Лаборатория Фантастики, предлагает вам широкий спектр книг: от последних новинок книжного рынка, которые впоследствии могут стать мировыми хитами, до проверенных временем шедевров, способных украсить полки любого ценителя фантастики.
Мы ведём три рубрики рекомендаций:
«Книга на все времена» — обращена к начинающему ценителю фантастики и рассказывает о выдающихся произведениях разных жанров, которые стоит прочесть для знакомства с предметом «фантастическая литература».
«Лучшие книжные новинки» — должны привлечь внимание тех, кто следит за новейшими именами и книгами, постоянно возникающими на горизонте ценителя фантастики.
«Ретроспектива» — призвана напоминать о книгах, которые обладая выдающимися достоинствами, по тем или иным причинам, отошли в тень.
Выбор делается из тех книг, которые, по нашему мнению, достойны упоминания в рубриках рекомендаций Фантлаба.
Аннотация: Новая грань таланта Анджея Сапковского! Фантазия перемешивается с реальностью, — и трудно понять, что в этой истории — вымысел, а что правда… Когда-то по этим землям шли и гибли воины божественного Александра — Покорителя мира. Когда-то на этой земле обломала зубы армия Британской империи, над которой никогда не заходило солнце. Что защищает эту забытую Богом страну? Неужто есть доля правды в древней, глухой, загадочной легенде об ее магической хранительнице — Золотой Змее, лицезреть которую доступно лишь избранным?..
Жанр: Магический реализм, мистика.
Мнения экспертов: Aleks_MacLeod: «Змея» — довольно необычная вещь для Сапковского. «Ведьмаком» и «Сагой о Рейневане» пан Анджей приучил нас к тому, что для донесения своего замысла до читателей ему обычно требуется как минимум несколько внушительных по объему томов. «Змея» же уложилась всего в три сотни страниц, причем по эмоциональному воздействию эта повесть далеко опережает все остальные произведения писателя. Тема афганской войны необычайно близка и болезненна для отечественного читателя, однако одним лишь этим фактом нельзя объяснить все те эмоции, которые начинаешь испытывать при прочтении книги. Пан Анджей проделал огромный объем работы и настолько достоверно описал происходящие события, что буквально вживаешься в шкуру главного героя книги, советского прапорщика Павла Леварта, и начинаешь чувствовать все то же, что и он. Текст повести изобилует множеством мельчайших подробностей, солдатским жаргоном, для объяснения которого потребовался специальный словарик, и родным русским матом. Порой сложно поверить, что автором книги является поляк — настолько точно переданы особенности советского менталитета. В центре внимания находится несколько воинов, живших в разные эпохи, но разделивших одну судьбу на всех. Война вошла в их жизнь, исковеркала души и стала единственным смыслом существования, поскольку после всех ужасов, увиденных в бою, очень сложно, если вообще возможно, вернуться к мирному существованию. Горький, печальный, местами ироничный текст насквозь пропитан антивоенной тематикой — Сапковский, описывая будни советских солдат в Афганистане, не приукрашивает подробности их службы, стремясь донести до сознания читателей, насколько это неправильно — решать мировые проблемы на поле брани. Пан Анджей держит читателей в напряжении на протяжении практически всей повести. Разве что ближе к концу линия Леварта слегка провисает, однако затем Сапковский дает настолько меткую и убойную характеристику советскому обществу конца восьмидесятых годов, что несколькими абзацами заставляет забыть обо всех огрехах предыдущих страниц. «Змея» в полной мере дает возможность оценить эрудированность автора. Пан Анджей прекрасно ориентируется во всех периодах мировой истории, мельком описывает множество деталей каждой эпохи и при этом зарождает желание узнать больше о том, о чем сам Сапковский говорит между делом. А уж тем, с какой точностью автор изучил детали быта советских солдат в Афганистане, можно только восхищаться. Если бы текст повести показали какому-нибудь неподготовленному читателю, не знающему личность и национальность автора, он вполне мог бы подумать, что книгу написал русский писатель, действительно воевавший за речкой. В «Змее» практически отсутствует фантастический элемент, сведенный, к этой самой змее, золотистой лентой связавшей все эпохи в единый узел. Однако именно необычное пресмыкающееся помогло пану Анджею рассказать три истории вместо одной. С другой стороны, повесть производила бы хорошее впечатление и если бы Сапковский решил остаться в рамках суровой реальности. Напоследок хочется сказать пару слов об отечественной локализации. Здесь можно было бы привести множество примеров из текста, которые следовало бы перевести гораздо лучше, но ведь магия Сапковского в том и заключается, что с первых страниц повествование с головой поглощает читателей, и на ошибки перевода быстро прекращаешь обращать внимание. Резюме: Очень сильная и глубокая военная проза без каких-либо оглядок на жанровую принадлежность. drogozin: Подходя к «Змее», я держался с опаской. Трудно было прогнозировать, что меня ждёт. Ведь знал я автора исключительно по романам в жанре фэнтези. Ожидания, предположения и различные затёртые словосочетания (для будущего отзыва) в моей голове роились самые разные. Тут и «Новое слово в творчестве Сапковского» и «Очередная клюква про Россию» и ещё целая куча. Так что в итоге? Попробуем ответить на основные вопросы. --- 1. «Удалось ли автору меня удивить?» Безусловно. Он удивил меня тем, что перейдя к событиям реального мира, не опустил планку, не допустил фальши, не пропустил клюкву, зная, кто будет читать его книгу. Текст силён, плотен, метафоричен. Командир Продромы, рассвет над Гиндукушем и Змея, как дракон Смауг и его морок, лежит на своих сокровищах. Эти образы останутся в моей памяти. 2. «Действительно ли «Змея» — новое слово, отличное от всего предшествовавшего творчества Сапковского?» Скорее «нет», чем «да». Автор и впрямь пишет историю уже не вымышленного мира, а помещает своих героев в мир реальный. Но темы пана Анджея остались прежними. Это люди на войне, люди в «нелюдских» условиях, люди перед выбором. Герои, которых презирают. Игра, в которой все проиграли. Война, которая никогда не отпустит своих солдат. sham: Одна из лучших, мной прочитанных книг в уходящем году. Все к месту и по делу. Без многотомных эпопей. Кратко, эмоционально, очень реалистично! Прежде всего меня поразил сам Сапковский... В данной книге он демонстрирует потрясающую осведомленность о жизни, культуре, географии и истории России. Такими знаниями не могут похвастаться многие российские писатели. Vladimir Puziy: Первая книга, прочитанная на польском. Потрясла. Читал отзывы на польских форумах: «мало», «не раскрыты линии Драммонда и Хэрпандера», «нет юмора» и проч. инфантильный вздор. Особенно забавно читать про то, что непонятный финал. Уж куда понятнее: горькая и острая отповедь, да и вся книга пропитана горечью. Книга о войне, о тех, кто оказывается ею искалечен. О природе войны. Написано, как это умеет Сапковский, точно, изящно, иронично. По сути, это не роман -- большая повесть. Весьма гармоничная, все элементы на своих местах, всё играет свою роль. Ничуть не похожа на «Ведьмака» и на «гуситскую трилогию». Скорее приходят на ум «На Западном фронте без перемен» Ремарка, «Баталист» Переса-Реверте, мистические повести Кинга (та, к примеру, что была в «Сердцах в Атлантиде»). Серьёзная проза, безо всяких скидок на жанровые условности. Очень надеюсь, что русскоязычные читатели смогут в будущем почитать нормальный перевод этой замечательной книги.
Аннотация: Действие книг происходит в конце семнадцатого — начале восемнадцатого века, герои — исторические персонажи, такие, например, как Ньютон и Лейбниц, и выдуманные — предки тех, кого мы знаем из романа «Криптономикон».
Жанр: фантастика.
Мнения экспертов: GrandDuchess: Барочный цикл это длиннейшее произведение, состоящее из 3 томов, каждый из которых содержит более восьмисот страниц. Действие книг происходит в семнадцатом, начале восемнадцатого века (1640-1715 года). Страницы цикла составляют огромнейшую мозаику того времени, с акцентом на возникновение нового мышления, когда великий Галилей только умер, и научная революция только начинается. Ясно вырисовывается возникновение новых экономических структур (капитализма) и зависимостей из них проистекающих. Барочный цикл охватывает немалую часть земного шара, автор заботливо переносит события из Европы в Америку, Индию, и Японию, немалая из часть происходит на морях и океанах. Цикл также стал отдалённым приквелом к Криптономикону, начинает историю Еноха Роота и семьи Уотерхаусов, события разворачиваются вокруг молодого и талантливого Дэниеля, который взрослеет на протяжении всей книги под влиянием учёных и политических икон того времени. Автор не постеснялся и задействовал в героях Ньютона и Лейбница, Фрэнклина, придворных и королей Европы, и даже Петра Великого. Несмотря на подробные исторические детали, цикл не читается как реалистичная хроника того периода. Персонажи думают и ведут себя достоверно и самосознательно, ясно определяя роль которую они играют не только на страницах книги, но и в истории в целом. С одной стороны может показаться невероятным, что Лейбниц и Уотерхаус в 17м веке взялись строить вычислительную «логическую» машину, способную следовать инструкциям на перфокартах, с другой стороны ясно, что Стивенсон даёт нам самим понять, что переворот в мышлении произошедший в науке 17-18 веке, научная революция кульминируются информационной в 19 веке. История, как она представлена в "Барочном цикле", не такая, как она была на самом деле, а такая, как должна была быть, легко отретушированна. это не только развлекает, но и просветляет. Благодаря таланту автора, я подчерпнула больше интересной информации, чем из документальных произведений о том периоде. Стивенсон упростил историческую реальность ради того, чтобы донести до нас свою мысль. Lipka: Три тома счастья. Не бойтесь объемов, если это не ваше — вы бросите уже на сотой странице, а если вы из тех «слегка гиков», для которых пишет Нил Стивенсон, то вас будет не оторвать. Заранее завидую тем, кто берется за трилогию, когда уже все тома переведены, вашим коллегам пришлось туже в мучительном ожидании. Больше всего экшна пришлось на второй том, который многие держат в фаворитах, но мне понравился «меньше всего», если можно так говорить о книге, которая лишила сна в самом прямом смысле до самого своего финала. Надо ли вам читать эту трилогию? Да, если вы любите историю науки. Да, если вам нравится видеть реальных (если так можно говорить о фантастике) людей за страницами истории. Да, если вам нравится история философии (и ее взаимодействие с наукой). Да, если вы нумизмат. Да, если вас интересует история становления современной экономики. Да, если вы любите вглядываться в детали, смаковать книжки, перечитывать страницы. Мне трудно было порой различить, где кончаются исторические детали и начинается вымысел. Да, если вы любите детально проработанных персонажей, настоящих личностей (как обычно у Стивенсона, не распространяется на женский пол, который все еще плосковат). Строго говоря, мне трудно придумать «нет», которые вам бы помешали насладиться этими книгами, но я видела людей, для которых это было «не их». В любом случае, оно стоит того, чтобы попробовать. Терпение и любопытство окупятся с лихвой. Покормите своего внутреннего гика. Petro Gulak: Три очень разные книги об одной эпохе: «Эгипет» Краули, «Остров накануне» Эко, «Барочный цикл» Стивенсона. Все три — о том, как причуливо сплетаются на сломе эпох старое и новое видение мира. Маг Джордано Бруно, запутавшийся в новой физике и метафизике Роберт де ла Грив, алхимик Исаак Ньютон... Книги большие, избыточные, многообразные — словом, барочные. Краули прав: прошлая грань эпох лучше всего видна, когда мы подходим к новой. Неудивительно, что «Барочный цикл» вырос из «Криптономикона», который сам по себе соединяет прошлое и настоящее (с заделом на будущее). Стивенсон попытался охватить весь мир и всю эпоху — и ему это удалось, на трех-то тысячах страниц. Всё связано со всем — политика с наукой, экономика с метафизикой: так складывается «система мира», и ее основания в XVII-XVIII веках определяют то, чем она станет через триста лет. Поэтому абстрактные, казалось бы, рассуждения Лейбница о монадах через несколько строк приводят к теории мыслящих машин. Поэтому выбор одного человека оказывается не менее важен, чем пресловутая «равнодействующая миллионов воль». Предопределение или свобода, холодный механический закон или воля Божия управляют миром? Принцесса Каролина, которой в видениях является пылающий глобус — образ грядущих мировых войн, — лучше многих понимает, что нерешенные противоречия, заложенные в основу «системы мира», — метафизические, а не политические! — могут привести к гибели самого мира. Полемика Ньютона и Лейбница не завершена — она лишь отложена на триста лет, до нашего времени. Стивенсон — удивляя, развлекая, информируя и шокируя, — возлагает на читателей большую ответственность. Те, кто стоят на плечах гигантов, должны увидеть то, что не смогли увидеть они.
Аннотация: Новый роман одного из лучших современных авторов, лауреата множества премий и финалиста "Большой книги" Марии Галиной "Медведки" — это настоящий подарок всем ценителям качественной литературы с небанальным сюжетом и философским подтекстом. Герой "Медведок" — молодой социопат, интроверт и маргинал. Его профессия — за деньги придумывать биографии чужим людям, делая их героями классических романов. Вот, например, вы хотели когда-нибудь стать Фродо Беггинсом из "Властелина колец"? Пожалуйста. Сыном или дочерью капитана Гранта? Нет ничего невозможного. Но подо льдом обыденности таятся чудовища. И кто знает, какие силы управляют судьбой и чем может обернуться безобидная фантазия? Мистика, триллер, плутодрама, фарс, семейная сага — все соединилось в этом романе. Ажурная легкость стиля и умение автора говорить с читателем на одном языке ставят "Медведок" в ряд самых больших литературных удач начала века.
Жанр: магический реализм.
Мнения экспертов: mastino: Так получилось, что «Медведок» я прочитал сразу после прочтения мощнейшей «Черной обезьяны» Прилепина. Но тем не менее, Роману Марии Галиной удалось вызвать просто бурю эмоций. Роман оставил после себя просто сильнейшее послевкусие, и заставил еще не один день мысленно возвращаться к прочитанному, обдумывать и анализировать. Самое сложное, определить принадлежность романа к тому или иному жанру. Реализм? Нет, никогда. Фантастика? Ни в коем разе. Мистика? тоже мимо... Может какой то мистический реализм? Может и так. Впрочем, как мне кажется, это зависит уже от личного восприятия романа конкретным читателем. Лично мне, герои романа показались гиперреалистичными людьми, оказавшимися в нереально — страной ситуации. Не могу ни вспомнить один из своих отзывов на творчество Галиной. Отзыв на «Барда»: «Каждый автор, с творчеством которого я знаком, своими предыдущими произведениями «задает планку», и при прочтении, я обязательно, на подсознательном уровне сравниваю произведения, написанные этим автором». Вот и после прочтения «Медведок» я с радостью заметил, что каждое следующее произведение Галиной как минимум не хуже предыдущего. С каждым произведением талант автора раскрывается еще ярче, и поражает своей многогранностью. pitiriman: Имя автора и оригинальное название – вот что, прежде всего, заинтересовало меня при выборе этой книги. Уютно начинающееся действие захватывает с первых страниц, погружая в набирающую оборот стремнину сюжета. Уже понравившееся и полюбившееся мне по прежним произведениям Галиной место действия – приморский городок. Многочисленные «изюминки» рассыпаны по тексту, «знающий, да поймёт…». Мне кажется, что многие из прочитавших эту книгу, найдут в ней что-то личное, ведь так заманчива возможность изменить свою судьбу, меняя своё прошлое. Но вот только стоит ли это делать — решать каждому отдельно, новые корни вглубь времени – новые опасности… А как точно и метко подобрано название, предлагаю оценить и вам! Крафт: Наверное, эту книгу сильно по-разному будут воспринимать люди разных поколений. Мне стукнуло сорок и интересно было сравнить своё отношение к жизни с оценками главного героя романа, моего ровесника. Кого-то развлекут забавные ситуации, в которые Тригорина заводят его фантазии, а кого-то увлекут хитросплетения сюжета, заинтересует мифологическая основа романа. Кто-то найдёт удовольствие в попытках идентификации приморского города — Азовское море или Чёрное, Россия или всё-таки Украина? Вариантов хватает. Вообще, бэкграунд у романа насыщенный, поэтому любителям поиска и раскрытия «пасхалок» работы достанет. Лично меня до сих пор мучает вопрос, намеренно ли рядом оказались фамилии Тригорина, Топорова и Зильберштейна, или это из разряда тех совпадений, которым посвящено немало страниц книги? Как уже говорилось, от Галиной можно всего ожидать, хотя с равным успехом силы будут потрачены на поиски чёрной кошки в тёмной комнате. Впрочем, при определённых условиях — довольно занятное времяпрепровождение. Но если спросите, при чём тут медведки и наговоры, отвечу честно: понятия не имею. Как вариант, читателю намекают — не жди ничего хорошего, когда вызванные из небытия неосторожным гением, со всех щелей полезут толпы давно ушедших, глубоко и долго скрывавшихся. Ибо все они, мягко говоря, в основном бесполезны. Если копнуть глубже — не будет радости герою за рамками открытого финала. «С тех пор все тянутся передо мною кривые глухие окольные тропы»… А что? Вполне себе трактовочка, не хуже иных многих. Заумно и философично. Сойдёт за мировоззрение. Не заморачивайтесь, просто почитайте. Может быть кому-то больше повезёт в расшифровке смыслов сокрытых в измышлённых автором названиях и выбранных им эпиграфах. Потом сравним впечатления. Но прочесть «Медведок» стоит хотя бы и ради одной только приятности самого процесса чтения.
Аннотация издательства: "Обитатели холмов" — история искателей приключений по неволе, которым пришлось покинуть свой гибнущий город и отправиться в длинное, полное опасностей путешествие. И ни один из них не знает, где оно должно окончиться. У героев романа Адамса есть своя мифология, язык, обычаи и жизненный уклад. Они рассказывают друг другу сказки и роют подземные убежища. Но они кролики, а не люди, превращенные фантазией автора в зверей. Этот удивительный роман способен покорить сердца не только взрослых, но и детей. "Обитатели холмов" — одна из лучших книг, написанных в XX веке, — занимает достойное место в одном ряду с "Маленьким принцем" А.Сент-Экзюпери, "Чайкой по имени Джонатан Ливингстон" Р.Баха, "Вином из одуванчиков" Р.Брэдбери и "Цветов для Элджернона" Д.Киза.
Жанр: фэнтези, сказка.
Мнения экспертов: antilia: Единственно о чем я пожалела после прочтения "Обитателей холмов", что эта книга не попала мне в руки лет в 10-12, и это вовсе не потому, что роман не понравился (сказать что была в восторге, значит ничего не сказать). Просто это одно из тех произведений, которые в разном возрасте воспринимаются по-разному: если для ребенка это приключение, яркое и увлекательное, то для взрослого скорее роман-аллегория, мудрый, немного мрачный, но оптимистичный и добрый. Так что мой совет для тех, кто читал книгу в детстве — перечитайте, не пожалеете, а еще лучше — прочитайте ее своим детям. baroni: Прекрасный роман: написано весьма жестко, без сентиментальности, патоки и сусальности. Тем не менее, книга светлая и добрая. Nog: У этой книги немало достоинств — сюжет, и сам по себе неплохой, на фоне других представителей поджанра (того же уильямсовского «Хвосттрубоя», например) смотрится особенно выигрышно. Над героями Адамс тоже поработал очень тщательно, создав им разнообразные характеры и в то же время ухитрившись сохранить им кроличьи черты, не превратить их в «людей в кроличьих шкурках». Ну и плюс к тому описания жизни кроликов тоже очень хороши. Отдельно хочется отметить легендарного кроличьего героя — Эль-Ахрайраха, очень напоминающего своими повадками Ходжу Насреддина и подобных ему персонажей. Несколько сказок о нём рассказаны прямо в книге, так что его вполне можно посчитать одним из основных её действующих лиц. Итог: классический образец «фэнтези о животных». Правда, возможно, для взрослого читателя книга будет простовата, но для подростков уж точно в самый раз. Papyrus: Среди многочисленных подвидов/поджанров, которыми обзавелась фэнтези, можно углядеть и такой – фэнтези о животных. Мне в этом видится определённое лукавство и стремление прибрать к рукам всё, что хорошо лежит. И «Обитатели холмов» — это именно тот лакомый кусочек, который адепты фэнтези поспешили утащить в свой огород. Тем паче, что определённый резон в этом есть. Как «Властелин колец» явно нечто большее, чем волшебная сказка, так и «Обитатели холмов» — нечто большее, чем сказка о животных. И если согласиться с существованием «фэнтези для животных», то роман Адамса – такой же, увы — трудно достижимый, эталон этого жанра, как и эпопея Толкиена для жанра «фэнтези» в целом. Впрочем, если вы всё же предпочитаете литературную сказку, то можете прочитать адаптированный для детей пересказ Е. Догель. Мне лично оба перевода доставили огромное удовольствие.
Аннотация издательства: Новый шедевр интеллектуальной прозы от автора "Криптономикона" и "Барочного цикла". Роман, который "Таймс" назвала великолепной, масштабной работой, дающей пишу и уму, и воображению. Мир, в котором что-то случилось — и Земля, которую теперь называют Арбом, вернулась к средневековью. Теперь ученые, однажды уже принесшие человечеству ужасное зло, становятся монахами, а сама наука полностью отделяется от повседневной жизни. Фраа Эразмас — молодой монах-инак из обители (теперь их называют концентами) светителя Эдхара — прибежища математиков, философов и ученых, защищенного от соблазнов и злодейств внешнего, светского мира — экстрамуроса — толстыми монастырскими стенами. Но раз в десять лет наступает аперт — день, когда монахам-ученым разрешается выйти за ворота обители, а любопытствующим мирянам — войти внутрь. И однажды в день аперт приходит беда. Беда, ставящая мир на грань катастрофы. Беда, которую возможно будет предотвратить лишь совместными усилиями инаков и экстов...
Жанр: фантастика.
Мнения экспертов: GrandDuchess: Анафем — не самая простая книга и не предназначена для вольного или легкого чтения. Я бралась за неё дважды прежде чем с переменным успехом закончила. Почему «трудно» читать: — Книга основана на теориях и концептах — философических, математических, физических. Если математические или философские понятия заставляют Вас съежиться в страхе, напр. экзамены по сопромату вы вспоминаете только в кошмарах или засыпаете при одном имени Сократа — возможно что книга не для вас. — В книге так же есть свой язык. Он не развит до уровня Толкиена, но достаточно сложен чтобы стать словарными включениями. Так этот язык составляет вкрапления в целый водопад слов, временами становится скучно. — Сюжет разворачивался не достаточно быстро для меня. Вот почему я откладывала книгу дважды. НО — чем большим вниманием я относилась к прочитанному тем легче было читать. Чтобы не скучать — внимайте. Интересный пародокс. Обычно я тут же выкидываю то, что не читается. В общем стиль близок к Азимову. если это один из любимых писателей, вам книга должна понравится + Некоторые основы или вероятности приведенные в книге создают её «изюминки». И этих изюмин так много что книга представляет собой огромный Panettone — итальянский кулич с изюмом и цукатами. Да, суховатый, да не самый сладкий — но очень вкусный. Lipka: Если вы ищете легкую, развлекательную книгу для быстрого чтения — ни в коем случае не берите «Анафем». Обойдите её за километр, чтобы даже случайно не поддаться соблазну. Этот том требует уймы времени, погружения и немалого осмысления. Никто не помешает вам быстро прочитать «Анафем», но тогда мимо вас пройдет большая часть того, чем прекрасна эта книга. Мой совет, если вы интересуетесь немного философией науки и самой наукой, попробуйте не заглядывать в словари земных аналогов терминов Арба. Узнавание знакомых концепций и образов исторических фигур доставляет пикантное удовольствие, чем-то напоминающие ужин в темноте: при отсутствии возможности опознать знакомое о внешним признакам, суть его воспринимается ярче и может раскрывать новые детали. И не читайте эту книгу лишь потому потому что она «модная», если это не ваше — вам не понравится и будет тяжело. Bulshytt, скажете вы. Обязательно читайте её если вы любите физ-мат науки, философию научного познания, историю науки и неповторимый почти-не-фантастический стиль Стивенсона без всякого саспенса, но с чудесными деталями, вводными описаниями и размышлениями, если любите замирать посреди страницы, задумавшись о свежепрочитанном. Огромное спасибо автору за этот титанический труд, совмещающий в себя тщательную работу и материалом и увлекающую прозу. Petro Gulak: Странная книга «Анафем». Из тех романов Стивенсона, что мне по душе (т.е. начиная с «Криктопомикона»), эта, пожалуй, нравится меньше прочих. Конечно, все его книги после первого прочтения оставляют Очень Странное Впечатление. Но если «Криптономикон» добросовестно выполнял не те обещания, которые как будто давал в начале; если «Барочный цикл», пожалуй, давал даже больше обещанного, красиво и аккуратно соединяя все линии, сюжетные и интеллектуальные (да, Стивенсон научился решил все-таки давать романам человеческие финалы, а не обрывы страниц)... то в «Анафеме» и сюжетная, и научная, и философская линии вполне завершены, для не слишком внимательных читателей даже прямым текстом проговорено, о чем и для чего все это было, — а все равно, ощущение несведенности и недоговоренности остается. Когда роман начинается прямыми отсылками к «Имени розы» и «Игре в бисер», ждешь, что в конце концов перед нами предстанет настоящая Система Мира, — а этого не происходит. Взамен нее — более чем сомнительные гипотезы (от Пенроуза до Эверетта), которые в мире романа обретают твердокаменную достоверность. Наука и религия, реалисты и номиналисты, платоники и аристотелианцы сталкиваются в увлекательнейших дискуссиях (как обычно у Стивенсона, куда более интересных, чем эпизоды с «действием»), — и приходят к не вполне убедительным компромиссам. Это все при том, что Стивенсон, естественно, must read, и удовольствие гарантировано, и голова идет кругом от того, как всё со всем связано... И все-таки. ...И все-таки: блестящий роман блестящего автора. В нашей фантастике так работать не умеет никто, да и в англоязычном мире — очень немногие.
Аннотация: Обречён ли сын Черного Властелина следовать по пути отца? Какая сила стёрла с лица земли мирный ашрам? Сможет ли лётчик долететь до звёзд? Разгадает ли «истинный ариец» загадку «унтерменша»? Что делать с непонятно откуда появившимися в голове знаниями? Ответы на все эти вопросы — во втором сборнике серии «Ruthenia Phantastica», «Формула крови». Читайте и узнаете!
Жанр: фантастика, фэнтези.
Мнения экспертов: badger: "Одна из наиболее сильных и необычных антологий, прочитанных в прошлом году. Прекрасный пример того, как красиво можно обыграть самую заезженную тему, если к процессу подойти творчески. Пусть не пугает заглавие, вынесенное на обложку. Это не рассказы о вампирах и их диете. Это пять абсолютно независимых произведений, связь между которыми столь же эфимерна, как и формула той субстанции, что бежит в наших жилах и делает человека человеком. Пять разных картинок — от бароно-драконного прошлого до апокалиптического будущего, пять разных историй — поиски себя в мире и поиска мира в себе... Нужно быть большим смельчаком, чтобы из такого разношерстного материала попытаться сделать что-то цельное. Насколько хорошо это получилось у составителей — судить читателям. Но если вы любите хорошую фантастику — не проходите мимо этой книги." Croaker: Не устаю удивляться многоликости этой антологии. Вроде бы всего пять повестей, но сколько нам даётся разных вариантов буквально во всех компонентах. Темп: от стремительного всполоха "Сердца Мрака" к более плавному просветлению героя "То, что в его крови", затем целая эпоха "Отродья", умещённая в сто страниц, "Лётчик и девушка" и их путь вне времени, и под конец череда флэшбэков в "И сверкнула молния...". Настроение: калейдоскоп смутноуловимых эмоциональных порывов Дукая, сдержанный оптимизм Аренева, нарастающая мрачность Китаевой, романтизм с толикой грусти Онойко и рациональная сухость Амнуэля. Масштабы: глобальность первого и последнего произведений, устремлённые на человека второе и четвертое, и балансирующее между этими крайними точками — третье. Но есть в этом разнообразии и константы — неизменными остаются талант авторов и мастерство составителей. Dark Andrew: На русском языке за год выходит более десятка различных антологий. Но объём большинства из них до половины состоит из «балласта». И очень давно не попадалось книг, про которые можно было сказать: «Здесь только лучшее». Так вот, «Формула крови» именно такова. Открывается сборник повестью совершенно неизвестного в России, но весьма популярного в Польше фантаста Яцека Дукая, чьи книги переведены на множество языков. С первой страницы «Сердца мрака» поражает язык автора — усложнённый, непривычный, — а также то, как он описывает окружающую вселенную. Позднее добавляется третья составляющая — непростой внутренний мир главного героя. Если проводить аналогии, то стилистика Дукая сильно напоминает сочетание классической НФ «золотого века» и авторов «Новой волны», экспериментирующих со слогом и ритмом. Облик планеты Мрак, где света практически нет, а природа не имеет ничего общего с Землёй, завораживает, а сюжетные повороты заставляют вспомнить то Фармера, то Муркока. Отдельно стоит отметить блестящий перевод, выполненный Сергеем Легезой. Далее идёт повесть Владимира Аренева «То, что в его крови». Контраст после Дукая сильнейший. Обе вещи о будущем, но где Дукай мрачен и безысходен, там Аренев лёгок и оптимистичен. Будущее с добрыми инопланетянами, раздающими человечеству дары вроде бы «просто так», уже описывалось автором. Но «То, что в его крови» стоит особняком. Нехитрая посылка о возможности получить «на халяву» знания обыграна нестандартно. Следующая история — мрачное фэнтези «Отродье». Можно сразу признать, что если Анна Китаева решит создать роман в этом ключе, то своего читателя она точно найдёт — ощущение «всё плохо» передано идеально. Сам же сюжет вполне банален — очередная история юного Чёрного, с которым борется весь мир. По большому счёту главное здесь не содержание, а стиль. «Отродье» — отличный пример того, как можно создавать фэнтези средней формы, не скатываясь в романы и циклы. Всё лаконично, достаточно эмоционально, но без явных соплей, по делу. По мнению составителей, первые три произведения составляют «сому» — «тело» антологии, а повести Ольги Онойко и Павла Амнуэля — «пневма», «дух» книги. И вот тут можно поспорить. Если с «Лётчиком и девушкой» Онойко всё ясно — это светлая душевная история, какую мог бы сочинить Крапивин, если бы он писал о взрослых и для взрослых, скорее фантазия, чем фантастика; то с повестью Амнуэля дело обстоит немного иначе. «И сверкнула молния…» не дух, а скорее разум — «твёрдая» НФ о столь любимой автором многомерности. И, пожалуй, «Молния» смотрится на фоне остальных произведений наименее выигрышно, хотя и сюжет интересен, и наука удачно вплетена в повествование. Но не хватает лёгкости Онойко или глубины красок Дукая. Итог: «Формула крови» — одна из самых сильных антологий последнего времени. Если серия Ruthenia phantastica и дальше будет радовать читателей такими сборниками, то можно будет спокойно отказываться в их пользу от, как минимум, половины антологий других издательств. С.Соболев: «Сердце Мрака» Яцека Дукая рассказывает о попытках колонизации обитаемой плаеты у какой-то далёкой звезды. Экосистема напомнила мне повесть Григория Тёмкина «Двадцать шестой сезон» (насколько я помню, только в «Вокруг света» она и печаталась), где на необычной планете за один оборот вокруг светила проскакивала эволюция от простейших через ползающих и летающих — к разумным существам. Точно так же на Мраке у поляка Яцека Дукая резвится инопланетная природа, проявляя чудеса ингибиторного скрещивания и фонтанируя фортелями межвидового переноса генов: описанные Дукаем симбиоты-растения, хищные насекомые и проч. тотемы завораживают. Впочем, удивляет и политическая карта Земли, оставленной далеко за скобками повествования: Третий Рейх строит космические корабли, Советский Союз посылает к звездам целые сухогрузы с тысячами замороженных коммунистов, китайцы давно уже где-то на Альфе Центравра а спокойные и богатые американские колонисты без проблем принимают беженцев из этих трёх колоний тоталитарных стран. Точные и сочные эпитеты, мастерские наблюдения и фейерверк фантазии — вот чем запомниля Яцек Дукай, книги которого, надеюсь, скоро попадут к русскоязычному читателю. «То, что в его крови» Владимира Аренева — один месяц из жизни подростка-шалопая середины двадцать первого века. Землю постетили некие инопланетные существа, произвели некий торговый обмен — лёд Антарктиды в обмен на технологии. Новый летающий транспорт, новые индивидуальные средства связи, новые методы лечения. Вот от новых методов лечения и происходит основная сюжетообразующая коллизия повести «То, что в его крови» — во время переливания крови пацану-шалопаю перелили кровь профессора биологии, и у пациента, допрежь интеллектом не обременного, начался неожиданный умственный рост над самим собой. Вокруг попыток избавиться от неожиданно свалившихся лишних знаний и строится эта повесть. Мальчик-то от чужой памяти избавляется, но удастся ли избавиться от чужой технологии землянам? Осознают ли они пагубность инопланетных подарков, из-за которых потребность в учебных заведениях, учащих специалистов, упала до нуля? В повести Ольги Онойко «Лётчик и девушка» космос устроен из восьми эфирных сфер, в каждой из которых помещено по планете — в первой сфере Земля, потом Луна, следом Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер.. Межпланетные сообщения в эфире совершаются посредством самолётов, и тут начинается совсем уж фантастика: самолёты разумные, с характером (могут сбросить неугодного пилота), со своим сознанием, памятью, и даже могут общаться с людьми на обычном языке. Очень такой лиричный мир получился, смесь Экзюпери, Ричарда Баха и небольшого экскурса в неофрейдисткий психоанализ. Павел Амнуэль, популяризатор и пропагандист эвереттики, и в рассказе «И сверкнула молния...» остаётся верен себе: перед нами популяризация многовариантной квантовой вселенной в облатке детективного расследования. Очень в русле старой доброй научно-популярной фантастики рассказ, с незначительными реверансами в сторону современной моды. В индуистком ашране Пери-бабы под Непалом произошёл взрыв, мощностью порядка двести килотонн. Поначалу валят на террористов, но всё оказывается куда как прозаичней, и вместе с тем — опаснее. Ну и последняя повесть, «Отродье» Анны Китаевой, как всегда в фэнтези плавно закольцована на предзнаменование, пророчество, и прочую преодпределенность. Если бы не издательсткая аннотация, в первой же строчке выдающая смысл закрутовки сюжета, может и следить за переменами в судьбе персонажа было бы интересно, а так — ну знаете ли, получилось совсем как в дурной присказке «а убийца — дворник». Впрочем, эти сто страниц совсем не портят книгу. Как говорил Лукашин, «если в сборнике один рассказ отличный, то сборник удался». В «Формуле крови» как минимум три великолепных произведения, следовательно, сборник удался втройне.
Аннотация издательства: "Игрок" — вторая книга знаменитого цикла о Культуре, эталона интеллектуальной космической оперы нового образца; действие романа происходит через несколько сотен лет после событий "Вспомни о Флебе" — НФ-дебюта, сравнимого по мощи разве что с "Гиперионом" Дэна Симмонса. Джерно Морат Гурдже — знаменитый игрок, один из самых сильных во всей культурной цивилизации специалистов по различным играм — вынужден согласиться на предложение отдела особых обстоятельств и отправиться в далекую империю Азад, играть в игру, которая дала название империи и определяет весь ее причудливый строй, всю ее агрессивную политику. Теперь империя боится не только того, что Гурдже может выиграть (ведь победитель заключительного тура становится новым императором), но и самой манеры его игры, отражающей анархо-гедонистский уклад Культуры.
Жанр: Фантастика.
Мнения экспертов: Dark Andrew: В отличие от «Вспомни о Флебе» и «Алгебраиста» «Игрок» ближе не к новой космоопере, а к социальной научной фантастике. Хотя нельзя не признать, что отдельные авторские решения типичны скорее для развлекательной фантастики, в целом книга производит очень хорошее впечатление, а несколько сцен ближе к финалу пробирают до глубины души. Начиная «Игрока», как историю одного единственного человека, Жерно Гурдже, постепенно Бэнкс выводит сюжет на уровень противостояния государств. Но противостояния не военного, не торгового, и даже не политического. Бэнкс поставил перед собой крайне сложную задачу – описать Игрока с большой буквы, специалиста по играм будущего, которое отстоит от нас на несколько тысячелетий. Естественно, что детально описывать такие игры – нереально, но и общими словами обойтись нельзя, т.к. герой станет недостоверным. И был выбран достаточно интересный вариант – описываются не сами игры, а их отдельные элементы (поля, избранные правила и т.п.), внимание же сконцентрировано на ощущениях и переживаниях главного героя до, во время и после партий. Это позволило с одной стороны полностью раскрыть личность Гурдже (и то как он меняется под влиянием азада), а с другой создаёт возможность почуствовать азарт той или иной партии. Особенно хорошо передано это в финальных партиях азада, когда погружение в текст сравнимо с погружением в настоящую игру. Не смотря на столь необычную форму, суть «Игрока» близка к другим романам цикла. Гурдже, сам того не осознавая, тем не менее является тем самым «прогрессором» Культуры, цель которого изменить общественный строй инопланетной цивилизации. Читатель это видит сразу, а вот герой не осознаёт до самого финала. Неторопливое повествование, увлекательный сюжет, отличная проработка характера героев (совсем не похожих на людей нашего времени), вкрапления британского юмора, интересные идеи с одной стороны и некоторая упрощённость с другой – всё это «Игрок». С этого романа можно начинать знакомство с «Культурой», хотя он описывает лишь один малый эпизод этой многотысячелетней истории. zarya: Если «Инверсии» — это бэнксовские «Трудно быть богом», то «Игрока» можно назвать в известном смысле его «Жуком в муравейнике». Именно в том смысле, что здесь показано, как может поступить предположительно близкое к идеалу общество с одним из своих граждан, если это покажется обществу необходимым для исполнения своих сверхцелей. С.Соболев: Игра в крестики-нолики подразумевает всего двадцать семь вариантов комбинаций. Правила игры в шахматы позволяют сделать на стандартной доске сорок три тысячи различных ходов. Современный человек живёт на планете где семь миллиардов индивидуумов группируются в двести государствах. Люди живут по установленным социологическим законам, и это тоже можно рассматривать как сложную игру с невероятным числом комбинаций. Физика нашей вселенной сам состоит из набора законов и правил, что является с определенной точки зрения тоже игрой. В такой системе мнить себя мастером Игр — опасная самонадеянность, выкрутиться из которой невозможно.
Аннотация от автора: Меня спросили: почему я предпочитаю рассказы? В кино есть такая штука, как трейлер. Из большого фильма нарезаны куски и ключевые фразы — и сделан мини-фильм. Бывают совершенно изумительные трейлеры для довольно средних фильмов. Бывает и наоборот. Главное, это позволяет выкинуть скучные моменты и взять самое интригующее. Самое лучшее. Нарезка, предельная эмоциональность и динамичный монтаж — вот кратное описание того, что я делаю. Другими словами: я пишу не рассказы. Я пишу трейлеры романов. Сейчас перед вами мой новый сборник. Называется он «Танго железного сердца» и включает в себя двадцать историй. Двадцать трейлеров, если хотите. Приятного просмотра! И не забудьте сходить в кино.
Жанр: Фантастика, мистика, хоррор, стимпанк и прочее.
Мнения экспертов: iwan-san: То, что Шимун Врочек умеет писать рассказы, я знал довольно давно и даже читал некоторые из вошедших в этот сборник. Но удивить автору все равно удалось. Пять частей, по четыре рассказа в каждой. Танго в пяти частях в музыкальном размере 2/4. Все рассказы перекликаются друг с другом. Внутри частей они следуют один за одним, а в разных частях они похожи на своих собратьев. В "Ипотеке" забирают плоть, в "Красном платье" — любовь и свободу. В "Животных" и "Человеке из Голливуда" — простая жизнь, только в первом случае мы ее видим близко, а во втором — на другом конце танцпола земного шара. "NOIR" и "Комсомольская сказка" — безысходность и тяжесть системы "их" и "нашей". "Ужасный..." и "Высокий прыжок" — война и стремление к победе, к достижению цели. Врочек танцует, показывает чувства и эмоции, в одном месте плавно, в другом резко переходит от одной позиции в другую. Здесь замирает — там убыстряется. Недостатки есть. Но только если ты судья и тебе надо выбрать из нескольких танцующих пар лучшую. Если же ты зритель, то ты видешь только ритм, движения, атмосферу. kkk72: Пять лет назад сборник «Сержанту никто не звонит» заставил многих читателей и критиков обратить внимание на творчество молодого, но весьма необычного автора Шимуна Врочека. Творчество Врочека подкупало необычными сюжетами, яркими образами, причудливой, но запоминающейся манерой изложения и несколько непривычной искренностью, своеобразным надрывом, проглядывающим сквозь строки. С тех пор автор выпустил несколько романов сольно и в соавторстве, отметился в двух проектах, приобрел заметную популярность и вызвал противоречивые отзывы критиков, считающих, что автор разменивает свой талант на пустяки. Впрочем, фирменная манера Врочека была явно видна даже в проектных романах. Тем не менее, новый сборник рассказов я ждал с большим интересом. Хотелось увидеть, как выглядит творчество автора «в свободном полете». Общее впечатление получилось довольно противоречивым. Из всех книг Врочека этот сборник — самый неровный. Шедевральные произведения перемежаются в нем с весьма средненькими. В первую очередь хочется отметить «Высокий прыжок» — яркую, запоминающуюся историю о необычном задании советских подводников, «Механического человека» — замечательную стилизацию под вестерн, «Человека из Голливуда», написанного в лучших традициях боевиков сороковых — пятидесятых годов, неожиданно философский «Мы — стена» и пронзительное «Утро в сосновом лесу». Автор недаром сравнивает свое творчество со своеобразными клипами, трейлерами к фильмам. Истории Врочека действительно, с одной стороны, очень образны и кинематографичны, с другой — обрывочны и полны недомолвок. Порой из этих фрагментов складывается удивительно интересная картина, порой они так и остаются непонятными эпизодами. Должен заметить, что этот сборник — самая депрессивная из книг автора. Порой тоска эта светла, как в «Комсомольской сказке» или в «Человеке из Голливуда», порой поразительно безысходна и просто-таки кошмарна, как в «Животных». Некоторые истории напоминают не клип, а, скорее, затянувшися кошмар, и при всем мастерстве автора, производят тяжелое впечатление. Впрочем, последння повесть — очень интересный фрагмент из романа «Кетополис» изменил мое впечатление от сборника и прибавил оптимизма. Смело могу рекомендовать этот сборник любителям странной, необычной, нетрадиционной фантастики, тем, кто готов улавливать смутные образы, наслаждаться авторским воображением, ностальгировать по старым добрым временам. Тем, кто предпочитает более простые и прямолинейные сюжеты, лучше поискать что-то другое. Pickman: Если б меня попросили описать эту книгу одним словом, я ответил бы вежливым отказом. Если бы просьба повторилась, я изменился бы в лице и указал просителю на дверь. Если бы тот не отступился и в третий раз, я выдавил бы из себя слово «лукавство» и выставил бы наглеца вон, а потом пошел бы в ванную и застрелился. Ну вот и я начал лукавить. Оказывается, это заразно. Врочеку удается сочетать несочетаемое — иронию с пафосом, постмодерн со жгучей искренностью, Ктулху с советскими подводниками, мишек в сосновом лесу с перерезанными венами. И никак не поймешь, с верной ли стороны ты смотришь на очередную монету, вышедшую из-под его рук — может, глядеть-то надо не на аверс и не на реверс, а на самое что ни на есть ребро, где мастер и оставил свое неуловимое клеймо. Порой лукавство переходит в коварство — как и требуют законы жанра, в котором самозародился некто по имени Шимун Врочек. Читатель будет долго вертеть в руках некоторые рассказы, тыкать в них отверткой, стучать по ним молотком, бить об угол стола — пока кудесник-интернет не подскажет ему, что батарейки и прочая начинка будут в следующей серии, а до тех пор придется довольствоваться изящным корпусом — гладким, блестящим, не хуже всяких там импортных гейманов... Хоровод лиц, личин, обличий — выбирай любое. Можно обратиться в Грэма Грина и взглянуть в глаза геноциду. Притвориться Эдгаром По — и да свершится месть! Вернуться в прошлое Голливуда, беспощадное к погасшим звездам. Поиграть в попаданцев — и переписать правила набело. Будет страшно, будет горько и радостно — только скучно не будет. Каждая фраза — как крючок, на который нас подцепляют, чтобы утянуть в веселую и жуткую бездну. И срываться совершенно не хочется... БАХ! Врочек обрушивает на нас каскады слов, сплавленных в колдовское целое. БАХ! Припечатывает чеканной стилистикой. БАХ! Ослепляет разноцветьем сюжетов. И мы убиты. Но непременно восстанем из могилы и явимся к автору, чтобы покарать за гордыню и лукавство. И приговор наш будет суров: писать, писать, писать. Не все еще песни спеты, не все патроны растрачены, не каждая пуля — в цель. Ктулху шевелится во льдах, лихой люд рыщет по лесам... А значит, повоюем. Танцуйте с нами. Крафт: Как я за последние годы отвык от ощущений, раньше казавшихся совершенно обычными и тривиальными при чтении! А сколько, оказывается, в этом очарования. Запах бумаги и полиграфии, прикосновение к страницам, возможность искать нужное, ориентируясь на толщину книжного разворота и местоположение на нём фразы. Хорошо, если кто-то не успел к такому привыкнуть. А мне, этого сильно не достаёт. Поностальгировал и освежил чувства, совершенно неожиданно для себя став обладателем нового авторского сборника «Танго железного сердца» Шимуна Врочека. Приступая к разбору, для начала позволю себе самоцитату из нашего с Melamori отзыва на первый сборник Врочека «Сержанту никто не звонит»: Великолепное созвездие сюжетов. Сколь многие авторы дорого отдали хотя бы за парочку из них. Ведь почти каждый представленный рассказ можно развернуть в полновесную повесть или даже роман. И здесь перед нами тот же широкий спектр не самих историй, в большинстве своём, а всего лишь их кусочков, атмосферных обрывков, часто одних намёков на нечто большее. Только вот, после выставления оценок рассказам «Танго…», процент высоких баллов среди них оказался намного меньше. Исходя только из этого, можно подумать, что второй сборник вышел гораздо слабее. Некоторые из рассказов как самостоятельные произведения способны вызвать лишь недоумение. Показателен в этом плане раздел «Американская мечта» где из четырёх рассказов два получили у меня высокие оценки, а низкие – два других: «Noir» и «Красное платье». Последний наиболее примечателен. Две страницы вербализованных эротических фантазий паренька, брошенного в жернова войны на Тихом океане, сразу по выходу из пубертатного возраста. Никакой фантастики. А с заменой первых строк и некоторых американских реалий, рассказ можно отнести к любой исторической эпохе и географической локации. Но не всё так просто. Общая оценка «Танго...» отчего-то получается много выше, чем простое среднее арифметическое оценок рассказам. А в чём же секрет? Немного проясняет ситуацию авторское предисловие, вынесенное издательством в аннотацию к сборнику (огромный «плюс» АСТ): «…В кино есть такая штука, как трейлер. Из большого фильма нарезаны куски и ключевые фразы — и сделан мини-фильм. Бывают совершенно изумительные трейлеры для довольно средних фильмов. Бывает и наоборот. Главное, это позволяет выкинуть скучные моменты и взять самое интригующее. Самое лучшее. Нарезка, предельная эмоциональность и динамичный монтаж — вот кратное описание того, что я делаю. Другими словами: я пишу не рассказы. Я пишу трейлеры романов»… И моя оценка сборнику – комплексная. Но не кинематографическая. Отчего-то сразу возникли ассоциации с витражом, мозаичным панно. Если они будут разбиты, то, рассматривая осколки, скорее всего ваше внимание привлекут крупные фрагменты оригинальной формы, ярких оттенков, чистых спектральных цветов. Но, зачем же бить? Давайте оставим всё как есть. И тогда любому станет ясно, что небольшие, невзрачные, серые и даже непрозрачные кусочки, расположенные в нужных местах, являются неотъемлемой частью целого. А общая картина без них будет неполна и ущербна. Так и без рассказов вроде «Красного платья» будет недоставать какой-то очень нужной и важной нотки в атмосфере книги.
облако тэгов
