седины в волосах и козлиной бородки, до «Монголии» и прочей прозы был, видимо, совершенно другой Лимонов. Эдуард Вениаминович Савенко. Непризнанный бюрократическими аппаратниками поэт, который угнал на волне великого Исхода диссидентов, евреев и их гибридов в свободную Америку. За американской мечтой, которая ему, тому Лимонову, тому Эдичке, виделась как творческая вольница. Но для него и еще тысячи прочих экс-советских граждан она оказалась не этим растиражированным симулярком чудес и довольства, а реальностью грузчиков, посудомоек и официантов. В жизнеописании именно такого Эдички и бытия самых разношерстных русских (советских) эмигрантов роман, безусловно, хорош. Да и цитаты там есть очень животрепещущие и актуальные. Чего стоит только вот эта: «Мы пили водку, Семен заказал оркестру «Полюшко-поле», и я увидел, что он плачет, и слезы его капают в бокал с водкой. «Мы смеялись над понятием Родина, – сказал Семен, – и вот я сижу, и играют эту песню, и у меня болит душа, какой я к черту еврей – я русский».»

Вообще образ литературного героя Эдуарда Вениаминовича, да и самого Лимонова, в книге вышел удачным в плане определенной русскости. Ведь кто такой Лимонов? За всей этой своей диковинностью, эпатажностью, вычурностью (во всем), его персонаж и личность представляют сущность русской души. Непонятная, дикая, странная, крайне эклектичная, сочетающая несочетаемое. Душа слишком свободная для собственной Родины. Ментальность, которая стремится небось куда, к радикальной переделке всего. В принципе, такое сублимированное в текст представление непостижимой и самостийной русскости вполне подойдет для западного читателя. И понятно, почему наш Лимонов, этот крайне странный и, видимо, последний романтик революции, писатель снискал популярность в Европе да Америке.

Но совершенству нет предела. И поэтому есть за что покритиковать «Это я — Эдичка». Я не ханжа, при том же в самом начале сам сказал, что ругать автора за нецензурную брань и прочие «прелести» — не самая удачная и достойная затея. Ан все же я стою на том мнении, что все должно быть обосновано. В особенности в произведении литературы. В особенности, уж простите за культурный национализм, русской литературе. Мы ведь литературоцентричный народ и, быть может, цивилизация. Поэтому я, подверженный идеологии «чеховского ружья» и прагматики использования любого приема в художественной работе, считаю, что книга Эдуарда Лимонова сверх всякого переполнена абсолютно ненужной грязью. Да бог уж с тем, о чем именно повествует писатель. Да-да, гомосексуальные моменты. «Мне настолько плевать на геев, что я даже не гомофоб». Но насколько ж до чертиков Эдичка и его герой все детализируют! Каждая мелочь эякуляции, анального и обычного секса расписана до таких нюансов, что аж как-то не по себе, довольно либеральному читателю. Опять-таки, пусть Э.В. отнекивается по поводу степени автобиографиности написанного. Мне особой разницы на его похождения нет. Покидать партию Лимонова я не собираюсь, ибо элементарно в ней не состою, хех. Просто интересуюсь его деятельностью, творчеством и политическими мыслями. Все это не затемняет его же, безусловно, интересной и непростой личности. Но дело ведь не только в треклятых сценах половых сношений с неграми! Перейдем к эпизодам и упоминаниям второй жены тогда непризнанного поэта. Елены. Доставила она тебе боль. Ты ее особо, правда, и не ругаешь, даже оправдываешь, в любви ей чуть не признаешься на страницах. Но зачем все до последней ниточки грязное белье вытаскивать! Как ты ее трахал, чем, где, с кем она еще резвилась, как, чем, где и т.д. Это элементарно неуважительно к ней, коль ты говоришь, что любишь ее. Да даже если и не любил — ну вот элементарно, зачем все это поминать в своем творчестве? Имена бы изменил, если совсем неймется. Я молчу про всех остальных женщин, совокупления с которыми и, к сожалению, имена оных также встречаются на протяжении романа. Это ведь не красиво для такого лирика революции, как вы, многоуважаемый Э.В.! Про обилие и какой-то, даже не знаю, прорвавшийся фонтан матерных словоформ я уже не буду упоминать. Порой невозможно читать. Даже мне, который сам слаб на произношение чего-нибудь такого в виде междометий и чересчур эмоциональных ситуациях. Но лишь в словах, иногда, а не в книге и практически на каждой мать ее странице! И последнее, за что хочу кольнуть Лимонова-писателя, это пропитанность жалостью к самому себе. Э.В., ну как же так. Революционер себя жалеть не должен! Ему, наоборот, прописано быть несчастным и во всяческих лишениях, которые лишь усилят собственные убеждения.

Что сказать под конец. Как документалистика о быте советских евреев (и не только) переселенцев в стране несбыточных грез — очень достойная вещь. Характеры и истории второстепенных персонажей великолепны. Но главные герои... В особенности Эдичка. Не знаю, если взять и зашвырнуть его образ в вакуум, получится нечто удобоваримое для любования европейцами да американцами в попытке понимания сложных отношений русского (писателя/революционера) к своей Родине, жизни и людям. Но в остальном, в придачу припоминая безмерное количество мата и лишних сцен, как-то не то. Поздние работы Эдуарда Лимонова, вроде «Монголии», лучше в разы. Как и интервью с ним. Кстати, именно в одном из них наш внесистемно-оппозиционный политик заявил, что хотел бы стать русским аятоллой. Духовным лидером. Ну и как вам такой аятолла, а?