Атмосфера! Жуткая и зябкая. Придорожный памятник погибшему с облупившейся к краской и искусственными ирисами; запах сырых костей; хмурое утро, пыльная листва.

Господа писатели хоррора! Ну хватит уже! Я понимаю, что у вас и вашей core-аудитории несколько смещена планка допустимого и притуплены некоторые чувства. Но зачем же в каждом втором рассказе убивать и мучать детей? Без этого никак? Не нагнетается?

Михаил, отец зверски убитой дочери, охотник на ведьм поневоле. Вместе с ним — ведьма Алиса, решившая помочь и старый эзотерик Вадим Николаевич.

Целый город, закрытый от посещения чарами ведьмы.

Жутка и прекрасна эстетически следующая находка — в присутствии ведьмы в регионе все персонажи печатных изображений (фото, афиши, плакаты, банеры) повернуты к зрителям спиной, затылком. Ничего особенного, но, опять-таки здорово создаёт атмосферу.

Всё быстро приходит к богохульному апокалипсису. Мертвая дочь отомщена, Матерь вернула украденного ребенка из Ада. Хэппиэнда не будет. Душу будут есть по кусочкам.

Ну что сказать, проняло.

10(АПОКАЛИПТИЧНО)

Творчество Дэлени, к сожалению, прошло мимо меня в девяностые и даже сейчас не нахожу причин читать его. Хотя о знаковых его вещах читал и знаю немало.

Легкая и легкомысленная зарисовка о преступниках-авантюристах будущего.

Стальная крыса встречает Остапа Бендера.

Любопытно предсказание эвристических нейросетей, оперирующих биг дата и отслеживающих флуктуации в благосостоянии преступников.

Рассказ посоветовал когда-то кто-то из лаборантов. В переписках так и не нашёл кто. Но спасибо ему аж за два разных перевода рассказа.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Отличная краткая биография автора, синопсисы его важных романов на дату написания предисловия, выдержка из взглядов писателя.

Позабавил мягкий наезд на Новую волну.

Познавательно.

Концептуальная вещица, пытающаяся объяснить метафизику мира и человека через аналогию с компьютером и операционной системой.

По форме — то ли священный текст, разбитый на строфы, то ли любимые еще фидошниками нумерованные списки:

«3. Человек приходит в мир голым. У него нет ни одного приложения. Но операционная система уже есть. Она предустановлена.

4. Операционная система предустановлена. Поэтому у Шветакету возникает много вопросов: кто предустановил, что и зачем? И как теперь быть?

5. Операционная система предустановлена. Поэтому можно сразу, еще ничего не умея, включиться и работать. То есть страдать. Потому что работа Шветакету состоит в переживании себя как субъекта и континуума, то есть как поля и знающего поле. А любое переживание в основе своей есть страдание, даже если внешне оно переживается как экстаз.»

И таких пунктов в рассказе семьдесят пять. Странно, что не сто восемь.

Вполне внятное высказывание на тему бога, смысла жизни и того, что есть человек. Рекомендую. На https://magazines.gorky.media/october/2014/8/windows-upanishada.html можно прочитать совершенно легально.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Рассказ о таланте. О башмачнике, чья обувь помогает раскрываться талантам других людей, а то и меняет им судьбы. Один из постоянных клиентов башмачника Ашота Кареновича является создатель партии, депутат, министр, а теперь и кандидат в президенты Владимир Данилович. В политике безошибочно угадывавается другой Владимир, Вольфович:

«Был он сегодня в темном глухом пиджаке, напоминающем армейский френч, таких же строгих брюках, а на голове темнела фуражечка, похожая немного на головной убор французских жандармов, которых Ашот Каренович видел в кинофильмах с участием комика Луи де Фюнеса.»

И мог бы Ашот Каренович сшить «властные» сапожки, в которых тот с лёгкостью стал бы президентом, но человеком политик оказался нехорошим. А посему пошёл башмачник к соседу, бывшему зека, подглядеть фасон тюремных берц.

Отличная притча! Неглупая и история, вполне достойная того, чтобы пойти в народ.

9(ОТЛИЧНО)

»...элитная водка «Путинка»! Ты, кстати, в курсе, почему ее так назвали?

— Что-нибудь по части рыбной ловли? — предположил Азотов. — В честь путины, страды промысловиков минтая и селедки иваси…

— А вот и хрен! — обрадовался Леонид. — В честь президента России, понял!

— Какого президента? — ошалел Азотов. — У нас же…

— Незримого, отец! — азартно перебил его Леонид.»

Что усложнять. По-моему. В рассказе всё ясно — то, что для одного измерения фольклор и городские легенды — для другого реальность. И стрелочник Азотов-Азатотов, регулярно встречающий призрачный скорый, для экипажа этого поезда сам элемент фольклора. Причем, как следует из обмолвок, таких измерений не два, а целая обойма.

Классно написанный, умный и, пожалуй, веселый фантастический рассказ.

9(ОТЛИЧНО)

Об одержимости горами, о преодолении себя, о желании прославиться и остаться в вечности.

Альпинистская проза с наживую прикрученным фантастическим элементом.

Всё просто и понятно. Слишком просто и слишком понятно.

7(ХОРОШО)

Ну не пишется мне что-то отзыв на KGBT+.

Видимо, молот мобилизации забил гвоздь СВО так глубоко, что отрешиться и получить кайф не получается даже от новой вещи любимого автора.

Я, кстати, крайне рад за Виктора Олеговича, что он в любимом Тае осваивает новые практики на ретритах.

Небыстрая, но ненавязчивая цепь перерождений приводит нас к вбойщику KGBT+. Салават — сын одной пары персонажей из предыдущего романа, тех, что катались на колесе «Сансара».

Вбойщик — это как рэпер, вооружённый технологиями будущего. На лицо неактуальная уже апроприация рэп-субкультуры — даже одно из профильных изданий в мире романа называется «Гнойный». А кто сейчас помнит Гнойного и его версус с Оксимироном? Это, кстати, даёт возможность предположить, что «KGBT+« написан еще в 2018-м, а сейчас просто отдан издателям. Если так, то респект автору! Заготовить «консервы» на четыре года вперед это мощно. Этот же факт даёт надежду на то, что с тех пор Пелевин написал ещё много романов, и они ждут своей очереди. На это есть намёк и в тексте романа.

Ну а актуализировать книгу вставкой отсылок на текущие события было несложно.

Вбойщик делится с нами своей автобиографией. Судьба творца на фоне глобальных событий. Повествование получилось какое-то умиротворённое, расслабленное. Мата нет совсем. Какой-то злости и задора тоже.

Теравада такая Теравада. Не то, что Махаяна и Адвайта. Автор просто даёт роману случиться.

В финале то ли автор, то ли главный герой признают, что Пелевин — одна из ранних инкарнаций Салавата, вбойщика под ником KGBT+:

«Если отбросить электронную иллюзию, ничего кроме смерти здесь нет. Сплошной упавший самолет с кадавром в кабине, как писала одна из моих инкарнаций.»

Я думаю, это про «Бубен Верхнего мира».

По ощущениям, автор может еще несколько романов написать о мире Открытого Мозга, Доброго Государства и футурамовских мозгах в банках.

Кстати, Пелевин пошёл по пути польских фантастов: первый том цикла, «TRANSHUMANISM inc.», состоит из сборника повестей, знакомящих с реалиями мира, и только со второго тома мы получаем полноценное, полноразмерное повествование. Хочу сказать, что формат повестей был чуть удачней — у читателя не было шанса заскучать.

Хороший, неожиданно добрый Пелевин.

10(ЗДОРОВО)

Муркока люблю с девяностых. С северозападных Корума и Эльрика и троллевского двухтомника про Хокмуна.

Мало какие романы оказываются в моей библиотеке аж в трёх изданиях. Пожалуй, это только первые романы Асприна из серии МИФ, некоторые вещи про Эльрика и как раз «Пёс войны и боль мира». Оверлайтовский необычный коричневый том, с иллюстрацией-картиной, поздний северозападный «желтый» томик и том в серии ВД. Да, я пытался собрать весь «Век Дракона».

И вот сколько у меня изданий, столько раз я пытался прочесть этот роман. И всё никак. Но времена менялись и изменились вконец.

Теперь мне нравится не только героика и эпика в фэнтези-мирах, но и декорации Средневековой Европа и истории про кондотьеров.

К тому же прикупил томище «Эльрик: лунные дороги», пока не кончился, и, естественно, надо сначала прочитать-таки основную трилогию про фон Беков.

«Мир лежал при смерти и кричал от боли.»

Давай, Майкл, жги правду-матку:

«Как правило, сошедшие с ума люди видят в логике возможность овеществления собственных безумных идей, в основном посредством силы угрозы, коварства или кровопролития. Именно из таких людей впоследствии получаются тираны.»

Еще немного косноязычной эсхатологии:

"— Мы живем во время, когда грянет конец света, — сказала она.

— Так думают многие, — сказал я.

— Вы хотите сказать, что сами в это не верите, господин?

— Может быть, я и придерживаюсь такого убеждения, — сказал я. — Но совсем не уверен, что это произойдет.»

А вот в стиле худшего Ремарка:

"— Хотелось бы мне знать, что все эти приключения и все эти тяжкие испытания имеют хоть какой-нибудь смысл. Человек борется за мечту, которую он создает сам благодаря вмешательству своей судьбы. И все эти лишения, я думаю, ведут ни к чему иному, как к лишениям и нужде.»

Ну на четвертый-то раз я должен же осилить.

Дело очень портит ужасный перевод. Переводчик не справился с галантными и многозначительными диалогами фон Бека с Лютиком и Сабриной, ибо я не могу допустить, что это Муркок так облажался.

И да, стоит себе уже признаться, что Муркок для меня всё-таки автор фэнтези про Вечного Воителя. Чуть в сторону — и читается с большим скрипом.

Ну маленький же роман. Двести с небольшим страниц!

Для меня прекрасным маркером отсутствия интереса является то, что я начинаю видеть слова. Не текст, не сюжет, а слова на бумаге/экране.

Иудеохристианская метафизика удаётся Муркоку значительно хуже, чем нью-эйджевское в основе своей противостояние Порядка и Хаоса.

В водопадах болтовни нам между делом показывают один из самых скучных Адов в мировой литературе.

Наконец-то после первой трети романа фон Бек отправляет в свой персивале-галахадовский квест. Перед этим Сабрина, как какой-нибудь непись в ранний RPG, не мудрствуя, даёт наёмнику полный комплект итемов, надобных для успешного выполнения задания: карта; фляга, восполняющая хиты; компас; книгу заклинаний и свиток возвращения.

Когда начинается квест и Ульрих находит себе Спутника Героя и Злейшего Врага, становится веселее.

Ульрих фон Бек и Григорий Петрович Седенко ткацким челноком прыгают из опустошённой войной и чумой Европы в фэнтезийную Серединную Границу и обратно, неуклонно продвигаясь на Запад, к Граалю.

На страницах наконец-то начинают мелькать знакомые и любимые имена — Ариох, Ксиомбарг.

Ариох поднимает восстание в Аду и посылает по следу Героя и его Спутника мрачного Иоганнеса Клостерхайма — в прошлом охотника на ведьм и евреев, а теперь колдуна, убийцу и маньяка.

Как и в любом мифе, персонажи встречают не только врагов, но и друзей.

Долго ли, коротко ли, а находит Ульрих Грааль. На том сказочке конец; кто долистал — большой молодец.

Обязательно продерусь через «Город» и «Бордель», чтобы начать читать омнибус «Эльрик: лунные дороги». Но это займет время.

6(НЕПЛОХО)

История об экзотическом проклятье.

Драма на два поколения, проклятые марки, монгольская нечисть в ассортименте.

Ну умеют русские авторы хоррора создавать атмосферу и рассказывать истории! Не отнять. Написанному веришь в том числе и потому, что декорации и реалии рассказов очень узнаваемы. А когда веришь декорациям, то и оживить персонажей легче. Несколько характерных черт, бэкграунд штрихами.

Отличная история!

Чего бояться: монгольских марок с миспринтом.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Кабир в рассказе так живописует убогость старости и старого питерского дома, что дополнительные страшилки вроде как и не нужны. Но они будут.

Участница передачи «Экстрасенсы» нанимает ухаживать за своими немощными дедушками и бабушками провинциалку с Печоры.

Помимо кашляющих труб, скрипучих полов и вечных теней нотку тревожности в повествование добавляет творчество Рене Магритта, с его людьми-рыбами, лицами-яблоками и поцелуями через простынь.

Кого бояться: старых питерских квартир и дворов-колодцев с мерзлотниками-ледниками, ведьм, их жутких фамильяров и обязанных ведьмам людей.

7(ХОРОШО)

«В бой идут Ночные ведьмы!»

«Undetected, unexpected

Wings of glory

Tell their story

Aviation, deviation

Undetected

Stealth perfected»

Это надо же, как мне пришёлся по душе цикл про летунов-Воланте!

Был выбор, что почитать сначала — долгожданный второй том «Души бога» Перумова или второй же том про приключения Дийны. После пролога «Души бога» я отдал предпочтение «Ветру песков».

Если в первой части автор всего несколько раз срывается и показывает происходящее не глазами главной героини, то во второй части у нас две полноценных линии:

приключения Дийны и Альваро на пустынном острове Фуэрте и в замке лорда Дельгада и линия Ордандо и Дейзи, чудесным образом исцелившейся, но потерявшей себя художницы.

Магические штормы, сурвайвл в пустыне, тайна родственников Мартина, драконы!

Драконы, кстати, удались — молодой и робкий бронзовый Рохо; яростный Вортис угольной масти с белой полосой на спине и молочно-ртутный, погруженный в себя Меркурио.

Политика и нарастающее напряжение между Архипелагом Ветров и наземными державами всё активнее влияют на сюжет.

Полётов, самых разных, стало больше, а академка во втором томе отсутствует полностью.

Дийна, такая растакая, начинает заглядываться на нового члена эскадрильи «Крылья Керро» — чемпиона и красавчика Торреса. А как же Альваро!?

В итоге начинается война. Друзья объединяются. Будет напряжённое противостояние с «фениксами», самолётами Альянса; самоубийственная охота на гигантский боевой дирижабль «Пилигрим»; героизм и адреналин, а также сайд миссии по спасению драконов.

Зачаточная чувственность уровня смущения при прикосновениях и пунцовых щёк меня вполне устраивает — не отвлекает от приключений.

Заканчивается том мощным закономерным клиффхэнгером — Дийна наконец-то получает доступ к Ветру, который, возможно, поможет ей всё исправить.

Второй том написан тем же лёгким языком, а приключений стало даже больше, да ещё драконы!

Рекомендую!

9(ОТЛИЧНО)

Читай книгу — смотри фильм.

Я фанат одноимённого сериала. Актёры, атмосфера! Но главное — уникальный одесский говор.

Роман является аккуратной экранизацией. Написал двухтомник Бондаренко, но можно найти книгу якобы за авторством Пояркова, это сценарист сериала.

Понятно было сразу, на какой фильм ориентировался сериал. У него даже слоган: «Место встречи — Одесса».

В «Место встречи изменить нельзя» актёрам было проще. Был яркий дуэт Щеглова и Шарапова, противостоящих «Чёрной кошке». Гоцману же приходится одному на своих плечах тащить сюжет как в сериале, так и в новеллизации.

В папах у книги «Место встречи», а в мамах — вся проза Бабеля. Смесь получилась потрясающая.

Решил параллельно пересматривать сериал. И знаете, если бы не говор... актёры переигрывают, звук традиционно плохой. Таки шо я вам скажу за «Ликвидацию»? Я сделал себе мненье —книга цикавей.

Несмотря на то, что книга вроде как новеллизация, Бондаренко настолько умело прописывает сцены и мысли героев, что сюжет начинает играть новыми красками. Да, с киноязыком я тоже знаком, но литература всё-таки мне ближе.

В одной из сцен книги один из плохишей упоминает Транснистрию, столицей которой являлась Одесса. Полез в вики. Нацисты выделили румынам в управление губернаторство Транснистрию. Сугубо антисемитское образование. Уничтожено более двухсот тысяч евреев. Жена и дочь Гоцмана погибли в этой мясорубке. Но! Одесса таки полна неунывающими аидами. И как, скажите мне, удалось выжить тёте Песе и её карикатурному полному неприспособленному к жизни сыночку Эммику? Даже если учесть, что уничтожали не всех, как они не умерли с голоду? Из чего становится ясно, что данные персонажи, что в сериале, что в книге — для антуражУ и одесского колоритУ.

Если не лениться и гуглить реалии, можно стать настоящим экспертом по послевоенной Одессе:

Настоящая фамилия Утёсова:

Полутолковый словарь одесского языка;

Биография Давида Курлянда, прототипа Гоцмана, Одесского волкодава;

Операция «Маскарад»;

«Ужасно шумно в доме Шнеерсона»;

Форшмак, о, форшмак.

Блатные-фартовые, УГРО, военная прокуратура, диверсанты. И везде — харизматичный Гоцман. В какой-то момент начинаешь воспринимать его не как человека, а как аватара самой Одессы, её духа.

Любителям конспирологии: в тексте, абсолютно без надобности, на мой взгляд, засветился эзотерик, упоминавший Аненербе и Вилигута. То ли дань моде, то ли сценарная слабость, то ли попытка показать, что шпион настолько крут, что без помощи экстрасенса его ну никак не разоблачить.

Неуловимый немецкий шпион Академик действующий даже после поражения Германии напомнил мне где-то читанные недавно размышления о судьбе Штирлица в умозрительно победившей Германии. Как бы он себя вёл? Стал образцовым бюргером, продолжал бы сопротивление, пытаясь выйти на уцелевших партизан?

Академик выбрал второе.

Киношное наследство даёт о себе знать, но быстрое мельтешение сцен не даёт заскучать.

В первом издании произведение разбито на два тома, впрочем, совершенно безосновательно. Текста там меньше, чем на шестьсот страниц стандартным кеглем.

Отличная атмосферная книга. Только вот всё портило знание того, кто «убийца».

9(ОТЛИЧНО)

Очаровательная, но скучная литературная игра.

«Как багаж коммивояжера невозможно представить без зубной щетки и дюжины презервативов, так современную литературу – без зеркал, шахмат, лабиринтов, часов и сновидений».

Какое тонкое подтрунивание. Мне вот показалось, что Буйда Перес-Реверте троллит.

Самый необычный роман писателя, певца грязи и секса. Здесь, кстати и того и другого практически нет.

Есть жанр рецензий к ненаписанным книгам, а здесь у нас излишне подробная биография вымышленного писателя, с обильными фрагментами его же вымышленных книг.

Цель и смысл данного романа безнадёжного ускользнул от меня. Не за такое мы любим Юрия Буйду.

4(ТАК СЕБЕ)

Сборники рассказов и повестей про антиутопии — одни из самых популярных. Стоит отметить триптих антологий «Хаос...», русскую и американскую антологии-тезки «Апокалипсис».

Вот и непрофильное издательствл «Альпина нон-фикшн» решило отметится на этом рынке. Видно, витало что-то в воздухе, наполненном вирусом ковида, еще год назад. Накаркали.

Идея антологии понятна — взять востребованных авторов не из фантастического гетто и попросить их дать своё видение того, что бывает, когда время вышло.

И что же из этого вышло?

Чёртова дюжина (думаю, что число неслучайно) рассказов разделились на три неравные части: юмор-сатира-ирония-сарказм, абсурд-сюрреализм и триллеры.

Больше всего, очевидно, сатирических вещей. Человеку всё-таки проще даже над жуткими вещами смеяться, а не заламывать руки.

За абсурд и сюр отвечают А.Пелевин и Букша. Отвечают плохо.

Триллером отметился Захаров.

Чисто жанровые фантастические вещи, без попыток в натужные смехуечки, получились у Рубанова, Панова, Шаргунова.

Как и в большинстве антологий, есть вещи, вызвавшие восторг, разочарование или не вызвавшие ничего.

В восторге остался от рассказов Садулаева, Веркина, Сальникова, и, пожалуй, Ганиевой и Драгунского.

Разочаровали Пелевин и любимая Букша.

Считаю, читать необходимо. Помимо любопытно раскрытой основной темы, антологию можно и нужно рассматривать, как точку знакомства с современными российскими писателями.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Отзывы на каждый рассказ антологии в карточках рассказов.

«Мартовским утром народу сообщили, что группа офицеров, приверженных идеалам демократии, свергла Антинародный режим и установила Новую Честную Власть.»

Грустная и печальная повесть о сути любой революции. Антиутопия, как она есть. Бумажные книжки на растопку, ведь всё есть в интернете. А потом отключили интернет.

«Бывших» после тюрем обрекают на ТЖ или СЖ — трудовую жизнь или скромную жизнь в провинции.

Деревня Капитанская. Жуткая дыра. Главный герой прибивается к таким же изгоям.

Очень качественно написано. При желании, вполне можно было бы развернуть в роман.

9(ОТЛИЧНО)

Сатирическая зарисовка на тему ужасов общества победивших соцсетей, помноженных на обязаловку. В принципе, все страны движутся в ту сторону. Разными тропами и с разной скоростью. Мониторинг соцсетей при приеме на работу, социнтекс в Китае, кансел-калче на Западе.

Всё это с невесёлой усмешкой осмысляет Алиса Ганиева в «Минблаге».

Автор сейчас в тренде. Отличный способ экспресс-знакомства с её творчеством. Если и её романы также легки и смешны — можно смело приступать к чтению.

9(ОТЛИЧНО)

Хоть и начал я знакомство с Пановым с «Тайного города», для меня Панов это, прежде всего, гениальный, эталонный киберпанк-цикл «Анклавы». Читал у него и сборники, и пару первых вещей из «Герметикона», и всю «Аркаду» (первая часть даже с автографом). Есть и моменты, которые не нравятся у автора: мутная история с авторством «Чужие игры: Столкновение» и участие в шапкозакидательском цикле «Постэпидемия». Но писателя по-прежнему люблю, уважаю и готов читать его новые вещи.

Панов — один из немногих жанровых авторов антологии «Время вышло». Остальные пришли из условно большой литературы, хоть у большиства авторов антологии есть фантастические вещи.

Благодаря тому, что Панов всегда был мастером сюжета, рассказ «Реликт» смотрится крайне выигрышно на фоне большинства рассказов антологии.

Город Моска. Уже триста лет жителями правит всемогущий бог Арий. Антураж поначалу похож на какой-нибудь средневековый Самарканд. Но быстро выясняется, что у нас тут развитые технологии: нанороботы, ториевые реакторы, искусственные интеллекты. А божки Санктпета, Моски и других местностей — просто олигархи, триста лет назад поделившие планету на свои владения. Предельная власть.

Но и на бога бывает проруха. Появляется девушка, не содержащая в себе ни одного нанобота.

К теме фальшивой, технологической, божественности обращались многие авторы. Наиболее ярко, наверное, проработал эту тему Желязны в своей «мифологической» трилогии.

Так вот Вадим Панов с честью наследует классикам фантастики. Яркий, насыщенный, динамичный рассказ с неожиданным поворотом и ненавязчивой моралью.

10(ЗАМЕЧАТЕЛЬНО)

Букшу уважаю. После гениальной «Рамки» решил прочесть всю её библиографию. И решил ещё до того, как автор стала широко популярна в народе с «Чуровым и Чурбановым» и с «Адвентом». Худо-бедно прочтение библиографии продвигается. Сейчас на очереди её «Манон». Надо сказать, ни одно другое её произведение не впечатлило так, как верлибр «Рамка».

Что же до данного рассказа — он экспериментален и абсурден до нечитаемости. Увы. Десять страниц слишком много для высмеивания регулирующего вся и всё бюрократизма.

«2.Тачскрин не может являться лесом неба.

3.Регистрация лесов неба осуществляется только при полной оплате ресурсника.

4.Неограниченное пользование лесом неба требует разрешения старшего Иоанна, получаемого при помощи говорения слова во времени.»

Нет, это не имеет смысла.

2(ОЧЕНЬ ПЛОХО)

Знакомство с Захаровым начал с потрясающей «Средней Эдды», продолжил его дебятным и менее впечатляющим «Репродуктором». Долго искал «Кластер». Нашёл. Но после «Репродуктора» энтузиазм поутих и до третьего романа пока не добрался.

Фишка Захарова — протагонисты всегда из СМИ. Безусловно, любому писателю проще беллетризировать факты своей биографии.

В мире «Потроха» запретили крупных собак, приравняли к оружию. Помимо участковых, зоозащитников, ЖЭКовцев по квартирам стали ходить догхантеры-«потрошки».

А потом кто-то начал потрошить самих потрошителей. Кто-то из владельцев убитых собак.

Несколько сцен, разные точки зрения на происходящее. Полифония.

Триллер-комментарий к к практике запретов и осуждение добровольцев, подхватывающих любое дурное начинание.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

"– Четыре тысячи лет, – сказал он. – Война продолжается.»

К счастью, третий том предваряет достаточно подробный рекап, напоминающий об основных вехах первых двух томов. Уважаю.

С финала второго тома прошло шесть лет. Три года назад маг Воронья Лапа инициировал очередное мощное заклинание, Вороний Мор, направленное против Глубинных Королей. Мир из-за этого стал еще страннее. Появились новые твари, кислотные дожди. Один из Глубинных Королей стал Императором. Финальное противостояние всё ближе.

Рихальт Гэлхэрроу поселился в Мороке и сроднился с ним, как ни один другой человек. Вернувшись за припасами в Фортуна-таун, герой обнаруживает, что на капитанов «Чёрных крыльев» отрыта охота, и он одна из мишеней. Чтобы разобраться в ситуации, Гэлхэрроу в компании двух престарелых геев отправляется в Валинград.

Валенгард, в северные пустоши через портал смерти и обратно, и, наконец-то, финальная экспедиция в Морок. К третьему тому сподобился посмотреть, как Морок прозывается в оригинале. Оказалось, Misery. Ну не знаю. По смыслу Морок подходит, но можно было бы эту зону обозвать Злосчастье, например.

Голлум против Моргота.

Гэлхэрроу, сам того не замечая, за шесть лет стал практически аватаром Морока. Да, появились недостатки, в основном косметического толка — бронзовая кожа, черные вены, желтые глаза, чешуя на лице. Ну и кашель с мокротой. Но взамен, особенно на территории Морока, но не только, Рихальт стал практически эталонным суперменом. Частичная неуязвимость, ускоренная регенерация, омоложение, экстрасенсорика различного плана, активная резистентность к фос-магии. Почему Голлум? В некоторых сценах главный герой крайне неаппетитно пожирает сырыми тварей Морока. Да и ясность сознания его постепенно покидает. А Глубинный император Акрадий сравним по мощи с Морготом.

СПОЙЛЕР.

«Если они победят, мы окажемся среди них, лишенные разума и выбора, бездумно преданные, готовые убивать, калечить и порабощать.»

У Гэлхэрроу окажется невероятный по дерзости план и куча карт в рукаве, чтобы его выполнить. Будет эпично.

Финальное противостояние в Мороке удалось на славу.

Сначала я, почему-то, долго не мог настроиться на, в принципе, бодрый ритм книги. Потом вчитался и всё пошло на лад. В последней четверти совсем немного мешал переизбыток пафоса.

С удовольствием почитаю «Дочь Редвинтера», если книга доберется до нас.

Финал трилогии удался на отлично! Настоящий grimheart.

9(ОТЛИЧНО)

«Петровых» Сальникова прочитал одним из первых, когда тренд только зарождался. Впечатлился. Добыл и «Отдел», и «Опосредованно», но пока так и не добрался. Тем временем уже вышел «Оккульттрегер» и вот его-то я точно собираюсь прочесть в ближайшее время.

Рассказик — годная сатира. Смешная и злая.

Жанры кино стали религиями. Хоррористианство, драмедиэтика и ситкомология, бимувдаизм, роадмувсульманство. Согласен, словотворчество получилось так себе.

Корпорации «вас одевают и кормят за свои же деньги, чтобы вы рекламировали их одежду и еду фактом потребления.»

На ежегодный бунт скидка пятьдесят процентов и кэшбэк — пять. «Но страховку за порчу имущества подняли, ещё и цену в социальной валюте задрали, так что при конвертировании то на то и выходило, как в прошлые разы.»

Атмосфера напомнила лучшие рассказы классиков американской фантастики, типа Шекли или Каттнера.

Прочитал с удовольствием.

9(ОТЛИЧНО)

"– Есть три железных правила, без которых невозможно сохранять достоинство. Что бы ни случилось, никогда себя не жалеть. Это первое. Второе: никогда ничего не бояться. Любая беда – всего лишь испытание, которое нужно выдержать. Сдай этот экзамен, и ты перейдешь в следующий класс.

...

– Третье такое: не вздыхать по тому, чего у тебя нет, а сполна пользоваться тем, что у тебя есть. Это всегда немало – то, что у тебя есть. И самое главное богатство – диапазон выбора. Чем он шире, тем ты богаче.»

Пятый, неожиданный, роман цикла «Семейный альбом». Я то думал, что на четвертом всё закончилось.

Сталин почил, скоро эпохальный съезд партии, на котором будут развенчивать культ личности.

Антон Клобуков академик, член-корреспондент. Всё еще пишет свой трактат. Растит дочь, погружённую в себя. По-прежнему скорбит о погибших жене и сыне. Не хочет вступать в партию.

Судьба сводит его с замечательной женщиной, пожилой горбуньей и хромоножкой Марией Кондратьевной Епифьевой. В прошлом ассистентка Юнга, она разработала принципы «эгохимического анализа», безошибочно научилась определять психотип человека. Медвежатница, это про неё — взломщицу сейфов человеческих душ.

Половина романа — диалоги Клобукова и Епифьевой.

Эгохимия очень сильно перекликается с попытками картировать личности детей в предыдущем романе.

Эпизодически появляются другие персонажи, как из прошлых книг, так и новые.

Любопытна история зека-фронтовика Санина и его учителя Самурая. Отсидев по полжизни в лагерях, они придумали себе чудовищную, но любопытную цель — самим покарать наиболее одиозных палачей и извергов советской репрессивной машины.

На страницах мелькает и мерзавец Филиппов, вырастивший такого же сына.

Еще со времен второй половины цикла о Фандорине очень заметно, что Акунина очень волнует тема достойной старости, третьего возраста. Скажу честно, подход автора к теме вдохновляет. Эраст Петрович в пятьдесят, если не ошибаюсь, решил становится «достойным мужем», продолжать развивать себя эмоционально, интеллектуально и физически.

Герои «Медвежатницы» тоже считают старость порой возможностей, а не скорбей, несмотря на дряхление и болезни. «– Если человек обошелся со своей жизнью правильно (а мы оба согласны, что при этом личность постоянно развивается), то с каждым годом он должен становиться всё лучше и лучше, так ведь? В сорок лет он будет лучше, чем в тридцать, в восемьдесят лучше, чем в семьдесят, а если доживет до девяноста, то вообще должен превратиться в бодхисатву. Если же движения вперед и вверх не происходит, значит, человек со своей жизнью что-то делает не так.»

Теоретизирования героев Акунина не новы, это адаптированный перепев индуистского деления жизни на этапы-ашрамы.

Только в «эгохимии» этапов три — «Утро», «День», «Вечер» (молодость, зрелость, старость), а у индусов четыре. Как обычно, ведийские мудрецы любую тему разработали раньше и глубже, чем кто бы то ни было.

Очень, как оказалось, сильный цикл. Да, многим не нравятся, по разным причинам, вставки-трактаты, но это пустое. Да и с каждым томом трактатная часть всё аккуратней интегрирована в магистральный сюжет, в четвёртом томе почти отсутствует, а в пятом ее нет вовсе — автор дошёл до идеи платоновских диалогов.

В финале-кульминации была потрясающая по душещипательности сцена. Чуть не до слёз.

Очень светлый отпечаток остался от «Медвежатницы». Не как в «Трезориуме».

Роман прочел меньше, чем за сутки.

10(ТРОГАТЕЛЬНО)

«Пластмассовый дым, горелая вонь

Колючая проволока вдаль километрит

Обрезки резины, колёса и шлак

Слепые траншеи, сухая трава»

Летов.

Безымянный город. Сначала кажется, что в мире, всего лишь похожем на наш. Потом выясняется, что речь всё-таки о Восточной Европе. Семь лет назад закончилась война между двумя разделёнными рекой районами города. Войну прекратил глава Особой Службы Виктор Курц, впоследствии возглавивший Город.

Главный герой, медиум-Телефонист Марк, обладает особым даром на время соединять мир живых и мир мёртвых. Дает возможность сказать последнее прости, бросить запоздалое проклятие или просто услышать родной голос. У Телефонистов есть принципы работы и свой Катехизис, практически кодекс джедаев. Телефонисты действительно во многом похожи на джедаев — принцип «ни к кому не привязываться», отношения учитель-ученик, восприимчивость к определённого рода энергии, советы от ушедших наставников).

Автор, и я вместе с ним, упивается эстетикой городских курмышей, депрессивной красотой «заброшек». Лопухи, бетонные плиты, груды кирпичей. Сорняки, овраги, вонючие ручьи, пустыри, руины.

Практически сразу в сюжет вторгается мистика. Злонамеренные Тени, охотящиеся на главного героя. Тени боятся воды и, почему-то, огнестрельного оружия. Концепция Теней и способы защиты от них напомнили мне романы Тима Пауэрса — там тоже герои отгораживаются от призраков водой.

Антиутопический роман-притча, роман-метафора. В мире «Телефониста» уничтожена религия (интересно, как это вообще удалось). Объявлен сугубый материализм. Посмертия нет. Умер — и на этом конец. Но Телефонисты знают, что это не так. Что с помощью Коммутатора души отправляются в другие миры... И поэтому на телефонистов открыта охота.

Триллер-приключения телефониста в настоящем перемежаются флэшбеками из интернатского и военного прошлого Марка. Линия про интернат — на уровне лучшей «детдомовской» прозы. Военные страницы показывают весь ужас современной войны.

Неуютный, неприкаянный мир. Чем-то атмосфера романа напомнила мне раннего Дашкова и творчество Лазарчука.

Не знаю, случайно ли, но главные герои книги, в которой намеренно нет ни одного упоминания христианства, носят сплошь библейские имена: Марк, Андрей, Саул, Петр. Фамилии у положительных героев условно балканские, у отрицательных — отчётливо немецкие. Тоже своего рода маркировка.

Выпуклые бытовые подробности выгодно оттеняют метафизику происходящего.

Похоже, автор серьезно размышлял о феномене смерти и посмертия. Все мы задумываемся об этом. Кто-то остаётся на материалистических позициях, кто-то принимает на веру положения одной из религий. Люди творческие готовы переосмыслять вопрос и создавать свои концепции.

Филосовский экшн-триллер с любопытной космогонией. Дружба, долг, власть, свобода, жизнь и смерть — «Телефонист» напоминает о важности этих базовых вещей.

9(ОТЛИЧНО)

Хулиганский сюрреализм от надёжи русской словесности.

Нарочито нелепая история о абсурде тоталитаризма и нашей жизни в целом.

Читатель ни за что не угадает финал рассказа, ибо сновидческое повествование не поддается логике.

Уже во втором произведении попадается пародия на «Пятьдесят оттенков серого». Сдается мне, в писателях просто говорит зависть — зависть к незаслуженному, по их мнению, коммерческому успеху посредственного произведения. Но если Паланик в романе «До самых кончиков» посвятил этому целый роман, то А. Пелевин обошёлся одной сценой, пожалуй лучшей в рассказе. Сценой в комнате игр господина Грейсмана, у которого крайне необычные вкусы.

Автор ни с того ни с сего вдруг начинает подшучивать над бардами-словогенераторами, но в конце сам сваливается в пространное перечисление всего и вся.

И да, во втором рассказе антологии упоминается «Телеграм». Все хотят быть актуальными.

У Александра Пелевина читал дебютный «Здесь живу только я» и фантастические «Четверо». Собирался еще «Калинову Яму» читать (там цитируется Летов), но понял, автор не мой. Позёр с претензией на глубокомысленность, у которого не получается по-настоящему зацепить читателя.

4(ТАК СЕБЕ)

Необычная семейная сага, приправленная небезынтересными рассуждениями о крайне важных вещах. Достоинство, самореализация, любовь, смысл жизни и место в ней каждого человека.

Каждый роман охватывает примерно десятилетие.

«Аристономия» — революция и Гражданская война. Наиболее насыщенная событиями часть цикла! Интеллектуальные «неуловимые мстители» практически. Молодость Антона Клобукова. Трактатная часть — формула правильной жизни достойного мужа.

«Другой путь» — двадцатые. Любовь Антона Клобукова. Трактатная часть — виды любви и любовь, как другой путь самореализации человека.

«Счастливая Россия» — годы Большого Террора, кровавая гэбня и доклады кружка мечтателей «Какой будет счастливая Россия будущего».

«Трезориум» — Великая Отечественная и дневник гениального педагога. Книга про сына Антона Клобукова, Рэма. Злоключения педагога в варшавском гетто очень трогательны. Трактатная часть — типизация личностей детей для полного раскрытия потенциала.

«Медвежатница» — пятидесятые, уже после смерти Сталина. В диалогах Антона Клобукова и создательницы эгохимии подается еще одна система типизаций личности.

Помимо судьбы Антона Клобукова в цикле рассказывается и ещё об одном персонаже, Филипе Бляхине. Своеобразном «злом двойнике» и антиподе Клобукова. Там, где Антон пытается сделать наиболее правильный выбор, пусть и в ущерб себе, Бляхин проявляет чудеса изворотливости и приспособленчества. Беспримесный карьерист, негодяй и мерзавец.

Если следовать логике цикла, нас может ждать ещё семь романов, по штуке на десятилетие.

Не буду придираться. Не так много качественных семейных саг на фоне Большого Двадцатого Века и на российском материале существует, чтобы сетовать на какие-то мелочи.

10(ЖИЗНЕННО)

Финал саги «Гибель богов-2»

«Fight!»

Представьте себе консольный файтинг по мотивам Вселенной Упорядоченного. Что-вроде Mortal Kombat, а скорее Soul Calibur, так как у большинства поединщиков есть Магическое Оружие. Вот на что похож финал «Гибели богов-2».

Война глобул-ловушек.

Да, и раньше маги Упорядоченного злоупотребляли сотворением «непроницаемых» глобул-ловушек, но во втором томе «Души» это поставлено на поток. Не буду спойлерить, кто кого, но заточение в глобулу есть практически в каждой линии, а их немало. Я бы в каждой магической школе первым предметом ввёл противостояние заточению в непроницаемый шар. Чтобы до рефлексов. А то персонажи не сюжет двигают, а из одной глобулы в другую скачут.

Ещё одна примета тома — крайне неожиданные союзы и не менее неожиданные поединки.

«Имена, имена, имена…»

Райна, Трогвар, Один, Фенрир, Гулльвейг, Хель, Император Гвин, Вейде, Арбаз, Аратарн, Лидаэль, Хедин, Ракот, Сигрлинн, Клара, Ирма, Сфайрат, Гелера, Хаген. Десятки их.

Автор радикально берётся за сокращение числа знаковых персонажей цикла. Кого-то сливает мимоходом, чья-то смерть нужна Упорядоченному и двигает сюжет.

«Оmnia transeunt»

Итак, Дальние начинают превращать Упорядоченное в один гигантский кристалл, долженствующий стать зародышем-монадой нового Творца.

Остальному Упорядоченному происходящее крайне не нравится. Каждый из акторов решает остановить Дальних. Основных компаний, направленных против Дальних, три: Третья Сила, Орлангур с Демогоргоном, устраивают Рагнарёк, накапливая силу; Кор Двейн, Скьёльд и Соллей, три смертных могущественных мага, тоже тянут у всех силу и собираются для победы над Дальними создать Великое Кольцо магов; бледней всех на поприще борьбы с Дальними поначалу выглядят, как ни странно, Новые Боги — Хедин и Ракот, а также примкнувшая к ним Сигрлинн.

Игнациус, Армада, Молодые Боги, Спаситель, Неназываемый, Хаос и Мечи тоже не забыты.

Роман, и так состоящий из одних сражений, переходит в финальную битву вселенского масштаба. Сущему, чтобы выжить, пригодилось практически всё и вся.

Справился ли автор с завершением такого гигантского цикла? Считаю, что да. Никто не забыт, ничто не забыто. Но с парой важных, толстых сюжетных линий автор явно не знал, что делать и смахнул лишние детальки, которые и были самыми интригующими, в пространственный мешок, чтобы не мешались.

В остальном же всё очень круто!

По «зрелищности» превосходит любые комикс-блокбастеры.

Рекапа нет. Поначалу, чтобы вспомнить, где мы оставили героя, приходилось листать предыдущий том.

Графика иллюстраций неплоха, но не более. Бумага пухлая — шестьсот страниц похожи на тысячу.

Тридцать лет и один год Перумов писал, а я читал сагу об Упорядоченном. Это было здорово.

Хорошо, что писатель остаётся в своём мире! Нас ждут как минимум пара романов точно, а, скорее всего, и больше.

10(ЭПОХАЛЬНО)

Несколько неуместная в антологии антиутопий юмореска.

Мужик достиг всего. Но мама, но дочь. Старушка хранит компост на балконе, сажает рассаду, закатывает банки. Прогрессивная дочь, приехавшая из Америки на каникулы от происходящего оказалась не в ужасе, а в восторге.

Главный герой предпочел ретироваться.

Мне не понравилось.

4(ТАК СЕБЕ)

Удивительно лиричное и поэтичное воспевание конца света и, одновременно иносказательный гимн курению сенсимильи.

«Шла война за Антарктиду; де-факто царило правление корпораций, которые для номинальных правительств осуществляли торговлю личностями, то есть голосами избирателей.

В сущности, вокруг процветали посильное рабство и эластичный тоталитаризм.

Вовсю развернулись подпольные теневые рынки, где шла торговля цифровым бессмертием, которое уже было не отличить от бессмертия подлинного.

Бушевали эпидемии, окончательно вытеснившие перемещения по планете в виртуальную сферу.»

Три коротких абзаца киперпанка на двенадцать страниц сумбурных воспоминаний, в конце оборвавшихся невнятным бормотанием. В своё время я не смог осилить хвалёный «Матисс» Иличевского и больше уже не возвращался к его творчеству. Позже читал критику на «Чертёж Ньютона», но это не сподвигло меня даже на добавление книги в вишлист.

Кажется, этот рассказ мог бы написать отличник американских литературных курсов. Красиво, но бессмысленно. Я не против бессюжетных зарисовок, но автор не особо справился и с созданием атмосферы.

4(ТАК СЕБЕ)

Первое знакомство с Веркиным.

Если вдуматься, невероятно страшный рассказ.

Настоящая антиутопия. Мир предельного социального расслоения. Доведенная до абсурда ситуация, корни которой находятся в сегодняшнем дне. Унизительные попытки перебраться поближе к центру, купить квартиру, завести ребенка. И всё это — работая на странной, но высокооплачиваемой работе кэт-токера.

Вот после таких рассказов можно становиться социалистом и начинать революции.

Ужас во фрактальности — люди, работающие на ничтожных должностях в Центре, являются богачами и випами в своем районе. Домработница Госпожи — практически божество, на одну ступень ниже домашнего питомца хозяйки.

Короче, мерзко всё это. Настоящая антиутопия.

Веркин молодец, пишет прекрасно!

10(ПРЕКРАСНО)

Я вот даже и не понимаю уже: большой читательский багаж — это хорошо или плохо? По идее — со всех сторон хорошо. Кроме одной — с какого-то момент любая прочитанная вещь практически обязательно будет напоминать что-то прочитанное ранее.

Вот этот рассказ моего любимого Садулаева отчаянно напоминает «Библиотекаря» Елизарова.

Заповедь Книжного Масона № 46: «В знакомстве с творчеством нового для человека писателя крайне важен первый прочитанный роман данного автора».

Начни я читать Садулаева не с «Ивана Ауслендера», разве стал бы этот чеченец-коммунист одним из самых уважаемых мной современных российских авторов.

О как ветвится моя мысль!

Ответвление первое: обратите внимание, как часто в России писатели выпячивают и старательно демонстрируют нам свою политическую позицию! Шаргунов, Садулаев, Быков, Прилепин, Проханов, Лимонов, прочие! На Западе так машут сексуальной ориентацией. Про политическую позицию писателей: не помню где прочитал, но в девятнадцатом веке представители высшего общества зачастую вызывающе и сумасбродно вели себя только для того, « чтобы было что записать в дневнике». Так и наши писатели — устраивают себе бурную биография, чтобы было потом что беллетризировать. Хотя тот же Быков голословно заявляет, что у настоящего писателя биография всегда скучна: писателю некогда жить — он пишет, он живёт в книгах. Но наши как-то всё успевают, подозреваю, впрочем, что в ущерб творчеству.

Ответвление второе, иллюстрирующее тезис про важность первого прочитанного у автора текста: представьте, что Вы прочитали у Трейс и Хикман первым романом не «Драконов осенних сумерек», у Муркока не «Повелителей мечей», у Желязны не «Принцев Амбера», у Гибсона не «Нейроманта», у Симмонса не «Гиперион», у Сапковского не «Ведьмака», у Герберта не «Дюну», у Карда не «Игру Эндера», у Кука не «Чёрный отряд», а у Асприна не «МИФ» (данный «список кораблей» обращен, конечно, в первую очередь к себе и тем, кто застал книжные рынки девяностых, на которых выходили первые издания вышеперечисленных авторов). Я бы совсем по другому, спокойней, относился к авторам, начни я читать их с не самых удачных и знаковых вещей. К счастью, у меня не было такого шанса — первыми издавали самые лучшие вещи. Вы можете заметить в списке отсутствие кучи авторов, типа Гаррисона, Пелевина, Стругацких, Жюля Верна. У этих авторов точек входа намного больше. Вернее, неоднозначных вещей, которое могли бы смазать первое впечатление, очень мало. Начинать можно практически с любого романа.

Если бы первым оказался не ведантский «Иван Ауслендер», Садулаев не занял бы столько места в моем читательском сердце.

Для тех, кто дочитал до этого места, расскажу о чём рассказ. Как и в «Библиотекаре» Елизарова, в «Краю» рассказывается о секте последователей заурядного советского писателя. Каковая секта, тем не менее, признана экстремистской и подвергается всяческим гонениям со стороны силовиков.

Рассказ даже слишком злободневен и потому успел чуть устареть. Персонажи еще удивляются, что в запрещённом телеграме госчиновники ведут свои каналы. Теперь у нас другой -грам запрещён, вообще-то.

Пытки заключённых, дерзкое освобождение пленников. Нарочито выкрученный уровень трэша и абсурда. Просто праздник какой-то!

Садулаев верен себе, компартии и веданте:

"— Три родника, три ключа учения: марксизм, адвайта-веданта и прозрения учителя.»

Я бы еще солипсизм добавил.

Саммохинцы оказываются мегаломаньками и решают захватить власть в стране:

"— ...предупреждение жителям Москвы держаться подальше от зданий органов власти. По ним будет нанесён удар.

– И Кремль? Ведь там… памятники!

– Ой, ну какие памятники! Сначала Думу точечным ударом. Её турки построили в девяностых. Надо будет, ещё построят.

– А как же сам… президент?..

– А ты что, не знаешь? Нет давно никакого президента. Да и не было никогда.

– А что же тогда было? – удивлённо спросил Миша.

– Не что, а где, – ответила Ульрика. И постучала пальцем по голове Миши. – Вот здесь.»

Конец этого долбанного мира и попадание в Край, где сбываются мечты, по версии Садулаева.

10(ЗАМЕЧАТЕЛЬНО)

Антология «Время вышло» продолжает радовать!

Рассказу благодарен, в первую очередь, за знакомство с автором. Очень интересная биография и библиография у Шаргунова! Большинство его крупных вещей добавил в список к прочтению.

Человечество поразил вирус раннего старения. Теперь верхней границей продолжительности жизни стали тридцать лет. На всю планету осталось примерно сотня тысяч «должков»-долгожителей, поневоле ставших экспертами и кураторами резко помолодевшего человечества.

«А Моррисон, Кобейн, Башлачёв… Лермонтов… А великие битвы Македонского и Невского… Большинство людей веками не доживали до тридцати. А твои современники… Пианисты, физики, программисты…»

Диалог восьмидесяти- с лишним летнего учёного и двадцатидвухлетнего старичка-министра. Собственно, учёный закономерно договорился. Говорил всё по делу, но слишком уж мерзко шутил на счет возраста и всячески выпячивал свой мафусаилов век.

Если судить по тексту, люди просто стали в три раза быстрее взрослеть и стареть: в десять — аналог тридцатилетней женщины, в двадцать два — пенсионный шестидесятишестилетний возраст.

А вот скорость обучения не увеличилась трехкратно, поэтому цивилизация закономерно приходит в упадок. Медленно, но неуклонно.

Рассказ крайне напомним мне «Помпу номер шесть» Бачигалупи. Даже в названиях обоих рассказов присутствуют числительные! Но причина деградации у Шаргунова намного убедительней, чем немотивированное всеобщее отупение из-за поколений сытости у автора «Заводной».

Я, вслед за учёным-долгожителем из рассказа считаю, что для цивилизации ничего не потеряно и человечество адаптируется к ускорившейся жизни. Как пишут конспирологические каналы: Мафусаил прожил 969 лет потому, что за «лето» был принят лунный месяц. А 969 лунных месяцев — всего 75 пять обычных двенадцатимесячных лет.

Я это к чему: пусть и новое человечество считает возраст в месяцах — по 360 «лет» жить будут.

Очень хорошая зарисовка, почти полностью построенная на внешних и внутренних дилогах.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Еженедельный литературный дайджест на лайвлиб —> подборка «8 книг о книголюбах» на официальном сайте АСТ.

Достаточно прихотливый путь к прочтению повести.

Анонсируется, как драма на фоне большой истории двадцатого века.

На волне восторга от семейных саг Рубиной, несколько лет назад стал искать что-то похожее. Попался «Зеленый шатер» Улицкой. Прекрасно! Впечатлило! Естественно, было решено читать всю библиографию. К тому же о «Казусе Кукоцкого» много слышал. Прочитал. «Шатёр» понравился больше. И вот уже три года ровно своей очереди ждёт нехуденький «Даниэль Штайн, переводчик».

В библиографии Улицкой всего три повести, и самая ранняя из них «Сонечка», написанная аж в 1993-м году. Раньше любого из её романов, хотя автор публиковалась к тому времени уже десятилетие. В том же 93-м повесть номинировалась на «Русский Букер», а три года спустя на Премию Медичи.

«Целых двадцать лет, с семи до двадцати семи, Сонечка читала без перерыва. Она впадала в чтение как в обморок, оканчивавшийся с последней страницей книги.»

Как это знакомо.

На дворе начало тридцатых. Отец-часовщик, мать-портниха. Обычная еврейская семья. Работа героини в библиотеке, подготовка к поступлению на филологический. Начало войны. Эвакуация в Свердловск. Муж-художник. Беременность.

Интересная фрактальность наблюдается. Жизнь человека можно уложить в четыре десятка слов, как я сделал в синопсисе повести. Можно в четыре страницы рассказа. Можно в сорок страниц повести, как сделала Улицкая в «Сонечке». Можно в четыреста страниц романа. Суть, как ни странно, не меняется. А вот обрамление, детали — это другое. И мастерство любого писателя — как раз в подборе мозаики из мелочей и переживаний. С этим у Улицкой порядок. Написанному веришь.

Всего на полусотне страниц Улицкая мастерски расположила целую семейную сагу. Сонечка не единственный, и, что интересно, даже не главный персонаж повести. Скорее повесть про членов её семьи.

А что же книги? А это самая большая обманка! Книгам посвящена первая страница-другая, краткий спор в середине, и предложение в конце.

Прекрасная повесть, фрактально отражающая всё творчество Улицкой. И любимая эпоха, и любимые повороты сюжета, и жанр семейной саги, и налёт каббалы и прочей мистики, расцветшей потом буйным цветом в «Казусе Кукоцкого».

Спасибо дайджестам и подборкам — прочел отличную вещь!

9(ОТЛИЧНО)

Складно написаная развёрнутая иллюстрация метафоры «забронзовел».

История писателя, всю жизнь не хватавшего звёзд с неба, но с детства мечтавшего стать классиком.

В описании биографии персонажа у Логинова сквозит неприязнь к персонажу: был приспособленцем в СССР; в перестройку начал кропать остросюжетные боевики «про Седого»; читать стали много, но в основном быдло.

Но ведь Становой с детства мечтал писать приключенческую литературу. Что здесь плохого?

Последующее забронзовение притянуто за уши. Герой искренне пытался избавиться от недуга, уехав в глушь.

С автором не согласен, но написано хорошо.

7(ХОРОШО)

Многоликий убийца, в котором Ватсон узнаёт Холмса.

Ватсон, ветеран Афгана, ведёт себя как экзальтированная институтка, только что тыльную сторону ладони не прикладывает ко лбу.

Долго переживает, но решается всё-таки помочь полиции и найти убийцу.

Рассказ в антологию «Невероятные приключения Шерлока Холмса» перекочевал из антологии «Тени над Бейкер-стрит», посвящённой скрещению лавкрафтианы и шерлокианы, поэтому в чём тут дело, становится понятно почти сразу.

В Лондоне действует сверхъестественный метаморф, препарирующий людей, изучая их, подготавливая почву для вторжения.

Холмс оказался совсем не Холмсом. Скорее, одним из героев Лавкрафта, коих так легко ломает столкновение с невероятным.

Леббон не порадовал. Так себе первый рассказ антологии.

4(ТАК СЕБЕ)

После череды тяжёлых книг захотелось чего-то лёгкого и динамичного, а тут как раз подвернулось юношеское фэнтези от автора-землячки. Почему бы и нет?!

Мир. Для фэнтези хорошо придуманный и ладно скроенный, внутренне непротиворечивый мир — половина успеха. В «Ветре перемен» такой мир есть, и видно, что автор любит свой мир и буквально живёт в нём. С первых строк нас знакомят с реалиями, географией и политикой мира Воланте. Архипелаг шестёрки летающих островов, две крупные конкурирующие державы, пытающиеся вовлечь Архипелаг в сферу своего влияния, не смирившиеся с пришельцами аборигены. Имена есть у всего: островов, городов на них, гор и озёр. И даже у ветров. Ветра — основа жизни летающего Архипелага. Их шесть, по числу островов, у каждого свой характер. Но ходят легенды о Седьмом ветре...

Герои. Семнадцатилетняя Дийна. В прошлом наследница, а сейчас помощница контрабандиста. Опасная работа, мечты о мести. Троп «из князи в грязи». Причём девчонка чувствует себя в новой роли очень свободно, как будто и не была принцессой до четырнадцати лет.

Сюжет. Всем, от мала до велика, нравятся Приключения! Летающие лодки, контрабанда, погони, покушения, предсказания! Цепь случайностей в самом начале романа приводит Дийну в Колледж Всех Ветров, в который Дийна до этого безуспешно пыталась нелегально попасть. И дальше начинается качественная, но насквозь девчачья академка. Декан сеньора ди Кобро, разные по характеру подружки, и, конечно же, целая орава колоритных потенциальных претендентов на руку и сердце — магистр, похожий на пирата; высокомерный аристократ-«dead inside»; рубаха-парень с мальчишеской улыбкой и мощными красивыми руками; орнитолог с милым питомцем. Нам сбалансированно подают уют студенческого дормидория и оживлённость коридоров колледжа. Подсовывают тайны на самых разных уровнях — от загадки комнаты Дийны, почему помрачнел садовник, куда уезжает магистр и до причин нарушения баланса Ветров. Заговоры, пророчества, намеки на возможность путешествий во времени.

У большинства персонажей — свои секреты. Кто-то шпион, кто-то агент влияния. И уже с подозрением посматриваешь на героев-простачков. Что-то они подозрительно положительные.

У мира книги отчётливый испанский акцент: Колледж Всех Ветров по-другому зовётся Кастильо дель Вьенто, что в переводе, сами понимаете — Замок Ветров. Имена — Гонсалес, Пабло, Дельгадо, Альваро. В ходу реалы. С валютой, кстати, непонятки — наряду с реалами используют кредиты. Более того, упоминаются «сущие копейки».

Иногда кажется, что роман переписывался, так как некоторые реалии не стыкуются: на Островах дефицит пресной воды, но заселившись в общежитие, Дийна принимает ванну. Вряд ли это позволили бы обычной девчонке при нехватке воды.

Стоит отметить, что автор весьма подкован в морской и альпинисткой терминологии, а также аэронавтике. Воздушные путешествия в потоках флайра выглядят достоверно и убедительно.

Молодой аудитории, как правило, языковые изыски и красоты стиля неважны. Тем приятнее, что автор пишет легко и складно, ярко и образно.

Немного апологии. Начиная читать, я прекрасно понимал, что я не целевая аудитория книги, но история и приключения Дийны и компании увлекли, и я задумался, почему взрослый мужик должен испытывать неловкость или смущение, читая складно написанный приключенческий янг эдалт? Просмотр марвеловских кинокомиксов или аниме меня не смущает же. И решил, что дело не в жанре-сеттинге, а в подаче материала и занимательности.

Качественный YA-академка, к счастью, без зацикленности на чувственности. Проза не более дамская, чем, к примеру «Рождённые туманом» Сандерсона. Бал, кстати, у Волгиной удался не в пример лучше, чем в «Пепле и стали».

Роман с честью наследует Гарри Поттеру, и Квоуту. Прекрасное чтение для девчонок от восьми и до восьмидесяти лет и сорокалетних мужиков.

По ходу чтения делился избранными моментами с восемнадцатилетней дочкой. Заинтересовал. Будет читать.

Я же с удовольствием почитаю продолжение.

9(ОТЛИЧНО)

Роман-мозаика, роман-калейдоскоп, роман-буриме

У меня всегда была страсть к чтению. На рубеже веков я читал всегда и в любом состоянии. Не умывшись, иногда пьяным, на перекуре, засыпая. Это помимо нормального чтения.

Любимые авторы скупались в момент выхода, каждое воскресенье на Книжном рынке.

От многих книг тех лет в памяти остались только ощущения: вот эта мощная, эта глубокая, эта смешная, эту забросил — нудятина. Даже общую канву сюжета помню не всегда. Привычки писать отзывы-заметки о прочитанном тогда не было. Максимум — обсуждали прочитанное с другими книгоманами на том же Книжном.

И второй период творчества Олди выпал как раз на это время. Помню, что балдел от мощи «Рубежа», «Пентакля», «Тирмена», «Мага в законе»... Заставь пересказать — не смогу. Поэтому постепенно перечитываю.

«Рубеж» начал перечитывать вне всякой очереди. Просто наткнулся на отзыв и решил перечитать.

Конечно, для чтения некоторых авторов необходим широкий кругозор, эрудиция и читательский опыт.

Для «Рубежа», например, крайне желательно знать апокрифы о нефилимах и представлять себе в общих чертах, что такое Каббала и быть знакомым с терминологией. «Зогар», Сефироты, прочее.

Итак, ангелы начудили, и ветхозаветный бог (а Вы знали, что традиция писать слово б-г, пропуская буквы, только в иудаизме существует?) разделил сущее Рубежами на десять Сфирот-Сосудов-измерений.

В романе две книги и шесть частей, а также прологи, эпилоги и средисловие, оно же интермедия. Люблю книги с вычурной внутренней структорой. Сразу понятно, что авторы с тщанием подходили к композиции. А это всегда даёт дополнительную надежду на интересное чтение.

В каждой из частей действуют несколько из основных персонажей.

Вот они:

Рио, странствующий герой. Знакомимся мы с ним в декорациях классического фэнтези. Рыцарь с оруженосцами путешествует, сталкиваясь с различными нечеловеческими племенами. Крунги, хронги. И те, и другие больше похожи на хоббитов или, допустим, на пигмеев. Рыцарь, несмотря на практичность, ведёт про себя (в обоих смыслах) выспренным слогом летопись своих деяний в стиле средневекового рыцарского романа. Прекрасная фишка.

Чумак Гринь, попавший в сложную жизненную ситуацию. Вернулся с заработков, а невесту за него не отдают, ибо мать с чортом спуталась. Потом один остался, с младшим братом, сыном чорта, на руках. Камнями побили, хату сожгли.

Дочь сотника Ярина, бой-девица, мечтающая быть казаком-черкасом. Сюжет предоставит ей такую возможность.

Душегубец и каббалист Юдка на службе в чине сотника у Дикого Пана, нравы которого напоминают Влада-колосажателя и Жиля де Ре.

Колдунья Сале-Куколка, проводница через Рубеж.

И блудный кеф-Малах, Блудный Ангел, символ свободы и бунтарства.

И сын кеф-Малаха, не по дням, а по часам растущий нефилимчик Несущий Свет

Сюжет закручен умно и лихо. Смена точек зрения на происходящее не мешает течению сюжета. Первую книгу местом действия является наше измерение, во второй книге действие переносится в гибнущий фэнтезийный мир. Много экшна, казачьего колорита и еврейской мистики.

Макгаффином выступает несколько объектов/субъектов, но, в основном, им является странный ребёнок ангела и смертной женщины, «чортов ублюдок».

Порадовала не уникальная, но довольно редкая идея Околицы, дороги меж миров. Перумов благодатную тему походов в безвидной Межреальности начнёт разрабатывать много позже, когда Упорядоченное наполнится и устаканится.

«С самого утра бегут – кто в Полтаву, кто в близкий Харьков. Пустеют Валки!»

В романе есть некоторое количество пасхалок. Нет, он не полон ими — это бы отвлекало от сюжета, но на страницах упоминается учитель и собиратель фольклора пан Гримм; пасичник Рудый Панько; измерение, где порох не взрывается; зазнавшийся паночек, одевший шинель и, задрав нос, пошедший гулять по Невскому; позже, на страницах, яляющих прямым оммажом «Вечерам на хуторе», появляется и сам Нос; нечисть, просящая поднять ему веки; есаул Ондрий Шмалько (настоящая фамилия Валентинова), куренной атаман батька Дяченко, пушкарь Дмитро Громов, Тарас Бульбенко; в видениях одного из персонажей проскальзывают сюжеты других книг авторов. Даже в развешенном на стене оружии можно усмотреть отсылку к «Пути меча». Очень порадовало чижовское «Ну, ничего, взял я с собой Спаса икону. Как из дому уходил, снял со стены да под рубаху спрятал.» Отсылку к «Скруту» я тоже считал.

Мы все знаем как любят и умеют Олди деконструировать мифологии народов мира. Вот в «Рубеже» соавторы, все впятером, добрались до иудейской мистики. Как «Черный Баламут» является прекрасной адаптацией «Махабхараты», так «Рубеж» — более тонкое и ненавязчивое, но и более эзотерическое, изложение философии и космогонии «Книги Зогар (Зоар/Зохар)». Перед прочтением крайне рекомендуется прочесть как минимум статью в вики. Многое станет понятней. Пардес, Самаэль, сефироты, Эйн-Соф.

Вторым мифом, деконструируемым в книге, является гоголевско-казачий. Ах, как колоритны Валки, что под Полтавой! Но — народ тёмен, суеверен и ксенофобен. Казачий гонор передан прекрасно. Но рука об руку с гонором идёт и твердолобость, зашоренность, жестокость, юдофобия.

Тэги: казаки, Гоголь, Каббала, Зогар, тогу богу, Эйн-Соф. Месть, Служение, Свобода.

Потрясающий, монументальный роман! И вроде не обделен наградами и номинациями, но всё равно кажется, что недооценили. В другом месте и времени «Рубеж» мог бы вырваться из фантастического гетто и стать явлением большой мировой литературы.

10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Ну и раз уж заговорил про индуизм и иудейскую мистику, не могу не отметить похожесть до степени смешения космогонии Веданты/Упанишад и Каббалы в трактовке книги Зогар. Видимо, глубоко копая, мудрецы докапываются до одного и того же. Божество = Брахман, Атман: Адам-Кадмон = Пуруша; переселение душ. Одинаковая трактовка и деление органов чувств.

Даже этапы становления религий очень похожи: Карма Канда, Джняна Канда, Касана Канда = таннаи, амораи, савораи. Там сонм дэвов-суров, тут не меньший сонм ангелов-Малахов. Тримурти индусов, правда, забрали себе христиане.

Будущее уже здесь, оно просто неравномерно распределено.

Микрорассказ, стилизованный под статью в научном журнале и впервые напечатанный в «Nature», научном журнале.

Часть человечества совершило качественный скачок в развитии, став металюдьми. Их наука и изобретения непонятны обычным людям-учёным и они могут заниматься только интерпретацией и реверс инжинирингом артефактов. По Чану — это не повод для уныния.

Прекрасная зарисовка о наступившей сингулярности.

9(ОТЛИЧНО)

Гримдарк времён Гражданской.

Грязь, чернуха и некросюр.

Чувствуешь себя испачканым во всевозможных физиологических жидкостях.

Я привык, что литературная мистификация — всегда признак качества, игра ума состоявшего автора. Здесь не так. Кто-то из знаменитых решил шокировать общественность мерзким садомазо в сеттинге Гражданской войны. Куда там Паланику.

Жестокие изнасилования детей, изощрённые убийства, пришитая к телу мальчишки собачья голова, заклинания, полёты, людоедство, и смерть, кругом смерть и черти.

Подумалось, что Россия заслужила всё с ней происходящее, номинируя такие вещи на НацБест.

«Ведь Клаву, как наверное уже понял читатель, постоянно влекло к смерти, каждый раз, убежав и спрятавшись от нее, она потом снова кралась ближе, дрожа и ничего не соображая в гипнотическом любопытстве. Смерть иногда снилась ей как цветок, растущий посреди лесной полянки, к которому так страшно было подходить, хотя ничего страшного вокруг, вроде бы, и не было, но Клава-то знала: смерть там, и все равно приближалась, ступая сандаликами по мокрой от дождя траве.»

«А больше всего Клаве хотелось к яме. Даже если она самой себе не признавалась в этом, ей хотелось к яме, ее тянуло к ней, встать на краю и посмотреть, что там внутри, хотя она вроде уже и смотрела, но а вдруг там что-то еще? Яма хранила ответ на какой-то вопрос, непроизносимый, но очень важный для Клавы»

Обо всём этом много раньше и намного талантливее, злей и веселее, и главное, короче писал Летов:

«Некрофилия, некрофилия, моя изнурённая некрофилия»

и эпиграфом ко второй цитате:

«Яма покажет, яма научит».

Ближе к середине автор намекает, и я с радостью хватаюсь за мысль, что все ужасы, происходящие с девочкой Клавой — посмертные мытарства. На самом деле девочка погибла от того же снаряда, что убил её мать и сестру. И всё остальное — постмортемные испытания.

С этого момента в описаниях появляется даже какая-то декадентская красота и мертвенная лирика, а некоторые образы весьма ярки и архетипичны. Только поймаешь какую-то ритмику, как опять начинаются опарыши и расчленения детей подручными средствами.

А ещё у отрицательных персонажей говорящие фамилии: Барановы, Рогачевы. Это отсылает нас к «скотоголовым» чертям.

Эпатирующая контркультура за гранью фола. Грязный поток сознания, вьющий смрадную нить сюжета. То ли девиантное изживание травмы Гражданской, то ли просто выблев графомана-извращенца.

Мистический сплаттерпанк начала нулевых.

Наиболее, пожалуй, близкий референс, если не уходить совсем уж в мамлеевщину (один из потенциальных авторов этого романа, кстати) это самые жёсткие вещи Елизарова.

Не Гражданскую из себя выдавливал автор, а семьдесят лет вечноживого Ильича в мавзолее и пионерию. Нельзя обвинять автора, что ему настолько остЧЕРТел Советский Союз, что только через такую радикальную контркультурщину, он, надеюсь, смог избавиться от травм советского детства. А может, наоборот, этим романом автор признавался в любви Ленину и детям в пионерских галстуках.

«Рано утром

         Мы встанем в очередь в мавзолей»

Читать стоит, но только на свой страх и риск.

1-10(МЕРЗКО-ПРЕКРАСНО)

Последние часы Войн Клонов. Динамичный и кинематографичный штурм одной из планет сепаратистов. Приказ 66 и взвод клонов-спецназовцев, неподчинившихся приказу. Троица джедаев, выживших благодаря спецназовцам, пускается в бега.

Четыре недели Империи. Дарт Вейдер отправляется на одно из своих первых заданий. Палпатин всё еще врёт и манипулирует Вейдером.

В книге есть мощная глава, объясняющая нам состояние Вейдера. Всё, что мы всё это время воспринимали как часть брутального образа, являлось недоделками меддроидов. Тяжёлая поступь и дыхание, скованность в движениях, тяжёлая броня, вычурный шлем.

Стар Варз бинго — роман по вселенной не роман, если в нём нет отсеченных рук, или хотя бы одной.

Будет много прыжков по знакомым и не очень системам в попытках сбросить Вейдера с хвоста. А также масштабное и драматическое финальное сражение на Кашиике.

Прекрасное послесловие к «Мести ситхов» и первые шаги Вейдера, как палача Императора.

Первое знакомство со стилем Лусено. Автор не подвёл, книга понравилась.

7(ХОРОШО)

Заманчивая аннотация — магия против технологии.

Итак, будущее. Семьдесят лет назад из параллельных миров на Землю вторгаются маги. Выясняется, что измерений на веере миров достаточно много, и везде правят лорды-маги. Люди многажды дают отпор, чем выводят повелителей магических доменов из себя. Не сумев захватить Землю, её решают уничтожить. Геоманты активизируют вулканическую активность, а некроманты создают некротварей и призывают демонов. Люди бегут на Луну. Спасается всего сотня тысяч и один ИИ.

Проходит семь десятилетий. Лунная советская социалистическая республика живёт под лозунгом «Справедливость и месть». Людей четыреста тысяч. Они жаждут реванша, торгуют с доменами из соседнего измерения, лелея далеко идущие планы.

Люди: интеллектроника, экзоскелеты, рои дронов, штучные ИИ, репликаторы, биохимия, стрелковое и импульсное оружие, танки-пауки.

Маги: некроманты с костяными конструктами и заклинаниями смерти, друиды, стихийные маги, важные для землян порталисты, шпионы-ассасины, призыватели демонов. Кстати, демоны выбиваются из общей концепции. Если остальные преображают мир своей «силой», то демонологи призывают тварей из «нижнего плана». А педалируется идея о том, магия — это нечто наследственное и укорененное в генетике человека. Наличие нижнего плана делает магический мир объективной реальностью, а не производным от магов.

Маги называют себя высшими, немагов считают полуживотными и держат в рабстве. Каждый маг практически на рефлекторном уровне берет под мысленный контроль низших. Артефакты, щиты, фаерболы. Мифрил, адамантий. Крайне долгая жизнь.

Первая треть романа — очень задорная рилтайм-стратегия. Внедрение через торговлю, война на службе одного из доменов, тактические ядерные, захват власти.

Дальше начинается «мы наш, мы новый мир построим». Созидание интересно только автору.

Происходящее показывают с нескольких точек зрения:

Верховный координатор вторжения на Луне. Тяжкое бремя сложных решений.

Программист Констант, молодой парень в гуще событий.

Мата, местная сообразительная дикарка. Червовый интерес Константа, восхищение технологиями и социальным строем землян. Потенциальный маг на химпрепаратах.

Гек и Фан — два юных коммунара, беспризорник и маг-баронет. Гек всей душой принимает изменение; Фат, к сожалению, тоже. Чуть посомневавшись, отдает своё сердце новообразованной республики. А могла бы получиться драматическая сюжетная линия. И все предпосылки были, но автор решил лишний раз подчеркнуть скромное обаяние и идейную правоту республики.

АнМонох по прозвищу Небесный Молот. Могущественный маг, «мизинец правой руки» повелителя домена. Переговорщик, куратор ненавидимых землян-низших, затем беглец и ядро сопротивления землянам.

Этический нюанс в том, что вторжение экспедиционного корпуса республики происходит не в те два измерения, что уничтожили Землю. А к тем, кто им фактически доверился.

Магов рисуют плохишами-рабовладельцами.

Коммунаров идеализируют. Ни одного отрицательного, ни одного порока. Только стремление отомстить магам и освободить рабов.

Рабы-низшие, забитые и запуганные, тем не менее, рассматриваются как основная сила. Как боевая, так и социальная. Взвод наспех обученных аборигенов с автоматами легко побеждает боевого мага.

Как ни странно, интересней всего оказывается линия мага АнМоноха, одержимого уничтожением землян. И так попробует и эдак. Остальные же персонажи — до зевоты пресные и правильные исусики.

Обожаю такой редкий поджанр технофэнтези, как «магия против техники». Желязны выносим за скобки, «Плацдарм» Недозора ещё не читал, поэтому хочу сравнить с культовым для меня романом Серебрякова и Уланова «Серебро и свинец» 2003-го года. Сравнение, в целом будет, в пользу «Одинокой республики». В «Серебре» действие более локальное. Советская и американская армии времён войны в Афганистане проникают в соседнее магическое измерение. Уровень вооружения понятен — калаши, танки, мины. Магия там тоже стандартно-усреднённая. В «Республике» — целый веер миров, более яркая магическая система, оружие будущего, боевые орбитальные станции, ИИ. Полноценное действие разворачивается в двух измерениях, но эпизодически участвуют и другие миры. Ну и точек зрения на происходящее больше, за счёт чего картина получается объёмней.

Конечно, к логике и предпосылкам можно придираться (магам совсем не нужны низшие — почему они их не вывели под корень за тысячелетия? У Республики, по ощущениям, практически бездефицитная экономика, но когда надо для сюжета — сворачиваются направления развития, в пользу оборонных мероприятий), но придираться не хочется.

Заканчивается всё еще одной полномасштабной войной. Сообщество Тар, в своё время и уничтожившее Землю, нападает на молодую республику. Всему виной неугомонный АнМонох. Сообщество Тар использует технику, хоть и более устаревшую по сравнению с техникой республиканцев. Тар готовит диверсию на Луне, вторгается в республику. Всё опять становится очень динамично. Рисунок боёв не повторяется. В одном месте заметил, как автор «усложняет», чтобы было интересней. В период захвата власти в домене земляне извели под корень магическую аристократию домена, заложив под замками мощные ядерные мины. Играя от обороны, они почему-то совсем забыли про отлично зарекомендовавший себя ход и начали запускать ядерные ракеты по атакующим через сотни километров. Маги атаку срисовали и успели скрыться из зоны поражения. Для чего это было нужно? Чтобы показать мощь накаченных химией паранормалов, верных республики. Ещё, конечно, ядерное оружие в мире романа странное. Такое ощущение, что у него нет побочки в виде радиации. Все шастают по горячим эпицентрам уже через сутки после взрывов.

Книга существует только в виде сетевой публикации, но на пересчёт получается примерно четыреста страниц. По ощущениям больше. Текст недостаточно хорошо вычитан, есть пунктуационные и орфографические ошибки, включая непростительные «тся-ться». Но они не раздражают. Автор, видимо, где-то слышал, что в произведение надо встраивать погодно-пейзажные куски. И он их встраивает. Обычно в начале главы идёт большой абзац про природу-погоду. Тут уровень изложений седьмого класса. Забавно называет Землю строго «прекрасной, но уничтоженной землей», с маленькой буквы. Видимо, была автозамена на весь текст. Еще несколько раздражает постоянный пересказ автором вводных данных. Чуть не в каждой главе нам напоминают сколько было и сколько стало людей в республике, постоянно повторяют события Исхода и так далее. Как будто книга писалась поглавно, с большими перерывами и автор напоминал себе и читателям о реалиях созданной вселенной.

Удачное прикосновение к современной сетературе! Авторская вселенная, никаких попаданцев, заявленная тема более чем раскрыта!

Продолжение читать буду, благо оно чуть тоньше.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Почему рождение, а не изобретение, как в оригинале? Думали, что продаваться хуже будет? Паланик?

Как-то я совсем пропустил выход этого романа на русском. Февраль был, всем было не до этого. К счастью, случайно наткнулся на отзыв на лл.

Надо сказать, крупную форму Паланика я прочёл всю, кроме «Призраков». У меня так бывает, оставляю один роман автора, чью библиографию прочел целиком, «на потом». Да и некоторые моменты в аннотации «Призраков» меня всё еще смущают.

Паланик-бинго: медпрепараты, секс, эпатаж, частый рефрен определённой темы, группы поддержки.

Нам сдают две карты персонажей:

Фостер — отец, много лет назад потерявший дочь и одержимый попытками вывести на чистую воду педофильское подполье. Ходит в группы поддержки, везде видит педофилов, плачется в жилетку своему куратору Роббу.

Митци, голливудская звукорежиссерка-шумовик и маньячила, живет в элитном кондоминиуме, ведет беспорядочную половую, жрёт «ативан» с «амбиеном» и «ксанаксом», подумывает о самоубийстве.

Линии персонажей иногда разбиваются главками из вымышленной книги вымышленной кинозвезды, которая позже станет одним из действующих лиц романа.

Паланик ранее был не особо замечен в рефлексии по поводу актуальных событий. Хотя, если задуматься, многие его романы отражают достаточно злободневные вещи. «Уцелевший» — больная для Америки тема деструктивных сект; «Ссудный день» — по большому счету, рефлексия по поводу арабской весны; «До самых кончиков» — стёб над «50 оттенками серого» и производителями аддиктивных гаджетов.

«Рождение звука» эксплуатирует модную, во времена Трампа и написания романа, теорию заговора в разветвлённом педоподполье.

При чтении линии звукорежиссерши постоянно вспоминал старый триллер «Прокол» с Траволтой, а линия Фостера к концу зачем-то попыталась превратиться в «Шоу Трумана».

Автор тонкий драматург и у него просто не может быть лишних персонажей в произведении.

Паланик в прекрасной форме! Новинка похожа одновременно на все его лучшие романы разом, и это комплимент. Тут нет несколько инородного для Чака стёба в духе дилогии «Проклятые», «До самых кончиков» или «Ссудного дня». «Рождение звука» напоминает «Невидимок», «Бойцовский клуб» и «Кто всё расскажет». Жёсткий закрученный триллер о двух сломанных людях, оказавшихся связанных трагедией в прошлом. О пропаже детей и аудиоснаффе. О беспринципности Голливуда. В благословенной амнезии.

Скучал по Чаку! Он молодец!

10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Лидер чарта. Лучшая из всех новелетт, написанных в первую дюжину лет двадцать первого столетия по мнению читателей журнала Локус.

У повестюшки букет премий: «золотой дубль» — Хьюго и Небьюла, Локус и Сэйун. Номинации Сторджона и испанского Игнотуса.

Бестер считает, что ад — это вечность; Сартр полагает, что ад — это другие; Максим Кабир эпатажничает, что ад — это вагина; Чан постулирует, что ад — это отсутствие Бога. Тогда рай — это отсутствие чёрта?

Как же классно написано! Предельный сарказм с серьезным лицом.

Представьте, что Вы живёте в мире, где в Бога не надо верить. Все просто знают это. Его Ангелы периодически совершают Посещения, исцеляют страждущих, тем самым являя силу и славу господню. И вот в одно из посещений Натаниэля четверо исцелились от рака, слепоты и паралича. Правда шестьдесят два индивида пострадали при этом, а восемь погибли. Ну и матущерб на восемь миллионов долларов.

Среди погибших была жена Нейла Фиска.

На протяжении всего рассказа Чан выстраивает непротиворечивую картину мира.

Чем бы автор не руководствовался при написании, для меня рассказ — очередной прекрасный интеллектуальный атеистический манифест. И лучше всего моё настроение отражают слова падших ангелов из рассказа: «Решайте сами. Мы приняли решение самостоятельно. Советуем вам поступить точно так же.»

Хотя допускаю, что кто-то с легкостью может счесть рассказ апологией беззаветной любви к господу: «нельзя любить Бога по заблуждению, ... если ты хочешь любить Его, будь готов делать это, невзирая на Его намерения. Господь не справедлив, Господь не благ, Господь не милосерден – и понимание этого есть суть истинной веры.»

Чан уникален! Обладая таким мастерством рассказчика и таким талантом создания уникальных сюжетов, он до сих пор не написал ни одгого романа. Спорим, и не напишет. Так как сделал отсутствие крупной формы своей фишкой.

Рассказ заслуженно венчает список Локуса.

10(ПРЕКРАСНО)

Списки Локуса для интересующихся.

http://www.locusmag.com/2012/AllCenturyPollsResults.html

Прекрасный идейный наследник рассказа «Кто идёт?» Кэмпбелла и его знаменитой экранизации.

Изящный параноидальный триллер со встроенным метафорическим социальным комментарием.

Земляне получают сигнал бедствия с планеты и отправляют туда экспедицию. Долетают быстро, но сигнал был отправлен три тысячи лет назад и ученые находят только следы материальной цивилизации. Среди них — единственная рукопись с описанием причины уничтожения цивилизации. Расшифровывают. Оказывается, что причиной всему — мозговой паразит-светлячок. А на борт как раз завезли одного такого, а тот сбежал из пробирки.

Истерика, поиск врагов, комендантский час, реальные убийства. Градус мракобесия всё нарастает.

Прекрасный слог, натуральные диалоги, много сюжетных поворотов. Концовка ожидаемая, но полноценная.

Глубокая вещь, умная. По гамбургскому счёту не уступает по качеству малой прозе Тэда Чана или Паоло Бачигалупи.

Пожалуй, наиболее полно соответствует всем критериям рассказа-лауреата премии фантлаба.

10(ПРЕКРАСНО)

Предпоследний из непрочитанных рассказов-номинантов на премию ФантЛаба.

Опять рассказ в жанре хоррор.

Со знанием дела описана вылазка в таёжные горы за бараном-трофеем. Три охотника, три заклятых товарища, бесящих друг друга. Неуловимый баран.

Потом начинается масштабная, хтоническая, запредельная, аморфная, непонятная чертовщина.

Светящаяся тьма, зомбированные люди, пробуждение чего-то древнего, гигантского и непознаваемого.

Простой тест на то, можно ли отнести текст к лавкрафтщине: если герой не теряет к концу рассказа разум — это не то.

Степан, главный герой «Пробуждения», поначалу играет в сурвайвл, но потом всё таки расстаётся с рассудком, что позволяет записать рассказ Гонтаря в качественный и атмосферный образчик отечественной ветви эпигонства затворника из Провиденса.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Есть ли шансы на премию? Если судить только по атмосферности, безусловно есть. Объективно — вряд ли. Я на 99% уверен, кто получит премию в номинации, и это не Гонтарь.

Стоит где-то на новгородчине Мёртвый Лес.

Очередная инкарнация фантастической концепции Зоны. Много мы их повидали — от Стругацких, Вандермеера и Эда Макдональда до S.T.A.L.K.E.R.а и других сточкеров.

Зона всегда опасна, полна экзотичных топонимов и смертоносной фауны.

Но Зона не только пугает и убивает, но и даёт: исполняет желания, наделяет богатством.

Всегда находятся желающие попасть в Зону и всегда же есть те, кто оказывает туристам профессиональные услуги проводников.

Это неразрушимая триада субжанра: Зона, опытные сталкеры-проводники и дилетанты-туристы.

Большинство Зон в литературе смертоносны, страшны и опасны. И это с учётом того, что обычно вещи о Зонах написаны не в жанре ужаса. Представьте, чем можно заселить Зону и как глумиться над посетителями аномалии, если использовать все приёмы хоррора!

На опушке Мертвого леса притулилась полувымершая деревушка. До конца ей вымереть мешает как раз Лес. Оставшиеся жители деревни — проводники. Одна из таких потомственных проводников Катерина, сорокалетняя мать четырёх детей.

У местных есть правило — не водить в лес группы больше трёх-четырех человек. Не уследишь, и лес соберет кровавую дань. Отказав группе из дюжины городских пижонов, Катерина, мучима совестью, на следующий день отправляется за ними вдогон.

Лес в рассказе предстаёт аналогом злого загробного мира. Его даже опоясывает речушка Лешья — очевидный аналог Леты и других рек Аида. Леса боятся и ему же поклоняются.

В литературном плане пугать у автора получает, в основном, средне. Частое использование «мерзких» прилагательных с трудом выполняет свою роль — передать весь ужас места. Попытки вызвать отвращение «сочащейся розовой гнойной слизью» тоже проваливаются.

Гниющие Лесорубы; тварь-подменка, порождённая Лесом из пролитой в Лесу; крови; Святое озеро; потрошёные трупы, развешанные по кронам; одержимый олигарх-депутат.

В финале есть классный момент, напомнивший мне холодную планету Хот из Пятого Эпизода.

Прямолинейное повествование неожиданно обрывается на середине. Злодеи наказаны, но из Леса группа ещё не вышла. Такое ощущение, что автора позвали обедать, и там, где для закругления сюжета было необходимо еще десяток страниц, он обошёлся четырьмя предложениями.

Благодатный сеттинг, чей потенциал не раскрыт до конца. Отличная героиня, безусловно похожая на, цитата из рассказа, «Лару, мать её, Крофт». Я бы ещё почитал про её приключения в Мёртвом Лесу.

Как страшная зарисовка сталкерского хоррора — очень хорошо! Как претендент на лучший рассказ года... без вариантов, на мой взгляд. Не в последнюю очередь потому, что среди претендентов Кабир, играющий на том же поле, но лигой выше.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

Претендент на премию фантлаба-21 в номинации Лучшая повесть/рассказ отечественного писателя.

Спроси у человека, шапочно знакомого с русским хоррором, чьё имя приходит первым на ум, когда речь заходит о самом популярном русском авторе ужастиков, и большинство назовёт Кабира.

Пусть не русский Кинг, но Кунц-то уж точно!

Потрясающая работоспособность. Истовая приверженность жанру, хороший слог и пробирающие до мурашек сюжеты. Одинаково уверено чувствует себя в крупной и малой форме, хотя тяготеет к рассказам.

Мне кажется, Кабир как будто на спор берёт максимально безобидную тему и заставляет нас ее бояться. В рассказе «Медуза» хоррор-фокусом была советская мозаика на заштатном ДК. В «Курьих ножках» нам предлагают бояться провинциального аналога «Спокойной ночи, малыши».

Евгений с детства боялся чертей и персонажей «Курьих ножек». И, как оказалось не зря. Передачку придумала и вела больная раком чернокнижница. А персонажи передачи, славянская нечисть, вовсе не так уж и безобидны, особенно Вий.

Автор умело погружает нас быт и рутину областной телекомпании. С перекурами, авралами, пьянками и интрижками.

Несколько умело разбросанных по тексту моментов, вызывающих мурашки, плавно подводят нас к кульминации и, затем, к грустному финалу.

Я высоко оценил слог автора. Всегда видно, когда писатель работает над каждым предложением, а когда гонит строку, не задумываясь о стиле. Кабир задумывается.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

С Рубановым знаком по его раннему, реалистичному периоду творчества: «Сажайте и вырастет», и «Жизнь удалась» (или «Психодел»?).

Первый роман полуавтобиографичная тюремная проза, второй — более глубокая по сравнению с основателем поджанра, минаевщина. Обе вещи написаны крайне качественно. Роман о тюрьме сдержан, про другой наоборот, с надрывом. После Рубанов всегда был на горизонте моего читательского внимания, но читать больше не читал. Только радовался номинациям и премиям хорошего автора. Много писали про «Финист — ясный сокол», ещё больше про «Человек из красного дерева», а у «Хлорофилии» на фантлабе аж почти четыре десятка отзывов.

Данный же рассказ решил прочесть в рамках ознакомления с номинантами на премию Фантлаба-21 в номинации повесть/рассказ.

Ну во-первых, это рассказ-стилизация под научную статью — уже плюс.

Во-вторых, уже у второго автора (первой была Букша) встречаю в персонажах банкира по фамилии Треф (несложно догадаться, над кем подтрунивают).

«Иванов предположил, что если капитал имеет сознание, то главное его желание – быть вложенным, инвестированным, поменять хозяина.

Иными словами, если деньги имеют разум – они мечтают о том, чтобы их потратили.»

Смело, практически по-пелевенски.

Революционная теория, кураторы из спецслужб, вышедшие из под контроля ИИ, выгрузка сознания.

Идея «азио» действительно неплоха, где-то я уже читал про «протухающие» деньги. Ну и старый добрый блокчейн помог автору с идеей.

Опять-таки, как и «Перекур» Лукина, на первое место премии тянет не очень. Читаем дальше.

8(ОЧЕНЬ ХОРОШО)

С задержкой более, чем на полгода, оргкомитет премии ФантЛаба всё-таки решил провести второй тур премии.

Чтобы понять, за какую вещь голосовать в номинации Лучшая повесть/рассказ отечественного автора, решил прочитать все.

Простой, прямолинейный и злободневный рассказ. А злободневность, не подкреплённая юмором, крайне быстро устаревает.

Метафора «бессмысленности» санкций и подтрунивание над инцидентом с дыркой на космической станции. Причина по Лукину — смотри название. Не удивлюсь, если автор прав.

Как-то простовато.

Рассказ прочитан первым среди номинантов. На победителя не тянет. Скорее похоже на то, рассказ номинировали за сумму заслуг любимого автора.

6(НЕПЛОХО)

За монархию — против трансгуманизма

С творчеством Сизарева познамился в антологии «Кто правит миром». Его повесть «Ландсир», о последствиях Кибергражданской и тайном правительстве, крайне понравилась! Тогда, видимо, и взял на заметку его единственный печатный роман.

Космоопера в пределах Солнечной системы.

Цивилизационное противостояние. Постлюди хеленмарцы (экс-США) против базовых людей Российской Федерации.

Сразу сюжетное совпадение: в «Дзен-пушке» Баррингтона Бейли тоже было звероватое постчелоаечество, в том числе и свинолюди. Примерно в том же амплуа. На вершине генетической иерархии хеленмарцев — люди-драконы. Единственные из постлюдей сохранившие людской облик, но с совершенно другой начинкой. Регенерация, молниеносная реакция, устойчивость к перегрузкам и криозаморозке, скорость и мощь.

Поначалу, в космосе, всё достаточно жёстко: расчленёнка, постлюди-людоеды, туши людей на крюках, принудительное кормление рвотными массами рот-в-рот в духе «Чужих».

Двух людей в двух совершенно разных ситуациях пленяют две драконихи.

Внезапно оказывается, что тайные организации хотят посадить на престол РФ монарха. Причём у монархистов единства нет: одни хотят видеть царём наследника дворянских родов, другие — человека из новой знати.

И оба похищенных на начало романа персонажа — претенденты на престол.

«Национальную элиту жмут по всем фронтам. Она боится всё потерять, поэтому смена строя на монархию видится им спасением – если, конечно, государь будет блюсти их интересы. А для этого он должен происходить из новой знати. За это отвечает второй индекс. У тебя он высок. В твоём роду – Путины, Медведевы, Сечины, Якунины, Рогозины, Шойгу, Грефы, Чубайсы, Ковальчуки и Тимченко.»

Ещё про монархию:

«Это нельзя вернуть по-настоящему, Графен. Любить – можно, тосковать – можно, вернуть – нет. Вы можете построить что-то новое – да, монархию, да, империю, но это будут новая монархия и новая империя, основанные на тех реалиях, что есть сейчас. В новом, современном антураже. Это будет по-честному и взаправду. Причём реставрация не ради реставрации, а ради блага людей. Ваш новый царь непременно должен быть лучше, чем текущий президент.»

В романе присутствует прекрасная обличительная речь против коррупции.

Книга оборачивается сатирой на текущие российские реалии. Потомственные должности, рейдерские захваты рудных метеоритов и разборки с участием космических крейсеров. Но автор не любит и расчеловеченый Запад и постлюдей, живущих по законам джунглей.

Автор хорошо работает с омонимами: учёного-создателя драконов звали Хаяо Кодзима, пудледемона кличут Азор, космический крейсер «Шойгу», президентом РФ финка баронесса Харконнен, нейротоксин «Старичок».

"– Мы что – опять Финляндию присоединили?

– Ага. Поделили с Хеленмаром, как и Украину.

– Мне уже страшно идти в Россию. У меня дурные предчувствия, – признался Илья.»

Но парадокс — неглупая сатира мешает фантастическому политическому триллеру, а тот ставит подножку приключенческой фантастике.

А ещё вставные демагогические лекции о вреде транс/постгуманизма:

«Единственное спасение для всех нас – скорейший возврат к базовому генотипу, традиционным ценностям, исконным формам правления и вероисповедания, потому что это проверенные веками устойчивые системы, способные к самовоспроизведению и саморегуляции…»

Похоже, что автор сам не верит во вред постчелоаечества, но отрабатывать выход в серии «Бастион» необходимо.

В чём Сизареву не откажешь — в искусном миропостроении и придумывании кучи реалий и деталей будущего. Этим в своё время и «Ландсир» понравился.

Проведя несложную библиографическую работу, узнал, что, по всей видимости, роман вырос из повести «Со скамьи запасных», впервые вышедшей в антологии, посвящённой реставрации монархизма. Переделывать повести в романы — любимое занятие создателя Вечного Воителя и классика Новой волны Майкла Муркока. Почему бы и русским авторам этим не заниматься?

Хорошее издательство «Снежный ком М». Знак качества практически. Печатает/печатало качественную фантастику. Но вот в какой-то момент у издательства появилась серия «Бастион». Такое же название носит консервативная московская литературно-философская группа, проводящая литературно-практическую конференцию «Басткон» и вручающая одноимённую премию. Естественно, книги в серии «Бастион» носят совершенно определённую политическую окраску, монархически-консервативную.

«Когда решаешь проблемы оружием, их становится только больше, и, в конце концов, они берут тебя в кольцо, которое сжимается с каждым нажатием на спусковой крючок.»

В самом конце оба претендента и обе драконицы наконец-то пересекаются.

Ну, превратили Российскую Федерацию в Российскую же Империю.

Главные герои закрутили остроумную, по мнению автора, интригу. Я же скажу, что Империя, начавшаяся с большой лжи, вряд ли закончит хорошо.

Допускаю, что может быть продолжение. Совсем не раскрыта тема демонических гигазухов из подо льдов Титана, кои гигазухи и передали Хаяо Кодзиме секрет генетических манипуляций. Да и угроза третьей хеленмарской войны никуда не делась.

7(ХОРОШО)

Если бы не натужная и неубедительная ангажированность и проповедь традиционных ценностей по методичке, оценка была бы выше.