Patricia Highsmith

Strangers on a Train

Harper & Brothers, 1950

Двое незнакомцев едут в одном поезде. Один, Гай Хейнс, архитектор, спешит на встречу с женой, чтобы окончательно с ней развестись. Другой, Чарльз Бруно, избалованный маменькин сынок, которому отец не дает вдоволь денег. Бруно навязывается к Гаю в компанию, завязывается разговор. Гай вдруг находит, что изливать душу незнакомцу легче, чем кому-то близкому, и выкладывает Бруно про свои тяготы. Бруно сочувствует и предлагает Гаю оказать друг другу по услуге: Бруно убьет жену Гаю, а Гай – отца Чарльза. Сойдя с поезда, Гай думает, что больше никогда не увидит сумасшедшего с безумными идеями. Гай ошибается.

«Strangers on a Train» уже называли современным (хотя роману уже 60 с лишним лет) ремиксом «Преступления и наказания» Достоевского. Сравнение это в целом верно: Хайсмит в своем дебюте находит удовольствие залазить своим персонажам в голову и корябать там их, заставляя персонажей проявлять себя не с самой лучшей стороны. Порфирия Петровича здесь заменяет частный детектив, роющий землю носом, и его-то умение раскапывать улики нельзя поставить под сомнение, хотя Хайсмит не совсем способна убедить, что сыщик смог бы докопаться до истины.

Уже в «Strangers on a Train» Хайсмит проявила себя как талантливый создатель симпатичных социопатов, приятных и незаметных, не зря же одному из героев дано имя Гай – просто парень.

Гай тут выступает еще в одной необычной роли – реального воображаемого друга. Гай настоящий и Гай в воображении Бруно – два разных человека. И как жалко бывает Бруно, когда он не может перешагнуть черту между реальным и воображаемым:

«He felt fine. The man kept insisting he have another drink, and Bruno had three fast. He noticed a streak on his hand as he lifted the glass, got out his handkerchief, and calmly wiped between his thumb and forefinger. It was a smear of Miriam’s orangey lipstick. He could hardly see it in the bar’s light. He thanked the man with the rye, and strolled out into the darkness, walking along the right side of the road, looking for a taxi. He had no desire to look back at the lighted park. He wasn’t even thinking about it, he told himself. A streetcar passed, and he ran for it. He enjoyed its bright interior, and read all the placards. A wriggly little boy sat across the aisle, and Bruno began chatting with him. The thought of calling Guy and seeing him kept crossing his mind, but of course Guy wasn’t here. He wanted some kind of celebration. He might call Guy’s mother again, for the hell of it, but on second thought, it didn’t seem wise. It was the one lousy note in the evening, the fact he couldn’t see Guy, or even talk or write to him for a long while. Guy would be in for some questioning, of course. But he was free! It was done, done, done! In a burst of well-being, he ruffled the little boy’s hair.»

Опасная штука – купе. Ездите в общих вагонах.

Charles Williams

Hill Girl

Gold Medal, 1951

Боб Крейн после окончания колледжа возвращается домой на ферму, доставшуюся ему от покойного деда. Отец Боба по прозвищу Майор не оставил младшему сыну наследства, отписав все старшему, Ли. Пока Боба не было, Ли женился на терпеливой девушке, которую он знал со школьных времен, но чем-то серьезным в жизни так и не занялся. Он остался все таким же пьяницей и бабником, каким был всегда. Семейная жизнь его не образумила.

Только встретившись после долгой разлуки, братья сразу совершают путешествие на ферму к местному охотнику Сэму, который продает виски из-под полы. Купить флягу виски – только повод побывать в доме Сэма. У него есть старшая дочь Анджелина, которую фермер бережет от мужских глаз получше, чем свое виски от глаз шерифа.

«So this was Angelina. This was the scrawny little girl with the thin arms and legs and chapped knees and the wide, frightened brown eyes I remembered. I felt myself growing uncomfortable and tried to take my eyes off her.

It wasn’t that she had grown so much. She wasn’t big, even now. But it was as if she had received twenty-five pounds or so in the mail with instructions to put it on where she thought she needed it most.»

Ли уже наслышан про 18-летнего ангелочка, живущего в заточении, и намерен добиться большего, чем просто поглазеть. Младший брат предостерегает, чем ничем хорошим это увлечение девушкой с холма не кончится, но старший его не слушает. Ничем хорошим это и в самом деле не кончается.

Дебютный роман Чарльза Уильямса – удачная смесь нуара и прозы Юга. Уже после первого визита на ферму к Анджелине и ее отцу становится понятно, куда пойдет дело, и останется только следить, как Уильямс разыграет эту пьесу в деревенских декорациях. Боб Крейн здесь вряд ли типичный герой нуара: он не очень хорош собой, больших размеров, острый на язык, но со светлой головой на плечах и чистой совестью. На дно его тянет беспутый брат, который приносит только проблемы.

Детали романа, стоит признать, несколько устарели: несколько сюжетных поворотов здесь целиком такого рода, что пройди еще пять лет, и вся конструкция романа перестала бы иметь смысл. Но это не должно стать препятствием к тому, чтобы получить удовольствие от прочтения.

Alissa Nutting

Tampa

Ecco, 2013

26-летняя Селест Прайс – обладательница кукольной внешности и разума секс-хищницы. Выйдя замуж за богатого копа из-за денег, Селест не становится пассивной домохозяйкой, готовящей мужу ужины, но нанимается работать учительницей английского в школу. Селест ждет с нетерпением начала учебного года, когда она сможет начать преподавание у восьмиклассников. Школа для Селест означает, что она будет находиться вблизи 14-летних подростков – объектов ее желания. Сексуальные желания молодого учителя сводятся исключительно к молодым телам. 14-летние юноши еще не успели возмужать, чтобы превратиться в мужчин, но уже способны удовлетворить такую ненасытную женщину, как Селест.

Селест ведет уроки, едва сдерживая желание, так что после занятий ей приходится немедленно удовлетворять себя, пока в классе еще стоит запах молодых тел. Рассказчица – хороший преподаватель, но школа для нее только средство. Быть хорошим учителем просто означает не остаться без работы, а значит продолжать получать доступ к подростковым телам. Хищница с идеальным лицом и телом, однако, очень осторожна: она выбирает жертвой только одного юношу, застенчивого Джека. Только выбрав его в любовники (если это определение уместно), Селест несколько раз наблюдает за Джеком из своей машины, припаркованной рядом с домом Джека, где тот живет со своим отцом.

«Focusing the binoculars, I gleaned what I could through windows. Many of the blinds were closed, but the square of frosted glass on the home’s left side told me the location of a downstairs bathroom. The living room’s light was on, though its couch appeared unoccupied—perhaps Jack was home alone? I didn’t know him well enough yet to risk knocking on the door and saying hello; if he reacted badly or questions were raised the wrong way, it would blow everything—although he was the clear standout of his classmates, I reminded myself that he could still prove to be a dead end. It wasn’t worth it to do anything risky. There was a flash of light in one of the back windows and I focused in further, suddenly letting out a long sigh of gratitude at my luck: there he was sitting in front of a television, low to the ground in a beanbag chair—another bright flash confirmed it was him. His alert posture and proximity to the TV suggested he was playing a video game rather than watching a program. I tried to zoom in further, but the lenses were already at maximum view.

Although a passerby would have had to press his nose fully against my car’s tinted window in order to see inside, masturbating in public with no cover seemed inelegant. I grabbed the towel, unfolding it across my lap as though I were about to eat a personal picnic, then slid down my running shorts beneath it. Unsticking my legs from the seat, I expertly opened them into position—since they would immediately bond with the hot leather of the car’s seat and fix themselves in place, it was important that my orgasm wouldn’t require any thigh movement. It took me just a moment to perfectly balance the binoculars in my left hand and steady the vibrator in my right. But just as I was about to begin, I heard voices; looking up from the binoculars I saw two power-walking women turn the corner, swinging hand weights.»

Вскоре Селест от невинных заигрываний с молодым человеком переходит к секс-играм. Стеснительный Джек понемногу раскрепощается, с нетерпением ожидая почти каждодневных встреч с учительницей. Местом утех пара выбирает дом Джека: днем отец мальчика всегда работает, и у Селесты и Джека есть уйма времени, чтобы заниматься изощренным сексом.

Алисса Наттинг написала провокационный роман, не поскупившись на детальные описания секса с подростком. Без них, пожалуй, было бы невозможно обойтись, иначе была бы непонятна степень одержимости главной героини. Роман наверняка уже подвергся многочисленным обвинениям, еще бы, ведь книга-то об учительнице-педофиле. Ничего пугающего в этом не должно быть: мы уже читали от первого лица книги о наемных убийцах, сутенерах, гангстерах, террористах etc. Неужто педофилу не найдется места в литературе? (Само слово «педофил» упоминается только ближе к финалу романа.)

Вообще, «Tampa» можно рассматривать как неонуар. Героиня обречена на незавидную участь с самого начала, и, задержав дыхание, остается только следить, как Селест начнет совершать ошибки. Роман вполне мог быть издан в какой-нибудь софткоровой серии 60-х, снизь автор тон описаний секса до приемлемого и немного измени финал.

Роман написан от первого лица, чтобы читатель лучше мог погрузиться в сознание секс-хищницы. Где бы она не находилась, ее мысли – только о молодых телах. Выражение «думать причинным местом» как раз о Селест. Не стоит искать причины такого поведения главной героини: Наттинг сосредотачивается на здесь и сейчас. Селест просто осталась навсегда маленькой девочкой, которой понравился секс со своими ровесниками. Вот почему финал сначала разочаровывает, но, если подумать, выглядит вполне справедливым. Худшее наказание для такой хищницы – ее собственное тело, которое будет стареть со временем.

За скандальной темой кроется талантливо написанная проза, которая, как бы то ни было, никого не оставит равнодушным.

Steve Ulfelder

Purgatory Chasm

Minotaur Books, 2011

Бывшие алкоголики должны помогать друг другу. Примерно под таким девизом живет Конвей Сакс, бывший алкоголик и наркоман, бывший автогонщик, а ныне автомеханик, мечтающий о собственной мастерской. Конвей принадлежит к анонимному сообществу Барнбернеров: если один барнбернер попал в беду, другой барнбернер должен прийти на помощь. Так к Конвею обращается Тандер Фигг, сын ныне покойного промышленного магната местного разлива. Фигг отдал свою машину в ремонт в одну автомастерскую, но прошло уже несколько месяцев, а никакого результата нет – винтажный «Мерседес» так и стоит в мастерской. Фигг просит Конвея вернуть его авто и деньги, отданные за работу.

Но уже после первого визита в мастерскую Конвея натыкается на неприветливого владельца, а потом и вообще получает чем-то тяжелым по голове. Фигга вскоре найдут повешенным в его халупе, но Конвей не остановится, пока не узнает, что к чему. Даже мертвым Барнбернерам нужно помогать.

Сакс – неожиданный гибрид сыщика-любителя и частного детектива с профессией механика. Сакс не самый умный из детективов мировой литературы: он знает, как выжить на улице, но может не знать то или иное слово или его произношение. Мужик просто механик, пытающийся построить семью и открыть собственный бизнес. Выбрав в рассказчики не самую светлую голову, Стив Уфелдер обманывает читателя тем, что заставляет поверить, как будто бы и сам автор глуповат. И бывшая профессия героя, автогонщик, еще и намекает, что расследования как такового не будет, все сведется к гонкам на больших скоростях и кулачным дракам.

Проводив так читателя за нос полромана, Уфелдер постепенно достает фиги из кармана – одну за одной. Многочисленные сюжетные линии начинают срастаться в одну, количество твистов растет в геометрической прогрессии, а финал вообще заставляет поверить, что автомеханики – проницательнейшие люди на земле.

Помимо занимательного сюжета, Уфелдер улавливает волну, на которой живет маленький городок, где и происходят события книги. А маленькие люди бывают способны на большие преступления.

К «Purgatory Chasm» есть несколько стилистических претензий, не считая опечаток. К примеру, Уфелдер неуклюже переключается с диалога на первое лицо. Это заметно при диалогах Сакса с новыми персонажами, которых Сакс только что встретил и которые делятся своей жизненной историей. Уфелдер не дает выговориться самому персонажу, заменяя речь персонажа словами Сакса. И получается так, словно Сакс читает с листочка досье одного или другого персонажа.

«Purgatory Chasm» способен приятно удивить. А не этого ли мы ждем от литературы, чтобы нас удивляли?

Richard Stark

The Sour Lemon Score

Gold Medal, 1969

Паркер и трое сообщников грабят банк, перед тем как скрыться взорвав дымовуху, а потом едут на заброшенную ферму, где они должны пересидеть и поделить награбленное. В домике один из подельников, Джордж Уль, убивает двух других и почти убивает Паркера, но тот успевает выскочить в окно, правда, потеряв при этом свой пистолет. Скрывшись в лесу, Паркер, безоружный, может только наблюдать за тем, как Уль поджигает домик и одну из машин, а сам скрывается на другой.

Паркер добирается до городка, где произошло ограбление, получает от Клэр перевод и уезжает подальше. Паркеру нужно найти сукина сына Уля и забрать долю, которая принадлежит Паркеру. Поиски осложняются тем, что Уль новичок, за ним было только шесть ограблений, и никто про него толком не знает.

Крепкий роман о Паркере, в то же время – пример того, что Паркер немного «размяк» в голдмедаловских книгах. Например, оставшемуся без денег Паркеру не приходится грабить и воровать: деньги ему высылает Клэр. Он даже покупает, а не угоняет машину. Или взять сыворотку правды, используемую сначала на Паркере, а потом Паркером. Каковы шансы, что Паркер стал бы использовать сыворотку вместо кулаков? Эта сыворотка – прием явно из репертуара Уэстлейка, не Старка. И молчу уже про финал, когда Паркер все-таки настигает Уля (спойлер, ага, но так ведь и рецензия написана для тех, кто уже читал книгу).

Если не обращать внимания на эти «мягкие места», то «The Sour Lemon Score» вполне солидное чтиво. Сюжет имеет несколько заимствований из предыдущих книг, но к минусам это особо не отнесешь.

«The Sour Lemon Score» часто расценивается как лучший голдмедаловский Паркер из четырех, но я назову лучшим «The Green Eagle Score», более неожиданный и более жестокий.