Действие романа разворачивается на территории Луганской области Украины, которая в результате распада страны стала независимым государством. Основная причина распада — не очень ясна, понятно, что какое-то отношение к этому имеет различная политическая ориентация частей страны, действия отдельных политиков и политика США и Евросоюза. В результате на месте Украины существует 5 или 6 независимых государств: среди которых Республика Галиция, Центрально-Украинская Республика со столицей в Киеве (ЦУР), Крым (с непонятным политическим статусом) и республики Восточной Федерации (Донбасс, Харьков и Луганск). Противоречия между новыми независимыми государствами активно подогреваются со стороны США и Польши, создающих барьерные зоны вокруг РФ. В результате ЦУР предпринимает попытку силового возвращения в состав единой Украины Восточной Конфедерации и Крыма. Логику необходимости войны я так и не понял, она поддается как свершившийся факт. Однако блицкриг армии ЦУР с присоединившимися частями стран восточной Европы и добровольцами из числа галичан провалился, обернувшись затяжной и крайне кровопролитной гражданской войной. Этой то "грядущей" войне и посвящена книга.

Рваный сюжет, состоящий главным образом из подробных описаний удачных военных операций, о боевом пути журналиста с афганским опытом (есть довольно прозрачные намеки на то, что этот персонаж во многом автобиографичен) до влиятельного полевого командира Восточной Конфедерации, а затем сознательного мученика за свои идеалы, пересказывать не интересно, да и не настолько важно. Автор очень сильно злоупотребляет военным сленгом и схематичностью описаний — разобраться кто, что и как сделал, зачастую непросто. Допускаю, что для людей, хорошо разбирающихся в названиях различных видом вооружения, эта специфика текста не вызовет затруднений. Куда сильнее, чем сюжет, оказались картины военных нравов, такого описания войны я до этого никогда не читал. Бобров в срывание покрывала романтизма с войны легко перешагнул через бойню, описанную Ремарком, отрезанные губы и гениталии, сжигаемый заживо пилот сбитого самолета, хладнокровный расстрел военнопленных — это все обыденная, ставшая привычкой жестокость, которая ближе к конце мало трогает уже и читателя. На таком фоне авторские попытки дать какое-то моральное оправдание поступкам своего главного героя выглядят откровенно надуманными. Отдам Боброву должное только в одном, несмотря на очевидные симпатии к восточным украинцам, он не побоялся изобразить, что и они воюют точно такими же методами, как и свои противники. И симпатий, соответственно, вызывают ровно столько же.

Жаль, что автор не ограничился своими размышлениями о сущности войны и разбавил их ставшими в последнее время банальными мечтами о сильной руке с автоматом, которая наконец-то наведет порядок в стране и американофобией.

В целом, Глеб Бобров написал очень нетипичную для фантастики книгу, это не антиутопия, конечно, а военные мемуары с небольшой долей фантастики. Минусов много, художественная слабость, сильная политизация, но ознакомиться с ней все равно не помешает. 6/10

Роман "Туманы Авалона" принадлежит к славному племени артуриан, но довольно сильно отличается от других представителей. Чего стоит хотя бы то, что первую скрипку в романе играет отнюдь не король Артур, а женские персонажи, в первую очередь Моргана/Моргейна и Игрэйн. Также в нем удивительно мало характерных даже для женского фэнтези описаний колдовства и битв. Брэдли обратила куда больше внимания на переживания персонажей, интриги и неожиданные объяснения хорошо известных по другим произведениям событий. Кое-где она даже примирила существующие противоречивые версии. Что-то в таком подходе точно есть, временами криптомифология выглядит настолько убедительной, что кажется гораздо правдивее обычной трактовки. Хороший пример, запутанная история с рождением Мордреда и его предательством, Брэдли связывает его зачатие с ежегодными мистериями для возобновления плодородия, в которых был вынужден участвовать Артур, чтобы стать королем. Ритуалы и стали причиной инцеста. А Мордред подчиняясь той же непреодолимой логике ритуалов, напоминающих схватку между молодым и старым оленем за право быть вожаком стада, в итоге не может не бросить отцу вызов.

Брэдли сумела рассказать красивую историю о любви, невозможности изменить судьбу, мужестве, женском коварстве. Нашлось место и обещанным Dark Andrew взаимоотношеням между язычеством и христианством, одним из самых красивых выражением которых стал образ острова Авалон — символа старой религии, скрывающегося за аббатством Гластобери... Но, к сожалению, автор не сумела рассказать эту историю безупречно. Общий минус всей книги — это недостаточная проработанность книги, по ходу чтения возникает огромное количество противоречий между разными частями. Вот, например, отношения между Гвинервой и Моргейной, то они друг друга ненавидят, то вполне нормально уживаются. Или возможность обладать Зрением, которым изначально подчеркнуто владели только женщины, и неожиданно такой же дар проявляется у Мордреда. Кое-что Брэдли не до конца объяснила, я так и не понял, почему рыцари Круглого стола в своем внутреннем круге использовали прозвища, полученные от своих врагов саксов... Но это ерунда, а самая страшное — это первая часть романа. После ее прочтения я был страшно разочарован. Какое там религиозное фэнтези с размышлениями о столкновение христанства и язычества, о котором рассказывали. Было четкое ощущение, что в прошлом кто-то из британских христиан сжег родовое поместье Брэдли, как минимум, что они могли сделать, как максимум, я боюсь даже представить. Черно-белая агитка невысокого качества в духе виршей какого-нибудь Доброслава "И речёт Волк таковы слова:/ — Ой, еси, вы волки-оборотни / Выходите-ка вы из дремучего леса / Грызть живьём чернорыльных бесов / Мстить за стоны Природы-Матушки / За сожжённых Волхвов наших Батюшек / Гусляров, Ведунов четвертованных / Скоморохов, Певцов колесованных". Ну все плохо с христианами в будущем датском королевстве и религия проста как пять копеек, и свещенники большей частью малообразованные фанатики, да и к женщинам относятся совсем неправильно. То ли дело друиды. Отношение к женщинам момент, кстати, довольно важный, Мэрион Брэдли в первой части романа показывает себя убежденной феминисткой и не забывает при случае обратить на это внимание читателей. Порой, правда, ее позиция выглядит довольно забавной, например, измена со стороны мужчины, это, конечно, следствие врожденной похоти, а причина женской измены — неожиданно вспыхнувшая чистая любовь, в основе которой лежат ни много ни мало чувства между двумя атлантами! Муж, правда, не понял, но объяснение было быстро найдено, и оно тоже было потрясающим — ослабли его мужские силы, вот и ревнует чего то... Но, к счастью, в последующих частях все приходит в нормальный вид. С чем связан такой провал не очень понятно, предполагаю, что части писались в разное время.

Что имеем в итоге, очень нетипичный фэнтезийный роман о короле Артуре, к сожалению, сильно разнородный по качеству отдельных частей, но заслуживает пристального внимания 8/10

«Тень лета» стала во многом рубиконной работой автора. Во-первых, это его первый сольный роман. Во-вторых, это его первая книга в жанре фэнтези (до этого он писал НФ рассказы и повести). Ну и в-третьих, и может быть это самое главное, эта книга сделала его известным, вывела в число фэнтезийных авторов нового поколения, без особой ностальгии помахивающих вслед уходящим в небытие эльфам и оркам. Оговорюсь сразу, в поколение М (M for Martin ;-) ) Абрахам входить то входит, но все-таки его творчество лежит несколько в стороне от работ Линча, Аберкромби и прочих, он не склонен ок злоупотреблению чернухой, предпочитая держать читательское внимание без дешевого эпатажа.

Мир, описанный в первом романа цикла, сильно напоминает смесь средневекового Китая и Арабского Халифата. Географию, историю и политику мира воссоздать довольно тяжело, но все-таки попробовать можно. На развалинах давно павшей Старой Империи ныне существует новая империя. Могущество государства зиждется на наследстве Старой Империи – андатах. Андат – это пойманная воплощенная в материи мысль, какая та идея. Например, один из героев романа — андат Бессеменной, как видно из названия, способен выгонять зародыш, причем без разницы из чего или кого, он может ускорить обработку хлопка, а может стать почти одной из египетских казней, вызывав массовые выкидыши в государстве противнике. Людей, которые могут управляться с андатами, называют поэтами. Связано это с тем, что процесс вызывание андатов имеет много общего со стихосложением. Этому искусству учат только специально отобранных детей аристократов. Немногие из тех, кто поступает на обучение, оказываются в итоге достойны того, чтобы стать поэтами. Интересно, что андат можно вызывать очень ограниченное количество раз, только два реже три. Хотя нигде в тексте это не объясняется, но похоже объяснение этого феномена в том, что стихи, для вызывания андата, должны быть уникальными и непохожими ни на какие другие (Очень мне это напомнило подростковое фэнтези, над которым работает в данный момент Лукьяненко, не думаю, что сходство связано с клонированием пегасов, но факт любопытный). Поскольку количество идей, которые на практике могут принести пользу, не так велико, к началу действия романа за каждого андата держатся руками и ногами. Еще один любопытный факт, андат после воплощения принимает человекоподобную форму и несет очень много черт поэта, воплотившего его.

Империя благоденствует, но закат не за долами. Про проблемы с андатами я уже написал, но, кроме того, у империи очень серьезный соперник на юге – государство Гальт, правители которого изо всех сил плетут интриги, чтобы приобрести торговые преференции в этом районе и захватить контроль над летними (южными) городами империи. Назревает и внутренний кризис, любой правитель новой империи, прежде чем взойти на трон, должен уничтожить своих братьев. У нынешнего хаема (императора) трое наследников и ножи их сторонники уже вовсю затачивают. Лето уходит, но пока жители империи наслаждаются последними годами благополучия.

Фабула романа не поражает размахом; ни многотысячных армий, сходящихся в сражениях, ни многоступенчатых заговоров за право унаследовать империю, ни непонятных грозных предсказаний, впрочем, не сомневаюсь, что многое из списка будет в следующих томах. А пока в Сарайкете — одном из летних городов сходятся судьбы нескольких очень разных людей и одного нелюдя: Ото, сбежавшего из школы поэтов и ставшего в итоге грузчиком, ученика поэта — Маати, управляющей делами одной из гальтских торговых домов Амат и андата Бессеменного, желающего свободы. Повествование, выстроенное из глав — точек зрения, не отличается особым динамизмом, Абрахам неспешно расставляет сеть интриги и также неспешно ее выбирает с запутавшимися героями. Характерной чертой авторского замысла является то, что на протяжении всего сюжета автор ставит своих персонажей перед каким-то непростым выбором. Какие–то ответы дать будет легко, но иногда читателю тоже предстоит помучаться над принципом меньшего зла, вопросами мести и измены.

Несмотря на то, что это первый роман тетралогии, «Тень лета» обладает собственным законченным сюжетом, и ждать следующей книги будет довольно легко.

Радует, что перевод на русский доверили представителям школы Баканова, так что есть шанс на неплохой перевод.

Суммируя, неплохой роман в жанре ориентального фэнтези, скорее всего большинству покажется не очень увлекательным, но внимания заслуживает 8/10

«Городские легенды» состоят из небольших рассказов, посвященных тем или иным характерным местам и персонажам Александровского сада. В художественном пространстве Хаецкой одинаково легко уживаются бомж с маленькой собачкой и ультрасовременные манекены в витрине дорогого бутика, сэр Гавейн и спрятанные на берегу питерской Темзы сокровища Ксешинской, ожившая статуя девушки и пони Идальго. Сборник имеет подзаголовок «Пришельцы и единороги», но пусть первая часть названия не смущает других читателей, рассказы Хаецкой и без использования разбойничьего ложа принадлежат к жанру городского фэнтези или городской сказки. Даже появление упомянутых в название пришельцев, роботов и даже одного сломленного летающего блюдца ситуацию не меняет.

Малая форма у Хаецкой – это всегда попадание в десятку, ей сложно сольно держать романную фабулу (по-моему, ей просто становится скучно), повествование разваливается на эпизоды и эпизодики, как это было в «Варшаве и женщине», «Космической тетушке», «Бертране из Лангедока», да даже творение Мегелайн Симмонс несло такой же отпечаток. А вот рассказ, а, по сути, просто образ, навеянный человеком или каким то местом в Александровском парке, удаются автору также легко и естественно, как дыхание. Пусть не всегда Хаецкой удается придумать достойную историю, но описания всегда настолько емкие и образные, что про сюжет начинаешь забывать. Вот, например, потрепанный музыкант у метро держит саксофон как приклеенную к нижней губе беломорину («Дым родного очага»). Или призрак Шаляпина в огромной лохматой шубе, поющий в бывшем Народном доме(«Призраки народного дома»).

Помимо места действия рассказы, вошедшие в «Городские легенды», роднит еще одно, все они связаны ощущением прикосновения к чуду, вторгающегося в обыденность, чуда, которое доступно не каждому, а лишь тем, кто еще не разучился мечтать. Это очень банально, но по-прежнему трогает. Пожилая женщина, потратив последние 100 рублей на то, чтобы станцевать последний раз в жизни, превращается в молодую девушку («Анна и ее музыка»). Дворняжка у бомжа в парке оказывается легендарной белой сукой, которую преследует тот самый сэр Гавейн («Диянка — рыцарский пес»). Клад Ксешинской содержит не золото и бриллианты, но вряд ли те, кто его нашел, были разочарованы («Сокровища Матильды»).

Отличный сборник рассказов, вряд ли кто-то будет разочарован, жаль только, что не питерцы будут лишены еще и ощущения узнавания места, где происходят события. 9/10

Среди большого числа книг, с которым я успел ознакомиться за отпуск, эта заметно выделяется.

На обложке монографии, вышедшей в 1993 году и собравшей богатую жатву фантастических премий за публицистику, стоит фамилия доктора филологии Рустам Святославовича Каца, не стоит искать его в базе диссертаций ВАК, там не значится ни кандидатская, ни докторская диссертация человека с таким именем. На вопрос: Кто же Вы, Святослав Кац, ответить к счастью легко, за этим псевдонимом скрылся главный мистификатор отечественной фантастики, а по совместительству и чрезвычайно едкий критик — Роман Арбитман.

Цветет и сильно пахнет альтернативная история, в последнее время появился новый жанр альтернативная география, ну а если продолжать идти по названиям школьным предметам, то произведение Романа Арбитмана можно отнести к вымирающим представителям альтернативной литературы. В своей монографии доктор Кац подробно изложил семидесятилетнюю историю советской фантастики, ее взлет, расцвет и, наконец, угасание. Но, и это очень важное "но", советская фантастика, которую описывает Арбитман, была основным жанром советской литературы, которая вместо того, чтобы описывать процесс построения светлого будущего сразу перешла к его описанию, с особым упором на построения социализма на Луне. Все это тесно перемешано с ехидной сатирой на криптоисторические теории. Так вся советская история получает полное объяснение через советский лунный проект. Итак, "пражская весна" как последствия высадки астронавтов США на Луне, ГУЛАГ, как проект создания космодрома, и так далее. Но главное это все таки литература.

В эрудиции и остроумие Романа Арбитмана невозможно сомневаться, прочитав хотя бы парочку его рецензий, но в "Истории советской фантастики" он взял просто запредельную планку. В книге настолько тесно перемешана выдумка и реальность, что разобраться во всех хитросплетениях не представляется возможным. Мне не хватает знаний о реальной фантастической кухне советской фантастики, чтобы оценить причины, по которым те или иные литературные фигуры получали фамилии фантастов. И с этим связан, пожалуй, самый главный минус книги, очень не хватает подробных комментариев, которые раскрыли бы этот невидимый пласт. Но зато все остальное, это просто непередаваемый интеллектуальный восторг.

Несмотря на ироничный характер повествования, основная мысль ну никак не радует. Как не крутись, как не фантазируй, какую идею не ставь на первое место в литературе первого социалистического государства, ее развитие будет всегда одинаковым, и основное место в ней будет занимать конформизм, подлость и самообман.

Умный автор, отличная книга, о минусе уже написал. 9/10