Это чистой воды фильм-ностальгия, артхаус по мотивам голливудских треш-постапоков 1980-х.

Видимо, какая-то затаенная мечта, которую смогли реализовать создатели. Кто-то закрыл гештальт.

Увы, в фильме только 2 (две) хорошие составляющие:

— актер Колокольников. Пластика движений, мимики, сам образ;

— работа оператора/режиссера, когда при неподвижной камере (да, те самые 1980-е), необходимо получить динамику персонажей в кадре. Потому выстраиваются перспективы и сцены продуманы так, чтобы играть на этих перспективах.

Например:

1. Робот-убийца, именуемый "блоха", крупно

2. "Отъезд" камеры, робот смещается левее, видны советские технологические развалины

       

3. Камера еще "отъезжает", видно, что снимали через дыру в заборе

 

4. Через дыру протискивается Колокольников, виден его силуэт

 

5. Камера продолжает "отъезжать", видна колючка поверх забора, и фигурка Колокольникова скрывается на фоне развалин, а если не видна, ничем не могу помочь, авторы любят темноту.

             

Хотя в большей части случаев режиссер/оператор просто играют в конструктивизм со светотенью:

В остальном лучше уж смотреть первые серии "Безумного Макса", чем подобную ностальгию.

Это не рецензия, а отзыв, потому как на рецензию фильма не тянет.

Фильм — просто идеальная иллюстрация того перечня достоинств и недостатков, за которые любят и презирают Голливуд.

Во-первых, это красиво. Постановщики, операторы, декораторы, гримеры, костюмеры, мастера постобработки сделали своё дело. Два укрепления над неведомым ущельем (я бы сказал каньоном) смотрятся брутально и загадочно. Само ущелье и ползущие оттуда "пустые люди" — страшновато. Картинка в эстетическом смысле очень продумана: довольно много кадров можно распечатать и повесить на стену. Хотя смотреть лучше на хорошем мониторе, много сцен в темных тонах;

Во-вторых, это милая история любви, для которой подобрали хороших актеров. Ане Тейлор-Джой хватает природного обаяния и умения подать себя. Тут пересказывать бесполезно, надо смотреть. Правда актера хочется называть Валл-И: живет один, валит людей :) История их романа интересовала создателей больше всего, на ней в фильме сделан главный акцент;

В-третьих, умело поддерживается ощущение загадки и нагнетается саспенс. Тут молодцы. Что за ущелье, почему со Второй мировой пост стоит, где оно вообще, что за "пустые люди" и чего им надо? Почему туман? Что за супертехнологический дрон, который из тумана вылетает? И не пришельцы ли тут часом?

В-четвертых, человеческое начало хорошо противопоставлено бездушной технике, потому что пара протагонистов хоть и снайперы, но все-таки люди, а дроны-беспилотники, как образ завтрашнего дня, уже целиком обезличены;

В-пятых, на голливудщине еще не разучились в политику и умеют подобрать дату премьеры. Если вынести за скобки "клюкву" (увы), то политическое заявление более чем очевидно: товарищи военные, вы давно уже вкалываете не на государство, а на кучу секретных шарашек частного капитала, которые предадут и подставят вас при первой возможности. Сигурни Уивер давным-давно не Своя, она Чужая. Ну а с датой премьеры вообще вышло шикарно: фильм наполнен ароматом Холодной воны, тайных операций и высокой политики, до которой персонажи могут дотянуться только снайперской пулей. Человеческие чувства противопоставляются "закулисным сделка Западного и Восточного блока", при том, что персонажи как раз таки из США и пост-советского пространства. Фильм идеально смотрелся бы во второй половине 1980-х. И тут, практически за сутки до даты премьеры, начинается известная суета с мирными переговорами, звонком президента США в Москву и вообще, прошлая историческая эпоха буквально возвращается в новостные ленты. Получается, как в том анекдоте: я не знаю, кто там продюсер, но пиарщиком у него Трамп работает :)

Где-то час экранного времени можно смотреть очень дорогую смесь ужастика, "секретных материалов" и шпионско-киллерской мелодрамы.

"А все, что вы делаете в гриме советского человека — очень плохо" (звёздочка).

Во-первых, авторы решили, что для красивости мелодрамы надо максимально осложнить самочувствием персонажей, поставить их перед проблемой одиночества, но одновременно показать их экстраординарные трудовые боевые возможности. Потому начали нести фигню. И если с американским снайпером, переживающим кризис среднего возраста, меня просто терзали смутные сомнения, то с девушкой литовского происхождения, которая не смогла выбрать карьеру шахматистки, а пошла в киллерши, доза клюквы мгновенно становится запредельной. Её диалог с отцом якобы на литовском кладбище (почему там кельтские кресты?), попыткой оправдать её, дескать убитый олигарх из Белоруссии (Чё? — удивился Лукашенко, — Какие у меня олигархи?) заработал деньги на поставках противопехотных мин и фосфорных бомб (а нам, скромным литовцам, не дал заработать), и в Москве бы его сами грохнули, просто из соображений политкорректности он должен был умереть в "Беларуси". "Понимаю", — говорит доченька, — "Но мне через сутки надо с начальником говорить, с Абрамовичем". "Помни, что ты не русская, ты литовка", — отвечает ей папаша, — "Я тут от рака продолжаю умирать, и застрелюсь в день святого Валентина".

Когда-то давно я думал, что у них нет хороших консультантов, потом — что им просто лень. Но уже какое-то время я вижу в подобном идиотизме смесь линии партии (вы должны быть такими, мы хотим вас такими видеть) и лютой спеси (наши зрители привыкли к подобным штампам и кто вы такие, чтобы их учить).

Во-вторых, чем дальше, тем сложнее поверить в технические детали. Я не снайпер и могу только подозревать, что те дистанции выстрелов, которые там названы, это немного фантастика. Ну, или переводчики в очередной раз попутали футы с метрами. Но что я точно понимаю, кто-то должен подвозить боеприпасы, зачасти для автоматики, провиант и туалетную бумагу. Где все эти люди и транспортные средства? Ну а когда приоткрывается завеса тумана, и зрителям показывают ущелье, объясняют

Словом, эффектную версию с порталом в ад они похоронили, а науч.-поп. версия так и не смогла выбраться из глубин пятой точки, где её изначально конструировали :(

Ну и финал, где любовь позволяет парочке киллеров защититься от заболеваний, передающихся биологическим путем, то есть не заразиться в этом самом ущелье, и свинтить из нехорошего места на курорты Адриатики, предварительно подорвав явившуюся с инспекцией Сигурни.

Итого: под конец слащавая мелодрама, будто кукушонок, выкинула из сценария все остальные жанры. Лучшее, и самое красивое, что есть в фильме, это немногословное начало романа, когда перестрелка служит орудием флирта, ДШК позволяет помочь брату по разуму в борьбе с нечистью, а гранатомёт — протянуть над ущельем мост любви. Если у вас есть возможность при просмотре отключить реплики актеров, оставив только звуки техники и природы, воспользуйтесь ею. Ну, или смотрите на китайском. Так в фильме появится куда больше смысла...

Не я первый откапываю эту стюардессу, но если коротко:

— индустриальный мир, в котором любая персонализация вычислений становится опасной. Калькулятор и то плохо, а уж настоящий ИИ это почти грязная бомба. Есть разумные машины "шестеренки", но фактически за душу каждой разумной машины надо вести такую же борьбу, как за душу человека;

— стандарт человека, как некий базовый эквивалент работника / солдата / ученого — нельзя изменить. Есть некоторое количество субъектов, которые живут чрезвычайно долго. При том, что и астропаты, и космодесантники, в итоге, тоже перестают быть стандартными людьми, но отдельных видов не создают;

— попытки разнообразных культов изменить стандарт человека приводят в тупики, в социумы, где фактически в дело идет биологическое расслоение, как у насекомых;

— в галактике заводятся все новые игроки, со своими стандартами единичных носителей разума;

— и так идут десятки тысяч лет.

Эволюционных аналогий достаточно много.

Человек от момента своего формирования имел единую биологическую модель, но как перчатки менял социальные структуры.

Империум, как социальная структура, замер.

Техно-биологическое развитие — принудительно остановлено.

В итоге получена схема "один вид гусениц — 100 результатов окукливания": из человека делают и космодесантника, и астропата, и кого пожелают. Как промежуточный результат "гусеницы" утратили власть, просто дают новых исходников для превращения. Реальная власть в империуме принадлежит постлюдям. То есть основная проблема еретических социумов как-то незаметно проникла и в империум.

Это неустойчивая конструкция, из которой нет осмысленного выхода ни для кого, кроме императора.

В перспективе один из отколовшихся миров предъявляет новый стандарт человека.

Это предельно дешевый фильм. Предсказуемый до отвращения сюжет.

Но просматривая, вдруг понимаешь, что ведь могло неплохо получиться. Надо спокойно разобрать структуру "киноленты", и потом использовать это чучелко в качестве эталона.

              

Брат и сестра, еще молодые, но уже далеко не юные люди. Встречаются в закусочной. Они только что провернули какое-то дело с ограблением/убийством, на руках пара сумок с деньгами и хорошо бы спрятаться в другом времени. У сестры подрастает дочь Стеф. Есть адрес дома рядом с кукурузным полем, надо зайти в определенную дверь — несложные манипуляции работают как кодовый замок — провести "где-то там" пару недель и вернуться.

Брат иногда вспоминает лицо посредницы, которая рассказа ему про дом.

На той стороне портала такой же сельский дом. Можно немного побродить по пустым окрестностям. Послушать музыку. Попытаться закрыть вопросы в отношениях с сестрой (в прошлом какой-то намек или на инцест, или на втягивание в преступную деятельность).

Даже по трейлеру понятно, что все пошло плохо, им придётся убивать самих себя.

Через две недели дверь не открылась.

Появляется надпись на доске, прибитой поперек двери. Идут на мельницу и рядом с ободранным трупом (наручные часы посредницы) появляется сейф. Внутри прикованный на цепь диктофон. Можно общаться. "Или вас сотрем, или будете сторожить, убьете названного гостя". В итоге брат с сестрой соглашаются.

Проходит год. Что? Да, вот так, год. Людей вокруг нет, непонятно кто убрал кукурузу с поля, в холодильнике новая еда. Сестра пытается строить теории о прежних хозяевах дома. Брат впадает в отчаяние.

Наконец появляется кто-то куртке, капюшоне, с маской на лице. Перестрелка, попытки переговоров. Снова обмен голосовыми сообщениями через сейф. Много нелепой возни. Выясняется, что это посредница это Стеф, дочь сестры, только уже взрослая, и сестра заслоняет её от пули брата.

Брат теперь один, в отчаянии. Зрители видят кукловодов (те же актеры, что играют брата с сестрой), эта парочка, сидя за пультом в стиле 1950-х, говорит, что все, брата можно стереть. Он уже не против, но просит, чтобы его выкинули чуть раньше в прошлом, он тогда попытается убить сам себя и предотвратить попадание в петлю.

Возвращается в прошлое, убивает.

Но в закусочной рядом с сестрой садится уже глубокий старик и просит её убить себя, потому что все попытки ничего не дали. Она убивает, а снаружи полицейские сирены.

             

Какими юнитами играют создатели "киноленты"?

— есть два относительно неплохих актера, причем кастинг актрисы очень удачен: решительная, думающая, не гениальная, при том яркая;

— минимальное участие других актеров: "посредница", продавщица в закусочной, какие-то хулиганы (чисто эпизодическое появление на экране).

— есть летний дом в сельской местности, зимний дом (то есть съёмки с разницей в несколько месяцев, имеется запас по времени, что всегда хорошо при съемках фильмов о хронопрыжках), закусочная;

— есть какое-то количество реквизита: пара винтовок у брата с сестрой хорошо увязаны с пространством поля, образом перестрелок на дистанции; сейф с диктофоном на цепочке; револьверы, обстановка в доме.

Всё.

Это артхаус, снятый за три копейки.

И первые пятнадцать минут, пока брат с сестрой самым бытовым путем залазят во временную петлю, поддерживается очень неплохое ощущение тайны: "А что, так можно было?" Что у них там вообще творится? Насколько распространено подобное пережидание?

Где-то на середине двухнедельного пребывания это ощущение пропадает и потом, когда пытаются накрутить таинственности (недоговоренности, зловещая музыка и т.п.) — оно уже не работает. Персонажи слишком откровенно становятся актерами с плохими репликами. Лишь в самом конце, когда появляется уже старый брат, к нему мелькает сочувствие.

"Что делать?" (с)

Сценарист с режиссером так и не увидели самого главного визуального объекта, с которым они работают: иное пространство, зона, сумрак, изнанка, альтернативная временная линия — подходит любое название. Эту изнаночность пытаются показать другим временем года (зима вместо лета) светофильтрами, каким-то кровавым следом на стерне. И все. А сущность этой изнанки надо бы приоткрыть зрителю.

Как? В первую очередь брат с сестрой за две недели должны исследовать это непонятное пространство и регулярно сталкиваться с феноменами. Например, люди вокруг есть, но их не слышно. Видно комбайн, который убирает кукурузу, однако тот движется по полю под тихое завывание ветра. Или они не могут отойти от дома больше, чем на пару-тройку километров. Или чем дальше от дома, тем ощутимее искажение в траектории винтовочной пули.

Во вторую очередь требуется "историческое" пояснение феномена. Брат вполне уже мог отсиживаться в таких вот пузырях-укрывищах, во временных локациях, но в прошлый раз все было плохо, там было четверо-пятеро подельников, острый конфликт, маленький объем "пузыря", в итоге двоих просто зарезали. По телевизор могут рассказать о том, что в похожем пузыре пробуют добывать нефть, но проблемы, что-то не получается с её доставкой в основную реальность. Можно дать новость о какой-то катастрофе, связанной с "пузырем".

То есть брат с сестрой — отчасти Гензель и Гретель, которые живут в некоей загадке, но её таинственность не абсолютна.

И вот уже от каких-то собранных о "пузыре" сведений и можно строить годовую интригу — большой цикл. Тогда бы нивелировался эффект злоупотребления тайной, когда персонажи постоянно спрашивают "что тут твориться?", а им отвечают "Мы понимаем, но именно вам сейчас ничего толкового не скажем". Один раз это звучит, но штука повторенная трижды малость надоедает. Увы, такой эффект проявляется не только в дешевых постановках. Вот, закончился недавно второй сезон "Убежища" (SILO), буквально забодал этим приемчиком.

Нужно больше материальных "фишек". В фильме пытались в качестве "ружья на стене" показать какую-то экзотическую разновидность кочерги. Очень хорошо получилось с сейфом. Ну, и музыкальный центр можно вспомнить. Если сейф — это специфический инструмент, переговорное устройство, то нужны еще "артефакты зоны". Какие-то эффекты, искаженные петлями. В неплохом сериала "Тайная комната" смогли показать несколько артефактов, что мешает тут изобразить револьвер с отложенным или опережающим во времени выстрелом?

Ну и разговор с кукловодам никуда не годится — какая-то вымученная мораль и теория заговоров в одном флаконе. Вместо кукловодов-экспериментаторов требуется владелец этой "зоны", который все еще пытается разгрести завал и мыслит не патетическими штампами, а рациональными доводами.

              

Итого: если у вас есть лишние полтора часа — посмотрите. Увидите полусобранную головоломку, которую вам почти наверняка захочется переделать.

"Если ваша почти взрослая дочь каждую ночь просыпается в аду, сражаясь за свою жизнь со всевозможными чудовищами, у неё могут появиться новые привычки, а так же знакомые. Она может вдруг "найти на улице" крупную сумму в золотых монетах, или под кроватью у неё обнаружится труп киллера. Не удивляйтесь. Поговорите с ней об этом, сохраняя позитивный настрой и доброжелательное выражение лица..."

Приблизительно такие инструкции для родителей можно сочинять после прочтения young adult трилогии автора.

Составляющие этой трилогии довольно сильно разнятся по своему качеству. Попробуем оценить их:

— впечатляющий образ мистического пограничья, расположенного рядом с царством мертвых. Ужас. Отвращение. Чувство постоянной опасности. В земле, в воздухе, в тумане и за каждым углом. Можно сойти с ума или трансформироваться телесно: физиологичность иного пространства проявляется с первых минут. Да, много взято из игр, что-то из кино — немедленно вспоминается "Сайлент хилл", есть очень размытые мотивы сталкерской "зоны", а при желании можно даже откопать намеки на "Золотого жука" Э.А. По. Но компиляция получилась яркой и очень убедительной;

— отлично передано чисто подростковое ощущение, с которым сталкивается героиня. С одной стороны мир взрослых вроде бы как ей уже понятен: сила денег, что-то из психологии, представление о сексе, возможностях государства. Девочка, у которой мать после аварии лежит в коме, а инвалид-отец урабатывается в хлам, чтобы отдать долги, обеспечить сиделку и лекарства, — может посмотреть в зеркало и подумать: "Я уже взрослая". Потому что постоянно думает, как экономить, спланировать день, выкроить чуть свободного времени, не забыть про спорт, заботиться о младших братьях. С другой, есть множество неписанных правил или вполне законных норм, о которых она не знает и они проявляются в самый неподходящий момент. Что в мистическом пограничье, что в реальности. Из-за чего люди постоянно оказываются со вторым-третьим дном. И девочка чувствует, что видит только часть мозаики... Собственно, взросление героини, это несколько ситуаций, которые чуть не стоили ей жизни и после которых она учится видеть и понимать людей;

— мистическое пограничье, через неоднозначных персонажей и общее устройство показывает часть собственной истории. Перед Светой и читателями раскрывается, что люди там могут существовать столетиями, мелькают буквально наслоения интриг;

— вполне убедительный триллер, продумана детективная линия, хотя местами она кажется подчеркнуто вторичной, сделанной "под кино";

— но вопрос, который уже оставил скорее промежуточное впечатление: а сколько лет девочке? Получается эффект Джима Хокинса из "Острова сокровищ" — у английского подростка возраст менялся от как бы десяти до как бы четырнадцати-пятнадцати. Так и у девочки: попадает в "пограничье" ребенок, которого психологически определяешь в двенадцать-тринадцать лет, потом выясняется, что это школа, выпускные классы, а потом она ведет себя уже на "восемнадцать +", но не в сексуальном плане, а в смысле решения проблем с бандитами. Нет, эмоциональное взросление вполне возможно: девочка распрямляется как пружина, она как бы затормозила в эмоциональном развитии из-за комы матери и резких перемен в жизни, а теперь взяла своё. Но не оставляет ощущение нарочитости, слишком откровенной сконструированной ситуации, тем более, что автор щедро увеличивает физические возможности Светы;

— так же автор грубовато эксплуатирует национальную тему. У него был выбор между попытками сбалансированного подхода и яркими образами-ярлыками. Он выбрал второй подход, и национальные типажи привязываются к различным злодейским типажам. Но автор очень хорошо подстраховался: самые профессиональные киллеры, которые прибыли убивать девочку, они с Украины, и описаны как фашиствующие боевики (трилогия закончена летом 2022);

— не слишком убедительная картина сил небесного правопорядка, вообще небесной иерархии. Есть Сущее, как высшая сила, и практически сразу ясно, что это вполне библейский "Сущий". Ему подчиняется некая "богиня", скорее похожая на языческую, в подвалах у которой держат титанов. Допустим. Но дальше выясняется, что в мистическом пограничье действуют почти исключительно всякие сволочи. Как если бы грабителя банка ловили только осведомители из полицейской картотеки и нанятые по случаю убийцы, а сами работники полиции только писали отчеты и получали нагоняи от начальства. Где же ангелы с огненными мечами или хотя бы ОМОН? Недоработочка;

— устройство вселенной приближается к некоему социал-дарвинизму: кто сильнее, тот и прав. Хочешь обрести правоту? Стань сильнее. Бог у Конофальского слишком ветхозаветный;

— и, увы, самым слабым, откровенно педагогическим и нарочитым, выглядит финальный диалог Люцифера. Автору надо показать, что зло — плохое, трусливое, эгоистичное, жестокое. Фу таким быть. Потому Люцифер из чрезвычайно долгоживущего, опытного, хитрого существа вдруг превращается в истерящего злодея-труса, персонажа голливудских фильмов категории "Б". "Не верю" (с).

Итого: "young adult" может быть очень разным, от вхождения ребенка в подростковый возраст и понимания, что мир неоднозначен, до практически взрослых приключений, в которых есть "пережитки" детства. Трилогия находится у верхней границы. С минимальной редактурой вполне подходит для экранизации. "Дорогой снов" несомненный жанровый успех автора. Всем любителям оптимистических ужастиков и триллеров — рекомендую.