Роберта Хайнлайна подобные просьбы обычно приводили в бешенство. Он всегда подчёркивал, что литературой занимается не ради развлечения, а для того, чтобы заработать себе на жизнь. Поэтому любая литературная деятельность, будь то написание текстов или встреча с читателями должны оплачиваться – хотя бы чисто символически. У редактора фэнзина, который работал на чистом энтузиазме и ожидал того же самого от всех окружающих, подобный подход никак не укладывался в картину мира, и со временем отношения Хайнлайна с назойливыми фензинами и активистами фэндома приобрели характерную морозную свежесть.

Но до того, как маленький железный занавес опустился, Боб пару раз поддался на уговоры, и кое-что с его стола утекло в печать – чтобы пропасть в безвестности на долгие годы. В частности, одно маленькое эссе Грандмастера более полувека существовало лишь в десятке раритетных экземпляров «Космических путей» по цене 25 центов, и только стараниями Вирджинни в 2007 году вышло в свет (на этот раз в кожаном переплёте с золотым тиснением по цене 2000 баксов).

Фэнзин «Spaceways» был основан в 1938 году Гарри Уорнером, легендарным деятелем и историком фэндома, лауреатом «Хьюго» и «Локуса». Журнал «Spaceways» стал образующим центром Третьего Фэндома, в нём публиковались разные заметные фигуры, типа Фредерика Пола, Дональда Уоллхейма или Сэма Московица. При этом оформление «Путей» было совершенно непрезентабельным: тетрадка из 12 листов писчей бумаги и обложка из цветной. И что более ужасно, это была рисованная обложка:

Видимо, в своё время, глядя на подобные художества, великий писатель и литературный критик Дэймон Найт решил, что вполне может состояться в качестве иллюстратора… Ну да бог с ними, с картинками, вернёмся к текстам.

В январском номере «Spaceways» 1941 года с текстами было не очень хорошо, ни одного громкого имени, за исключением маленького эссе в колонке «Юмор», которое написал Лайл Монро. Лайл Монро к этому моменту был известен, как автор рассказа «Да будет свет!», вышедшего в «Astounding» и микрорассказа «Хайль!», которое напечатал Рэй Бредбери в своём фэнзине «Futuria Fantasia». Позднее Хайнлайн публиковал под этим псевдонимом только повесть «Утраченное наследие» и те рассказы, которые сам считал «издержками производства». Относится ли к ним данное эссе «How to write a story», вы можете решить сами.

Первое, что нужно сделать, это убедиться, что у тебя достаточно белой бумаги, писчей бумаги для вторых экземпляров, копирки и т. п. Если у тебя чего-то из этого не хватает, брось всё и дуй в магазинчик за углом, чтобы докупить недостающее — поток вдохновения, если уж он начался, нельзя прерывать всякими пустяками. Только не останавливайтесь по дороге у киоска с журналами — иначе на этом всё и закончится.

О’кей, теперь всё есть? Давай посмотрим; бумага, копирка, ластик, пепельница, сигареты, спички — упс! Нет стакана с водой. Зайди в ванную и налей. Что, увидел своё лицо в зеркале? Да-да, сынок, ты начинаешь лысеть. В этом нет никаких сомнений, и это уже нельзя назвать «высокий лоб» или типа того. Да и твоя талия выглядит не слишком хорошо…

Ладно, ладно! Что тебе точно поможет, так это свежий воздух. Почему бы не бросить всё и не сгонять в Гранд-Каньон? Никому не идёт на пользу день-деньской горбатиться у станка, лицо теряет свежесть. Ну и в любом случае, это же будет не просто поездка, а сбор материалов для вестерна, самая настоящая профессиональная работа. Помнишь, что говорили о «Кодексе преступников»[1]? Ну, а что, если бы они это сделали? Чего они ожидают при таких тарифах за слово? Романов Брет Гарта что ли?

Ну, неважно, так что насчёт небольшой поездки в Каньон? Можешь вернуться денька через три или, скажем, четыре. Твоей работе это пойдёт только на пользу. Выветрить городские миазмы из головы… кстати, хорошая фраза, лучше её запиши куда-нибудь. Минуточку, ты вроде бы где-то это уже читал… Ой, ладно, даже если и так, одна фраза – ещё не плагиат. И я же всё равно не собираюсь её нигде использовать, честно.

О’кей, теперь возвращайся к столу и принимайся за работу.

Лучше всего начать с чашечки кофе. Отличная штука этот кофе. Интересно, Шекспир пил кофе? Возможно, ты мог бы написать на эту тему задушевное эссе или дурацкую статью в «Esquire». Вряд ли это будет хуже, чем некоторые вещи Хемингуэя — что есть у Хемингуэя такого, чего нет у тебя? Ну, кроме хорошего литагента?

Но ты ведь не можешь себе позволить поездку прямо сейчас, ни в Гранд-Каньон, ни куда-либо ещё? Лучше уж сядь и напиши этот рассказ, и тогда у тебя всё получится. А может, это будет роман, а не рассказик? Скоро надо будет платить по кредитам за машину — не забывай об этом.

Что ж, вернёмся к нашему станку. Даже забавно, какой гипнотический эффект оказывает на человека чистый лист бумаги. Писательская бессонница, вот что это такое. Никак не удаётся заснуть, кроме как сидя перед пишущей машинкой… Итак, что у нас будет на этот раз? Вестерн, как было задумано, или научная фантастика? Наука – это же так круто! Только вот беда, всё, что сложнее перочинного ножика, для тебя чересчур навороченная техника, дружок. Что ты будешь делать, если окажешься на планетоиде, не имея ничего, кроме сломанного атомного ультраконвертера четвёртого порядка? Ты ведь помнишь, что натворил, когда пытался починить водонагреватель? Помнишь, да?

А как насчет ужастика? У тебя и настроение самое подходящее. Добавь в него сексуальный аспект, и сможешь вложить в историю всю свою душу. Приятная тема, секс. Но нет, у них слишком мизерные расценки за слово. Лучше всё-таки писать научную фантастику, тогда никто не сможет раскритиковать твои технические познания о пилотировании, оружии или чём-то ещё. Однако лучше избегать всякой конкретики — некоторые из фэнов могут быть довольно въедливыми, и физику в старших классах они изучали совсем недавно, в отличие от тебя.

Как же тяжело, чтобы заработать на жизнь в этом городе, человеку практически приходится стоять на голове… Интересно, тут кому-нибудь нужен хороший пресс-агент?

Ну ладно, в любом случае идея о парне, выброшенном на планетоид, неплоха, совсем неплоха. Эту вещь можно было бы назвать «Пирамида потерпевшего кораблекрушение», это звучит красиво[2] и предполагает активный сюжет. С другой стороны, звучит несколько знакомо, как-то по-вейнбаумовски… А, нет, то была «Искупительная пирамида»[3]. Но всё равно слишком похоже. А может и нет. И вообще, это же не один в один, да и у Вейнбаума нет авторских прав на весь английский язык… правда, он умеет его использовать куда лучше некоторых парней в этой комнате.

Наверное, в названии должно быть слово «межпланетный», покупатели с наличкой тащатся от всего «межпланетного». Только глянь, что им втюхивают в «Баке Роджерсе». Держу пари, беднягу Фила Нолана[4], там, куда он попал, все называют «Крутящийся Фил»[5]. Очень жаль старину Нолана. Ну, думаю, когда-нибудь мы тоже всё умрём. Нолан, Вейнбаум, Фарнсворт Райт[6]…

Всё так, но это будет завтра, а кушать хочется сейчас. Эту пирамиду из камней можно вставить в сюжет, если, скажем, её оставит другой исследователь, парень, о котором историки ничего не знают, а затем то, что он открывает — «первый» парень — в конце концов спасает «второго» парня. Звучит как-то знакомо… Не было ли чего-то подобного в старом «Astounding», кажется, у Клейтона? Вот же был журнал! Там платили два цента за слово и выше. Во любом случае, это было очень давно, а прямо сейчас у нас нет ни одного нового сюжета — всё в стадии написания.

Ну и как же наш парень потерпел кораблекрушение? Ой, да не парься об этом сейчас; просто напишите название и хорошее быстрое вступление — остальное можно отложить на потом.

Во вступлении по-хорошему должен быть диалог, лучше начать с двух персонажей. Двое мужчин? А может быть, одна из них девушка, немного романтической линии? В пределах приличий, конечно. Или как насчет попугая? Наш парень с ним общается, потому что ему так одиноко. Нет, не попугай, а венерианский авивокс. Это же находка, малыш! Странные животные всегда цепляют читателей. Особенно, когда они вроде как люди, но странные — экстравагантные. Хорошее слово «экстравагантные». Оно такое, знаешь, весомое. Жаль, что всякие писаки затёрли его до дыр.

Может, стоило бы потратить пару часиков на то, чтобы покопаться у Роже[7], поискать каких-нибудь ярких слов, напихать их в текст — чтобы оживить стиль.

Непослушный, непослушный мальчишка! Прекрати всё это, ты впустую тратишь время. Просто возьми и напиши это название. Смотри: выравниваем бумагу по центру, делаем пробелы раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…

Хммм, эта лента на машинке уже почти серая. Лучше её заменить — редакторам нравятся красивые чёрные копии, которые легко читаются. Интересно, они шевелят губами, когда читают?.. Ну, всё, всё, выкинь это из головы, дружок, с тобой слишком много возятся, пора бы уже что-то делать! Всё, что тебе нужно сейчас – это написать рассказ, а они его обязательно прочитают, так или иначе.

Интересно, когда-нибудь изобретут ленту для машинки, которую можно будет менять без танцев с бубнами? Не забудь вымыть руки после этого. А теперь перепечатай название. Выглядит гораздо лучше, правда? Возможно, у нас получится что-то стоящее. Надо только придумать имя автора. Монро? Ты помнишь, что они сделали с тем парнем, который последним печатался под этим именем? Да-да, все они. Кроме Азимова. Хороший парень Азимов, он может распознать классную вещь, когда видит её. Надо будет как-нибудь черкнуть ему пару строчек, поблагодарить.

Ладно, пусть будет Монро. Теперь насчёт завязки —

– Думаешь, мы когда-нибудь снова увидим Терру, а, черноклювый негодяй? – Ларри Марстон почесал костистый хохолок на макушке своего четырёхкрылого любимца.

– «Неверморрр!» Арррр…

Хорошо, хорошо. Ты сделал это. Теперь надо довести дело до конца. Ты ведь чертовски хорошо понимаешь, что если однажды не сможешь закончить начатый рассказ, то никогда не закончишь и другой.

Так что вперёд, поехали. Что там дальше?.. Ты же не хочешь снова вкалывать от звонка до звонка, чтобы зарабатывать себе на хлеб?