Нил Стивенсон «Анафем»

Прочитал большую часть комментариев. По поводу как критики, так и положительных отзывов согласен со многими рецензиями. В некоторых случаях, однако, было заметно, что критикующий читал книгу не слишком внимательно. Например, Ала не появилась из «ниоткуда», она появляется фактически с первых страниц, где описываются чувства, которые Раз испытывает к ней в тот момент, в отличие от ее подруги Тулии. Или пункт с бесплодием. Как в начале, так и в самом конце книги упоминается, что это делается во избежание эволюционирования инаков в новый вид из-за селекции (как перед вступлением в матики, так и позже при вступлении в разные кластеры). Отношения разрешаются, так как теоры пришли к выводу, что полный запрет приносит только вред. Кроме того, упоминается, что системы разрешённых отношений отличаются от матика к матику.

Непосредственно недостатки и достоинства книги с моего взгляда.

Недостатки:

- Фигуры, к сожалению, максимально шаблонные. Отведенную им функцию они выполняют, но не более того. Даже в гораздо более развлекательной литературе из НФ немало примеров с более интересными и сложными персонажами. Ещё более-менее интересен был Джад и, как ни странно, Ж'Вэрн до его разоблачения. Любовная история выглядит совершенно не продуманной и даже глупой.

- Диалоги. Вначале большое достоинство, позже ставшее чуть ли не бичом повествования. Как интересны и даже свежо выглядят эти аллегории на греческую философию (особенно Платона), так всё больше и больше они начинают утомлять. Ставят их по месту и совершенно в отсутствии его. В любой новой ситуации исходят из схемы «А давайте сейчас поговорим». Причём по возможности туманно и псевдо-философски. Какая бы ни была ситуация, какая бы ни грозила опасность, просто обязательно надо вставить диалог минимум на 6-7 страниц. Всё идет исключительно по одной схеме, один жутко умён, другой откровенно туповат. Туповатый обязательно интересуется, вне зависимости от того, насколько логичен интерес к теме у данного персонажа. Эта схема однородна, часто выглядит искусственной и в результате начинает только утомлять. Исключение составлял, пожалуй, лишь мессал. Там была группа одинакового уровня и объяснение, почему они дискутируют именно на эту одну узкоспециализированную тему.

- Замедленность. Тут правда тяжело отнести это однозначно к недостатку. Есть в этом темпе и структуре повествования, конечно, и свои плюсы. Но в целом по мне, воды всё-таки достаточно много, и хоть небольшое ее уменьшение пошло бы книге только на благо.

- Нелогичность. Увы, ее слишком много в этом мире. Начиная от концепции мира теоретиков вплоть до структуры и поведения Геометров. Кроме того, есть и некоторая непоследовательность. В начале экстрамурос показывается скорее как отсталый, всё более деградирующий мир, где единственным маяком и кладезем науки являются матики. В некоторых местах в начале несколько раз упоминается, что эксы в последние поколения разучиваются писать и читать. Потом внезапно мир становится крайне продвинутым со всеми атрибутами развивающейся цивилизации (пусть во время Праксиса был большой рассвет). Одной из главных нелогичностей для меня было скитание инаков и потом Эразмаса в одиночку. Планета в невиданной за всю историю опасности, принимаются экстренные меры, призываются иноки, считаемые всей властью планеты ключевым фактором. И что дальше? Добирайтесь к цели как хотите, сколько у вас уйдет на это времени и каким путем поедете, неважно. Как такое вообще возможно? Причём мы видим, что по всей планете в нормальном режиме летают самолеты, ходят поезда и корабли, военные везде, но до главных помощников с инопланетной угрозы им дела нет. Причём после эпизода в Орифене, военные вполне в состоянии посадить Раза в самолет и доставить в нужное место на другой стороне планеты прямым полетом.

- Геометров было к сожалению слишком мало. Если бы уменьшить скитания в середине книги и увеличить описание Геометров и взаимодействие их четырех групп друг с другом, книга бы только выиграла.

Преимущества:

- В целом Стивенсон пишет хорошо, мир интересен и, несмотря на нелогичности, книга глубока, типичный пример твердой незаурядной НФ.

- Пусть и неправдоподобный, но всё равно необычный концепт деления цивилизации на матический мир и его мирской антипод, причём с описанием происходящего глазами инака.

- Концепт ГТМ не просто для лишней научности и философии. Он хорошо раскрыт, имеет интересный мистический аспект во время повествования с инкантерами и риторами, и главное в конце имеет хорошую, логическую развязку, в которой ГТМ не играет роль deus ex machina.

- Новояз. Старый как мир трюк. В начале он довольно обширен, но со временем привыкаешь, особенно помогает и отдельный словарь. По мне, он сыграл в этой книге, пожалуй, положительную роль, помогая создать концепт мира, пусть и похожего на наш, но всё равно во многом иного. Но согласен, этот пункт довольно спорный, и многие имеют причины его критиковать.

- Финал. В целом, пусть и был несколько скомканным, но удался и имел хорошую развязку без лишних недосказанностей. Для меня правда было многовато хэппи-энда. Все жили долго, счастливо и лучше, чем до вторжения.

На мой взгляд, одна из лучших книг что я читал. Что то почти на уровне «Гипериона», хотя и не так подробно раскрыто. Всмысле не 4 толстых книжки а одна :)

Поймал себя на мысли, что дочитал роман до середины, в нем примерно ничего все еще не происходит, а я читаю с огромным удовольствием.

Концовка довольно элегантно свернута, что важно — многие авторы не умеют нормально закончить книгу. А тут в общем понятно, что основные вопросы закрыты. Тут упоминали Книги Питера Вотса в сравнении, так там я просто плевался от концовки. Такое впечатление что человек просто поленился последнюю главу написать, и вообще ее не написал, в обоих случаях.

И еще. почитал коменты и начал рвать на себе волосы. Я при чтении как то не уловил аллюзий на Желязны, я ведь я его фанат, и считаю вообще самым любимым.

В общем книга из тех что, что с удовольствием будет мною перечитываться.

Хороший, правда, очень хороший роман. Сложный, огромный, необычный, по-настоящему фантастический. Научно-фантастический. Не развлекательный — разве что чуть, — заставляющий думать, на всю катушку включать мозги. Но о-о-очень уж он огромен! Читал больше месяца... Если честно, устал, ждал, когда же он кончится. Лишь поэтому не ставлю отлично. А Стивенсон, конечно, гений.

Бывают настольные игры, где правила расписаны на 50-100 страниц. Вот перед прочтением книги смиритесь ознакомиться с таким руководством.

Кажется ещё немного и автор придумал бы новый язык. Если бы это была какая-то эпопея на кучу томов, то можно смириться. Но ради одного романа вводить столько новых слов — издевательство / подкол автора над читателями.

Короче вхождение ну очень и очень трудное. Смазки нет. Нет возможности пропустить нудного повествования — теряется смысл.

Такой книге нельзя поставить никакую другую оценку, кроме как 10 из 10-ти.

Стивенсон создал иной мир и иное общество, которые затягивают, и в которые начинаешь верить. И живёшь в этом мире всё то время, пока читаешь книгу. А потом возвращаешься в этот мир мысленно, обдумывая прочитанное. Часто вымышленные миры фантастов кажутся проще и схематичнее реального мира. Устройство таких миров можно описать несколькими фразами, что по отношению к нашей реальности было бы невозможным. Но мир планеты Арб из романа «Анафем» кажется даже более сложно устроенным, чем наша реальность. И при этом он логичен и атмосферен.

На планете Арб сосуществуют два общества: матический мир — живущие в изоляции и веками сохраняющие неизменные традиции инаки (учёные-теоретики, хранители знаний) и экстрамурос — внешний мир, в котором за эти века всё постоянно меняется — растёт и падает уровень прогресса, возникают и исчезают государства, территории застраиваются небоскрёбами или зарастают лесом.

В «Анафеме» много интересных мыслей. Например, размышления о том, как инопланетяне могут воспринимать мир. И о том, что лучшим языком общения с любым внеземным разумом, даже сильно отличающимся от нашего, может быть геометрия. Ведь какими бы органами чувств не обладали инопланетяне и как бы они не воспринимали мир, они, как и мы, живут в пространстве, а значит геометрия для нас и для них будет одинаковой.

Основой же романа, помимо философии, является квантовая механика, а именно тот её раздел, который допускает существование параллельных миров. Эти миры могут незначительно отличаться друг от друга (в одном вы набираете один код на кодовом замке, в другом — другой), а могут очень сильно (на этапе Большого Взрыва что-то в разных мирах идёт немного по разному и мы получаем вселенную, где материя имеет другие свойства, материки на планете расположены иначе, а вместо нас — непохожие на нас люди).

В этом романе Стивенсон убедительно показывает, что между философией (даже самой древней античной философией Платона) и квантовой физикой может существовать тесная связь.

«Анафем» показался мне очень доброжелательной к читателю, даже слегка патерналистской в своем разжевывании каждой мысли книгой где-то на стыке философской и твердой нф. Действие происходит в вымышленном мире, где в результате нескольких техногенных катастроф ученые-теоретики решили отгородиться от всех, ограничив себя в технологических возможностях познания, а «мирское» окружение — в темпах развития технологий. Прогресс это не остановило, но у общества появилось время на технологическую амортизацию: поиск оптимальных стратегий контроля за потенциально опасными технологиями и осознание этичности их применения. В результате этого отделения ученые стали жить в некотором подобии монастырей с очень устойчивой структурой, сохранявшейся в течение столетий.

Повествование ведется от лица молодого астрофизика из одного из таких монастырей. Как и во многих других «твердых» нф-произведениях про ученых с налетом производственного романа, большинство персонажей — умеющие договариваться, беззлобные и адекватные ребята. Мне это сильно напоминает окружающую реальность и кажется плюсом, хотя некоторые люди считают подобных персонажей картонными. В какой-то момент в мире «Анафема» происходит некое событие — и, стремясь его исследовать, главный герой с друзьями становятся частью большого приключения. Этот слой сюжета легко читается и напоминает young adult с бОльшим количеством рефлексии персонажей о происходящем с ними.

Чуть более сложный и занудный слой — это подводка к основному фантастическому допущению и его обоснование. Я не со всем там согласна, и мне кажется, что Стивенсон перемудрил с попыткой донести до читателя каждую идею в виде классического философского диалога, который начинается с очень упрощённых аналогий. Менее подготовленного читателя это все равно отпугнет, потому что занудно, а на уже обладающего нужными знаниями может произвести неправильное впечатление. Для меня это выглядело скорее как попытка спрятать основную интригу (а раскрытие фантастического допущения по сути и есть главная интрига) за уровнями аналогий. Некоторые вещи поданы довольно поверхностно — можно поспорить и с вольным обращением с физикой, и с притягиванием за уши некоторых концепций, и с реалистичностью устойчивого отделения фундаментальной науки от всего остального. Но в целом это не бросается в глаза. Лично мне зашли рассуждения про универсальность абстрактных математических понятий, помещающих их в эдакий мир идей Платона. На курсах философии это обычно не объясняют так красиво. И еще описание наказания в виде заучивания и неизбежной при этом попытки систематизация глав нелогичной, ломающей восприятие и сводящей с ума Книги. Немножко напомнило Idiotentest для нарушителей ПДД в Германии.

С точки зрения языка текст довольно обычный и приятный, если не считать того, что с самого начала Стивенсон атакует читателя выдуманными словами, обозначающими привычные нам объекты и принципы. К ним пришлось привыкать, и на первых страницах я не была уверена, что это хорошее художественное решение. Но в контексте всего романа ощущение легкой неправильности и раздражения от попытки переобозначить привычное, которое эти слова вызывают, очень продуманное и правильное. Новояз изменяет восприятие и таким образом становится одним из сюжетных кирпичиков. Правда в нескольких местах Стивенсон (или переводчик) все-таки случайно ошибался и использовал какой-нибудь научный термин из нашей реальности вместо придуманного. В качестве бонуса можно поиграть в угадайку из мира истории науки, поскольку некоторые ученые и философы с «именными» принципами и теориями спрятаны за выдуманными именами.

«То есть, не имеют физического смысла. С подобными решениями вы сталкивались еще в школе, когда в задачке получалось квадратное уравнение, один из корней которого меньше нуля. Уравнению корень удовлетворяет, но задачку не решает. Ибо смысла — не имеет! Вот такое же решение уравнения Эйнштейна нашел Гедель. Согласно опытным данным — «меньше нуля».»

И этот бред в топовом комментарии. разгромная рецензия о том, что автор не осилил физику от рецензента не осилившего алгебру за пятый класс. x^2=1 x1=-1 x2=1

один из корней меньше 0, что тебя смущает? Ах ты же имел в виду -1 под корнем в дискриминанте, вот только в таком случае оба корня будут мнимыми числами, а не «один из корней которого меньше нуля». :)

Ну и как верить такой рецензии? И почему у такой откровенно тупости и невежества такой высокий рейтинг? Ох, сюрприз — оказывает такая политика сайта. Минусы вроде как и не запрещены, но фиг поставишь. Нужен рейтинг. Вот и выплывает такая бездарность с завышенным ЧСВ в топ.

Самая трудная книга

«Затем я взялся за Книгу.

Поскольку единственное её назначение — мучить читателей, чем меньше я о ней расскажу, тем лучше. Изучать, переписывать и зубрить Книгу было худшей формой епитимьи.»

Я недавно писала статью об опыте чтения трудных книг, пропустив самую, наверно сложную из всех — «Анафем». Колоссальный по объему, неподъемно тяжелый для понимания, он насыщен научными сведениями до кристаллизации и скорее являет собой соединение учебника по ядерной физике и молекулярной химии с философским трактатом, чем роман. Каким-то немыслимым способом, умудряясь сочетать со всем перечисленным авантюрный сюжет, ярких героев и высокий уровень эмоционального отклика.

«Анафем» непосредственно после «Синдрома отката», , с грустью констатирует, что в лице Нила Стивенсона человечество потеряло еще одного своего гения. Мыслитель, за которым приходилось тянуться изо всех сил, превратился в популяризатора сомнительных идей. Однако преимущество творцов в том, что их репутацию делает созданное в лучшую пору, а преимущество читателей — в возможности возвращаться к их лучшему. Со второго раза поняла в книге сильно не все, но намного больше, чем в первый. Интересно будет снова вернуться к ней года через четыре и выудить еще толику смысла. А пока, поделюсь тем, что уже имею.

В основе идея: взять некий мир, во многом подобный нашему, переживший в далеком прошлом коллапс, связанный с бесконтрольным внедрением научных открытий; и разнести в нем ученых с простецами — не в конфронтацию по разные стороны баррикад, но ощутимо разграничив сферы влияния, и посмотреть, что из этого получится. А получился восхитительный гибрид монастыря и университета с почти военной дисциплиной, добровольно принимаемой аскезой в мирских благах, но без фанатизма в том, что касается плотских отношений между разнополыми адептами (фраа и суурами, братьями и сестрами). На самом деле, кризисов за многотысячелетнюю историю Арба было три, и после каждого отношение к носителям знания ужесточалось.

Но не в том смысле, что их запирали, к примеру, в шарашках и заставляли изобретать что-нибудь, остро необходимо социуму, вроде альтернативного источника энергии. Нет, здесь в точности наоборот: иноки, в каждом последующем откате, обособлялись от мирян все сильнее, а инструменты, которым им дозволялось пользоваться в своих штудиях, все больше упрощались. То есть, смотрите, все знают, что наука дорогое удовольствие и в нашем мире на нее тратятся миллиарды (да, несравимые с военными расходами и тратами на роскошь, но все же). Так вот, в мире Арба ученым оставлены настолько примитивные средства, что фраза, ставшая главным мемом романа: «Нам угрожает инопланетный корабль, начиненный атомными бомбами. У нас есть транспортир» — обретает едва ли не буквальный смысл.

Замечательно подробно прописанный мир Канона со строгой регламентированностью всякого действия, четкая осмысленность происходящего в каждую следующую минуту. Обеты принимаемые членами концентов, сложные, но умопостижимые: в зависимости от уровня потенциальной угрозы разрабатываемой дисциплины безопасности популяции, контакт адептов с миром не чаще раза в год, десять, сто или тысячу лет. Вообще, вся неспешная, четко структурированная жизнь концента — это такой подарок читателю, который традиционно ждет уж рифмы «розы», на роли которой должно выступить осознание, что изолировать науку от мира тоже не выход, нужен срединный путь. Но тут прибыл поручик Ржевский...

В смысле, Стивенсон все-таки в значительной мере автор научно-фантастического экшена, которому скучно без погонь, перестрелок, драк, странствий, сопряженных со смертельной опасностью. И еще, его талант не камерного, но панорамного, масштабного свойства. «Имя Розы» легким движением руки преображается в эпическую космосагу с прибытием но орбиту Арба инопланетного корабля и необходимостью для героев на коленке перестраивать систему мира таким образом, чтобы включить в нее близкие контакты третьего вида.

И если вы подумали, что авантюрная составляющая окажется тут в приоритете, вы глубоко ошиблись, потому что события положат начало бесконечным дискуссиям о взаимной несовместимости множества обитаемых миров, в ходе которых беззащитный мозг читателя вскипит неоднократно, тем более, что практика во многом опровергнет теоретические построения. Хотя всем несоответствиям найдутся блестящие постфактум объяснения. Ну, а чего бы вы хотели, Стивенсон времен «Анафема» таки был гением и его уровень владения материалом на порядок превосходил тот. что у среднего и даже сильно не среднего читателя.

Но со вторым хождением на территорию романа, кажется, постигла основную мысль, она в том, что, подлинно взыскующий знания и готовый жертвовать ради него временем и тривиальными удовольствиями человек переходит на уровень, позволяющий силой мысли творить чудеса. Я не из таких, в смысле — узнавать новое люблю, но удовольствиями жертвовать не готова. Зато научилась совмещать, делюсь лайфхаком, который помогает с трудным чтением — это аудиокнига, главное, чтобы она была начитана по-настоящему хорошим исполнителем, слушать которого в радость. Игорь Князев для меня такой и знаю, что в любви к нему я не одинока.

Уфф, вроде осилил. И пока свежо воспоминание — краткие впечатления. Есть такая проблема — завышенных ожиданий. Как было с «Ложной слепотой» Уоттса — много обсуждений, премии и всё такое — ну как не прочитать? А в итоге — скорее разочарование.

Нет, «Анафем» не совсем плох, но это раздутое произведение, перегруженное выдуманными словечками, которые вполне можно было бы заменить привычными нам терминами. Все эти «жужулы», «стлы» и прочие «хорды» только усложняют чтение, не особо добавляя атмосферности, имхо. И это при весьма хорошем и качественном переводе — видно, что переводчик поработал хорошо, художественность весьма высока.

Обратил на роман внимание из-за премии «Книга года», по версии журнала «Мир Фантастики» в 2012 году, но уже не в первый раз выбор их редакции совсем не совпадает с моим вкусом. Да и ранее знакомство с Н.Стивенсоном не сказать, что хорошее впечатление оставило. Да, было неплохо в культовых «Лавинах» и «Алмазном веке», плюс говорят, что он очень вырос с тех пор и более поздние произведение более качественны. Но увы, снова не зашло.

Возможно читал урывками, половину слушал аудиоверсию и не смог погрузиться как следует в произведение. Но следующей книгой выберу что-то попроще, более доступное рядовому, хоть и искушенному, читателю.

Села почитать Пруста. Чувствую, туго как-то идет. Дай, думаю, разбавлю фантастикой какой-нибудь. Разбавила)) Надолго, надо признаться...

Сразу скажу, что не зайдет любителям Лукьяненко и всяких ненапряжных экшенов, где все по-быстрому и залихватски. Если вы не любите читать тексты, перенасыщенные описаниями, рассуждениями, запутанными философскими диалогами, лирическими и историческими отступлениями и непривычной лексикой, то вам не сюда. Вы просто умрете от скуки, ожидая быстрых действий и привычных литературных приемов и образов. Нет, в «Анафеме» ничего стандартного не будет. Тут продираться придется долго и мучительно. Однако, если вы готовы продираться, то совершите весьма необычное путешествие.

Отправитесь вы на некую планету Арб, похожую на нашу, на которой есть некая свифтовская «Лапута», сеть научных монастырей, где затворники-ученые, огородившись ото всего остального мира и строго следя за тем, чтобы мирское не оказало пагубного воздействия на чистоту их помыслов и исследований, занимаются теоретической наукой и наблюдениями в несколько архаичной форме, соблюдая строгий затворнический кодекс. В общем-то, как и любое замкнутое на себе сообщество, они искусственно создали вокруг себя некую альтернативную реальность и свои правила для существования и взаимодействия в ней. Все преходящее, вроде современных развлекательных гаджетов или прогрессивного научного оборудования, предметов быта или знаний о политических режимах и прочая дребедень из внешнего мира, находится под строгим запретом. Они смотрят на мир глазами древних философов, в котором важны только высшие смыслы и наука. Для научных изысканий у них подчас только собственная голова на плечах и подручные материалы, вроде палочки, которой можно что-то начертить на песке.

По сути их жизнь действительно очень похожа на монашескую: быт по строгим канонам, ежедневный тяжелый труд, ежедневные занятия, «религиозные» обряды, свои «святые», свои «священные книги», свои «идолы», свои «ордены», свои «епитимьи» и т.д. Справедливым также будет отдать дань захватывающим описаниям монастырских строений, механизмов и церемоний, которых герои с трепетом ждут или боятся, или боготворят.

Кстати, о героях. Главный герой чрезвычайно похож на типажи Питера Уоттса. Это типаж робкого интеллектуала (ученого), который крайне критичен к самому себе и скромен, способен на героические поступки, работает над собой и растет морально, нравственно, интеллектуально, уважает и хорошо понимает окружающих, во всяком случае, тщательно их анализирует и воспринимает такими, какие они есть, не боится сложностей, старается преодолеть их и познать логически, ведет себя адекватно, выступает посредником в сложных конфликтах, имеет обостренное чувство справедливости, ценит дружбу и вообще отношения. И вот такой герой оказывается в центре событий, принимает участие в распутывании клубка интриг вокруг инопланетян.

В остальном тоже есть сходство с Уоттсом. В образе мышления автора, я бы сказала (и всех его героев), в его фиксациях на определенных вещах. Видимо, этих авторов можно было бы назвать родственными душами. Правда, Стивенсон излагает более литературно, последовательно, логично и терпеливо. Разъясняет непонятное, выстраивает логическую цепочку. Уоттс этим себя подчас не утруждает, отчего повествование не становится менее интересным, кстати сказать, и, например, мне Уоттс все же понравился больше по динамике и сюжетам.

Что касается минусов. Их тоже немало. Первое, что явно бросилось в глаза, это поведение мирского правительства…

Еще есть тут некоторые странности с любовной линией. Точнее, она просто плохо, неинтересно, поверхностно и неубедительно прописана. Очевидно, что такая фигня, как любовь, автору просто была неинтересна, его волновали сюжетные ходы помасштабнее или вот, например, тема мужской дружбы, тема братства. А любовь нужно было вставить зачем-то по его задумке, чтобы былО, но зачем — этого я до конца так и не поняла, так что просто оставим ее и придираться не будем. Спасибо, что она не голубая.

Ну а в основном в книге напрягает затянутость и стиль, который можно кратко охарактеризовать как «сложно о простом». Герои любую незначимую или очевидную фигню превращают в серьезный философский диспут. И пока «монахи» придут к какому-нибудь простейшему выводу, расчерчивая схемы на песке, нетерпеливый читатель вполне может поседеть, а потом и все волосы на себе повыдергивать... Но, скорее всего, просто бросит читать. Философский формат в принципе не всем интересен, и для многих это бред сивой кобылы. А псевдофилософия и вовсе выносит мозг. Честно признаюсь, мне тоже было сложно вдумчиво воспринимать весь текст, в котором люди не могут просто поговорить, но обязательно вступают в подчас бессмысленные диалоги с изложением каких-то сомнительных теорий или с экскурсами в историю их мира. Наверное, автор хотел создать некую вселенную ученых-иноков, отличную от мирской, в которой говорят по-другому, мыслят по-другому, воспринимают окружающий мир по-другому… И это, безусловно, интересный эксперимент, но тут автор, как мне кажется, несколько перестарался... Герои пользуются эзоповым языком, проводят детальный анализ любого встретившегося на пути механизма, при помощи формул и звезд на небе вычисляют день недели и свое положение в пространстве, чертят на коленке схемы инопланетных кораблей, на коленке же создают летательные аппараты, таскают за собой тонну книг, так как не пользуются современными гаджетами и т.д. Ну в общем как-то это… абсурдно порой… Да, там есть этому объяснение, но мне оно не показалось убедительным.

Что сказать о финале, даже не знаю… Пожалуй, он меня разочаровал. При такой детализации и таком основательном подходе я все же ждала чего-то большего… Более масштабного, как у Дена Симмонса… Однако, в данном случае за рамки «монастыря» выйти не получилось даже в космосе с инопланетянами…

В общем, считаю, что созданный автором мир получился искусственным, как лабораторный эксперимент. Однако, эксперимент, тщательно выверенный и подробно описанный. Удался ли он? Судить каждому. Лично мне не хватило смены парадигмы от монастырской темы к космической. Космос и Контакт тоже получились не в духе НФ, а в духе средневековых летописей… Тем не менее, задумка романа в целом показалась мне оригинальной. Это какой-то новый подход к столкновению с инопланетными захватчиками. И, собственно, почему бы и нет? В этом и интерес. Рада, что кроме Симмонса и Уоттса нашла еще одного сильного автора, который пишет оригинально, дотошно, хорошим языком, погружает в свой мир при помощи многочисленных описаний и разъяснений. Если это не самый лучший его роман, то с удовольствием ознакомлюсь с другими.

100% данную книгу не стыдно рекомендовать адекватным знакомым и друзьям, умеющим думать и любящим заглядывать в альтернативное будущее и иные оригинальные вселенные.

Несказанно рад, что наконец-то домучил эту книгу. Начал ее читать аж в феврале, но сам не думал, что придется ждать финала в октябре.

Хотя на самом деле ожидания были совсем другие. Когда-то я начал читать Стивенсона случайно (друг увидел на полке в магазине книгу и сказал, что это его любимая книга, так я купил «Криптономикон», а друг на самом деле имел в виду другого Стивенсона, про «Остров сокровищ»). Потом у меня еще были «Ртуть», «Reamde». Беспредельной любви к автору не испытал, но чувствуется, что он очень необычный, своеобразный, не такой, как все. А одним из самых лучших его романов считается «Анафем». Достаточно взглянуть на средние оценки и прочитать пару отзывов, чтобы понять, что мимо этой книги проходить нельзя, особенно если любишь НФ и множественность миров.

Но «Анафема» давно уже нет в продаже, поэтому пришлось ограничиться электронкой. А электронки я читаю сугубо перед сном и в долгой дороге. То есть неспешно, без фанатизма. Но если зайдет, то можно прочесть и за неделю, как автобиографию Оззи Озборна, обойдясь без сна.

Так вот совсем не ту книгу я выбрал для чтения перед сном...

Нил Стивенсон применил в этом романе не очень популярный, но действенный метод — заменить обычные слова каким-то новоязом. Впервые я с таким встретился в «Иных песнях». Не могу сказать, что это мой любимый прием, потому что на притирку с языком нужно какое-то время. Замени эти странные слова обычными, и тут же сюжет станет чуть более простым. В противном же случае ты как будто изучаешь человечество в совершенно другой параллельной реальности, которая вроде и похожа на нашу, но все же иная. И в этом совершенно другом мире наука развивается сугубо в монастырях. Монастырях для ученых, которые проводят опыты за высокими заборами. Я сразу начал проводить параллели с «Гимном Лейбовицу», где есть тоже монахи и закрытая наука. Но это сравнение меня и дезориентировало, потому никаким затянувшимся Средневековьем тут и не пахнет. Мир за забором живет полной жизнью, с компьютерами, ракетами и мобильными телефонами.

Стивенсон очень долго, размеренно описывает жизнь в монастыре. Знакомит с главными героем, 19-летним монахом Эразмасом. Показывает, как монахи занимаются наукой, чем занимаются помимо нее, что думают, о чем спорят. Уже на этом этапе у меня никак не получалось «загореться» книгой.

Было чуть интереснее, когда Эразмас покинул стены монастыря, но мне было сложно понять, как работает этот мир. Возможно из-за всех этих искусственных усложнений с терминами. Герои скучны, мотивация не ясна. Много лишних описаний, диалогов. Я долго ждал «контакта», который взбудоражил этот мир Арба, но... Ну вот не смог для меня Стивенсон раскрутить идею. Либо мой мозг слишком маленький, либо я упускал ключевые моменты, теряя заряд интереса. В отзывах я нашел больше полезной информации, эдакая выжимка основных действий, чем Стивенсон размазал на 900 страниц.

Не буду искать себе оправданий. Так бывает — многим нравится, мне не зашло. Скучно, чудовищно растянуто, притянутый за уши новояз. Рад за тех, кто постиг дзен «Анафема», но для меня это пока что самая плохая книга Нила Стивенсона, которая мучила меня 9 месяцев. Все-таки иногда стоит не дочитывать, а не ждать чуда.

Лично мне читать было интересно, потому что было много незнакомых слов, пусть и придуманных, и было интересно следить за ходом мыслей главного героя. По ходу чтения я отмечала нестыковки сюжета, которые в общем-то сводились к тому, что невозможно без науки двигать научно технический прогресс, и использовать его ресурсы столько лет без какого либо движения вперед, но как оказалось что-то там развивалось. Но вот тонкую грань между тем, кто должен стать инаком и кто может заниматься научными разработками в миру я так и не уловила. У автора же инженеры, получается, не философствуют и не занимаются решением математических задач, а без философов мир не двигается с места. Ну, такое. А финал так меня вообще заставил закручиниться. Основной вопрос «Как?» прошел мимо носа читателя и остался за воротами матика миллениариев.

Интересно, созвучно ли имя Эразмус Эразму Роттердамскому, если так, то это отсылка к тому, что Эраз выходит из инаков и становится независимым ученым.

Пока что худшее, что довелось прочесть у автора.

По поводу выдуманного словаря — ерунда, привыкаешь и запоминаешь уже через страниц 30-40. Там небольшой пул нужных слов, причем чуть ли не половину можно даже по звучанию разгадать что значит. Типа фраа — фратер — брат. Конвокс — конвент — собрание монахов. И т.п.

По поводу всего остального — в этой книги паршивы абсолютно все элементы:

Персонажи? Их нет. Есть набор буратин, через которых автор транслирует свою галиматью. Как они выглядят, откуда они и зачем — непонятно. Только про гг есть немного информации, т.к. в сюжете участвует его семья. Любовная линия гг — это вообще отборная чушь. Первую половину книгу он все вздыхал по Тулии, а потом к нему подошла некая Ала и в ту же секунду он уже готов на ней жениться. Причем все это на глазах у этой же Тулии, пфахах.

Кстати, а причем тут женщины вообще? Речь же про монашеские закрытые ордена, которые занимаются геометрией и познанием мира? Ммм... я не знаю. Даже не пытаюсь разгадать великий замысел автора. В тексте упоминается, что монахам подсыпают в еду вещество, которое делает их бесплодными. Но при этом с эрекцией у них проблем нет, т.к. различные типы браков разрешены. Классно, да? Получается не монастырь, а прям коммуна хиппарей. И про наркоту там есть упоминания, мол, раньше было, а потом запретили... Угу.

Собственно, так зачем нужны там женщины вообще? Чтобы что? Если их мир полная калька нашего, то и женщины у них должны быть такие же — то есть абсолютно бесполезные для научных изысканий существа. Вы много женщин-ученых знаете? Женщин-философов? Женщин-математиков (это вообще жесть, учитывая что книга про это фактически)? Оглянитесь вокруг — дома, машины, компьютеры, телефоны, книги — это кто придумал и сделал? Это женщины что ли? Что они там вообще забыли в храме? Кто их пустил? Зачем? Причем в самой книге они вообще ничего умного не говорят, они никак не участвуют в диалогах и рассуждениях о высоких вещах, они полный ноль во всем. Автор видимо сам понял, что какую-то ерунду придумал и решил отдать женщинам организационные вопросы — типа вот они там ДИРЕКТРИССЫ, ИНКВИЗИЦИОНЕССЫ, ЛОГИТЕССЫ. Ясненько. А то ж монахи бы там сами не справились, они же умненькие, но рассеянные... Не могут борщик себе сварить. Я удивлен, что там не встретилось что-то типа цитат из пабликов вконтакта «После нескольких лет брака мужчина может смотреть на женщину и не видеть ее, а женщина может видеть мужчину насквозь, даже не взглянув на него» или «Женщина — это цветок. А мужчина — садовник. Садовник ухаживает и растит цветок. Цветок в свою очередь благодарит его, даря ему свою нежность и красоту. У самого заботливого садовника самый прекрасный цветок» и т.п. Такие, чтобы подчеркнуть проницательный ум женщин и тотальную нелепость мужчинок. Сейчас это модно, в каждой второй книге. Видимо тогда просто интернет не был настолько развит и автору не откуда было материала для размышлений взять.

Тэкс, я отклонился. Далее — сюжет. По сути своей это янг адалт про борьбу с плохими ребятами. Но все это замаскировано: 1. Придуманным словарем (чтобы пустить пыль в глаза) 2. Рассуждениями про всякие квантовые приколы, которые суть ТУФТА и абсолютная галиматья унылая, т.к. автор не смог подать интересно материал.

Ничего умного в книге нет. Никакого интеллектуального стимулирования читателя нет. Никаких новых идей вы тут не обнаружите.

Диалоги чрезвычайно паршивые и монотонные. Никакой живой игры слов и ума тут тоже нет. Никакого интереса к читаемому я не испытывал. Никакого вовлечения, никакой атмосферы иного мира (речь, напомню, про другую планету, с другой историей и технологиями). Ничего нет вообще. 90% книги это бессодержательная болтовня про пукающих драконов в головах у монахов. Вы думаете, что будете читать про геометрию, про философию, про физику? Нет, вы будете читать про пукающих драконов. Много и подробно.

Собственно, всё. Если книгу когда-нибудь переиздадут на русском, то можно пустить это дело в двух вариантах: 1. Издать как было раньше. 2. Издать новый вариант — заменить весь новояз понятным языком. Т.е. вставить просто автозаменой все слова типа инака на монаха, суура на сестру и т.д. Не изменится ровным счетом ничего в плане структуры текста, зато будет намного проще читать, т.к. сразу за всем этим туманом из незнакомых слов проявится простенькая YA-история про подростка, попавшего в храм шизофренников, страстно желающего найти свою первую любовь...

Об «Анафеме» Нила Стивенсона, как одной из «10 книг, способных усложнить мировоззрение» (именно так называется соответствующий ролик на ютубе), я услышал из интервью Сергея Переслегина. Иногда я читаю книги, которые мне кто-то рекомендует. Но такие рекомендации довольно редко бывают удачными. Вот и в данном случае... Нет, не могу сказать, чтобы книга меня не заинтересовала. Я её даже дочитал — правда, приложив некоторые усилия. Несмотря на очень длинную и медленную экспозицию, занимающую около четверти романа, несмотря на то, что автор счёл нужным заменить привычные нам термины их аналогами из языка планеты Арб, и прочие трудности для чтения, которые до меня здесь уже были отмечены, книга эта показалось мне любопытной. И я понимаю, почему у Переслегина она попала в список must read. На его сциентизм, любовь к философии, интеллектуальным играм и необычным моделям социального устройства роман Стивенсона наложился почти идеально. И всё же, если бы я составлял топ-10 книг для желающих поумнеть (назовём это так), «Анафем» туда бы, пожалуй, не вошёл.

Если отбросить беллетристическую компоненту повествования (которая, честно говоря, мне не показалась интересной), то книга посвящена, в основном, описанию социума, в котором научно-техническая элита изолирована от остального общества. Научный потенциал Арба сосредоточен в «монастырях»-матиках, которые слабо и редко взаимодействуют с окружением (призыв инаков во внешний мир — довольно редкая ситуация, происходящая лишь в экстраординарных случаях). При этом во внешнем мире существует промышленность, которая, между прочим, делает не только ширпотреб, но и компьютеры, а также ракеты, и никаких особых признаков деградации не проявляет. Я не совсем понял, как такое возможно. Вообще, описание структуры общества, данное в книге, вызывает больше вопросов, чем даёт ответов. Впрочем, можно допустить, что фраа Эразмас, от лица которого идёт повествование, является «ненадёжным рассказчиком».

Что касается многомировой теории, для иллюстрации которой, если верить послесловию, всё это, главным образом, и придумывалось, то иллюстрация эта вышла довольно невнятной. Собственно, не будь послесловия, я вообще бы не воспринял её как иллюстрацию.

«В чём же тогда плюсы романа?» — спросите вы. Во-первых, это действительно весьма необычное произведение — не знаю, с чем его можно было бы сравнить. Во-вторых, текст, пригодный для обдумывания, вовсе не обязан состоять из стопроцентно правильных мыслей и концепций.

Конечно, «Анафем» достоин детального анализа, но я сейчас к нему не готов, поэтому ограничусь сказанным выше.

Что касается оценки, то пусть будет 7.

Хочешь заставить читателя быть внимательнее — добавь много новых слов и терминов — и ему придётся аккуратно продираться по тексту, словно гулять по незнакомой улице. И Стивенсон успешно делает это. Я вижу другого Стивенсона, сильно заматеревшего со времён Лавины и Алмазного века. Фарспарковский резонатор, спиллить, провенер... ум за разум заходит от всех этих словечек!

Нам предстаёт некий монах — Эразмас, в неком религиозном учреждении. Конфессия нам непонятна, как детали церемоний, описываемых с самого начала. Но картинка выходит весьма яркая и насыщенная! Хотя, тем, кто читал аннотацию понятно, что перед нами не Земля и искать конфессию нет смысла.

Чуть дальше, нам раскрывается человечность главного героя, мы видим в нём черты простого 18-летнего юноши, пусть и владеющего тайными знаниями, но они лишь волшебники среди маглов, чем постлюди рядом с обычными людьми. По кусочкам, мы складываем картину мира данного романа, уже начинаем понимать многие термины, придуманные автором. 

Мы узнаём образы, которые оказались столь удачными в Алмазном веке — многодетная семья с разными детьми от разных отцов, братско-сестринские отношения. Но этот маленький самоповтор совершенно не напрягает — ведь образы очень органичные и честные!

Но при этом тайное научное знание здесь тоже имеет большое значение, практически мистическое. «Они оценивали теоретические построения не логически, а эстетически» — тут мы понимаем, что наука есть красота мира. 

Стивенсон из 2008го, в котором он написал этот роман — пытается акцентировать недостатки нашего гиперподключённого мира, полного звонков и уведомлений, вот посмотрите: 

«Мелодия была негромкая, но почему-то от неё у меня напрочь заклинило мозги.

— Например, в нём нет этого, — сказал я.

Жужула не умолкала, и я оглянулся. Все в радиусе двадцати футов смотрели на старшего брата Джезри, который охлопывал себя по бокам, ища, в каком кармане звонит.»

Это тогда ещё бесконечных мессенджеров и соцсетей не было — разве что запрещённая синяя сетка, да и приложения она наверняка в те годы ещё не имела, хотя и смартфонов в те годы было раз два и обчёлся.

«Каждая клетка несла в своём ядре генетические цепочки не одного, а всех сортов винограда, о которых знали вронские инаки, а уж если они о каком не слышали, значит, он того и не стоил» — тут моя душа винолюба и эстета не могла сдержаться. Увидим ли мы такое на своём веку? Кстати, тут опять отсылка к винодельческому промыслу монастырей, которым некоторые из них занимались в средние века на нашей планете.

А как вам отсылка к конспирологам, например верящим в плоскую Землю или геоцентризм — «Потом, как-то вечером, у меня случился особенно живой разговор с одним пеном, который не глупее никого в нашем конценте. И между делом выяснилось, что он думает, будто солнце вращается вокруг Арба». Тут мы видим боль для любого, учёного, популяризатора науки или просто интеллектуала, к коим я отношу и себя и безусловно господина Стивенсона. Всегда оказываешься обескуражен, когда вроде бы образованный и умный человек верит в какую-нибудь откровенную чушь! И таких людей огромное количество. 

В то же время Стивенсон, полемизирует со снобизмом многих интеллектуалов и совершенно не пытается выставлять их какой-то лучшей частью человечества: «Концент — тот же внешний мир, только с меньшим количеством цацек. Знания не делают нас лучше или мудрее. Мы можем быть такими же сволочами, как пены, которые ради забавы побили Арсибальта и Лио.» Вот вам и матики, великие хранители знаний, никакие они в общем-то не великие!

Интересно, как матики-монастыри сравниваются с консалтинговыми компаниями — «Многие влиятельные миряне перед началом карьеры провели несколько лет в матиках Большой тройки».

Большая тройка — это может быть тройка консалтинговых компаний, та самая Big Three. Что же это на самом деле?

Кстати, Стивенсон, не забывает при возможности снова покритиковать капитализм — «Мне всегда казалось, что количество денег не ограничено.

— Может быть, — сказал Арсибальт, — но почти все они идут на порнографию, сладкую воду и войну. На ускорители остаётся самая малость». Благо, успели построить Большой Адронный Коллайдер, а вот других больших ускорителей, походу долго уже не построим, и виновата тут явно не Кока-Кола и Порнхаб... а впрочем, вдруг вы читаете этот отзыв из 2030го и там уже всё снова перевернулось... 

Как же ловко Стивенсон вплетает наши загадки в свой придуманный мир — к примеру вот тут речь о задаче коммивояжера: «Машина святителя Грода исключительно хороша, когда надо одновременно перебрать множество возможных решений, например, для задачи о ленивом страннике».

А здесь Стивенсон показывает нам свой агностический взгляд на вещи: «некое чудо: не совсем в том смысле, в каком употребляют это слово богопоклонники, ибо он считал его вполне природным. Скорее он хотел сказать, что эволюция нашего сознания из неодушевлённой материи прекраснее и удивительнее всех чудес во всех религиях мира. И потому он склонен не доверять всякой системе мышления, религиозной или теоретической, которая претендует на объяснение этого чуда и, таким образом, пытается положить ему предел». Он будто бы объясняет всю идею книги, которая о чудесах, но о чудесах естественных, а не божественных. И, конечно, эта книга о невероятной дружбе, о наставничестве и ученичестве, о любви и верности.

Стивенсон, уже гораздо более опытный писатель, чем раньше — всё также вплетает мощную философскую идею и невероятный мир в свою захватывающую историю. Единственное, что несколько напрягает — это невероятный объём романа, скорее он мог бы быть разделён на 2 тома, но я совершенно не жалею, что почти месяц читал этот большой литературный труд! Стивенсон не только держит марку, но и прогрессирует — всем, кому полюбились его более ранние романы — я рекомендую этот, вы точно будете в восторге!