1990, «Хабаровское книжное издательство». Художник А.Медведев.

Снова мягкая обложка с аляповатой картинкой. А внутри солянка из Гаррисона, Хайнлайна и Лейнстера. В общем, ничего примечательного. Единственный плюс таких сборников – в них не было обязательной нагрузки из фантастики ближнего зарубежья или статей «поговорим ни о чём» условного Бестужева-Лады. Но у них по-прежнему был скверный клееный переплёт.

Третье издание повести Хайнлайна на русском тоже вышло в мягкой обложке с аляповатой картинкой, но аляповатость её была иного качества.

1991, «Московский рабочий». Художник А.Кукушкин.

Сравните унылую геометрию Медведева и остросоциальную конкретику Кукушкина. В начале 90-х лёгкая воздушная шиза a la Басыров/Златковский ещё котировалась но уже начала трансформироваться в нечто более приземлённое и брутальное. Картинка Кукушкина откровенно пост-советская, но своей пост-советскости ещё не изжившая.

Однако главным в этой книжке была не дурацкая картинка на обложке, а эксклюзивное содержание – Второй вариант перевода повести на русский. В определённом смысле, как и предыдущее издание, творение «Московского рабочего» тоже было продуктом лихих 90-х, попыткой по-лёгкому срубить денег на советских наработках. И, вместе с тем, это был специфический продукт времён «Огонька», когда все приличные люди то вставали с колен, то, наоборот, присаживались, чтобы отметиться в борьбе со свергнутой тиранией. Первый и единственный переводчик повести «Если это будет продолжаться…» не стал исключением, он тоже поспешил попинать дохлую собаку и заработать немного денег.

В выходных данных составителем сборника «Цех фантастов» значился И.Можейко, предисловие к нему написал Кир Булычев, а повесть Хайнлайна перевёл с английского Ю. Михайловский. Такой, понимаешь, человек-оркестр.

Насчёт «заработать немного денег», я, возможно, не прав. В 90-е годы у писателя Кира Булычева в год выходило по 10-15 книг в твёрдой обложке, на их фоне брошюрка «Московского рабочего» как-то теряется. Возможно, она просто была способом заявить свою принципиальную позицию по событиям двадцатилетней давности.

Из аннотации к сборнику читатель мог узнать, что «антифашистская повесть» Роберта Хейнлейна ранее «по «идеологическим причинам» печаталась с большими сокращениями. В нашей книге впервые дается полный перевод этой вещи». Аннотации обычно, врут, и эта не была исключением. Помимо аннотации, в книге было предисловие Кира Булычева «Первый гранд-мастер», где очень неплохо была пересказана биография писателя (в которой Хайнлайна снова называют Хейнлейном). В статье было много рассуждений о фантастике в СССР и США, о различных подходах к ней как писателей, так и читателей, а завершал её обличительный пассаж, в котором досталось всем – и СССР в целом (Булычев приравнял Союз к теократии Скаддера), и редакции «Знания» в частности (которая исключительно по собственной инициативе занялась «идеологическими правками»). По словам Булычева

«под топор пошли сцены, рисующие, скажем, жестокость и "практичность" революционеров. Ведь для нас тогда революционер был подобен белому голубю, а здесь – рассуждения о необходимости террора и даже принципиальное согласие героя стать убийцей! Были выкинуты все упоминания о телепатах, [так] как это было ненаучно. Наконец, исчезли сцены, в которых можно было усмотреть эротический подтекст или намек на то, что дети делаются совместными усилиями мужчины и женщины».

С последним утверждением я не могу согласиться. Во-первых, никакого «эротического подтекста» у Хайнлайна никогда не было. После того, как необходимость подстраиваться под Кей Таррант исчезла, он обо всём говорил прямо и откровенно. Во-вторых, сцена купания нагишом в подземном озере никак не была затронута редактурой. Что касается остального, то из текста действительно «были выкинуты все упоминания о телепатах» (Джон Кэмпбелл вправе возмутиться), а заодно и некоторые упоминания психометрической науки. Так целиком исчез следующий абзац:

«Я понимал, что в те дни, когда психологические измерения ещё не стали математической наукой, налаженная система шпионажа могла рухнуть из-за какого-нибудь душевного потрясения у ключевой фигуры – что ж, Блюстителя морали подобная угроза не тревожила; его люди никогда не страдали душевными потрясениями. А ещё я понимал, что наше братство в первые дни своего становления, когда оно проходило очистку и закалку перед грядущими испытаниями, не раз омывало кровью неофитов полы комнат Ложи – я не знал конкретных фактов, подобные записи уничтожаются»

По-видимому, как раз этот кусок и мешал читателю представить революционеров в виде белых голубей. Любопытно, что в изначальном варианте текста повести Хайнлайн действительно представляет революционеров такими «белыми голубями», и этот абзац – позднее дополнение. Возможно, у тов. Малининой было неимоверное литературное чутьё – она повычёркивала очень много поздних добавлений к повести, как будто пыталась вернуть её к изначальному «кэмпбелловскому» варианту. Ладно, это всё шуточки, но в повести были и такие изъятия, за которые редактора нужно бить по рукам. Например, вот этот абзац:

«Я начал смутно осознавать, что секретность является краеугольным камнем тирании. Не сила, а именно секретность, цензура. Когда любое правительство и любая церковь начинают говорить своим подданным «этого вы не должны читать, этого не должны видеть, это вам запрещено знать», конечным результатом будут тирания и угнетение, и неважно какими святыми мотивами они руководствовались. Для того, чтобы контролировать людей, чей разум опутан цепями не нужно много усилий, и, наоборот, никакая сила не может контролировать свободного человека, чей разум свободен. Нет, ни атомные бомбы[1], ни виселицы, ничто на свете не способно покорить свободного человека. Самое большее, что можно сделать – это убить его»

[1] в ориг. «fission bombs», термин «атомные бомбы» ещё не был в ходу, правильнее было бы тут имитировать архаизм «бомбы расщепления», но звучит как-то криво.

И вот что я хочу сказать по этому поводу: когда переводчик или редактор начинают говорить своим читателям «этого вы не должны читать, этого не должны видеть...» Ну, вы поняли. Убрать из текста фразу о недопустимости убирать фразы из текста – это очень тонкое глумление над мыслью автора. Надеюсь, товарищ Г. Малинина хотя бы посмеялась, вычёркивая этот кусок.

Можно только согласиться с Киром Булычевым, что

«Все эти сокращения, к сожалению, красноречиво свидетельствовали о том, что повесть переводится и печатается в стране, недалеко ушедшей от той, против которой столь мужественно борются герои повести»

А теперь по поводу «полного перевода этой вещи», заявленного в аннотации. К сожалению, его в этом издании не случилось. А случилось, по-видимому, вот что: В старые докомпьютерные времена переводчики отстукивали свои переводы на пишущих машинках (три копии, строки через два интервала, поля 2 см). Редактор черкался в этих переводах красным карандашом и возвращал текст на доработку. Почёрканные листы из рукописи изымались, их заменяли исправленные и перепечатанные начисто. В ходе этой ротации у переводчика скапливались изъятые листы, и (возможно) оставалась третья копия изначального варианта перевода. Похоже, в данном случае у И.Можейко осталась только часть изъятых листов, неизвестно какой по счёту итерации. И восстановил полный вариант перевода Ю.Михайловский, вероятно, чисто механически, подставив эти листы в отпечатанный текст первого издания повести из альманаха «НФ» №7 1967 года. В результате в текст вернулись все ляпы переводчика, позднее исправленные редактором, которые были на «восстановленных» листах, и две странички диалога из десятой главы. Плюс вместо цитаты из «Песнь Песней» «восстановилось» загадочное

«Как…

телом подобна пальме, груди как грозди…»

А все «идеологические», «атеистические» и «технологические» правки никуда не делись из текста. И даже фраза, начинающаяся со слов «Так было с Цезарем, Наполеоном, Гитлером, Сталиным», в повесть так и не вернулась. В 1991 году этому воспрепятствовала отнюдь не коммунистическая идеология, а сугубо капиталистическая попытка срубить бабла, не особо напрягаясь.

1990-е годы, И.В.Можейко.

Никакой редактор получившееся безобразие, конечно же, не вычитывал. Именно в таком виде оно было воспроизведено во всех последующих изданиях повести. И этих ляпов все тридцать лет до выхода Третьего варианта перевода никто, как будто, не замечал. Никакая цензура никогда не сравнится в эффективности с читательской ленью, с умением пропускать мимо головы непонятные или странные места в тексте, вылавливая из него, в лучшем случае, очищенный от мыслей и смыслов голый сюжет.

В том же 1991 году вышло ещё одно издание повести. Несмотря на мягкую обложку и клееный переплёт оно было просто шикарным, и главная заслуга в этом была художника А. Коротича. 

1991 «Конвер», Художник А.Коротич.

Я уже писал об этой книжке, когда делал обзор по «Пасынкам вселенной». В ней собраны классные вещи с классными иллюстрациями. Например, на титульном листе повести изображён футуристический храм с трёхмерным крестом:

1991 «Конвер», Художник А.Коротич.

А это брат Лайл с сестрой Юдифь:

1991 «Конвер», Художник А.Коротич.

Главный герой выглядит откровенным дуболомом, а его подруга старательно изображает невинность, но явно не так проста. В этом портрете довольно много сарказма, он повторяется и в последующих иллюстрациях.

1991 «Конвер», Художник А.Коротич.

Конечно же, сцена допроса в Инквизиции. Простак против Святоши. В этой драматической зарисовке нечеловеческая анатомия героя выглядит вполне уместно. Обратите внимание на форму и фактуру персонажей – она замечательно работает на противопоставление Лайла и его мучителя.

1991 «Конвер», Художник А.Коротич.

И в завершение – Чудо Воплощения. Воплощённый Неемия Скаддер мало похож на описания автора, у него очень уж ближневосточные черты лица. Обратите внимание на тень Пророка. Кирпичная стена в духе «Пинк Флойд» несёт чёткую символическую нагрузку. Кстати, по тексту повести Чудо впервые произошло возле стены, которая позже была объявлена святыней. А в первом варианте повести от 1939 года вместо стены был источник. Что заставило Хайнлайна заменить источник на стену? Берлинской стены в тот момент ещё не существовало, про «Пинк Флойд» никто не слышал, а на Западную Стену в Иерусалиме Хайнлайн вряд ли стал бы намекать. По-видимому, стена в повести – это символ препятствия, запрета, противостоящий свободе, в этом смысле он более уместен, чем ручей, пробивающий себе дорогу сквозь камень.

И на этом приличные иллюстрации к повести, к сожалению, закончились. Но не закончились обложки. Вот первое русское издание повести в твёрдом переплёте:

1992, ТПО «Кириллица». Художник Ю.Л.Максимов.

Смелый, размашистый дизайн, сегодня он выглядит раритетом. А твёрдая обложка со временем оказалась не такой твёрдой, моя вот-вот развалится. Видимо, не только у меня, потому что не так давно в продаже появились переобувки этой книги:

Внутри художественный форзац:

и прочие атрибуты «рамки»:

Люблю такие вещи, но собирать их в коллекцию просто немыслимо – где найти столько свободных полок?

Год спустя появилась ещё одна твёрдая обложка, на этот раз в супере:

1993, «Terra Fantastica»/«Корвус», серия «Роберт Хайнлайн», т.2. Художник Я.Ашмарина.

Без супера, конечно, этот томик выглядит получше:

Это был второй том незаконченного сс Хайнлайна от «Terra Fantastica». В него собрали «Революцию 2100 года» в расширенном составе, с «Детьми Мафусаила» и «Пасынками Вселенной» в придачу. У этого томика тоже существует переобувка:

2018, Новосибирск. Художник Hubert Rogers.

Художник Hubert Rogers.

Художник Peter Jones.

Причём (так случается не всегда), все картинки переобувки – «родные». На обложке и нахзаце иллюстрации Хьюберта Роджерса и Питера Джонса к «Пасынкам», а на форзаце картина Роджерса к «Если это будет продолжаться…».

Через год «Terra Fantastica» из-за финансовых трудностей прекратила выпуск сс, так и не завершив картинку с драконом на корешках. Те же проблемы возникли и у конкурентов «Терры», издательства «Полярис», однако они поднатужились, и таки завершили свою серию «Миры Роберта Хайнлайна» в 1994 году. Несколько томов даже выпустили совместными усилиями «Терры» и «Поляриса». Повесть «Если это будет продолжаться…» вышла в «Мирах» в составе двухтомной «Истории будущего», отчасти повторяющей содержание сборника «The Past Through Tomorrow»:

1994, «Полярис», «Миры Роберта Хайнлайна» т.23. Художник Л. Булыкина.

1994, «Полярис», «Миры Роберта Хайнлайна» т.23. Художник В. Ковалев.

«Миры Роберта Хайнлайна» стали первым более-менее полным сс Грандмастера на русском языке. Восемь лет спустя своё сс Хайнлайна решило сделать «Эксмо». «Эксмо» обратилось к «Терре», «Терра» подняла старые наработки, часть текстов отсканировали с «полярисов», часть перевели заново, и серия под названием «История будущего» составила достойную альтернативу «Мирам Роберта Хайнлайна». Правда привычка «Эксмо» тырить обложки несколько испортила картину. Дизайн серии позаимствовали у «ACE», а картинки на обложки – где попало. Второй том вышел вот таким:

2002, «Эксмо-пресс»/«Terra Fantastica» «История будущего» т.2. Художник Stephen Yuoll.

Две обложки приведены потому что часть тиража вышла с неверным содержанием, а когда это обнаружили, обложку пришлось переделывать. Точнее, думаю, что всё было наоборот, содержание-то было верным, тот же расширенный вариант «Революции 2100 года» от «Терры», но кто-то засунул в вёрстку «Марсианку Подкейн» вместо «Пасынков», и обнаружился косяк уже после того, как тираж был отпечатан, и часть книг разошлась с исходной обложкой. Картинка на ней, естественно, левая. Как обычно, «Эксмо» иллюстрировало Хайнлайна Азимовым. На этот раз «Космическими течениями»:

1991, «Spectra Books». Художник Stephen Yuoll, «The Currents Of Space».

Оригинал картинки:

Художник Stephen Yuoll, «The Currents Of Space».

Позднее наработки из «Истории Будущего» перекочевали в другую серию «Эксмо», «Отцы-основатели»/«Весь Хайнлайн»:

2007, «Эксмо»/«Terra Fantastica» серия «Отцы-основатели»/«ВЕСЬ ХАЙНЛАЙН» т.9. Художник Fred Gambino, «Hunting Party».

Картинка снова левая. На этот раз с книги Элизабет Мун:

1999, «Orbit Books». Художник Fred Gambino, «Hunting Party».

Я не показываю внутренних иллюстраций из изданий «Terra Fantastica» и «Эксмо» исключительно из человеколюбия, опасаясь, что картинки Яны Станиславовны Ашмариной потревожат ваш сон. Содержание девятого тома «Отцов-основателей» разбито на две части, и у каждой на шмуцтитуле имеется своя картинка. Они обе одинаково ужасны. Что касается остального, то мне очень нравится дизайн «ОО», но категорически не нравится толщина томов, компоновка произведений и некоторые переводы. Вот если бы взять переводы от «Азбуки» и… В общем, обычная история про губы Никанора Ивановича и нос Ивана Кузьмича.

На «Отцах-основателях» «Эксмо» не успокоилось и семь лет спустя выпустило ещё одно издание:

2014, «Эксмо». Художник Ю. Коваленко.

Картинка, естественно, извлечена из стоков, но данное издание интересно не оформлением, а содержанием: оно реализовало изначальную идею «Putnam» и выпустило практически всю «Историю Будущего», запихнув под одну обложку «The Past Through Tomorrow» и «Пасынки Вселенной». Получился увесистый кирпич на восемьсот с лишним страниц, читать, конечно, неудобно, но мысль интересная.

И, наконец, мы подошли к Третьему варианту повести в переводе Ю.Михайловского/К.Булычева/И.Можейко. Он вышел в издательстве «Азбука» в 2020 году в серии «ЗМФ»:

2020, «Азбука» серия «ЗМФ»/«Роберт Хайнлайн» т.18. Художник С.А. Григорьев.

Чтобы превратить Второй вариант перевода в Третий, пришлось потратить некоторое количество времени и нервов. Безусловно, Кир Булычев – великий детский писатель, но мне иногда хотелось его… В общем правки повести выглядели таким образом:

И так все 75 страниц вордовского текста. Но в результате у нас с А.В. Етоевым получилась если не конфетка, то, во всяком случае, нечто более близкое к оригиналу, чем текст в «НФ» №7 1967 года.

Второй раз этот вариант перевода вышел в азбучном «полу-люксе» серии «МФ»:

2022, «Азбука» серия «МФ»/«Роберт Хайнлайн» т.5. Художник С.А. Григорьев.

Выйдет ли он ещё когда-нибудь – покажет будущее. Оно пока ещё не прошло.

Спасибо всем, кто дочитал до конца. Бог даст, ещё увидимся.

«Нулевая» версия этой истории – соответствующий абзац в дебютном романе Хайнлайна «Для нас, живущих».
Первая версия – вариант, опубликованный в феврале-марте 1940 года в журнале «Astounding Science Fiction».
Вторая версия – книжная публикация 1953 года в сборнике издательства «Shasta» «Revolt in 2100».

Ещё стоит упомянуть роман Сирила Корнблата и Джудит Меррил «Канонир Кейд», написанный в 1952 году. Конечно, соавторы творчески переработали сюжет Хайнлайна, но источник вдохновения, на мой взгляд, слишком очевиден. И Сирила с Джудит трудно этим попрекнуть, ведь они действовали точно по рецепту Грандмастера: «наткнулись на хорошую идею – не стесняйтесь, смело спиливайте номера и перекрашивайте кузов, главное, чтобы машинка поехала». Ну или как-то так.

На версии 1953 года вариации текста не закончились. Правда, дальнейшие метаморфозы происходили уже с русскими переводами повести. Точнее, с одним переводом. Некоторые вещи Хайнлайна переводили в 90-е по десять-двенадцать раз подряд, но это не тот случай. Первый же перевод «Если это будет продолжаться…» стал единственным, и более на этот текст никто не покушался. Зато сам перевод претерпел несколько изменений:

Первый вариант – публикация 1967 года.
Второй вариант – публикация 1991 года.
Третий вариант – публикация 2020 года.

Почему перевод оказался единственным? Вообще говоря, это не совсем типично. В среднем романы и повести Хайнлайна переводили на русский не менее трёх раз, а рассказы ещё чаще. Но при наличии старого, советского перевода, новые появлялись заметно реже, а в данном случае, возможно, дополнительную роль сыграл статус переводчика, ведь это был великий детский писатель И.В. Можейко, более известный как Кир Булычев.

И.В.Можейко, фото периода 60-70-х.

Для перевода повести «If This Goes On…» Можейко придумал псевдоним «Ю.Михайловский» («Кирилл Булычев» в те времена специализировался на детективах). Многие переводы Можейко, сделанные в 60-70-х, до сих пор остаются первыми и единственными. Так получилось и с повестью «Если это будет продолжаться…». Перевод был сделан в 1966-м, а напечатали его в 1967 году в альманахе «НФ» № 7 издательства «Знание».

1967, «Знание» альманах «НФ» №7. Художник В.Провалов.

В этом сборнике были напечатаны три замечательные повести, Ольги Ларионовой, Пола Андерсона и Роберта Хайнлайна, плюс несколько проходных рассказов и дежурных статей. Снаружи его украсила обложка художника Провалова, и, надо признать, фамилия соответствует, картинка так себе. Из положительных моментов стоит отметить, что иллюстратор оставил без внимания повесть Р.Хайнлайна, отдав предпочтение О.Ларионовой (Пигмалион справа), П.Андерсону (дельфинчик слева) и непонятному старичку с собачкой (уже и не помню, откуда они взялись).

Альманах «НФ» изначально имел вызывающий дизайн. В смысле, оформление обложки с таким дизайном бросало вызов художнику. Разместить картинку внутрь буквы «Ф» – это было весьма креативно. Дело в том, что всевозможные «иллюминаторы» в шестидесятых встречались часто:

1966, «Pan Books». Художник неизвестен.

1968, «Géminis». Художник неизвестен.

Я уже не говорю об итальянской серии «Urania» издательства «Mondadori», где с 1964 года «иллюминатор» стал фирменным элементом:

1997, «Mondadori», серия «Urania Classici» № 241. Художник Jacopo Bruno.

Но одно дело вписать картинку в кружочек – традиции итальянской «тондо» тянутся с эпохи Ренессанса – и совсем другое дело гармонично разместить картинку в полукружиях кириллической буквы «Ф». Альманах «НФ» цеплял взгляд как раз этими картинками, начиная с самой первой, с подводным динозабером из повести Емцева и Парнова:

1964, «Знание», альманах «НФ» №1. Художник В.Пивоваров.

К сожалению, большинство художников не приняло вызов дизайнера и проигнорировало как предлагаемый формат диптиха, так и саму круглую форму, просто подставив за круглое окошко с перекладиной обычный посткард. Но некоторые графики честно пытались обыграть и бинарную структуру, и круглую форму, в том числе В. Провалов. Откровенных шедевров на этом поприще создано не было, и после «НФ» № 20 от вызывающего дизайна отказались (а после № 36 отказались и от самого альманаха). Но за это время энэфки успели поиллюстрировать Г.Басыров и его коллеги из «Химии и жизни», а в самом альманахе успели напечатать разные запоминающиеся вещи типа «Арены» Ф.Брауна или «Абракадабры» Э.Ф.Рассела.

Я не большой любитель всяких сборников-альманахов-антологий, обычно в них напиханы очень разные по качеству вещи, даже в самых титулованных сборниках, типа «Лучшее за год» Дозуа, можно найти от силы один-два хороших рассказика, остальное откровенный шлак. Но в советские времена, до эпохи копирайта, составителям было из чего выбирать, и результатом стали маленькие шедевры, типа тематических подборок в серии «ЗФ» издательства «Мир», а также большие шедевры типа «Эллинского секрета» или «Пасынков Вселенной». Где-то посредине между «Эллинским секретом» и отстойной «Фантастикой-19…» располагались альманахи «НФ» издательства «Знание». Некоторые выпуски (концептуальные, посвящённые одной теме) были очень даже ничего, другие совсем ни о чём. Мне кажется, «НФ» сильно мешало отсутствие чёткой редакционной политики. В антологиях то появлялся блок науч-поп статей, то исчезал, в некоторых выпусках приводилась справка об авторах, в других она отсутствовала, деление на рубрики появлялось и исчезало, в роли составителей выступали самые разные люди, они могли написать предисловие, обосновывая свой выбор, а могли ничего не написать. Многие альманахи были как будто собраны из случайных вещей, и шедевры в них попадали чисто по статистике, а не по воле редактора. Поэтому и запомнились эти книжечки по большей части не как сборники, удачные или не удачные, а по одной-двум вещам, которые в них вошли.

1990, «Знание», альманах «НФ» №34. Художник Г.Бойко.

Впервые с выпусками альманаха «НФ» я познакомился ещё в очень юном возрасте, и мои первые впечатления не были замутнены ни средним образованием, ни чтением классики, а это значит, что я воспринимал литературное вещество в его чистом виде, как оно есть. Каждый альманах был для меня вместилищем парочки шедевров, остальное просто не существовало. Моими кумирами тех лет, соответственно, были Шаров, Фирсов, Горбовский и ещё несколько импортных имён, среди них Саймак («Фактор ограничения») и Хайнлайн («Дом, который построил Тил»).

Хайнлайна в «НФ» публиковали трижды: в №6 вышел «Дом, который построил Тил», в №7 повесть «Если это будет продолжаться…», а в № 16 (который внезапно вышел в твёрдой обложке) рассказ «Испытание космосом». Из всех трёх вещей меня поразил только «Дом», остальное я по малолетству просто проигнорировал. И «НФ» №7 мне запомнился не Хайнлайном, а повестью Пола Андерсона «Сестра Земли» с её душераздирающей концовкой. После неё Хайнлайн как-то не пошёл – показался слишком сухим и скучным. Тогда я просто не осознал, что это тот же самый автор, что написал «Скрюченный домишко». Краткая справка в конце книги об этом рассказе даже не упоминала. Она вообще мало о чём упоминала. Вот что там было написано:

Известный американский писатель-фантаст, автор романов «Восстание в 2000 году», «Дверь в лето», «Послезавтрашний день», «Двойная звезда», «Повелитель марионеток», сборник рассказов «Зелёные холмы Земли» и других книг.

Сейчас, конечно, забавно читать про роман «Восстание в 2000 году», но это не единственная проблема в альманахе «НФ» №7, как выяснилось позднее. Много лет спустя переводчик признался, что повесть Хайнлайна «подверглась решительным сокращениям по идеологическим соображениям и потеряла почти треть своего объема». Повесть действительно заметно порезана, но «треть» – это, мягко говоря, преувеличение, да и насчёт «идеологии» можно поспорить. В тексте подчищены упоминания масонов, так что у невнимательного читателя могло сложиться впечатление, что революцию против религиозной диктатуры устроили отпавшие от церкви безбожники. Кроме того, в описании работы подполья и просто быта главного героя были опущены некоторые мелкие детали. Всё это, как мне кажется, служило одной цели: оставить у читателя впечатление, что подполье – исключительно светский проект, что заправляют им сплошные атеисты или хотя бы агностики, наподобие Зеба, а никак не религиозные сектанты.

По сути, редактор Г.Малинина очистила текст Хайнлайна от остатков маскировки, за которыми пряталась его антиклерикальная сущность. Назвать это «идеологической цензурой» у меня язык не поворачивается, поскольку собственно идеологии эти правки практически не коснулись. Я бы назвал это «атеистической цензурой», но, как я уже говорил, она была рассчитана только на невнимательного читателя. Для читателя внимательного в тексте осталось достаточно зацепок. То ли редактура была проделана небрежно, то ли товарищ Малинина оставили эти зацепки с каким-то дальним умыслом, во всяком случае, результат цензуры не вполне однозначный.

Если говорить конкретно, то из текста вырезаны все формулы масонского ритуала приёма Лайла и Зебадии в Ложу. Истинная природа подполья в переводе тоже более-менее завуалирована, слова «Ложа», «Мастер», «Архитектор» и прочая масонская атрибутика удалены или заменены безобидными синонимами. Однако это сделано не во всём тексте. В главе десятой происходит какой-то сбой – и слово «Ложа» внезапно выскакивает перед читателем, как чорт из коробочки. А затем ещё раз, в главе тринадцатой. Вдобавок там появляются «Мастер» и «шляпа каменщика» – достаточно прозрачный намёк для тех, кто в теме. Затем, в четырнадцатой главе, все упоминания Ложи и Братства вновь исчезают, причём здесь они вырезаны с особой жестокостью – вместе с большими кусками текста – и поэтому советский читатель так и не узнал, что зачинщики и организаторы революции после её победы немедленно самоустранились от дальнейшей политики.

Помимо отсылок к масонам, исчезла религиозная лексика в разговорах героев. Разные благочестивые завитушки в речи Ангелов заменили обыденные мирские обороты, в результате Зеб и Лайл стали меньше походить на выпускников семинарии. Редактура также вычистила названия подпольных организаций, ведь все они имели отношение к религии. Однако при этом библейские имена боевых сухопутных кораблей остались в тексте нетронутыми. Странная непоследовательность, а может, и своеобразный кукиш в кармане.

И ещё пара слов о замене религиозной лексики на мирскую. Иногда мирские слова – почти эквиваленты оригинала, их выбор дело вкуса переводчика (хотя при этом теряются оттенки смысла). А иногда замены – это нечто совершенно несуразное. Скажем, герои часто произносят междометие «Sheol!» в тех местах, где русскоязычные люди закатывают глаза и говорят «о боже!». Можейко или Малинина, не моргнув глазом, заменили «шеолы» на «чорт побери!» – и это очень грубый косяк. Дело в том, что слова эти произносят послушники, богобоязненные христиане, которые надеются когда-нибудь получить рукоположение в сан. Они никак не могли ни чертыхаться, ни богохульствовать. Для такого случая в английском языке имеется своеобразный сленг, в котором активно используются слова-заместители: «fer Gossake» вместо «for God's Sake» (О, господи!), «(Hully) Gee» вместо «(Holy) Jesus» (Святой Иисус), «Gosh» вместо «God» (О, боже!) и т.п. Упомянутый «Sheol» заменяет созвучное «Hell» – то есть Ад. Но тут есть нюанс, «Sheol» – это не просто созвучие, это название преисподней в иудейской мифологии.

Русским эквивалентом «шеолов» мог бы стать какой-нибудь «тартар», «ёксель-моксель» или ещё что угодно, но никак не «чорт побери». Подобных косяков в переводе Можейко хватает, всё-таки он не был профессиональным переводчиком, да и вылавливать религиозные цитаты, имея под рукой только словарь Мюллера, довольно сложно. Возможно, по этой причине слова Верховного Инквизитора, повторяющего лозунг иезуитов AMDG («К вящей славе Господней»), превращены И.Можейко в нечто неопознаваемое, «К дальнейшему процветанию Господа». По некоторым косвенным данным я могу предположить, что у Можейко, когда он занимался переводом повести, не было под рукой даже Библии – в том месте, где герой цитирует «Песнь Песней», он оставил в черновике подстрочник и многоточие, планируя вставить точную цитату позднее (много лет спустя это обернулось позорным конфузом, но об этом позже).

Но все описанные сокращения и замены «по идеологическим/атеистическим соображениям» были очень незначительными в плане объёма. В основном под ножницы пошла техническая часть текста. Пресловутая «советская цензура» из зарубежной научной фантастики почему-то больше всего сокращала не идеологические пассажи, а чисто научно-технические описания. Мне кажется, причиной была безграмотность переводчиков, которые не понимали, о чём пишет автор, и выдавали подстрочники про «голого кондуктора, бегущего под вагоном»©, а редактора просто выкидывали сомнительные абзацы. Несколько мест из перевода повести явно выпали по причине отсутствия Интернета в 1967 году – многие советские переводчики, столкнувшись с незнакомыми понятиями или реалиями забугорной жизни, начинали либо что-то сочинять, либо просто опускать непонятное место. Можейко, видимо, больше пропускал – в его переводе практически нет отсебятины. Единственное достойное упоминания исключение – Карловы Вары. Они царапают взгляд, но на них почему-то никто не обращал внимания. Если у читателей возникало недоумение, почему по сюжету невыездные американские граждане рассуждают о чешских Карловых Варах, то они своим недоумением ни с кем не делились. Причина ошибки перевода была в том, что в далёком 1966 году тов. Можейко и Малинина ничего не слышали о Карлсбадских пещерах, зато вычитали в энциклопедии, что Карловы Вары некогда назывались Карлсбад, поэтому в переводе место знаменитых американских пещер заняла популярная чешская здравница. Но это, как я уже говорил, единственное исключение. Чаще переводчик руководствовался принципом «замнём для ясности». Инициатором некоторых сокращений был редактор. Многие редактора стремятся получить из авторской нетленки живой динамичный сюжет, не обременённый посторонними рассуждениями. Иногда это идёт тексту на пользу, иногда нет. А иногда сокращения – это просто сокращения. Альманахи они ведь тоже не резиновые. В данном случае редактор вырезал не только абзацы про гаджеты, навигацию и пилотирование, но и подрезал некоторые диалоги и описания, явно загоняя текст в заданный объём.

Давайте посмотрим, как пострадала в результате сокращений научно-техническая составляющая повести.

В пещерной базе подпольщиков, как мы помним, происходит не слишком много событий, зато имеют место много разговоров. Эти разговоры изымались из текста целыми страницами – рассуждения о семантике, об истоках психометрии в рекламном бизнесе, а заодно и разговоры о свободе и религии и о других неинтересных советскому читателю вещах. В общем, в итоге повесть была «сильно урезана и приведена в достойный коммунистического читателя вид», как позднее писал переводчик.

За кадром осталось и подробное описание детектора лжи, которое Хайнлайн приводит в пятой главе повести. Его вполне современный графический дисплей со световой индикацией зачем-то был превращён в набор допотопных шкал со стрелками, а прочие детали устройства и размещение датчиков на теле просто опущены.

Вырезанным оказалось описание системы катапультирования:

«Вы шлёпаете по кнопке катапульты и начинаете молиться, дальше всё происходит само. Вокруг вас схлопывается спасательная капсула и герметизирует стыки, а затем она выбрасывается из корабля. В своё время, когда давление и скорость воздуха достигнут нужной величины, появляется вытяжной парашют. Он раскрывает основной парашют...»

В переводе описание ужалось до «простым нажатием кнопки, которая катапультирует вас с креслом». А дальше из текста выкинут весь трюк, проделанный героем, чтобы незаметно покинуть бешено мчащуюся ракету. Там слишком много гаджетов, какие-то прямоточные воздушно-реактивные двигатели, срыв факела, перепады давления, особенности субстратосферных прыжков и прочая тирьямпампация. Действительно, к чему эти подробности? Ведь главное в повести – это любовь и Революция...

Последовавший за прыжком угон аэрокара также подвергся сокращениям – читатель вряд ли понял, почему машина сначала тихо выехала из города, и лишь потом мотор «кашлянул и заурчал». Фокус в том, что по земле аэрокар шёл на бесшумном электроприводе, а вот в воздух его поднимал шумный дизельный или керосиновый движок. Причём аэрокар не был самолётом, «распахивающим крылья». На самом деле перед взлётом он разворачивал не крылья, а лопасти основного ротора, потому что это был вертолёт.

Ещё одна пропавшая подробность – упоминание автопилота, установленного на аэрокаре, «старого разбалансированного робота «Сперри». «Сперри Рэнд» – компания, с начала XX века производившая гироскопы. Их связь с роботами заслуживает пояснения. В 30-40-х годах в ходу была идея механического автопилота: что-то вроде патефона, но не с плоской, а с трёхмерной грампластинкой, «игла» передаёт колебания на органы управления самолёта или ракеты, а «бороздки» на «грампластинке» задают курс. Ну, так, в общих чертах. Подобные автопилоты встречаются в ранних произведениях Хайнлайна – их вырезают на токарном станке под конкретный маршрут и ставят на ракету. Никакой цифровой электроники – тёплый аналоговый ход... А десятилетия спустя компания «Сперри» вновь появляется в тексте Грандмастера, на этот раз как поставщик «гиросов» для континуумохода профессора Берроуза в романе «Панки-Барсум: Число Зверя».

Описание монстра-грузовика, подвозившего Лайла, также опущено, хотя оно вставлено в текст не зря – оно подготавливает читателя к поездке в по-настоящему монструозном сухопутном крейсере в финальной главе повести.

Но картина финального боя также подверглась нарезке – устройство главного калибра, электронная схема управления боем, телепатическая система связи – всё это пошло под нож – вместе с деталями сражения.

Стоит отметить, что часть изменений в тексте не имеет отношения ни к идеологии, ни к атеизму, ни к техническому футуризму, а вызвана исключительно бережным отношением к советским читателям: переводчики в Союзе боялись грузить читателей разными незнакомыми терминами и понятиями. Поэтому футуристические бластеры превратились в «пистолеты»[1], вихревое оружие исчезло как класс[2], а сотрудники Инквизиции вместо оригинальных «масок с прорезями для глаз» в переводе вдруг переоделись в «капюшоны». Подозреваю, что виной тут многочисленные иллюстрации в книгах и учебниках, где изображают пытки и казнь еретиков. Люди духовные носили откидные капюшоны, клобуки, они, конечно, никак не могли превратиться в «капюшоны с дырками для глаз», но зато такие головные уборы носили палачи. В массовом сознании образ палача (который был сугубо светским лицом) намертво переплёлся с понятием «инквизитор», и, наверное, любой советский школьник представлял себе инквизитора не человеком в красной сутане и кардинальской шапочке, а жуткой фигурой в красном колпаке с дырками для глаз. Этот колпак до степени неразличения смешался в коллективном бессознательном с другим головным убором – капиротом.

[1] Тут, конечно, отчасти виноват сам Хайнлайн – он пишет то blaster, то blast pistol, подразумевая то принцип действия оружия, то его конкретное воплощение, переводчика легко запутать.
[2] «вихревые пушки» почему-то активно не нравились советским переводчикам, они исчезли практически из всех переводов, с которыми я работал. Возможно, люди подсознательно старались избегать упоминания всего, на чём может стоять штамп «сов.секретно»?

Капирот, высокий картонный колпак, разрисованный пауками и прочей мерзостью, надевали на грешников перед казнью. Он не закрывал лица, но фанатичные христиане-флагелланты добровольно надевали на себя во время шествий точно такие же колпаки, признавая свои грехи. Они, правда, не рисовали на них пауков и деликатно закрывали свои лица матерчатой оторочкой с дырками для глаз. Вслед за ними капироты стали носить члены ку-клукс-клана и «капюшон с дырками для глаз» окончательно превратился в символ злодейства.

Пожалуй, на этом стоит закруглиться. На тему замен и изъятий в Первом варианте перевода повести можно рассуждать долго, но так мы никогда не доберёмся ни до второго, ни до третьего вариантов.

В течение двадцати лет первое усечённое издание повести на русском так и оставалось единственным. Ветхие бумажные томики «НФ» ветшали и разваливались (никакого сравнения с сигнетовскими клееными корешками!), и замены этому изданию не было. Но потом случилась Perestroyka, и то, что раньше было дефицитом, появилось на каждом углу. Но об этом в следующий раз, потому что этот блог тоже не резиновый.

Красивых или интересных обложек у этой книги было раз-два и обчёлся. В первую очередь это картинка Карла Лундгрена 1979 года. На ней изображён Человек, Который Продал Луну, мистер Д.Д. Гарриман, в профиль слегка похожий на мистера Р.Э. Хайнлайна.

1980, «Berkley Books». Художник Carl Lundgren.

Ещё есть «Шумный» Райслинг, распевающий «Зелёные холмы Земли» от Джеймса Уорхола:

1988, «Ace Books». Художник James Warhola.

Это хорошие картинки, однако, они не имеют отношения к повести «Если это будет продолжаться…», а мне бы не хотелось удаляться от основной темы. К сожалению, большинство издательств радостно ухватились за возможность уйти от конкретики «Революции 2100-го» к аморфности «Истории Будущего» и поспешили заполнить обложки космическими пейзажами и космической техникой. Конечно, формальное основание для этого было и в «Революции»: в связке с повестью в сборник входил рассказ «Неудачник», в сюжете которого присутствуют космические корабли – в качестве тягловой силы для перемещения астероида. Но связь картинки на обложке с сюжетом мало кого заботила, большинство издателей просто лепили туда звездолёты, «потому что это профанатастику». Одни японцы отнеслись к теме всерьёз.

В 1986 году они выпустили «The Past Through Tomorrow» в виде симпатичного трёхтомника.

1986, «Hayakawa». Художник Nonaka Noboru.

Несмотря на название от «Putnam», содержание и компоновка произведений в томах отчасти позаимствованы у «Shasta», отчасти специфически-японские. Первый том называется «Далила и космические парни» и существенно отличается от классического «Человека, который продал Луну», второй том сохранил название «Зелёные холмы», но позаимствовал «Реквием» и ещё кое-какие рассказы, а роман «Дети Мафусаила» в этот трёхтомник вообще не попал. Сборник «Революция 2100 года» вошёл в третий томик серии почти без потерь.

1986, «Hayakawa». Художник Nonaka Noboru.

Но это не первое издание повести на японском. Впервые «Если это будет продолжаться…» вышла в Стране Восходящего Солнца в 1956 году в издательстве «Gengensha» под названием «Революция 150 лет спустя». Сама серия называлась «Saishin kagaku shosetsu zenshu», в ней выходила классика Золотого века НФ, в том числе несколько книг Хайнлайна. Оформлением обложек издательство себя не слишком утруждало: картонный футляр и обложка под стать футляру. К сожалению, от «Революции» у меня есть только лицевая сторона футляра.

1956, «Gengensha». Художник отсутствует.

На обратной стороне футляра написано то же самое на английском. Чтобы получить какое-то представление о дизайне серии, посмотрим, как выглядела другая книга, «Зелёные холмы Земли». Здесь полный комплект книга+футляр, и они показаны с обеих сторон:

Несмотря на такую непритязательность обложек, внутри этих книжек были иллюстрации. К сожалению, найти иллюстрации к повести мне не удалось. Японская графика в те годы активно заимствовала и перерабатывала американские шаблоны с непредсказуемым результатом. Это могло быть симпатично, забавно или ужасно. Вот как выглядели в этой серии «Кукловоды» Хайнлайна:

А вот так иллюстрации к Брэдбери:

Но, раз картинок нет, я поделюсь хотя бы оглавлением повести «Если это будет продолжаться…» – потому что её переводчик Minai Keiji испытал культурный шок, когда увидел, что глупый Робато Хайнрайна вместо названий глав использовал просто числа. Всем известно, что названия глав очень важны: они пересказывают их содержание и позволяют читателю настроиться должным образом. Нелепое упущение автора непременно нужно было исправить. Переводчик с редактором трудились, не покладая рук, и вот что у них получилось:

«Революция 150 лет спустя»

1 Укрепления в полночный час
2 Сверкающий меч вышибает дух
3 Муки девственницы
4 Секретное письмо спасения
5 Инквизиция ереси
6 Убийца и Доктор Трансформации
7 Миленькая ракеточка
8 Парашютная феерия
9 Великий каньон, летящий в лунном свете
10 Обнажённая женщина в пещере
11 Неожиданный поцелуй
12 Странный День Чуда
13 Взрыв радиостанции
14 Подготовка к решающей битве
15 Рейд Мияги

Сами видите, как много потеряла повесть без этих чудесных романтичных заголовков. К сожалению, времена менялись, в Страну Восходящего Солнца пришли суровые законы копирайта, и столь поэтично Хайнлайна уж больше не переводили. Второе японское издание повести вышло 13 лет спустя, в строгом переводе Тетцу Яно, великого японского хайнлайноведа:

1969, «Hayakawa». Серия «SF» № 3209. Художник неизвестен.

Это опять была книга в футляре (слева), но с художественной обложкой (справа). К сожалению, на этот раз без иллюстраций. Потом было издание 86-го года, которое вы уже видели, и более повесть в Японии не издавалась.

Французское сс Хайнлайна издательства «Gallimard» выходило в 2005-2011 годах, половину обложек в нём заняли бессмысленные звездолёты всех видов и размеров. «Революции 2100 года» достался вот такой насекомообразный, пузатенький старшип:

2005, «Gallimard». Серия «Folio SF» № 209. Художник Sparth.

Совсем маленький кораблик украсил шведское издание 1984 года:

1984, «Delta». Художник Colin Langeveld, «Der Heilige Vulkan», 1984.

Картинка, конечно же, левая. Она позаимствована с одной из обложек немецкой мега-серии «Atlan», а во избежание проблем с копирайтами порезана и отзеркалена:

1984, «Pabel/Moewig», «Atlan» № 672. Художник Colin Langeveld.

Положа руку на сердце, в урезанном виде картинка выглядит гораздо лучше. Несмотря на легкомысленное отношение к картинкам, серия «Delta SF» была хорошей серией с качественными твёрдыми переплётами и отличным содержанием. Она начала выходить в 1972 году с романа Уиндема «День Триффидов». В ней печаталась не только англоязычная фантастика, но и фантасты всего мира. Надо сказать, Стругацких в этой серии вышло не меньше, чем Хайнлайна. На пятнадцатый год издания количество томов «Дельты» перевалило за двести, но в 1988 году вышел сборник под названием «Ктулху-II», после чего выпуск книг предсказуемо прекратился.

Ещё немного космических корабликов, чтобы закрыть тему. Вот эти две летающие конструкции работы Уайта разлетелись по разным изданиям британской фирмы NEL:

1977, «NEL». Художник Tim White.

Оригиналы космического дизайна:

В конце прошлого столетия эти кораблики летали на обложках разного дизайна то вместе, то порознь, и в итоге их так заездили, что они развалились на кусочки:

2014, «Gollancz». Художник Tim White.

На самом деле это шикарное восьмисотстраничное издание, в котором впервые оказались на месте все рассказы и предисловия/послесловия, плюс довольно необычная компоновка произведений: две повести, из которых состоят «Пасынки Вселенной», не слиты в единое целое, а подчёркнуто разделены. Здесь они обрамляют с двух сторон роман «Дети Мафусаила».

Думаю, на этом довольно корабликов. Что касается прочих бессмысленных или абстрактных художественных творений, мне хочется отметить две симпатичные работы. Во-первых, английское клубное издание 1965 года:

1965, «SFBC». Художник John Griffiths, «City», 1961.

На эту суперобложку стоит посмотреть с обеих сторон:

По-моему, это замечательно. Простенько, но со вкусом – и многозначительность присутствует. Дизайнеры любят использовать подобные картины с многозначительностью в разных интерьерах типа «Пентхаус Миллионер» или «Офис Современной Компании».

Вторая картинка – с итальянского издания «Революции» 1971 года:

1971, «La Tribuna», серия «Galassia» №156. Художник Franco Lastraioli.

В ней нет ничего гламурного, она просто забавная и как бы со смыслом. Возможно, это и в самом деле не вольный полёт фантазии художника, а вполне конкретная иллюстрация к новелле «Ковентри», входящей в сборник. Но даже и в этом случае картинка симпатичная.

А вот это точно не иллюстрация, а просто красивая обложка первого сербского издания «Истории Будущего»:

1995, «Polaris». Художник Peter Jones, «Interface», 1977.

Как видите, у сербов в 90-х был свой «Полярис», правда, в мягкой обложке, без иллюстраций, да и серийным оформлением там не пахло. Но это была довольно объёмная, хотя и малотиражная серия «SF biblioteka Polaris», которая собирала мировые шедевры фантастики. «История Будущего» вышла в четырёх книгах с одинаковыми обложками, под незатейливыми названиями «Knjiga Prva», «Knjiga Druga», «Knjiga Treća» и «Knjiga Ćetvrta»:

Разбивка по книгам почти такая же, как в японском варианте «The Past Through Tomorrow», т.е. «Человек, который продал Луну» и «Зелёные холмы Земли» причудливо перемешаны, а «Революция 2100 года» сохранила изначальный состав. Плюс «Дети Мафусаила» отдельным томом.

И напоследок – две шикарные картинки из Нидерландов. «Революция 2100 года» от издательства «Het Spectrum» за 1972 год:

1972, «Het Spectrum», серия «Prizm» №1524. Художник Roger Wolfs.

И её творческое переосмысление семь лет спустя:

1979, «Het Spectrum», серия «Prizm» №1524. Художник Roger Wolfs.

Выглядит неожиданно резко для мирной страны ветряков и тюльпанов. Но если вспомнить историю, там тоже были свои Салтыковы-Щедрины и едкая сатира «Тиля Уленшпигеля». Именно в Голландии пятьсот лет назад началось восстание против католической церкви и инквизиции, так что «Революция 2100 года» должна была прийтись голландцам ко двору.

Несмотря на чёткую антиклерикальную направленность, повесть «Если это будет продолжаться…» часто издавали в традиционно-католических странах, Италии, Германии, Испании, странах Латинской Америки и т.п. Она выходила на Дальнем Востоке, в Китае и Японии, но миновала Южную Корею. Она отметилась на Ближнем Востоке, в Турции, но её проигнорировали в Израиле. И, за исключением чехов и сербов, её проигнорировала вся Восточная Европа, включая Прибалтику. Что плавно подводит нас к стране, где эта повесть выходила двенадцать раз – поменьше, чем в Америке, но побольше, чем в Великобритании. Если же посчитать суммарные тиражи, то мы, понятно, впереди планеты всей. Но об этих прошлых заслугах мы поговорим как-нибудь потом, в ближайшем будущем.