|
Сверкнуло алым.
Сергей сидел за столом, заставленным подносами, тарелками, судками, салатницами, блюдцами и прочими устройствами из фарфора, которым Сергей не мог подобрать названия. Между всем этим богатством располагались пузатые графинчики и бутылки. Самый центр стола занимала четверть зелёного стекла, полная мутного первача. Сверху, на пробке, лежала серебрянная вилочка с наколотым на зубья солёным огурчиком. Именно солёным, а не каким-нибудь маринованным или консервированным, — это Сергей понял сразу, каким-то нутряным национальным чувством.
Сам стол стоял внутри сувенирного лаптя мегалитических размеров, летящего в межгалактической пустоте. Напротив Сергея сидел шлемастый муравей с головой доктора Петрова. За хитиновым плечом доктора, в невообразимой дали, точка сингулярности тужилась, но всё не могла инфляционно раздуться
«Зачем я бросил уютный изолятор? — подумал Сергей. — Свобода только вредит, да. Я сошёл с ума».
- Зачем же сразу с ума? — чувственным контральто Лизы Марии сказал муравей Петров. — Считай, что мы взяли паузу.
- Кто — мы? — задал Сергей глупый вопрос.
- Мы. Авторы, — муравей Петров облизнулся и стал шарить глазами по столу. — Вот так. Самое главное забыли.
- Что?!
Доктор отмахнулся.
Колючей лапой открыл дверцу в лаковой груди и вынул хрустальный стаканчик.
Взял пыльную бутылку и набулькал в стаканчик жидкости цвета старого янтаря. Запахло приятно и незнакомо.
Зажмурился и медленно втянул напиток в себя.
Подхватил с блюдца миниатюрный бутербродик с красной рыбой и стал сосредоточенно жевать его, покачивая головой, закатывая глаза, и, вообще, всячески демонстрируя.
- Пей, — сказал муравей Петров, подавая Сергею второй стаканчик. — Новый год же. Все пьют!
- Я не все... — пробормотал Сергей, но стакан принял и выпил. По организму развилось приятное, чуть горькое тепло. — Я не понимаю, какие авторы?
- Всего этого безобразия, — Петров обвёл клешнёй окружающую неродившуюся Вселенную и хмыкнул: — Запутались, понимаешь? Тебя запутали, читателей запутали... передохнуть надо, взять верное направление. Да ты закусывай! Смотри, сколько всего. Ты, наверное, в своей колонии такого и не видел!
- Какого, почему? — Сергей автоматически положил в рот пластинку колбасы. — Я космонавт! У меня авария случилась! Когда-то. Потом всякие другие дела.
- Эт-точно! — согласился доктор муравей. — Вот сам подумай. У тебя авария, а до спасательной э... шлюпки тебе пришлось пешком идти? Ты вроде как космонавт и должен был в этой шлюпке спастись.
- Ну...
Сергею неожиданно захотелось выпить ещё. Специфика работы свела его знакомство с алкоголем к минимуму. Серёга и не помнил, когда в последний раз пил хотя бы пиво. Но ведь такого не может быть! Человек, дожив до тридцати лет, не может не попробовать! Не водки, так вина, не вина, так кефира!
- Ага! — Петров доктор постучал хитиновой клешнёй по штофу. — Проняло, да?
- Всё равно! — решительно сказал Сергей. — Это вы меня путаете. Зачем вы путаете меня?
- Путаю, вестимо, — муравей автор налил первача в грязный стакан, закинулся и аппетитно захрустел луковицей. — Ты мне... вот... что скажи... космонавт Сергей... Лиза Мария — это девушка или программа?
Сергей задумался. Мелкие несоответствия, которым он не придавал значения, полезли наружу, как муравьи из щелей. Совершенно унизительное состояние. Быть придумкой неорганизованного ума. Ума, который ошибся. Да и не ума вовсе, умов, если верить муравью муравью!
- Нет, я так не согласен! — сказал он.
- Твоё право, — доктор доктор пожал плечами. — Но паузу сделать было прямо-таки необходимо! Представляешь, некоторые хотели сделать так, что все события тебе пригрезились, а на самом деле ты замерзаешь в сугробе с потянутой лодыжкой и видишь сны.
Петров Петров замер, шевеля губами и хмурясь:
- Нет, так нехорошо. Правильнее: "А на самом деле ты, с растянутой лодыжкой, замерзаешь в сугробе".
- Но я же вот! — возмутился Сергей.
- Правильно! — радостно сказал доктор доктор. — И знаешь, почему? Потому что мы — авторы — решили взять паузу. Новый год, понимаешь ли. Всякие чудеса происходят.
Сверкнуло алым...
|
цитировать
