75 лет назад в конце осени 1943 года состоялась Тегеранская конференция руководителей СССР, США и Англии, воевавших тогда против фашистской Германии и ее союзников. Именно в Тегеране «большая тройка» — Сталин, Рузвельт и Черчилль — впервые встретились все вместе лицом к лицу. Это был один из важнейших моментов истории ХХ века, когда были заложены основы того мира, в котором мы живем сейчас.
Недавно у меня вышла книга "Тегеран-43. "Большая тройка" на пути к переустройству мира". По случаю юбилея ответил на ряд вопросов для сайта "Библио-Глобуса".
Почему тема Тегерана-43 до сих пор актуальна?
О событиях в Иране 1941- 1946 годов можно снять не один увлекательный фильм. Эпизоды реальной истории тех лет, лишь отчасти отраженные в известном кинофильме «Тегеран–43», до сих пор еще не нашли своего полного воплощения в искусстве. И в документальных исследованиях тоже.
Один из важных аспектов, рассматриваемых в книге — это оценка реальной роли немцев на иранской территории как до, так и во время Второй мировой (Великой Отечественной) войны. Некоторые из посвященных этому документах рассматривались как на Нюрнбергском процессе, так и в ходе расследований, которые вели сотрудники наших органов, получая показания у германских дипломатов и разведчиков.
В моей книге, например, подробно рассматриваются все версии покушения на лидеров Советского Союза, США и Англии, которое готовила немецкая разведка при участии знаменитого диверсанта Отто Скорцени...
Книга посвящена только Тегерану-43?
Нет, там описана обстановка в Иране перед Второй мировой войной и во время нее. В Тегеране и других крупных городах интеллигенция интересовалась русской культурой, в первую очередь – классикой, литературой и театром. Советский посол в 1937 году докладывал: «В Тегеране подготовка к проведению Пушкинского юбилея приняла широкий характер. Крупнейшие газеты и журналы печатают вересаевскую биографию Пушкина, опубликовали ряд статей и печатают переводы пушкинских произведений...». Впоследствии, незадолго до начала Тегеранской конференции, 30 октября 1943 года, в иранской столице возникло Иранское общество культурных связей с СССР. При обществе существовала литературное отделение, представители которого занимались чтением лекций иранцам о русской литературе. Общество выпускало свой журнал, на обложке первых номеров были портреты Фирдоуси и Пушкина.
20 ноября в "Библио-Глобусе" пройдет презентация книги "Тегеран-43. "Большая тройка" на пути к переустройству мира". 16 ноября книга будет представлена в книжном магазине "Молодая Гвардия".
Владимир Торин – писатель, автор романов, в которых реальность тесно переплетена с фантастикой, а исторические факты и тайны прошлого с загадками современности.
Где, по-вашему, проходит четкая грань между фантастикой и реальностью?
Я глубоко убежден, что вообще никакой грани между вымыслом и реальностью нет. Очень часто то, что нам кажется совершенно невероятным, происходит в жизни, в реальной жизни. Иногда самые смелые предположения «не добивают» до уровня удивительных вещей, которые могут существовать в реальной жизни. Поэтому я считаю, что никакой грани нет. То, что кому-то кажется нереальным, для кого-то абсолютно реально. То, что многим кажется буквально волшебством на самом деле совсем не волшебство, и в жизни встречается.
Для чего служит фантастический вымысел — будить воображение, обострять чувства и восприятия или создавать логические модели вероятностного грядущего?
Все очень просто – человек должен мечтать. Человек должен всегда к чему-то стремиться, даже к совершенно нереальному, волшебному, недостижимому. Вот для чего нужен вымысел. Если бы человек не мечтал он бы никогда ничего не добился в жизни. И не было бы мобильных телефонов, подводных лодок, космических кораблей, телевидения – ничего бы не было, если бы человек не мечтал, не предполагал, что его вымысел как-то воплотится в реальной жизни. Поэтому мое абсолютное убеждение — человеку нужен вымысел для создания реальной жизни. Человеку это не просто нужно – человеку этого недостает в обычной жизни. Нужно, чтобы в жизни человека всегда была мечта, и всегда был вымысел.
У вас в романах есть зеркала, способные быть порталами между временами, всемогущие тайные организации, невероятные плоды научных исследований… Какую роль в вашем творчестве играет фантастическое допущение?
Огромное. Я убежден, что если человек допускает существование волшебства, то с ним рано или поздно оно случается, сбывается что-то необычайно красивое и доброе. И если человек в это верит, когда-нибудь это у него будет. Поэтому я всех призываю к тому, чтобы верить в волшебство, в простой обыкновенное чудо, как говорил Шварц, и оно непременно сбудется.
«Когда человек спит, его мозг настраивается на определённую частоту, как радиоприёмник. И вот, представьте себе, частота мозга каждого спящего человека абсолютно уникальна! Как отпечатки пальцев. Если вычислить частоту конкретного человека, можно проникать в его сны». Что забыли учесть исследователи? Почему описанный вами в романе эксперимент чуть не приводит ко всемирной катастрофе?
Я объясню, почему. Потому что каждый человек уникален. Каждый человек – это целая вселенная, космос, причем гораздо более глобальный и объемный, чем известная нам вселенная. Так вот, если бы правители разных стран, власть имущие, это понимали, то возможно, не было войн. Возможно, жизнь на земле была бы другой. К сожалению, мы забываем, что каждая жизнь каждого человека уникальна, хотя именно об этом нельзя забывать, прежде всего, тем, от кого зависят жизни тысяч и миллионов людей. И тогда никакого мировой катастрофы не будет.
Нужна ли нашим современникам классика, в том числе фантастическая, и почему?
Конечно нужна, потому что классика вечна. И из классики можно получить ответ на любой животрепещущий вопрос, и он будет всегда актуальным. Вне зависимости от того, когда была написана классическая книга. Просто уже многими поколениями она выбрана. Выбрана как то, что дает абсолютно универсальный ответ на все вопросы.
Какой, по-вашему будет литература будущего?
Она будет замечательной. Так же, как и литература прошлого. Меня всегда забавляет разговор о том, что раньше писали лучше и снимали кино лучше, а вот теперь… Ничего подобного, так происходит каждое поколение. И безусловно, наше время тоже даст целую плеяду прекрасных классиков. Конечно, будет классическая литература XXI века, это будет совершенно нормально, и дети будут изучать ее в школах. Жизнь продолжается, она не остановилась сейчас, она идет так же как два века назад, три века назад… И тысячу лет назад, о чем собственно и пишется в моих книгах «Амальгама» и «Тантамареска». Тысячелетиями не меняются базовые понятия – счастье, любовь, доброта, предательство…
Какие книги вы взяли бы с собой, если бы вам предложили отправиться в космос и место на корабле было бы ограничено?
Это связано с вопросом, как изменится литература в будущем. Я думаю, что изменится не сама литература, а какие-то технические средства. И вот тут технические средства придут мне на помощь. Я возьму какое-нибудь устройство мобильное, куда можно будет закачать гигантские объемы литературы, и закачаю ее туда в огромном количестве. Потому что без литературы нет человека. Закачаю себе туда всю мировую классику, потому что, к сожалению, она еще не вся мною прочитана, закачаю всю современную литературу, которая сейчас популярна, все старинные книги, Библию, Коран, буддистские трактаты, Конфуция… И в длинной космической одиссее буду все это читать.
Как понять, что роман, в котором присутствует фантдопущение, способен заставить читателя поверить в то, что описанное — правда?
Всё очень просто. Если роман написан правдиво, то читатели, во-первых, голосуют за него рублем, а во-вторых, сами для себя решают, что, всё, что там написано, — это правда. Поэтому пишите правдиво! Если писать правдиво, то все и так поймут, что там правда. И наоборот.
Вы помните свои сны? Рождались ли из них сюжеты?
Несомненно! Более того, моя книга «Амальгама 2. Тантамареска» посвящена тому, откуда появляются человеческие сны, как приходят к нам сны, что они значат, почему для человека так важен сон и почему человек одну треть своей жизни проводит во сне. И как это ни удивительно, но вообще книга «Амальгама 2. Тантамареска» пришла ко мне во сне. Она мне приснилась, прямо такая вот такая, как она есть с иллюстрацией в виде картины Жана Ипполита Фландрена «Юноша, сидящий на берегу моря» на обложке… Да, вот такая она мне пришла во сне, где речь была о том, что это должна быть книга о том, как к людям приходят сны, и что они такое.
В фантастических романах глобальные перемены в жизни человека и общества часто происходят внезапно. Сделал шаг — и уже попаданец в другую эпоху. Или совершено открытие — и мир меняется в одночасье до неузнаваемости. На ваш взгляд будущее приходит с шокирующей стремительностью или же незаметно, но плавно и неуклонно изменяет окружающий нас мир?
Скорее мне близка теория про последовательные незаметные изменения окружающего мира. Ведь мы приходим к каким-то совершенно революционным вещам как-то постепенно, незаметно. Постепенно и незаметно входили в жизнь автомобили, телевизоры, или сейчас мобильная связь. Представьте себе 25 лет назад человека с мобильным телефоном, в котором был бы интернет. Это было вообще невозможно даже представить такое. Сейчас это есть у всех абсолютно людей, и никого это сильно не удивляет. А всего-то 25 лет прошло. Но при этом изменения был постепенными, поступательными. Так будет меняться из века в век всё, не спеша, но неуклонно.
Представьте себе — идете вы по делам, а вам навстречу инопланетянин. Вежливый такой, уже человекоязычный. И спрашивает, чего бы ему земного почитать. Ваш совет?
Ну, во-первых, раз инопланетянин уже знает русский язык… А я надеюсь, что он знает именно русский язык, потому что на мой взгляд русская литература самая великая из всех мировых литератур, и не устаю утверждать что именно русские писатели, русская литература является чемпионом мира по количеству нобелевских лауреатов. И я уже со многими об этом спорил, потому что они сразу начинает приводить количественные параметры. Но я тут же вытаскиваю тех нобелевских лауреатов, кто родился и вырос в Российской империи, с русским языком, и их мировоззрение формировалось именно внутри пространства русского языка. Таких литераторов оказывается огромное количество. Люди даже не знают, что очень многие нобелевские лауреаты являются в прошлом подданными Российской империи, людьми, которые говорили и писали на русском языке. Так вот, если этот инопланетянин обращается ко мне по-русски и знает русскую литературу, то значит, он уже каким-то образом сталкивался с Пушкиным или со Львом Толстым. Поэтому я ему посоветую прочитать книгу Владимира Торина «Амальгама». Почитайте, скажу я инопланетянину, вам будет интересно, вы будете лететь в своей летающей тарелке на очередную Альфа Центавра, и вы не пожалеете о времени, потраченном на чтение книги «Амальгама», и ваш полет будет хорош.
Меняются ли от эпохи к эпохе люди или только обстановка в окружающих их временах?
Ну, конечно, нет, не меняются. Конечно, люди остались теми же самыми, как и две тысячи лет назад, три тысячи лет назад, пять тысяч лет назад. Помните, как Воланд говорит, находясь на сцене Варьете: москвичи совершенно не изменились, ну, немного квартирный вопрос их подпортил... А в общем-то все такие же люди, ищут счастья, любят деньги, переживают за близких людей. Всё очень похоже и совершенно не меняется. Антураж вокруг – да, конечно, меняется, но сути происходящего он не затрагивает. Потому что главным остаются вечные темы – счастье, любовь, жизнь, друзья.
А как по-вашему изменились в наше время чудеса и искушения?
Да никак не изменились. Как я выше говорил, человек — он какой был тысячу лет назад, такой и остался. Мы совсем недавно ездили с Алексеем Венедиктовым на Кольский полуостров, где искали таинственную страну Гиперборею. И много рассуждали о том, какой могла быть страна, существовавшая 20 тысяч лет назад. И пришли к выводу, что люди даже двадцать тысяч лет назад были совершенно такими же, как сейчас в XXI веке, втором тысячелетии новой эры. Да потому что человеческая природа одна и та же. Искушение, или желание волшебства, или желание найти свое счастье, оно остается именно таким, каким и было раньше. Меняется только какая-то атрибутика, но она не важна.
В интервью Сергей Васильевич делится размышлениями о работе над межавторским проектом "Дозоры", раскрывает творческие планы, рассказывает о своих новых романах "Кайноzой" и "Владыка" и отвечает на вопрос, а будет ли "Седьмой дозор".
К выходу сборника «Фатум» поговорили с его участником (-ами), несравненным Генри Лайоном Олди: о темном фэнтези, о мраке в литературе, о системном кризисе и будущем фантастики. И, конечно, о самом сборнике тоже.
Не будем ходить вокруг да около – передадим слово мэтрам:
Сейчас жанр темной фэнтези стал популярен в переводной фантастике: Мартин, Аберкромби — все это первейшие имена, очень популярные и в России. Более того, не только даже в литературе, но и в компьютерных играх видно, что миры достаточно темные — пользуются бешеной популярностью во всем мире и в России в частности. При этом в России, при огромном запросе, в этой нише никто заметно не работает. Как вы считаете, почему? Это неинтересно авторам? Издателям?
«Тёмная фэнтези» предполагает умение писателя владеть приёмами сразу нескольких литературных направлений. Помимо собственно фэнтези, это в первую очередь исторический роман, далее реализм и натурализм (да, натурализм – литературное направление, а не просто миска крови с требухой). Сюда же ложатся некоторые приёмы «романа ужасов» и общий мрачный взгляд на мир, свойственный «нуару». Просто чтобы иметь в своём распоряжении такой богатый инструментарий, чтобы пользоваться им, без напряжения переходя от одного средства выразительности к другому, надо обладать не только талантом, данным от природы, но и развитым литературным мастерством. И это сильно сужает количество авторов, способных написать качественную тёмную фэнтези.
Если брать именно темную фэнтези — кого бы лично вы рекомендовали, кем вы сами могли бы вдохновляться? Из западных авторов — и русскоязычных тоже?
Вдохновляться – неудачное слово. Вдохновляться тут скорее можно Стивеном Кингом и Робертом МакКаммоном (хоррор, мистический триллер), Георгием Гулиа и Морисом Семашко (исторический роман), Толкиеном, Говардом и Желязны (фэнтези). Их литературное мастерство может оказать серьёзное влияние на автора тёмной фэнтези. А читаем мы с удовольствием таких «тёмных фантазеров», как Мартин, Аберкромби, Вегнер, Бэккер. Из отечественных можем назвать Андрея Дашкова («Звезда Ада», «Странствие Сенора», «Войны некромантов»), который начинал писать тогда, когда термина «темное фэнтези» еще и не было в помине. Наверняка есть и другие достойные авторы, но как известно, «нельзя объять необъятное» -- мы читаем не только и не столько тёмную фэнтези, так что целый ряд книг этого направления прошёл мимо нас.
Сейчас задам немного такой... Притянутый за уши вопрос, но все же попробую. Если рассматривать историю фантастики, в XX и в XXI в. — можно очень утрированно выделить два этапа. Золотой век и фантастики и фэнтези был, за некоторыми исключениями, довольно утопичен, оптимистичен, иногда до наивности. Разумеется, были и исключения на протяжении всего XX в. Далее и в фантастике, и в фэнтези начал появляться перекос к более мрачным видениям будущего (или иных миров). Произошло это в разных направлениях в разное время, но, скажем, середина этого перехода пришлась на 80-90-х гг. Сегодня большинство миров как фантастических, так и фэнтезийных, вовсе не пронизаны верой в людей. Какой следующий большой перелом вы предвидите? И что должно произойти для перелома?
Мы бы не сказали, что «Дюна» Херберта, «Остров мертвых» Желязны или «Властелин Колец» Толкиена так уж оптимистичны и утопичны. Прогнозы будущего от Уэллса тоже не блещут оптимизмом. Так что в этом отношении мало что изменилось. А вот вера в людей… Да, люди в поздней фантастике становятся всё больше сволочными. Предательство, обман, насилие – превратились в норму, а там и в обыденность. Но знаете, литературу ужасов предпочитают сытые читатели, живущие в безопасности. С «тёмной фантастикой» та же история – она хорошо щекочет нервы, когда ты сидишь на диване с банкой пива. В кризисной жизненной ситуации будут востребованы иные сюжеты – скажем, в годы Великой Депрессии американцы предпочитали комедии.
Пусть уж лучше мы в сытости будем читать о предательстве и насилии, чем грянет катастрофа, порождающая интерес к комедиям. Бог с ними, с переломами! Очень уж не хочется ходить в гипсе после этого.
Не секрет, что рынок русскоязычной фантастики находится не в лучшей форме. Вы сами многое об этом проговаривали на конвентах, много писали о причинах: и со стороны политики издательств, и со стороны писателей, книготорговцев, читателей. Понятное дело, что вы не пророки, но все же — как думаете, когда тренд начнет меняться? Что конкретно нужно для этого делать?
Первые признаки изменений уже есть. Это пока только предвестники, но не заметить их трудно. И как всегда, первым отреагировал сегмент зарубежной (переводной) фантастики и фэнтези. В последние годы активно выпускаются весьма интересные, неординарные и хорошо написанные переводные книги, что не может не радовать. Да, тиражи этих переводов небольшие, в отличие от тиражей оригиналов, но их выпуск не прекращается, а кое-что даже потом переиздаётся, что не может не радовать. Вслед за зарубежными коллегами пытается пробиться к читателю и ряд интересных русскоязычных авторов – но тут, увы, дело обстоит заметно хуже. Хорошие писатели появляются, но мало кому из них удаётся издаться. А книги тех, кому это всё же удаётся, выпускаются очень маленькими тиражами и никак не продвигаются издателями. Лишь те, кого по той или иной причине причисляют к «мейнстриму» (хотя и пишут они самую настоящую фантастику), имеют больше шансов не только издаться, но и быть замеченными читателями и критиками. Надеемся, что эта ситуация со временем изменится в лучшую сторону, но чтобы это действительно произошло, надо будет приложить немало усилий.
Что конкретно стоит делать каждому уже сейчас? Как минимум, доводить до друзей и коллег информацию о новых хороших книгах. Если этого не делают издатели и не всегда способен сделать автор – имеет смысл взяться за это дело неравнодушным читателям. Прочёл хорошую книгу – напиши о ней хотя бы краткий положительный отзыв, опубликуй его в своём блоге, в Фейсбуке, ВКонтакте, Телеграм, Яндекс-Дзен, LiveLib, на форумах профильных сайтов. Посоветуй книгу друзьям и знакомым. Хоть какая-то, да помощь в продвижении. Если хотя бы часть заинтересованных в хорошей литературе читателей этим займётся – глядишь, ситуация в итоге начнёт меняться. Пусть медленно и со скрипом, но меняться...
Если коротко — ваш личный прогноз рынка русскоязычной фантастики? Какие события просто не могут не произойти?
Мы не футурологи и не рыночные аналитики, так что можем и пальцем в небо попасть. (Впрочем, они тоже периодически попадают.) Как нам кажется, тенденция к дальнейшему снижению средних и минимальных тиражей русскоязычной фантастики в ближайшие год-два продолжится. Затем начнётся постепенное сокращение количества выпускаемых наименований – поскольку реально продаваемый тираж целого ряда книг упадёт ниже порога окупаемости (сейчас это порядка 1000 экз.). Одновременно будут понемногу расти продажи электронных книг (что наблюдается и сейчас) – как на ЛитРес, так и на других, никак не связанных с ним площадках. Будут возникать новые электронные магазины книг, прорабатываться различные способы монетизации.
После чего, возможно – но далеко не факт – через несколько лет, когда изрядная часть низкокачественной литературы отсеется естественным образом, поскольку за неё перестанут или почти перестанут платить, на литературном небосклоне возникнут новые интересные имена, которые окажутся более или менее востребованы. Это вполне возможно, однако этого может и не произойти. А более детальный или более долгосрочный прогноз давать не возьмёмся – мы и в этом-то не вполне уверены.
Фатум: самые тёмные века
Я бы попросил вас рассказать о сборнике «Фатум», но вы сами его сможете прочесть только после выхода. Тогда поступим иначе. Вы же знаете, кто вместе с вами попал под одну обложку. Что вы можете сказать хотя бы о некоторых из авторов?
В первую очередь хотелось бы сказать пару слов о Шимуне Врочеке и Игоре Вересневе. Книги обоих мы читали, у Врочека – рассказы и повести (в т. ч. выходившие в авторском сборнике), а у Вереснева – не только «малую форму», но и его роман «Лунный зверь», который мы разбирали на литературном семинаре в Партените, рекомендовали к изданию – и были искренне рады, когда эту книгу в итоге издали. Врочек пишет парадоксально и остро, и «тёмная сторона силы», т. е., «тёмная литература» ему не чужда. Уверены, его рассказ прекрасно впишется в сборник «тёмной фэнтези». Для прозы Вереснева характерны высокий драматизм и эмоциональность, иногда – даже с лёгким налётом эпатажа. Читали мы у него и достаточно мрачные произведения – так что его рассказ в сборник попал явно не случайно. Ну а когда книга выйдет, непременно прочтём её целиком.
После «Принца тварей» не хотите попробовать что-то в том же жанре?
Собственно, уже попробовали. «Принц тварей» входит вставной главой в наш двухтомный роман «Циклоп», вышедший в издательстве «Азбука». Это самая настоящая тёмная фэнтези: быть может, не идеально чистая (такой цели мы и не ставили), но вполне тёмная, и вполне фэнтези. При этом научно-фантастическая подкладка, базирующаяся на достижениях нечеловеческих пра-цивилизаций, тоже присутствует. Роман (как и рассказ) посвящён памяти Роберта Говарда, книги которого мы очень любим.
Саму антологию «Фатум: Самые темные века» уже можно найти:
Сегодня появляются все новые и новые виды вооружения, способные изменить традиционные представления о боевых действиях. И все чаще слышны голоса о том, что мир стоит на пороге глобальной войны. Какой будет эта – пока гипотетическая – война будущего? Как будет развиваться сирийская кампания? И какие геостратегические сценарии военных конфликтов наиболее вероятны? На вопросы Сергея Шикарева отвечает «Александр Зорич» – под этим псевдонимом выступают писатели Дмитрий Гордевский и Яна Боцман, авторы 32 романов, среди которых – научно-фантастические технотриллеры «Завтра война», «Время – московское!», «Стальные грозы», «Беглый огонь», «Полураспад». Также Александр Зорич известен как один из наиболее востребованных отечественных сценаристов и военно-технических консультантов. С его участием создано более 20 сценариев для компьютерных игр, среди которых такие военные стратегии и шутеры, как «В тылу врага», «Черные бушлаты», «Новый Союз», War is war.
– Распространено мнение, что традиционные военные стратегии сегодня нуждаются в пересмотре, в том числе в связи с появлением новых видов вооружения. Насколько это верно? Чем война будущего будет отличаться от прошлых войн?
Дмитрий Гордевский: Собственно, стратегические принципы военного искусства – это самые общие, базовые постулаты, которые чем-то сродни аксиомам геометрии. Вот некоторые из этих принципов:
силы надо концентрировать на направлениях главных ударов;
группировки противника надо окружать и расчленять;
управление своими войсками должно быть твердым, скрытным, непрерывным;
нельзя позволять противнику перерезать свои линии снабжения;
противника надо вводить в заблуждение относительно своих истинных замыслов.
Яна Боцман: После появления ядерного оружия, в 1950-е годы, многие теоретики писали, что атомная бомба полностью отменит классическую стратегию. Однако рассекреченные документы НАТО и Варшавского Договора 1960-1980-х гг. показывают: на стратегическом уровне военное планирование выглядело примерно так же, как накануне Первой мировой войны. Только вместо конницы выступали огромные массы танков, а вместо классической артиллерии оборону врага должны были взламывать сотни атомных боезарядов… В общем, я не думаю, что в обозримом будущем нас ожидают революции в стратегии. Хотя технология ведения военных действий – то, что у нас называется «оперативное искусство» (в военной доктрине США дословно так же – operational art), – конечно же, меняется, и меняется зримо.
– А как эти «технологические» изменения отразятся на обычных солдатах? Изменится ли их роль в военных операциях и боевых действиях, например, по сравнению с пехотинцами прошлого?
Дмитрий Гордевский: Сейчас налицо две тенденции. С одной стороны, все передовые армии стремятся перейти к бесконтактным боевым действиям. То есть обнаружение вражеских целей хотят возложить на роботов, а их поражение – на дальнобойные огневые средства: артиллерию, ракеты, авиацию и, снова же, роботов (дронов и т.д). Бесконтактная война превращает классического воина в оператора сложной техники, который удален от линии соприкосновения на многие километры – иногда на целые тысячи. Как, например, операторы американских тяжелых дронов MQ-9 Reaper. В общем, вместо Рэмбо, лупящего из пулемета от бедра, получаем усредненного офисного айтишника в униформе.
С другой стороны, и в США, и в России, и в других передовых странах сейчас запущены очень дорогостоящие программы превращения бойцов первой линии (комбатантов) именно в Рэмбо. Обновляется всё. Автоматы должны бить кучнее, винтовки – дальше и точнее, противотанковые управляемые ракеты станут малогабаритными настолько, чтобы их можно было носить за спиной и запускать с плеча, от бронежилетов требуется держать автоматную пулю чуть ли не в упор, приборы ночного видения и сверхчуткие микрофоны делают бой всесуточным и всепогодным… Ну а экзоскелетные конструкции позволят бойцу не упасть под весом всего этого великолепия.
В пределе развития за 20-30 лет можем получить классический боевой экзоскелет с независимым источником питания на топливных элементах (fuel cells) – примерно такой, какой был показан в фильме «Аватар». Это – полная противоположность бесконтактности, потому что экзоскелет нужен как устойчивая платформа для стрельбы и средств обнаружения, а также как носитель бронезащиты. А все эти качества будут востребованы в ближнем бою – например, на улицах города.
При этом массовое внедрение экзоскелетов даст один любопытный побочный эффект: резко упадет результативность действия традиционных боеприпасов по пехоте. Сейчас разрыв гаубичного снаряда или легкой авиабомбы с дрона выводит из строя пехотинцев в радиусе 30 метров тяжелой баротравмой и осколками. Но и ударная волна, и стальной град могут быть парированы достаточно продвинутым экзоскелетом. А ведь вся концепция бесконтактной войны держится именно на том, что наши боеприпасы эффективно поражают не только технику, но и пехоту!
Отсюда мы видим, что в ближайшие 30-50 лет роль пехотинца-комбатанта может и упасть почти до нуля (если экзоскелеты достаточной эффективности созданы не будут), и удивительным образом возрасти (а ведь экзоскелеты смогут еще и заменить значительную часть легкой бронетехники!).
– Станет ли космическое пространство полем боевых действий? И насколько сегодня милитаризирован космос?
Дмитрий Гордевский: Сама физика полета диктует милитаризацию космоса. Чем выше мы забираемся, тем быстрее можем лететь, а чем быстрее летим, тем нас труднее сбить и тем стремительней мы обрушим на голову врага смертоносный груз. Все баллистические ракеты используют космическое пространство для скоростного движения в верхней части своей траектории. В этом смысле «милитаризация» космоса началась еще в 1940-е годы с запуском немецких ракет V-2 по Лондону, а подбираться к космосу немцы начали даже раньше – во время обстрелов Парижа из пушки «Колоссаль» в 1918 году (чьи снаряды летели через стратосферу на высоте 45 км – в 4 раза выше, чем современные авиалайнеры, например). Далее, Гагарин еще в космос не полетел, а в 1950-е годы уже вовсю рисовали эскизы орбитальных бомбардировщиков и схемы ракетных баз на Луне.
Но в 1960-е гг. из-за внушительных космических успехов СССР американцы сочли, что размещение атомного оружия на орбите Земли не даст им решающих преимуществ, но при этом обойдется в триллионы долларов. Поэтому в 1967 году был подписан советско-американо-британский договор о неразмещении ядерного оружия в космосе. Он заморозил все масштабные программы милитаризации космоса. До конца XX века сверхдержавы ограничивались в военной сфере только выведением спутников разведки, связи и навигации. Ну и были еще всякие интересные эксперименты: любители военной техники знают, наверняка, про разработку советской боевой космической станции «Скиф», про то, что все «шаттлы» и «бураны» рассчитывались под обслуживание размещенных на орбите ядерных боеголовок… Но как бы там ни было, ни одна серьезная система вооружений в космосе развёрнута не была.
И хотя в первое десятилетие XXI века де-факто произошел отказ от большинства мирных договоренностей между США и СССР, сегодня над нашими головами Звезда Смерти тоже пока что не летает. Милитаризация космоса – дело долгое и дорогое. Но вызов традиционным космическим лидерам может быть брошен Китаем. Китай сегодня быстрее прочих стран наращивает темпы присутствия в космосе, и, кто знает, возможно, именно он станет обладателем первой полноценной боевой станции на орбите.
– Какие сегодня существуют перспективные разработки в военной технике?
Дмитрий Гордевский: Ну, если говорить именно о перспективных разработках, то в сфере эксклюзивного хайтека (то есть такого, который потенциально доступен буквально 2-3 странам на планете), я бы выделил следующие изделия:
гиперзвуковые крылатые ракеты;
гиперзвуковые стратосферные самолеты;
противоракеты с кинетическим перехватом;
сверхдальнобойные атомные торпеды;
рельсотороны;
лазерные пушки.
Понемногу о каждом.
Гиперзвуковые крылатые ракеты. Это такие ракеты, которые перемещаются в атмосфере по пологой траектории на расстояния в тысячи километров и при этом имеют крейсерскую скорость порядка 1500 метров в секунду и больше. Их крайне сложно перехватить и сбить (в отличие от сравнительно медленных дозвуковых крылатых ракет – таких как, например, «Томагавк» и «Калибр»). Гиперзвуковые крылатые ракеты невозможно создать без надежных реактивных двигателей нового типа. Американцы с 2010 гоняют экспериментальную X-51A Waverider, в РФ всё пока что скрыто завесой секретности.
Гиперзвуковые самолеты. Речь идет о самолетах, перемещающихся на высотах более 30 км со скоростями 1500 метров в секунду и выше. Их также называют стратосферными и суборбитальными. Трудностей с их созданием еще больше, чем с гиперзвуковыми ракетами, но они сулят своим обладателям огромные возможности по нанесению быстрых трансконтинентальных ударов при помощи обычного, неядерного оружия.
Противоракеты с кинетическим перехватом. Первые противоракеты, способные сбивать вражеские атомные боеголовки и их носители, появились еще в 1950-е годы. Но из-за недостаточной точности перехвата (расчетный промах составлял десятки и сотни метров) они оснащаются ядерными боеголовками, чья огромная мощность компенсирует отклонение от цели. Только в последние десятилетия точность перехвата поднялась до тех значений, когда противоракета может поразить цель непосредственно – кинетическим ударом. Отсутствие ядерной БЧ качественно снижает ее опасность для экологии и населения собственной страны. Отсюда вытекает психологическая легкость массовой постановки таких противоракет на боевое дежурство, что в значительной мере и способствовало к фактическому отказу США от Договора по ПРО 1972 года.
Сверхдальнобойные атомные торпеды. Торпеды с ядерными БЧ появились еще в 1960-е годы, имели дальность хода 10-20 км и были предназначены для поражения подводных лодок и надводных кораблей противника. Однако сейчас речь идет не о тактическом, а о стратегическом средстве. Россия, стремясь найти асимметричные ответы на усиление американской ПРО, то ли ведет, то ли имитирует разработку больших автономных подводных аппаратов (вероятно, с атомным реактором в качестве энергоустановки), которые могли бы преодолевать под водой тысячи километров и доставлять к целям на побережье противника тяжелые водородные заряды мегатонного класса. Программа носит (или якобы носит) наименование «Статус-6», жаждущие подробностей приглашаются к гуглению.
Рельсотрон. Он же railgun («рейлган»). Это пушка, снаряд которой разгоняется при помощи мощного электрического тока, создающего силу Ампера. Здесь мы снова говорим о гиперзвуке. Если снаряд обычного орудия практически невозможно разогнать быстрее чем 1200 м/с, то рельсотроны сулят скорости порядка 2-2,5 км/с, то есть вдвое выше, что, конечно, дает пропорциональный прирост дальнобойности. Подобные орудия имеют хорошие перспективы во флоте, где никого не испугаешь установкой весом в 100 тонн и где корабельные силовые установки могут обеспечить мегаваттные энергозатраты. К настоящему времени были опубликованы видео с испытаний американского корабельного рейлгана, а также фотографии аналогичного китайского изделия. В РФ два года назад заявили о работах над собственным рейлганом, но ни один снимок пока что рассекречен не был.
Лазерные пушки. Это изделие с огромной историей: различные «лучеметы» и «лучи смерти» появились в фантастике за много десятилетий до того, как был создан первый оптический квантовый генератор (собственно лазер). Но нечто сравнительно боеспособное, могущее доставить к цели энергию порядка 1-5 МДж (эквивалент 200-1000 граммов тротила), начало появляться только в последние годы. Я думаю, до 2025 г. мы услышим об успешном применении в локальных конфликтах тактических лазерных установок ПВО, а около 2035 г. – о заступлении на боевое дежурство первых противоракетных лазеров на орбитальных станциях.
– А насколько вероятно использование ядерного оружия?
Яна Боцман: Вполне вероятно. Причем если в 1970-1980-е типовым вариантом применения ядерного оружия считался обмен ударами между США и СССР, сегодня всё выше вероятность использования атомного оружия одной стороной в локальном военном конфликте. Например, его могут применить США против Северной Кореи, мотивируя это необходимостью уничтожения подземных ракетно-ядерных объектов.
– В каких еще регионах в будущем возможно возникновение военных конфликтов?
Яна Боцман: Основным поясом нестабильности сейчас является мусульманский мир на огромном пространстве от Западной Сахары до Филиппин. Из-за того, что подобное статус-кво поддерживается еще с 1980-х, может сложиться впечатление, что так будет всегда. Но, скорее всего, после «переформатирования» Ближнего и Среднего Востока ведущие мировые державы возьмутся за другие регионы. Одним из самых пожароопасных является, конечно же, Юго-Восточная Азия, где через теплые моря идут нескончаемые караваны танкеров и контейнеровозов и пересекаются интересы Вьетнама, Бирмы, Таиланда, Малайзии, Брунея, Сингапура, Индонезии, Филиппин, Китая, Японии и США.
– Существует ли вероятность полномасштабного военного конфликта между блоками? Какие геостратегические сценарии наиболее вероятны?
Дмитрий Гордевский: Сейчас проблема с этими самыми «блоками». Фактически устойчивым военным союзом с богатыми традициями коалиционного взаимодействия является только НАТО, остальные союзы и «организации сотрудничества» выглядят бледно. И именно отсутствие большого восточного военного блока, который бы уравновешивал и сдерживал Запад сравнимой по масштабу грубой силой является сейчас главным глобальным дестабилизирующим фактором. Выходит, вероятность крупного военного конфликта сейчас имеется и с каждым годом растет, но в качестве его участников выступят не «блоки», а НАТО с одной стороны и некая региональная сверхдержава – с другой. В списке: Россия, Иран, Северная Корея.
– Судя по сообщениям СМИ, одним из итогов сирийской кампании стало увеличение объемов продаж российского вооружения. А каковы, собственно, военные итоги. Пусть промежуточные? И как дальше могут развиваться события?
Яна Боцман: Главный наличный итог сирийской войны: Башар Асад и лояльные ему политические структуры остались у власти в наиболее населенной части Сирии. В то время как летом 2015 года, накануне вмешательства России, режим Асада находился на грани краха. Соответственно, Россия впервые после 1991 года показала: ее вооруженные силы могут менять ход войны на удаленном, заморском театре военных действий. В чисто военном плане были обеспечены освобождение Алеппо (крупнейший город Сирии) и Пальмиры (важный узел дорог в пустыне). Также был деблокирован гарнизон большого города Дейр-эз-Зор на Евфрате, который больше двух лет героически сражался в окружении. К сожалению, США также осуществили проникновение непосредственно на сирийскую территорию, и теперь их прокси в лице так называемых Сирийских Демократических Сил, подпертые непосредственно американским спецназом, контролируют всю Сирию к востоку от Евфрата.
Дмитрий Гордевский: Отсюда имеем достаточно пессимистический прогноз дальнейшего развития событий. США будут пытаться вытеснить Россию и Иран из Сирии сочетанием политического и военного давления с тем, чтобы СДС получили свободу рук и демонтировали режим Асада. Точнее, военные удары по сирийской армии будут наносить непосредственно американцы, а СДС будет служить для их действий удобной ширмой (для чего, собственно, и нужны те местные вооруженные формирования, которые мы сегодня называем «прокси»).
– Раз уж заговорили о «прокси»: как соотносится с традиционными боевыми операциями операции войны информационной? Насколько вообще концепция информационной войны реальна? Или это удобная – и, видимо, хорошо финансируемая – химера?
Яна Боцман: Понятие «инфовойны» можно трактовать достаточно широко, но грубые факты таковы. Непосредственно в структуре вооруженных сил США имеется Киберкомандование (United States Cyber Command, USCYBERCOM), которому подчинены несколько Управлений информационных операций (армейское, флотское, авиационное). Это в прямом смысле слова органы инфовойны, то есть подчиненные Пентагону военнослужащие, которые занимаются разведкой, пропагандой и дезинформацией в очень широком спектре – причем как непосредственно в ходе военного конфликта, так и в мирное время.
Также США огромное значение придают PSYOPS – «психологическим операциям», проще говоря, пропаганде среди мирного населения и войск противника. Для ведения PSYOPS в структуре американских вооруженных сил также имеются штатные отделы и подразделения. Весьма показательно, что для ведения PSYOPS создана специальная модификация известного транспортника «Геркулес» – EC-130J Commando Solo, которая представляет собой летающую станцию радио- и телевизионного вещания. При этом оборудование, размещенное на борту EC-130J, способно определять частоты вещания радио- и телецентров противника, после чего настраивать собственные передачи именно на эти частоты, заглушая и подменяя оригинальный сигнал.
Дмитрий Гордевский: В военной публицистике деятельность EC-130J оценивается высоко. Мне попадались даже хлесткие фразочки насчет того, что в Ливии один вылет EC-130J был эффективнее, чем несколько ударов бомбардировщиков B-2. Но поскольку я видел фотографии ливийских аэродромов, с хирургической точностью разбомбленных с борта B-2, мне трудно себе представить, какой такой еще больший ущерб был учинен американским летающим телецентром. Различные подразделения кибервойны и спецпропаганды имеются и в составе ВС РФ, но судить об их возможностях достаточно сложно.
– Появится ли в ближайшее время новый роман Александра Зорича о военных действиях в будущем? И ждать ли продолжения цикла «Завтра война»?
Яна Боцман: Учитывая, что еще не увидел свет наш роман «Стальная гонка» (это как раз продолжение цикла «Завтра война», законченное в 2014 году), у нас нет планов продолжать нашу любимую космическую сагу. Что касается других историй… Я думаю, в ближайшие годы будут выходить военно-футуристические игры, сделанные по нашим сценариям.
облако тэгов
