Спустя несколько лет после публикации своей, пожалуй, самой неудачной книги — “Утраченный Символ”, Дэн Браун вновь решил выступить на знакомом ему и его читателю поле. Новый роман “Инферно”, (или "Ад") основанный на “Божественной Комедии” Данте Алигьери, снова бросает профессора Гарварда Роберта Лэнгдона в череду стремительно развивающихся событий.

Увы, Браун так и не сдвинулся с того места, на котором он остался со своими “Ангелами и Демонами”— его лучшей, по моему мнению, книгой. С тех самых пор, с каждой последующей историей он все дальше начинал скатываться в самоповторы. А после феерического провала, которым оказался финал “Утраченного Символа”, Браун и вовсе на продолжительный период пропал с радаров. Но вот теперь он вернулся, и окончательно доказал, что искусство самоповтора можно не только развить, но и закрепить.

Читателей, которые после “эпического” финального поворота “Утраченного Символа”, надеются найти в “Аду” исправление ошибок, можно обрадовать – они тут есть. Вот только в остальном, новый роман Брауна отдает терпким пыльным запахом вторичности, справится с которым практически невозможно.

В свои лучшие моменты “Ад” напоминает одновременно и “Код да Винчи” и “Ангелов и Демонов” – книги, которые еще могли удивлять, пусть даже и уровнем авторской наглости по отношению к истории. В своем новом романе Браун попытался смешать те компоненты успеха, которые подарили ему читательскую популярность в прошлом, но банально не стал развивать концепцию сюжета, которую сам составлял еще в “Ангелах и Демонах”.

Стиль повествования не изменился ни на йоту – это, с одной стороны плюс, с другой – минус. Раньше история могла захватить читателя своей динамикой, она могла заставить его пролистывать страницы в ожидании финала где-то в 3 часа ночи. Все это, разумеется, относиться к тем, кто Брауна не бросил читать после первой или второй книги. Ненавистникам автора можно не волноваться – все те же вилы, все те же старые ржавые грабли.

В новом романе, интрига, которая раньше хоть как-то могла увлечь, теперь истончилась и ушла куда-то на задний план. Для персонажей книги, как и для читателя, предельно быстро раскрывают природу того, что ищут герои в этот раз. Как и в “Ангелах и Демонах”, Браун снова пытается столкнуть лбами науку и историю, но получается как-то тухловато. Наука отчаянно брыкается и всячески отказывается привязываться к каким-то определенным фактам и датам. История же, как и в “Коде Да Винчи”, выступает лишь фоном – фанатизм главного злодея в отношении поэмы Данте шит здесь такими белыми нитками, что через них можно разглядеть собственную ладонь. С таким же успехом антагонист книги мог увлекаться любым писателем вообще. Разница между ними и Алигьери, заключается только в том, что фигура Данте конкретным образом была прикована к Италии – месту, где в этот раз оказывается главный герой. Путешествуя, или точнее, пробегая Флоренцию и Венецию, Лэнгдон оказывается в тех или иных местах, которые связаны с Данте Алигьери. На этом факте концепция Брауна хоть и шатается, но пытается устоять. А вот начиная с того момента, когда герои, в “лучших” традициях автора, унесутся на другой конец земли, связь между исторической подоплекой и происходящим теряется окончательно.

Лэнгдон, который после “Ангелов и Демонов” стал постепенно превращаться из ведущего в ведомого, в этой книге сдался окончательно. Врач Сиенна Брукс, новая спутница профессора, бодрым движением рук уверенно перехватила инициативу на себя. Лэнгдону здесь уготовлена роль экскурсовода-марионетки, которого за твидовый пиджак тащат от одной достопримечательности к другой.

Калейдоском скачут вокруг героев площади, статуи, имена известных художников, поэтов, скульпторов. Лэнгдон что-то пытается указывать, ищет связь между Данте и возникшей проблемой перенаселения Земли, но автор снова и снова задвигает его на дальний план, пускаясь в витиеватые описания прелестей земли Италии. Это, конечно, не самое плохое, что могло бы случится, но интрига, саспенс, которые существовали в первых книгах, в этот раз просто испаряются в утреннем воздухе.

Впрочем, нельзя сказать, что Браун оставил читателю на суд полную безнадегу в плане истории. Пара неплохих твистов в “Аду” действительно могут кого-то обрадовать, да и финал книги не вызывает чувства несправедливого обмана и разочарования, как это было с “Утраченным символом”. Но поскольку местная интрига оказывается хлипкой, то глаза, от скуки, невольно начинают замечать все нелепости и просчеты сюжета, что для такой истории смертельно. Тысячу и одно нарекание вызывает столь сложный план главного антагониста, которому он вовсе не требовался для выполнения его цели. Или, допустим, причину, по которой Лэнгдон с напарницей в очередной раз носятся от полиции всего города, в этот раз иначе чем “натянутой” и “банальной”, не назовешь.

Линия, связанная с разгадыванием тайны Данте, лишь отдает той искрой бодрой идиотии и интриги, которая действительно когда-то играла у Брауна. Эта тайна банально не требуется самой истории. Не требуется ей и Лэнгдон. И пусть даже у автора хватило в этот раз сил написать внятный финал, доказать нужность своего героя в этой истории ему не удалось. Профессор остался таким же, за исключением единственного изменения – он потерял часы с Микки-Маусом. Я знаю, это тяжело, но постарайтесь сдержать крики ужаса и панику. И давайте я не буду упоминать некоторых остальных героев, чья мотивация раскрывается в течение одной страницы, за которую мы должны поверить в полное перерождение персонажей. Этот трюк, который был и “Ангелах и Демонах”, неплох, но мы больше на него не купимся, увы.

Самое плохое, что может случиться с любым автором, на мой взгляд, не провал, а превращение в “серость”. Ибо провал все равно привлечет какое-то внимание, пусть и негативное. Браун со своей новой книгой превратился в серость. “Ад” вовсе не так плох, как может показаться. Но он не так и хорош. Он как бы “никакой”. Ни хороший, ни плохой – терпимый. Однако, от автора, который не раз вызывал к себе большой интерес публики, пускай часто и в негативных окрасках, ждешь все-таки чего-то более интересного. Если он уж взял за привычку переворачивать исторические факты с ног на голову, то следовал бы ей до конца, внося побольше своей богатой фантазии. Здесь же Браун выступает в качестве бизнесмена, который прекрасно знает свои компоненты успеха, используя их снова и снова. Сумбур, беготня, использование затертых ходов, и самое главное – отчаянное ощущение “вторичности” произведения, превращает новый роман Брауна в тот самый Ад, о которых он пишет на своих страницах.

P.S. Я знаю, что мой текст вряд ли как-то повлияет на миллионные продажи “Ада”, которые несомненно будут иметь место. Я вряд ли смогу остановить всех тех, кто ринется в магазины, как только книга будет переведена на русский язык. Я лишь призываю задуматься – сколько же все-таки читатель готов терпеть одну и ту же историю, которую ему раз за разом подсовывает автор? Мне, в этот раз, оказалось достаточно. Впрочем, во Флоренции теперь явно возрастет процент туризма, что, наверное, не так уж и плохо. Хоть какая-то реальная польза.

Интересно, с чем более всего у вас ассоциируется имя Альфреда Хичкока? Возможны разные варианты ответов – с саспенсом, с фильмами типа “Психо”, “Головокружение”, “Окно во двор” и другими. А может быть это имя заставляет вас вспомнить свои страхи перед птицами? Или, скажем, вызывает в вас ассоциации, смутно напоминающие о Джеймсе Бонде?

Чтобы не пришло вам на ум, байопик Саши Джерваси “Хичкок” точно вам скажет – его имя должно неразрывно ассоциироваться с его женой.

Книга, по которой был снят фильм о мэтре саспенса, называлась “Альфред Хичкок и создание “Психо””. Интересно, что этот опус выпустили в свет спустя только тридцать лет после премьеры самого фильма, а уж насколько поздно в этом смысле запоздал байопик – судите сами.

О чем была сама книга – трудно сказать, ведь с ее содержанием я не знаком. Но могу точно уверить вас, что если сценарий “Хичкока” хотя бы приблизительно соответствует содержанию первоисточника, то рассказ там шел не о съемочном процессе и связанными с этим трудностями, а о том, как Альма Ревилль – жена Альфреда Хичкока, играла роль “серого кардинала” в творчестве и семейной жизни своего знаменитого мужа.

С одной стороны, конечно, несколько обидно получить от фильма под названием “Хичкок” историю его верной супруги, но раз уж создатели решили подать кусочек его биографии с этого ракурса, то почему бы и нет. Так зритель получает возможность взглянуть на фигуру именитого режиссера вблизи, но при этом не без определенной трезвости во взгляде.

Как уже было сказано, основное действие фильма касается взаимоотношений Альфреда Хичкока со своей женой. В этой части повествования рассказывается практически обо всех аспектах их жизни – начиная от того на каких кроватях они спали, и заканчивая их совместной работой в монтажной мастерской. Несмотря на прекрасные, полные иронии и сарказма пикировки Хичкока с Альмой, основная сюжетная линия легко способна вызвать нарекание у тех, кто пришел посмотреть на то, каким образом великий режиссер снял свой великий шедевр.

Использовать “Хичкока” в качестве ознакомления с фигурой режиссера тоже не стоит – вам не расскажут того, каким образом Хичкок вознесся до заоблачных вершин своей карьеры, не раскроют тайны его режиссерского почерка, да и саму личность обозначат лишь жирными штрихами. Если вы хотите знать, почему Хичкока называли “королем саспенса”, то лучше посмотрите его фильмы, или почитайте его огромное интервью с Франсуа Трюффо. (“Четыреста Ударов”, “451° по Фаренгейту”)

“Хичкок” же, пусть не целиком, но рассчитан на тех, кто “в теме”. На тех, кто понимает, с чего вдруг актриса Грейс Келли (“Окно во двор”, “Поймать вора”) оказалась в Монако, и почему дамские конфеты, взятые у Энтони Перкинса (“Психо 2, 3 и 4” "Убийство в Восточном экспрессе"[/i][/u]) – это смешно. Для зрителя, не знакомого с творчеством Хичкока (и историей Голливуда) пустым звуком пролетят мимо ушей фамилии Джеймса Стюарта, Джанет Ли, Веры Майлз, Бернарда Херрманна, Орсона Уэллса и многих других. Та же судьба постигнет все аналогии и сравнения связанные с предыдущими и будущими работами Хичкока, а так же с Кодексом Хейса. Помимо этого, по ходу фильма буднично и беззастенчиво раскроются все секреты и твисты фильма “Психо”, так что лучше ознакомьтесь с этой картиной перед походом на “Хичкока”. В противном случае вы вообще не поймете, что за фильм такой в итоге снял Хичкок – покажут лишь отдельные моменты съемок и маленькие кусочки оригинальных сцен.

Но даже и без знания первоначального предмета здесь есть на что посмотреть. Оператор Джефф Кроненвет (“Бойцовский клуб”, “Социальная Сеть”), порою действительно радует зрительский глаз красивыми визуальными решениями. Благодаря этому даже самые обыденные моменты из жизни Альфреда Хичкока смотрятся неожиданно захватывающе. Как вам, например, возможность заново взглянуть на знаменитую сцену в душе?

Сценарий, созданный с явным прицелом на Хичкоковский стиль съемки и повествования, в равной доле делит между собой множество остроумных диалогов и несколько хороших сцен саспенса. Прекрасные актеры, которые (положа руку на сердце) похожи на свои реальные прототипы только под определенными углами, тем не менее, постарались предельно похоже воссоздать их характеры. И пусть не гримом, но актерскими работами, им действительно удалось вдохнуть в своих героев жизнь и заставить верить, что такими и были эти люди. Конечно, фильм иногда лукавит со зрителем (к примеру, отношения между Джанет Ли и Хичкоком на площадке не были такими уж сахарными, какими они показаны в фильме), но, в целом, кардинально не переиначивает известных личностей под свои нужды.

Ничем не отличился разве что композитор Дэнни Элфман, известный, в том числе тем, что перезаписывал оригинальный саундтрек “Психо” для бессмысленного ремейка Ганса Ван Сента. Оригинальная композиция, написанная Бернардом Херрманном для сцены в душе, в “Хичкоке”, даже сегодня беспощадно превосходит все остальные композиции, звучащие в байопике.

По большому счету, если абстрагироваться от всех “подмигиваний” авторов к зрителю, знакомому с биографией Хитча (как его называют герои), то у фильма можно нащупать два существенных минуса. Три, если вы по-прежнему обижены, что на фильме с Хичкоком вам рассказывают не совсем про него. Правда, сам Хичкок, как гений пиара, вероятно, был бы весьма доволен подобным ходом.

Первое, что вызывает нарекание – это некоторая затянутость в середине фильма, когда уже устаешь от бесконечного разбора отношений между Хичкоком и Альмой. Основное “движение” в сюжете начинается в последней трети фильма. К этому времени премьера “Психо” подбирается совсем близко, а вопрос о его успехе по-прежнему остается открытым. Но до этого момента зрителя достаточно долго заставляют наблюдать за утомительной историей Альмы и сценариста Уилтфилда Кука (“Незнакомцы в поезде”, “Страх Сцены”), которая смотрится неестественно важной. Впрочем, гораздо хуже та часть, в которой зрителю внушают, будто бы Хичкок был одержим галлюцинацией известного маньяка Эда Гейна (прототип Нормана Бэйтса в оригинальной книге Роберта Блоха), который олицетворяет его внутреннего демона. Таким образом, объясняется страсть Хичкока к вуайеризму, эгоизму и тяге к историям про убийства. Что бред, конечно, и это еще, мягко говоря. История не отрицает все эти черты в характере режиссера, но, по большому счету, кому какая разница, чем там у себя дома занимался по ночам Хичкок? Будь он хоть трижды эгоистом и потенциальным алкоголиком, эти вещи нисколько не умаляют его режиссерский талант. А на концепции “подглядывания” в его фильмах вообще выстроено множество прекрасных сцен.

Вопрос о копании в “грязном белье” режиссера вполне можно было бы задать всему фильму в целом, но “Хичкок” все-таки гораздо интереснее, остроумнее и умнее, чем любое обсуждение вопроса о том, был ли режиссер извращенцем или не был. (Подсказка – не был) Несмотря на некоторые шероховатости этого байопика – провисающую середину и нелепую линию с Эдом Гейном, а так же фигуру Саши Джерваси в качестве режиссера (На его счету числится лишь один фильм, и участие в написании сценария “Терминала”) фильм все же удался. Пусть он рассчитан в первую очередь на людей, знакомых с творчеством Альфреда Хичкока, но зато для других он может послужить отличным поводом для знакомства с работами этого режиссера. Хотя лучше все-таки знакомиться с его фильмами до, а не после просмотра – так впечатление будет ярче.

Жаль, конечно, что за кадром осталось множество разных историй со съемочной площадки и из жизни героев. К примеру, о том, как вместо великолепного “Головокружения” главные оскары 1958 года забрали к себе мутные “Жижи” – мюзикл, о котором сейчас уже никто ничего не помнит. Или о том, как Энтони Перкинс навечно застрял в своем образе и так и не смог от него избавиться. История о создании книги “Хичкок/Трюффо”, когда Хичкок в 1962 году 52 часа сидел вместе с Франсуа Трюффо ради создания специального интервью. Как появился у Хичкока страх перед полицейскими. Упоминание камео режиссера. И так далее и так далее. Мозг понимает, что эти истории здесь лишние, но подсознание безапелляционно требует “еще и еще”. Впрочем, и то, что уже есть – неплохо. Возможность погрузиться в мир Альфреда Хичкока в 2013 году, желание пересмотреть его фильмы после выхода из кинотеатра – это чего-то, да стоит. А там, за стенами нынешних кинотеатров, где-то в другом месте, много лет назад, вспыхивает софит. Шуршит пленка и время течет вспять. Темная фигура медленно приближается к шторке душа. В руке занесен нож. Другая рука тянется к прозрачной материи.

Пару фактов:

Режиссером фильма мог стать Райан Мерфи ("Американская История Ужасов", "Части тела"[/i])

Роль Энтони Перкинса мог сыграть Эндрю Гарфилд

I`m back! И увы, пора признать неоспоримый факт – я слоупок, причем слоупок хронический, а стало быть не обремененный какими-то рамками совести и морали. Догадаться продолжить чтение серии “Ultimates”, чей первый сюжетный арк был переведен на русский язык, до меня дошло только на этой неделе. Звезды с небес нашептали мне что-то на ухо, колесо фортуны крутанулось, оставляя за собой огненный след, и внезапно я обнаружил себя посреди разрушенной к супергеройским хренам Америки, злобно улюлюкающим поганой вражине вослед.

Марк Миллар мог. О, черт возьми, как он, оказывается, мог. Причем снос крыши был заметен далеко не сразу – первый том “Ultimates” я бы назвал скорее “хорошим”, нежели “оху...”…ну вы поняли. Первая часть истории как-раз получилась неплохой, но вводной, ведь там нас заново знакомили с героями команды “Мстителей”. Знакомили с этими, такими знакомыми, но немножко непохожими на себя ребятами. Ведь действие разворачивалось в альтернативной вселенной “Marvel”, под названием “Ultimate”, которая предложила новый взгляд на уже известных всем героев. И внезапно, в какой-то магический момент, они перестали быть богами и великими учеными, и стали просто людьми. А стало быть, и идиотами.

Нет, конечно, идиотами они стали исключительно в самом лучшем смысле слова, но факт остался фактом. Серьезность основной вселенной безжалостно снес мальчишеский задор Миллара, из-за которого герои наконец-то подтянули штаны и сопли, и пошли мочить зло во вселенском сортире именно так, как и требует любая геройская сходка – то есть весело, с разрушениями, ядерными взрывами и окровавленной улыбкой на лице.

В первом том “Ультимэйтсов” есть два основных сюжетных поворота, и если вы знакомы с ними, то знаете, что основную идею первого тома как раз и взял на вооружение Джосс Уидон, когда снимал своих “Мстителей”. Вот только экран не позволял в полной мере воплотить то веселое безумие, которое творилось на страницах комикса. Пацифист Тор разносил к чертям вражеский флот. Брюсс Баннер превращался в Халка и отправлялся бить морду парню Бетти Росс. А Тони Старк пил и спал со всеми женскими телесами, до которых умудрялся дотянуться в перерыве между масштабными сражениями.

На деле, принцип и первого и второго вольюма “Ультимэйтс” был донельзя прост, и проходил по одной схеме. В начале, мир оказывался в глубокой и далекой заднице, а герои получали по щщам, чтобы в финале утереть обиды между собой, и вдарить врагу как надо. Вот только, в отличие от других комиксов про команду спасителей Земли, эта — отличается совершенной чудовищной динамикой, подарить которую может только человек увлекающийся, то есть, реально повернутый, проще говоря.

И Миллар был таким, о, черт возьми, он был. Герои постоянно спорили, шутили между собой, били друг другу лица – и мужчины и женщины. Отношения бурлили и не давали зрителю расслабиться, а где-то на заднем плане начинал разворачиваться зловещий вражеский план, суть которого и в первый и во второй раз была не столь важна. Был важен результат, и эта химия между персонажами. Комикс не скрывал того, что поворотный момент этой истории – это герои, встающие с колен. И от этого становится чертовски хорошо – от этого можно расслабиться, и с удовольствием наблюдать за тем, что происходит перед тобой.

А происходило, между прочим, многое. Второй здоровенный том “Ультимэйтс” вобрал в себя все то лучшее, что Миллар и Хитч могли дать серии. Ни одной остановки, ни одной паузы – лишь лютая динамика и подростковая тяга к жестокости. И это было великолепно! Сюжетные ходы, которые на сегодняшний день уже утратили свою свежесть и актуальность, безжалостно били здесь в грудь, выбегая из-за угла; а мотивации персонажей весьма отличались от чистой идеи вселенского добра. Знаете, что было прекрасно? В этой истории, если злодею нужно было разбить челюсть, то герои не рефлексировали на эту тему, а просто брали и били. А эффект “ура-патриотизма”, который часто проявлялся в основной вселенной, был жестоко бит, и получил нужную порцию самоиронии.

Все происходящее во второй серии, в целом, можно было описать как “вселенский дурдом”, в котором Тони Старк, уже переспавший со всеми на свете, по-жесткому бухал перед битвой; Капитан Америка оказывался ревнивым солдафоном, зацикленным на прошлом; а Халку в лицо заявляли, что “он – отстой”. Это было весело, и это было далеко не все.

Это безумие вовсю поддерживал художник Брайан Хитч, чьи развороты были до краев заполнены действием. Особо там не мелочились – если разрушать, так до основания. Если убивать, то так, что во всю страницу. При этом к “мирным” моментам тоже нет особых нареканий. Прорисовка там, конечно, была несколько проще, чем при масштабных разворотах, но оно и понятно – тут люди не на красивую фигуру Ника Фьюри пришли смотреть.

“Ультимэйтсы” были шикарны. Да, второй том был лучше, чем первый. Да, это было просто, и, местами, чрезвычайно толсто. А если вы знакомы с поздними работами Миллара, то вы увидите и все те вещи, с которыми он потом перебарщивал. Но не здесь, нет. “Ультимэйтс”- это удивительный баланс детской тяги к разрушению, человеческой тяги к насилию, и самоупиения собственной крутостью. Об этом читателю говорили прямо, и да, черт возьми – это действительно было круто!

Правда “Москау” – книга несколько нетипичная для автора, создавшего такие произведения, как “Апокалипсис Welcome” и “Печать Луны”. В первую очередь, потому, что она написана в более серьезном ключе, нежели предыдущие работы Zотова. Конечно, здесь найдется место сатире и ехидным замечаниям, но основной антураж книги – мир, где Третий Рейх одержал победу во Второй Мировой Войне, уже заранее начинает дергать за невидимые ниточки в душе тех людей, которые не понаслышке знают обо всех ужасах и боли тех лет.

Впрочем, автор и раньше не скупился на выбор тем, способный вызвать диссонанс среди его читателей – там была и политика, и религия. В “Москау” Zотов выбрал войну, и тем самым, скорее всего, создал определенное количество проблем. Одно дело, когда русский человек не может помыслить, что история Англии пошла другим путем, и совсем другое – когда ему преподносят не просто абстрактный пример, а конкретные, еще свежие в человеческой памяти события из своей собственной Истории. Для всех консервативно настроенных читателей, особенно для той части, которые на дух не переносят альтернативную реальность, такой подход покажется, возможно, кощунственным или спекулятивным, но книга оправдывает свой антураж, ведь именно на его фоне и осуществляется очередное вскрытие пороков современного общества – от подражания всему иностранному, до душевного разложения посредством телевизора. Во всяком случае, такой изначально выглядит главная идея – но что касается реализация, то в этот раз она немного подкачала.

Как я уже говорил, если разобраться, в творчестве Zотова мы уже не раз наблюдали за альтернативными реальностями – Царская Монархия, Ад, Рай, мир Вампиров. В этот раз это мир города Москау – мир победивших немцев, Руссландская вселенная. Но по большому счету, новый антураж от старых книг отличают только декорации – измененная политическая карта мира, экономический дисбаланс. Наполнение остается тем же – “Москау” это детектив, сильнее, чем обычно, завязанный на фантастике и Истории.

Такой подход не то, чтобы сильно пошел книге на пользу — когда читаешь, становится понятно, что, несмотря на внешнюю разницу обычного мира, и мира "арийской расы", принципы у людей остаются такими же. Иллюстрацию похожей мысли мы уже наблюдали в других книгах, пускай она там и подавалась в несколько иной форме.

Неплохо закрученный сюжет в этот раз удивляет не столько своими лихими поворотами, сколь небольшим количеством харизматичных героев. Так получается отчасти потому, что акценты произведения несколько перемешаны между персонажами, и в итоге создатель термоядерных парочек-детективов в духе Калашникова и Малинина представляет нашему вниманию сразу несколько точек зрения, слишком быстро переключающихся между собой. Это происходит по одной просто причине — ключевой проблемой книги, в главной степени, повлиявшей на стремительность сюжета, является малый объем. Повествование захватывает читателя, и как игрушечный кораблик бросает его в разные стороны, заставляя весь мир крутится вокруг. Руссланд, Америка, Япония – герои скачут по всему земному шару, но разницы эти локации между собой почти не несут – важны только внешние отличия, да менталитет населения: но для героев, ни первое, ни второе, не привносят большого значения.

“Подводные” мысли о призрачности власти и диктатуре ТВ несколько портят впечатление “лобовой” подачей — читатель любит играть с текстом, он любит добираться до сути посредством своих сил, а не за счет помощи автора. Интереснее, когда ты сам замечаешь свой порок, а не тогда, когда тебе указывают на него – так обычно эффект доходчивее.

Но не хотелось бы совсем уж сгущать краски – антураж Руссландского мира обыгран отлично, да и фирменная Зотовская ирония постоянно напоминает о себе. Жаль только, что заявленный антураж, хоть и смотрится хорошо, не отвечает на вопрос, а зачем нужно было выбирать именно такую историю с таким поворотом событий. Может быть, я говорю так оттого, что на мое восприятие накладывались впечатления от предыдущих книг автора. В этом случае читателю, который так же знаком с другими работами Зотова, покажется, что уже знакомые нам мысли поданы в несколько иной оболочке. Оболочке приятной и интересной, но узнаваемой, несмотря на то, что “Москау” по духу несколько отличается от предшествующих книг автора. Но если эта книга для вас лишь открывает такого автора, как Зотов, то вы, без сомнения, сможете найти здесь много интересного. Возможно, что оригинальный мир, фирменная ирония и захватывающая детективная линия, заставят вас обратить внимание и на другие книги Зотова, которые тоже заслуживают самого пристального внимания.

p.s. Выражаю искреннюю благодарность автору за предоставленный экземпляр книги.

P.p.s. Книга появится в продаже в середине-конце апреля.