| автор |
сообщение |
Lihin 
авторитет
 
|
 12 января 2006 г. 21:11 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Как насчет японских стихов?..
Ёсано Акико (1878-1942), переводы А.Долина и Е.Дьяконовой.
* * *
Разве румянец
сумеет сказать обо всем -
о буйстве крови,
о неистовом токе жизни,
из весенних грез сотворенной!..
* * *
Пряди черных волос
ниспадают до пят на пять сяку,
словно струи ручья.
Сердце, нежное девичье сердце
в упоенье страсти запретной!..
* * *
Как страшит и чарует
запах лилий, что тает в ночи!
Как пленяет соблазном
аромат этих черных волос,
темный пурпур сгустившейся мглы!..
* * *
Только здесь и сейчас,
оглянувшись на всё, что свершила,
понимаю — слепцу
исступленная страсть подобна,
и не страшен ей мрак кромешный!
* * *
Груди сжимая,
ногой отшвырнула покров
заветной тайны -
о, как же густо-багрян
тот сокровенный цветок!
* * *
Пряди черных волос,
шелковистые пряди густые -
как смешались они!
Так пришли от любви в смятенье
и мои сокровенные думы...
* * *
Я познала любовь,
полюбила безумные грезы,
вешних снов забытьё!
Жар сплетенных тел охлаждая,
дождь весенний падает с неба...
* * *
В час, когда из снегов
поднималось рассветное солнце,
перед взором моим
вся земля внезапно предстала
как огромнейший белый лотос...
* * *
Дождь весенний кропит
затерявшиеся в разнотравье
полевые цветы,
что на белый кокон похожи -
и смеркается понемногу...
* * *
Уходит весна.
После ливня небо ночное
всё в проблесках звезд,
так похоже на паутину,
окропленную росной капелью!..
* * *
Из утренней дымки
вдруг безмолвно вышла она
с блеклым букетом
полевых невзрачных цветов -
и опять уходит в туман...
* * *
В предрассветную рань
на исходе короткой ночи
так приятно звучит
за окном, на большой дороге
перестук деревянных сандалий...
* * *
Полевые цветы -
лиловые, белые пятна
затерялись в траве.
Их окраска сквозит печалью,
схожа с цветом сумерек летних...
* * *
Закатное солнце
обагряет прощальным лучом
пустынный берег.
Волны катятся на песок.
Веет с моря вечерний бриз...
(переводы А.Долина)
------------------------------------------
* * *
О богиня Медуза, молю,
Окамени меня взглядом,
Чтобы я
В оцепенении сна пребывала
До его возвращения.
* * *
Всего-то половинка любви -
Любовь без ответа, -
Но разве она пылает не ярче
Слепящего солнца
В высоком небе?
* * *
Мечтаю,
Чтобы во тьме щека твоя рдела,
Когда в хижине горной
Я растоплю жарко-жарко
Огонь в очаге.
* * *
Небо с землею
Соединились в зыбком сплетении -
Наплывший с моря туман
Проник в цветущие кроны
Сакуры горной.
* * *
Ты — сияние звезд
В зимнем ночном небе.
Кто-то скажет:
Всего одной, -
Отвечу: всех до единой.
* * *
Как в былые дни
Называла любовью
Все горести мира,
Так нынче все радости
Смертью зову.
* * *
Дождь за окном.
В ненастный осенний день
С кем перемолвиться словом?
Радостно стану
С сердцем твоим говорить.
(переводы Е.Дьяконовой)
|
|
|
swOOpY
активист
|
|
Lihin
авторитет
|
|
13 января 2006 г. 21:51 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата swOOpY пока он не стал подлизывать советам, он не плохо писал
Речь о Маяковском, видимо? 
Я думаю, это слишком упрощенный взгляд. Я думаю, он был достаточно искренним в своем отношении к революции; тут большую роль сыграли и некоторые особенности его личности. Если вы интересуетесь этим поэтом, прочитайте книгу Юрия Карабчиевского "Воскресение Маяковского" (если не ошибаюсь, она есть на lib.ru). А еще — я думаю, что и многие его послереволюционные стихи — это хорошие стихи, и их политическая направленность — неверная, с нашей нынешней точки зрения, — не должна играть решающей роли в оценке его стихов. Хотя — у меня самое любимое — именно "Облако в штанах", по-моему, это его вершина. |
|
|
Lihin
авторитет
|
|
14 января 2006 г. 07:17 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Танэда Сантока (1882-1940), переводы А.Долина.
* * *
Так и иду,
посадив стрекозу на шляпу...
* * *
Всласть пью сакэ.
Листья кружатся...
* * *
А они всё летят,
большие листья с деревьев...
* * *
Между жизнью и смертью
всё падает, падает снег...
* * *
В родное село
пришел я вместе с журчаньем
горного ручья...
* * *
Туч совсем не видать -
снимаю шляпу...
* * *
Одинокая бабочка
кружит и кружит, но всюду
перед нею камни...
* * *
Рву баклажаны,
вымытые грозой...
* * *
Смерть — далекое облачко
в небе студеном...
* * *
Снег ложится на снег.
Пахнет тишиною...
* * *
Воробьи танцуют,
одуванчики облетают...
* * *
Целый день в горах
муравьи тоже шагают...
* * *
Утренний туман
уходит тихонько туда,
куда ему надо...
* * *
Слова прощанья -
звучат еще и еще...
* * *
Огонь разгорелся -
всё живое к нему спешит...
* * *
И вода печальна -
ополаскиваю лицо...
* * *
Блуждает по свету
старая шляпа моя,
инеем покрыта...
* * *
О эта грусть!
Снег на далеких вершинах...
* * *
Ласково, радостно
шелестит бамбук...
* * *
Вот запел соловей -
совсем неумело...
* * *
Все деревья в цвету -
и кто их теперь разберет!
* * *
Устала в пути -
луна из-за туч выходит...
* * *
Человеческий голос
в густой зелени гор...
* * *
По утреннему холодку
плывет змея через речку...
* * *
Вытащил рыбу
из облаков на дне...
* * *
Показалась луна -
чем дальше иду, тем гуще
тень моя в движенье...
* * *
Выплеснул воду
вместе с сияньем луны...
* * *
Падают, падают листья -
и в плошку мою...
* * *
И козел постарел -
мокрый снег залепил всю морду...
* * *
Шум птичьих крыльев -
теплое солнце всходит...
* * *
Отражаясь в воде,
цветами оделась слива...
* * *
Тихо падает снег -
и все притихли...
* * *
Весенней ночью
кто-то долго бормочет во сне...
* * *
Птицы на проводах
сидят, прижавшись друг к другу -
ну точно, весна!..
* * *
Где-то бродит луна -
проступают в сгустившемся мраке
очертания гор...
* * *
Пожухла, промокла,
поникла травы красота -
раннее утро...
* * *
Под утренним ветром
луна во всей красе -
вот-вот сорвется...
* * *
Подмету, сожгу,
а они опять налетают -
неугомонные листья...
* * *
Без конца, без краю
пожухлая трава...
* * *
Заглянула свинья,
и ей в любопытное рыльце -
осенний ветер...
|
|
|
Lihin
авторитет
|
|
16 января 2006 г. 19:49 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Габриэла Мистраль (Чили, 1889-1956).
Стыд
О как твой взгляд меня преображает! -
Лицо сияет, как в росе травинки.
Меня тростник высокий не узнает,
Когда к реке спущусь я по тропинке.
Стыжусь себя: остры мои колени,
Надломлен голос, рот сведен тоскою.
Пришел ты — и себя я на мгновенье
Почувствовала жалкой и нагою.
Не встретил бы и камня ты сегодня
Бесцветнее, чем женщина вот эта,
Которую заметил ты и поднял,
Увидев взгляд ее, лишенный света.
Нет, я о счастье — никому ни слова,
Нет, не поймут идущие по лугу,
Что так разгладило мой лоб суровый
И что за дрожь пронизывает руку.
Трава росу ночную пьет стыдливо,
Целуй! Смотри, — не отрываясь, нежно!
А я наутро буду так красива,
Что удивлю собой тростник прибрежный.
(перевод И.Лиснянской)
Бессонница
Достался трон вчерашней побирушке,
так диво ли, что я от страха вою,
что всюду мне мерещатся ловушки:
- Ты не ушел? Ты здесь еще? Со мною?
Встречать бы счастье радостным доверьем
и отвечать на взгляд беспечным взглядом,
но и во сне, привычная к потерям,
твержу: — Ты не ушел? Ты здесь? Ты рядом?
(перевод Н.Ванханен)
Фонтан
Я как фонтан, иссохший от рыданий.
Ведь он, и мертвый, слышит в шуме дня
Свой гул, и голос в каменной гортани
Еще дрожит, как песнь внутри меня.
Еще не всё потеряно! Я верю, -
Судьба не напророчила беду, -
Лишь голос обрету — верну потерю,
Лишь руку протяну — тебя найду.
Я как фонтан, лишенный дара слова.
В саду другой поет среди ветвей,
А он, от жажды обезумев, снова
С надеждой слышит песнь в душе своей.
Журчащий веер чудится бедняге,
А голос уж погас, — не стало сил.
Он грезит, что алмазной полон влаги,
А Бог его уже опустошил.
(перевод И.Лиснянской)
|
|
|
Lihin
авторитет
|
|
17 января 2006 г. 22:16 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Михаил Щербаков
* * *
Века плывут, подобно китам, в своей среде молчаливой.
Их ровный путь уныл, как и мой. Но мой — имеет предел.
Волна идет за мной по пятам, дымясь и прядая гривой:
ей дух недобрый, бес водяной смутить меня повелел.
Мне страх неведом, но такова волны холодная злоба -
томит и давит, мыслью одной чертя узор по челу:
избегнет ли моя голова ее огромного зоба?
И если да — какою ценой? А если нет — почему?
Устанет ждать невеста меня, но траура не наденет;
Сосед-богач повадится к ней, она не будет горда.
И к марту их помолвит родня, а после Пасхи поженит.
И тем черней над жизнью моей волна сомкнется тогда...
Недобрый дух! Изыди из мглы! Явись, как есть, предо мною!
Хочу, пока не скрылась луна, узнать, каков ты на вид.
Взгляну ль — и стану горстью золы? Иль вовсе глаз не открою?
Понравлюсь ли тебе, Сатана? Иль Бог меня сохранит?
1990
* * *
Любить... не стоит труда.
Лермонтов
Любовь, как истина, темна и, как полынь,
горька. И соль всё солонее с каждым пудом.
Пора менять пейзаж. Нельзя же быть верблюдом
весь век, ad finem, до последнего "аминь".
Конца не будет череде ученых книг.
Словарь в пустыне — невеликая подмога.
Блажен, кто духом твёрд и в истину проник.
Но истин много, много...
Порой Фортуна предо мною, как во сне,
встает — и вижу, что глаза ее незрячи.
Дразня обилием, из года в год богаче,
ее сокровища подмигивают мне.
Краду!.. В наш век один ленивый не крадет.
Беру запретный плод и звонкую монету.
Слепа судьба и даже ухом не ведет.
Но счастья нету, нету...
"Воспрянь, — внушает мне мой ангел-проводник. -
Терпи, полынь пройдет, начнутся цикламены.
Равно полезен мёд любви и яд измены
тому, кто духом твёрд и в истину проник".
"Ты прав, — киваю я, — измена пустяки.
Любовь важней, но и она трудов не стоит..."
И взор мой весел, и стопы мои легки.
Но сердце ноет, ноет...
1990
* * *
Вряд ли собой хороша, но скромна и нарядна;
вряд ли вполне молода, но о том не речем, -
где-то в предместье она так и живет, вероятно.
Чем занята, Бог весть. Может, совсем ничем.
Может быть, к зеркалу профиль приблизив негордый,
локон непышный на разные крутит лады.
Или цветок чуть живой ставит в кувшин узкогорлый,
в озере только что свежей набрав воды.
Может быть, этот цветок называется розой.
Может быть, он ей подарен с неделю тому
рослым красавцем таким, с белой такой папиросой.
Близ городских ворот. Бог весть, за что, к чему.
Всё ни к чему. Никаких никогда не бывает
рослых с цветами красавцев у врат городских.
Ну, вот и плачет она, вот и кувшин разбивает
на семь иль шесть — Бог весть — мертвых частей таких.
Может быть, этот цветок называется розой.
1994
|
|
|
Lihin
авторитет
|
|
20 января 2006 г. 21:17 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Сорри, это довольно длинная вещь. Но мне очень нравится.
-------------------------------
Геннадий Алексеев.
Жаp-птица
(сентиментальная поэма)
Я встpетил ее совеpшенно случайно -
однажды ночью
на набеpежной.
Она была такая худенькая,
такая тоненькая-тоненькая -
одни косточки.
Она сказала:
- Вы меня пpостите,
но я должна,
должна вам pассказать!
Мне было двадцать,
двадцать и сейчас -
я почему-то вовсе не стаpею...
Все pодилось
из гpанитных ступеней,
из теpпеливости pыболовов,
из поплавков и качания лодок,
из беготни и кpивлянья мальчишек,
из pяби булыжника,
из pазноцветных
тpамвайных огней,
из газетных киосков,
из пpесной на вкус
недозpелой чеpешни.
Был гоpод нам отдан.
Двоим — целый гоpод.
Он был нам игpушкой,
забавой
и домом,
убежищем тихим
и каpуселью.
Он был тpидевятым таинственным цаpством.
В нем сфинксы водились
и дикие кони,
в нем жили незлые
кpылатые львы.
И был там цаpевич.
И, pук не жалея,
спеша, обжигаясь,
ловил он Жаp-птицу.
А я убегала,
взлетала,
металась
и снова садилась,
и снова взлетала,
манила его и дpазнила.
Дpазнила...
И он целовал меня,
он меня тpогал
и очень любил,
если я щекотала
pесницами щеку ему.
И подолгу
стояло в зените
веселое солнце,
и дождики были на pедкость смешливы,
и тучи тpяслись и давились от смеха,
и густо кpаснел хохотавший закат.
Был гоpод сбит с толку
и взбаламучен.
Растеpяны были
каналы и пиpсы,
от зависти лопались каpиатиды,
и были все сквеpы в недоуменье,
и даже атланты теpяли теpпенье,
и хмуpились важные аполлоны,
но в Летнем саду улыбалась Венеpа,
и толпы амуpов ходили за нами,
как свита...
Потом наступил этот день.
И следом за ним
наступил этот вечеp.
И я пpовожала его.
В полумpаке
лицо его было
бело и спокойно.
Лицо его было спокойно, как лес
пpи полном безветpии
осенью поздней,
как школьные классы
ночною поpой.
В лице его было
сплетенье каких-то
железных констpукций,
напpягшихся стpашно.
Раздался
тот самый последний гудок.
И я побежала потом
за вагоном
в толпе сpеди пpочих
бежавших,
кpичавших,
махавших платками
заплаканных женщин.
Потом были письма.
Я помню отpывки:
"Жаp-птица моя,
я не смел и подумать,
что мне попадется такая добыча...
Не бойся, глупышка!
Никто не pешится,
никто не сумеет такое pазpушить.
Ведь сказки живучи,
ведь сказки бессмеpтны,
ведь их невозможно взоpвать или сжечь,
ведь их pасстpелять у стены
невозможно...
Жаp-птица моя,
мой единственный жpебий
светящийся!
Губы свои обжигая,
целую, спеша,
твои жаpкие пеpья!
Целую!"
А гоpод
был стpог и печален.
А гоpод был стpашен.
А гоpод был гpозен.
Рычали кpылатые львы над каналом,
и pжали над кpышами
медные кони
тpевожно,
и сфинксов бесстpастные лица
мpачнели от копоти ближних пожаpов.
Но кpепко деpжали каpнизы атланты,
а в Летнем саду улыбалась Венеpа,
и стук метpонома ее не пугал.
Потом...
Вы же знаете,
знаете,
знаете,
что было потом!
........................
В кваpтиpной пустыне,
в кpомешных потемках
лежала я тихо
и тихо стучали
часы надо мною.
Стучали и ждали.
И медленно жизнь от меня уходила.
И я попpосила ее оглянуться,
и я попpосила ее задеpжаться,
и я попpосила ее не спешить,
но слабый мой шепот она не слыхала,
она уходила,
а он и не видел,
он был далеко,
далеко,
далеко!
Но pядом со мною стояла на стуле
его фотогpафия в желтенькой pамке.
И он улыбался на ней,
улыбался.
Как ласково жизнь от меня уходила!
Я тихо лежала,
глядела ей в спину,
в шиpокую,
кpепкую
женскую спину,
и было мне стpанно,
мучительно стpанно -
зачем, для чего они женского pода -
и жизнь, и она,
та, что жизни на смену
пpиходит с унылым своим постоянством.
А миp колебался,
а миp pасплывался,
а миp pаствоpялся в каких-то пустотах,
качая боками,
кpутясь и ныpяя,
как бочка пустая
в бетонном бассейне,
наполненном нефтью
холодной и чеpной.
И вдpуг появилась
усталая женщина.
Усталая женщина
с остpыми скулами.
Усталая женщина
в ватнике гpязном.
Усталая женщина
в стоптанных валенках.
Она мне сказала:
"Поpа, тоpопитесь!
Мне некогда,
нынче так много pаботы".
И я удивилась:
"А где же ваш саван?
А где же коса?
Ведь должна быть коса!"
Она улыбнулась:
"Ну что вы!
Ну что вы!
Подумайте сами -
зачем мне коса?
Всё выдумки,
сказки для малых детей.
Поpа! Вы готовы?"
И я потянулась
так сладко,
так сладко,
как в детстве спpосонья...
В кваpтиpных потемках
лежала я тихо.
И тихо стучали часы надо мною.
А вpемя живое
все шло, тоpопилось
куда-то туда,
в закваpтиpные бездны,
в какие-то сытые pайские стpаны.
А вpемя живое
меня стоpонилось,
меня обходило,
меня не касалось.
Лежала я долго,
быть может,
неделю.
Не знаю.
Не помню.
Часы уже стали,
но pядом со мною
всё так же стояла
его фотогpафия в желтенькой pамке.
И он улыбался на ней.
Улыбался.
Потом
он пpиехал,
вбежал запыхавшись,
ходил по кваpтиpе
вслепую, на ощупь,
на мебель на каждом шагу натыкаясь,
ко мне пpиближаясь
всё ближе,
всё ближе.
В кваpтиpной пустыне
в дpемучих потемках
зажглась зажигалка,
и пламя ее
в моих побелевших зpачках заплясало.
Лицо его было
смеpтельно спокойно.
Лицо его было спокойно,
как снег
в степи пpи безветpии
и как вода
в лесном заболоченном гибнущем озеpе.
В лице его было
сплетенье каких-то
железных констpукций,
изоpванных в клочья.
Лицо его было, как взоpванный мост,
как тень
от остатков сожженного дома.
Он взял меня на pуки.
На pуки взял он
мое полудетское легкое тело
и вышел из дому.
В моpозном тумане
висело багpовое низкое солнце.
Зима была в миpе.
Она была белой.
Она была плоской и шаpообpазной.
Была пиpамидой она в то же вpемя
пpозpачно-зеленой
из чистого льда.
И там, в глубине пиpамиды,
был гоpод.
Дома пpижимались
дpуг к дpугу боками.
Дома замеpзали не падая,
стоя.
И улицы
пpямо и гоpдо лежали,
пpимеpзнув дpуг к дpугу
на пеpекpестках.
Он нес меня беpежно,
нес меня нежно.
Он нес меня,
тщательно, твеpдо ступая,
как будто была я
pедчайшей находкой,
единственным в миpе
бесценным сосудом,
остатком мифической дpевней культуpы,
и он — аpхеолог, счастливчик, удачник -
нашел,
pаскопал,
pаспознал это чудо.
Он нес меня,
нес меня,
нес меня долго
по улице длинной,
пpямой безупpечно,
по свежему
белому-белому снегу,
поющему снегу,
скpипящему снегу.
Он нес меня долго.
И там, в пеpспективе,
и там, где лучи ее сходятся в точку,
висело багpовое низкое солнце.
Он нес меня к солнцу,
но он утомился
и сел на ступенях какого-то дома.
И я на коленях его
неподвижно
лежала,
а он говоpил мне,
сбиваясь,
какие-то стpанные вещи.
"Послушай,- сказал он,-
послушай, Жаp-птица,
несчастье мое,
моя бедная птица,
потухшая,
тусклая,
сеpая птица!
До солнца осталось
не так уж и много.
Оно отогpеет тебя,
отогpеет.
Попpосим его,
и оно отогpеет.
Послушай,- сказал он,-
ведь ты же, я знаю,
всегда астpономией увлекалась.
Ты очень обяжешь меня,
если скажешь,
какая доpога коpоче и лучше,
где меньше ухабов,
космической пыли
и всяких бpодячих метеоpитов -
бог знает ведь,
что там у них на уме!
Послушай,
нам надо потоpопиться,
еще полчаса,
и уже будет поздно.
Пpипас я две банки
пpекpасных консеpвов.
Одну нам пpидется
отдать за услугу -
ведь солнцу небось
тоже нынче не сытно.
Втоpую оставим себе
и немедля
устpоим pоскошный,
немыслимый ужин..."
Да,
стpанные вещи тогда говоpил он.
Потом подошли к нам
какие-то люди
и в кузов тpехтонки
меня положили.
Он pвался за мной,
но его не пустили.
Машина поехала.
Следом бежал он,
бежал, спотыкаясь,
и голос его,
и голос его отставал постепенно:
"Жаp-птица!
Жаp-птица!
Жаp-птица!
Жаp-птица!"
Заpыли меня
на Охтинском.
Тpетья тpаншея от входа,
в двух метpах
от кpайней восточной доpожки.
Его повстpечаете вы,
может статься,
скажите мой адpес ему,
я же знаю:
он ищет меня,
но не может найти.
Скажите -
я жду,
пусть пpиходит скоpее,
я жду.
И пpостите -
я вас задеpжала.
Пpостите.
Пpощайте!
И она ушла от меня
по набеpежной.
Такая тоненькая-тоненькая,
ужасно,
невыносимо худенькая,
самая худенькая Жаp-птица
из всех,
котоpые мне встpечались.
|
|
|
lilit 
философ
|
|
21 января 2006 г. 10:53 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Lihin это довольно длинная вещь. Но мне очень нравится
 Даже если бы она была еще раза в два длиннее
Очень грустно |
–––
Se non e vero, e ben trovato |
|
|
lilit
философ
|
|
21 января 2006 г. 10:54 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Каждый выбирает по себе -
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе -
Шпагу для дуэли, меч для битвы.
Слово для любви или молитвы
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя
Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает для себя.
О. Газманов
|
–––
Se non e vero, e ben trovato |
|
|
jane
гранд-мастер
|
|
21 января 2006 г. 11:57 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Прошу прощения, стихи изумительные, но принадлежат они, все-таки, Ю.Левитанскому,
а музыка к песне была в двух вариантах: Никитина и Берковского 
Не откажу себе в удовольствии процитировать оригинальный текст:
Каждый выбирает для себя -
Женщину, религию, дорогу;
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе -
Слово для любви и для молитвы;
Шпагу для дуэли, меч для битвы -
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе -
Щит и латы, посох и заплаты;
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя -
Выбираю тоже — как умею.
Ни к кому претензий не имею…
Каждый выбирает для себя…
|
|
|
jane
гранд-мастер
|
|
21 января 2006 г. 13:47 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
swOOpY
У меня любимые строки Маяковского:
Я хочу быть понят родной страной,
а не буду понят —
что ж?!
По родной стране
пройду стороной,
как проходит
косой дождь.
|
|
|
Lihin
авторитет
|
|
21 января 2006 г. 15:09 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата jane У меня любимые строки Маяковского:
А у меня — эти:
Мария, ближе!
В раздетом бесстыдстве,
в боящейся дрожи ли,
но дай твоих губ неисцветшую прелесть:
я с сердцем ни разу до мая не дожили,
а в прожитой жизни
лишь сотый апрель есть. |
|
|
Lihin
авторитет
|
|
21 января 2006 г. 15:12 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата jane но принадлежат они, все-таки, Ю.Левитанскому
Да. Вот эти — тоже. Много на его стихи написано песен...
--------------------------------------
Юрий Левитанский.
* * *
Горящими листьями пахнет в саду.
Прощайте,
я больше сюда не приду.
Дымится бумага,
чернеют листы.
Сжигаю мосты.
Чернеют листы,
тяжелеет рука.
Бикфордовым шнуром
дымится строка.
Последние листья,
деревья пусты.
Сжигаю мосты.
Прощайте,
прощальный свершаю обряд.
Осенние листья,
как порох, горят.
И капли на стеклах,
как слезы, чисты.
Сжигаю мосты.
Я больше уже не приду в этот сад.
Иду, чтоб уже не вернуться назад.
До ранней,
зеленой,
последней звезды
сжигаю мосты.
Как показать зиму
...но вот зима,
и чтобы ясно было,
что происходит действие зимой,
я покажу,
как женщина купила
на рынке елку
и несет домой,
и вздрагивает елочкино тело
у женщины над худеньким плечом.
Но женщина тут, впрочем,
ни при чем.
Здесь речь о елке.
В ней-то все и дело.
Итак,
я покажу сперва балкон,
где мы увидим елочку стоящей
как бы в преддверье
жизни предстоящей,
всю в ожиданье близких перемен.
Затем я покажу ее в один
из вечеров
рождественской недели,
всю в блеске мишуры и канители,
как бы в полете всю,
и при свечах.
И наконец,
я покажу вам двор,
где мы увидим елочу лежащей
среди метели,
медленно кружащей
в глухом прямоугольнике двора.
Безлюдный двор
и елка на снегу
точней, чем календарь, нам обозначат,
что минул год,
что следующий начат.
Что за нелепой разной кутерьмой,
ах, боже мой,
как время пролетело.
Что день хоть и длинней,
да холодней.
Что женщина...
Но речь тут не о ней.
Здесь речь о елке.
В ней-то все и дело. |
|
|
jane
гранд-мастер
|
|
21 января 2006 г. 16:16 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Хочется еще немножко Левитанского
Юрий Левитанский
* * *
Всего и надо, что вглядеться,- боже мой,
Всего и дела, что внимательно вглядеться,-
И не уйдешь, и некуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.
Всего и надо, что вчитаться,- боже мой,
Всего и дела, что помедлить над строкою -
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.
Мне жаль не узнанной до времени строки.
И все ж строка — она со временем прочтется,
И перечтется много раз и ей зачтется,
И все, что было с ней, останется при ней.
Но вот глаза — они уходят навсегда,
Как некий мир, который так и не открыли,
Как некий Рим, который так и не отрыли,
И не отрыть уже, и в этом вся беда.
Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
За то, что суетно так жили, так спешили,
Что и не знаете, чего себя лишили,
И не узнаете, и в этом вся печаль.
А впрочем, я вам не судья. Я жил как все.
Вначале слово безраздельно мной владело.
А дело было после, после было дело,
И в этом дело все, и в этом вся печаль.
Мне тем и горек мой сегодняшний удел -
Покуда мнил себя судьей, в пророки метил,
Каких сокровищ под ногами не заметил,
Каких созвездий в небесах не разглядел!
|
|
|
lilit
философ
|
|
21 января 2006 г. 17:11 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата jane стихи изумительные, но принадлежат они, все-таки, Ю.Левитанскому,
![8-]](/img/smiles/blush.gif) упс — самое страшное слово в ядерной физике |
–––
Se non e vero, e ben trovato |
|
|
lilit
философ
|
|
21 января 2006 г. 17:52 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Две силы есть — две роковые силы,
Всю жизнь свою у них мы под рукой,
От колыбельных дней и до могилы,-
Одна есть Смерть, другая — Суд людской.
И та и тот равно неотразимы,
И безответственны и тот и та,
Пощады нет, протесты нетерпимы,
Их приговор смыкает всем уста...
Но Смерть честней — чужда лицеприятью,
Не тронута ничем, не смущена,
Смиренную иль ропщущую братью -
Своей косой равняет всех она.
Свет не таков: борьбы, разноголосья -
Ревнивый властелин — не терпит он,
Не косит сплошь, но лучшие колосья
Нередко с корнем вырывает вон.
И горе ей — увы, двойное горе,-
Той гордой силе, гордо-молодой,
Вступающей с решимостью во взоре,
С улыбкой на устах — в неравный бой.
Когда она, при роковом сознанье
Всех прав своих, с отвагой красоты,
Бестрепетно, в каком-то обаяньи
Идет сама навстречу клеветы,
Личиною чела не прикрывает,
И не дает принизиться челу,
И с кудрей молодых, как пыль, свевает
Угрозы, брань и страстную хулу,-
Да, горе ей — и чем простосердечней,
Тем кажется виновнее она...
Таков уж свет: он там бесчеловечней,
Где человечно-искренней вина.
Ф. Тютчев
|
–––
Se non e vero, e ben trovato |
|
|
Psihea
философ
|
|
21 января 2006 г. 18:06 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Озеро.
Я часто на рассвете дней
Любил, скрываясь от людей,
В глухой забраться уголок,
Где был блаженно одинок
У озера, средь черных скал,
Где сосен строй кругом стоял.
Но лишь стелила полог свой
Ночь надо мной и над землей
И ветер веял меж дерев,
Шепча таинственный напев,
Как в темной сонной тишине
Рождался странный страх во мне
И этот страх мне сладок был -
То чувство я б не объяснил
Ни за сокровища морей,
Ни за любовь, что всех сильней, -
Будь даже та любовь твоей.
Таилась смерть в глухой волне,
Ждала могила в глубине
Того, кто здесь, томим тоской,
Мечтал найти душе покой
И мог бы, одинок и нем,
У мрачных вод обресть Эдем.
|
–––
Хотите устроить Конец Света? Спросите меня как! |
|
|
Lihin
авторитет
|
|
22 января 2006 г. 10:02 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата lilit Две силы есть — две роковые силы,
Да, стихи Тютчева просто бездонны...
--------------------------
Федор Тютчев.
НАКАНУНЕ ГОДОВЩИНЫ
4 АВГУСТА 1864 г.
Вот бреду я вдоль большой дороги
В тихом свете гаснущего дня,
Тяжело мне, замирают ноги...
Друг мой милый, видишь ли меня?
Все темней, темнее над землею -
Улетел последний отблеск дня...
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня...
Ангел мой, где б души ни витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
* * *
О чем ты воешь, ветр ночной?
О чем так сетуешь безумно?..
Что значит странный голос твой,
То глухо жалобный, то шумно?
Понятным сердцу языком
Твердишь о непонятной муке -
И роешь и взрываешь в нем
Порой неистовые звуки!..
О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!..
О, бурь заснувших не буди -
Под ними хаос шевелится!..
ПРОБЛЕСК
Слыхал ли в сумраке глубоком
Воздушной арфы легкий звон,
Когда полуночь, ненароком,
Дремавших струн встревожит сон?..
То потрясающие звуки,
То замирающие вдруг...
Как бы последний ропот муки,
В них отозвавшися, потух!
Дыханье каждое Зефира
Взрывает скорбь в ее струнах...
Ты скажешь: ангельская лира
Грустит, в пыли, по небесах!
О, как тогда с земного круга
Душой к бессмертному летим!
Минувшее, как призрак друга,
Прижать к груди своей хотим.
Как верим верою живою,
Как сердцу радостно, светло!
Как бы эфирною струею
По жилам небо протекло!
Но, ах! не нам его судили;
Мы в небе скоро устаем,-
И не дано ничтожной пыли
Дышать божественным огнем.
Едва усилием минутным
Прервем на час волшебный сон
И взором трепетным и смутным,
Привстав, окинем небосклон,-
И отягченною главою,
Одним лучом ослеплены,
Вновь упадаем не к покою,
Но в утомительные сны. |
|
|
Lihin
авторитет
|
|
22 января 2006 г. 10:04 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата jane Хочется еще немножко Левитанского
Одно из моих самых любимых...
Юрий Левитанский.
Плач о господине Голядкине
Господин Голядкин, душа моя,
человече смиренный и тихий,
вольнодумец тишайший, бунтарь незадачливый,
сокрушитель печальный!
Это что за погода у нас,
что за ветер такой окаянный!
Это что за напасти такие одна за другою
на голову нашу!
Господин Голядкин, душа моя,
старый питерский житель,
утешитель опальный, бедолага отпетый,
страстотерпец строптивый!
Это что там за мерзкие рожи мелькают
за этой треклятой вьюгОю
на Невском прошпекте,
что за гнусные хари, что за рыла свиные,
Люциферово грязное семя!
Господин Голядкин, душа моя,
человек незлобивый и кроткий,
вольтерьянец смиренный,
Дон-Кишот на манер петербургский!
Что за хитрые сети плетет сатана вокруг нас,
что уже нам и шагу ступить невозможно -
это что за потрава на нас, это что за облава,
как словно все разом бесовские силы
сошлись против нас
в этом дьявольском тайном комплоте!
Господин Голядкин, душа моя,
старый питерский житель,
мой двойник, мой заветный тайник,
мой дневник, не написанный мною,
он стоит на холодном ветру, потирая озябшие руки,
отвечает смиренно и кротко — авось обойдется!
Господин Голядкин, душа моя,
в чем воистину его сила,
не подвержен унынью — все авось, говорит, обойдется,
может, все еще к лучшему,
все еще к лучшему вдруг обернется,
к нам фортуна лицом повернется, судьба улыбнется!
А вьюгА-то, вьюгА на проспекте на Невском
все пуще и пуще,
а свиные-то рыла за этой треклятой вьюгОю
уже и вконец обнаглели -
то куснуть норовят, то щипнуть,
то за полу шинели подергать,
да к тому же при этом еще
заливаются смехом бесстыжим.
Господин Голядкин, душа моя,
человек незлобивый и кроткий,
да ведь тоже недолго ему осерчать не на шутку!
Да ведь ежели этак-то дело пойдет,
тут уже и амбицией пахнет!
Сатисфакцией пахнет, а может быть, даже того -
конфронтацией пахнет!
Тут уж, ежели что, господа, тут такое пойдет,
тут такое начнется!
Тут достанется, может быть, даже
сиятельным неким особам!
Эй, коня господину Голядкину, черт побери,
да кольчугу, да шпагу!
Острый меч господину Голядкину, да поживее!..
Барабаны бьют на плацу, барабаны бьют, барабаны.
Чей-то конь храпит, чей-то меч звенит,
чья-то тень вдоль стены крадется.
Колокольчик-бубенчик звенит вдалеке,
звенит колокольчик.
Только все обошлось бы, о господи, -
авось обойдется, авось обойдется! |
|
|
lilit
философ
|
|
22 января 2006 г. 12:11 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
ДВЕ РОЗЫ
Перед воротами Эдема
Две розы пышно расцвели,
Но роза — страстности эмблема,
А страстность — детище земли.
Одна так нежно розовеет,
Как дева, милым смущена,
Другая, пурпурная, рдеет,
Огнем любви обожжена.
А обе на Пороге Знанья...
Ужель Всевышний так судил
И тайну страстного сгоранья
К небесным тайнам приобщил?!
Н. Гумилев
|
–––
Se non e vero, e ben trovato |
|
|
цитировать